– Редактор предложил ему написать цикл статей по криминальной тематике, но он не успел его начать, – ответила кальмеранка. – Да и слишком все это сложно и продумано для личной мести, тебе не кажется?

– Вот я и говорю – паззл не сходится! – Анджей снова отвернулся к окну. – Иди спать. Мне нужно подумать.

– Есть, мой командор! – отрапортовала Изабелла и направилась к двери. – Вообще, тебе тоже не мешало бы отдохнуть!

– Иди уже… – донеслось ей в спину насмешливое.

* * *

Дэль пристрастилась к паззлам еще на Земле.

– Я около года думала, чем бы заняться, а потом деньги, взятые из дома, кончились, и пришлось срочно искать работу, – как-то на первом курсе призналась фриммка, валяясь на кровати в их комнате поздно вечером, после того, как все уроки были сделаны. – Один из моих тогдашних парней упомянул экзотик-клуб для богатых землян, и я решила – а почему нет? Изучила информацию о них, прочитала рекомендации и отправилась в тот, который показался мне наиболее подходящим.

– Ты спала с мужчинами за деньги? – поинтересовалась Белка, подпирая голову кулаком.

Нет, она не осуждала подругу. Тот, кто выжил на улице, знает, что все средства хороши, лишь бы избежать голода или смерти, но ей была неприятна сама мысль о сексе.

– Иногда, – равнодушно ответила Дэль. – И только если мужик мне нравился. Я была танцовщицей, а не шлюхой. А в перерыве между номерами собирала паззлы, чтобы не было скучно.

– Что ты делала? – не поняла Белка.

– Паззлы. Такая игра у землян. Из множества маленьких кусочков надо составить картину.

– Любую?

– Нет, конечно. На коробке от них всегда есть изображение, что должно получиться в итоге. Основываясь на нем, ты начинает подбирать один фрагмент к другому до тех пор, пока они не сойдутся в рисунок.

Белка представила, как Дэль в соблазнительном наряде танцовщицы, заправляя белокурую прядь за острое ухо и сгорбив спину, складывает кусочки в нечто непонятное, и невольно хихикнула:

– Глупое занятие! Тебе нравилось на Земле?

Дэль мотнула головой, и ее локоны рассыпались светлой волной, скрыв лицо.

– На Земле слишком много разных рас, вероисповеданий, обычаев. Из-за этого никто не обращает внимания друг на друга. Земля как дремучий лес, в котором легко затеряться, только не из деревьев, а из людей.

Подруга замолчала. Белке показалось, что она хотела что-то добавить, когда дверь распахнулась, и в комнату заглянул запыхавшийся Монти.

– Там Уоллер высокородных гоняет, хотите взглянуть?

– Подрались! – восхитилась Белка.

– Он с ума сошел? – уточнила Дэль, поднимаясь и набрасывая на точеные плечи тончайший пеньюар, через который едва не просвечивала кожа.

– Давайте быстрее!

Монти исчез.

– Бежим! – Белка спрыгнула с кровати, схватила за руку подругу и потащила следом за ним.

В рекреации с красными деревьями и золотыми часами собралась толпа студентов. В центре образованного ими круга обнаженный по пояс Уоллер Виллерфоллер совершал невообразимые прыжки и кульбиты, уходя от атак братьев Карвинов.

Белка, протиснувшись сквозь толпу, заняла место рядом с Монти и невольно залюбовалась телами и движениями дерущихся. Она и в Санморе любила уличные кулачные бои – с зазевавшихся зрителей было легко срезать кошельки.

– С чего они сцепились? – поинтересовалась Дэль, вставая с другой стороны от Монтегю.

– Мирон во всеуслышание заявил, что те, в ком есть животное начало, стоят на нижней ступеньке эволюции. А на верхней – существа, созданные Богами. Например, фриммцы.

Белка скептически фыркнула.

– Вопрос спорный, – вдруг раздался позади глуховатый голос, – особенно если считать, что животных тоже создали Боги.

Кальмеранка оглянулась и с изумлением уставилась на… Привратника, которого с момента прибытия в Фартум видела всего раз или два. Тот был в обычной серой хламиде, с надвинутым на лицо куколем, бросавшим на лицо глубокую тень. Хорошо видны были только его тонкие и блеклые губы.

– Привратник, они не нарушают правил! – поспешно обернулся к нему Монти. – Бой по обоюдному согласию, при свидетелях, без крови, без применения оборота со стороны Уолли и рекурсии со стороны Карвинов.

