Петля

Из шахты вел единственный затопленный тоннель. В нем не горела ни одна лампочка, поэтому пришлось пробираться в полной темноте. Продвигался Андрей ужасно медленно, не отрывая ладоней от стены и тщательно прощупывая ногами дно. Не то чтобы он так уж сильно боялся провалиться в какую-нибудь подводную яму – плавать он умел, и неплохо. Но вследствие купания могла намокнуть зажигалка, что обернулось бы для него настоящей катастрофой. Без источника света в этих подземельях можно бродить сколь угодно долго, и не найти выхода. Просто не увидеть его в двух шагах от себя. Если выход вообще был, в чем Андрей уже начал сильно сомневаться.

К этому моменту у Андрея отпали последние сомнения в том, что он находится далеко за пределами своего родного города. Столь огромный объект мог существовать только под землей, и он явно был построен где-то в ненаселенной местности. Возможно, это был какой-то бункер на случай глобальной войны, или иное секретное сооружение военного назначения, являющееся наследием советских времен. Вот только Андрей никогда не слышал о подземных небоскребах. В окрестностях его родного города таких построек точно не было, и быть не могло. То есть, его специально доставили в это место, и проделанный путь явно был неблизким. Но с какой целью это было сделано? И кто все эти люди, что бродят здесь, убивая друг друга? Могут ли они быть такими же узниками, как и он сам?

Когда впереди забрезжил тусклый свет, Андрей едва не завопил от радости. Добравшись до одинокой лампочки, повисшей под темным отсыревшим сводом, он остановился и привалился спиной к бетонной стене, неприятно холодной и влажной. Тоннель тянулся дальше, скрываясь во тьме. Андрей некоторое время с сомнением глядел на грязную и мутную воду вокруг себя. Меньше всего ему хотелось поучить кишечное расстройство или подхватить какую-нибудь заразу. Но жажда могла прикончить его гораздо раньше микробов. И она уже недвусмысленно напоминала о себе.

Переборов брезгливость, Андрей напился. Самочувствие его от этого не улучшилось. Голод и усталость никуда не ушли, они лишь усиливались с каждой минутой. Но больше всего угнетало непонимание сути происходящего. Где он? Зачем он здесь? Что делать, чтобы выбраться отсюда?

– Сгину я в этих чертовых катакомбах, – пессимистически проронил Андрей, но направился не назад, к лифтовой шахте, а вперед, в сторону неизвестности. Неизвестность пугала чуть меньше, чем парочка типов с луками, жаждущая мяса новичков.

Вскоре он потерял счет времени. Судя по всему, он бродил по этим тоннелям уже несколько часов. Затопленные водой однообразные коридоры пересекали один другой, образуя сумасшедший лабиринт. Темнота еще больше усугубляла и без того скверное положение.

У Андрея не было никакой уверенности в том, что он не ходит кругами, потому что все тоннели были одинаковыми, и стоило чиркнуть зажигалкой, как он видел все ту же удручающую картину – бетонные стены, свод потолка, грязную воду и ни проблеска надежды. Оставлять на стенах какие-либо знаки не имело смысла, хотя его лопата неплохо царапала отсыревший бетон, пропахивая в нем глубокие борозды. Но что толку в отметках, если он не сможет их увидеть? А слишком часто чиркать зажигалкой тоже было нельзя – та от подобного обращения быстро выйдет из строя.

Время от времени его охватывало желание кричать, звать на помощь, но он ни разу не поддался ему. Люди, обитающие в этом странном месте, по крайней мере, те из них, с кем он уже успел познакомиться, вряд ли улучшат ситуацию своим появлением. К тому же Андрей был жутко измотан и едва держался на ногах, в каковом состоянии он вряд ли сумеет успешно отразить нападение. И убежать у него не получится – по пояс в воде не больно-то разбежишься.

Один раз он оступился, и едва не погрузился в воду с головой. Хорошо, что держал зажигалку в кулаке, и успел вскинуть вверх руку, чем и спас свой единственный источник света от намокания. Случись это, и ему останется только утопиться. Данная навязчивая мысль, кстати, уже успела оформиться, и хотя Андрей гнал ее прочь, не покидала его головы.

