Пять сердец Сопряжения. Том 2

Лаборатория, оборудованная по последнему слову науки, занимала бо́льшую часть фургончика. В нее можно было войти как из жилой комнаты, так и с улицы. Выглянув в наружную дверь, Белка обратила внимание на то, как вытоптана трава на пятачке перед входом. Будто лошади выбили копытами.

– Это дерчи, – улыбнулась Зара, проследив за ее взглядом. – Во время экспериментов мы много разговариваем, а им скучно просто стоять. Поэтому они наматывают круги.

– Разговариваете? Да что за бред! – воскликнул Уоллер.

Глаза Крифоллер сверкнули, но она сдержалась.

Изабелла вытолкала тайерхога на улицу, закрыла дверь перед его носом и повернулась к Заре.

– Могу я узнать вашу специализацию?

– Биология пограничных видов и зоопсихология.

– Как биолог вы должны были изучать физиологию обитателей миров. Затрагивалась ли тема рекурсии?

– Конечно! – воскликнула тайерхожка. – Интереснейшая тема!

– Мы трое – рекурсанты, которые неожиданно потеряли способность к рекурсии, – тяжело вздохнув, призналась Изабелла. – Я хочу знать причину.

– И я хочу! – послышался голос Уоллера – дверь для тайерхога, обладающего тонким слухом, не была помехой.

Зара обвела взглядом лабораторное оборудование:

– Изабелла, мне нужно подумать! Скажем, в течение часа? А пока, давайте, я вас накормлю – мне всегда лучше думается, когда я что-то делаю.

Кальмеранка кивнула. Найдут их или нет? Может быть, время истекает, враг уже за перевалом и скоро будет здесь? Она прислушалась к себе, но интуиция молчала. Что ж… Без рекурсии или хотя бы аэрокара, который забрал коллега Зары, они в кольце гор, как в ловушке. Делать нечего, нужно ждать.

– Я помогу накрыть на стол? – предложила она.

Крифоллер распахнула дверь.

– Не нужно. Я справлюсь.

Изабелла вышла из фургона и натолкнулась на безумный взгляд ТаТерона. Фриммец стоял, не шевелясь, а вокруг него важно расхаживал здоровенный дерч – не тот, что доставил их сюда, другой. Птицеящер рыл ногой землю, задирал голову и издавал угрожающий клекот.

– Убивашка, – увидев это, крикнула Зара, – а ну-ка отстань от него! Я кому сказала!

– К-как его зовут? – заикаясь, переспросил бледный до синевы Риан.

– Ее, это самка, – засмеялась тайерхожка. – И, похоже, вы ей понравились! Поэтому она красуется и вообще старается произвести на вас впечатление.

– Боги! – прошептал фриммец.

Белка оглянулась на странное хрюканье – уткнувшись лицом в стену фургона, Уолли хохотал, пытаясь делать это беззвучно.

Между тем Зара, подойдя к дерчу, без опасения взяла его, точнее ее, за роговые наросты на голове и потянула к себе.

– Убивашка, ты его пугаешь! Поэтому я сейчас рассержусь!

Прозванная Убивашкой тварь курлыкнула, тряхнула головой, освобождаясь, и гордо ушла с поляны в лес.

– Обиделась, – констатировала Крифоллер и посмотрела на Риана. – Она бы не тронула вас. Она хорошая, только своенравная.

– Поэтому у нее такое говорящее имя? – поддел подошедший Виллерфоллер. – И, кажется, кто-то обещал нас накормить!

Зара бросила на него негодующий взгляд и отправилась под навес, оборудованный у палаток, под которым стоял обеденный стол и походные складные стулья.

– Зачем ты ее дразнишь? – шепотом спросила Изабелла.

Уолли пожал плечами. В его золотых глазах плескалась глубокая задумчивость.

– Эй! – Белка тряхнула фриммца за плечи. – Риан, что случилось?

