Маргарита

Я ухмыльнулся:

– Не больше вашей…

– Правда?

Теперь я без спроса запустил руку в ее пижаму, отчего она вздрогнула и донно вздохнула. Между моими пальцами и ее клитором – тоненькие трусики, через которые ощущался жар и влага. Она повернулась на спину и смотрела мне в глаза, ее ротик открылся от удовольствия. Я вынул руку и теперь запустил ее в трусики, где было очень мокро. Она вновь простонала, я помассировал ее половые губы пальцами по часовой стрелке и обратно, вынул влажные пальцы и облизал их. Я заметил, как по ее телу разбегаются мурашки. И теперь я задался целью показать ей, что такое прелюдия, которую она будет в будущем сравнивать и поверять, как с эталоном.

Взяв ее руку, я засунул ее к ней в трусы и управлял ею, как кукловод, мягко нажимал на ее пальцы, чтоб она сама прочувствовала, как там влажно и горячо. Она взмывает от удовольствия.

– Горячо?

Она с трудом ответила, голодно хватая воздух и выдыхая мне слова:

– Да, очень!

– Влажно?

– Да!

Я вытащил наши руки и запустил свою под майку, положив на живот ладонь, отчего она повторно вздрогнула. Я уставился в экран. А она смотрела на меня и дышала, как после легкой пробежки, и это дыхание подстегивало меня, ее приоткрытый рот требовал внимания. Но я делал вид, что это для меня обычное дело и, как она сказала, все это ради изучения анатомии наших тел.

В свою очередь она медленно подняла руку и попробовала собственную жидкость на вкус.

– Не так ты это делаешь.

Я вырвал ее из оазиса блаженства и показал, как надо.

– Смотри. Чувствуй. – Я взял ее за кисть и глубоко вдохнул, слегка касаясь носом тыльной стороны ладони. Брал каждый из ее пальцев и обсасывал его губами, а затем собирал оставшийся сок зубами, слой за слоем, как профессиональный секатор.

– Что ты чувствуешь?

– Больно, но приятно.

– Все верно. Это чувство – что-то теплое, приятное, мягкое и в то же время болезненное. Подлинный букет наслаждения. Поняла?

Она кивнула головой.

– Попробуй еще раз.

Теперь же, когда наши интимные зоны открыты для исследования, она не спрашивала, чтоб запустить руку мне в штаны. И не это меня смущало, а то, что она это делает как бывалая, мне кажется, что она уже знакома с мужским достоинством, раз так трепетно и умело берется за него и собирает мой сок кончиком большого пальца.

Она засунула палец в рот и повторила все то же, о чем говорил я. Ее ноги начали извиваться, как змеи, и невооруженным глазом заметно, как она растворяется в себе.

– Твоя такая вкусная!

– Ну, это логично. У противоположного пола она всегда слаще. И как бы противно не звучало, сперма тоже вкусная, если применить маленькую хитрость. Интересно? – я посмотрел на нее, как задал ей этот вопрос, а она также держала палец во рту и опять говорила со мной на языке жестов. – Фрукты, в частности, ананас. Это же касается и женщин, но женщине достаточно очень сильно возбудиться, чтоб из нее полился неподдельный нектар.

– Я возбуждена, как никогда!

Мне льстила эта фраза.

– Думаешь? А хочешь я покажу тебе, как это по-настоящему?

Ее щеки были красные от смущения, но ее совесть давно была забита всеми остальными чувствами и жаждой познания. Я посмотрел на нее, отвел ее руку и, не отпуская ее, положил на кровать, крепко обхватив

запястье. В ее глазах виделся легкий страх. И я быстрее прильнул к ее губам и страстно поцеловал, постоянно то ускоряя, то замедляя темп. Я подобно ястребу набирал высоту, бросал жертву, чтоб та разбилась о землю, но в конечном итоге подхватывал и поднимал ее снова, а иногда и сохранял неизменную высоту. Я просунул руку через ее спину по диагонали, так чтобы мое запястье выходило у ее плеча и перехватывало ее кисть, и я мог освободить свою правую руку для утех, пуская мурашки кончиками пальцев, и заводить их в тупик где-то в интимной части или в особенно чувствительных местах.

