Киев для романтиков

Виктор Геннадійович Киркевич

Киев для романтиков

Посвящается моему сыну Саше и его жене Инне – милым, добрым романтикам.

Где ты, мой Киев? Куда ты исчез?

«С чего начинается Родина?» – так звучит строка популярной песни. И я снова и снова вопрошаю: с чего?

А в первую очередь с любви! Любить Киев, Украину, все страны мира, Вселенную (хотя это уже лишнее – явный советский перебор, когда любили африканских детей, забывая о своих)! Но в таком отношении заключается любовь-любовь-любовь. И это не тавтология, а жизненное кредо. Потому что в любви заключается основа человеческого бытия, а не существования. Это как народ в корне отличается от населения! В школе, а тем более в институте не научат любить свой личный уголок Земли, независимо от квадратных метров квартиры или тысяч километров, тех же квадратных, своей Отчизны. Я всегда восхищался поляками, самыми пламенными патриотами в мире. Они за свою Отчизну в ХІХ в. боролись и в России, и в Испании, и даже в Америке. Гарибальди закалять свою любовь к Италии приходилось в прериях Аргентины… А полякам в Сибири…

С чего начинается Родина? В первую очередь – с колыбельной, но любовь к Родине воспитывается (!!!), да, именно воспитывается и рождается из интереса и любви к своему двору, улице, даже окрестностям отдаленного хутора… И здесь природа, журчание ручейка, ржание лошади, крик соседки с балкона или дребезжание трамвая имеют важное значение, потому что производят неизгладимое впечатление и сохраняют влияние на всю жизнь… Как ни странно, зачатки своей неизгладимой любви к Украине я получил, слушая рассказы своего друга-еврея Якова Бердичевского. И это были рассказы не о пении жаворонка или о запахе степи, а о духовных достижениях народа, тех достижениях высокой культуры, начиная с ХVIII в., которую перемолола сталинская репрессивная машина, невзирая на многонациональный состав украинской интеллигенции, где были такие имена, как Йогансен, Маркиш, Зеров, Ефремов, Семенко, Бойчук… Сейчас при неизбежном высоком патриотическом подъеме есть все основания утверждать, что в скором будущем Украина станет одной из великих держав мира!

Итак, приступим к прогулкам по сокровенно-романтическим и любимым местам моего города. Поплывём со мной по волнам моей памяти!

Перед вами – путеводитель, построенный на личных впечатлениях автора. История моего города необычайно интересная, но, к сожалению, пока нет книги, где подробно, популярно и с гордостью рассказывалось бы о Киеве.

Как построить это повествование, как привлечь читателя, чтобы после прочтения этих строк ноги сами понесли вас в упомянутые мной, раскрытые, а может быть, только чуть-чуть приоткрытые, места с полностью сохраненной тайной, которая обязательна в любимом предмете, дорогом человеке, ибо загадочность особенно важна для сокровенности места, куда тебя потянет с милым другом, подругой, близким человеком, где вы найдете что-то свое, личное или, как это красиво звучит по-украински, – «особисте», где откроется не просто индивидуальное, но в чем зазвенит обостренное чувство открытого сердца.

Я очень люблю Н. Н. Ушакова, который смог подать читателю Киев по-особенному. Но остались лакуны, и я попытаюсь заполнить их. Говорят, попытка не пытка. Для меня будет очень больно узнать, что вы, дорогой читатель, отбросили мою книгу, не дочитав её, чтобы никогда больше к ней не возвращаться.

В школе мы привыкли постигать историю и географию по-научному, так, как её подают в своих толстых монографиях серьезные ученые, а переложили на доступный язык педагоги. Но факты, даты, события изложены документально, сухо, совсем без фантазии. Поэтому если не добавить в школьную программу художественное чтение, то сомнительно, что пробудятся у вас романтические чувства, зовущие отправиться в путешествие с пятнадцатилетним капитаном или встать на защиту Киева от монгольских орд.

Постараюсь рассказать о любимых местах древнего города так, чтобы вам захотелось побродить по ним со своими друзьями, а если эта книга станет вашим другом, то и с ней в сумочке или в модном сейчас среди молодежи рюкзаке! С этим удобным для передвижения приспособлением отправимся в дорогу! Как хорошо изложенное в книге сверить со своим впечатлением на месте! Да и покрасоваться своими знаниями! А это будет кстати и совсем не плохо?!