– Она… она… – попытался сказать ТаТерон, но только махнул рукой и направился следом за Зарой, поминутно оглядываясь в ту сторону, куда скрылась Убивашка.

Крифоллер накормила их так, что они решили не вставать из-за стола. Жареное на решетке над костром мясо, с гарниром из каких-то корнеплодов, травяной чай и свежие ягоды вместо десерта.

– Не знаю, какой из тебя биолог, Зара, но готовить ты умеешь! – заявил Виллерфоллер, откидываясь на стуле и улыбаясь во все зубы. – Вафу повезло иметь такую подругу!

На щеках Зары заиграл опасный румянец.

– Общеизвестный факт, что тайерхоги, живущие в паре, имеют более устойчивую психику и улучшенные способности к коммуникации, чем одиночки, – заметила она, вперив в него взгляд. – Так что, да, Вафу повезло…

Фраза повисла в воздухе, подразумевая тотальную невезучесть Уоллера.

– Но также известно, что тайерхоги – общественная раса. Нам хорошо в клане, среди своих, а не в заброшенной долине, которой даже нет на карте, – вкрадчиво заговорил Виллерфоллер. – И статистика показывает, что браки, заключенные между тайерхогами против воли их кланов – недолговечны и плохо заканчиваются. Это так, в порядке справочной информации.

Он смерил Зару прищуренным взглядом золотых глаз и ушел. Тайерхожка, красная, как свекла, скрылась в лаборатории.

– Что с Виллерфоллером? – изумленно поинтересовался у Изабеллы фриммец. – Ягоды не те?

– Если я тебе скажу, что думаю, ты не поверишь, – задумчиво ответила Белка, поглядывая то в ту сторону, куда ушел Уолли, то на фургончик.

– Это ты мне не поверишь, если я скажу тебе, что та тварь, Убивашка, мысленно говорила со мной, – шепотом признался Рианон. – Она общалась не словами – образами, половину из которых я не понял. Но, видимо, это то, что Зара и называла – разговаривать.

– Очень даже поверю! – кивнула Изабелла. – Для консервативных тайерхогов подобное открытие будет иметь эффект разорвавшейся бомбы, ведь они все это время охотились и держали в неволе существ, умеющих мыслить. Поэтому я не удивлена статусом секретности, который присвоен проекту Зары. И от всего сердца желаю ей удачи!

– Спасибо! – Крифоллер улыбалась, стоя на пороге фургончика. – Я возьму у вас анализ крови, если вы не возражаете. У меня здесь нет программы скриннинга для определения агента рекурсии в кровяных тельцах, но я что-нибудь придумаю. Идите сюда.

– Позвать Уоллера? – вопросительно посмотрел на нее Рианон.

– Нет! – бросила она и скрылась в фургоне.

После взятия крови, тайерхожка выпроводила их из лаборатории со словами:

– Я зависну тут до вечера. В правой палатке вам приготовлены походные койки и чистое белье. Душевая в вашем распоряжении – о воде не беспокойтесь, насос качает воду прямо из ручья. Если я не выйду к ночи, не беспокойтесь, ложитесь спать. Меня иногда… – она застенчиво улыбнулась, – затягивает в проблему, и я обо всем на свете забываю. Дерчи вас не тронут – Малыш сообщил всем, что вы под его защитой.

– И за что же нам такая честь? – спросил подошедший Уолли.

Судя по еще не уменьшившимся клыкам и когтям, он носился по лесу в облике черного зверя.

– Малыш сказал мне, что узнал тебя. Много лет назад ты признал его достойным противником и вернул свободу, – холодно пояснила Зара. – Хотя по тебе, конечно, не скажешь, что ты на такое способен!

Тайерхог метнул в нее убийственный взгляд.

– Уоллер, правда, что ли? – воскликнул Риан. – Ну, ты молодец!

– Он сражался до последнего, – буркнул Виллерфоллер и, резко развернувшись, ушел в палатку.

