Группа крови

– Третий груз пришел?

Израильтянин кивнул.

– Там все?

– Да. И даже чуть больше.

– Беседер.

В грузе был депозит со взрывчаткой, в том числе готовые заряды направленного действия. Просто так их не достать на рынке. Но майор Мартин их достал, причем прямо с британских складов. Потому что были люди, разделявшие его взгляды.

– Израильские?

– Откуда я возьму израильские? Британские, стандарт НАТО.

– Тогда мне надо будет провести испытательные подрывы.

– Да нет проблем. Я взял с двойным запасом.

– Беседер. Тогда я пошел.

– Подожди, – майор Мартин отхлебнул чая, – давайте прогоним операцию с самого начала. С первого этапа. Итак, наша цель?

На имажоре появилась спутниковая карта местности. Израильтянин включил режим приближения.

– Жилой комплекс аль-Нахил, не достроен в связи с кризисом и отсутствием покупателей. По факту здесь и есть запасной командный центр и технические выходы всех систем основного центра для обслуживания. Основной центр – в тридцати километрах южнее.

– Барни, ты уверен, что сможешь перехватить управление? Что, если в основном центре будут противодействовать?

– Уверен, – твердо сказал Барни, – мы заложили такую возможность на всякий случай, при вводе определенного кода функции управления полностью переходят к запасному центру, основной блокируется и отключается от сети. Это было сделано по согласованию с Пентагоном на случай, если…

– Можешь не продолжать. Но запасной центр активен, верно?

– В каком-то смысле. Существует система его защиты, она активна всегда.

– Какая именно?

– Управляемое минное поле. Плюс противовертолетные мины и ракеты класса «земля – воздух» и «земля – земля». В принципе то же самое, что и на основных объектах. Там есть депозит вооружения и боевой техники, его только нужно расконсервировать.

– Люди или роботы?

– Пилотируемая, сэр. Роботы тоже нуждаются в обслуживании, на них нельзя полагаться, если они простоят десять-пятнадцать лет, даже в сухом помещении.

– Это было согласовано с саудовским правительством?

– Конечно. И с американским тоже. Все доверяли нам. Саудиты купили военную технику, тайно поместили ее там и законсервировали по нашим указаниям.

– А ракеты? Они находятся в постройках?

– Нет, сэр. Они не обслуживаемые, контейнерного типа. В барханах. Просто зарываешь контейнер, и все.

– Барханы перемещаются, – впервые подал голос израильтянин. Он вообще был замкнутым и молчаливым, обходился минимумом слов.

– Мы заякорили эти штуки, они стабильны.

– А срок? Они необслуживаемые?

– Это просто контейнер. Внутри ракета на твердом топливе. Никакой сложной электроники. Там сухо, вода проникнуть не может. Что с ней сделается?

– А как насчет наведения? Радарных систем? Они тоже необслуживаемые? – спросил англичанин.

– Система наведения только внешняя. Наверху, в недостроенном небоскребе, законсервирована аппаратура. Основной способ наведения – с БПЛА. Ракета стартует по целям, которые указаны БПЛА. Наземным, морским, воздушным… ей все равно.

Англичанин кивнул. БПЛА у них были, причем армейского стандарта. И в нужном количестве. Стартовая точка здесь, в пустыне эмирата Рас-эль-Хайм. Часть группы останется здесь и будет обеспечивать.

– Противовертолетные мины активны?

– Полагаю, что да. Это постоянная линия защиты. Минные поля всегда активны.

– Какие они? – снова спросил израильтянин.

– Болгарские. Повышенной мощности. «АНМ-200». Опасны до ста – ста пятидесяти метров. Управление автоматическое.

Это было проблемой. Хотя бы потому, что недостроенный жилой комплекс находился в поле зрения локаторов крупной саудовской авиабазы. И почему-то являлся запретной для полетов зоной. Конечно, там полный бардак, непонятно, кто-то еще несет службу на этой авиабазе у локаторов или участвует в разборках. Но исключать нельзя было ничего.

И был еще один нюанс. Технически систему можно было деактивировать, израильтянин предложил три возможных решения. Но англичанин не хотел ее деактивировать, он хотел использовать ее в дальнейшем против противника.

– Маршрут нами продолжен, – сказал англичанин, – запускай.

