Верность и все стороны ее измен. Месть прекрасна!

– К сожалению, это все, что есть по Москве. Тааак, давай посмотрим, какие новости у нас в Краснодаре… Ха! А ничего, – усмехнулась я, еще немного пошерстив просторы интернета.

– Не думаю, что в новостях будут транслировать смерть авторитета, который держал, по сути, город. Пойдем, поваляемся немного, я устал, а тебе нужно поспать, – сказал Марк, поднялся, забрал у меня ноутбук и помог встать.

В итоге успокоились мы только через час. Я, счастливая, уснула на плече Марка, а он гладил меня по голове, счастливо улыбался и лежал с закрытыми глазами. Люблю, когда он так расслаблен.

Проснулась я ближе к обеду. Подумала о том, что график сна полетел в тартарарам с этими событиями, и открыла глаза. В комнате никого не было. Оделась и пошла на кухню. Ребята сидели на кухне и тихо переговаривались.

– Всем привет, – сказала я и подошла к плите.

Так хотелось кофе, но понимала, что это сейчас не лучший вариант.

– Привет-привет. Умывайся и присаживайся, я омлет приготовил, как ты любишь, – ответил Марк, Гоша кивнул.

– Надо же, уже командовать начал! – хохотнула я и пошла в ванную умываться.

Через полчаса, позавтракав, я с завистью смотрела, как парни пьют кофе, и ухмылялась. Они были такие разные и такие похожие. Даже мимика была похожей, вот что значит братья, хоть и не родные.

– Чего улыбаешься? – спросил вдруг Гоша. – Сидишь и лыбу давишь!

– Аха-ха-ха! Вы похожи! Вот об этом я думаю, – ответила я.

– Твой муж на голову ниже меня!

– Ничего не на голову, – возразил Марк, – чуть-чуть ростом не вышел, и нате вам, на голову ниже.

– На голову, – упрямо сказал Гоша, а глаза смеялись. В этом было еще одно сходство.

– Встань, – скомандовал Марк, – сейчас мериться будем.

Я засмеялась в голос, видя, как на маленькой кухне двое взрослых мужчин встают рядом по стойке смирно.

– Ну? Не смейся, а смотри! – сказал Гоша.

– На самом деле… вы одинаковые ростом, ну, может, ты сантиметров на пять выше, – ответила я Гоше, – просто ты в плечах шире и помощнее.

– Конечно, мощнее. Я служил больше, чем твой муженек. Это он у нас слегка только пороха хлебнул, – ответил горделиво Гоша.

– Как много вещей я узнаю про мужа! – ответила я. – И порох он нюхал, и женат был!

– Гоша, язык у тебя как помело, – укоризненно сказал Марк, – нашел что вспомнить! Женитьбу!

– А расскажи?! – попросила я.

– А нечего рассказывать! Глупая молодость! Недолгий брак. Говорить не о чем. Я не хотел бы вспоминать, – сказал сухо Марк.

– Ладно. Пока ходи, молчи. Потом все равно расскажешь подробно! – смилостивилась я.

– Значит так, ребята. Информация подтвердилась. Подробно я Марку рассказал уже. Тебе коротко, и вообще не женское это дело, знать такие вещи, – начал Гоша.

– Женское не женское, но топили нас вполне натурально, меня в том числе, поэтому давай, если не совсем подробно, то подробно, – махнула я рукой на стул, приглашая сесть.

– Значит так. Жил-был в этом городе один мужчина. В молодости с буйным характером, подмял под себя весь город практически. Были более слабые рядом и на дележ территорий не замахивались, ибо не решались. Потому что мужчина этот был жесток в расправах. Вот он жил-поживал, добра наживал, порядок соблюдал, с властью договорился. И вот совсем стал стар, но хватки не терял. И был у него сын, официально не признанный, но им контролируемый. И звали его Николай, – говорил Гоша.

– Стоп! Николай? Был? – резко спросила я.

