Полная версия
Судьба зечки. А ведь всё могло быть совсем по-другому… Но, видно, не судьба…
– Уходи, а то милицию позову…
Екатерина, молча опустив голову, направилась к выходу. Она спиной чувствовала презрительные и осуждающие взгляды персонала и покупателей гастронома. Шаги её ускорялись и, сбежав по ступенькам на улицу, она остановилась чтобы отдышаться. В глазах потемнело, в ушах звенело, ей было очень стыдно и противно за свой поступок. Она прекрасно понимала, что это начало её падения, как женщины, как человека… потому что она, хоть и неудачно, но сделала тот роковой шаг, который отделяет людей павших от нормальной жизни. И если сегодня Господь Бог миловал её и уберёг, то завтра или послезавтра случится то, что должно произойти…
Однажды, делая уборку в квартире, Екатерина обратила внимание на приоткрытую дверцу антресолей в прихожей. Взяв стул для того что бы её закрыть, она заглянула внутрь и к своему ужасу обнаружила, что там нет их зимних меховых шапок, а также исчезли два новеньких комплектов постельного белья и одеяло. Почуяв неладное, заглянула и в шкаф, который находился в спальне. Подарков свёкра – своего зимнего пальто и новых зимних сапог, не было. Она отчаянно заметалась по комнате…
В этот момент щёлкнул замок входной двери и вошедший муж, искоса глянув на неё, недовольно бросил:
– Ты что такая растроенная, как будто атомная война началась?
Не дожидаясь ответа, довольный своей удачной по его мнению шуткой, направился в ванную. Через несколько минут он вышел из неё чисто побритый, пахнущий её же женскими духами «Красная Москва». Молча надел свежую рубашку и начал что-то искать в комнатах. Екатерина без слов наблюдала за ним. Осмотрев содержимое шкафа и комода, Пётр подошёл к серванту. Выбор его упал на чайный сервиз на двенадцать персон, который его отец привёз им в подарок из туристической поездки в Чехословакию.
– А ну – кА, протри пыль и красиво упакуй мне его, – приказным тоном сказал Екатерине.
И на её несмелый вопрос:
– Зачем?
Продолжил:
– Сегодня у подруги моего друга день рождения, неудобно идти в гости с пустыми руками.
Екатерина поняла, что протестовать бесполезно и, роняя слёзы, выполнила его требование. Взяв упакованный сервиз и не обронив ни слова, Петр вышел. Громко хлопнула за ним входная дверь, послышались быстрые шаги по лестнице и, удаляясь, затихли.
Она сидела опустошенная на диване. К горлу подкатывался сдавленный комок рыданий и отречённости. В этот момент из этого состояния её вывел плач проснувшегося сынишки. Его растущий организм ещё не понимал всех сложностей жизни и требовал только одного – пищи… Ради благополучия этого кричащего и, такого родного ей комочка, она была готова на всё, на любой подвиг и… на любое преступление…
Екатерина прекрасно понимала, что её счастливой жизни пришёл конец… Он подкрался совсем незаметно. Как раз тогда, когда она его ещё и не ждала…
ІІІ. ПАДЕНИЕ…
Однажды, приехавшая мать Кати, очень редко бывавшая у них, увидев их нищету предложила:
– Слышь, Екатерина, отдай мне внука. У меня, на мою скудную пенсию ему будет жить намного сытнее и спокойнее. Всё, что буду иметь, отдам ему. Устрою в детский сад, потом определю в школу.
Подумав, Екатерина согласилась. Пётр принял это решение с большой радостью. Сынишка ему явно мешал. И когда бабушка на другой день увезла внука, Пётр сразу намекнул жене, что не мешало бы устроиться на какую – нибудь работу. Понимая, что без связей и спонсорской помощи свёкра, ей в медучилище делать нечего, Екатерина наведалась в районную больницу. Там ей, не состоявшейся медсестре, были рады. В медучреждении, как обычно, остро чувствовалась нехватка санитарок. Работа была не сложной, соответственно и оплачивалась минимально. Такой мизерной зарплаты для возрастающих потребностей мужа совсем не хватало.