На имажоре показались четыре вертолета, они прошли плотным клином и сели на базе, а один – прямо на крышу недостроенного здания-небоскреба, которое и должно было стать центром проектируемого жилого комплекса. Красиво устроились, ублюдки. В то время, пока в его родном городе не могли собрать деньги на перестройку публичной школы, ютящейся в здании восемнадцатого века, здесь построили каркас целого небоскреба, только чтобы отвлечь внимание от запасного технического центра.

Три царя видят на небе звезду,Черный князь проходит с охраной в кабак,И пока вы не откажетесь лизать ему зад,Все на свете будет, ребята, не так.

Майор Ховард Мартин не знал эту песню, которую пела русская группа «Наутилус». Но понимал, что все на свете не так. И намерен был это изменить.

– Так, мы высаживаемся…

– Основной вход в подвале, – сказал израильтянин, – мы не знаем, удастся ли его открыть или не удастся.

– Если нет?

– Я подрываю его. Если все, что я заказывал, у меня будет, я подорву его так, что стена упадет под себя же. После чего мы проходим в комплекс.

Майор вызвал изображение внутреннего устройства комплекса.

– Это устроено по твоим воспоминаниям, Барни, или как?

– Конечно нет, – оскорбленно ответил американец, – на основании строительной документации.

– А если арабы перестроили там все?

– Они не такие дураки. Мы предупреждали их о недопустимости самовольного вмешательства.

– Ну, это еще вопрос. Как по мне, так бо́льших идиотов не сыскать. Ладно, мы все равно узнаем, что к чему, только оказавшись на месте. Где депозит с техникой?

– Вот здесь.

– Что там?

– Несколько боевых машин спецназа. Вооруженных.

– Несколько – это сколько?

– Двенадцать единиц, сэр. Четыре автомобиля «Хаммер» с легкими артиллерийскими установками. Плюс мототехника, двадцать квадроциклов, столько же багги. Все законсервировано.

– Вооружение?

– На машинах стоят пулеметы типа «GAU-19». Плюс… насколько я помню, там законсервированы винтовки «Барретт» и пулеметы типа «М240». И минометы с управляемыми минами.

– А противотанковое?

– Противотанкового нет. Закладка подбиралась исходя из того, что можно законсервировать на длительный срок. Любая ракета нуждается в периодическом техническом обслуживании. Пуля или снаряд может лежать вечно. По крайней мере, так я понял. Закладку подбирал парень из CAT, это бывшая «Дельта». Он знал, что делает.

Англичанин потер бороду.

– Маша’Аллагъ. Надеюсь, что и мы знаем, что мы делаем…

Рас-эль-Хайм, ОАЭ

16 июня 2031 года

Через четыре дня интенсивных тренировок я понял, что большинство из того, что я знал, – дерьмо, и большая часть моего снаряжения – не лучше.

Но по порядку.

Распорядок дня следующий – подъем, пробежка, кофе и завтрак – кстати, отнюдь не легкий, тот же рис и мясо, все это сжигается потом только так. Потом брифинг и начало отработки упражнений. Курс очень интенсивный, но стрельбы немного – гораздо больше беготни, перемещения ногами и на машине, отработки перемещений на местности. Дрючили нас, кстати, по-честному, без обмана. За десять дней старались дать как можно больше.

Упражнения стандартные, в отличие от IPSC, полно перемещений на машине и во взаимодействии с машиной – это когда машина медленно перемещается, а ты используешь ее как подвижную баррикаду и ведешь по ней огонь. В IPSC таких упражнений нет, там иногда ты сидишь в машине в начале упражнения, но за настоящей движущейся машиной ты не идешь.

Начали с обычного перемещения по местности. Фронт, дальше бойцы смотрят вправо и влево, замыкающий пятится спиной и прикрывает тыл. Потом начали отрабатывать нападения с разных направлений, отражение нападений. Потом добавили раненых, то есть кто-то ведет огонь на прикрытие, а кто-то должен оттащить раненых в укрытие. Работали разные варианты – просто внезапное нападение пешей банды, нападение моторизованной банды, когда часть стрелков должна вести огонь по уязвимым частям машины, потом нападение снайпера или даже снайперов – с нескольких точек. Уделили внимание отражению нападения с крыш – в арабском мире крыши плоские, здесь почти не бывает дождей, часто меж ними проложены доски, и по ним с крыши на крышу бегут боевики. Если ты такое увидел – жди беды.

