Религиозный смысл болезней

Елфимов В.А.

Религиозный смысл болезней

«Мы больны всегда»

Св.Иоанн Златоуст

Слова, взятые для эпиграфа, святой учитель, разумеется, сказал о душевных болезнях. Но вряд ли есть на свете люди, которые могут сказать, что полностью здоровы, имея в виду своё телесное здоровье. Если и говорят, то не знают своих немощей. Не бывает так: сегодня человек весел и счастлив, а завтра несут его в гробу?

Цель и смысл болезни можно определять только в рамках религиозной философии. Какая цель может быть у болезни, если она имеет только «почему»? У материалистической медицины не может быть объективной цели и смысла именно болезни. Она для медицины – однозначно враг. Как это понять: болезнь не от микробов, не от отравления или переохлаждения, а ещё и для чего-то? Но христианская философия вообще есть философия цели и смысла.

Русская «классическая» религиозная философия (Соловьёв, Бердяев, Трубецкой, Франк и др.) либо просто проигнорировала этот вопрос, либо рассматривала его сугубо в материалистическом, обыденном даже смысле, фактически никак не связывая физические болезни с нравственностью. Так, Соловьёв в книге «Оправдание добра» пишет: «Никто, кажется, не сомневается в том, что здоровье, вообще говоря, есть благо, а болезнь – зло, что первое есть норма, а второе – аномалия; нельзя даже определить, что такое здоровье, иначе как назвав его нормальным состоянием организма, а для болезни нет другого определения, как «уклонение физиологической жизни от ее нормы»». То есть в целом болезнь – это случай, зависящий только от совокупности внешних воздействий и внутренних физических и физиологических кондиций.

Учения о болезни и боли в каком-нибудь цельном виде мы не найдём ни у отцов церкви, ни у позднейших учителей и религиозных писателей (1). Тем не менее этот вопрос затрагивается часто и почти повсеместно. Очень много о различных нравственных аспектах болезней и боли говорится, например, в сочинениях св.Иоанна Златоуста, что, в общем-то, и не странно, если вспомнить об объёме литературного наследия и о разнообразии тем, на которые он в той или иной мере обращал внимание.

Проблемы телесной немощи рассматриваются христианскими авторами в основном в духовном контексте, в связи с нравственным состоянием человека. Собственно, практически всеми пороки и называются болезнями, поэтому есть, безусловно, много общего при сопоставлении душевных и телесных болезней. Иногда подход к тем и другим во многом идентичен, но нельзя говорить о том, что между ними не обнаруживаются существенные отличия. Например, телесная болезнь (вообще как частный вид страдания) не может однозначно считаться ни злом, ни благом (2). Болеют и праведники, и преступники, как и не болеют тоже. В то же время порок (как душевная, нравственная болезнь) есть несомненное зло, как для самого «носителя», так и для общества. Здесь мы будем говорить о физических болезнях.

Рассмотрение проблем с телесным здоровьем представляет собой более разнообразное поле для философских и психологических спекуляций по сравнению с обсуждением нравственных пороков. Очевидна и безусловна связь болезней с нравственным состоянием человека, но вместе с тем есть вопросы, которые прямо с нравственностью не увязываются. Необходимо более углублённое рассмотрение косвенных, опосредованных связей, например, через учёт самых различных взаимовлияний общества и отдельного человека. Телесное здоровье человека, как это ни покажется странным, не касается только его самого, но и имеет очень значимую внешнюю составляющую. Как и почему относится общество к человеку и человек к обществу во время болезни, во многом трактуется именно с этических позиций. С этой же стороны обнаруживается немало причинно-следственных зависимостей, объясняющих и саму болезнь, и её течение, и её лечение. От нравственных связей человека и общества, от нравственного климата в обществе во многом зависят и выздоровление, и длительность лечения, и серьёзность болезни. Хотя связь эта отнюдь не прямолинейная и однозначная. Напомним, что болеют и святые, и нравственные уроды. Правда, по разным причинам. И не болеют – тоже по разным.

Любое жизненное испытание, любое жизненное страдание имеет своей целью исправление и совершенствование человека для его же спасения. Но телесные страдания, болезни и боль различной природы, травмы – от ушибов и царапин до тяжёлых переломов – несут в себе особый воспитательный потенциал, потому что таким образом изменяется сама природа человека. Общеизвестны и наглядны случаи, когда люди после тяжёлых травм и болезней буквально преображались, меняли род занятий, отношение к миру и к людям, приобретали какие-то новые способности, о которых ранее даже и не подозревали. Бог помогает людям таким образом, прямо воздействуя на физическую природу человека и через неё воздействуя на его мышление.

