Хроники одного заседания. Книга вторая

Но с претензиями на вмешательство в чужие дела, можно повременить, пока не будет узнана цель нахождения этого незнакомца здесь. А то, что он не случайно здесь оказался, у Тиши не вызывает никого сомнения. И если он вспомнит, где он его мог раньше видеть, то это очень даже поможет делу. Правда, если ты сразу не вспомнил, то пока для этого вновь не будут соблюдаться те специальные условия, или хотя дальний намёк на них, в которых произошло всё то, что ты забыл, то и стараться для этого нет большого смысла. Да и у Тиши, в общем-то, времени на это, как оказывается, нет. А всё потому, что цепь последующих событий захватывает его, и не даёт ему на чём-то одном остановить своё внимание.

Так первое, что захватывает общее внимание, так это прозвучавший звуковой сигнал оповещения прихода СМС сообщения. Что, конечно, не такое из ряда вон событие, но когда оно прямо сейчас касается телефона этого, всей душой за него переживают пассажиры, незнакомца, который так отчитался перед своим хозяином о приходе этой новости, то это незамедлительно вызвало брожение умов всего окружения незнакомца, из памяти которых ещё не выветрилось всё то вероломство, с которым отнеслась к нему та незнакомая для всех, но не для него, собеседница.

Ну а то, что это могло бы быть какое-нибудь информационное оповещение, то эту версию источника происхождения СМС, тут же все до единого опровергли, как не имеющую никаких должных оснований для своего существования, когда им всем крайне хочется знать о том, как эта вертихвостка наконец-то пожалела о своём поступке и, слёзно смачивая экран своего смартфона, принялась умолять простить его в своём СМС письме.

– Неужели, одумалась. – Сказал незнакомец, с удивлением посмотрев на свой телефон, лежащий сбоку от себя, на сиденье. – Несомненно! – самоутверждающе посмотрели на незнакомца его соседи по купе. Впрочем, зная непредсказуемость поведения своей собеседницы, незнакомец не был столь уверен и он, явно ожидая всякого иного ответа, под общим зрительным вниманием к себе, берёт телефон, подводит его к себе, делает небольшую паузу и только после этого открывает пришедшее сообщение. При этом наблюдающие за ходом его действий, любопытные потому что они чувствительные пассажиры, не могут со своих мест заглянуть, что там написано у него в телефоне, а сам незнакомец не спешит всех обрадовать или наоборот, огорчить, и поэтому всем приходится испытывать нетерпение и прогнозировать пришедший ответ по лирике лица незнакомца.

– Неужели, всё показывает свой гонор? А я честно сказать, и не удивлён, при таких-то царящих в молодёжной среде нравах. Потаскуха, одно слово. – Сделал неутешительный, почему-то для себя вывод, перезрелого возраста гражданин, не заметив на лице незнакомца воодушевляющей на иные мысли улыбки.

– Несомненно, за это время она уже нашла другого. И теперь прислала ему отчёт о своём новом статусе, где ему теперь нигде места нет, а вот другому аппетитному мачо, во всех местах есть. – Недолго заморачивалась с выводами, сидящая в соседнем купе, вся пышная от любви себя в этой жизни, само собой блондинка, которая по своим жизненным приоритетам и поступкам знает, как нужно поступать с теми, кто знает для них слово нет.

– Слабак и тряпка! Она его в самое дерьмо общих обсуждений макает, а он сидит и только голову повесил. Из-за таких как он хлюпиков, нас эти стервы не уважают. – Зверски посмотрел на незнакомца, сидящий напротив блондинки грозного вида тип, чья голова уже затекла от нахождения в одном боковом положении, на котором в свою очередь убедительно, с применением щипательных инструментов, настаивала его не менее грозная супруга, которая неожиданно для себя и для своего супруга обнаружила такую его близкую связь с сидящей напротив блондинкой.

– Степан, ты меня знаешь. – Стоило только супруге Степана обнаружить своё место в вагоне и такое к нему соседство в виде этой блондинки, как Степан в одно мгновение заподозрен в полном пренебрежении уставом семейной жизни, остановлен и ею на ухо внушён. – Одного взгляда на неё с твоей стороны будет достаточно, чтобы я превратила в ад всю твою дальнейшую жизнь и поездку всех этих по-своему добрых людей. И что спрашивается, должен был поделать бывший спасатель Степан? Всё правильно, вспомнить свои навыки спасателя и спасти пассажиров этого вагона от грозившей им опасности со стороны своей супруги. Ну а то, что его шея затекла от того, что он, чтобы не смотреть на блондинку, отвернулся в сторону, то это ничего. И как только он попадёт в свой любимый бар, то там он мигом всё поправит, свернув несколько попавших под руку шей.