– Да. Тот самый Николай, – ответил Гоша, не обращая внимания на мой тон. – Дела Николая ему самому также не нравились, но он молчал, вспоминая, что в молодости сам не учитывал ничьих интересов. А потом, после некоторых происшествий, Николай пропадает. И приходит известие, что Николай погиб в бою храбрых, защищая свое дело. И приезжает к этому мужчине наш отец, – выразительным взглядом Гоша смотрит на Марка, – и напоминает, чем должен был этот мужчина нашему отцу. И хоть жажда мести теплилась в душе старика, он дал слово и сдерживал его. Но, видимо, от старости лет сердце мужчины не пережило утрату сына, и вот он скончался. Вполне невинно, остановилось сердце. Если коротко, то все.

– Почему он дал нашему отцу слово? – спросила я.

– Потому что наш отец сейчас – культурный человек, а начинал с этим мужчиной. И ему спас жизнь в свое время, а потом не раз отмазывал через друзей от неприятностей. Скажем так, дружили они крепко, пока нашего не подстрелили. После этого, имея семью, наш отец решил начать жизнь сначала и, собрав семью, улетел в Германию жить.

– Вот значит как. А теперь мужчина помер, и город у кого? – спросила я.

– У его преемника. Двоюродного брата Николая. Мужчина серьезный, солидный. Подозрительно, конечно, зачем ему все это надо, потому что у него и так все хорошо. Непонятно, зачем ему ворошить все это дело.

– А более молодого нет на примете. Молодого и горячего? Может, хороший друг нашего Николая? – спросила я и посмотрела на Марка.

– Я не знаю, – пожал плечами Марк, – мы давно не общались с ним по душам. Я в Россию-то прилетал поскольку-постольку, дела вел мой зам. Я и не интересовался, честно говоря. Идут деньги и идут. Этот завод был важен, но не на первом месте. Я к этому времени начал уже перетаскивать дела на другую компанию.

– Может, не начни ты аудиторскую проверку, а просто вывел бы свою часть и ушел – ничего не было бы? Хотя ты везде документально фигурировал, если бы потом все вскрылось, тебя бы за жабры хорошо взяли, – почесала я подбородок.

– Ты иногда так выражаешься, – покачал головой Марк.

– Нормально я выражаюсь, – отмахнулась я. – Найти бы голову и отрезать, чтобы больше этот завод не досаждал нам.

– Предлагаю ничего не искать! Отца отправим в Германию. У него бизнес-партнер давно хотел присмотреться к этому заводу. Предлагаю сделать ему предложение, от которого нельзя отказаться, – сказал Марк.

– Ага, проблема не денется. Мои-то не переедут в Германию. Им здесь жить и работать. Нет, надо что-то придумать такое, чтобы заткнуть раз и навсегда. А для этого надо найти, кому так неймется. И это бизнес или месть? – возразила я.

– Вот всегда надо довезти до конца, да? Нельзя один раз отступить? – сказал Марк. – Наши друзья могут сменить работу, и все.

– А дети? Если там все пойдет по части наркоты, то представляешь, что будет? Если уж мы заварились тут, то надо отрезать змее голову, – упрямо сказала я.

– Как бы наши головы не отрезали. Мы партизаны, у нас даже нет на данный момент в верхах поддержки, – сказал Марк, а Гоша сидел и молчал. Я тоже задумалась.

– Есть, – через некоторое время сказала я. – Семен. Раз он хочет так помочь, так пусть подключит своих в верхах в Москве, им будет награда, нам хоть немного чистый город и понимание у местных, что с заводом лучше не связываться. И тогда мы можем спокойно продать его и уехать, – подняла я палец вверх и посмотрела на мужчин.