Дальше включили в упражнение машины. Это были американские джипы «Гранд Чероки», которым было лет по двадцать, – кстати, американские машины очень популярны на полуострове, и тут их полно. На них были широкие подножки и, кроме того, прямо поверх кузова были прикреплены бронещиты – самый дешевый вариант бронирования, его сразу видно, его легко снять и закрепить, но свое дело он делает. Мы отрабатывали действия при нападении на конвой, затем использование машины в качестве подвижной баррикады, о которой я уже говорил, затем патрулирование с машиной, когда ты прикрываешь машину от стрелков с РПГ, а машина дает тебе неплохие шансы выбраться живым из мясорубки. Потом мы отрабатывали перемещение вне машины – это на подножке и рукой держишься за прочный релинг на крыше. Наверное, многие с детства мечтали так поездить – вот я и поездил. Подход к объекту, десантирование, одни образуют группу прикрытия и стреляют по окнам, другие штурмуют. Отрабатывали и вывоз раненых на машине. В один вечер просто стреляли по целям из кузова несущегося пикапа «Шевроле», громадной старой махины, больше похожей на маневровый тепловоз.

К этому времени я понял, что карабин мой ни фига не годится. Слишком тяжелый – это во-первых. В упражнениях это даже плюс – как платформа он стабильнее. А вот тут это минус – он неудобен, менее разворотист. Лучше всего для такой работы, как ни странно, ксюха, или «АКС-74У». Второе – мой карабин слишком длинен для того, чтобы комфортно чувствовать себя с ним в машине. Ну и третье – нужен автоматический огонь, даже одиночный в быстром темпе тут не тянет. Единственно, для чего мой карабин пригодился, – это как оружие ОС, оборонительного снайпера. На длинном стрельбище за мной никто не мог угнаться, я использовал оптику, наработанный навык и тяжелые пули «Hornady» и сбивал цели на средних дистанциях быстрее, чем кто-то мог подумать. Здесь как оружие оборонительного снайпера использовались американки «Рем 700 Police» и полуавтоматы – румынские «ПСЛ», сербские «М91», наши «Тигры» и китайские «эндээмки». Первые совсем не годились – один выстрел, и дрочись с затвором. Вторые давали сильную отдачу, снайпер терял контроль над оружием, в то время как я не терял и мог сделать десять контролируемых выстрелов за семь-восемь секунд.

Пояс как место размещения снаряжения тоже был хреновой идеей. При постоянном перемещении, бывает, что и при переползании, патроны в магазине (а я привык держать магазины в паучере патронами вверх) моментально покрывались пылью, и отсюда – шаг до задержки, даже со сверхнадежным «Вепрем». В то же время у меня уже руки были заточены именно на пояс, и переучиваться было поздно.

Но придется.

К счастью, нашелся пояс, американский тактический пояс с креплениями «Molle». На него я перецепил четыре подсумка с теми же креплениями, закрытых. Путался – все-таки не привык к открыванию подсумка, но уже лучше.

Вместо своего карабина, скорее даже вместе с ним, начал осваивать короткую болгарскую «Ксюху», которую называли «Булги». Это тот же самый «АКС-74У», только под 7,62×39 и со складным прикладом, как у «АКМС». Получается реально короткое, очень удобное, а главное – дешевое оружие. Лазеры… я прикупил двухдиапазонный лазер к своему «Вепрю», думал – пригодится. Ан нет, не пригодился. Дневные упражнения с лазером стрелять невозможно, при таком свете здесь лазер не видно за несколько шагов, что красный, что зеленый. А ночное мы пока ничего не стреляли.

Что касается наших инструкторов, то они все были из стран бывшего СССР – русские, белорусы, украинцы, даже двое узбеков. Но работали они вместе, схема одна и та же, ей они нас и учили. Оружие двух типов: либо короткоствольный автомат, либо длинноствольная винтовка. Последняя используется в горах и при антипиратских миссиях, и ее носит каждый четвертый. Вдобавок мы видели китайские полуавтоматические винтовки калибра 12,7, но с ними нас пока не знакомили.