Зара, фыркнув, захлопнула дверь.

Изабелла не знала, плакать ей или смеяться.

– Слушай, а я, кажется, тоже начинаю догадываться! – шепнул Рианон. – Десять к одному, что она его сделает, и он приползет к ней на коленях…

– …С добычей в зубах! – так же тихо добавила кальмеранка, и они оба захохотали.

Крифоллер, действительно, не вышла из лаборатории даже с наступлением ночи. Изабелла, Уолли и Риан, пользуясь тем, что за ними никто не наблюдает, перебрали оружие и боевые костюмы «по винтику», разыскивая спрятанные маячки, но так ничего и не нашли.

Мужчины давно спали на узких раскладных койках, а Изабелла ворочалась и сердилась на себя: нужно было отдохнуть, однако сон не шел. Мысли все время возвращались к планеру, от которого она избавилась. И ведь уже начала заново привыкать к голосу Монти в своей голове!

Зашипев от разочарования, Белка встала, вышла из палатки и застыла, запрокинув голову к звездному куполу, раскинувшемуся над долиной. Звезды завораживали, звезды колдовали… Звезды чужого мира, который сейчас казался ей пустым и мертвым, несмотря на всю его внешнюю привлекательность. Глядя на небесные светила, кальмеранка вдруг поняла – она никогда не хотела одиночества. Ни тогда, когда была ребенком, и одиночество спасало ее от опасности, ни тогда, когда Монти бросил ее, и одиночество заменило его в ее мыслях, сердце, постели… Да, иногда она наслаждалась одиночеством, как наслаждаются тем, что дарует давняя привычка, даже если она дурная. Боялась боли и потому стремилась к нему… Но….

Никогда.

Не хотела.

Быть.

Одна.

Круглое озеро казалось зеркалом с черной амальгамой. Изабелла спустилась на берег, умылась холодной водой, прогоняя несбывшийся сон. Села на траву, подтянув колени к груди. Вот бы на миг позабыть прошлое, и вновь стать девчонкой, что влюбленными глазами смотрит на своего избранника. Глупышкой, дурочкой, недалекой, но такой счастливой! Таять в объятиях любимого, плавиться от его поцелуев, задыхаться, когда он куда-то уходит. Отдать всю себя, не рассчитывая ничего получить взамен, но неожиданно обрести прекрасный мир, полный любви.

– Черт возьми! – сказала Белка вслух, как говорил Монти, когда был чем-то расстроен. – Черт! Черт! Черт!

Она едва не вскочила и не выхватила оружие, когда услышала сзади тяжелые шаги и клекот, но вовремя взяла себя в руки. Дерч по прозвищу Малыш остановился рядом, протягивая голову к воде и кося на человека глазом. Пил он маленькими глотками, запрокидывал голову, словно полоскал горло. Изабелла сидела, не шевелясь. О том, что сказала Зара, она помнила, но рядом с таким существом было как-то не по себе.

– Знаешь, если мы выберемся, я вернусь, чтобы познакомиться с тобой поближе, Малыш, – негромко произнесла она. Собственный голос придавал смелости. – Ты – хороший парень и спас нас! Мы все тебе благодарны!

Недоверие. Насмешка. Тень благодарности.

Кальмеранка покосилась на птицеящера. Тот уселся рядом, поджав под себя лапы и растопырив крылья – ну просто курица на яйцах!

Одиночество. Вопрос. Одиночество.

Неужели она начинает его понимать?

– Ты спрашиваешь, почему у меня нет пары? – Изабелла развернулась к нему, скрестив ноги.

Одобрение.

Кальмеранка отрыла рот, чтобы ответить и… задумалась. Спустя время ситуация представала совсем в другом свете. Да, Монти покинул звено, но у каждого из них есть такое право. Кроме того, он предложил ей уйти с ним. Отказалась она!