– Кстати, хирург, – усмехнулся Гоша, – узнал я его, Марк фото показал, он сфоткал его, пока тот не заметил, или сделал вид, что не заметил, – многозначительно посмотрел Гоша на Марка. – Человек он у вас занятный. Он прошел горячие точки, долгое время служил военным хирургом, имел хорошие связи, даже по карьерной лестнице верх пошел. Дошел до генерал-майора. Но в один прекрасный вечер его жену и сына местные наркоманы по пути домой ограбили и убили. Он, попытавшись найти их официально и наказать и не найдя успеха, сделал все сам. Так, как его учили. Спокойно, хладнокровно. Говорят, что нашел всех, разделал культурно, как хирург. Кстати, раньше его так и называли хирургом. На службе стало известно, дело было громкое в определенных кругах. Но доказать официально опять же ничего не смогли, и его по-тихому попросили с места. А руки у него золотые, он с того света вытаскивал в свое время людей. И через знакомых пристроили в эту поликлинику. Так что, Марк, тебе по жизни фортануло сильно. Ему терять нечего, и у него есть связи. Так что думаю, идея обратиться к нему совсем даже не плохая! Я когда служил, сталкивался с ним. Он танк, машина.

– Уговорили. Раз он не безобидный врач, то давайте. Думаю, сегодня навещу отца, а завтра позвоним хирургу, – согласился Марк.

– Как ты пойдешь? Это исключено. Не надо привлекать внимание сейчас, пока мы ничего еще, по сути, не знаем и не решили, – возразила я.

– Она права. Я лучше привезу его ночью, поговорите здесь, – согласился со мной Гоша. – Вы устраивайтесь, я пойду еще немного похожу по городу. Давно я не навещал старых знакомых.

– Откуда у тебя здесь старые знакомые? – спросила я.

– У меня они везде, меня по стране в последние годы помотало. Надо будет, и на Камчатке найду тебе знакомых, – хохотнул Гоша и пошел в сторону коридора.

– Ну что? У нас очередной день лени? – спросил Марк.

– Нет, мне надо по работе написать инструкции Кристине, чтобы она взяла в руки управление либо взяла под контроль Аделину. Она единственная, кто пока может взять в руки все и справиться.

– Ладно, ты пока приводи себя в порядок, а я тоже немного поработаю за ноутбуком. Раз на улицу сегодня еще нельзя. Кстати, надо бы что-то придумать с внешностью.

– Не брейся, вот и все у тебя. А мне бы можно волосы покрасить, чтобы изменить немного внешность, – предложила я. – Гошааа! – громко закричала я, и Марк подскочил на стуле.

Я выбежала вслед за Гошей и попросила купить краску для волос, неважно какой марки, важно темного цвета. Он согласился и вышел из квартиры.

День прошел за делами. Мы раздавали инструкции. Делать было нечего, поэтому вечером я сидела и читала книгу, так как все новости были прочитаны. Марк лежал рядом на диване и дремал.

– Полежи со мной рядом, – попросил он.

– Лягу, если расскажешь про жену, – ответила я.

– Все-таки хочешь знать. Я не люблю говорить про свои ошибки. Я был молод, глуп, и у меня были деньги отца на тот момент. Я только вернулся со службы, и хотелось любви. Я получил. Успел жениться на ней. Она была веселой, легкой, воздушной. Мне нравилось. Я же вопреки попыткам отца ушел по-настоящему служить, а потом еще по контракту успел. Сначала было все хорошо. Потом я начал замечать. Звонки ночью, с кем-то переписки. Пропадала на несколько часов, телефон выключала, а потом говорила, что зарядка села, а она с подругами засиделась. А я принимал все, потому что на тот момент начал свой бизнес и много времени пропадал на работе. Мне она отказывала в выполнении супружеского долга, и меня это бесило, я перестал спать ночами. Задаривал ее подарками, умасливал, а она… то голова болит, то живот, в общем, динамила меня конкретно. Ну и как-то ночью мне не спалось, и я залез к ней в телефон. А так как она была не далекого ума, пароли угадать было не сложно. Прочел всю переписку, аж с двумя мужчинами. Так я понял, что я рогат. Конечно, сразу же развод. А через полгода она заявилась ко мне и показала живот. Сказала, что беременна от меня. Я ее послал. Она родила мальчика. Я его не признал своим сыном. Сейчас пацан уже взрослый, ему десять лет почти. С ней я не общаюсь, а ему через тетю его помогаю деньгами и отслеживаю жизнь. Вот и вся история. Нет ничего романтичного. Просто неудачный брак.

