Три эффекта бабочки

– Но это же хорошо! – громко воскликнула Скворцова, расставляя на столе чашки с чаем.

– Что же в этом хорошего? – не понял Михайлов и поперхнулся дымом.

– Хорошо, что у вас есть специальность. И знаете… – Оля на мгновение задумалась, а потом уверенно добавила: – Кажется я действительно смогу вам помочь!

– Чем же?

– Да одна моя коллега хочет переложить плитку в ванной и ищет хорошего мастера.

– И…

– И я могла бы переговорить с ней и предложить вас. Вы ведь можете класть плитку?

– Могу, – твердо подтвердил Михайлов.

– Вот и отлично! – обрадовалась Скворцова. – Я завтра же с ней поговорю.

– Это было бы неплохо и весьма кстати. А то я…

– Именно! – радостно перебила гостя Скворцова. – Так чаю?

– А может чего покрепче? – возбужденно поинтересовался Андрей.

– Я не держу в доме спиртного, – строго ответила Оля и в ее голосе послышались и нотки разочарования.

– Шучу, – вынужденно отозвался гость. – Чаю, так чаю.

После ужина Михайлов попросил Олю расстелить постель и только коснувшись головой подушки, стазу же провалился в сон. А она принялась за стирку одежды гостя, попутно делая уборку в кухне. Появление в квартире чужого человека не отменяло ее женских обязанностей и желания привести все в идеальный порядок. Все вещи должны находиться на своих местах и блистать чистотой.

Оля старалась все делать тихо, чтобы не побеспокоить сон детей и Михайлова. Хотя о нем можно было не волноваться. Даже пушечный залп не смог бы разбудить гостя.

Когда Скворцова готовилась ко сну, она ни секунды не сомневалась в правильности своего поступка. Она поступила великодушно и, возможно, спасла жизнь человеку, дав ему крышу над головой. Эта простая мысль согревала и поднимала ее в собственных глазах. Ну кто еще из ее знакомых и коллег способен на такой благородный шаг? Да никто! Никто не решился бы привести в свой дом с улицы грязного бомжа, вымыть, накормить и обогреть своим теплом.

Укладываясь рядом с Юлей и обнимая ее худенькую и угловатую фигурку, Оля подумала о том, что сейчас могла бы обнимать не дочь, а Михайлова. Она почувствовала разливающийся жар внизу живота. Подавив в себе желание, Скворцова повернулась на другой бок и мысленно приказала себе спать.

4.

На следующее утро Скворцова поднялась в приподнятом настроении. И несмотря на то, что легла спать далеко за полночь, она чувствовала себя отдохнувшей.

Этот день привнесет в ее однообразную жизнь новые заботы и приятные хлопоты. В ее жизни появился мужчина, которому требуется ее женская опека и, кто знает, может быть и другие чувства. Любовь, например, а еще нежность и понимание. Все то, чего этот несчастный человек был лишен.

С этими, такими приятными мыслями, Скворцова тихо поднялась с пастели, заботливо укутала одеялом дочь и, счастливо улыбаясь, направилась в кухню готовить завтрак.

Проходя мимо гостиной, Оля осторожно приоткрыла дверь и застыла как вкопанная. Диван был сложен, а подушка, одеяло и постельное белье аккуратной стопкой возвышались на кресле. Там же был сложен и старый спортивный костюм Скворцова. Андрея в гостиной не было. Выйдя из ступора, Оля бросилась в кухню, а потом в прихожую. Но нигде вчерашнего гостя не было, как не было и его пакета с нехитрым скарбом.

Жгучее разочарование остро пронзило Скворцову, и она чуть не заплакала. «Вот же тварь неблагодарная, мог хотя бы записку оставить!», – с обидой подумала она и плотно сомкнув губы, поплелась в кухню готовить детям завтрак.

Несколько дней Оля не могла успокоиться, приходя в себя от шока. Коллеги стазу обратили внимание на то, что Скворцова стала малоразговорчивой, не принимает участия в совместных чаепитиях, а с учениками непривычно строга и резка. На вопросы коллег, все ли у нее в порядке, Оля довольно грубо отвечала: «Отстаньте! У меня все отлично!», а после уроков сразу же убегала домой. Она не хотела видеть, как ей казалось, жалостливых и сочувствующих взглядов коллег. Хотя на самом деле все это время внутри нее бушевали нешуточные страсти. Оля мысленно поносила отвратительно бомжа последними словами, снова и снова накачивая себя ненавистью к нему. Этот подлец не оценил в полной мере ее усилий и доброты. Этот ублюдок сбежал, как неблагодарная свинья!

