Полная версия
Вежливость королев
– Доброго вам утра, созерен, – вкрался в еще сонное сознание герцога Рено чей-то очень знакомый голос.
«Какого гламура! Как смеют слуги будить меня в такую рань?!»
И тут герцог окончательно проснулся. Во-первых, слуги обращаются к нему не иначе как «мой созерен», а во-вторых…
Герцог вскочил с постели и быстро оглядел свою опочивальню.
В опочивальне никого не было.
И тут герцог едва сдержал себя, чтобы не завопить. Потому что брошенный им с вечера в кресло халат вдруг поднялся, распялил рукава, а затем принял форму некой фигуры. Которая его надела.
– Надеюсь, вы простите мне эту вольность, созерен. Я за прошедшую ночь замерз просто как гламур. А ваш халат такой теплый…
И тут герцог узнал голос.
– Уильям?!
– Да, созерен.
– Но каким образом?!
Халат беспечно взмахнул пустым рукавом. Герцог кинулся к рукаву и вместо пустоты ощутил руку. Крепкую мужскую руку.
– Поверьте, герцог, это я, а не утреннее похмельное видение. Тем более что вы не пьете.
– Скоро начну, – выдохнул герцог и сел в кресло. – Как это могло произойти?
– Герцог, вы же помните, что сегодняшней ночью я должен был испить приготовленный мной эликсир, чтобы раз и навсегда избавиться от болезни ног.
Эликсир я выпил и тут же почувствовал во всем теле, и особенно в ногах, небывалую бодрость и силу. Я посмотрел на свои ноги – они стали прежними, как до болезни. Я возликовал, вскочил, ощущая себя всесильным – ведь я отнюдь не был уверен в положительном исходе лечения! О таких методах я, еще будучи студиозусом, прочел в книге известного мага-лекаря Аль-Буцида, и вот теперь эти методы оправдали себя! Я хотел было тут же броситься к вам, известить о том, что здоров, но, оглядев себя, вспомнил, что согласно условиям лечения я принимал эликсир, полностью обнажившись! И вот тут произошло неожиданное. Я еще раз оглядел себя и в замешательстве увидел, что тело мое становится как бы стекловидным и прозрачности в нем прибавляется буквально с каждой минутой! Я еще успел броситься к зеркалу, чтоб посмотреть на себя и увидеть, как я становлюсь невидимкой!
Халат комически заломил руки над тем местом, где полагалось быть голове.
– Поначалу я страшно расстроился и испугался. А если вслед за невидимостью мое тело начнет распадаться на крохотные частицы?! Но потом я успокоил себя изречением великого ученого Жан-Клода ван Дайума о том, что истинный исследователь и слуга знания не должен ничего бояться. Подвергнув мысленному анализу произведенные мною операции, а также состав той эссенции, которую я выпил, я с великим облегчением вспомнил о том, что бадмиевые соли, катализуя синтез животных белков и порошка пульфида матримония, поэтически названного Аль-Буцидом «перхоть столетий», могут дать такой побочный эффект, как невидимость! Вреда организму от этого никакого, на мыслительные и… прочие процессы невидимость не влияет… Так что, Уильям Магнус Гогейтис теперь здоров и к вашим услугам, созерен!
Герцог помаленьку пришел в себя.
– И как долго ты будешь невидимкой? – Все-таки общаться с пустым халатом ему, хоть и привыкшему за насыщенную интригами дворцовую жизнь к разным ужасам, было как-то неприятно.
– Не думаю, что долго, – жизнерадостно заверил Уильям, но тут же добавил: – Впрочем, это зависит не от моего желания, а от времени процесса полураспада…
– Ах, оставь свои научные словеса! – Герцог стиснул голову ладонями. – Лучше скажи: чем тебя теперь кормить? Как ты слугам покажешься? Они же все сбегут из замка и растрезвонят на округу, что я поселил у себя черного колдуна!
– Не волнуйтесь, созерен. Полагаю, этот вопрос уладится. Тем более что меня ждут некие более серьезные проблемы, не так ли?
Главный Советник усмехнулся:
– Воистину так.
Когда герцог Рено, запершись с укутавшимся с головы до пят в старую мантию невидимкой Уильямом в кабинете, разложил перед Гогейтисом чертежи, свитки с записями, толстые тетради, исписанные корявым почерком Магнуса, тот ахнул от восторга:
– Неужели вам удалось сберечь мои научные изыскания?!
– К сожалению, не все. Сам понимаешь, в какой ярости была тогда Абигейл…
Ученый тихо ругнулся и зашуршал чертежами. Он так увлекся, что даже мантия сползла с его невидимых плеч.
– Да, жаль, конечно, разработок и подсчетов… Жаль теории Хаотических Последствий… А моя бесценная Омега-книга! Неужели ее больше нет? Впрочем, хорошо, что хотя бы Альфа-книга осталась: в ней есть немало полезного… Послушайте, герцог… Вы случайно или намеренно сохранили все мои записи, касаемые гипотезы, трактующей Систему Окон?
– Уильям, не забывай, с кем говоришь.
Невидимка хмыкнул.
– Я помню, созерен. Только сейчас я вам нужен. Потому что этих чертежей никто как положено, не прочтет, кроме меня. Потому что вы вытащили меня из тюремного каземата. И небольшое нарушение политеса не должно вас раздражать.
– Хорошо, – терпеливо кивнул герцог, – согласен. Пороть за непочтение к господину тебя не будут.