– А зачем ты пацану помогаешь? Все-таки сомневаешься насчет отцовства? – спросила я и села поудобнее, закинув на него ноги.

– Нет. Я точно знаю, что это не мой сын. Просто ей пофиг на него. В основном присматривает тетя, она пожилая, у нее своя семья не очень удачно сложилась. Но она его не бросает. А я решил, почему бы не помочь?! Семью я больше не планировал, отношения у меня были всегда кратковременные и не настоящие. Просто приятное времяпровождение.

– Зачем же тогда ты предложение сделал мне? Что ты чувствовал, когда встретил меня?

– Неприятная тема для разговора, – попытался отмахнуться Марк.

– Нет. Скажи. Мы об этом ни разу не разговаривали. А сейчас мы снова приплетены в эту историю. Давай все проясним, чтобы не возвращаться к этому больше никогда, – настаивала я. Конечно, я понимала, что мне мало понравится то, что он скажет. Но такой я человек.

– Ничего я не планировал! Аркадий сказал тогда, что ваша контора хорошая, две молодые бабы рулят всем и мозги на месте. И азартные до дел и доведению до конца, не похожи на продажных и скользких. Мне на тот момент было по фигу, я согласился. А потом началась какая-то движуха. И я решил, что надо как-то поближе тебя держать. Выбор пал на тебя, потому что от внешности Кристины после жены меня немного тошнило. Они очень похожи внешне. Поэтому я прилетел по наводке Аркадия в Краснодар и зазнакомился с тобой.

– Хорошо так зазнакомился, – хохотнула я. – Но потом ты долго не появлялся. Почему?

– Не знаю. Ты меня раздражала. Такая принципиальная и холодная. Сдержанная во всем. И абсолютная противоположность в постели. У меня в голове раздрай начался, как человек может быть настолько разным! В голове не укладывалось. Я хотел и не хотел к тебе. Потом начались дела на другой фирме непонятные, и я там с головой ушел, разруливал ситуацию. Так продолжалось до корпоратива. Я тебя вспоминал, и ты меня бесила. Потому что меня всегда злит то, чего я не понимаю, – сказал Марк и замолчал.

– Что изменилось на корпоративе? – спросила я.

– Что? Что? Да все изменилось. Я планировал найти тебя после Нового года и снова пообщаться, просто пообщаться, – поднял указательный палец Марк. – Меня пригласили на корпоратив, я решил, раз на текущий момент я один и у меня нет планов, почему бы не сходить. И каково было мое удивление, когда я увидел тебя! Ты была… прям раздражающе волнующая. Вокруг тебя такая энергетика была, мужчины пялились на тебя, а ты даже не обращала на них внимания. Веселилась, танцевала, громко смеялась с подругой своей. А потом начала пить за барной стойкой. Что-что, а чтобы так пили и не пьянели, я видел впервые. Отмахивалась от всего, курила и пила порцию за порцией. Я думал, ты скоро свалишься со стула, а у тебя даже взгляд чистый был.

– Меня не берет алкоголь, – захохотала я, – и пила я не так уж много!

– Ну, я и решил подойти к тебе. Я люблю джаз. А потом ты сорвала мне крышу в очередной раз. Тебе даже не надо было усилий прилагать, понимаешь! Никаких, от слова совсем! Потом эти дни и ночи с тобой, и у меня просто в голове творилось черт-те что! Я даже готовить стал, чтобы хоть как-то удивить тебя! А ты хоть бы хны! Все как должное воспринимала и опять днем не пускала в свою голову! Все вежливо, четко, но на расстоянии. Меня это бесило… и притягивало. А потом в аэропорту я выпалил про женитьбу. Я ведь не хотел, а слова сами вырвались.

