Пески ада

Глава 1

– Гад, чашуйчатый! – Едва сдерживаюсь, чтоб не схватить кинжал и не перерезать ему глотку. Никогда не позволяла себе подобных выражений в отношении хозяина. За глаза – да, но чтобы так в открытую – никогда.

– Айри, не кипятисссссь, не ззабывай кто перед тобой. – Рептилоид вольготно развалился среди вычурных, расшитых золотом подушках, которые горкой были собраны в его шатре. Заплывшее жиром тело, не свойственно для данной расы. Пухлые пальцы, на каждом из которых по золотому перстню, на некоторых и по два. И мерзкие, вертикальные зрачки, на желтой радужке, сузились в тонкую полоску, что означало полное равнодушие хозяина, к моей персоне, а точнее к моим высказываниям. Одно выдавало его – на кончике змеиного хвоста проступила янтарная капелька яда и шипы готовые в любую секунду проявиться, в случае опасности.

Арбус проследил за моим взглядом, отставил бокал с красным вином, на стеклянный, чайный столик, лениво встал, медленно прополз вокруг меня, захватывая длинным, иссиня-черным хвостом в кольцо. Остановился сзади и над самым ухом, брызжа слюной, прошипел: – Ты мояссс ссссобсссственноссссть. Не забывай, деточччччка. – Те кому повезло родиться людьми – становились рабами. В мире демонов, где правит сила, людям нет места. Вот и мне так несказанно "повезло".

– Да у меня там нет ни единого шанса выжить! – Сдерживая, охватывающую меня ярость, пыталась вразумить хозяина. Саму колотило от ужаса.

– Ты ни раззз выходила на арену. Так что ссправишьсся. – С презрением, заметил рептилоид.

– Но это Императорские Игры! Ты хоть понимаешь разницу? – В бешенстве чуть ли не кричала на него. На своего хозяина, для которого жизнь раба не более, чем пустой звук.

Игры со смертью – любимое развлечение в каждой колонии. Двенадцать лет кочевой жизни, переезжая из одной колонии в другую. Игры со смертью – самое популярное развлечение аристократии. Запретное в Империи, но то и дело устраиваемое на ее окраинах, где императорский контроль был не такой жесткий. Потому нам и приходилось кочевать от места к месту, нигде не задерживаясь на долго.

Хозяева выставляли рабов в качестве участников Игр, делая ставки на победителя. Там не было месту жалости и состраданию. Не было места слабости. Бой длился, пока противник не будет повержен. Чаще исход был один – смерть, которая стала моим извечным попутчиком, дыхание которой чувствую каждый раз, стоит мне ступить на песок арены.

За три года, в качестве участника, заработала для Арбуса неплохое состояние. Но то были Игры, где противниками были обычные рабы, обычные люди, но никак не демоны. И тут выясняется, что сын покойного Императора, Дарий, решил вернуть старые традиции и устроить Игры со смертью в самой столице Империи – Гелисконте. Императорские Игры со смертью грандиозное событие. Более ста участников, более ста отъявленных и подготовленных убивать головорезов разных рас, которые сойдутся в смертельной схватке. Около ста тысяч зрителей и только один победитель, кто в добавок к свободе получит мешок золота. Такого еще никогда прежде не было. Вот только финальный бой будет до смертельного конца. Естественно, жадный до денег Арбус, не мог упустить возможности подзаработать.

– Айри, милая, посссследние игры и ты получишшшь не только сссвободу, ты сможжешшшь купить сссвободу и для Генри. Ессли ты откажжжешшься, то уччаствовать будет Генри. – Знал, гад, на что давить. Генри – эльф, мальчишка, что стал мне братом. Которого точно не смогу оставить в мерзких лапах рептилоида.

– Ты не посмеешь… – Процедила сквозь зубы. Сжимала с силой кулаки, что ногти вонзались в кожу.