Я приступил к одной из ярких прелюдий. Моей целью был не секс, а его начало. Желание секса порой лучше, чем сам секс. Положив руку мягко на живот, я спустился к бедрам, нежно поглаживая их, продолжая ее целовать уже неторопливо и осторожно, чтоб соответствовать своим движениям. Я плавно касаюсь ее тела началом ладони и поднимаю ее по боковой части, чтоб сыграть на ее ребрах и перейти на грудь. Ее майка достаточно открытая, чтоб просунуть руку в вырез и забраться в лифчик, где меня уже ждет съежившийся сосок.

В то время, пока я ее гладил, я достаточно изучил лифчик, чтоб снять его без лишних телодвижений. Бретельки отстегивались и это было мне на руку, отстегнув одну за одной, я запустил руку к ее ягодицам, крепко сжал одну из них и после провел ребром большого пальца по позвоночнику до застежки лифчика. Все движения были непринуждёнными и неторопливыми, так чтобы она не поняла о сути моих намерений. Отстегнув его, я вытащил руку и завел его под майку, чтоб резким движением выдернуть его. Она взмыла от недоумения и даже отвлеклась.

– Как ты это сделал?

– Не отвлекайся!

– Скажи!

– Мне стоит остановиться?

– Нет, продолжай…

И теперь ничего не стоило спустить часть майки ниже, чтоб оголить ее грудь, я натянул лямку майки и просунул ее руку через нее. Это подстегнуло мой интерес и теперь я стянул с ее ног пижаму и трусики, чтоб доступ к влагалищу был свободнее. Наблюдая за тем, как она извивается, я заметил то, как виднеются наши тела в одном из отражений стеклянной дверцы шкафа. Я обхватил ее подбородок и повернул его в сторону.

– Смотри!

– Ты чертов гипнотизер, я только заметила, как ты вытащил лифчик, а на самом деле я совсем голая.

– И тебе это нравится!

– Да…

Вновь демонстративно показал то, как правильно слизывать сок с пальца и прижался губами к ее груди, массируя ее и слегка покусывая, я дал волю ее руке, и она запустила ее в мои волосы и крепко ухватилась.

– Поцелуй меня ниже!

На моем лице заиграла улыбка и я повиновался, целуя ее родинки на животе, я спускался ниже и подхватил свисающую каплю языком, она завизжала и вцепилась в мои волосы обеими руками.

– Прошу, еще!

Я повторил вновь и вновь, она вздрагивала каждый раз, когда я проводил языком по ее половым губам или дул на только что облизанное место. И вот обхватываю ее половые губы одну за одной… Она кончила и это было прекрасно. Ее словно пронизывали сотни шальных токов. Ее мягкие ладони касаются моего лица, и она подтянула меня к себе, держа за подбородок, чтоб ощутить сладкий вкус своей смазки. Она жадно обхватила мою нижнюю губу своими губами и начала ее сосать, и когда она выскользнула у нее изо рта, я задал вопрос:

– Вкусно?

– Вкуснее я не пробовала ничего другого.

Теперь я повернул ее набок и впился в шею зубами, дабы сделать ощущения острее. Сжал ее крепко так, что ей стало тяжело дышать.