Жизнь с каждым днём усложнялась. Теперь уже Екатерина начала обменивать оставшиеся вещи на необходимое. Хорошо ещё, что рынок был рядом. Кроме обручального кольца, которое она отдала в два раза дешевле стоимости, в ход шло всё: посуда, обувь и даже коляска сынишки. Но с каждым разом она всё дольше подыскивала подходящую вещь и с каждым разом продать её было всё труднее и труднее. Екатерина прекрасно понимала, что скоро наступит такой день, что и продать будет нечего. Тем более муж тоже не дремал и за бесценок продавал всё и вся. Он обладал каким – то дивным чутьём. Только Екатерина подбирала вещь для продажи, как он опережал её.
Хотя они с Петром и жили под одной крышей, но она прекрасно понимала, что они с ним не только разные, но и случайные люди. Спиртное за эти два года сделало из него совсем другого человека. Екатерина с грустью смотрела на мужа и никак не могла понять:
– Куда делся тот весёлый и вежливый парень со спортивной фигурой?
За последнее время он резко деградировал не только внутренне, но и внешне. Появилась сутулость, походка стала ленивой и утомлённой. В каждом, сказанном им предложении, как минимум три слова были матерными…
Когда менять стало нечего, Пётр начал за бутылку сдавать комнату клиентам. В основном, это были такие же «безработные», как и он. Долго они не задерживались, переночуют сутки – двое и уходили. На их место Пётр приводил новых. И только последний постоялец, Влад, задержался надолго…
Был он ровесник Петра. Чуть ниже ростом, коротко стрижен и нагл до предела. В нём явно чувствовалась хватка лидера. Муж ему во всём потакал и рад был выполнить любое его желание. Видя их нищету, Влад не раз говорил:
– Ничего, держитесь меня и я вас выведу в люди…
И действительно, вскоре в их доме начали появляться вещи, завелись небольшие деньги, которых хватало не только на хлеб, но и на масло. Вещи в основном были новые: комплекты постельного белья, мужская и женская одежда и обувь. Но больше всего среди этих вещей было полотенец и женских платков, какие обычно использовали на похоронах. Поначалу у Екатерины возникло нехорошее предчувствие, но муж со своим новым другом её успокоили, что просто помогают своей хорошей знакомой, работающей на торговой базе, сбывать эти товары клиентам. И это выглядело правдоподобно. С утра, взяв с собой товар, они ехали в дальние деревеньки предлагать его пожилым людям. Одинокие старики и старушки покупали у них необходимое для себя в последний путь. Екатерина и не догадывалась, что уже на следующую ночь Влад, вместе со своими двумя подельниками возвращался к клиентам обратно. Они не только забирали проданное им накануне, но также забирали деньги, отложенные на смерть и погребение, а так же и другие вещи. Петра они на дело не брали. Влад всё рассчитал правильно:
– Чем меньше будет знать муж, тем крепче будет спать его молодая жена.
В новом постояльце Владе, Екатерину настораживало и беспокоило только одно, его не скрытый интерес к ней, как к женщине. Этот его томный взгляд, который блуждал по ней, казалось, пытается проникнуть не только в вырез блузки, но и под подол юбки. Когда они оставались одни, он начинал делать ей недвусмысленные намёки о близости. Екатерина пыталась игнорировать его ухаживания, но однажды, когда она мыла на кухне посуду, а изрядно пьяный муж храпел в спальне, Влад, схватив её в объятья и прижав к себе, сказал:
– Дура, ну чего ты меня избегаешь? Будь сговорчивее, озолочу, не бойся, никто и знать не будет.
Уронив тарелку, она вывернулась из объятий и отвесила постояльцу звонкую пощёчину. Но это совсем его не отрезвило, а наоборот, завело… Тогда она пригрозила, что всё расскажет мужу. На что наглый квартирант ответил:
– Попробуй. Я скажу, что ты сама на меня глаз положила и постоянно пристаёшь. Да он мне скорее поверит, чем тебе.
С тех пор он не давал ей прохода. Квартирка маленькая, даже разминуться и то трудно. Влад использовал каждый удобный случай, что бы щипнуть, лапнуть, а то и звонко чмокнуть понравившуюся ему женщину. Екатерина прекрасно понимала, что так долго продолжаться не может и рано или поздно муж, узнав о приставаниях постояльца, положит им конец. Но всё произошло совсем по – другому…
Однажды вечером Пётр с Владом играли в карты. Пётр проигрывал. Сумма проигрыша с каждой партией возрастала. Управившись на кухне с посудой, Екатерина ушла отдыхать. Вскоре она уснула, но сквозь сон почувствовала, что в постель ложится муж. В голове ещё промелькнула мысль:
– Только б не лез к ней со своими сексуальными потребностями.