Но время летело с астрономической быстротой и постепенно случайный жизненный эпизод знакомства с Михайловым стал забываться. Его образ начал тускнеть, а обида постепенно растворилась в повседневных хлопотах. Жизнь снова вошла в свое привычное русло.

Новый год Оля встретила вместе с детьми. Потянулись сумрачные и туманные дни в ожидании весны. Но весна не торопилась радовать ее теплыми, солнечными днями, высоким синим небом и благоуханием молодей листвы. Запоздавшая весна, напротив, упрямо удерживала тоску, намертво застрявшую в душе. Только к середине апреля тротуары полностью очистились от грязного снега. Природа словно всколыхнулась, и принялась быстро нагонять положенные ей сроки нового расцвета жизни.

Конец апреля вдохнул в Скворцову новые надежды. Начало радовать то, что совсем скоро закончится учебный год и впереди ее ждут два месяца отдыха от учеников, школьных планов, бесконечных и ненужных нагрузок. Можно будет позволить себе расслабиться и ни о чем не думать. А еще Скворцов обещал отправить их к морю недели на три. Конечно он оплатит ей и детям отдых где-нибудь в Сочи или Ялте. А сам со своей Элкой отправится в Эмираты. Но что поделать? Изменить здесь она ничего не может. Так что лучше радоваться отпуску у Черного моря и не думать о том, как Элка будет таскаться по дорогим бутикам и плескаться в Персидском заливе.

5.

В воскресенье, накормив детей завтраком, Оля неторопливо пила кофе и размышляла о том, как провести этот день. Погода была отличной. Старенький термометр за кухонным окном показывал плюс пятнадцать. На небе не было ни облачка. Только легкий ветерок едва касался молодой и свежей листвы. Можно сменить пальто на плащ. Да еще обновить новые ботиночки, которые подарила Верещагина в свой последний приезд из Италии. Кажется, она тогда говорила что-то по поводу развода с Пепе. Было бы хорошо если бы Нелька вернулась домой. Жилось подруге за границей не слишком сладко, хотя синьор Виванти был неплохим мужем, но Нелька не любила старого итальянца и восполняла этот пробел в объятьях молодого любовника Донато. А еще любвеобильная Верещагина в тот свой последний приезд завела любовника и на родине. И как подруге удается так просто находить мужиков, которые в ней души не чают? Этот русский любовник, по рассказам Верещагиной был умен, красив и сексуален. И вроде даже бизнесом каким-то занимался. Нелька в красках описывала Димку, но познакомить с ним наотрез отказалась. Эта скрытность подруги несколько озадачивала. Но, возможно, подружка не хотела афишировать новую связь, потому что еще сама толком не разобралась в своих чувствах. Когда придет время она обязательно этого Диму выставит напоказ, как когда-то познакомила с Донато. Правда, только с ней. В этот памятный день дети со Скворцовым и Пепе развлекались в аквапарке, и они были предоставлены сами себе. Вот тогда-то Нелька и решилась продемонстрировать своего любовника. Они встретились с Донато в миленькой кафешке и провели несколько часов довольно весело, раскатывая по Милану в шикарной тачке красавчика итальянца.

Да, в те времена жизнь била ключом и ни что не предвещало в ее жизни крутых перемен: ухода Скворцова из семьи, стремительного развода и обретения статуса одинокой женщины с двумя детьми.

Раздавшаяся трель звонка моментально выхватила Олю из воспоминаний, и она неторопливо направилась в прихожую. Открыв входную дверь, Оля оторопела. На пороге стоял виновато улыбающийся Михайлов. Он был в той же куртке и старой бейсболке. Только пакет с его пожитками выглядел почище и поновее.

Оля быстро справилась с волнением и тихо спросила:

– Зачем ты здесь?

– Я думаю, что нам надо серьезно поговорить, – переминаясь с ноги на ногу, ответил Андрей.

– А нам не о чем разговаривать. Уходи. Тебе здесь не рады.

Оля решительно попыталась закрыть дверь, но Михайлов успел поставить ногу в проем и сказал в образовавшуюся щель:

– Я хочу извиниться и объяснить…

– Мне не нужны ни твои извинения, ни твои объяснения, – уже не удерживая дверь, мрачно проговорила Оля.