Таким образом, Киев открывается как бы изнутри, а пишет не ученый сухарь, а поэтически настроенный писатель. Ведь в романтическом изложении имеются свои преимущества. Отечественная история таит столько загадок, их не задавили наслоения вековой пыли, но запорошили многолетним занудством и компартийной ложью тенденциозно настроенные советские историки. Они считали, что романтика присуща исключительно революционерам и ударникам комсомольских строек, а восторженность возможна только во время досрочного выполнения производственных планов.

Когда я погружаюсь в глубь веков, а особенно в дремучесть тенденциозных представлений, то мне очень сложно ответить конкретно и с исчерпывающей полнотой на поставленные вопросы: «зачем» и «почему». Слава Богу, что не «почём?». Я, как историк, обязан не игнорировать исторические факты, но как литератор имею право останавливаться на тех, которые мне импонируют больше. Мне позволительны фантазии, лишь бы они не противоречили истине. То есть, согласно определениям: «не исключено», «возможно», «допустимо», «чи так, чи ні, чи може бути». Мне очень по душе Николай Рерих, который, используя свои исторические познания и опыт археолога, смог в своих многочисленных полотнах дать представление о Древней Руси, которое спустя десятилетия подтвердили исследования ученых. Я доношу до читателя свое представление о прошлом описываемых мест. При этом не сомневаюсь в свойстве этого как будто бы картинного изложения создавать впечатление цельности и объемности, закрывать разрывы и пропуски, которые историку и археологу нечем заполнить. Перед ними лишь материалы раскопок, многочисленные научные труды предшественников. Читая научные труды, мы узнаем, что князь Олег приплыл к Киеву и пригласил на пир Аскольда и Дира. Но ученый не будет пытаться описать стремительное течение Днепра, красоты местности, выяснять, что ели и пили на пиршестве и после каких слов Олег приказал убить местных князей. Поэтому литератору приходится восстанавливать эти подробности, превращать скупую хронику в современную романтическую повесть, сухие исторические факты – в лирическое сказание.

Над этой книгой я работаю давно. Два десятилетия назад она была подготовлена как диалог двух собеседников – хорошего и плохого. Вскоре, написав ее, я от этой идеи «співбесіди» (это когда беседуешь, как поешь) отказался. Со временем понял, что если сильно торопиться, попадешь не вовремя и не туда. Прошло немало лет, в течение которых увидели свет пара десятков моих книг и несколько сотен статей по киевской тематике. Но от своей первоначальной идеи написать путеводитель по Киеву я не отказался, убедившись за долгие годы, что для большинства жизнь – это мучительное продвижение от состояния, когда ты еще ничего не знаешь, к состоянию, когда ты уже ничего не понимаешь. При этом я уверен, что нахожусь на промежуточной стадии, когда все разумеешь при полном знании. Прав я или лев, пусть рассудит читатель. Предпочтительнее лев – мой знак по гороскопу. Не испытываю желания применить слово «нет», которое невзлюбил еще в юности, частенько слыша его от хорошеньких женщин. К тому же я по гороскопу китайскому я – петух, вот откуда у меня излишняя хвастливость, заметная самоуверенность и неотъемлемая напористость в поисках зерна… Тем более важно не то, как тебя зовут, а то, как тебя называют. Мое жизненное кредо: начал – обязательно продолжай, никогда не бросай начатое дело, тем более книгу. Пока я ее вынашивал, появилось много путеводителей по городу: от кратких для «массового нечитателя» (купили, чтобы при случае заглянуть, и вскоре забыли о его существовании) и до серьезного, академического, созданного Михаилом Кальницким с моей помощью или, скорее, при моем участии. Мише помогать не нужно – сам отлично справляется. В нашем путеводителе «Київ» есть всё, что представляет хоть какой-либо интерес, даже высказан наш взгляд на преобразования в стране.

Оказывается, в ряде случаев от замены буквы Е на Ё значительно меняется смысл написанного. Например, «выпили все» или «выпили всё», «в суете сует» или «в суете суёт».

