Демон рода Шосе, или Новая жизнь

Пока привозилось и устанавливалось оборудования для будущей мастерской я не мог оценить изделия своей матери, да и у неё пока не было времени на это. Она готовилась к разводу, ездила на переговоры с кланом Райдзин, она не видела Акио, да и Эйко тоже. По разным предлогам. Ей говорили, что встреча невозможна и пытались убедить в том, что если она вступит в клан развод не потребуется. Каори не желала бросать свой род и отказывалась, также отказав предоставить дочери своё разрешение на вступление в клан Райдзин до достижения Эйко шестнадцати лет, что в Империи означает наступление совершеннолетия. Дать право на вступление в клан до достижения совершеннолетия мог и глава рода, но никому даже в голову не пришло обратиться к Изаме. Который наверняка бы убил наглеца, и без того когда мы гуляли с ним по паркам и пересекались с кем-то из членов клана Райдзин он смотрел на них как на трупы и, казалось, что с трудом сдерживает тот гнев, что кипел в нём. В общем было назначено судебное слушание, так как стороны не смогли договориться о разделе детей, а так как Эйко была владеющей судебное слушание должно было пройти по специально выработанному протоколу.

Также произошел забавный случай, когда могли возникнуть первые жертвы этого бракоразводного процесса, когда меня хотели похитить за день перед судебным заседанием. Меня, как обычно, водил и забирал в детский сад Изама, но вот в один из таких вечеров в зал пришла счастливо улыбающаяся воспитательница и сообщила, что за мной пришел мой очаровательный дядя Акихико из клана Райдзин, и провела меня в раздевалку, где меня ожидал мой дядя. И да, Дэйчи в своей жизни видел его всего пару раз. Дядя был высокого роста с широкими плечами, в пижонском костюме.

─ Дэйчи, каким ты взрослым стал, ─ с улыбкой сказал Акихико, наблюдая как я забираю рюкзачок и одежду из своего шкафчика. ─ Бабушка так соскучилась по тебе что попросила меня приехать за тобой и забрать в гости к нам, да и твоя сестренка будет рада тебя увидеть.

─ Мама и дед Изама разрешили вам меня забрать? ─ Я был совершенно спокоен, так как пока этот пижон говорил со мной он стоял спиной к выходу, а вот там кровожадно улыбаясь стоял Изама, жестами пытаясь объяснить мне, чтобы я дал ему повод на мордобой, и маячил камерой телефона, показывая тем самым что он записывает видео.

─ Конечно, Дэйчи, они разрешили, так что пойдем со мной, по пути мы заедем в магазин за игрушками и мороженым, ─ пижон подошел и взял меня за руку. ─ Ты же любишь мороженое?!

─ Никуда я с тобой не пойду! ─ я свободной рукой ударил его по яйцам, не очень сильно, но, судя по тому, как у пижона с лица исчезла улыбка и он опустил мою руку, достаточно.

─ Мелкий паршивец! ─ по рукам дяди пробежали крохотные молнии, но тут на его плечо упала рука Изамы, что с обворожительной улыбкой произнес:

─ Акихико, а когда это я или Каори разрешила забрать Дэйчи? Суду будет очень интересно это узнать. ─ Дядя не сказав и слова вылетел из комнаты, и через окно было видно как он садится в машину и поспешно удаляется от детского сада. Выключив запись на телефоне Изама обратился ко мне. ─ Надеюсь, эта запись будет полезна.

На следующий день заседание суда прошло без каких-либо неожиданностей. Оказывается, Каори прошла полную психическую экспертизу, в которой указывалось что она абсолютно здорова. Продемонстрированное видео, снятое Изамой, было расценено как попытка давления на род Шосе, и так как Эйко выразила желание жить с папой, – но она должна навещать Каори в обязательном порядке, – суд постановил что я буду жить с Каори, и меня может навещать и забирать на несколько дней отец. Но это по его желанию, и не является обязанностью, Райдзин ни в одном из своих прошений не просили чтобы я навещал их или отца, казалось что для них меня и не существует, а есть только Эйко, единственный ребенок отца. А вот Акио обязан на два дня из шести увозить Эйко к матери, где она проведет два дня. Если он будет противиться или не исполнять решение суда, то решение будет пересмотрено и, возможно, это коллегия особенно выделила при оглашении решения, будет изменено в пользу Каори. Глава коллегии судей строго посмотрел на Этсуко, из-за чего та вздрогнула. Судьи – это вообще отдельная тема, их лица больше подходили уголовникам чем судьям, также каждый из них был главой сильного клана, их решение поддерживала не только Империя, но и их частные армии. Разводы, в которых решается судьба детей, наделённых силой, рассматриваются не часто, но когда рассматриваются то оно решается только двенадцатью главами сильнейших кланов в Империи и находится под особым контролем Императорской семьи. Как потом наедине сказал мне Изама, такое решение можно считать победой, клан Райдзин применил все свои связи чтобы решение было в их пользу. В отличии от Изамы, что не стал, как он выразился, беспокоить по таким мелочам своих покровителей.