– Ну, вот я и послежу… – дернул в усмешке уголком рта тот.

Братья Карвины были очень быстры и действовали слаженно, однако в быстроте реакции тайерхог ни в чем им не уступал. Судя по всему, противники пока не стремились нанести друг другу урон, пытаясь просчитать манеру ведения боя.

– А почему против Уолли двое? – возмутилась Белка. – Это нечестно!

– Таково было его желание, – пояснил Монтегю, не спуская с дерущихся глаз. – В ответ Мирону он сказал, что у эволюции нет ступеней, поскольку она представляет собой спираль, по которой он и спустит обоих Карвинов, если они не испугаются драки. Они не испугались.

В этот момент Виллерфоллер покатился по полу, сгруппировался и пружинисто вскочил на ноги. Белокурые фриммцы кружили вокруг, напоминая Белке то ли кошачьих, то ли пресмыкающихся, твердо намеренных поужинать жертвой.

– Джей это не одобрит! – пробормотала она. – А кстати, где он?

– Небось, опять сидит в библиотеке, – хмыкнула Дэль, – мне кажется, он там скоро пустит корни.

Уолли неожиданно бросился вперед, проехал на животе под широко расставленными ногами Кирона, извернулся в движении, вскочил и взял его в захват, сдавив горло.

– Отпусти! – прохрипел тот.

– Отпущу, если выйдешь из боя, – тяжело дыша, ответил тайерхог. – Если бы мы дрались по-настоящему, ты был бы уже мертв!

Белка видела, что он, вдохновленный победой над младшим Карвином, забыл о старшем брате. Между тем, Мирон неумолимо сужал круги.

– Уолли, сза… – попыталась крикнуть Белка, но чья-то широкая ладонь зажала ей рот.

Она саданула незнакомца локтем под ребра и вывернулась. Монти тут же закрыл ее собой от… Тристана Карвизи.

Стоявший позади них Привратник даже не пошевелился.

– Молчи, паршивка! – прошипел кальмеранец.

Виллерфоллер дураком не был – оборванный крик услышал и рывком развернул все еще удерживаемого Кирона лицом к старшему брату. Мирон зло усмехнулся:

– Проваливай, брат. Дай мне одному надрать этому псу хвост! Уоллер, ты будешь скулить и молить о пощаде у моих ног! Прямо сейчас!

– Шурши громче, высокородный, – ответил тайерхог, выталкивая Кирона из круга в толпу. – Тебя плохо слышно!

Изабелла на их разговор внимания не обращала – прищурившись, смотрела на Карвизи. И замечала в его взгляде знакомое выражение, не раз виденное в глазах санморских мужчин, творящих невесть что.

– Когда-нибудь, Лакрими, когда ты будешь без своих дружков, я подстерегу тебя в темном коридоре и покажу, что такое настоящий кальмеранец! – пригрозил Тристан.

– И вылетишь из Фартума, рекурсант, – негромко заметил Привратник.

Карвизи бросил на него мрачный взгляд и принялся протискиваться через толпу к тому месту, где стоял Кирон Карвин.

Виллерфоллер шагнул к Мирону.

– Заканчивайте! – послышался звучный голос. – Уолли, Мирон, прекратите, пожалуйста!

Несмотря на азарт, охвативший ее при виде дерущихся мужчин, Белка вздохнула с облегчением. Она понятия не имела, чем закончится бой, но судя по опасному блеску в глазах старшего Карвина, тот собирался идти до конца, наплевав на правила. Против рекурсанта у первокурсника Уоллера, даже при всей его силе и маневренности, шансов не было. Джей, как всегда, появился вовремя!

Тайшелец, пройдя через толпу, словно горячий нож сквозь масло, остановился между противниками.

– Прекратить? – тяжело дыша, возмутился тайерхог. – Джей, ты в своем уме? Мы только начали!

– Вы вообще не должны были начинать! – отрезал фон Рок. – Вы – будущие бойцы Унии. Вам нечего делить. Если вам важна ничтожная победа в поединке, возникшем по глупости, вам нечего делать в Фартуме!

На губах Мирона заиграла издевательская усмешка:

– Благородный сублим никак струсил?

Белка не успела увидеть движение тайшельца, но спустя мгновение старший Карвин лежал у его ног.

– Ты что сделал?! А как же я? Мне? – возмутился Виллерфоллер.

Анджей за плечи развернул его и подтолкнул в сторону толпы.

– А ты на сегодня без сладкого, Уолли! Впрочем, и я тоже.