Короткое – это в основном 7,62. Всех видов – на первом месте по популярности сербские «Заставы», они и недорогие, и сделаны хорошо, на втором – болгары, на третьем – румынские, китайские и польские стволы. Румынские стволы самые дешевые, их в свое время сюда американцы валом валили, но разобрал – просто слов нет. Краской как соплями намазано, на затворе следы механической обработки – напильником доводили. Цевье, несмотря на то что дерево, – качество ужасающее, какой-то дешевый лак, после четырех магазинов в руки не возьмешь. «Застава М92» – настоящий хит, ее можно узнать по специфическому цевью – три выемки вместо двух, как у нас. Семь и шестьдесят два, есть и пять пятьдесят шесть, в том числе под магазины НАТО. Приклад можно оставить стандартный, но некоторые меняли на заказной, американский – как на «MP5» он примерно выглядит, довольно, кстати, прочный. Удивительно, но у половины инструкторов нет никаких прицелов, кроме стандартного механа – это двадцать первый век. Была у югославов еще одна фишка – существовала фирма, которая делала именно на югославов приличные комплекты под буллпап. Для тех, кто не в теме: у автоматов традиционной компоновки магазин впереди спускового механизма, а у буллпапа – позади, автомат укорачивается, но не всем такая компоновка удобна. Такие штуки были хороши тем, что с магазином на двадцать патронов, самодельным, их можно было носить под арабской одеждой относительно свободно и незаметно. И в то же время при нападении у тебя в руках оказывался не пистолет и даже не пистолет-пулемет, а настоящий автомат армейского калибра. Личники, то есть те, кто занимался охраной VIPов, часто имели именно такое оружие. Но лично я – пас, у меня руки совсем под другое заточены. А там затвор передернуть и то проблема.

Больше короткого не было, обычных «АК» или «М4» не было ни у кого. Вообще ни у кого. Не было и прицелов, автоматически рассчитывающих точку попадания.

На втором месте было длинное оружие. Это оружие и оборонительных снайперов, и патрулей, почти всегда – это полуавтоматическая винтовка. Ее назначение – разрушение укрытий в городах, в том числе автомобилей. Насколько я помню, первыми такое придумали САС: трое с автоматами «МР5», точными и удобными в городских условиях, четвертый прикрывает с винтовкой «G3», она отлично подходит для hard – то есть твердых целей типа человека, стреляющего из оконного проема или из-за автомашины или баррикады. На самом деле для такой работы нет ничего лучше снайперской винтовки Драгунова. Она хоть и не классическая снайперская, но сделана стрелком-спортсменом как высокоточная, специализированная винтовка. Многие пошли по более простому пути – например, румыны и югославы просто сделали винтовку по схеме Калашникова под мощный, винтовочный патрон. Точность, сами понимаете, будет всегда ниже, чем в винтовке Драгунова. Но здесь винтовок Драгунова было немного, гораздо больше было румынских «ПСЛ». Они стоили ненамного дороже обычного «АК», оснащались прочным, неубиваемым оптическим прицелом и отлично подходили для вертолетных патрулей и антипиратских миссий. Американцы в свое время покупали их тысячами и передавали своим друзьям на Ближнем Востоке. Например, сирийским боевикам, превратившим в ад свою, а потом и соседние страны. Или ливийским боевикам – ливийский пожар перекинулся на весь север Африки. Потому их на Востоке было в разы больше, чем драгуновок.

У меня получалось оружие недостаточно короткое для короткого и недостаточно длинное для длинного. Короткий «Булги» калибра 7,62 на коротких дистанциях лучше сшибал с ног, все-таки семь и шестьдесят два, убойности побольше. А для длинной винтовки опять-таки не хватало убойности, старого доброго винтовочного патрона. Единственный плюс, что был в моем оружии, – с тяжелыми пулями я мог выдавать быстрые серии на средней дистанции, мог свалить целую группу противников в очень быстром темпе.

Для проводки конвоев использовали также пулеметы. Среднего калибра – это «FN MAG» и «ПКМ» с существенным преимуществом последнего. Крупный калибр – это «ДШК». Они тут в огромном количестве, «М2» и рядом не стоял. Румынские, иранские, суданские, китайские варианты. Интересно, знал ли оружейник Дегтярев о том, что его оружие и через сто лет будет верно служить людям, причем в таком количестве? Пулеметы мы будем изучать сегодня.

Этим утром я как обычно проснулся еще до восхода солнца – от хриплого крика азанчи, призывающего к намазу. Говорят, что первый намаз, совершаемый до восхода солнца, – это самый полезный намаз. Но у меня нет желания это проверять.