– Вот оно как! – отстранилась я от мужа.

– Вот так вот, – сказал Марк и притянул меня обратно. – Даже сейчас, когда ты задумываешься и уходишь в себя, я тебя не понимаю. Или когда ты смотришь сквозь меня строго и молча, у меня кровь стынет. Вот. А потом, когда ты улетела, у меня было много времени подумать и принять решение. Я даже отцу сказал. Он посмеялся и ответил, что неужели мне не хватило одного раза! Но он тогда тебя не знал. А потом, пообщавшись в больнице, он пришел ко мне и сказал, что я буду большим дураком, если потеряю тебя.

– Какая высокая оценка! Спасибо! – сказала я.

– Не ерничай!

– А что я могу еще сказать! Получается, меня оценили, как лошадь! Даже в зубы заглянули! – я села поудобнее, так как вопросов было много.

– А потом я узнал про Юрия. Ты не представляешь, какая ревность поднялась у меня в душе! Я сам тысячу раз так делал, проводил приятно время и забывал. А женщины долго еще названивали мне. А тут ни-че-го! И появляется Юрий на сцене! Как она могла? Думал я. Неужели все ничего не значило! Ладно я, в своих коммерческих целях действовал, а она-то! Возмущался я постоянно, сутками. И сам на себя злился, от своих эмоций. Меня крайне это задело. Я следил за тобой. Ваша встреча в кафе, тогда, когда тебя сбила машина. Я был рядом. Я видел, в каком ты состоянии была. И мне стало очень стыдно. А потом позвонил Аркадий и рассказал о ситуации все, что знал. Вот тогда я испугался. И организовал санаторий, хорошего врача и охрану. От злости представился твоим мужем. Наивно, но мне важно было вслух расставить точки на свои права. А ты? Что чувствовала ты? Хотя… можешь не рассказывать… И так все понятно было, после того как Юрий перебрался к тебе и везде за тобой, как хвост. И ты была счастлива рядом с ним.

– У нас с Юрой давние отношения были. Мы прошли через многое вместе в плане психологического привыкания и принятия. Он же тоже вояка. Меня почему-то всю жизнь вояки окружают. Ему сложно было адаптироваться к гражданской жизни. А со мной, как он говорил, он научился снова дышать. Я ушла от него, когда поняла, что пришло время оставить его, потому что было время, когда он сам должен был справиться со своими демонами. Я сделала все, что могла сделать. И мы очень долго не поддерживали контакт, хотя я всегда знала, что могу прийти к нему хоть среди ночи и попросить защитить, – я показала маленький шрам на запястье. – Мы повязаны были кровью, и это для нас было важнее, чем штампы в паспорте. Потом было затишье в отношениях, я все думала, а правильно я сделала тогда, когда ушла. Я сомневалась, и единственное, что тогда было возможно у меня, – ушла с головой в работу. Дел и проблем было не продохнуть. И принесли ваш проект. Я еще тогда почувствовала, что натерпимся мы с вами и без потерь не обойдется. Моя интуиция всю жизнь меня предупреждает и учит. Тогда я не послушалась. И много корила себя. Погнались за деньгами, называется. Но было поздно сдавать назад, азарт захватил. Когда я проснулась тогда утром, я сначала подумала, что все это был сон. Так ярко это было, так горячо, так чувственно. Твой запах меня везде преследовал, я думала о тебе постоянно и вспоминала все вновь и вновь. Это меня злило. Ты был так навязчив в сознании. Меня даже Кристина отругала, что я загоняю сотрудников до изнеможения, и потащила меня в Москву на корпоратив. И потом снова этот огонь. Я ушла в тебя с головой. Но разумом понимая, что это всего лишь развлечение и нельзя, ни в коем случае нельзя увязнуть. Вела себя так, да, но я никогда особо не выражала свои эмоции, но смотрела на тебя и млела, так мне постоянно хотелось тебя. Потом ты снова пропал, начались очень плохие события. И я отвлеклась. А когда совсем стало плохо, я пошла к Юре за советом. И вон как все обернулось, меня подбили, и он стал снова очень близко, сказал, что никуда не уйдет, пока не разрешит мои проблемы. И сидел там ночами и днями со мной рядом, и потом ни на шаг, и все как будто бы вернулось. Мы с ним снова были вместе, и наши чувства. Знаешь, я всегда удивлялась, как можно любить двух человек одновременно. А потом поняла. Его я тогда любила душой, а тебя телом. И я ведь тогда решила, что свяжу свою жизнь с ним. Несмотря на то, что наша совместная жизнь с ним была бы тяжелой, а я это знала наверняка. Потому что мы оба очень раненные, битые, – рассказала я и замолчала.