Дерч издал вопрошающий клекот. Видимо, удивлялся, не получив ответа. Изабелла заговорила с ним, тихо, сбивчиво. Она говорила о том времени, когда Монти ушел, а она с головой провалилась в собственную боль, не делая попыток ни понять его, ни хотя бы поговорить о причинах такого решения. Жаловалась дерчу на тень красавицы и умницы Дэль, которая ей всегда казалась сильнее ее самой, простой кальмеранской девчонки с темным прошлым. И тогда, несколько лет назад, она, Белка, без боя отдала ей победу, словно подсознательно всегда ждала, что этим все и кончится!

Удивление. Вопрос. Хаотичная картинка ветвей на фоне неба. Запутанных ветвей.

Изабелла осторожно протянула руку, и дерч наклонил голову, позволяя себя погладить.

– Я запуталась, ты прав! Теперь, когда Монти предал нас, запуталась еще больше. Иногда мне кажется, я сижу в лодке, которую раскачивают волны. Правый борт – я до сих пор люблю его! Левый – я его ненавижу или, еще хуже, он мне безразличен. Все умерло, все в прошлом. А потом я слышу его голос, и в моем сердце снова что-то отзывается, как твое крыло – на ветер. Понимаешь меня?

Птицеящер довольно заурчал. То ли действительно понял, то ли радовался ласке.

– Дуралей, – пожурила его Белка. – Знаешь, если мы останемся в живых, я сделаю еще кое-что. То, чего не сделала тогда. Я спрошу у Монтегю, почему он решил уйти из звена. Надеюсь, он ответит мне правду…

Ее голос прервался. По щекам потекли слезы. Изабелла держала в себе и эту боль, и страх из-за его предательства, не выказывая слабости перед своими людьми, ведь сейчас она была для них командором. Тем, кому они верили, на кого надеялись. Ох, как ей не хватало Анджея с его методичностью, рассудительностью и спокойствием! Но раз Спаситель развел их, значит, так было нужно.

Кальмеранка с силой стерла слезы. У нее будет время поплакать, если они выживут, а значит – надо выжить!

* * *

– Таким образом, ваши способности к рекурсии не потеряны, но временно угнетены, – резюмировала Крифоллер и села за стол.

На протяжении своеобразной «лекции» она расхаживала под тентом «столовой», заложив руки за спину – так ей было удобнее. Из ее объяснений никто из присутствующих не понял ни слова, а вот последняя фраза заставила их оживиться.

– И когда они восстановятся? – воскликнул Виллерфоллер.

– От суток до трех.

Тайерхог невольно приподнял верхнюю губу, обнажая клыки в зверской гримасе. Изабелле не было нужды спрашивать его, в чем дело. Она и так понимала – время, драгоценное время уходит, а преследователи вряд ли прекратят поиски!

– Подстегнуть процесс восстановления невозможно? – уточнила она.

– Если бы причина была в физиологии, – покачала головой Зара, – но проблема в волновых перверсиях. Нечто словно высосало всю энергию из клеток, отвечающих за рекурсию. При этом оно же не дало им погибнуть, на время поместив в состояние стазиса. Честно говоря, я никогда с таким не сталкивалась! Может быть, вы расскажете мне, при каких обстоятельствах это случилось?

– К сожалению, нет, тем более что мы и сами еще не разобрались, – ответила Изабелла. – Но то, что нужно ждать очень и очень плохо… Нам нельзя долго оставаться на одном месте. Мы подставляем под удар вас, Зара. Вы это осознаете?

Тайерхожка гневно засверкала глазами.

– Со мной не так-то просто справиться! Да и дерчи защитят, если что!

– И, тем не менее, мы хотели бы покинуть лагерь, – твердо сказала кальмеранка, ощущая на себе одобрительные взгляды Уолли и Риана. – Давайте подумаем, как это осуществить?

Зара задумчиво покусала губу. Клычки у нее были белые и острые.

– Придумала! – воскликнула она. – Вам надо связаться с руководством и запросить помощи!