– Хотя блондинка ничего. – Усмехнулся про себя Степан, радуясь за то, как он умело обманул свою до степени готов убить, что за ревнивую супругу, и уже не раз краем глаза посмотрел на блондинку. Которая в свою очередь, никогда бы не посмотрела в сторону этого мужлана, да ещё и с нервной коровой на цепи рядом с собой, но такое демонстративное игнорирование её аппетитами, это уж слишком, что само собой вызывает у неё борьбу за своё оскорблённое самолюбие.

– Сегодня какой-то мужлан воротит от меня свою морду, завтра ещё такого же рода прыщ. И кто знает, что будет дальше. Нет уж. Такого допускать претенциозно. – От внутреннего волнения и перспектив остаться без своего олигарха, к которым вели все эти размышления, блондинку перекосило и у неё задрожали губы. И если её перекос лица был зачётно принят супругой Степана, то вот дрожь губ, уже был принят на свой счёт Степаном, который вдруг весь вздрогнул и ощутил в себе уверенность подтолкнуть к вернейшему шагу свою супругу в отрытую наружу дверь вагона, куда она заглянет, чтобы увидеть замеченного ранее Степаном зайца. – План, что надо. – Улыбнулся Степан и чуть не спалил себя перед своей супругой, которая на интуитивном уровне почувствовав, что тут что-то не так, и ей угрожает какая-то скрытая опасность, посмотрела на Степана.

– А он, потаскун, так и знала, лыбиться! – закипела супруга Степана, решив, что ему это даром не пройдёт. И когда они обратно поедут, и Степан будет как обычно в хлам, то она ему скажет, что забыла купить ему в дорожку пива, и он сам без её помощи тут же на ходу выйдет из вагона. – И тут зайцев никаких показывать не надо. – Сама не поняв, почему закончила свою мысль на этой фразе, супруга Степана сосредоточилась на Степане.

Но всё это, ни в какой степени не относилось к тому, что пришло на телефон к незнакомцу, который вдруг расплывается в улыбке и пока все наблюдатели ловят себя на ошеломлении, он вдруг его мгновенно приносит к сидящему напротив Тише, резко поднеся экран телефона к его лицу. Дальше следовало бы ожидать того, что Тиша выразительно возмутится такому панибратскому к себе обращению и, пожалуй, даже найдёт понимание не только у соседей по купе, но и во всём вагоне, тем более все резко повставали со своих мест, чтобы, как можно было подумать, встать на сторону Тиши, а не этого хамоватого попутчика. Правда, как прямо сейчас и выяснилось, то мир, как был жесток к своим представителям, так таким и остался, и Тише приходиться рассчитывать только на самого себя. Ну а то, что пассажиры резко по вскакивали со своих мест, то объяснить их поведение очень даже легко, если посмотреть в окно вагона, где будет видно, что поезд прибыл на конечную станцию, вот все и принялись готовиться к выходу.

Ну а за всем этим столпотворением, как-то всеми быстро было забыто и не только то, что сейчас произошло, но и даже лица своих временных попутчиков, с которыми так судьба их на время соединила.

– Наверное, так и должно быть. – Остановившись на перроне и, глядя вслед в спины спешащих по своим делам бывших пассажиров поезда и своих попутчиков, глубокомысленно сказал Глеб, тем самым оставшись верен самому себе и своему воззрению на мир, где всё предопределено и следует своему установленному порядку. – Они выполнили свою миссию, дополнив меня новыми неизвестными для меня знаниями, и всё это дала атмосфера совместного нахождения в вагоне, наполненной спёртыми и их застоявшимися, подчас слишком неразумными мыслями.

– Интересно. – Вдруг заявляет Тиша, тем самым возвратив Глеба к себе.

– Что теперь-то? – спрашивает Глеб, нехотя отвлекаясь от той странной парочки, – она таки и не отпускает от себя мольберт, а он всё же взял на себя часть её груза и нёс сумки («Там вино», – разумно для себя рассудил Глеб), – бесцеремонно решившей нарушить свои клятвы верности, данные ими своим вторым половинкам в приступе любовного аффекта, а значит, могут быть оспорены, хотя бы таким изменническим способом.