Но он вышел 15 лет тому, за это время в стране многое изменилось, но только не в политике и экономике… Бесспорных мнений не бывает, просто есть такие, с которыми бесполезно спорить. Чаще всего издательства от авторов требовали влезть в схему, разработанную заказчиком, что всегда мешало свободному творческому полету. Тем более в классическом путеводителе необходимо описывать всё, и при этом – «как положено».

А мне хочется о чем-то рассказать поподробнее, а о чем-то вообще умолчать. С годами у меня обострилось проявившееся в результате постоянного, можно сказать, ежедневного общения с разными людьми художественное стремление сохранить фактичность и не столько точность, сколько убедительный образ явления, его достоверность. А факты бывают голые, приукрашенные и исторические. Для удобства понимания сего произведения серьезный материал идет основным текстом, а другим шрифтом – различная шутовская всячина. Не исключено, что и не по делу. Кто хочет – пусть читает. В моем повествовании будет много личных воспоминаний, которые я буду подавать, вкрапляя в основной краеведческий текст. Поэтому прошу мой труд не воспринимать как традиционный учебник по истории Киева, официально утвержденный Министерством образования и рекомендованный как пособие для каких-то классов средней школы. Всё в книге построено на индивидуальных подходах и личных впечатлениях автора, убежденного, что истина всегда остается правдой, а выдумка становится историей. И это во время всемирного падения цен на общечеловеческие ценности.

Предлагаю вам поиски города, которого нет! Если в популярной песне в фильме моего друга Андрея Бенкендорфа «Бандитский Петербург» сетуют на отсутствие людей, то я сожалею о разрушенных домах, о безвозвратно исчезнувшем облике Киева. Том старом, дореволюционном, в котором росли и воспитывались многие великие люди. У меня Город не только в изображении киевских реалий, он в самой структуре моего мышления, в моих раздумьях. Как живописец пишет картину, используя свою палитру, так и я вижу все окружающее через разноцветье ярких красок и, изображая тот или иной объект, то или иное событие, стараюсь выделить в них именно особый киевский спектр. Моя модель мира, его восприятие – геоцентрично. А повествование афористично!

Безусловно, я понимаю, что высполняю серьезное дело, но у меня всегда перед многими начинаниями стоял вопрос, если не я – то кто же?

Встреча В. Киркевича с проф. З. Давыдовым из Торонто.

Киев. Андреевский спуск. Август, 2013 г.

К ответственности, принятию решений и доведению начатого до конца меня приучил отец. Он говорил, что жизнь – это цирк, где каждый мечтает стать режиссером или артистом, но большинство вдруг оказываются дрессированными животными. А зритель? – А, он всегда прав. А вот школа жизни – это единственная школа, которую преждевременно не хочется заканчивать. Так и я завершил свой многолетний труд. И теперь вам придется удобно расположиться и начать путешествие по моему родному Городу, о котором хорошо сказал Мирон Петровский в своей книге «Городу и миру»: «Сенат Древнего Рима властно диктовал свою волю «городу и миру», но власть культуры – особого рода, ее не продиктуешь, не навяжешь. Культура распространяется, если она обладает авторитетом и привлекательностью. Именно такова многонациональная культура, наработанная Киевом за века его развития». Переосмысленная таким образом старинная формула «городу и миру» вполне может соответствовать и моему Городу. Я не пишу автопортрет киевлянина – социальный, политический, моральный, нравственный в том числе, просто я хочу дать некоторые, иногда схематичное, упрощенное представление о том, каким я был, что делал и куда вела моя жизненная стезя, судьба, неразрывно связанная с моим родным Киевом. Безусловно, были какие-то упущения, но у меня сложилось впечатление, что достижений было значительно больше. Это свойственно всем, кто в основу своей жизни заложил активную деятельность. Старость – это когда будущее становится настоящим. Поэтому я вполне реально воспринимаю сегодняшний мир. Он не хороший и не плохой. Он такой, каким мы его ощущаем в своем бытии.