– Это еще почему?

– Потому что по-настоящему побеждает тот, кто добивается своего, не применяя силу. Так что, мы с тобой проиграли.

– Расходитесь! – прозвучал глуховатый голос Привратника. – Инцидент исчерпан.

Он дождался, когда рекреация опустеет и пошел прочь, постукивая посохом о каменные плиты пола.

Белка, которая укрылась в стенном проеме, поспешила за ним.

– Чего тебе, неугомонная? – не оборачиваясь, проворчал Привратник.

Она забежала вперед, пытаясь заглянуть под его капюшон.

– Им, правда, ничего не будет? Ну, за драку?

– Мальчишек невозможно удержать от драки, – седые косы Привратника недовольно шевельнулись, – а Фартум слишком мудр, чтобы пытаться достичь недостижимого. Однако то, от чего невозможно избавиться, всегда можно проконтролировать.

– Поэтому существуют правила? – Белка пошла рядом, стараясь не отставать от широко шагающего собеседника. – Для контроля?

– Правила существуют для порядка, – пожал плечами тот. – А порядок, каким бы плохим он ни был, необходим.

– Разве в Фартуме плохие порядки? – изумилась Изабелла.

После Кальмерана университет, предоставивший ей комфортабельную комнату, огромную, пусть и общую, купальню, и столовую, полную еды, казался ей раем.

– Какой бы порядок ни был – он хорош для того места и времени, в котором существует, – непонятно ответил Привратник и остановился, повернувшись к ней. – Дитя, иди в свою комнату!

– Простите, – смутилась Белка. – Я не хотела вам надоедать!

Бледные губы неожиданно тронула улыбка.

– Ну конечно! Хорошо, я расскажу тебе, к чему может привести нарушение существующего порядка. Представь, что где-то на огромной горе живет бог. Он управляет механизмами, которые выполняют различные задачи: одни отвечают за осадки, другие – за урожай, третьи – за рождаемость и так далее. И однажды этот бог решает изменить один единственный обычай…

Привратник вдруг замолчал и поджал губы, мгновенно становясь похожим на дряхлого старика с желчным характером. Изабелла уже решила, что продолжения не будет, и приготовилась, поблагодарив его за беседу, удалиться, как вдруг он продолжил, выводя концом посоха затейливый узор на каменном полу:

– Однако он допустил ошибку, которая обернулась катастрофой для его мира. Многие умерли, другие – погибли, пытаясь спасти тех, кого еще можно было спасти… Но хуже всего было то, что последствия от его ошибки разошлись кругами по воде, вызвав катаклизмы и в других мирах!

– Тот обычай был плох? – осторожно уточнила Белка.

– Несомненно. Однако из-за него погибло гораздо меньше людей, чем из-за попытки все исправить. Поэтому, дитя, я и говорю тебе: порядок сам по себе не может быть плох. Каким бы плохим он ни был!

– А…

Белка хотела спросить, а как же бог допустил появление в головах людей этой мысли? Он же бог! Но собеседник, явно не расположенный продолжать беседу, резко развернулся и быстро ушел в темноту коридоров Фартума.

* * *

– Не могу уснуть! – пожаловался Риан, ворочаясь и вздыхая на своей кровати.

Изабелла не спросила почему. Ей тоже не спалось. Завтра представлялось рекой в тумане, той самой, на берегах которой маленькая Белка любила прятаться в кустарнике и бездумно проводить время.

Рубеж между прошлым и будущим.

Завтра они с Рианом официально поменяют свой статус с сочувствующих Виллерфоллеру на соучастников. И если не смогут доказать его невиновность – их всех ждет трибунал. Но как ее доказать? Нет, не зря вспомнился разговор с Привратником! Завтра они попытаются нарушить существующий порядок, и кто знает, к каким жертвам это приведет?

«Могу спеть колыбельную…».

«Монти! – встрепенулся Риан. – Ты когда-нибудь спишь вообще? И, между прочим, опять не постучался!»

«Тук-тук-тук… Белк, ты тоже не спишь, я знаю!»

«Отвали, Монтегю!» – она фыркнула в темноте, как застоявшаяся лошадь.

«Ребята, все будет хорошо, обещаю!»

В его голосе появились чарующие нотки, которые Изабелла узнала – Монти мог бы и дьявола уговорить примерить нимб святого, если бы захотел!

«Ты много на себя берешь, землянин…», – в словах Риана не было вызова, лишь констатация факта.

«Делай, что должен, и будь, что будет, парень, – моя мама всегда так говорила».