– Слушшшай, ты… деточччка… – Глаза, что сейчас расположились напротив моих, вспыхнули злостью. – У меня терпение не безззграниччно. Только изз уважжения к твоим зззассслугам, ты ззздесссь ссстоишшшь. Поссследние игры. А теперь пошшшла вон от сссюда. – Уполз, возвращаясь на ворох подушек, взял недопитый бокал с вином, разглядывая рубиновые грани на свету, показывая, что разговор окончен, пригубил.

Злость разрывала изнутри, пронизывая раскаленным железом каждую клеточку тела. Душила и разрывала на части. Не удержалась, схватила нож, который всегда был за отворотом сапога и метнула в сторону "гада чашуйчатого". Звон бокала и разлитое вино на любимые подушки работорговца. Он еще что – то крикнул в след, но я уже не слышала, покидая шатер Арбуса. Он мог меня за это убить прямо на месте, но, видно, жаль портить товар, потому как мне еще выходить на арену.

– Айри, Айри. – Качал головой огненно-красный демон. Нерон, мой учитель, мой друг и наставник. Руны и шрамы по всему телу – единственное его украшение, жуткого, опасного, смертоносного. Но только не со мной. Сейчас величайший боец, лучший, которого знала, сидел рядом на одной из тележек, чуть сгорбившись, переживая за мою дальнейшую судьбу.

Двенадцать лет назад, Нерон нашел меня около дороги, в рваном, грязном, с пятнами крови, платье. Девочка семи лет, с огненно-красными волосами и с карими глазами в пол лица, в которых уже не было детской наивности, не было страха и ужаса, там читалась лишь боль и понимание этого жестокого, богом забытого мира.

Арбус, решил что меня лучше добить из жалости. А ведь он прожженный работорговец. В тот момент, счел, что вложений в меня будут значительно больше, чем он получит от продажи. И только Нерон вступился, обещая рептилоиду, что сам воспитает и прокормит на то жалование, которым иногда делился с ним Арбус. Нерон, могучий демон, заменил мне и отца и мать, которых даже не помню. Да я вообще не помню ничего, что было со мной до встречи с ним.

– Нерон, я устала, – Тяжело вздохнула, покачивая одной ногой, разглядывая желтый песок под ногами. Пожалуй, только с ним и с маленьким Генри, могла быть собой. В песках ада нельзя показывать слабость. "Выживают только сильнейшие", так постоянно повторял демон.

– Ты справишься, Айри. Ты просто обязана выжить. – Пробасил учитель, легонько толкнув в бок. – Я хорошо тебя обучил.

– Я боюсь. – Обхватила голову руками, сжимая височную часть. – Мне проще сдохнуть прямо здесь. – Сейчас мне нужно немного времени для того, чтобы собраться. "Я воин. Я воин." – повторяла про себя, кусая в кровь нижнюю губу. – "Я воин. Выживают только сильнейшие". – Ярость постепенно утихала, оставляя место страху.

– Еще раз услышу подобное… – в бешенстве прорычал демон, сжимая пальцы в кулаки. – Ты, девочка, сдаться решила? Разве я этому тебя учил? Выживают сильнейшие, Айри, бегут только трусы. Кем являешься ты, девочка?

Даже будучи ребенком – не плакала, а вот сейчас до боли хотелось разрыдаться. Выплакать все, что так долго держала в себе. Страх, обиды, унижения, все, о чем старалась не думать, ибо иначе нельзя. Ибо главное в мире это борьба за жизнь. "Выживают сильнейшие".

Из шатра выполз мерзкий рептилоид, в боевой трансформации, а именно шипы, что пропитаны ядом, сверкали от палящего солнца и оставляли глубокие борозды песка. Подполз к нам, обращаясь к Нерону, демонстративно игнорируя, что я вроде как тоже тут сижу, прошипел: – Девку приодень, всссе жжже впервые за ссстолько лет Игры в Империи. Купи ччто -нибудь. Пусссть ссстоличные зззнают, что и у нассс войны есссть. А эта… – Смерил меня призрительным взглядом, – поедет ссс отребьем. – Кинул пару золотых в сторону демона, которые тут же погрязли в песке.