И вдруг она интуитивно поняла, что рядом с ней не Пётр. Совсем другой запах, другие движения. Чисто автоматически, сработал инстинкт самосохранения, она впилась ногтями в чужое лицо. Нечеловеческий крик принадлежал Владу. На шум и возню вбежал Пётр. Включил свет. Увидав исцарапанное лицо друга, отвесил увесистую и звонкую пощёчину супруге и заорал:
– Ты что, тварь!? Совсем нюх потеряла! Проиграл я тебя, суку, на сегодняшнюю ночь! Вот, ему! А карточный долг – это святое! Или ты предлагаешь мне его нарушить!? Так что постарайся его отработать!
Отвесив ещё одну пощёчину и швырнув её на кровать, он небрежно бросил Владу:
– Будет ещё сопротивляться, бей! Не сможешь справится сам, меня на помощь позовёшь……
Она лежала отрешённо, не шевелясь, а над ней измывался картёжный победитель. Она с нетерпеньем ждала окончания. Но не тут – то было. Прервав акт, он заставил её изменить позу. Потом еще раз и ещё. Стоя на коленях и стиснув от боли зубы, она терпела его движения и лишь желала что бы поскорее они закончились. Напоследок он бесцеремонно и грубо схватив за волосы, повернул её голову к себе. Екатерина крепко сцепила зубы, но сильный удар в лицо и сжатие её скул его цепкими пальцами сделали своё дело. Рот Екатерины послушно приоткрылся…
Через день Влад снова бесцеремонно ввалился в их спальню. На этот раз Пётр уступил жену другу, просто, за бутылку водки. Екатерина на этот раз и не сопротивлялась, понимая, что от этого будет только хуже. В какой – то момент в её голове даже шевельнулась мысль помочь Владу, но отвращение и обида взяли верх и она снова молча стиснув зубы, перетерпела его «любовь». Откинувшись на подушку и отдышавшись, Влад бросил ей с упрёком:
– Ну что ты, как неживая? Лежишь, словно бревно бесчувственное? Разве так трудно пойти мне навстречу? Да, я не прав, что таким образом заполучил тебя, но ты ведь сама виновата, что не захотела по хорошему.
Она лежала, молча уставившись в потолок, а в её голове одна сумасбродная мысль сменяла другую. То ей хотелось отправить на тот свет мужа, то Влада, то… уйти из этой жизни самой…
Никто не мог предположить, сколько это ещё продолжалось бы, но однажды под утро Влад ввалился в квартиру весь окровавленный. Пока Пётр суетился возле раненного друга, а Екатерина, как умела, перевязывала ему плечо, Влад сквозь стоны и проклятья рассказывал вкратце и недомолвками Петру о случившемся.
Екатерина хоть и не вникала в их разговор, но её предыдущие подозрения о преступной жизни постояльца только усилились.
Теперь квартирант лежал на диване, сдерживая стон. К вечеру у него поднялась температура, а ночью он начал бредить. От его отдельных выкриков у неё мороз шёл по коже, она старалась не слышать его бредовых слов:
– Души! Души её суку! А ты держи её, что бы не дёргалась!
– Да закрой ты ей рот!
– На, затяни ей петлю! Крепче!
– Уходим! Он в меня, кажется, попал гад!
Екатерина понимала, что этот страшный случай заденет и её своим чёрным крылом.
Утром, зайдя в аптеку за бинтом, зелёнкой, жаропонижающим она услышала о трагедии, которая разыгралась в их городке прошлой ночью. Трое грабителей попытались вломиться к одинокому старику, но тот оказался не робкого десятка и вытянув из шкафа дробовик прямо через филёнчатую дверь убил наповал одного преступника и ранил другого. Милиция долго шла по кровавому следу раненого, но потом он потерялся. Личность убитого установлена, это ранее судимый Верзилин. Теперь проверяется круг его друзей и знакомых.
От услышанного Екатерина растерялась и, стараясь не привлекать общего внимания, вышла из аптеки и направилась домой. В их квартире находился незнакомый мужчина. Из его блатной речи она поняла, что это тот – третий. Он предложил Петру хорошенько поискать в квартире их общак – деньги и драгоценности. Долгие поиски ожидаемого результата не дали, и гость, уходя, бросил:
– Передайте Владу, что когда всё успокоится, я вернусь. А сейчас надо убираться. Советую и вам где – нибудь перекантоваться. Рано или поздно сюда придут менты.