«Монти…».

«Да, Белк?»

«Ты никогда не рассказывал о ней. Почему?»

«Я любил ее…».

От изумления Изабелла села в кровати. В устах Монтегю слово «любил» звучало как-то пугающе. И в то же время она не была удивлена его откровенностью. Мнемосвязь скрадывала границы, возводимые людьми. Общение нового уровня – уровня предельной откровенности. Для членов боевого звена самое то. Вот только Монти больше не член звена. Да и само звено расформировано.

«Она умерла, когда мне было девять, – продолжил землянин, – говорили, слабое сердце. Помню, я не плакал, стоя с отцом у ее гроба. Смотрел на нее, а видел свет. Знаешь, Белк, как от ангела? Наверное, в нашей с отцом жизни она и была ангелом…».

Он говорил, обращаясь только к ней. Стоило закрыть глаза, и можно было представить его лежащим рядом, ощутить тепло его тела, его дыхание на своих волосах. В минуты откровенности, возникавшие между ними в Фартуме и позже, Монтегю не вспоминал о прошлом. Будто однажды закрыл туда дверь и с тех пор не стремился открывать ее ни для себя, ни для других. Поэтому сейчас Изабелла не удержалась – вцепилась во внезапно отворенную створку, пытаясь заглянуть внутрь.

«Твой отец любил ее?»

«Да. У него был непростой характер, в молодости он чудил так, как мне и не снилось. Но с ней он становился другим. Она делала его… цельным что ли. Когда ее не стало, он с головой ушел в работу. Я почти перестал его видеть. Он и меня нагрузил учебой и тренировками по самое не хочу. Иногда по вечерам у меня не было сил даже зубы почистить… Как же я его ненавидел тогда!»

«А сейчас?» – в голосе Риана слышалось искреннее сочувствие.

«А сейчас я понимаю, что он пытался защитить меня от собственного горя, не давая времени вспоминать, и благодарен за это!»

Протянуть руку и взъерошить жесткие волосы Монтегю… А потом провести по его щеке, ощущая легкую небритость… Дать узким губам прикоснуться к своей ладони…

«А мои родители познакомились на танцах, – сообщил ТаТерон. – Отец великолепно танцевал сабикс, никто из девушек не выдерживал его ритма. А потом появилась она – моя мама. Приехала в их деревню учительницей музыки. Сидела такая скромная в уголке, блестела глазами на отца, который морил партнерш на танцплощадке…».

«Ты откуда это знаешь?» – в голосе Монти слышалась улыбка.

«Отец рассказывал. Он сразу обратил на нее внимание: во-первых, новенькая, во-вторых, красавица, а в-третьих он не пропускал ни одной юбки! – засмеялся Риан. – Местные девчонки, когда он ее в круг вытащил, аж дыхание затаили. Мол, сейчас залетной пташке крылышки пообломают! Но не тут то было! Она так зажгла, что отец едва не попросил у нее пощады. «Меня, говорит, только мужская гордость удержала – так бы и сдох там от утомления, да она все поняла и сжалилась надо мной. Сказала, что танцевать ей надоело. Ушла и унесла мое сердце в своей сумочке!»

Изабелла улыбалась. На душе стало тепло от их воспоминаний – и печальных, и радостных. Так много, оказывается, значит откровенность тех, с кем завтра ты собираешься преступить черту!

«А я своих родителей не помню совсем, – неожиданно для себя призналась она. Говорила бы вслух – голос звучал бы едва слышно. – Иногда вижу потолок какой-то комнаты, слышу, как мужчина и женщина смеются… Кажется, вот-вот, и я увижу их лица, но снова наступает темнота…»

«Ноэль, мне очень грустно это слышать… И ты не пыталась разыскать их?»

«Спасибо, Риан! – Изабелла снова легла и укрылась одеялом. – Скорее всего, они погибли во время эпидемии чумы на Кальмеране. Тот год, две тысячи триста пятьдесят первый, назвали Черным. Болезнь выкосила половину населения моего мира, а в городах и того больше. Говорят, трупы неделями лежали неубранные, а во́роны-падальщики так отяжелели, что не могли летать».

«Какая жуть!» – воскликнул фриммец и замолчал, пытаясь представить масштабы катастрофы.

«В тот же год землетрясение в Индийском океане на Земле привело к цунами, которое обрушилось на берега Азии, вызвав многочисленные жертвы, – заметил Монтегю. – Белка, ты впервые рассказываешь о родителях».