К тому моменту, когда сил не осталось совсем, ему улыбнулась удача. Впереди забрезжил свет, и Андрей поспешил к нему, одновременно очень страшась, что это окажется та самая лампочка, которую он видел несколькими часами ранее. Если так, он плюнет на все и полезет наверх. Маньяки с луками и лопатами не самая приятная штука на свете, но сгинуть в темном затопленном лабиринте еще хуже. С маньяками, по крайней мере, еще можно потягаться. А Андрея последний час как раз одолевало страстное желание проломить кому-нибудь голову, чтобы выместить всю накопившуюся в душе злость.

К счастью, лампочка оказалась не та, что прежде. Более того, она освещала долгожданный выход из тоннеля. Тот предстал в виде ступеней, уводящих куда-то вверх, в толщу бетонной стены. Поднявшись по ним, Андрей нащупал рукой дверь.

Сразу за ней открылось небольшое помещение с высоким потолком, наполовину заваленное деревянными поддонами, и, что особо радовало, с горящей под потолком лампочкой. Из помещения имелся еще одни выход, но дернув дверь, Андрей выяснил, что та заперта. К счастью, дверь была не железной, а всего лишь деревянной. Ну а уж с деревом, при желании, он управится. Но, прежде всего, ему необходимо было отдохнуть.

Андрей разулся и разделся, тщательно отжал штаны от воды и повесил их сушиться на поддон. Из двух поддонов он соорудил себе лежанку, упал на нее и тут же провалился в сон. Однако вскоре проснулся, лязгая зубами от холода. Пришлось набрать мятых газет и укрыться ими.

Сон определенно пошел ему на пользу. Андрей проснулся зверски голодным, злым, но достаточно бодрым, чтобы вновь бороться за свое существование. К бодрости примешалась отчаянная решимость на многое, если не на все. Он окончательно понял, что это не розыгрыш с предопределенным хеппи-эндом. Здесь действительно можно умереть. И только он сам своими действиями способен спасти себе жизнь.

Штаны и ботинки ничуть не подсохли, и Андрея, едва он оделся, начала колотить дрожь. Чтобы согреться быстрее, он разломал один из поддонов, вооружился тяжелым брусом, и набросился с ним на дверь. Та стойко выдержала первые десять ударов самодельного тарана, а затем на ее поверхности появилась длинная вертикальная трещина. Еще десяток ударов, и брус, пробив дверь, едва не вылетел по ту сторону. Андрей сунул руку в образовавшуюся дыру и нащупал там навесной замок. А он-то надеялся, что дверь заперта на обычный шпингалет. Пришлось расширять дыру, чтобы пролезть целиком. Дело оказалось нелегким, зато в процессе работы Андрей полностью согрелся и даже слегка перегрелся.

Когда пусть был расчищен, он надел куртку, превратившуюся в грязную и рваную жилетку, подобрал лопату и полез в дыру. Идею смастерить себе что-нибудь вроде дубины он отверг, потому что лопата все равно была смертоноснее, а тащить дополнительный груз не хотелось. И без того силы стремительно убывали, а пополнить их было нечем.

Вновь потянулись коридоры, лестницы, комнаты, заваленные всяким мусором. Андрей внимательно осматривал каждое помещение, в надежде отыскать что-то полезное. И вскоре ему улыбнулась удача в виде пустой пластиковой бутылки. С этой емкостью он поступил куда умнее – прихватил с собой, намереваясь впоследствии использовать ее для хранения воды.

В другом помещении был найден кусок веревки двух метров длиной. Веревка была грязная, но Андрей все равно бережно скатал ее и припрятал в карман.

Лампочки здесь горели часто, хотя встречались и темные зоны, которые приходилось преодолевать при свете зажигалки. Андрей плохо запомнил проделанный путь, и не был уверен, что сможет, при желании, вернуться обратно. Впрочем, большого смысла в возвращении не было. Впереди простиралась неизвестность, содержащая как возможные опасности, так и возможный выход. А вот позади точно не осталось ничего интересного. К тому же Андрея бросало в дрожь от одной только мысли о новых блужданиях в темных затопленных тоннелях.

Путь его завершился в комнате, в центре которой чернел большой квадратный колодец. Андрей обошел его, не без опаски поглядывая вниз. Света в шахте не было, оценить ее глубину было невозможно. Андрей порылся в кармане и вытащил ключи от квартиры. Помешкал немного, а затем бросил их в колодец. Спустя пару секунд снизу донесся плеск. Опять вода.