Не прощаясь, надвинув на глаза кепку, гость вышел, громко хлопнув дверью.
Влад так и не приходил в сознание. Теперь он не бредил, а только тяжело стонал. Супруги никак не могли решить, что с ним делать. И только под вечер, глядя в окно на надвигающиеся сумерки, Пётр предложил вынести Влада и где – то оставить. Екатерине идея понравилась и поздно вечером, взяв его под руки, они вывели постояльца во двор. Перебросив его руку на плечо с одной стороны Пётр, Екатерина с другой, они поволокли его к реке. Постороннему наблюдателю показалось бы, что двое помогают идти пьяному человеку домой. Свернув с тропинки в камыши, они опустили тело на землю. Уходя, оглянувшись, они убедились, что камыши надёжно укрывают Влада от постороннего взгляда. Вернувшись в квартиру и убрав следы за раненным квартирантом, оба улеглись спать, решив что всё обойдётся само собой. Всю ночь Екатерине не спалось. Задремала она только под утро, но ей всё время грезился Влад, который лез к ней в постель… Пока супруги спали, круг, который изменит всю их дальнейшую жизнь, почти сомкнулся…
ІV. ПЕРВАЯ ХОДКА…
А тем временем, события у реки разворачивались следующим образом… То ли от утренней прохлады, то ли от влажной земли, брошенный ими Влад пришёл в себя. Инстинкт самосохранения и жажда жизни сработали в нём мгновенно и он начал ползти в сторону дороги. Двадцать метров, которые отделяли его от неё, он преодолевал очень долго. Несколько часов. Водитель первого проезжающего автомобиля, который заметил окровавленное и измученное тело человека на асфальте, вызвал милицию и скорую помощь.
Ну, а дальше всё происходило, как в страшном сне. Петра арестовали. Весь посёлок гудел, словно растревоженный улей. Оказывается, грабители на протяжении нескольких лет грабили одиноких старушек, и душили их. У соседей и родственников даже не возникало подозрений о насильственной смерти. Даже местный участковый врач, выписывая справку о смерти, указывал причину « В результате старения организма»…
Но сколько клубочку не катиться, конец придёт всё равно. Вот и убийцы вскоре были задержаны и взяты под стражу. Екатерина проходила в деле, как свидетель, но с каждым вызовом к следователю, она начинала всё больше и больше понимать, что превращается в подозреваемую, и установленное ей ограничение – подписка о не выезде, явно об этом свидетельствовало. Под стражу до суда она не была взята только по одной причине – второй беременности. Где – то подсознательно она чувствовала, что это будет тот нежеланный ребёнок, которого ей насильно «подарил» Влад…
Через шесть месяцев состоялся суд. Владу и его соучастнику, которые вместе с убитым Верзилиным убивали старушек, вынесли суровый приговор – высшую меру наказания через расстрел. Петру, как соучастнику – двенадцать лет лишения свободы с отбыванием в колонии строгого режима. Екатерине отмеряли восемь лет, под стражу она была взята там же, в зале суда, на девятом месяце беременности.
То ли пришёл срок, то ли от перенесённых волнений, но в холодное мартовское утро, первых дней пребывания в тюрьме, она родила девочку. Таким образом, они вместе начали отбывать срок наказания матери…
Екатерина уже привыкла, что её ребёнка заворачивают в казённую пелёнку, кладут в казённую колыбельку… Ведь дочка, родилась здесь, в колонии. А она, как и другие женщины-осужденные, ест одинаковыми ложками, носит одинаковую одежду, ходит строем, встаёт по звонку, потому что виновата и несёт наказание, отбывая от звонка до звонка свой, определённый судом, срок. Но её дитё… Оно – то за что так мучается?! За что отбывает вместе с ней «свой» срок?!