То же самое имеет место и в случае любых болезней, даже самых лёгких. И нет здесь, как может показаться на первый взгляд, никакого насилия над человеческой свободой. Далеко не все исправляются во время и после болезней и травм. Далеко не все.

В принципе в научном мире известно понятие «философия здоровья», но оно всё же не совсем адекватное тому, о чём здесь будет говориться. Да, большинство больных хочет излечиться – так, во всяком случае, считается, – поэтому в освобождении от болезни есть общие аспекты, рассматриваемые и там, и там, хотя даже в этом есть свои нюансы. Необходимо оговориться сразу, что понятия «философия боли и болезни» мы рассматриваем в сугубо философском, богословском или психологическом значении. Мазохизм тоже, конечно, можно отнести к вопросам психологии, но их проблемы с трактовкой этого понятия нас не интересуют. Как и понятие «философия здоровья» интересно здесь с научной и познавательной целью, а не то, что вкладывают в это понятие рекламщики и некоторые целители, несколько преувеличивающие масштаб собственных рекомендаций по лечению тех или иных телесных немощей. Снобизм здесь неуместен, особенно в контексте данной работы, но всё же философия имеет другой методологический порядок, чем последовательность и набор физических упражнений или применение отваров. «Философия использования лекарственных трав» звучит не лучше, чем «философия лечения отита», и дело не в снобизме – дисциплины разные.

Рассмотрение телесных болезней христианскими отцами и учителями Церкви выглядит логичным по двум основаниям. Во-первых, они представляют собой частный вид страданий человека и в этом качестве входят в учение о страдании. Болезни составляют единый ряд с разного рода неприятностями и бедствиями, которые постигают человека для его исправления и совершенствования. Во-вторых, они имеют непосредственную связь с душевными, нравственными болезнями и даже называются одинаково. Все христианские авторы называют наши пороки болезнями. Есть что-то безусловно методологически общее в том, как человек заражается либо душевными, либо телесными болезнями, и в том, как он ведёт себя в том и в другом случае. То есть телесные болезни в отличие от других жизненных неприятностей имеют более чёткую и конкретную нравственную основу во внутреннем мире человека. Это указание во время болезни очень адресно и очень болезненно во всех отношениях. «Самая вершина того, что считается печальным – смерть, до такой степени страшная и ужасная, не так тяжела, как телесный недуг» (3). Но лечиться вообще больно. Надо быть «безумным, чтобы быть мудрым» (4), как сказал святой апостол.

Вспомним в этой связи Иова. До его телесной болезни с ним произошли очень и очень тяжёлые и даже трагичные события. И что, как он вразумлялся? – «Бог дал, Бог взял» – позиция на самом деле не слишком далёкая от равнодушия. А как он развозмущался, когда заболел? Подумаем сами, он потерял всё своё состояние, оставшись вообще без средств к существованию, – «Бог дал, Бог взял»; он потерял детей – «Бог дал, Бог взял» (!). И тогда он заболел – сказал он о своём здоровье «Бог дал, Бог взял»? Нет, не сказал, а полез драться. Что-что, а «здоровье – моё», и даже более того – «это – святое», и в том виде, как мы это видим в книге Иова, может рассматриваться даже более святым, чем Бог…

1. Возникновение болезни

Самый обширный раздел и самый информационно-насыщенный. Хотя каждый уже болен (см.выше), и логичнее было бы поэтому больше уделить внимания вопросам излечения, учителя церкви делают акцент именно на причинах («болезнь от»), а также на смысле и цели болезни («болезнь для»). Подход на самом деле самый, что ни на есть, логичный. Гигиена и профилактика души, техника безопасности, «мойте руки перед едой».

1.1. Определение болезни

«Здоровье» относится к группе таких понятий, о которых все понимают, о чём идёт речь: свобода, счастье, красота, любовь, мораль. Но именно такие понятия представляют наибольшую сложность для формального описания, любому человеку очень непросто ответить на простой, казалось бы, вопрос: «А что это такое?». Скорее всего, интервьюируемый ответит примерно в том духе, что «красота – это когда красиво», «здоровый – это когда ничего не болит», ну, а счастье – «оно и в Африке счастье». Сразу оговоримся: искать правильные определения мы ни здесь, ни дальше не будем, потому что для начала надо было бы формализовать понятие «правильное», а спорам на эту тему тысячи лет. Можно как-то определиться или договориться, что есть «правильный» в математическом или физическом смысле, что же касается этого понятия применительно к морали, то здесь лучше бы и не пробовать. Мы здесь рассматриваем религиозный взгляд на вопрос, а в религии (как, впрочем, и в реальной, а не виртуальной жизни в целом) всё, чего не коснись, относится к морали. Поэтому религиозные «определения» – это, как правило, описания и то чаще всего очень нечёткие. Вот, простейший пример. Бог в десятисловии говорит евреям «не убивай», а потом от Него же они получают пояснение к этой заповеди: в книгах Исход (5), Левит и в других местах приведено несколько десятков преступлений, за которых человека надлежит предать смерти.