Нерон взбесился, мышцы напряглись, руны заискрили, переливаясь от палящего солнца, встал, тяжело дыша, склоняясь над Арбусом, который едва доставал ему до плеч. Рептилоид поднимал голову вверх по мере вставания учителя, сглотнул, сузил змеиные глаза, которые бегали из стороны в сторону, искал возможность ускользнуть, и по возможности достойно. Он прекрасно понимал, что демон с легкостью мог его убить, но в то же время знал, что за это его ждет смертная казнь. Потому, я перехватила Нерона за руку и сильно сжала, давая понять, что не стоит.

Нерон, бывший воин Императорских Игр со смертью, выгрыз зубами свою свободу. В финальной битве с оборотнем из Дорийского племени, демон был лишен обеих лап. Оборотень их настолько переломал, что Нерон не мог ими шевелить. Захлебываясь собственной кровью, смешенной с черным песком арены, понимал – это конец. Вот только у оборотней, в боевой форме, инстинкт есть такой – они выли, выли над телом убиенной им добычи, напоминая другим, что с ним лучше не связываться. Но и Нерон, демон, который решил, что смерть еще подождет, вцепился клыками в горло оборотню, вырвав огромный кусок мяса.

Главный приз Императорских Игр со смертью – свобода. Свобода, о которой мечтает любой раб. Так Нерон и выгрыз зубами свою свободу. Только у демона никого не осталось. Потому он и остался у Арбуса, обучать молодняк, молодых демонов и демонес.

Регенерация, позволила за пару месяцев восстановить переломанные конечности, а опыт бывалого война, вызывает у каждого из нас уважение. Нерон осознавал, что стоит ему пойти против Арбуса, тот погонит его. А дети, так Нерон называл своих учеников, будут отданы под командование Эпифа, минотавра, который отличался особой жестокостью и склонностью к молоденьким девочкам. Понимая это, я не могла позволить Нерону, пойти против рептилоида.

Демон сдержал порыв пересчитать зубы рептилии, сел. Арбус, с присущим ему превосходством, ухмыльнулся, вскинул голову и пополз в сторону своего шатра, обернувшись, добавил: – Ещще ччто либо подобное и Генри тожже будет уччассствовать. – скрылся за поворотом.

– Это была месть… – Произнесла с досадой. Сжала кулаки, всматриваясь в дорожку на песке от ядовитого хвоста хозяина.

– За что? Что ты опять сделала?

– Немного промахнулась… – пожала плечами, – попала в бокал с вином… – произнесла с натянутой улыбкой, тяжело вздохнула, встала и пошла искать Генри. Не терпелось навестить его, и убедить мальчишку, отказаться от участия в играх. Учитывая, что ему еще нет пятнадцати, заставить его никто не мог. Но заносчивый эльф, возомнил себя великим войном и мечтал оказаться на арене.

– Поджег? – Крикнул в след Нерон, глядя на меня полными печали глазами. Мы часто фантазировали на тему "убиение рептилоида". И чей способ был наиболее изощреннее, тот был победителем. Моя фантазия не знала границ, потому часто рассказывала их молодняку, вместо сказок на ночь.

– Мелко, – с горечью улыбнулась демону и пошла к Генри.

***

Неподалеку, Генри оттачивал мастерство владения мечом. Только вместо меча, в руках эльфа была длинная палка, а противником ему стало, сухое дерево, которое готово было сдаться, но не знало как, вот и приходилось с треском терпеть выпады мальчишки. Светловолосый, юный эльф, с изумрудного цвета глазами, с грацией хищника и знанием дела умеючи орудовал "мечом".