Я на мгновенье представил эту женщину, просиявшую улыбкой при виде своего ребёнка. И кто сможет подумать, что она могла воровать, мошенничать, убивать… Передо мной вечная картина жизни – мать с ребёнком на руках. Любовь эта сильнее обстоятельств и выше тюремных стен. И нет ей за это наказания. В такую минуту хочется забыть о преступлении, простить мать, списать ей все её грехи ради этого, ни в чём не повинного, ни в чём не ведающего существа. За что же ребёнок делит её участь? А где же оно, наше милосердие?! То милосердие, о котором мы напоминаем нашим согражданам почти на каждом шагу. Нам предлагают проявлять его всем и вокруг, но только не нашим согражданкам за колючей проволокой зоны. Как бы ни был хорош уход, добры нянечки, внимательны врачи, какую сумму денег не выдели государство на содержание этой маленькой души (да если бы всё это ещё и было выделено…), казённые блага не идут в сравнение с уютом домашним. Всего два часа в день мать и её дитя могут видеться. Всего три года вместе, в исправительно – трудовом учреждении, а дальше, если срок матери не подошёл к концу, ребёнок отправится в детский дом. Говорят, что общество пока не готово отпустить осужденную мать на свободу. Признавать это горько, видеть больно, но значит, не нажили мы ещё достаточно милосердия, не укрепились в вере, что сможем уберечь оступившегося человека, что хватит в обществе здоровых сил взять заботу о заблудшей матери на себя. А мне кажется, что мы только прикрываемся этими красивыми словами, что бы не взять ответственности на себя. Ведь это такая прекрасная отговорка:
– Общество ещё не готово…
– Общество ещё не может…
– Общество ещё не решило…
А что же сама она? Плачет по ночам в подушку? Завидует вольным? Проклинает прошлое и саму себя? Обижается на злую судьбу? Без сомнения. Но ещё радуется первому шагу, первому осмысленному слову своего дитяти, и радость эта ничем не отличается от той, что испытывают матери на всём белом свете. Может быть, здесь, она даже острее. Ребёнок – её надежда на обыкновенную, будничную, такую далёкую и желанную жизнь. Ребёнок – её любовь и отрада. Сегодня он спасает её, чтобы завтра, выйдя на свободу, мать смогла сделать своё дитя счастливым. Как бы ни было трудно…
Отбыв половину наказания, Екатерина была освобождена досрочно за примерное поведение и исправление… Но при выходе на свободу никто не спешил отдавать ей её ребёнка. Причина до банальности самая простая:
– Представьте справку, что вы трудоустроены и размер вашего дохода позволяет содержать ребёнка…
– Представьте справку о жилищных условиях, где найдутся свободные метры жилплощади для вашего ребёнка…
– Представьте справку из лечебного учреждения о состоянии здоровья всех проживающих на жилплощади, где будет проживать ваш ребёнок…
Парадокс, но сейчас и законопослушным гражданам местные власти не всегда могут и хотят помочь. Ведь большинство их находятся на самовыживании. Что тут говорить о лицах с криминальным прошлым…
Возможно, они ещё долго проживали бы врозь, но сжалилась мать Кати и, оформила над внучкой опеку. Так и стали они жить в старом ветхом домике матери вчетвером: мать, Екатерина с детьми, старшеньким Михаилом и младшенькой Машенькой…
К Петру, который ещё отбывал наказание, она не наведывалась. Никак не смогла простить ему Влада. Тем более подрастающая Машенька постоянно напоминала об этом. Она своей внешностью и манерами поведения вся была в своего расстрелянного отца.
Каждую ночь ей снится зона…
За свою такую короткую и сложную жизнь она поняла только одно, что никто не в силах понять чужую боль. Тем более разделить её с тобой…
V. ОБЩЕНИЕ С БОГОМ…
На свободе жизнь Екатерины не ладилась. И хотя её дети, сын Михаил и маленькая дочь были ей отрадой, неприятности одна за другой, будто по заказу, сваливались на её голову.
Первая из них – это мытарства в местном отделении милиции. Единственным документом, который удостоверял её личность, была справка о судимости. И руководители предприятий, организаций и учреждений, в которые Екатерина обращалась по вопросу трудоустройства, отмахивались от неё, как «чёрт от ладана». Получить паспорт оказалось совсем не просто. Сначала необходимо было встать на учёт в инспекции исправительных работ, затем в отделении участковых и в отделе уголовного розыска… И только пройдя собеседование с участковым и оперативником, можно было получить «добро» на выдачу паспорта. А «добро» просто так не давалось. Опер сразу предложил «поработать» на розыск. Молодой участковый, пристально осмотрев её безупречную фигуру, предложил прокатится «куда – нибудь»… Через несколько дней безуспешных мытарств она согласилась… На природу они выехали втроём. Участковый ещё прихватил своего друга опера. И пока тот невдалеке курил, участковый тут же, на капоте старенькой служебной «тройки» получал удовольствие… Затем, заправив рубашку и застегнув брюки, бросил оперу:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