– Интересно куда теперь моя мысль меня заведёт. – Прямо-таки издевательски для ушей Глеба ответил Тиша, глядя вслед тому типу с кейсом, за которым по пятам, правда сохраняя безопасную дистанцию, шло то сообщество людей в костюмах тройках, впереди которых шёл тот последний из них, кто смотрел часы.

А уж куда эта пришедшая в голову Тиши мысль их завела, то об этом в этой главе и не хочется говорить.

Глава 3

Пока что только огоньки большого города

В полном различного рода огней большом городе, а что уж говорить о самых больших и центральных городах, где без такого торжества электричества их представить и не представляется возможным, с их на все вкусы и опасности заманчивыми предложениями, следование правилу не быть мотыльком, часто бывает недостаточно для того чтобы не вляпаться в грязь, а уж что уж говорить о сомнительных историях.

И если в случае с грязью, будь вы даже крайне осмотрительны вступая на тротуар, то это всё равно не убережёт вас от пролетающих мимо лимузинов, которые завсегда готовы дополнить такого рода недостаток на вашей внешности. Правда, если и в этом случае вы проявите чудеса ловкости и уклонитесь от встречи с освежающими брызгами, летящими из под колёс автомобиля, пролетевшего по луже, то их место не будут против занять, проявляющие крайнюю озабоченность своим здоровьем, а не чужим, полные жалости к себе и чихов к окружающим, господа с платками, которые на всех чхать хотели.

И вот тут-то вы вместе с нездоровыми брызгами на своё лицо, получаете своё первое, но зато основополагающее знание – правило общежития стольких разных людей в одном, хоть и большом, но в таком тесном для многих людей городе. Правда вы, или в данном случае Тиша и Глеб, ещё не готовы были, вот так сразу принять все эти правила сосуществования, и демонстративно становиться своими в этом городе, чихая на всех подряд – они решили отстаивать свою индивидуальность и пока не смешивать себя с общей массой людей. К тому же их здоровье, как телесное, так и нравственное, пока что не было заражено всеми местными болезнетворными поветриями и находилось в должном порядке.

Хотя Глеб, будучи не таким как Тиша сдержанным и благоразумным, стоило только Тише ослабить за ним контроль, как позволял себе вести себя самым неподходящим для такого рода городов, непосредственным образом. Да вот хотя бы случай в метро, когда какой-то полный пренебрежения и полный чихов к окружающим (в данном случае имеются в виду фигуральные чихи), а в себе полный достатков господин, попытался воплотить на деле свои взгляды на жизнь и первоочерёдность себя в этой жизни, – он решил проигнорировать очередность входа в вагон метро и собой бесцеремонно оттолкнул хрупкую девушку, – как вдруг, неожиданно для всех и для него в том числе, оказывается, что он зря не слишком сильно держал в своих руках дипломат, который каким-то неожиданным образом, взял и отбился от его рук и вылетел в сторону, тем самым оставив этого удивлённого господина вне борта вагона.

И нечего с таким растерянным видом смотреть на разлетевшиеся бумаги из упавшего дипломата и с таким нервным видом провожать смотрящего на него из окна вагона Глеба, который всего-то оказался в нужное время рядом.

– С таким подходом к жизни, мы быстро вляпаемся в какую-нибудь историю. – На этот раз Тиша не сдержался, и укорил Глеба за его слишком вызывающую не сдержанность. Но с Глеба, как с гуся вода, и он не только не признаёт, что был слишком открыто не аккуратен, а ещё хвастается.

– Зато смотри, как она на меня смотрит. – Тихо проговорил Глеб, кивнув в сторону той хрупкой девушки, которая не сводила своих глаз с Глеба, что и увидел Тиша, глядя в отражение окна вагона. И хотя с таким взглядом невозможно спорить, всё же они сюда приехали не просто так, наводить справедливость, – хотя, наверное, не без этого, – и поэтому с этого момента никаких больше отвлечений. Тем более за первые часы пребывания в городе, он столько уже натерпелся от этого неугомонного Глеба, с его своеобразным пониманием местных реалий, что уже нет никаких сил это терпеть.