Села неподалеку, наблюдая за отточенными ударами. Мальчишка старался. Удар, выпад, удар и дерево сломилось. Довольный подошел к воображаемому противнику, склонился над ним и вонзил "меч" в древесную трещину. Упоенный победой, поставил правую ногу на дерево, осмотрел противника, что-то сказал ему и растянулся в предовольной улыбке.

Взяла, лежавшую неподалеку палку, подошла к мальчишке, встала на против него. Генри, улыбнулся и чуть выставив правую ногу вперед, вскинул деревянный "меч". Кивнула, приготовилась к наступлению. Мальчишка действовал быстро, удар, выпад, кувырок и снова удар. Движения его были легкие и точные, свойственны представителям его расы. Я не наступала, перешла в оборону, позволяя мальчишке атакующие выпады. И стоило тому поверить в свое превосходство, смена тактики, сбиваю с ног, замах и палка, что заменила меч, приставлена к его горлу.

– Ээээ… – возмущался, пытаясь восстановить дыхание. – Так не честно.

– В аду будешь возмущаться. – Тепло улыбнулась светловолосому, с изумрудного цвета глазами, розовощекому, остроухому войну.

– Я уже в аду. – Вынырнул из-под палки, сел на горячий песок, вглядываясь в песчаную даль.

Отец Генри, свободный эльф, настолько был влюблен в человеческую девушку, рабыню, предлагал целое состояние ее хозяину – орку. Орки и эльфы инстинктивно ненавидят друг друга, потому тот и отказался от щедрого выкупа, дабы не заключать сделок с эльфами. Последний же пошел иным путем, вызвался в качестве участника в Играх и победу, то есть свободу, хотел даровать человеческой рабыне. Победил демон. Беременная уже тогда от эльфа мать Генри, так и осталась в рабстве у орка.

До семи лет, эльф жил у работорговца, подвергаясь всяческим издевательствам с его стороны. Генри рос точной копией своего отца, от чего орк его еще больше ненавидел. Кочевники, что однажды проходили мимо орка, выкупили мальчишку, оставив себе в качестве домашней зверушки. Генри рос и питался вместе со скотом, не зная заботы. Он и говорить то почти не мог. Пока на Трингеинском рынке, его не заметил Арбус. Эльф, столь редкий представитель своей расы в Империи, вызвал интерес хозяина. С целью дальнейшей перепродажи, он забрал мальчишку себе. Грязного, дикого ребенка девяти лет. Отдал на воспитание Нерону.

– Не смей даже думать об Играх. – Пальцами зарылась в черный песок, сжала в кулак и медленно выпускала песчаную струю.

– Я хочу освободить свою мать. – Все так же смотрел исключительно на воду.

– Ты даже не знаешь, жива ли она.

– Она жива! – С нажимом произнес. – Я знаю, она жива. В Империю многие едут. Я найду ее там, и дарую свободу.

– Даже если придется встать в схватку со мной? – Посмотрела в глаза мальчишки.

Задумался, поджав губы, обреченно вздохнул: – С тобой нет.

– Давай так, – сложила ноги в позу лотоса, продолжая перебирать песок, – мы вместе попробуем ее найти в Империи, и если она там, нам хватит золота выкупить и тебя и ее.

Генри посмотрел на мена глазами полными надежды, кивнул, соглашаясь с моим предложением.

– Пошли, чудо ты мое… -

– Эй, малышка. – Донеслось сзади. Мы обернулись. К нам приближался молодняк, пять юных демонов, из которых Арбус решил сделать будущих участников Игр. Во главе шел Даарнэш, помощник и доверенное лицо Нерона. Именно его учитель готовил на замену себе.

– Опять над детьми измываешься? – Оперевшись на рукоять меча, скалил клыки. Остальные демоны остановились за его спиной. – Может пора выбрать кого посерьезнее? Обещаю обращаться как с леди. – Игривое передергивание бровями демона – то еще зрелище.

– Не боишься, что леди надерет твою хвостатую задницу?