– Нам точно не сюда, – вздохнул Андрей.

Он присел на пол у стены, чтобы отдохнуть и немного подумать. Спускаться в колодец он не собирался – воды ему хватило и в тоннелях. Следовательно, предстояло вернуться и поискать иной путь.

Андрей вытащил из кармана намокшую сигаретную пачку и попытался жевать табак, надеясь тем самым немного притупить мучительное чувство голода. Но попытка вышла неудачной – вкус оказался настолько отвратительным, что смелого дегустатора едва не вывернуло наизнанку. Отплевываясь и чертыхаясь, Андрей поднялся на ноги, чувствуя не столько отчаяние, сколько нарастающую ярость. Кажется, он уже дошел до той кондиции, когда убийство человека из-за куска хлеба является вполне оправданным поступком. А еще что-то говорят про мораль, гуманизм…. Пустой желудок, вот кто решает, что хорошо, а что плохо.

Андрей уже собрался идти обратно в коридоры и искать другой путь, как вдруг прямо перед ним в монолитной стене бесшумно открылась небольшая дверка. Квадратная бетонная плитка скользнула вниз, рухнула на пол и с грохотом раскололась. Андрей с воплем отскочил назад, не зная, к чему готовиться.

Плитка серела на полу кучкой бетонных черепков. А в том месте на стене, которое она только что покинула, открылась глубокая полость. Не опуская лопаты, Андрей мелкими шажками приблизился к ней и заглянул внутрь. Там он разглядел что-то белое, похожее на бок коробки.

Опасаясь подвоха, Андрей осторожно приблизился к полости и вытащил из нее белый пластиковый контейнер прямоугольной формы. Открыв его, он обнаружил внутри какие-то белые тюбики без надписей. Андрей вытряхнул их на пол и пересчитал. Тех оказалось двадцать штук. Немного подумав, Андрей открыл первый и выдавил на палец некую густую бурую пасту. Вид ее не внушал доверия, зато запах…. Даже не сделав попытки задуматься о возможных последствиях, Андрей отправил пасту в рот. А спустя секунду уже высасывал из тюбика последние капли. Судя по вкусу, это был какой-то мясной паштет.

Отшвырнув пустой тюбик, Андрей занялся следующим. В нем оказалось то же самое блюдо. Андрей высосал его одним залпом, чувствуя, как ослабевшее тело вновь наполняется энергией, а озлобленно-безнадежное настроение сменяется на робко-оптимистичное. Наконец-то в этом проклятом богом месте с ним случилось хоть что-то хорошее.

После четвертого тюбика Андрей с трудом заставил себя придержать коней. Он не знал, откуда здесь взялся этот сюрприз, и как скоро повезет со следующим, если такое вообще когда-нибудь произойдет. Следовало поберечь чудом обретенный запас провизии.

Оставшиеся тюбики Андрей рассовал по карманам куртки. Затем внимательно осмотрел контейнер, но так и не смог придумать, для чего бы его можно было использовать. Таскать с собой этот ящик было неудобно и бессмысленно, так что пришлось бросить его возле открывшейся полости.

Находка навела Андрея на мысль о том, что он, возможно, стал жертвой некого эксперимента, потому что едва ли в заброшенных военных бункерах в стенах запрятаны пластиковые коробки с кормежкой. К тому же и контейнер, и тюбики не выглядели пришельцами из далекого прошлого. Их определенно поместили в тайник недавно, никак не сорок и не пятьдесят лет назад. Само здание, конечно, не выглядело новым. Но его могла приспособить для своих нужд какая-то секретная служба или тайная организация. Она же поместила сюда и людей, не удосужившись предварительно заручиться их согласием на участие в эксперименте. И если этот так, здесь повсюду должны быть камеры слежения. Андрей никаких камер за время блуждания не видел, но это не означало, что их нет совсем. Могли замаскировать так, что и не заметишь.

Теория заговора, при всей своей заманчивости, выглядела все же неправдоподобно. Социальные эксперименты можно ставить на людях и в их естественной среде обитания, для этого необязательно запирать их в бетонном лабиринте. Да и что нового можно узнать о человеке таким способом? Что, будучи поставлен в суровые условия, и при отсутствии контроля со стороны правоохранительной системы, он способен на все, чтобы выжить? Ну, уж это-то прекрасно известно испокон веков, притом без всяких экспериментов.