– Мы не можем, – лаконично ответила Изабелла.

– Вас, скорее всего, отслеживают, – не сдавалась тайерхожка. – Вы искали маячки?

Кальмеранка промедлила с ответом – мысль о предательстве Монти сдавила горло.

– Если они есть, как только вы покинете кольцо Саальских гор – станете доступны для систем слежения, – продолжила Крифоллер. – Поэтому вам необходима страховка. Предлагаю использовать туманки – у нас есть несколько запасных комплектов. Предварительно я отправлю дерчей на разведку, а затем они отнесут вас подальше от района поисков. Туманки заглушат любые сигналы, их хватит примерно на трое суток, пока аккумуляторы не разрядятся. За это время, будем надеяться, ваши способности восстановятся.

– Будем надеяться? – осклабился Уоллер. – То есть, ты не уверена?

– Я ученый, и точно знаю: изъян есть в любых результатах исследований, а в каждой теории найдется слабое звено! – вспылила Зара. – Шанс, что я ошибаюсь во времени, невелик, но он есть. Ведь у меня здесь нет нормального оборудования, а у вас – времени, чтобы задержаться, и…

– Зара, мы очень благодарны вам! – прервала поток возмущенных слов Изабелла, под столом со всей силы лягнув Уоллера в голень. – Давайте за работу! Где эти ваши туманки?

Она едва ли не насильно увела Крифоллер из-под тента. Та все порывалась что-то сказать, но Белка, если ей требовалось, могла быть очень упрямой. Упертой – как говорил Монтегю.

Спустя пару часов прилетевшие с востока дерчи что-то «рассказали» тайерхожке, после чего она закрепила туманки на спинах своих гостей и выдала им рюкзаки с припасами.

Три дерча в нетерпении переминались на пятачке у фургона. К ужасу Рианона одним из них была Убивашка.

– Вы ей очень понравились! – на прощание пожимая ему руку, сказала Зара. – Она хочет с вами подружиться и надеется, что вы вернетесь, чтобы поболтать с ней.

– Э-э… – косясь на птицеящера, промямлил фриммец. – Я польщен!

Малыш первым спустил крыло под ноги Изабелле. Взойдя по нему, как по трапу самолета, она устроилась на спине дерча. Потрепала за роговые наросты на голове, попыталась передать свои чувства: тревогу, смятение и благодарность. И очень обрадовалась, ощутив в ответ волну понимания и поддержки. Странное дело, с тех пор, как она поселилась на Тайшеле, у нее не возникало желания его покинуть – если только для участия в боевых операциях. А сейчас впервые захотелось вернуться на Тэльфоллер, чтобы провести здесь… отпуск? Она покосилась на Уолли, который с мрачным видом взбирался на второго птицеящера. Тайерхог обязательно сказал бы ей, что так наступает старость. И заржал бы, как рыцарский конь.

– Зара, огромное спасибо за все! – громко сказала Изабелла, спеша отогнать невеселые мысли. – Мы обязательно увидимся еще раз, если на то будет воля Спасителя!

Тайерхожка следила за сборами с непонятным выражением лица.

– Когда туманки перестанут быть вам нужны, бросьте их в лесу, – спохватившись, велела она. – Дерчи потом найдут их и вернут сюда. Доброго пути!

Птицеящеры дружно, словно по команде, запрыгали, оттолкнулись от земли и взмыли в воздух.

– А куда мы летим? – закричал Рианон.

Белка только плечами пожала. Дерчам виднее. Она с удовольствием оказалась бы где угодно, лишь бы ее не донимали мысли о виновности или невиновности Монти! Уже привычно пробормотав: «Будь ты проклят, Демпси Монтегю!», кальмеранка залюбовалась Тэльфоллером, несмотря на то, что встречный ветер выбивал слезы. Он раскинулся внизу: величественный серо-зеленый мир в прожилках рек и речушек. Его озера казались хаотично рассыпавшимися бирюзовыми бусинами, а древесные кроны – океанскими валами, неспешно катящими к горизонту. Лаконичная палитра естественных цветов и суровая красота были Белке по душе. Мысль провести здесь отпуск обрела твердую категорию мечты и развлекала Изабеллу до тех пор, пока птицеящеры не начали снижение.