– Готов рискнуть, если после… будешь моей личной сиделкой. И нежными ручками залечишь все раны и порезы, поглаживая и массируя каждый участок моего пострадавшего тела. – Размечтался рогатый, блаженно прикрыв глаза и предвкушающе вздохнул.

– В случае чего, единственной твоей личной сиделкой… буду я. – Пробасил подошедший Нерон. – И только мои "ручки", – вытянул чуть вперед огромные волосатые лапы, разглядывая их с нежностью. И я его отлично понимаю. Представляю через, что ему пришлось пройти, прежде чем он вновь смог взять меч, – будут массировать тебя. – Растянулся в очаровательной, клыкастой улыбке.

Даарнэша от предстоящей перспективы знатно перекосило, видно проняло. Остальные невольные слушатели, всячески старались сдержаться, ибо все знали, что как воин Даарнэш весьма силен, обид и насмешек не прощает, впрочем как и любой из демонов. Вот только единственным, кого он побаивался был Нерон.

– Ну так что, "малыш"… тащи сюда свою потрепанную задницу. – Откровенно издевался учитель, демонстративно разминая лапы.

Наблюдая за Нероном, Даарнэш сглотнул и дрогнувшим голосом: – Она нне потрепана.

– Ну так мы это быстро исправим. – Со знанием дела пробасил демон и пошел в сторону Даарнэша, продолжая разминать лапы.

Стоящий позади Даарэша демоны, молодые и неопытные, хихикая разбежались, дабы не попасть под лапу учителя, и уже из-за кустов продолжали наблюдать за происходящим. Кусты, с десятком глаз, периодически вздрагивали и сомневаюсь, что от страха.

Эээ… – пытался найти выход из положения демон, взглянул на меня полными надежды глазами, ища защиты, сделал шаг назад.

– Нерон, ну не сейчас, – лениво потянула, – момент… скажем так, не совсем интимный. – Намекнула на следящие за нами морды демонов из кустов. Да и если честно совсем не хотелось подрывать авторитет Даарнэша. Нерон, сдерживая смех, встал напротив него, уперев лапы в бока, продолжая изображать сурового наставника.

Даарнэша воспользовался заминкой, свистнул своим подопечным, чтобы те выстроились. Юные демоны, которые с усилием держали сомкнутыми пасти, дабы не заржать, вышли из своих укрытий, построились пред предводителем. Получив команду "тренироваться", направились на тренировочную поляну, где должна состояться очередная тренировка. Величественно и, в то же время, как можно быстрее ретировался с места.

Проследив за тем, как молодые демоны уходили вслед за Даарнэшем, Нерон повернулся к нам и сказал:

– Переночуешь у меня, нечего тебе с отребьем в повозке трястись.

И так приятно стало. И пусть не помню родителей, зато у меня есть Нерон, огромный и ужасный, но такой родной.

Рабы в нашем мире делились на два типа, отребье – те, кто не держал оружие и войны, которые чаще всего становились участниками в Играх, которых и в расход пустить не жалко. Одно нас объединяло – выжженная на предплечье метка, которая говорила, что ты раб, напоминая, где наше место.

– Арбус точно проверит, и кто знает, на что будет способна его больная фантазия, если поймет, что не выполнила его приказ. Так что всем будет лучше, если поеду с рабами. Говорят, там не так плохо. – Повела правым плечом, стараясь не смотреть на учителя. Врать никогда не умела. Жалкая попытка успокоить демона. – Бывало и хуже.

Остаток дня провела с Генри и молодыми демонами. Сидели у костра, травили байки, представляя, как бы Нерон массировал задницу Даарэшу. После ужина, ближе к ночи, Нерон всучил мне покрывало, чтоб могла его использовать в качестве подстилки. Он, правда, изначально два покрывала притащил, хотел в повозку к рабам лечь рядом со мной. Так ему, видите ли, было бы спокойнее. А ничего, что я уже не ребенок? И уж если справляюсь с демонами на арене, то вполне могу справится с человеческими рабами. Так что пожелав наставнику добрых снов, подхватила покрывало и пошла к месту отбывания своего наказания.