Медицину мы здесь рассматриваем с её технической стороны. Положение дел на текущий момент таково, что медицина есть узкопрофессиональная область знания и практики. Не будем требовать от медиков сверхспособностей и широкого знания всего естества человека во всём его триадном единстве. Они, в конце концов, такие же люди, как и все мы. Конечно, среди медиков есть немало целителей от Бога, и всё же даже для них главным будет стоять вопрос борьбы уже со следствием.

Вначале остановимся на нерелигиозных представлениях. И здесь и дальше при этом постараемся рассматривать только те материалистические вопросы, которые близки религиозным. Так вот, оказывается, что, даже если не касаться нравственных аспектов, определиться с понятиями «здоровье» или «болезнь» (в целом-то это один и тот же вопрос, потому что одно определяется через другое) совсем непросто. «В теоретической медицине существует более 200 определений здоровья» (6). Всегда очень интересно, как и кто занимается подобной статистикой, но цифра всё равно впечатляет. Очевидно, что любое узкое определение очень скоро войдёт в противоречие с реальностью, поэтому ни «чисто» медицинские, ни тем более чисто биологические определения болезни к человеку не подходят. По мнению философов «здоровье есть достояние исключительно человека» (7). То есть мало болеть, надо знать, что ты болен – тогда это болезнь. Кстати, ещё и поэтому многие болезни нельзя назвать злом, потому что люди не воспринимают их как болезни. Для животного болезнь – естественна, оно не воспринимает её, как нечто внешнее; «в контексте биологических закономерностей состояния здоровья и болезни объективно неразличимы» (8).

Человек в отличие от животного есть существо, в котором индивидуальное и социальное связаны неразрывно. Поэтому и здоровье сейчас пытаются определять на двух уровнях (9). Теперь понятие «болезнь» иначе, чем через внешние факторы – приспособляемость, трудоспособность и пр. – уже и не определяется (10). Ещё в 19 веке нездоровье (то есть даже не болезнь!) определялось, как «уменьшенная способность к делу» (11). Этот социальный «функциональный» аспект здоровья имеет значение даже в семье (12).

И здесь возникает новый комплекс вопросов, связанных с тем, как человек и общество относятся к конкретной болезни. Здоровый и больной определяются друг через друга, при этом социальное и индивидуальное суждение о собственном здоровье могут разниться, причём и в ту, и в другую сторону (13). Человек может болеть по общественным критериям, но сам себя больным не считать, либо не зная о своей болезни, либо не считая её за болезнь («так, ерунда какая-то»). Человек может быть здоровым, но мнить себя больным (что, кстати, в результате может привести к болезни, но необязательно). Наконец, человек может болеть и осознавать это достаточно адекватно. Кроме того, возможны нюансы типа «приболел», «докторам нельзя верить во всём», «ничего не поделаешь» и т.д. И все эти варианты приводятся в ненадёжном предположении, что нам известно, что такое «болезнь» и «здоровье».

Наконец, философами констатируется, что здоровье в индивидуальном представлении имеет вполне определённые нравственные черты. Давно отмечено, что ни благополучие, ни любые другие внешние критерии, в том числе относительно здоровья, не означают психического равновесия человека, и в этом отношении идеал здоровья для любого человека – это «быть в ладу с собой» (14), то есть без обращения к духовности человека говорить о его здоровье оказывается бессмысленным, по крайней мере на мировоззренческом уровне.

Для христианской религии мировоззрение напрямую связано с практической жизнью. Бог, Сошедший на Землю, учил нас не оторванным от жизни рассуждениям, а самой жизни. С тех пор «книжники», тем более фарисействующие, в христианстве не в чести. Учителя церкви продолжают традицию Христа и апостолов и адресуют свои сочинения всем людям, что не говорит о том, что в них мало философии. Вернее сказать, философии, как «любви к мудрости», в них, может быть, действительно немного, гораздо больше самой мудрости.

Парадоксы с отношением к болезням здесь начинаются уже на уровне определения. Святой Диадох, епископ Фотики, 5 век от Р.Х.: «Мы же немощами называем лукавые помыслы и телесные стропотности» (15). То есть болезнь тела сама по себе даже не рассматривается за болезнь, она лишь тогда является таковой, когда связана со страстями. Можно и не болеть телом, но быть больным, и наоборот. «Потоки беззакония» (16) внутри нас – так вслед за царём Давидом называют учителя церкви наши болезни (17).