Каори болезненно отнеслась к разлуке с дочерью, она заперлась в новоотстроенной мастерской и всю ночь там творила. Когда мы с дедом утром пили чай вся измазанная сажей Каори продемонстрировала нам катану, лезвие которой отливало голубыми всполохами. Дед, взяв в руки меч, пару раз взмахнув и не сказав ни слова Каори, начал обзванивать знакомых и повез нас испытывать меч на танковый полигон. Пока мы ехали приодевшаяся в любимого цвета белую юкату мама объяснила мне что сейчас будут оценивать её меч и решать, достойна ли моя мама Каори почетного звания оружейника. Приехав на полигон, дед сразу направился к остову танка, который служил целью на этом полигоне, его броня была испещрена выстрелами из тяжелых пулеметов, а также рваными дырами, нанесенными из танковых орудий. Он обнажил свои мускулистые руки, встал в боевую стойку обнажив меч и резким, но выверенно плавными движениями меча начал наносить удары по остову танка. Высекая искры он короткими ударами пробивал броню мишени, я был в шоке, это же невозможно! По приближающейся к нам группе людей было видно, что они не удивлены действиями моего деда и даже довольны тем, чем занят Изама. Подойдя к нам самый старый из присутствующих мастеров-оружейников поприветствовал Каори и взял меч из рук Изамы. Тщательно осмотрев лезвие и убедившись, что на мече нет повреждений, он сам принялся нарезать кусочками бедный танк. Куски метала со звоном и скрежетом начали падать на землю, удары были настолько быстрыми и красивыми в своей смертельности что я замер обвороженным таким зрелищем. Так они и менялись, и каждый из комиссии брал в руки меч, осматривал его и наносил удары по танку. Не прошло и пяти минут, как мишень была уничтожена, а Каори была признана оружейником. Её попросили зайти на следующий день для получения свидетельства о том, что она теперь официально является оружейником и имеет право изготавливать холодное оружие на продажу.

Когда мы ехали домой мама уснула. Всё-таки ночь без сна далась ей нелегко далась, дед шепотом поведал мне, что мама мечтала раньше делать уникальное огнестрельное оружие. Оружейник по холодному оружию – это прекрасно, несмотря на низкий начальный уровень, но огнестрел это совершенно иной уровень как мастерства, так и признания. Здесь недостаточно сделать хорошо, надо сделать что-то иное на уровне, недоступном сотням других оружейников. Я, видя улыбающуюся во сне маму, решил помочь своими знаниями, но надо было сделать так чтобы она думала что это она изобрела новое и доселе невиданное в этом мире.

Глава 4

В семье установилась гнетущая атмосфера с той поры как мой отец, Акио, по решению суда впервые привел Эйко на два дня чтобы она пообщалась с матерью, меня же выставили для обмена, одев в парадное белоснежное детское кимоно. Каори почему-то была уверенна что Акио будет рад тому, что я побуду с ним два дня пока Эйко будет у нее, ну или хоть как-то обрадуется возможности со мной пообщаться. Для Каори было ударом что он не уделил мне и толики внимания, он больше инструктировал дочь о том, когда он вернется и что как только она захочет за ней сразу приедет машина клана Райдзин.

Видя, что Айко собирается уходить Каори произнесла.

– А с сыном ты не хочешь поговорить? – Она смотрела на него холодным взором.

– Зачем? У меня слишком много дел. – Произнес Акио безэмоционально на вопрос Каори предварительно убедившись что Эйко его не слышит. – Пусть привыкает к жизни пустого.