– Пороть?! – Невидимка совсем сбросил мантию и расхохотался. – И думаете, я позволю нащупать, где у меня задница?!
Тут уж захохотал и герцог. Хоть он и был Главным Советником и человеком, облеченным великой властью и ответственностью, иногда ему хотелось вспомнить, каково это – быть обычным. Впрочем, он мгновенно посерьезнел:
– Уильям, дело тебе, да и мне тоже, предстоит действительно важное. Абсолютно тайное и, надеюсь, выполнимое. И здесь все зависит только от тебя.
Скрипнул придвигаемый к столу стул. Невидимка уселся, натянув на себя мантию – в кабинете сквозило.
– Объяснитесь, созерен.
Герцог мрачно посмотрел на настенный гобелен с вытканным гербом своего рода. Прижал палец к губам и, доставая кинжал, бесшумно подкрался к гобелену. И нанес точный колющий удар – прямо в серебристый цветок элриса, что красовался в центре герба.
Ничего не произошло.
Герцог вытащил из гобелена чистый кинжал, потом откинул и сам гобелен. В узкой нише, кроме дюжины спасающихся отчаянным бегством пауков, никого не было.
– Гламур меня побери, – задумчиво проговорил герцог, возвращаясь к столу и пряча кинжал. – Слуги перестали подслушивать тайны своих господ! Что творится, а?! Воистину, грядет гибель королевства… Слушай меня, премудрый Уильям. Мы лишились королевы. Абигейл сбежала с любовником. По всей видимости, безвозвратно.
– Так это ж просто замечательно! – хихикнул Гогейтис.
– Ничего замечательного! – рыкнул герцог. – Внутри страны сейчас полный бардак: народное недовольство, голод, мор, шайки бандитские разгулялись вовсю. Позавчера вон какие-то немытые уроды сожгли здание королевского театра. А сколько внешних врагов точит на нас зубы! Одна Славная Затумания чего стоит…
– Погодите, созерен… Неужели королева Абигейл была настолько значимой политической фигурой, что…
– Нет, конечно! Цена на нее в политике – как наемнику-душителю – в вышивании. – Герцог поморщился. – Но она была королева. Какая-никакая, а представительница ВЛАСТИ. СИЛЫ. И народ в нее истово верил. В ее благородство, милосердие, заботу об убогих и сирых… Мол, аристократы и владетели наши плохие, а вот Ее Величество – заступница. Благодетельница. Ты представляешь, что начнется, когда и Тарсийское Ожерелье, и весь остальной мир узнают, что благодетельница сбежала, как блудливая девка?! Да нас растопчут! И первый, кто Тарсийский архипелаг на кусочки разберет, будет этот клятый Континент Свободы. Они сюда мигом отряды своих стальных головорезов введут!
Лицо герцога пылало. Он нимало не был патриотом. Но он присягал ей на верность. Ей, этой стране. А не королеве. И волей-неволей приходилось следовать присяге.
– Я вас понял, созерен, – спокойно сказал Уильям. – Не могу уразуметь лишь одного: почему вы упускаете благоприятный момент для того, чтобы вернуть стране короля? Раз уж королева сбежала…
– Вилли, у нас больше нет королей. Ты, вероятно, не читал тарсийской летописи.
– Отнюдь. Читал и изучал с пристальным вниманием. И я помню, как это все началось.
– Ты про убийство безумного короля Бланка его женой Галлиной? Да, это был хорошо организованный дворцовый переворот. Причем до этого в истории Тарсийского Ожерелья переворотов было штук тридцать. Но удался только этот.
– Потому что его полностью организовали и провели женщины. Только женщины.
Герцог Рено как-то тоскливо усмехнулся и затем кивнул:
– До того самого момента никто, наверное, и не подозревал, что хрупкие, затянутые в корсеты создания с изнеженными руками и певучими голосами смогут вот так – всерьез и виртуозно уби… добиваться своего. И они добились.
– «Точность – вежливость королев! – воскликнула блистательная Галлина и вонзила кинжал точно в правое предсердие своего венценосного супруга…» – дословно процитировал Уильям фразу из летописи и зашуршал бумагами. – Но, если сейчас в стране, по сути, нет королевы, почему ты не хочешь вернуть нормальный порядок вещей? Почему ты не хочешь королей? Или уже привык, как и остальные благородные и низкорожденные граждане этого славного государства, что вами верховодят бабы?
– Уильям! Не забывайся!
– Тогда почему? Это я насчет королей…
– Вот привязался, как гульфик к мошонке! Да откуда их теперь взять? Рассуди здраво, мой высокоумный и многознающий друг! Королями рождаются, а не становятся. Кровь королевская, наследственность, опять же… Но у нас в стране давным-давно принят закон, по которому монаршая власть передается только по женской линии. Это тебе не Континент Свободы, где к женщинам относятся как к недалеким бесправным существам, способным лишь рожать детей да скандалить по любому поводу. Откуда у нас теперь взяться королям? Очередная коронованная властительница может, если ей того возжелается, зачать и родить ребенка от кого угодно, хоть от конюха. Но родить только девочку. Наследницу престола. Если у королевы рождается мальчик, ей говорят, что она выкинула. А ребенка отдают в какую-нибудь бедную семью на самой окраине архипелага. Или вообще… Младенцы такие слабенькие, нить их жизни так легко рвется. Даже от случайного прикосновения…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