– Мне больно…

Тогда я сменил звериный оскал на нежные поцелуи в то место, где остались следы от клыков, предварительно проведя кончиком языка. Постепенно я разжимал руку и уже гладил ее тело, особенно ее грудь, на которой мурашки застыли в ужасе. Она постоянно вздрагивала, и теперь мне приходится общаться с телом напрямую. И я дал возбужденному сознанию то, чего оно так трепетно ждало. Я спустил штаны с себя и достал давно окаменевший член, с которого уже стекала смазка. Подвожу его к ее половым губам и начинаю гладить сверху вниз, Арни вдруг задергалась пуще прежнего и застонала. Давно же у нее не было парня… Я отвел член назад, обхватил ее и вместе с ней повернулся. Теперь она лежит поверх меня, и я поскорей запустил руку вниз и начал мастурбировать ей. Она воет от удовольствия и, кажется, плачет, но что-то ей мешает и не дает кончить. Я вновь повернул ее набок и повторил то же самое, только поднеся член к ее интимной зоне, она дрогнула вперед и неожиданно для самой себя наткнулась на член, и тот соскользнул в нее.

Буря эмоций заполонила всю комнату, она сдерживает волны оргазма, но не может разрядиться, и мне пришлось пожертвовать собственным наслаждением и заставить ее укусить мою руку в самое мясистое место. Как только сомкнулась челюсть, ее таз непроизвольно начал двигаться взад-вперед, я чувствовал, какая огромная энергия генерируется в ее теле и создает оргазм. Мне жутко больно, но видеть это и чувствовать внутри и снаружи просто прекрасно. Тело будто не ее и в ней что-то борется, руки то вздымались верх, то ухали вниз, голова тоже не находила покоя и вместе с моей рукой моталась, как могла, отчего челюсть сжималась все сильнее.

Дождавшись последнего аккорда наслаждения, я вынул член и ее челюсть постепенно разжалась. Наконец, вырвав руку из ее пасти, я повернул ее на спину и прошептал:

– Продолжим?

– ДА! ХОЧУ!

Моментально скинув с себя брюки и футболку, я также быстро оголил ее тело, ведь она не была способна даже на это. Нависнув над ее оголенной плотью, я начал ее целовать, плавно переходя на шею, после к рукам и к кончикам пальцев, поцеловав каждый индивидуально. Постепенно перешел на живот и начал ласкать бедра, целуя их и поглаживая одновременно. Затем я резко раздвинул ноги, чтоб Арни не расслаблялась и была в тонусе, и это сработало, ее вагина будто всхлопнула, как капкан, но только от страху. Прижавшись губами к ней, я начал ее увлажнять и собирать излишки сока. Закончив с этим, я поцелуями вернулся к ней, она встретила меня объятиями и сладко впилась в мои губы. Я вновь поводил кончиком пениса по ней и вставил, и уже основательно, в миссионерской позе я осознанно проник в ее недра, ее МИР. Меня наполнило тепло и лопатки сами по себе свелись друг к другу. Постепенно и медленно, без намека, что мы торопимся за пиком секса, я неторопливо вставлял в нее раз за разом, продолжая целовать ее пухлые губы и мять ее ладони своими большими пальцами.

Открыв глаза, я осознал, что она начала таять в блаженстве, намеренно схватил ее за волосы и потянул, тело напряглось и ждало новой стихии. Я ускорил темп и, как взвинчинный больной, начал целовать ее куда только дотягивался, постоянно прикусывая. Это поза мне наскучила и я, поднявшись на колени, по-прежнему не вынимая из нее, поднял ее левую ногу и вставил по самые яйца, она снова что-то активно ищет руками и разрывает своими резкими взмахами воздух. Наконец, наткнувшись на мою руку, она вонзилась в нее ногтями. Я замедлился на мгновение, совершил несколько неторопливых толчков и после этого начал драть ее со всей дури. И этот бешенный темп продолжался около трех минут, пока у меня не затекла нога. Я не хочу спугнуть ее очередной оргазм и закинул ее обе ноги себе за спину, поднялся и встал вместе с ней на пол, прижал ее спину к холодной стене и вновь начал работать, как отбойник.