Моя сестра этого не слышала, но я-то слышал, и запомнил его слова. Чувства, что передались от Дэйчи и стали частью меня, просто выли от тоски и горя, я был не нужен своему отцу. Из моих глаз потекли слезы, я молча стоял в своем белом кимоно и смотрел вслед уезжающей машине. За свою долгую жизнь я пережил многое, но то что я не нужен собственному отцу стало для меня сильным ударом. Я воспринимал семью, которая у меня появилась в этом мире, как свою, и отец Дэйчи был моим отцом, который бросил меня как бракованную вещь из-за того, что я пустой. Этот мир оказался еще более жестоким, где собственные дети становятся из любимых так резко ненужными, которые просто есть, и если их не станет, то это ничего не изменит для родителей. По крайней мере у меня такой отец.

Видя моё душевное состояние Изама, присутствующий при разговоре и молчавший всё время, как добрый седой великан взял меня на руки и сказал дочери чтобы они развлекались с Эйко, а он с Дэйчи прогуляется и поговорит. Каори сперва была против, но заметив что я правильно понял Акио согласилась, видать, надеясь что я забуду его слова и мне будет легче если дед объяснит мне всё, а не она. Она сама еле стояла на ногах сдерживая эмоции, а на её лице слишком явственно проглядывалось желание убивать. Для неё такие слова от Акио также оказались подлым ударом.

Приехав к деду, мы сразу направились в ту комнату, где Изама угрожал мне оружием. Пока он заваривал чай я успел поиграть зажигалкой в руке и немного успокоиться. Кажется, «что тут такого случилось, я же взрослый и ко всему надо относиться проще», но душе не прикажешь, а она разрывалась от боли. Разлив по чашкам чай и осуждающе посмотрев, как я поглядываю на так и лежавшую на столе невскрытую пачку сигарет, Изама начал наш непростой разговор.

─ Я удивлён твоей реакцией, так не сыграешь, но вдруг ты гениальный актёр. ─ Улыбаясь, сказал Изама.

─ Издеваешься? Знаешь же, что моя память и память Дэйчи объединились, и его эмоции по отношению к отцу передались мне. Как же больно вспоминать как тот, кто, как ты думал, любит тебя, оказывается не любил, и ты ему не нужен! Хватит лыбиться, тащи алкоголь, я хочу нажраться! ─ Нервно пытаясь дотянуться до пачки сигарет, выложив при этом зажигалку на стол и злобно косясь на деда я ждал пока он оторвёт свою задницу от пола и принесёт мне выпить.

─ Никакого алкоголя, да и курения тоже! ─ Видя, как он быстро схватил пачку сигарет и вместе с зажигалкой спрятал в недрах своего кимоно, я скорчил злобный оскал, а он снова улыбнулся. ─ Меня радует то, что ты переживаешь за своих членов семьи, и то как ударили по тебе слова Акио – еще одно доказательство того что Дэйчи в тебе больше чем ты думаешь, да и меня наталкивает такая реакция на определенные размышления.

Так и проговорив целый вечер в дружеской обстановке мы многое обсудили, вот, например, я предложил, чтобы Каори изготовила оружие из моего мира. Пообсуждав различные типы вооружения, мы остановились на крупнокалиберных винтовках, здесь использовались только тяжелые пулеметы такого калибра, но и они очень тяжелы и громоздки. Конструктивные особенности автоматических винтовок, что применялись в моем прошлом мире, не сильно развивались в этом. А если изменить базовую винтовку под штурмовую, то это может стать довольно интересной единицей вооружения. И да, Изаму интересовало только то оружие, что теоретически может легко уничтожить владеющего силой. Пользуясь моментом я спросил у деда почему отец так уверен, что я пустой, оказалось – все просто, когда отец пустой, то его сын обычно обречен быть пустым. Изама попросил не относиться так резко к этой ситуации, все не так однозначно, как кажется на первый взгляд.

Бабушка Этсуко потратила много денег и времени чтобы выяснить точно пустой я или нет путем всяческих экспертиз и экспериментов, которые направлены на нахождение того что во мне откликается сила. Особенно порадовало меня заявление Изамы о том, что ему глубоко пофиг, будет у меня сила или нет, я его внук, и потому он и не прилагал усилия для того чтобы определить буду пустым я или нет.