– А сейчас? Что ты чувствуешь сейчас? – спросил Марк, встал, прошел к столу и закурил сигарету. Сел на стул и молча смотрел на меня.

– Он погиб из-за меня. Ради меня. Что я должна была чувствовать, раз я стала причиной гибели родного человека? Конечно, мне было очень больно, я хотела умереть вместе. Я хотела обменяться с ним, чтобы он жил, а я погибла. И я чувствовала огромную вину. Я засыпала и просыпалась с душащим чувством вины и боли постоянно. Потом он подарил мне во сне ромашки. Он очень любил ромашки, такие простые и сложные одновременно. Я проснулась, а в руках у меня были лепестки ромашки. И я поняла, что это был знак. Боль утраты никуда не делась, но вина немного отошла в сторону. И я могла немного начать дышать и думать. А дальше ты все знаешь.

Марк потушил сигарету, подошел, сел на колени, обнял меня за ноги и сказал:

– Прости меня, если когда-нибудь сможешь! Прости! И я прошу тебя, никогда не уходи от меня! Я теперь совсем без тебя не смогу жить! – и поцеловал мои колени, спрятал лицо, но я успела увидеть слезы в глазах.

– Я давно тебя простила. И я никуда не денусь от тебя. И что-то мы совсем разнюнились. Давай лучше что-нибудь приготовим поесть вкусное, – предложила я, чтобы разрядить обстановку.

– Я рад, что мы обо всем поговорили, хоть и столько времени спустя. Я начинаю тебя понимать последнее время. И для меня ценно, что мы открыты друг другу. И да, давай пошли готовить кушать, – ответил Марк, встал, подал мне руку, и мы направились на кухню.

Глава 10. Мы планы построим, мы горы свернем. Знать бы, с кем воевать

В полночь приехал Гоша с отцом Марка. Сын и отец крепко обнялись, похлопали друг друга по плечу. Потом Денис Дмитриевич подошел ко мне и обнял меня крепко:

– Здравствуй, доченька! Я рад, что с вами все в порядке. Я переживал.

– Здравствуйте, Денис Дмитриевич. А я рада, что с вами все хорошо. Мы переживали за вас, – в ответ и я крепко его обняла.

Мы все вместе вкусно поужинали, так как Марк постарался и приготовил несколько мясных блюд. Я же от силы нарезала салат, при этом муж отругал меня, что я совершенно ничего не умею. Я согласилась с этим с легкостью и потом просто сидела и смотрела, как он готовит, развлекая его смешными историями.

За чаем Денис Дмитриевич посмотрел на нас и сказал:

– Ну что, дети мои. История у нас занятная. Друг мой скоропостижно скончался, хоть и был по нашим меркам достаточно молод и мог бы еще пожить. Ну что ж, земля пухом. А сейчас началась неразбериха. Вроде как его племянник – с виду адекватный мужик, не склонный такой беспредел творить. Но кто знает нынешнюю молодежь. Зовут его Ромашкин Константин.