Ее ногти, подобно горячему металлу, без труда цеплялись в спину и от самой поясницы, режущим действием поднимались к лопаткам, где уже она бросила свой якорь и вцепилась мертвой хваткой. Продолжая меня кусать в шею, щеки и губы, она резко вскинула голову и неестественно простонала. Я потерял счет ее оргазмам и был безумно доволен собой, ведь по ощущениям меня хватит еще, как минимум, на один. Ее руки плавно перенеслись на мою талию и уже гладили спину.

– Мне так хорошо, я не чувствую своих ног.

Я попытался поставить ее на ноги, она сразу же сползла по стенке спиной и оказалась на одном уровне с еще полностью заряженной обоймой. Без слов она приблизилась к нему и очень осторожно засунула его в рот и начала сосать.

Теперь уже я начал таять и так продолжалось около пяти минут, и когда я уж совсем не стоял на ногах и опирался о стену. Она вскочила и повалила меня на кровать, где продолжила ласкать меня. Облизывая его и обсасывая по всему столбу, а в руках она катала яйца, которые тоже не остались без внимания ее губ. Она заглатывала их поочередно и затем слизывала стекающие слюни. Закончила она тем, что оттянула кожу пениса губами и подняла голову. Устроившись сверху, она обхватила пульсирующий конец и поводила его по киске, прикусывая нижнюю губу, что еще больше подстегивало меня.

Усевшись на меня с членом внутри, она запустила руки в свои волосы и раскинула их в сторону. Она мягко начала скакать и легко стонать. И на то, как это выглядит, я готов смотреть вечно! Ее изгибы такие же, как гитара, исключительно идеальны. Ее грудь второго размера – просто нечто, аккуратные и ровные соски, упругая плоть. Я не мог наглядеться на нее и постоянно думал о ней, постоянно гладил ее тело. Такая кожа подобна бархату, и этот запах сводил меня с ума.

Наконец, обессилив, она подняла откинутую голову и подтянула руки с моих ног, положив их на грудь, и наши глаза встретились снова.

– Я больше не могу… – Она решила встать, но я не позволил этому случиться. Крепко схватив за талию, я начал насаживать ее на себя, отчего она затрепетала. – Больно…

И тогда я позволил лечь мне на грудь, обнял ее тело руками так, чтоб она и пошевельнуться не сумела, затем раздвинул ноги и немного поднял таз, и начал вновь всаживать ей так динамично, что ее волосы не успевали за темпом, а ее голос искажался от ударов ее сладкой попы об мои бедра. Она опять вонзила свои коготочки в мою грудь и, стиснув зубы, роняла на меня слезы, и вот, когда я почувствовал, что уже близок к оргазму, скинул ее с себя, еще несколько раз всадил ей и, чуть не попав в нее, вытащил член, и из меня изверглась огромная масса спермы на все ее тело, грудь, живот и лобок. И прежде чем я рухнул, я плюхнулся на попу и наблюдал за ней, как она пальцем водит по животику, размазывая сперму по себе, и засовывает в рот, защуривая глаза.

Восхитительно, она покорила мое сознание одной лишь выходкой. Она точно знает толк в сексе. Наконец, я лег рядом и еще тяжело дышал, чувствуя, как по лбу бежит пот.

– Это было восхитительно!

– Я на меньшее и не согласен.

– Боже! Не думала, что качки способны на такое.

– Типичное мнение масс.

Она взяла его в руки и продолжила:

– И размер что надо, еще и жесткий, и нежный одновременно.

Мы еще долго обсуждали наш секс, но больше всего она хвалила и восхищалась мной, а не то чтобы мы говорили. Вскоре я почувствовал зуд и жгучую боль в спине и попросил ее посмотреть. Она нашла свою майку, пропитала ей мою сперму и направилась к торшеру, который я ранее не замечал. Я перекатился на живот. И она в ужасе закрыла рот.

– Сережа, миленький, сильно больно?

– Что там?

– Подожди, я схожу за пинцетом.