Вообще сила проявляется с шести до семи лет, так что еще ничего не известно совершено точно. И стоит переключится на другую деятельность, а то я боялся, что эти эмоции, что полыхали во мне, могут меня поглотить. С винтовкой надо поступить так, чтобы не вызвать подозрений у Каори, мы с дедом разработали хитрый план и позвонив Каори сообщили что дед решил свозить меня в Императорский музей оружия народов мира. И ведет он меня для того чтобы новыми впечатлениями сгладить и затуманить воспоминания о словах отца, и я остаюсь на ночь у деда, а завтра мы поедем в музей. Каори была обеспокоена моим состоянием, но поговорив со мной по телефону и услышав, что я горю желанием посмотреть вооружение, с которым мой дед не раз сражался, все-таки дала свое разрешение как на ночевку, так и на посещения музея.

На следующий день надев все то же белое кимоно я с дедом поехал в музей. Столько разного оружия я никогда не видел и о многом даже не слышал. Но вот сходств у оружия этого и моего мира было много. Огромные дробовики, пистолеты с магазинами на сто патронов, пулеметы, похожие на пулемет Гатлинга, но вот того, что я искал – не было, даже похожего. Искал я аналог крупнокалиберной винтовки Барретт М95 или хоть как-нибудь похожей по конструкции модели ручного оружия, но нет, кроме дробовиков ничего похожего не было, и то похожи дробовики были только калибром. Не получили снайперские винтовки того развития что я хотел сделать, все строилась на том чтобы закидать противника дробью или ураганом пуль. Я же рассчитывал на то что противник должен был умереть всего лишь от двух, максимум трех пуль.

Посоветовавшись с дедом, мы вернулись домой и склонились над детским альбомчиком, в котором был нарисован еще вчера моей рукой внешний вид винтовки. Корявенько, но как смог нарисовать детской рукой. Механизмы рисовал Изама под моим чётким руководством. Да, я не помню точных размеров, но разбирать Барретт приходилось не раз, так что рисунки получились похожими на оригинал. Проблема с оружием была из-за сил владеющих, Изама дал мне исчерпывающий список разделенных по виду стихий владеющих.

Владеющие физики, чья особенность в огромной физической силе с усиленной регенерацией, они носили монструозные доспехи и вооружались огромными пулеметами. Психокинетики могли управлять при помощи силы воли предметами, поднимать их в воздух и даже отклонять пули как моя мама. Владеющие молнией могли генерировать в себе электричество, выпускать молнии и манипулировать электричеством, что скоплено в небе. Владеющие распадом самые непонятные, по их воле или от прикосновения все распадалось на составные части вплоть до молекул. Пустотники, что манипулировали как гравитацией, так и могли образовывать вакуумные дыры, как назвал их Изама. Огневики, ну, тут все просто, это люди что владели пирокинезом и могли создавать волей огонь и воспламенять взглядом предметы. Манипуляторы, или кукловоды, манипулировали сознаниями пустых, могли как подчинять, создавая марионеток, так и убивать пси ударами, с владеющими они не работали так как по каким-то причинам разум владеющего отличается от пустых и работать манипуляторам с таким сознанием невероятно сложно. Ну а последние две разновидности были самыми редкими, но далеко не слабыми. Геоманты, специализирующиеся на воздействии на землю и лаву, могли не используя психокинетику поднимать в воздух целые валуны, которые раздавливали их противника. Ядовики же специализировались на ядах, и в основном их яды были смертельны для всех.

Когда дед привёз меня обратно к Каори, а отец уже забрал Эйко обратно в клан, я подошел к Каори и протянул свой детский альбом для рисования под ухмылку деда.

─ Мама, мы с дедом ходили по музею и видели много оружия, деда сказал, что ты в детстве мечтала, что изготовленное тобой оружие будет на почетном месте, рядом с изделиями лучших оружейников в истории этого музея. ─ Я посмотрел на нее самыми невинными глазами какие только смог сделать, а я тренировался целых полчаса перед зеркалом. ─ И мы с дедом придумали винтовку, и, если ты её изготовишь, может быть, прославишься, в музее мы ничего похожего не нашли.