Михайлов слегка поднажал на ручку двери и нагло просочился в прихожую.

Оля вынужденно отступила назад и наблюдала, как Михайлов сбрасывает кроссовки. Снимая куртку и пристраивая ее на вешалку, мужчина запоздало поинтересовался:

– Так я пройду что ли?

– Ты уже вошел, хотя я и не разрешала, – огрызнулась Скворцова и громко хлопнула дверью.

Из глубины квартиры раздался голос Юли:

– Мам, кто там?

– Никто, не волнуйся, – отозвалась хозяйка дома и поплелась в кухню. Михайлов обогнал Олю и демонстративно открыл перед ней кухонную дверь. Она словно и не заметила этого театрального жеста гостя. Женщина медленно уселась на стул, ощущая, как внутри сердце бухает как бешеное. Михайлов же нахально примостился напротив нее и принужденно улыбнулся:

– Мне трудно начать разговор. Я виноват перед тобой, Оля. Я могу все объяснить.

Скворцова не проронила ни слова. Сейчас она пыталась понять, что чувствует в эти минуты. Злость, гнев, ненависть или радость и удовлетворение от того, что Михайлов вновь появился на ее горизонте.

– Я собственно, Ольга Николаевна, зашел по делу…

Оля вопросительно уставилась на нежданного визитера, но по-прежнему молчала. Она просто не находила слов и энергии, чтобы вытолкать взашей из квартиры беспардонного нахала, у которого хватает бесстыдства еще и разговаривать с ней о каких-то делах. Нет и не может быть у них общих дел. Никогда!

– Оля, послушай, я тут вот подумал, что твоей квартире необходим ремонт, – деловито, как ни в чем не бывало заговорил Михайлов. – Можно начать с ванной. Ты же знаешь, что я умею делать многие вещи.

Скворцова не знала плакать ей или смеяться. Простодушие и бесцеремонность этого человека просто зашкаливали. И вновь повинуюсь какому-то безумному порыву, она сдержанно улыбнулась и почти прошептала:

– Думаю, для начала твое мастерство стоило бы проверить на ком-то другом.

– Согласен. На ком? Есть предложения?

– Мне надо подумать, – неопределенно ответила Оля.

– Отлично, – весело потер руками Михайлов и воспользовавшись моментом, спросил: – Чаю нальете, Ольга Николаевна?

Оля согласно кивнула и неохотно поднялась. Пока она заваривала чай, то чувствовала, что Михайлов не отрываясь смотрит на нее.

– Я полагаю, что от бутерброда ты тоже на откажешься?

– Не откажусь. Спасибо.

Это чаепитие плавно перешло в обед. Михайлов был весел и очарователен в своей беззаботности. Он как-то незаметно и быстро расположил к себе детей, несколько озадаченных его внезапным появлением. И после обеда, предложив Оле помощь с мытьем посуды, отправился в комнату детей. Какое-то время там было тихо, но потом послышался смех Дениса и громкие возгласы дочери. Заинтригованная Оля решила проверить, что происходит в детской, и быстрым шагом направилась туда. Ее удивлению не было предела: на пятнадцати квадратных метрах детской Михайлов с сыном играли в бадминтон, старательно избегая препятствий. Юлька исполняла роль судьи, подсчитывая очки.

Оля плюхнулась на стул, предусмотрительно вынесенный игроками в коридор и от души рассмеялась. Этот смех окончательно разрушил невидимый барьер между ней и Михайловым. Стену, которую она так долго и так старательно возводила с момента его исчезновения в начале зимы. А еще она подумала о том, что человек, который так легко и непринужденно общается с ее детьми не может быть подлецом. Просто надо понять его и простить обиду, которую вольно или невольно он причинил ей когда-то. И он обязательно все объяснит. Только не стоит его торопить. Для этого разговора у них будет много времени. Только надо быть терпеливой.

Наблюдая за порывистыми движениями Михайлова, Оля вдруг представила, как он отбрасывает ракетку и приближается к ней. Андрей нежно берет ее за руку и ведет в гостиную. Там немножко грубовато бросает на диван и навалившись на нее всем телом, начинает быстро расстегивать пуговицы халата. А потом, целует грудь, живот и в нетерпении стаскивает кружевные трусики. Он входит в нее настойчиво и страстно. И ее истосковавшееся по мужской ласке тело, откликается. Она принимает его любовь и… сквозь заволакивающую пелену полета своей фантазии, Скворцова услышала жизнерадостный голосок сына:

– Мама, мамочка, я победил Андрея!