Обратный путь занял больше времени, потому что Андрей тщательно обследовал каждое помещение по второму кругу, ища вентиляционные шахты, тайные проходы или двери, которые он мог проглядеть. Но это не дало никаких результатов. Весь этот сектор представлял собой тупик, и единственный путь из него вел обратно, в затопленные тоннели.

В комнату с поддонами он вернулся нескоро, дико уставшим и вновь голодным. Напившись тухлой воды, Андрей позволил себе перекусить содержимым двух тюбиков. Затем лег и задумался. Оставаться здесь было бессмысленно. Отсюда не было выхода, да и найденных тюбиков не хватит надолго. Следовательно, хочет он того или нет, а ему придется вернуться в тоннели.

С этой мыслью он и заснул, а когда пробудился, в его голове оформился сносный план дальнейших действий.

Первая его часть включала в себя изготовление факелов. Бродить по катакомбам в кромешной тьме было и бессмысленно, и опасно. Он не увидит выхода, даже если пройдет от него в двух шагах. Его главный шанс на спасение, это свет. Зажигалка не может гореть долго. В отличие от факела.

Используя штык лопаты, он расколол вдоль несколько досок, получив длинные прочные рейки. Затем прошелся по коридорам, и набрал целый ворох ветоши. Полученные узкие дощечки обмотал тряпьем, скрепив его найденной прежде веревкой.

По итогу у него получилось шесть факелов, с каковым запасом уже не так страшно было соваться в затопленные тоннели. Главное – не нырнуть.

Теперь он оставлял частые отметины на стенах, не столько для того, чтобы не начать ходить кругами, сколько на случай возвращения. Для себя Андрей решил сразу: три факела прогорят – возвращаюсь назад. Лучше сделать повторную попытку, потратив на это лишнее время, чем заблудиться, остаться без света, и вновь бродить в темноте, надеясь только на везение.

Миновав два поворота, Андрей увидел плывущую по воде крысу просто-таки колоссальных размеров. Зверь был величиной с хорошо откормленную кошку, имел черную свалявшуюся шерсть и выглядел откровенно страшно. Андрей не сразу сообразил, что животное мертво, и вовсе не плывет, а просто дрейфует на поверхности воды. Однако находка все равно его не обрадовала. Если есть мертвая крыса, где-то поблизости обитают и живые. Таким монстрам не нужно сбиваться в огромную орду, чтобы одолеть человека. Хватит десятка голов.

Оставив почившую крысу в покое, Андрей двинулся дальше, теперь уже более пристально поглядывая по сторонам и куда тщательнее ощупывая дно под ногами. Остаться в темноте страшно. Но остаться в темноте, кишащей голодными и злыми крысами, это настоящий кошмар. Андрей был достаточно хладнокровным человеком, но в некоторых ситуациях не спасает никакое хладнокровие.

Два факела прогорели, третий нехотя перенял эстафету спасительного огня. А затопленные тоннели так и не преподнесли ни одного приятного сюрприза. Правда, Андрею посчастливилось найти еще одну пластиковую бутылку, но это едва ли можно было счесть большой удачей. Для находки он тут же нашел прекрасное применение: убедившись, что бутылка суха изнутри, Андрей поместил внутрь зажигалку, и крепко закрутил крышку. Теперь, по крайней мере, можно было не бояться остаться без единственного источника огня.

Первая вылазка закончилась ничем, и Андрей вернулся обратно в комнату с поддонами. Ко второй экспедиции он подготовился куда основательнее. Для начала, он смастерил не шесть, а десять факелов, однако их большое количество создало проблему с транспортировкой. Пришлось вновь включить творческое начало, и смастерить из остатков куртки и многочисленной ветоши что-то вроде рюкзака. Получилось нечто уродливое, зато теперь он мог нести все свое добро за спиной, освободив руки для факела и лопаты. Голод, так толком и не утоленный, продолжал назойливо напоминать о себе, но Андрей твердо решил для себя, что перекусит не раньше, чем найдет другой выход из тоннеля. И не более чем одним тюбиком, поскольку, в его положении, чревоугодие действительно являлось смертным грехом.