«Ты тоже никогда не говорил о маме, – парировала она. – Давайте спать. Завтра уже скоро!»

Усталость давила на веки, но сон по-прежнему не шел. Перед глазами картинками в калейдоскопе кружились воспоминания о прошедших днях. О встрече с Монти на Кальмеране, о Дэль, собирающей паззлы, о карандашных набросках Роуза… О тысячах его набросков, в хаотичном порядке развешанных по стенам мастерской. У хорошего вора должна быть отличная память, вот и у Изабеллы она была профессиональной. Глядя в темноту широко раскрытыми глазами, она стала вызывать их в памяти – один за другим. Все интереснее, чем благородных рыцарей пересчитывать, пытаясь уснуть! Непонятные линии и углы, части объемных фигур, из которых складывались пейзажи один фантастичнее другого. О чем думал художник, выводя на бумаге такие загадочные узоры?

Сон все-таки взял свое. Засыпая, Изабелла поймала себя на ощущении, что еще немного, и она соберет этот паззл. Вот только обрадует ли ее то, что получится?

* * *

Утро прошло обычно: тренировка, душ, легкий завтрак. Изабелла и Рианон вели себя, как бойцы, которые проводят очередной день на ББО в ожидании приказа. Но в назначенное время они покинули Башню Спокойствия, «позабыв» свои трансиры, и очутились на скалистом склоне неподалеку от Арлеи. Ступая в пустоту, Изабелла ощутила мгновенный укол сожаления – Анджея не было с ними. Она слышала сквозь сон, как он, вернувшись в их комнату после полуночи, покинул ее задолго до рассвета. Словно стыдился смотреть в глаза членам своего звена.

«Монти, мы на координатах, какие будут указания?» – спросила Белка и почувствовала знакомое возбуждение, которое всегда накатывало на нее перед боевыми операциями.

«Будьте готовы в любой момент».

Прошел час. Монтегю дважды выходил на связь, сообщая, что перемещение Уолли в Имперскую тюрьму откладывается. Спустя еще час Риан, который сидел плечом к плечу с Изабеллой и так же, как и она, бесцельно разглядывал горизонт, заметил:

– Жаль, здесь нет потолка. Я бы побегал…

Белка собралась ответить, но безмолвный голос Монти ворвался в ее разум, смешав мысли:

«Координаты Точки сближения в планерах… Готовность. Отсчет на три… Раз… Два… Рекурсия!»

Фриммец исчез со склона одновременно с кальмеранкой. Двигаясь синхронно, они вышибли закованного в блокировочную цепь Уоллера из кольца конвоиров и приземлились на зеленой лужайке где-то на Земле.

«Рекурсия в точку два!» – тут же раздался голос Монти.

– Какого…? – заорал Уолли, но Изабелла и Риан снова рекурсировали, крепко держа его за руки, на этот раз в дремучий кальмеранский лес.

«Рекурсия в точку три через пару минут. Подбираю код отключения блокировки».

Белка наморщила нос – вот с блокировкой она и сама бы справилась! Как вдруг ощущение опасности прошило позвоночник стальной иглой. Кальмеранка машинально толкнула Уолли на землю, прикрывая себя и его выпущенным из планера силовым щитом.

Они спикировали вороньем – одетые в черное бойцы, разделенные парами. Рекурсант держал за плечо напарника не-рекурсанта.

С Виллерфоллера спала, наконец, блокировочная цепь. Спустя мгновение рядом с Изабеллой здоровенный черный зверь припадал на лапы, скалясь и прижимая уши. Тайерхог не использовал звериную ипостась во время операций, но сейчас наплевал на собственные правила. Пропав в одном месте, он появился в другом, тяжелым туловом разметав сразу нескольких нападающих. Чуть в стороне Риан, мгновенно рекурсируя под прикрытием деревьев, стрелял из дистанционника. Изабелла видела, куда он попадает, и понимала – фриммец бьет не на поражение, а пытается обездвижить нападающих, ведь непонятно, кто они – бойцы Унии или нет? У нее мелькнула мысль о том, что их предал Монти, но в этот момент зазвучал его голос: «Немедленно закрыть глаза!» и он появился сам, в боевом костюме, с высоко поднятой рукой, в которой что-то светилось. Раздался тихий свист, от которого заломило виски.

– Открывайте! – весело сообщил Монтегю.

Изабелла подняла веки и огляделась вокруг – противники лежали на земле без сознания. ТаТерон, опустившись на корточки, разглядывал одного из них.