Вернувшись, она что-то вынула из моей спины и показала мне.

– Что это?

– Похоже… – она взглянула на руку, изумленно удивилась и засмеялась. –Смотри! – показывает мне руку, обращенную тыльной стороной.

– Ты сломала ноготь?

На пальце была высохшая капля крови.

– Да, и вот он.

Держа в другой руке пинцет, она тычит мне его прямо под нос.

– Стой! Ты его оттуда вытащила?

– Да!

– Ни хера себе! – продолжил я. – Такой маленький кусочек, а жжет всю спину.

Она включила основной свет и заново ужаснулась.

– Да что там опять?!

– Посмотри сам!

Поднявшись с кровати и посмотрев в зеркало, которое, как я запомнил, находилось в конце тупикового коридора, я не меньше ее был возмущен, а она все приговаривала:

– Прости меня, я не хотела… Я… Я не знаю, как это вышло…

На спине не было живого место, она была изодрана будто кошкой, а из одной точки и вовсе сочилась кровь. Она по-прежнему оправдывалась и была напугана. В попытках коснуться порезов я был прожжен новой болью в руке. На ней в месте укуса остался такой же кровавый, высохший след и рука начала желтеть в этой области. Ее слезы стекали быстрее, чем она успевала их смахивать. Я улыбнулся ей и был доволен этой ночью, которая перетекла в утро, и уже заметно светало. Маленькими шажками подошел к ней, отчего она испугалась еще больше, не зная, чего ожидать от меня, обнял ее и сказал:

– Это был чудный секс и, главное, тебе понравилось.

– Очень! Ты не представляешь, насколько… – она продолжала и продолжала, перебивая иногда саму себя извинениями в мой адрес. Я вовсе перестал слушать ее и потащил ее в душ, где алая водичка разбивалась о стальную ванную и убегала в сток.

Глава 2. Дарья

Отвратительное чувство утраты. Я как будто вновь пережил горечь расставания с девушкой, но прекрасно понимаю, что я с ней и не был в отношениях. И тот прекрасный секс с Арни отвлек меня лишь на тот момент, когда он и происходил, а теперь я по-прежнему думаю о Юле. С самого, сука, утра. Думаю о ней. В попытке перебрать мысли о вчерашнем тире сегодняшнем дне я понимаю, что мысли о ней витают в воздухе, несмотря на несколько отвлекающих факторов. И сейчас, утром, я зарекаюсь не вставать с постели до тех пор, пока не осмыслю несколько моментов, мочевой пузырь подождет. Так, Арни, Арни, Арни – просто великолепна, чудный секс, ее тело и поведение, к тому же ноющая спина и рука больше приносят мне радости, чем физической боли. И еще сегодня мы с друзьями собирались в клуб, дабы отвлечься от обыденной жизни. Хоть я и не хочу, но мой тестостерон не против, да и попробовать надо, пускай даже для галочки. Еще раз, Арни… Мне хочется повторить еще раз.

И…

И…… Юля……

Сука!

Как можно было влюбиться в того человека, с которым знаком едва и вообще, не имея взаимной симпатии. Эта чертова химия в голове, заполонила не только голову. Розовые очки… Они как будто приклеены намертво.

Все!

Сегодня я отойду от этих мыслей и, думаю, желание в связке с коньяком прогонят ее из моей головы прочь, хотя бы на один вечер. Прокручиваю этот замысел по кругу уже несколько раз, и тут меня остановил звонок. До которого надо было дотянуться. Отдернув шторку своей, так сказать, комнаты, я дотянулся до телефона.

– Алло!

– Здарова!

– Привет!

– Ты куда вчера ушел?

– К Арни.

– Ааааа… – будто высмеивая меня, растянул Олег. – Трахались пади?

– Да.

– Красавчик. И как?

– Вечером…

– Хорош. Ты чё делаешь? – На что я ему зевнул. – Спишь, что ли? – с недоумением проговорил он.