Даннеры, настоящие ботинки морского пехотинца, за короткое время превратились в настоящие пыльные клуши, но все еще держались. Носки, несмотря на то, что с каким-то там антибактериальным напылением, воняли так, что нет сил. Хорошо, что их было двое, я носил то одни, то другие. Пока одни носятся, вторые – на ветру. Почему не выстирать? Ну, господа хорошие, совершенно вы не знаете Востока. Тут воды и для питья не хватает. В некоторых местах, где живут арабы, пресной воды нет вообще, воду туда доставляют на громадных цистернах-водовозах, в которые запряжены белорусские танковые тягачи «Волат». И здесь вода только для питья. Мы не моемся, только обтираемся специальным гелем – его потом удалить салфеткой, и все, чистый. Тут только американцы позволяли себе принимать душ, чем вызывали глухое раздражение местных.

Сунул ноги в носки, потом в ботинки, поднялся. Поперся в некое подобие душевой. Там намылился этим гелем, потом начал убирать. Скверное дело – кожу он не раздражает, но как будто пленка остается. К этому надо привыкнуть.

Глотнул из флакончика болеутоляющего. К этому тоже надо привыкнуть. Такого интенсивного стрелкового курса, как в Финляндии, нет, но подскакиваешь до рассвета, падаешь после заката, все это время бегаешь, прыгаешь, стреляешь, но стреляешь, кстати, на удивление мало. Полтысячи выстрелов в день набираешь, и все. Больше физические нагрузки – на сорока с лишним жары.

Когда в душевую приперся кто-то еще, я из нее выполз и пополз в столовку.

Столовка у нас – что-то среднее между шведским столом наверху, на директорском этаже в нашей конторе, где я был пару раз, и рыгаловкой неподалеку, куда заходят перехватить фастфудной дряни и купить закусона для выпивки. Помещение небольшое, на массовый прием пищи не рассчитано – несколько столов, и все. Шведский стол, но выбор очень бедный. По сути, его и нет – рис с различными видами мяса и подливами. Берешь сколько влезет, ни за что не платишь. У стены вода в бутылях, целые упаковки по шестнадцать штук. Подходишь, берешь сколько надо. И здесь запить, и на день, потому что потом сюда не побежишь. Опять-таки ни за что не платишь. С поваром не общаешься, его как будто и нет для тебя. Все быстро, потому что времени ни на что нет. Да и желания смаковать тоже нет. Рис тяжело, комком ложится в желудке, и от него постоянная изжога. Хорошо, что я антацид догадался захватить, иначе бы намаялся.

Рядом присел парнишка, тот самый, Саня-Марк. С Ганзы. Он тоже сюда. Мы тут особо не разговаривали и парой слов не перемолвились до сих пор. Почему? А вот побегайте на сорока градусах жары несколько часов – я на вас посмотрю, как под гитару петь будете.

– Клево стреляешь, – сказал он, поглощая рис.

Это знаете… тема для начала. Знаете, как телки пацанов снимают? Привет, малой. Отличный пресс, я видела тебя в спортзале. Ну а у нас вот этим вот можно похвалить.

– Угу, – сказал я, поглощая свою порцию. В свою порцию я добавлял больше соли – мерзко до одури, но при такой жаре, когда солнце вытапливает из тебя соль потом, дело нужное.

– Ты в Нахабино стрелял?

– Ага.

– Чо-то я тебя там не видел.

Я ничего не ответил, давая понять, что поддерживать разговор нет ни сил, ни желания.

– Короче, в Москве будешь интересоваться недвижкой, загляни.

– Ага. Благодарю.

– Да не за что.

Вот я – трейдер, биржевой спекулянт. А Саня-Марк, похоже, недвижимостью занимается. И мы с ним прилетели, чтобы учиться убивать людей. Ну не сюр ли, а?

Сегодня у нас тема: использование пулеметов при проводке конвоев и поддержке мелких групп. Отличная тема, а? Продвинутый семинар. Использование волн Элиотта при прогнозировании… ладно.

Короче, пулеметы были не здесь. Мы напряглись на беговой, обежали лагерь, потом собрались и поехали. Кстати, для тех, кто не в теме: когда мы бежим кросс, инструктор время от времени стреляет. Как только услышал выстрел, ты должен упасть, где ты есть, на брюхо. Это инстинкт вырабатывается. И правильный, кстати, инстинкт. Выстрелы – падаешь. Сначала падаешь, потом начинаешь работать, ни в коем случае не наоборот. Вот это вот и есть отличие настоящего курса боевого стрелка от IPSC. В IPSC тебя от пуль уклоняться не учат.