Яркая иллюзия моментально разлетелась в стороны и мелкими осколками начала быстро опадать на пол.

– Да! И с разгромным счетом, – весело вклинилась Юля.

А Михайлов, притворно разведя руками, задорно рассмеялся:

– Честное слово, я не поддавался!

В этот день они так никуда и не выбрались. А вечером Оля предложила Михайлову остаться. Он только улыбнулся в ответ и тихо сказал:

– Только я не хочу спать один.

– Согласна, – прошептала Оля и прильнула к Михайлову.

Поцелуй был долгим.

6.

Оля с нетерпением ожидала вечера и того момента, когда она сможет остаться с Андреем наедине. Время от времени она представляла себе, как окажется с ним в постели и как неистово он будет любить ее. Скворцова почему-то была уверена в том, что секс с Андреем будет просто восхитительным. Да и быть по-другому просто не могло. Внутренний голос твердил, что у Михайлова уже давно не было женщины, а значит он, изголодавшись по любви, будет способен творить в постели чудеса.

Весь день Оля внимательно присматривалась к Михайлову и находила все больше и больше привлекательного в его внешности, в слегка порывистых жестах и мягком голосе. Оказалось, что незваный гость способен поддержать любую тему, которой они касалась. И сегодня он не был грубым, ершистым и злым. Сегодня Скворцова видела во всех отношениях приятного, интеллигентного и интересного человека. И даже очень симпатичного. Теперь лицо его не было суровым, а взгляд отстраненным. Особенно хороши были глубоко посаженные карие глаза, которые излучали искорки света, а на чувственных губах все чаще играла довольная улыбка. А еще красивыми были прямой тонкий нос и волевой подбородок с милой ямочкой. Была в этом мужчине какая-то жизненная сила и сейчас он был открыт и для детей, и для нее самой. Он словно магнитом притягивал ее и детей в поле своего обаяния и сопротивляться этому было сложно.

Как-то вдруг Скворцова позабыла о чувствах, которые вызвал у нее Андрей после своего неожиданного бегства. Теперь ее гнев казался смешным и совершенно напрасным, потому что сегодня он останется и не бросит ее. Он рядом, он будет с ней.

Такая желанная ночь наконец заблистала необычайно яркими и такими далекими звездами. Дети, наконец, угомонились и уснули, а в доме воцарилась тишина. Пока Михайлов неторопливо курил в кухне, Оля быстро приняла душ и надела свое самое красивое нижнее белье. Этот кружевной гарнитур был ярко-красного цвета, и она хранила его для особого случая. И именно сегодня тот особый случай наступил.

Скворцова торопливо расстелила диван и присела на край в предвкушении скорой близости с Андреем. Она волновалась как молоденькая девчонка перед первым в своей жизнью сексом, и одновременно сгорала от желания поскорее оказаться в объятьях мужчины. Когда Михайлов появился в гостиной в его взгляде не было ни удивления, ни растерянности. Не говоря ни слова, он присел рядом с Олей и положил свою руку на ее колено. От этого прикосновения Оля почувствовала лёгкую дрожь и уже не в состоянии сдерживать себя порывисто обняла мужчину и страстно поцеловала. Михайлов повалил ее на белоснежные простыни и быстро стянув трусики, резко вошел в нее. Оля испытала боль и вскрикнула, но Андрей, захваченный желанием погружался в нее все глубже. Он кряхтел, дергался и довольно быстро, издав какой-то булькающий вздох, затих, оставшись лежать на ней. Потом перевалился на спину и провел руками по волосам. Все кончилось. Разочарованию Оли не было предела. Такая желанная близость закончилась пшиком, а разрядка так и не наступила. Скворцова, вытянувшись всем телом, молча лежала и почти не дышала. Она чувствовала внизу живота какую-то тяжесть. Пальцы рук подрагивали от нереализованного желания.

– Я могу уйти, если хочешь, – тихо проговорил Михайлов и повернувшись к Оле лицом, еще тише добавил: – Прости.

– Ничего, бывает, – сухо отозвалась Скворцова и повторила: – Так бывает. Останься.