– Да, а что?

– Время видел?

Подняв телефон с уха, ведь мне неудобно его держать, я повернулся набок, чтоб положить его.

– Охренеть!

– Вот. Вставай давай, я скоро за тобой зайду.

– Хорошо, пока.

Телефонный разговор оборвался ровно в 16:00. И я незамедлительно встал, несмотря на то что еще хотел понежиться. Облегчив жизнь мочевому пузырю, я сразу выкурил две сигареты на просторном балконе, невнятно оправдываясь перед собой тем, что я много проспал. Вернувшись на кухню, поужинал завтраком, который ждет меня с раннего утра, почти с того же времени, в которое я вчера-сегодня вернулся. Приведя себя в порядок, я скачу по лестнице вниз, где уже меня ждет Олег.

– Здарова!

– Привет!

– Рассказывай…

Мы отошли от подъезда, и я не закрывал рта, умудряясь как-то впихнуть свои переписки с Юлей в разговор. Почти уже дошли до базара, и с каждым шагом подробности опускались все ниже и ниже, краски стали более блеклыми и размытыми из-за того, что при выборе кроссовок для Олега уши продавца и незнакомцев открыты для чужих разговоров. В таком маленьком и тесном городе быстро расходится информация, особенно несущая очерняющий характер. И этот коммерческий разговор закрылся, открыв новую тему и желания друзей, с которыми я еще не был знаком.

– Ты уже знаешь, кто с нами едет?

– Мы да Светка с Янкой.

– Нее, Светка не поедет.

– Чего это?

– Да не знаю. Дашка поедет.

Глаза вспыхнули огнем, и ожидание скорого вечера усилилось втрое.

– Круто!

Полигамность вступила в полную силу и неслась поездом, сбивая былые барьеры.

– Не это круто!

– А что?

– У Макса хата!

– Оооо. Одна информация краше другой.

Олег посмеялся и продолжил бросать быстрые взгляды на кроссовки, которые оставались позади.

Уже вечером, около 20:00, я поужинал перед поездкой и был готов к выходу. Белая рубашка, которая может треснуть при резком, неловком движении, и обтягивающие в меру черные брюки, начищенные до блеска полуботинки. Зачесывая волосы, я смотрел на себя в зеркало и довольствовался собой, Юле нравится такой стиль. К тому же она оценила, как сидит на мне эта рубашка. И даже в такой нерядовой ситуации я вновь вспоминаю ее там, где это неуместно. Пытаясь впихнуть ее туда, к чему она отношения никакого не имеет. Ведь все, о чем мы говорили, приобрело ее вид, и хватало взгляда, цвета или формы, без разницы чего, чтоб всколыхнуть память о ней.

Второй раз поздоровался с Олегом, выходящим из машины с переднего пассажирского, тем самым уступая мне место.

– Посмотри на него, соска! – так встречает меня Макс, как обычно.

– О, духами набрызгался, свои не чую, – посмеялась Яна.

– А это Даша! – перебил смех Яны Олег.

– Приятно познакомиться! – Даша протянула мне руку с заднего сиденья.

– Сергей, – еле выговорил свое имя в этом шуме-гаме.

Яна возразила:

– Она уже знает.

На что я ответил:

– Я тоже знаю, но лично не знаком.

Улыбнулся еще шире Даше, пожимая ее руку с приятной, нежной кожей.

– Макс, поехали уже, долго еще ждать? – задал риторический вопрос Олег.

– Сам знаю!

Машина тронулась.

– А тебе что, там плохо, в малине? Давай поменяемся, – предложил я ему шутя.

– Ага, ты большой, раздавишь их там!

На что все поддержали Макса, а Олег продолжил:

– Не, мне вообще нормально.

– Ну, сиди тогда, кайфуй, – обрезал Макс.

– Не терпится уже, Альметьевск ждет!