Сели на тот же самый «Субурбан», выехали за пределы периметра, поехали. Все то же самое, движняк какой-то нехороший, и на дорогах, и вообще. Пролетел самолет, маленький, реактивный, держался низко, ниже уровня гор. Потом вертолеты пролетели. На дорогах все то же – сутолока, дорогие машины. Заметно, что многие с вещами едут, и многие – европейцы, не местные. Или местные, но похожие на европейцев и в европейской одежде.

Все еще спрашиваете меня, почему я не покупаю тут недвижимость?

Горы оставались за спиной, уже шла пустыня, правда, от пустыни мало что осталось, то тут, то там руко-творные оазисы. И кондоминиумы, то есть жилые помещения для проживания, которые на какую-то тему и квартиру в которых любой человек не купит. Уже заметны признаки нехорошего: например, вон там фонтан, по меркам Арабского Востока, невиданное дело, и при том он не работает. А пальмы все зачахли без полива. Воду, что ли, отключили? И по территории – мы как раз проезжали, сам комплекс был ниже дороги и с моей стороны видно, там неплохо, – так вот, там какие-то непонятно какие шатаются по территории. Обслуга, видимо. Тут обслуга самая разная: йеменцы, с Сомали… ну, негры, короче, заколебала эта политкорректность в доску уже, и еще то ли индусы, то ли пакистанцы. Скорее всего, пакистанцы. Тут их очень много, они считаются неплохими слугами, потому что дешевы, немного осталось от них британского (все-таки страна двести с лихом лет под Британией была), и при этом мусульмане. А то, что у самих в стране они друг друга уже двадцать лет мочат, об этом как-то не думается.

И что-то мне кажется, что в нормальных условиях, когда тут все нормально было, вот так вот, по мраморной территории комплекса, катские ноги не шлялись. А впрочем, черт их разберет. Одно я знаю совершенно точно – недвижки у меня здесь нет, и это значит, что мне пофиг.

Ехали-ехали – приехали. Я так понял, что это либо бывшее армейское стрельбище, либо действующее. Армейское – потому что тут полно «Хамви» стоит и еще новые машины американские… «MaxxPro». А бывшее – потому что часть машин стоит не на колесах, а на подставках из кирпича, а колеса неизвестно где, часть песком засыпана наполовину – в общем, не похоже, что это действующая техника. А рядом – в рядок аккуратненькие белые «Форды»-тачанки. Это, видимо, и есть та техника, с которой могут справиться местные аборигены. Она же используется службами безопасности, контракторами и иже с ними.

И этих «Фордов» – штук сто, не меньше. Все новенькие.

Расскажу подробнее, что это такое. «Форд»-тачанка (для таких машин используются разные основы: это и китайские «Форды», и «Ниссаны», и «Тойоты», и «Мицубиси», нужен простой и крепкий пикап, желательно самого большого размера, какие только есть, – для стабильности) – это большой «Форд» с двойной кабиной. На него в кузов вваривают что-то типа короба из самодельной брони. Бронекороб ставят и поверх моторного отсека, бронируют двери – варианты разные могут быть. В этом бронекоробе делают поворотный механизм, на него ставят щит, вырезанный из большой толстой нефтяной или газовой трубы. На нефтяные и газовые трубы идет самая лучшая сталь, они вдобавок часто поверх покрыты слоем полимерной резины для того, чтобы дольше пролежали, – в общем, автомат их обычно не берет. К тому же изогнутый щит хорош тем, что от него рикошеты идут. Там прорезают отверстие, длинный вырез, и устанавливают пулемет. Обычно «ДШК», «ККВТ», что-то из китайского или даже советский или российский. Вот, в общем, и все, что нужно для счастья какому-нибудь амиру, командиру племенного ополчения и так далее, и тому подобное.

Есть вариации – могут установить целую зенитную установку, могут – ракетную установку китайского или суданского производства, могут тупо вварить один или два блока НУРСов от вертолета. Факт тот, что эта машина – не армейская, ее можно починить в обычной автомастерской, она перевозит четыре-пять человек с оружием и может оказать им огневую поддержку с пулемета. Эту штуку не надо поддерживать в рабочем состоянии, как армейскую технику, здесь все до предела простое. При этом очередь из пулемета может подбить вертолет, поджечь бронетранспортер, разобрать дом по кирпичику. Эти тачанки идут сюда массово, из них формируются новые кочевые орды, они передвигаются по дорогам, которые здесь отменные, быстро налетают и быстро отходят. Идеальное оружие для племен развалившихся государств, для мелких армий. Оружие разрушения в его чистом виде, оружие апокалипсиса. Что-то вроде Безумного Макса на современный манер.