Дерчи приземлились в лесном массиве близь одиноко стоящей горы, на вершине которой белел снег. Вечерело, но до самого горизонта не было видно ни огонька. Дикие, свободные земли…

– Что это за место? – спросила Изабелла у Уолли, когда птицеящеры, дружно поворчав на прощание, улетели.

– Уснувший вулкан Ольгертваал, – пояснил тайерхог. – Высота около четырех тысяч метров, диаметр кратера сто пятьдесят метров.

– Вот ты прямо ее сразу узнал, да? – восхитился Рианон, разминая затекшие от долгого полета ноги.

– Прежде чем штурмовать горы других миров, я облазил свои, – улыбнулся Уолли и подхватил рюкзак. – Предлагаю подняться по склону – там должны быть пещеры или расщелины, где можно укрыться и развести костер. Да и наблюдать сверху удобнее.

Расщелина, действительно, нашлась – под нависающей скалой, с дном, покрытым мелкими камнями. Риан занялся костром, а Уоллер принялся стаскивать с себя одежду.

– Поохочусь, – пояснил он на вопросительный взгляд Изабеллы. – Заодно осмотрю окрестности.

Через несколько минут черный зверь растворился в темноте.

– Белка, можно спросить?

ТаТерон подал ей кружку с уже подогревшимся на костре морсом и присел рядом.

Изабелла с удовольствием отпила ароматный напиток – в сложившейся ситуации простые радости заиграли по-новому. В последнее время ей все больше мерещилось, что в ее жизни что-то неуловимо меняется, готовится к фатальному повороту. И в этот час, под звездным небом Тэльфоллера, среди ночной тишины, это ощущение стало просто оглушительным. Наверное поэтому морс, приготовленный Зарой, казался таким вкусным.

– Спрашивай, Риан.

– Ты думаешь Монтегю – предатель?

Ее глаза полыхнули яростью, но он успокаивающе добавил:

– Позволь, я поясню, как сам отношусь к этому – я в это не верю.

– Почему? Все факты против него!

– Не нахожу мотива.

– Если ты не знаешь о мотиве, это не значит, что его нет! – воскликнула Изабелла: не его пыталась убедить – себя.

– Пусть так, – согласился Риан. – В любом случае, причину происходящего следует искать в прошлом. Ты знаешь, из-за чего Монти покинул звено?

– Он просто ушел, – устало сказала она. – Не только из звена, из моей жизни тоже… Для меня тогда небо рухнуло на землю, и если бы не ребята, не знаю, как бы я справилась!

– Даже так, – качнул головой фриммец. – Сочувствую, Изабелла! А что произошло между Монти и Уоллером? Они враждуют.

– Я этого не знаю, но это вполне может быть мотивом, – горько усмехнулась Изабелла и поднялась. – Пойду, посплю. Сменю тебя через два часа.

ТаТерон отсалютовал ей кружкой.

Кальмеранка тщетно пыталась уснуть, разглядывая каменную стену расщелины, на которой танцевали отблески костра. Без привычной тяжести планера – на пальце ли, на запястье, – было неуютно, словно без какой-то важной части тела. Неожиданно подумалось о Франсуазе. Герцогиня, наверное, с ума сходит, пытаясь связаться с Изабеллой. Даже если Джей солгал ей, сказав, что она на задании – для нее и это будет поводом для беспокойства. И выставка… Чудесная задумка объединить в одной галерее несколько самых глубоких и таинственных работ Наймиса Роуза! Как-то она состоится без хозяйки галереи? Справится ли Филипп Говард?

Мысли теснились в голове, мешая уснуть, но Белка была им благодарна, потому что почти не думала о Демпси Монтегю.