– В тесноте, да не в обиде. – В один из моментов, когда они, следуя за тем типом с кейсом, который всё ездил нескончаемо по всем этим веткам метро, набились в один из вагонов того же метро, вдруг произнёс Глеб на ухо Тише. И не успел Тиша понять, что к чему, как этот провокатор Глеб, берёт и щипает впереди стоящую, всю в чёрном, средневозрастную с такими же намёками на совершенство даму, с непременным аксессуаром у своего уха, телефоном, с которым она не прекращала делиться своим ужасным состоянием, в котором она сейчас находится, и всё по вине скотства окружающих её людей.

И, конечно, надо было видеть тот момент, когда дама в чёрном, вдруг ощутила на себе, в части своего зада, всю его буквальную близость к чьим-то рукам. Её в одно мгновение перекосило от непонимания случившегося, и она даже слегка тронулась, сообщив своей наперснице по телефону, об этом факте вмешательства в её личное пространство.

– Элла, прикинь, меня только что, кто-то ущипнул за зад. – Громко говорит по телефону эта чёрноокая дама с изящным именем Стелла, чем немедленно вызывает повышенный интерес к себе со стороны окружающих её людей и, конечно, самой Эллы, которая даже поперхнулась бокалом мартини от такой интригующей новости. И если Элле пока что пришлось недоумевать, как так получилось, что сухой мартини оказался мокрым, то серая, больше безликая масса окружающих Стеллу людей, ничего с ними не поделаешь, принялась делать в уме аналитические оценки факту случившегося.

Так наиболее многочисленная, в основном мужская часть пассажиров, придерживалась того мнения, что эта, со всей очевидностью видно, что ведьма, заслуживает не нежного щипка за её костлявую задницу, а по ней для начала нужно пройтись батогами, а затем её непременно нужно отправить на костёр. То вторая часть невольных свидетелей случившегося, в основном женская часть пассажиров, позволила себе не поверить этой стерве, которая решила таким образом набить себе цену, наговаривая на ни в чём таком неповинных людей.

– Такой только палец дай, так она всю руку оттяпает. – Засунув руки в карманы, чтобы купировать все возможные подозрения на свой счёт, сделал свой аналитический вывод представитель ещё одного мнения насчёт этой дамы в чёрном, адвокат Гейрих. И, пожалуй, он поступил весьма предусмотрительно и разумно, ведь его наиболее близкое нахождение к заду Стеллы, внушали ему большие опасения насчёт этой дамы, которая как им уже чувствуется, непременно решит, что за этим щипком, даже если не лично, но, тем не менее, стоял именно он. Что позволяло так думать адвокату Гейриху, то тут не трудно догадаться, его обширная практика, опыт и знание психологии людей, ему подсказывало, что даже найдись тот сукин сын, кто посмел не спросивши, так трогать зад этой дамы, то она ни за что не удовлетворится этим, и потребует следственных действий у себя в квартире, с непременным участием его.

Между тем, пока в головах окружения Стеллы происходили все эти сомнения, её наперсница откашлялась и вопросительно заволновалась. – И как ты думаешь, кто это может быть? – с повышенным сердцебиением и, волнуясь за то, что таким удивительным образом со Стеллой заигрывает некий таинственный олигарх, нервно спросила Элла.

– Ну, я ещё не знаю. Я ведь с тобой разговариваю, и поэтому не смотрела ещё. – Своим ответом Стелла просто убивает Эллу, которая от нестерпимого любопытства даже пнула своего шпица.

– Так смотри скорее и обо всём мне говори! – орёт в трубку Элла и вместе со Стеллой, все присутствующие в вагоне люди её слышат.

– Сейчас начнётся мистификация. – В одно мгновение приуныл адвокат Гейрих, поджилками чувствуя, что он в первую очередь будет заподозрен в нарушении личного пространства этой дамы. И эта мистификация, со своими, полными любопытства зрителями, началась. Так Стелла, находясь на постоянной связи со своей наперсницей, каким-то немыслимым способом, правда только до этого момента, вывернулась (первая мистификация – вокруг неё стало вроде бы как не так тесно и можно было легко развернуться) и оказалась лицом к лицу с подозреваемыми на покушение на свою неприкасаемую без её разрешения личность.