Спустя несколько минут, Оля с трудом поднялась с постели и прихватив трусики поплелась в ванную. Там она стянула с себя кружевной бюстгальтер и остервенело бросила его вместе с трусиками в стиральную машину. Потом стала под душ и включила воду. Ей необходимо было смыть с себя все несбывшиеся ожидания и мечты. Они были приторно-горькими на вкус, и Оля принялась выполаскивать рот.

Покончив с душем, Скворцова встала перед зеркалом и начала медленно расчесывать волосы, глядя прямо в свои глаза. Они были пустыми и ничего не выражали. Желания и след простыл, только по-прежнему противно ныл живот.

Аккуратно положив массажную щетку на положенное ей место, Скворцова подумала о том, что такие обломы случаются у многих пар от долгого воздержания и нужно время, чтобы Михайлов привык к ней и смог дать то, чего она хочет. Надо только немного подождать и все наладится. Она очень терпелива. Своей нежностью и лаской она непременно добьется своего. И все будет хорошо. Не сегодня, так завтра.

7.

Первый год совместной жизни с Михайловым, Оля могла бы назвать даже счастливым. Она была хозяйкой положения и в ее новой семье все было подчинено ей. Она вела хозяйство, следила за порядком и создавала детям и Михайлову комфорт и уют. Она считала, что таким образом вносит свой посильный вклад в семью. К концу дня она очень уставала и надеялась, что все ее усилия будут замечены и оценены по достоинству.

Андрей был внимателен и учтив. Дети особых хлопот не доставляли. В школе никаких форс-мажоров не случалось. А еще Михайлов, как и обещал, затеял в квартире ремонт, что, естественно, принесло и новые трудности с уборкой и соблюдением порядка в доме. Но квартира постепенно преображалась. Новые окна, светлые обои, красивые полы и хорошая сантехника – все это повышало настроение и откровенно радовало. У Михайлова действительно руки оказались золотыми и ремонт, с точки зрения Оли, был сделан идеально.

В этот период у Михайлова было много работы и возвращаясь с очередного объекта он допоздна трудился дома. Он оказался неленивым и обладал хорошим вкусом, поэтому Нелька, иногда появляясь у Оля в гостях, всякий раз нахваливала Андрея за его дизайнерские решения и не скупилась на щедрые комплименты по поводу качественно сделанной работы. В такие минуты Оля светилась от гордости, а Михайлов скромно отмалчивался. Но подруги видели, что эти знаки внимания доставляет ему радость.

Заказы следовали один за другим. Сарафанное радио, как всегда работало отлично. Оля подозревала, что к этому приложила свою руку и Верещагина, которая уже почти восемь месяцев как навсегда вернулась на родину, расставшись с Пепе и Донато без сожалений и душевных мук. Подруга предлагала услуги Михайлова богатеньким знакомым Димки, своего нового мужа, а те, в свою очередь, своим друзьям и компаньонам.

Андрей зарабатывал весьма прилично, и они даже позволили себе коротенький совместный отдых на море, не прибегая к помощи Скворцова.

Казалось бы, живи да радуйся! Но Скворцову постоянно одолевали сомнения и страх. На самом деле ее интимные отношения с Андреем по-прежнему были далеки от идеала. Михайлов не всегда был ласковым и нежным и категорически не хотел разнообразить их секс. Он отвергал секс-эксперименты и это очень не нравилось Оле, которая по-прежнему не испытывала настоящего оргазма. А тут еще вновь зародился страх потерять Андрея, который омрачал и отравлял ей жизнь. Мысли о том, что Михайлов в один прекрасный день оставит ее и детей, как сделал это когда-то, не отпускали ее ни на минуту. И именно сам Михайлов подал Оле повод поволноваться и заподозрить его в неверности.

Одним редким субботним утром, когда Михайлов не работал на объекте, раздался звонок его мобильного. Андрей ответил на звонок, но продолжил его в кухне за закрытыми дверями. Оля сразу насторожилась, потому что такое случилось в первый раз. Она с тревогой наблюдала, как после долгого разговора, Михайлов принялся торопливо куда-то собираться. И подхватив сумку с рабочей одеждой, небрежно бросил:

– Я на объект.

– Хорошо, – сказала ему вслед Оля и предчувствуя что-то нехорошее спросила: – К обеду будешь?

– Не знаю, – хмуро отозвался Андрей и покинул квартиру.

На обед Михайлов не пришел. Не вернулся он домой и вечером. Оля набирала номер его мобильного снова и снова, но оператор связи отвечал: «Абонент недоступен или находится вне зоны досягаемости».