Глава 2

В повозке с рабами, душил запах гнили и пота. Повозка, рассчитанная на десять человек, вместила около двадцати рабов. Пятнадцать грязных, вонючих мужчин, среди которых через одного убийцы и насильники и пять шлюх, готовые за монету раздвинуть ноги каждому. Все спали под скрип колес, мерное раскачивание и храп одного верзилы.

      Два дня пути до столицы Империи, два дня в этой повозке, среди тех, кто на столько не ценит свою жизнь, что червями ползают перед рептилоидом. Ни гордости, ни самоуважение. А такое будущее вполне может ожидать и меня.

Закутавшись в покрывало, легла у самого выхода из повозки, единственное место, где было хоть немного свежего воздуха, да и вид на ночное небо открывался замечательный. Тысячи звезд рассыпаны на черном небе. Тысячи ярких, но в то же время таких холодных звезд. Одни, из которых могут светить тысячелетиями, а другие не найдя своего места, не успев зажечься, меркнут и камнем падают в пропасть. Что ж, видно и в звездной иерархии выживают сильнейшие.

Среди ночной тиши, услышала голос Нерона, который приказал остановить движение. Скрип колес стих. Один из наших войнов, двигавшийся верхом на ящере, остановился как раз возле меня. Привстала, выглянула из повозки. Это был Даарнеш. Он дернул упряжь, заставляя ящера остановиться. Посмотрел на меня и чуть слышно пояснил:

– Что-то случилось, приказ оставаться на местах, боевая готовность… – Вглядываясь в впереди идущего война, добавил: – скрытая.

Нерон давно разработал среди войнов оповещающие знаки. Раскрытая ладонь – стоять, два пальца – боевая готовность, три – оружие наготове, то есть скрытая боевая готовность, указательный палец, движение которого напоминает воронку – опасность. Это был наш язык, язык войнов.

Выглянула из повозки, стараясь рассмотреть что впереди.

– Императорские стражи. – Пояснил Даарнэш. Тело война было напряжено. Никто не знает, чем грозит такая встреча. Императорские стражи – лучшие войны Империи. Головорезы под предводительством императорского бастарда.

Впереди, скрытые ночным небом, стоял отряд могучих войнов, состоящих преимущественно из демонов и людей. Демоны ни чуть не уступали размерами Нерону, а то и того больше, облаченные в нагрудные стальные щитки, с двуручными мечами. Люди были верхом на истенсельских скакунах, самых быстрых из существующих. Демоны же восседали на ящерах, любимой пищей которых были головы своих жертв. Но самым опасным среди них был императорский ублюдок. Внебрачный сын императора, высшего демона, и человеческой девушки, бастард, главнокомандующий императорского войска.

– Сейчас повозки трясти начнут. – Шепотом информировал Даарнэш, сжимая упряжь. Никогда еще не видела его таким напуганным.

– Зачем? – так же шепотом.

– Проверяют всех, кто едет в столицу, ищут беглых и незарегистрированных.

Так и вышло, императорская стража, в сопровождении Арбуса и Нерона, начали будить и проверять войнов и рабов, повозка за повозкой. Моя была последней.

Даарнэш замер, стоило страже подойти ближе. Давящее напряжение раскалило воздух до предела.

– Ззздесь рабы, – елейным голосом шипел Арбус, пресмыкаясь перед бастардом, переводил взгляд от главнокомандующего на Нерона, ища поддержки. На морде Нерона ни капли страха, абсолютное спокойствие и выдержка. Чего нельзя сказать об Арбусе, который при каждом взгляде бастарда белел от сковывающего его ужаса.