– Форма без опознавательных знаков, – пояснил он, когда кальмеранка подошла. – Это не наши!

– Они пытались нас убить! – рыкнул Уоллер, сдирая с себя остатки одежды, во время оборота превратившейся в лохмотья. – Может быть, это Валиш?

Клыки и когти тайерхога уменьшались на глазах.

Изабелла шагнула к нему и крепко обняла, не обращая внимания на его наготу. А после указала на подходящего ему по росту мужчину:

– Вон тот парень твоей комплекции. Давай быстрее! Валиш тут не причем…

Уолли, стаскивая костюм с бойца, вопросительно посмотрел на нее.

– Потом объясню, – пожала она плечами. – Нужно уходить.

Виллерфоллер быстро влез в костюм, раздраженно защелкал застежками. И вдруг развернулся к Белке:

– Ты понимаешь, во что вы вляпались? И ты, и Риан? Зачем?

– Сейчас не время для объяснений, – Монти остановился рядом с Изабеллой. – Нужно уходить, пока нас снова не отследили!

Тайерхог прищурил золотистые глаза и оглядел землянина сверху вниз.

– Это твоя идея, Монтегю? Я так и подумал. Ты их подставил, в курсе?

Белка похлопала его по плечу.

– Уолли, уймись. Обсудим все позже. Убираемся отсюда!

– Куда?

– Рекурсия в точку три.

* * *

Здесь было тепло. С моря дул ароматный, пахнущий цветами ветер, принося ощущение покоя и комфорта. Обманчивое ощущение.

Монтегю вытащил из кустов на песок пляжа огромную сумку и расстегнул:

– Спецкостюмы и оружие – на ваших могут быть маячки. Переодевайтесь. Нужно как можно быстрее уходить отсюда – не стоит долго оставаться на одном месте.

– Так и будем прыгать, как лягушки на болоте? – язвительно поинтересовался Уоллер. – В этом был твой план?

Монтегю собирался ответить, но Изабелла его опередила – ответила, доставая из сумки костюм и начиная переодеваться:

– Уолли, я обещала тебе пояснение насчет Валиша. Так вот…

И не давая тайерхогу сказать ни слова, поведала о поступившем Сандору предложении убить Виллерфоллера.

– К чему я это? – невесело усмехнулась она. Оглядела себя и осталась довольна тем, как сел костюм. – К тому, что Монти дважды чудом остался в живых, но он не был ограничен тюремными стенами, а ты – в Имперской тюрьме! – скорее всего, не протянул бы и дня. Или – другой вариант. Тебя бы осудил трибунал, приговорив к высшей мере наказания. Как бы то ни было – наш неизвестный любитель загребать жар чужими руками все равно добился бы своей цели.

– И какова цель? – поинтересовался Риан, застегивая на себе новый пояс с дистанционниками.

– Она очевидна – уничтожить нас, – подал голос Монти.

– Но за что? Должна быть причина! – оскалился Виллерфоллер, тоже переодеваясь.

– Нужно искать в прошлом, Уолли, – пожала плечами Изабелла.

– Этим мы и займемся, только хорошенько запутаем след, – кивнул Монтегю.

Белка проверила дистанционники на поясе, но более всего обрадовалась двум ножам, закрепленным сзади. Вытащила клинки, повернула, разглядывая. Вороненая тайшельская сталь. Такие не ломаются и не тупятся, а в руку ложатся, как родные. В сердце мелькнула благодарность к Монтегю. Надо же, помнит о ее любви к холодному оружию. Она вернула клинки в ножны и засмотрелась на волны. В наступившей темноте те казались чернильными разводами на бархатно-синем листе бумаги. Изабелла встрепенулась. Как же сразу не обратила внимания на место, в котором оказалась?

– Догадалась? – Монти остановился рядом.

– Лагуна Дорана, да? – она посмотрела на него.

– Она самая, – довольно улыбнулся землянин. – Я всегда совмещаю приятное с полезным!

– Хвастун! – констатировал Уоллер и вдруг повернулся в сторону леса.

В то же мгновение Монтегю оказался рядом с ним.

– Что там?

– Чужаки. Берут нас в кольцо.

Землянин быстрым движением защелкнул на его руке браслет-планер.

– Отправляемся в точку четыре. Координаты в планерах.

– Эй, я не могу рекурсировать! – раздался изумленный голос ТаТерона. – Не получается!

– Монти? – Изабелла вопросительно смотрела на Монтегю. – Что это значит?

На его лице появилось неподдельное изумление.