Каори улыбаясь открыла альбом и даже похвалила меня за первые рисунки, где была изображена винтовка, но с каждой страницей её улыбка затухала, а в глазах разгорался интерес изобретателя, мельком просмотрев альбом она, сгорая от нетерпения приняться за расчеты и приступить к изготовлению оружия, воскликнула:

─ Это удивительно! Как такое простое и гениальное решение не пришло мне в голову, сынок, ты мой маленький гений! ─ она поцеловала меня в щеку, затем умоляющими газами посмотрела на Изаму. ─ Папа, ты самый лучший и умный отец в мире! Поживи у нас и присмотри за Дэйчи пару дней, пожалуйста.

─ Беги уже, измучилась вся. Останусь я у вас, мне в радость посидеть с внуком. ─ С улыбкой сказал дед, и Каори, чмокнув его в щеку, стремглав бросилась в мастерскую, прижимая к груди детский альбом для рисования.

─ Молодец, всё правильно сделал, ─ одобряюще похлопал меня по спине дед и пошёл готовить ужин.

Каори почти не вылезала из мастерской три дня, и когда Этсуко привезла Эйко мы уже собрались ехать на полигон для демонстрации крупнокалиберной полуавтоматической винтовки, которую изготовила Каори. Изама быстро договорился и пригласил множество высокопоставленных военных, а также несколько глав кланов, на демонстрацию. Эйко с радостью согласилась поехать с нами, как только узнала, что винтовка – изобретение всей семьи. То, что она названа в честь Эйко, сыграло немалую роль, да и винтовка, размерами чуть меньше самой Эйко, притягивала взгляды. С нами попросилась и заинтересованная Этсуко, мама, конечно же, согласилась взять её с собой.

Прибыв на знакомый танковый полигон, я заметил кучу машин, было около сотни человек, прибывших на демонстрацию, и я начал нервничать, мы ведь испытывали её только холостыми, а вдруг развалится, да и на Барретт она стала мало чем похожа. Каори облегчила ее как смогла, при этом укрепив металл с помощью изменения его структуры, придав ему напоминающий пчелиные соты, и заполнила пустоты в ячейках газом для уменьшения нагрева ствола. Так же она уменьшила трение деталей и с помощью микроскопических отверстий на стволе уменьшила отдачу, но это она так объясняла мне. Как только мы расчехлили винтовку у нас её сразу же забрали и еще не произведя ни единого выстрела начали критиковать её и тех, кто участвовал при её создании, даже Эйко, имя, что досталось винтовке, признали неинтересным. Дед молчал и заряжал десять магазинов, которые мы приготовили для того чтобы проверить как нагревается ствол. И вот наконец какой-то хлыщ взял винтовку, зарядил, лег на землю поставив на сошки, прицелился в выставленную цель на расстоянии в километр, и произвел пять выстрелов. Все попали в десятку. Ну всё, победа. Но не всё так просто, критики взвыли что есть пулеметы, зачем нужна такая винтовка что проигрывает по скорострельности и боезапасу. Правильно, по их мнению, она никому не нужна.

Дед не выдержал. Молча распихав в поясную сумку магазины, он отобрал у хлыща винтовку, что в его великанских руках уже не смотрелась такой огромной, и повернулся в сторону каких-то полуразрушенных танками кирпичных стен непонятного для меня назначения, находящихся в двухстах метрах от него. Первый выстрел снёс половину угла стены, второй полностью уничтожил угол, обломки кирпичей летели в разные стороны и выглядело это феерично. Изама стрелял непрерывно, прекращая огонь только на смену магазина на пять патронов, расстреляв сорок патронов и уничтожив внушительную часть стены он, улыбаясь, повернулся к притихшим критикам.

─ Вы видите, но не понимаете, ─ строго смотря на критиков, проговорил Изама. ─ Минусы данной винтовки это – вес, отдача, отсутствие возможности вести огонь очередями, малый боезапас магазинов, а также большой вес боеприпаса. Но если будет возможность ведения автоматического огня и возможность увеличить вместимость магазинов хотя бы до двадцати патронов, то с огромной разрушительной силой даже простой пулей можно уничтожить среднего владеющего большинства разновидностей силы, а это делает минусы несущественными. И я, как командующий тренировочного центра для групп специального назначения вооруженных сил, отправлю рапорт в Императорскую канцелярию с настоятельной рекомендацией о запрете свободного распространения модификации данной штурмовой винтовки с возможностью ведения огня очередями.

Толпа взволновалась, они уже по-другому смотрели на винтовку, осознавая, как ее наличие может изменить расстановку сил в противоборстве кланов, а также может увеличить военную силу Империи и помочь войскам в локальных конфликтах. Посмотрев на горящие глаза бабушки Этсуко, я понял, что и она попытается приобрести у матери пару винтовок.