* * *

Через два дня, в течение которых они не оставались на одном месте надолго, перемещаясь в отрогах Ольгертваала, способность к рекурсии, действительно, начала возвращаться. Первым «пострадал» Уолли: протянул руку к Риану, принимая от него кружку с морсом, но рука исчезла, словно провалилась куда-то. Ошарашенный тайерхог вскочил, испуганный фриммец выронил кружку и вскрикнул – ошпарился. Изабелле пришлось оказать ему медицинскую помощь, попутно вспоминая, как впервые рекурсировал Анджей. Спустя сутки ТаТерону удалось переместиться на шаг в сторону, однако это потребовало столько сил, что он упал на землю, задыхаясь, как выброшенная на берег рыба.

– Не нравится мне это все, – ворчал Виллерфоллер, сидя тем же вечером спина к спине с Изабеллой. Костер решили не разжигать, тем более что шкала аккумуляторов в туманках сменила цвет с зеленого на желтый. – Вообще вся ситуация абсурдна! Начиная от этих проклятых записок, написанных на разных языках, разным почерком, да еще и на разных носителях, и заканчивая нашим вынужденным бездельем. У меня стойкое ощущение, что тот, кто с нами играет, делает это не по правилам, не соблюдает логику, точнее, соблюдает какую-то свою логику, которую нам не понять. Так хищники играют с добычей, которую в любой момент можно прибить, но интереснее, когда она сопротивляется, полудохлая.

– Фу! – из темноты вышел Рианон, отходивший «в кустики». – Уоллер, опусти подробности, хотя, вынужден признать, что, к сожалению, ты прав. Вопрос в том, кто хищник?

– Каждый охотник желает знать, где сидит фазан… – пробормотала кальмеранка. – В нашем случает наоборот – фазаны гадают, где охотник.

– Кто такой фазан? – заинтересовался фриммец.

– Птица с Земли. В этой фразе зашифрованы…

Что кроется за первой буквой каждого слова Белка сказать не успела, потому что земля задрожала, да так сильно, что ТаТерон покатился вниз по склону. Раздался гул, сменившийся ревом. Изабелла машинально попыталась рекурсировать, и пространство немного прогнулось. Раздался шорох, как от дождя – это сверху начали падать камешки и камни.

– Да что ж такое! – взревел Виллерфоллер. Когда Риан упал, он прыгнул следом и сейчас помогал ему подняться. – Взбирайтесь мне на спину, быстро!

Изабелла еще не успела поймать брошенную им перевязь с дистанционниками, как черный зверь уже оглядывался на людей, торопя взглядом. Свою туманку он держал в зубах. Кальмеранка и фриммец похватали рюкзаки и вскочили на его широкую спину. Тайерхог припустил вниз по склону огромными прыжками. Белка, изо всех сил обнимая мощную шею зверя, оглянулась. На вершине горы больше не было снега: в клубах черного дыма злыми глазами светились огненные искры. Ольгертваал проснулся.

Тайерхог бежал до тех пор, пока под лапами не ослабела дрожь земли, и лишь тогда остановился, безмолвно призывая седоков спешиться.

– Ты опять голый, – отдышавшись, констатировала Изабелла, когда он перекинулся и принялся рыться в своем рюкзаке. – Что будем делать?

– С извержением или с тем, что он голый? – уточнил Риан.

Изабелла покосилась на фриммца. Его красные глаза азартно посверкивали – похоже, опасные приключения пришлись ему по душе. И в очередной раз подумала, что Джей был прав, когда рекомендовал ТаТерона в их звено.

– Вот! – Уолли торжествующе потряс свертком. – Зара – славная девочка! – положила мне запасной комплект одежды.

– Это что, забота? – изумился Риан.

Тайерхог торопливо натягивал брезентовые штаны, которые оказались ему коротки, безразмерную футболку, плотную куртку с капюшоном и походные ботинки.