Рука демона, одного из помощников главнокомандующего, сдернула кирзу, покрывающую нашу повозку. Проснувшиеся рабы, еще не понимая, что происходит, в страхе жались друг к другу. Шлюхи, улыбались господам, кто своими пятнадцать, кто десятью зубами, такими же гнилыми, как и их душонки. Да, меня сунули в повозку к самым отбросам. Смрад, что скопился, вырвался единым порывом. Демон, дернув носом, отступил на пару шагов.

– Документы на их право владения, – скомандовал императорский бастард. Эрен Харраш. Высокий, сильный, невозмутимый, с черными как ночь глазами и такого же цвета волосами, что волнами легли на его могучие плечи. Хищный взгляд, и широкие грудь, с крепкими мускулами, с перекрещенными поверх обнаженного, смуглого тела, ремнями. Прямой нос и чуть поджатые губы. Главнокомандующий целым войском, в подчинении которого были не только обычные демоны, ему подчинялись и высшие демоны, не считая людей и орков. И сейчас он стоит здесь. Великий воин. О ком складывали легенды. Кем восхищался каждый ребенок, старясь стать хоть немного на него похожим. А я сидела в вонючей повозке и не могла оторвать от него глаз.

Рассматривая рабов, главнокомандующий то и дело косился в мою сторону, видя некий диссонанс, спросил: – А эта? – Кивнул в мою сторону. – Рабыня? – разглядывал не отрывая взгляда, скорее из любопытства.

Нерон не давая возможности ответить Арбусу, отчитался: – Воин. Несет наказание.

– Ясно, – Бастард заметил мою метку война Игр со смертью, которая была выжжена на правом предплечье, слегка улыбнулся и скорее с некой насмешкой поинтересовался: – Играешь?

– Выживаю, – ответила без капли страха, продолжая смотреть ему прямо в глаза.

Бастарду такая уверенность в моем голосе понравилась, хмыкнув, взял у Арбуса документы на рабов, сказал: – Поставлю на тебя. – Более я его не интересовала. Со знанием своего дела, вчитался в принесенные бумаги, принялся сверять рабов с количеством, заявленным в документах. Нерон же с гордостью за меня, а точнее за достойное война поведение, едва мне кивнул, вернулся к Эрену, сравнивая написанное с действительностью. Зная Арбуса, тот вполне мог вести незарегистрированных, с одной лишь целью – экономии.

– По документам у тебя четыре шлюхи, а я отчетливо вижу пять. – Перевел взгляд на бледнеющего Арбуса, хотя бледность для расы рептилоидов совсем не свойственна. Это физиологически невозможно. Вот синеть да, могут, если сильно довести, но чтоб он побледнел, видела впервые.

– Это… это… – шипел змей.

– Жена? – Помог с ответом работорговцу Эрен Харраш.

Рептилоид неуверенно кивнул и приобрел свойственный для его расы синевато-черный оттенок кожи.

– Тоже наказана? – Продолжал наслаждаться сменой цвета кожи рептилоида, которая начала переходить в красный.

Рептилоид повторно кивнул. Плечи верного войска бастарда подрагивали, сдерживая смех. А ведь им положением положено оставаться невозмутимыми.

– Что же вы, уважаемы, так с супружницей. – Харраш подошел к одной из шлюх, к той, улыбка которой состояла из десяти оставшихся зубов. Грязной, одетой в местами изношенное до дыр платье и спутавшимися, сальными волосами, цвет которых определить было сложно. Протянул руку. Улыбка шлюхи в мгновение померкла, бегающие глаза и "супружница" под пристальный взгляд всех здесь стоящих, неуверенно вложила в ответ свою, едва дрожащую руку. Бастард дернул ее, помогая встать. Грудь, что практически была открыта, обнажилась полностью. Ни чуть не смущенная "супружница" поправила откровенное декольте, втолкала обе женские прелести на место, вскинула гордо голову и перешагнув, лежащих местами рабов, гордо спрыгнула с повозки, встав рядом с Арбусом. Улыбка новоиспеченной "жены" показала десять оставшихся, желтоватых зубов.