В салоне раздался смех: «Явно не нас!»

Прибыв на место с уже поддатыми девочками и с развязным настроением мальчиков, всех, кроме Макса, мы пошли к еще открытому магазину докупить горячительного и вдарить его на улице, чем в клубе покупать в три цены.

Ближе в 00:00 мы двинулись к клубу и по пути, когда я говорил или на что-то отвечал, я замечал на себе тяжелый взгляд Даши, я не смотрел на нее в ответ, но прекрасно видел, что я не остаюсь без ее внимания.

– О, наша машина! КСР 940, синяя десятка, – выдала Даша, которая несла в руке недопитую бутылку шампанского. И на ее пьяненькую фразу все отреагировали смехом.

– Да-да, если потеряешься или будешь в щи, назови машину или кричи «Синяя десятка КСР!»

Смех наполнил наши компанию еще большей силой и, уже не стесняясь, смеялись во все горло. Расплатившись за вход, я тут же начал чувствовать себя не в своей тарелке, столько народу, шум, гам, окосевшие люди, это меня не то чтобы привлекало, а наоборот, отталкивало. Я продолжил следовать за своими, оставаясь в центре, и следил за Дашей, «чтоб ее никто не украл». Внутри нас уже ждали стробоскопы, музыка и куча одержимых желанием секса, во всяком случае я так думаю. Ведь почему-то у меня не возникает этого желания «подрыгаться», не то чтобы я не умею, просто чувствую себя нелепо и глупо. Я попросту не могу расслабится и не думать об остальных, может, это фобия. Но желание поскорей сбежать оттуда нагнеталось все больше, и все же я терпеливо ждал конца, не пробыв здесь и пяти минут. И наблюдая за всем этим, я принял одно верное решение – присесть на диван и наблюдать, чтобы попытаться их понять.

– Серег, ты че? Пойдем танцевать!

– Не, не хочу, – так я отнекивался каждый раз, когда ко мне подходили по очереди Олег и Макс и их упорство взяло вверх, благодаря тому, что мы выпили еще по стопке.

Стою, как мне кажется, в гуще событий и пытаюсь как-то двигаться, чувствуя себя полным дебилом. К тому же меня не оставляет желание поскорей свалить. Эта музыка, которая не льётся в уши, а просто долбит по ним, свет, который ослепляет, больше приносит дискомфорта, чем какой-то необъятной для меня радости. Выждав минуту, которая длилась вечно, я вежливо продвинулся через толпу к курилке и там непривычно долго курил, на морозе, в одной рубашке.

– Серег, мы тебя потеряли!

– А я покурить вышел…

– А мы тоже…– Даша и Яна не были заядлыми курильщицами, и вообще не скажешь вот так с первого вида, что они курят, но факт налицо. Выкурив с ними еще одну сигарету и поддержав разговор о том, как здесь классно, мы зашли внутрь. И вот я хочу плюхнуться на диван, но меня останавливает рука. Даша ухватилась за нее и потянула меня на танцпол: пойдем! Я не стал сопротивляться ей и повиновался, улыбнувшись. И даже ее аппетитная попка, ради которой можно потерпеть, не смогла меня удержать долго, и опять, спустя минуту я плюхаюсь на диван. Даже под угрозой облома я не выйду туда больше, мне это не нравится! Только посмотри-ка на них всех. В этой куче всяких людей творится хаос, беспорядочные и неритмичные движение наполняют помещение. Только некоторые девушки двигаются под музыку, да и вообще, девочки большей частью двигаются грациозно. Но и без индивидуальных особ не обошлось, и вот именно так я себя чувствую, нелепо и убого, посмешище, и почему танцует она, а стыдно мне. Да уж, что тут говорить о парнях, два-три движения, перекачиваются с ноги на ногу, локтями елозят взад-вперед и, зажмурившись, пьяно улыбаясь, кивают головой. Вот какой в этом кайф?