Несмотря на наличие анекдотов, это не их сборник, а, скорее, книга об анекдотичности нашей жизни. А анекдоты должны быть, как женское нижнее белье, – тонкими, прозрачными и короткими. К тому же я страдаю манией аналогий. В психиатрии такой болезни не зафиксировано. Может быть, метод аналогии я взял из геологии, которой я отдал более двух десятилетий своей жизни. Даже анекдоты сортирую по аналогам. Будем считать, что это предисловие. Хотя где-то слышал: хочешь быть впереди классиков – пиши для них предисловия. А я пишу для себя!

Путешествие по Городу сокровенной, духовной троичности

С чего начать экскурсию, как пройти по улицам древнего города, окунуться в его тысячелетнюю историю, найти тому свидетельства, почувствовать его неповторимые, уникальные особенности? А как выбрать то основное, главное, что сможет растрогать, взволновать твоего слушателя, заинтересовать читателя? Для этого кроме осознанного желания нужно иметь определенный лирический настрой и необходимую профессиональную подготовку. Как помочь читателю научиться понимать Киев, его язык и душу, как вступить с Городом в доверительную беседу? Не на кратковременной экскурсии, превращая его в музей достопримечательностей. Необходимо попытаться раскрыть душу родной, близкой местности, познать ее, освободившуюся от материальной оболочки окаменевших строений и заасфальтированных троп, в недрах которых она зажата и скрыта, оживить ее. Лишь тогда возможен разговор с душой Города, и постепенно, почувствовав некоторое подобие дружеского общения, войти с ним в любовные отношения… Восхищаться, искренне любя его! Всем ли это дано?! Но, если вы уже попали в этот сокровенный Город, находитесь в Киеве или листаете эту книгу о нем, то, безусловно, вы не лишены романтического восприятия, присущего всем любителям истории, туристам и путешественникам, даже если у них странствие происходит лишь в воображении.

«Киев» – это звучит, как призыв, как обращение к Богу – так, возможно, в давние времена взывали жрецы ушедших верований. Миллионы людей и сегодня поклоняются Городу, как особо почитаемому сокровенному кумиру. Созидатели прекрасного посвящали ему лучшие творения, выражали словами поэзии, звуками музыки, красками картин. Постигая Город, не перестаешь удивляться уникальной его неповторимости, и не столько внешней, сколько внутренней, духовной. Недаром Киев был «матерью городов руських», местом «откуда есть пошла Руська земля», «Иерусалимом земли славянской», «Землей обетованной», а Днепр называли «Руським Иорданом». И звучит это лучше, чем «город трех революций», «колыбель социалистической революции» или «первопрестольная». (Хотя даже школьник скажет, что первый престол, как церковный, так и владетельный, великокняжеский появился в Киеве задолго до основания Москвы.)

При сравнительном анализе истории Киева в этом Святом городе явно просматриваются все признаки сакральной Троицы. Бог-Отец – творец государственности, народа, веры; Бог-Сын с его Голгофой и верой проповедника и Святой Дух, который и дает возможность появления столь ярких, возвышенных натур, глубоко содержательных людей именно в Киеве.

Троичность Города просматривается еще и в том, что основу его заложили три района – Верхний город, Печерск и Подол. Троичность сопутствует Старокиевской горе, как детинцу, началу, сердцу города, которая при приблизительном, условном представлении повторяет формы этого важного жизненного органа. От Горы идут три дороги, три направления, нет, не географических, а духовно-исторических: к вере – в сторону Святой Софии, к власти – в сторону Михаила Золотоверхого и к народу – на Подол, к торговле и ремеслам.

Было время, когда Киев называли колыбелью трех братских народов, то есть местом, откуда пошли украинцы, русские и белорусы. Получается, что и тогда уже значение города выходило за пределы этнографического или географического понятия. Он приобретал определенное духовное или, скорее всего, сакральное значение. Неспроста благословил Русь апостол Андрей. В Восточной Европе немало мест, где проходил и останавливался святой апостол, но в летописях конкретно указывается только одно место, где ученик Иисуса, первый провозгласивший Его святость, поставил крест и произнес пророческие слова: «Видите ли горы эти? На этих горах воссияет благодать Божья, будет город Великий, и воздвигнет Бог многие церкви». Так святой апостол благословил матерь Украину и ее детей. Куда обратил взор Андрей Первозванный, там воссияла благодать Божья, там сохранилась духовная сила, помогающая городу уже почти два тысячелетия. Эта благодать распространяется на всех, кто прибывает в Киев. Недаром паломники со всего православного мира несколько столетий шли сюда пешком. О чем и свидетельствует распространенная пословица: «Язык до Киева доведет!».