Теперь, по уже разведанному пути, он шел гораздо быстрее, и потратил на прежде пройденный маршрут всего полтора факела. Дальше, через тридцать шагов, ему попалась развилка – тоннель разделялся надвое, и оба пути выглядели абсолютно одинаково. Андрей раздумывал недолго – толку от этого не было, зато факел прогорал попусту, и наобум избрал левый коридор. Однако примерно через пятьдесят шагов тот окончился тупиком. Матерясь сквозь зубы, Андрей вынужден был вернуться обратно.

Правый тоннель оказался более перспективным, в том смысле, что он и не думал заканчиваться. Четвертый факел прогорел, Андрей запалил пятый и с ужасом представил себе, что и на этот раз ему придется вернуться ни с чем. Сколько же факелов ему потребуется смастерить, чтобы хватило отыскать выход? Даже в этот раз девять штук в самодельном рюкзаке оказались нелегкой ношей, да и свободного места там осталось не так много. Штук двенадцать, максимум – пятнадцать. А если и их не хватит, придется рискнуть, и забыть о возможном возвращении.

Пятый факел догорел, Андрей подумал, что обратный, уже разведанный путь, он сумеет преодолеть быстрее, и зажег шестой. Сделал шаг, и едва не опрокинулся навзничь, потому что прямо перед ним, почти полностью скрывшись под водой, плавал человеческий труп. Крик ужаса сдержать не удалось, и он далеко раскатился эхом по затопленным тоннелям.

– Да что же это, а? – простонал Андрей, пытаясь прийти в себя и унять дрожь в теле.

Человек определенно был мертв – плавал он лицом вниз, а из его спины торчала обломанная стрела. Андрей приблизился и осторожно перевернул труп на спину. Тот оказался мужчиной лет сорока, лохматым и бородатым, со свежим шрамом, пересекающим лицо по диагонали, как будто кто-то рубанул его ножом или хорошо заточенной лопатой. Погиб он недавно, поскольку никаких признаков разложения не наблюдалось. Может быть, пять или шесть часов назад.

Андрея бросило в дрожь от мысли, что убийца, или убийцы, могут все еще находиться поблизости. Но затем он заметил метрах в трех впереди квадратное отверстие в потолке и подошел к нему. В шахте царила тьма, определить ее высоту было невозможно. Судя по всему, мертвец прилетел вниз сквозь этот колодец, а не был убит в тоннелях. Или же его тело сбросили сюда намеренно.

Находиться в темном тоннеле наедине с покойником было не слишком приятно, но Андрей куда больше опасался живых людей с луками и лопатами, нежели безобидных мертвецов.

Он вернулся к мужику, и, первым делом, обыскал его на предмет полезной добычи. На поясе у погибшего оказался самодельный нож, выточенный из штыка лопаты. Несмотря на убогий внешний вид, нож был удобным и очень острым. Андрей, не раздумывая, позаимствовал его, припрятав в свой рюкзак. В карманах нашлось несколько шурупов, моток алюминиевой проволоки, пустой металлический портсигар и намокшая зажигалка. Всю добычу, даже шурупы, Андрей рассовал по своим карманам, после чего, секунду подумав, снял с покойника брючный ремень и ботинки. Остальная одежда являла собой рваное и грязное тряпье, и не представляла никакой ценности.

К моменту окончания акта мародерства факел прогорел полностью, и Андрей поспешил обратно. В своем убежище, сидя на поддоне, Андрей осмотрел трофейные ботинки, и нашел их более пригодными для здешних условий, чем свои собственные. Обувь оказалась чуть велика, но с этим можно было смириться. Из добытого ремня Андрей изготовил более надежную лямку для своего рюкзака, нож повесил себе на пояс, прочие трофеи сложил в торбу. После этого позволил себе немного передохнуть, и взялся за изготовление новой партии факелов.

Теперь он шел по тоннелям настолько быстро, насколько это позволяла делать сковывающая движения вода. До трупа добрался всего за два с половиной факела, и, не останавливаясь, продолжил путь. В этот раз он запас в дорогу четырнадцать факелов. Нести с собой большее количество он просто бы не смог. Это означало, что теперь уже не было смысла возвращаться. Теперь только вперед, до победного конца. Или до тех пор, пока не прогорит последний факел. Ну а тогда….

О том, что будет тогда, Андрей старался не думать.

В этот раз ему повезло: к тому моменту, когда он сумел отыскать выход из затопленных тоннелей, у него оставалось всего два факела. Выход выглядел как ржавая металлическая лестница, уходящая вверх, в темную квадратную шахту. Трудно было сказать, куда она выведет, но Андрей был согласен на что угодно, лишь бы сменить приевшуюся обстановку.