– На завод пытались пройти люди. Наша охрана их остановила. Тогда они обесточили полностью все. Сотрудники распущены по домам. Усилена охрана. Так как ты официально погиб, наследников на текущий момент нет, Аркадий вывел все деньги с предприятия, положил все документы в банковскую ячейку. Мы даже не знаем, в какой банк, если честно. Все от всех все скрывают. Самым уязвимым сейчас стало само здание и оборудование. А оно дорогое. Надо что-то придумывать, так как мне кажется, скоро появится какой-нибудь прямой наследник, – сказал Гоша.

– Юристы пусть готовятся ко всему. Твой Генрих может нам кого крутого подсказать из Москвы? – спросил у меня Марк.

– Давай позвоним и узнаем, – предложила я. – Конечно, не я и не ты, а Кристина. Они знакомы. Денис Дмитриевич, как вы смотрите на то, чтобы улететь отсюда в Москву? Там вы будете в большей безопасности, нежели здесь?

– Смотрю благосклонно, так как понимаю, что, как раньше, теперь вопросы не решить. Завтра же вылетаю, – согласился отец.

– Вот и славно! А сейчас давайте допьем и спать, – предложил Марк.

– Я вернусь в больницу, – сказал Денис Дмитриевич.

– Я отвезу, – согласился Гоша.

Таким образом, во втором часу ночи мы вновь остались одни.

– Как ты думаешь, что нас ждет? – спросила я, удобно устраиваясь в постели под боком у мужа.

– Пока не пойму. Надо обезопасить отца. А дальше я не знаю, как будет. Давай спать. Утро вечера мудренее, – ответил Марк, крепко обнял меня, поцеловал в макушку и закрыл глаза.

Он заснул довольно быстро, а я не могла уснуть. Конечно, в теории мы учили в свое время про захваты предприятий и практические кейсы разбирали. Но никогда не сталкивались с такой ситуацией в реальном бизнесе. И сейчас непонятно было, чего ожидать. Решив, что подумаю об этом завтра, я поудобнее легла под боком мужа и вскоре уснула.

Глава 10

Следующие три недели прошли в кропотливой осторожной работе по сбору информации. В основном, в полях работал Гоша, мы же собирали и приводили информацию в нужную нам картину. Так как завод был еще за нами, хоть и приостановлено производство и мы несли колоссальные убытки, мы оставались в тени. Тем временем в Москве с нами давно простились. Мы ждали, когда начнется нездоровое движение вокруг завода, но наши хакеры молчали, наши юристы молчали. А мы тем временем увели корни завода в офшор. И снова пришло убеждение, если есть деньги и знаешь, кому дать их правильно, вопросы решаются очень быстро.

Прошла еще неделя, а никаких действий не происходило. Мы томились и ждали.

Как-то вечером Гоша за столом сказал:

– Что-то нет логики в действиях. Зачем нужно было подставлять Аркадия? Чтобы просто убрать вас? А какая связь? Вас можно было убрать и не прикасаясь к заводу.

– Не знаю. Пока ничего не понимаю. Но наш план по ответному удару надо начинать приводить в действие. Наши московские друзья бьют копытом в погоне за звездочками. На родственника нашего авторитета много всего накопали. Понятное дело, что здешние ребята ничего не предпримут, кормятся. В начале недели дадим команду, – сказал Марк. – Надо решить эти вопросы и уехать отсюда раз и навсегда.

Но следующая неделя началась для нас неожиданно. На завод с правом наследования заявилась бывшая жена Марка. Как оказалось, по документам она была отнюдь не бывшей. Объявилась она с командой адвокатов и начала процесс вступления в наследство, и интересовал ее завод, который документально был ранее на Марке. Был подан иск в суд о признании недействительным договор купли-продажи завода кипрской компании. Конечно же, дело было взято в производство. Жена Марка действовала по четкой инструкции от неизвестных нам лиц.