Когда мы добрались до дома нас уже ждали представители Императорской канцелярии, они забрали на испытания винтовку и тут же выписали запрет на продажу винтовок модели Эйко пока десять винтовок не будет поставлено службе безопасности дворца для проверки. По прошествии недели, когда была произведена модификация винтовки для стрельбы очередями, она успешно прошла испытания и для данной винтовки была строго регламентирована продажа. Как изобретатели и семья, которая производит винтовки, нам было разрешено владеть и демонстрировать наши наработки потенциальным клиентам, а вот как эти клиенты добьются разрешения в Императорской канцелярии на покупку штурмовой винтовки Эйко модифицированной было уже не нашей проблемой. И да, Этсуко Райдзин первой заказала пять полуавтоматических винтовок.

Летели счастливые дни, которые складывались в месяцы, а месяцы – в года. Ничего особенного не случилось за это время. Дед ушел на заслуженную пенсию и занялся продажами винтовок и других изделий, что изготавливала мама. Да, все продавалось небольшими партиями, но за очень большие деньги. Герб рода Шосе, который украшал каждое изделие, стал знаком качества, род потихоньку богател. Винтовки Эйко пытались подделать или изготовить аналоги другие страны, но у них не выходило сделать их качественными, ведь из винтовок матери стреляли как обычными, так и специализированными боеприпасами, которые не каждый ствол подделки или аналога выдерживал, а если выдерживал, то только несколько выстрелов, а потом ствол приходил в негодность. Так что бизнес семьи Шосе процветал. Иногда мы с дедом расширяли ассортимент производимого оружия, у нас это получалось с попеременным успехом. Например, пистолет «кольт 1911» пошел на ура с гравировкой и из дорогих материалов, а вот практичный «Калашников» был раскритикован военными, у них были более точные, скорострельные и убойные модели оружия, и так как Каори была завалена заказами винтовки Эйко, попыток у нас было всего две. Я наконец-то понял какая сила у деда, он оказался «физиком», то есть был очень сильным и быстрым, а также живучим. Ранения, которые для многих были бы смертельны, для него – всего лишь легкое ранение, которое не приносит особого дискомфорта. А также он с помощью аналогичной силы, как у матери, психокинетика, мог отклонять летящие в него предметы, но не умел управлять предметами как мама, она была чистым психокинетиком и была более одаренной в своей силе, чем он. Да, дед был уникумом, он был двухталантником, и при такой смеси сил он был монстром в бою. Существуют владеющие и с пятью силами, но в основном это родственники Императорской семьи и о них я мало что смог узнать, но и одноталантливых не стоит причислять к слабым, Эйко владела только молнией, но уже достигла немалых успехов в развитии и контроле своего дара. С отцом у меня остались натянутые отношения, да и он и не старался наладить их ни со мной, ни с матерью, а наслаждался тем, что он теперь в клане Райдзин. А вот Этсуко постоянно заходила к нам в гости, и, как объяснял мне дед, ждала, пока мне исполнится семь лет и подтвердится что я пустой, и тогда стану совершенно неинтересен ни ей, ни отцу, ни клану. И правда, как мне исполнилось семь лет и подтвердилось, что я пустой, больше я её не видел, а уже прошло как два месяца. Сестренку Эйко привозил к нам исключительно водитель, а не как раньше какой-нибудь родственник.

С этим проявлением носителя силы вообще всё банально и похоже на какую-то мутацию или болезнь, ребёнок в промежуток жизни между шестью и семью годами внезапно заболевал, и чем тяжелей проходила болезнь, тем сильней становилась его связь с силами или стихиями, к которым он предрасположен в зависимости от родственных связей. В семь лет я пошел в школу для пустых, одаренных и пустых разделяли, так как владеющие просто загнобят пустых, что и неудивительно. В школе мне нравилось, хоть я и отучился всего лишь два месяца. А виной тому то, что всё может закончиться, как и моя жизнь, стал дед. Он вчера на награждении Каори званием почетного оружейника, а его – орденом за многочисленные заслуги перед Империей первой степени, заявил, что признает Каори наследницей рода Шосе, и после того как его жизненный путь будет окончен именно она возглавит род.