Прежде чем начать подъем, он наполнил водой одну из бутылок и погасил факел, чтобы тот не выдал его светом. Поднимался Андрей медленно, стараясь не производить лишнего шума, часто останавливался и прислушивался.

Колодец резко оборвался. В какой-то момент, протянув руку к очередной ступени, Андрей схватил пальцами пустоту. Он выбрался из отверстия, и посидел немного, прислушиваясь. Больше всего он боялся услышать голоса людей, в особенности уже знакомых ему Лося и Кабана, но весь окружающий мир тонул в вязкой глухой тишине. Тогда он извлек из рюкзака последний факел, затем вытряхнул из пустой бутылки зажигалку и поджег его.

Факел высветил уже знакомые бетонные стены. Он находился в помещении с одной единственной дверью. В центре пола зияло отверстие колодца, откуда Андрей только что вылез.

За дверью оказался коридор, от одного вида которого у Андрея испортилось настроение. Ему начало казаться, что он, как крыса, ходит по кругу в каком-то гигантском лабиринте, из которого нет выхода. От однообразных здешних декораций уже тошнило. Андрей миновал коридор, бегло осмотрев примыкавшие к нему комнаты. Достигнув железной двери, он распахнул ее и ступил на лестничную площадку.

Здесь был свет – лампочки горели через одну. Андрей присел у стены, вытянул мокрые, гудящие от усталости, ноги и достал из рюкзака один из тюбиков с паштетом. От усталости у него даже пропал аппетит. Впрочем, стоило первым кусочкам пищи попасть в рот, как все содержимое тюбика мгновенно очутилось в желудке, а рука сама потянулась за добавкой. Андрею стоило немалого усилия удержать ее. Скудный запас провизии следовало экономить. Даже несмотря на внутренний голос, коварно нашептывающий Андрею, что из этого лабиринта нет выхода. И лучшее, что он может сделать, это хорошенько подзакусить и с сытым брюхом ждать смерти. А в том, что смерть в этом месте частый гость, Андрей уже успел убедиться лично.

Сдаться было проще всего, но Андрей заставил себя не вешать нос. Не для того он потратил столько времени и сил, лазая, прыгая, взбираясь и спускаясь, чтобы теперь сесть и сложить лапки. Это здание велико. Возможно, оно намного больше, чем он представляет. Но каков бы ни был его размер, из него должен быть выход. Потому что выход есть отовсюду. Нужно только найти его, и не отдать концы в процессе.

Андрей вернулся в коридор, выбрал комнату подальше от выхода, натаскал туда газет и с головой зарылся в их шуршащий ворох. Ноги в мокрых ботинках мерзли, рюкзак, положенный под голову в качестве подушки, был слишком жестким. Андрей прикрыл глаза, и подумал о том, что, проснувшись, он поступит иначе, чем действовал прежде. Больше никаких хаотичных метаний. Двигаться строго в одном, заранее избранном, направлении. Лучше всего, вверх по лестнице. Теперь ему не страшны темные участки, поскольку он худо-бедно освоил технологию изготовления факелов из подручных материалов. У него есть оружие, чтобы защитить себя, у него есть небольшой запас пищи и воды. Он будет идти до тех пор, пока не выберется из этого проклятого лабиринта. А если кто-то попытается его остановить, пусть пеняет на себя.

Глава 4

Спасла его обострившаяся за последние часы интуиция. Распахнув глаза, он увидел рядом с собой человека с самодельным копьем в руке. Прежде, чем незнакомец успел сделать то, что задумал, Андрей резко лягнул его ногой в колено. Послышался болезненный визг. Человек рухнул на пол, выронив из руки копье.

Андрей рывком вскочил на ноги, выхватил нож, и тут же едва не получил заточкой в пах – лишь в самый последний момент успел отпрыгнуть назад. Человек, тем временем, потянулся к своему копью.

Решив больше не церемониться, Андрей с силой ударил агрессора ногой по голове. Незнакомец повалился на пол и больше не шевелился.

Первым делом Андрей завладел выбитым из вражеских рук оружием – копьем и заточкой. Затем осторожно приблизился к поверженному недругу, присел возле него на корточки и сбросил с его лица длинные грязные волосы.