Много общего у Киева с другим святым городом – Римом. Его благословил брат апостола Андрея – святой Петр. Киев, как и Рим, стоит на семи холмах. Но главное, если Рим – центр католичества, то Киев – центр православного мира.

Киев – замечательный город, и люди в нем жили и живут особенные. Это подтверждается просмотром одной из зарубежных энциклопедий или современного отечественного биографического словаря. И что поражает! В Киеве появлялось на свет великое множество знаменитостей, но ни одного руководителя единой правящей партии или тоталитарного правительства, ни единого представителя бывшего злодейско-преступно-репрессивного аппарата. Их не рождали даже в негативных, захваченных злой силой местах Города. Ни в одном городе мира не появилось на свет столько великих деятелей науки, искусства, культуры, техники… И нигде не родилось так много писателей и поэтов! Это необъяснимое по сей день явление было известно еще в глубокой древности. Один еврейский мудрец ХI века говорил, что «свет учения исходит из Киева». Как мало мы знаем о тех временах, уж очень много было в прошлом недоброжелателей, пытавшихся избавиться от материальных свидетельств тому. Но тем не менее стал Киев «матерью городов руських» и создавались в нем произведения культуры, которые говорили не только об избранности и высоком интеллекте создателей, но и о самом главном – о наличии традиций и преемственности. От огромной, как бы сложенной из мозаик, культуры Киевской Руси дошли лишь отдельные кусочки смальты. Но и они донесли до нас зримые свидетельства высокой одухотворенности горожан Х-ХII вв. Это высокодуховные фрагменты – «Слово о Законе и Благодати» митрополита Иллариона и «Поучения» Владимира Мономаха, «Повесть временных лет» преподобного Нестора и «Писания» Даниила Заточника. А гениальное «Слово о полку Игореве»! Все это общепризнанные жемчужины всемирной литературы. Невозможно забыть искусных зодчих, воздвигнувших величественные храмы, и умельцев-мастеров, которые украсили их мозаикой и расписали фресками.

Развитие города, самого древнего в Восточной Европе, привело к тому, что в Киеве можно очертить определенные исторические районы с различными временными этапами и интенсивностью застройки и заселения. Старокиевский (понятно) – Киевская Русь; Подол – торгово-производственные формации при зарождающемся капитализме; Крещатик и правительственный центр характерен для социалистической державы, в то время столицы лишь одной из 15 республик; последние два десятилетия – формируется облик столицы европейской державы. Коренные киевляне возмущаются этой безалаберной застройкой. Осмелевшие жители когда пассивно, когда активно протестуют. И то хорошо, а в конце 1930-х и бурчать опасались! Развитие города проходило поэтапно, сначала становление, образование государства Киевская Русь вокруг него, поэтому и любили империа-советские ученые на этом подробно останавливаться, ограничиваться исключительно этим периодом, детально исследуемым и подробно описанным. Исходя из этого, долгое время описатели Киева были или архитекторы, или археологи, а вот историкам о городе писать не разрешалось, так как они могли случайно перейти на персоналии, а СССР был присущ культ только ограниченного числа личностей, а чаще всего – исключительно лишь одной.

Старокиевская гора считается местом, откуда впервые проводилось княжеское правление и государственность. Происходила централизация земель, населенных славянскими и другими племенами в IХ – Х вв., создавалось величие и богатство стольного града Киевской Руси. Так в прошлом образовался центральный район. Потом нашествие орд Батыя в 1240 году. Захватчики сожгли Златоверхий город, пеплом пожарищ покрыли склоны гор, развалины дворцов и храмов, останки мужественных защитников. На долгое время эту местность покинула «благость». Жизнь спустилась к Днепру. А река, в свою очередь, отступила, изменив русло, как бы оберегая киевлян, живущих у Славутича. Таким образом происходило развитие другого исторического района – Подола. Потом Лукьяновка, Шулявка, Демиевка, Новое Строение… Даже такой чисто промышленный район, как Жовтневый, – теперь, после укрупнения, часть Соломенского – имеет свою особую, присущую исключительно ему славную историю. Но для путеводителя, в первую очередь, предпочтительнее показать то, что сохранилось, – об ушедшем прошлом можно прочитать в исторических романах. Но как же без «преданий старины глубокой»? Без них никак нельзя! Поэтому и буду совмещать статические сведения с занимательным рассказом.