– Ну что, кого там видишь? – не унимается Элла, кровно заинтересованная в том, чтобы Стелла не обошла её в погоне за своим беззаботным, дурачком олигархом. На что Стелла не сразу даёт ответ, а для начала решает присмотреться, чем погружает Эллу во внеочередной бокал мартини, куда всё же привычнее и легче, чем в бездну умопомрачения.

Ну а перед выбором Стеллы оказываются Глеб, Тиша, адвокат Гейрих и ещё какой-то прыщавый юнец, который как всеми, в том числе и Стеллой думается, готов взять всю вину на себя и даже получить от Стеллы ещё одну близость в виде пощёчины. Но Стелла ещё не в том возрасте, чтобы хвататься за соломинку, и у неё ещё есть видные планы на себя, где места этим юнцам пока что нет. Вот когда у неё всё, кроме молодости будет, то тогда другое дело, а пока он вычёркивается из претендентов на её зад. Так что Стелла мгновенно, одним надменным взглядом на юнца вдавливает его в свои покрасневшие стеснения, и он, если бы не теснота нахождения, то в миг бы пал. После чего Стелла почему-то быстро минует своим взглядом окаменевших в лице Тишу и Глеба, отчего последний даже впал насчёт себя связанные с малой симпатичностью предубеждения, и пристально смотрит на адвоката Гейриха, который принялся щипать себя до боли через карманы брюк.

– То, что нужно. – Неосознанно вслух, подведя итог своему наблюдению, сказала Стелла, в один момент уронив со стула Эллу и в пятки сердце адвоката Гейриха, о чьих связях с самим дьяволом, небезосновательно ходили слухи, и он знал чем грозит встреча с ведьмой. А это была именно она. И возможно только прибытие на станцию, спасло на время Гейриха от ведьминого заговора, на которые они такие способные и он, воспользовавшись суматохой, умыкнул от неё.

– И что это такое было? – следуя по коридорам метро, нервно спросил Глеба Тиша.

– Школа жизни. – Усмехнулся в ответ Глеб, совершенно не чувствуя за собой никакой вины. – Учись быть своим для этого города. Где самое главное правило, с не пробивным на чувства лицом, сам с выкатом из орбит глаз недоразумей на всех. А иначе ты, хоть Анни физически и найдёшь, но вот отстоять её у того же города не сможешь. – И, пожалуй, Глеб упомянув Анни, сумел в чём-то убедить Тишу, который на время отстал от него и дал ему некоторую свободу действий, пока господин с дипломатом не оказался господином растерянным.

– Ну а кто всё-таки этот Дрейк чёрная борода? – вдруг спросил Глеб Тишу, после того как хрупкая девчонка потеряла всякую надежду и на одной из станций покинула вагон.

– Ему больше подходит именование, акула бизнеса. – После небольшого раздумья дал ответ Тиша.

– И чем он так зубаст? – спросил Глеб.

– Как будто и так не ясно. – Нервно ответил Тиша.

– Извини, я что-то сразу не подумал. – Сказал Глеб. – Ну, а кроме этого? – спросил после небольшой паузы Глеб. Ну а что ему может рассказать Тиша, если он с сам собою не до конца откровенен и честен, и что много чего, и так уже слишком живописал и сгустил краски на настоящие обстоятельства не совсем исчезновения Анни. А всё дело в том …Хотя будет лучше начать с полученного Анни предложения от этого самого Дрейка, который и не Дрейк вовсе, – так его только Тиша прозвал, – а управляющий центрального отделения одного из крупнейшего Сити банка, мистер Анри Кирби. И уже понятно, что этот банк имел своё отделение у них в городке, где по своему жизненному стечению обстоятельств работала Анни.

Ну а раз допустимо одно стечение обстоятельств, то почему не иметь своё место и другому жизненному обстоятельству под названием совпадение, которое плавно вытекает из первого стечения обстоятельств, хотя в данном случае первоочерёдность возникновения этих обстоятельств не совсем ясно прояснена. Но всему своё время и прояснению тоже, когда сейчас эти обстоятельства сложились так, что этот Кирби, взял и оказался в этом крохотном отделении банка, находящемся в подчинённом положении к центральному отделению банка, которое в свою очередь находилось у него в управлении. И это всё не фантазии, которым был бы рад Тиша, а действительно случилось, и замеченная Дрейком Анни, а как её не заметить, раз и Тиша уже давно заметил, получила приглашение на стажировку, с прицелом на повышение, в центральный офис банка.