Скворцова не знала, что и подумать. Беспокойство перехлестывало через край и весь следующий воскресный день Оля провела в необычайной тревоге. Вечером воскресенья Михайлов объявился. Видок у него был еще тот: серое помятое лицо, ввалившиеся глаза, трясущиеся руки, пожёванные брюки и рубашка с грязным воротничком. Запах дрянного алкоголя, дешевых сигарет и мелко дрожащие руки объяснили Оле все. Почти два дня ее Андрей где-то пил. Тут же стал напрашиваться вопрос: с кем? И это привело Олю в неописуемый ужас. Она в смятении накинулась на любовника с гневными упреками. Михайлов молча выслушал Олю до конца, а затем презрительно прищурившись ровно сказал:

– Ты все сказала?

– Да, – вынужденно согласилась Оля, по-прежнему клокоча от злости.

– Теперь, милая, послушай меня. И постарайся понять. Ты прекрасно знаешь, что я сутками напролет работаю. Практически без выходных. Я нахожусь в постоянном напряжении и мне нужен отдых. Мне необходимо иногда расслабиться. Я встретился с ребятами, и мы немного выпили. Ты же не хочешь, чтобы я пил здесь, при твоих детях?

Оля мотнула головой и открыла было рот, чтобы сказать Михайлову как она страдала эти дни, как волновалась, что он не имеет права так поступать с ней. Но Андрей опередил ее. Он предостерегающе поднял руку и равнодушно сказал:

– Если тебя это напрягает, то я могу уйти прямо сейчас. Ты этого добиваешься?

– Нет, – прошептала Оля, глядя на любовника расширившимися от ужаса глазами. – Не хочу.

– Тогда прекрати истерику и дай мне спокойно выспаться. Завтра в шесть у меня подъем.

Именно с этого самого дня, Михайлов периодически куда-то исчезал, отсутствовал два-три дня, и, отпившись, возвращался домой. Он не извинялся, не врал и не пытался оправдаться. Просто сразу заваливался спать, а на следующее утро они общались как ни в чем не бывало. Оля не сразу привыкла к отлучкам любовника, но ничего поделать с этим не могла. Несколько раз она порывалась залезть в его мобильный и перешерстить принятые Андреем вызовы, но совесть не позволяла вторгаться в его личное пространство. Хотя подозрения относительно наличия у Михайлова любовницы с каждым днем возрастали и постепенно превращалась в навязчивую идею. Справляться со своими эмоциями было тяжело, но еще тяжелее было бы расстаться с Андреем навсегда. Поэтому Скворцова стиснув зубы, терпела отлучки Михайлова и старательно делала вид, что ничего экстраординарного не происходит.

8.

Итак, день рождения Ларочки.

Это субботнее утро тоже началось как обычно. Михайлов первым занял ванную и довольно долго стоял под душем. Находясь в кухне Оля хорошо слышала шум льющейся воды. Дети, что-то громко обсуждали в своей комнате, и Оля подозревала, что между ними назревает нешуточная ссора. И не трудно было догадаться, о чем спорят дети: кто преподнесет подарок бабушке. Юля настаивала на том, что она старшая и она должна вручить подарок, а Денис как мужчина может преподнести имениннице цветы. Денис же убеждал сестру в том, что именно он обязан вручить бабушке и то, и другое. Хотя, подумалось Оле, ни подарка, ни цветов еще не было и в помине. Она неторопливо поджаривала гренки, предварительно обмакивая нарезанные ломтики батона во взбитое яйцо, а затем аккуратно, чтобы не расплескать горячее масло по плите, укладывала их на сковородку. Чайник закипел быстро и Оля, разлив чай в красивые большие чашки, расставила их на столе. Выглянув из кухни, она громко прокричала:

– Завтрак на столе!

Внезапно заверещал ее мобильный. Оля подхватила трубку и с легким раздражением в голосе сказала:

– Алло. Кто в такую рань, да еще в выходной…

– Ой, Ольгица, не нуди! Это я, – Верещагина прервала подругу, не дав той довести гневную тираду до конца. – Короче! Я решила твою проблему! Ларочка будет очень довольна!

– О чем ты?

– Да о подарке твоей бывшей свекрови! Я его нашла! Через час буду у тебя, – тоном, не терпящим возражений, высказалась Неля и отключилась. А Оля в который раз поразилась способности подруги ставить ее в тупик.