В первоначальной редакции этой книги я позволил себе смелость заявить, что Киев – это живой организм. В окончательном варианте я сохранил это мнение, но уже не так безапелляционно, с надеждой на снисходительность читателей, предполагая, что каждый район – это определенный орган. Тогда Старокиевская гора – сердце; учебные заведения, научные институты Академии наук – мозг… Подол с его базарами, гаванями и элеваторами – желудок, чрево; зеленые парки города – легкие; транспортные узлы и мосты – ноги; промышленные и производственные предприятия – руки. А кто тогда жители? – Жизнедеятельно бурлящая по сосудам кровь. Тут можно поспорить, вспомнить городское самоуправление, городскую думу, вместе с бургомистрами или, как их стали называть, – головами… Может быть, это соответствовало положению дел 100 лет тому. А сейчас, как прикажете называть городское управление? Больной головой? Которая сворачивает все неприятности на здоровую! Такое определение не достойно моего Города! И я надеюсь на лучшее. Смогли же недавно киевляне с помощью здравомыслящих граждан Украины образумиться, очиститься и убрать «городского сумасшедшего» вместе с его «межигорским патроном»! И я уверен, что нынешний руководитель Киева проявит присущие ему качества и Город – воспрянет!

Если задуматься о прошлом, то что же мешало возрождению высокого статуса нашего сокровенного места? Причин много, поэтому остановлюсь на самых, на мой взгляд, главных, хотя и давних. Начнем с того, что в 1240 г. из-за орд хана Батыя общественно-религиозная жизнь на Старокиевской горе надолго прекратилась, перейдя с той же общественной активностью на Подол. Храм и дворцы на горе перестали быть средоточием державных умов и правящих мужей Древней Руси, вершащих судьбы государства с той или иной степенью интенсивности и влияния.

Еще задолго до этого князь Кий, расположив городище на Старокиевской горе, учитывал лишь ее стратегическое положение. Мне кажется, что Олег, хотя никаких свидетельств его пребывания там нет, имел подобные требования. Вещий князь умер, оставив правление своему племяннику Игорю, не увлеченному делами Руси, а более ретиво, «яко волк», рыскавшему по подчиненным племенам за сбором дани, за что и поплатился жизнью. «За морями славы не ищут», – заявила его жена Ольга, создавая свою резиденцию на Старокиевской горе. Наверное, Ольга первой из правителей прочувствовала значение «Княжьего места», поэтому и возвела дворец-ротонду – самое старое каменное строение, датируемое Х веком. Он и сейчас привлекает внимание туристов, но лишь после подробного объяснения знающего экскурсовода. Не исключено, что здесь княгиня почувствовала необходимость принятия христианства, той веры, которая наиболее соответствовала менталитету славянского люда. Народ пожелал в те времена единоначалия, ставшего привычно-обязательным, на столетия, да что там – тысячелетия. Оно нашим предкам казалось единственно возможной гарантией собственного благополучия и безопасности, светлого будущего для их детей. Первая княгиня-христианка стала принимать послов, вождей подвластных племен, заморских гостей-купцов, даже епископа – посланца императора Оттона. Так это место стало ГОРОЙ! А городище Кия переросло в столицу. Дары приносились не в Дарницу, не на Подол, а на Старокиевскую гору, получившую державный статус. Византия знала, где вершит Ольга, даже когда ее сын Святослав, ходивший походами на все стороны света, безуспешно пытался найти место для другой, новой столицы. Здесь стал формироваться киевский детинец, что весьма символично, – древняя фразеология как бы подсказывает, где происходило «детство» нашего государства.