После чего и началась между ней и Тишей эта их своеобразная молчаливая компания по отстаиванию собственного мнения. Которая и закончилась уступкой Тиши, который как чувствовал, что на этом не закончится, и последние недели, с её остановками с ночёвками у новых подруг, в конечном счёте, и привели к тому, что Анни, как уехала сначала недели, так до сих пор и не сочла нужным не то чтобы приехать, и толком всё объяснить, а хотя бы позвонить или же более информативно отвечать на его звонки, а не как она каждый раз отвечает: «Потом всё объясню, сейчас мне некогда». И, конечно, такой ответ Анни не только не может устроить Тишу, а даже наоборот повергает в тревожное сомнение насчёт её честности ответа, а телефон в хлам при неожиданной для него резкой встречи со стенкой.

Вот и причина тому, что нервы Тиши не выдержали, и он всё так красочно для всех навыдумывал. И всё для того, чтобы самому сесть в поезд и, приехав к ней на новое место работы, во всём на месте разобраться.

И, наверное, знай о таких всего лишь неурядицах семейной жизни, а не заговоре против него этого Дрейка чёрная борода, то не то чтобы Глеб, да он и сам бы ни за что не встряхнул себя и не поехал в большой город. Впрочем, всё это не отменяет подлых намерений со стороны этого Дрейка по отношению к Анни. А это уже другое дело.

– Не знаю, что он забыл в нашем городке. Но зная их род деятельности, могу предположить, что он прибыл для какого-нибудь выгодного для себя поглощения. Что вполне связуется с их девизом по жизни «Поглощай и властвуй». – Нервно сказал Тиша, побледнев от представлений того, что на этот раз стало предметом его поглощений. – Сволочь, встречу убью. – Вдруг не сдержался Тиша и своей яростью испугал, как Глеба, так и случайно оказавшегося рядом пассажира, который так и не привык к городским сумасшедшим, чьё количество в последнее время неимоверно возросло.

Но стоило только Тише так разнервничаться, как вдруг ему в голову приходит новая, потрясшая его прежние основы видения, полностью разориентировавшая его мысль. – А может всё это, только видимая, даже не часть правды, а прикрытая моим субъективным взглядом на происходящее, иллюзия. Когда на самом деле всё обстоит совсем не так, как я это представляю, составляя свою иллюзорную картинку происходящего. А настоящая, глубинная правда, заключается в том, что этот Дрейк или как его там зовут, Анри Кирби, всё равно негодяй и подонок, – иллюзия и правда для своей достоверности, всегда имеют свои общие точки пересечения, – не имея возможности проводить в жизнь свои преступные схемы и манипуляции у себя в центральном отделении банка, присмотрел этот, вдали от инспекций и проверок, неприметный, зато под рукой региональный офис. Где можно было бы практически бесконтрольно со стороны дирекции, проворачивать свои делишки.

– А для этого ему всего-то нужно, поставить своего человека на ключевое место в банке (при этом он очень осторожен и не решается напрямую действовать через директора отделения банка, а вот порекомендовать ему человека на освободившееся место может) и по-быстрому узнать обо всех внутренних секретах – они всё-таки ограничены во времени и им все свои дела нужно провернуть до первой ежеквартальной ревизорской проверки. Так вот, в действительности почему, ему понадобилась Анни! – Потряс себя догадкой Тиша. – Он под предлогом заинтересованности банка в высококлассных специалистах и с нескрываемым намёком на собственную заинтересованность в спутнице жизни, которую он всю жизнь искал, и кажется сейчас, в её лице нашёл, на время переводит Анни в центральный офис банка, а сам тем самым ставит на её место своего человека.

– После чего ему не стоит большого труда выведать у полностью ему доверяющей Анни обо всех банковских тайнах в их отделении банка, и через своего подставного человека спокойно начать извлекать свою прибыль из этого положения. Ну а как только они по максимуму всё выжмут из этой ситуации, то Анни будет брошена этим негодяем Дрейком, и возвращена обратно на своё прежнее место, как не подошедшая для работы в головном офисе сотрудница. А там вскоре ревизорская проверка и …– Сердце Тиши сжалось от боли при представлении находящейся в полной растерянности Анни, за которой пришли из полиции, чтобы сопроводить, как они всегда говорят, туда, куда надо.