Общее мнение в христианстве с самых ранних времён: страсти и пороки называть болезнями. «Злоба есть болезнь души» (18), «зло есть недуг души» (19), «зло есть… болезнь» (20). И как, кстати, общество лечит такие болезни – это о многом говорит и о многом предупреждает. Общее у святых отцов – это отношение к любой болезни как ниспосланной или допущенной свыше. Вирус вирусом, как и прочие вполне понятные материальные причины заболеваний – их никто не отрицает, – но любая болезнь не может появиться вдруг без попущения Бога. Нет ни одной «случайной» болезни, каждая из них послана Богом (либо Он о ней знает), каждая из них имеет своей целью улучшение человека, и каждая из них не вернётся обратно напрасно (21). «Слово Мое, которое исходит из уст Моих, – оно не возвращается ко Мне тщетным, но исполняет то, что Мне угодно, и совершает то, для чего Я послал его» (22). Болезнь есть одно из таких слов. Это слово произвело необходимые и достаточные изменения в человеке, теперь от него самого зависит, как он воспользуется этой помощью свыше. Иоанн Златоуст, например, часто называет Христа Врачом. Очень часто приводятся в качестве примера лечения души поведение врачей, лечащих тело. По существу для Иоанна Златоуста это даже и не аналогии, а однотипные методы лечения.

Сами по себе болезни не рассматриваются как зло. Они подобны беззаконным народам, с которыми Бог повелел евреям жить по соседству, и которые оставлены жить в непосредственной близости с избранным народом, «чтобы искушать» (23), а также в качестве средства воспитания и наказания. Являясь средством вразумления, болезни могут служить показателем совершённого и совершаемого человеком зла или позволяют выявить злое в человеке через его отношение к себе и к миру во время болезни. Болезнь, как и бедность, и даже как смерть не есть зло сами по себе, это «мнимые бедствия» (24), потому что они призваны лечить (в том числе и окружающих), а не вредить. Однако когда лечение не идёт впрок, то все невзгоды превращаются во зло. И виновник этой трансформации – сам человек. От него зависит, будет то или иное событие, обстоятельство, действие злом или добром. Если по отношению к Богу говорится, что Ему невозможно причинить зло, что со временем всё признаётся добрым, то подобие человека с Богом состоит в том также, что он властен над злом. В человеческих силах любую ситуацию обратить на добро. В принципе для этого немного и нужно: всего-то не делать из чего-либо зла, не превращать что-либо во зло, не присваивать чему-либо такой статус. Правда, здесь надо ограничиться рамками собственной жизни и лишь в очень нечастых случаях относить это правило на остальных людей. Их зло ты не можешь победить, ты можешь говорить только о собственном, так как свобода дана каждому отдельно.

Есть ещё нюанс. Мир не чёрно-белый. Если ты не можешь что-либо назвать добром, то это не значит, что это непременно зло и наоборот. Во всём есть и то, и другое – всё зависит от твоего внутреннего мира и твоего отношения к миру внешнему. И сказать, что «зла нет» ты тоже не можешь, потому что мир не свят, как и ты сам не свят тоже.

И всё же, что понимали учителя церкви под болезнями? Их определение внешне очень похоже на философское: «Болезнью мы называем всякое расстройство природы» (25), а здоровье «есть благоустройство естественных действований» (26); «болезнь – это нарушение норм деятельности организма» (27). Сравним: болезнь есть «изменения в состоянии здоровья здорового индивидуума» (28). И там, и там речь идёт о нарушении в самой природе человека, вот только понимание этой природы естественным образом обличается. Повторимся, что для отцов церкви телесная болезнь сама по себе практически не представляет интереса. «Ни какая наука не учит нас ненавидеть болезнь, – говорит Василий Великий и добавляет, – зло есть душевный недуг, а добродетель соответствует здравию» (29). То есть все болезни тела имеют духовную причину. Вспомним, что есть подобное радикальное суждение и в наше время: «Все болезни от нервов».

Ну, и наконец ещё одно: никто не может считать человека больным, если он сам так не считает. Наше подобие с Богом – в нравственной свободе и творчестве, основанном на немотивированной любви. Никто не может меня заставить. Даже Бог, который может отнять у меня жизнь, но не свободу. Поэтому «болен тот, кто и при здоровье стонет, а не тот, для кого болезни легче всякого здоровья» (30). Поступился своей свободой, продал себя в духовное рабство – для христианства этого достаточно, чтобы назвать тебя больным. Пусть сейчас у тебя давление и пульс, как у космонавта, – это дело поправимое.

1.2. Онтология болезней

Путь человечества – от Адама к Христу. При всём их глубоком отличии именно по рассматриваемому вопросу в них обнаруживается сходство. И в изначальном раю, и в Царстве Божием болезням и смерти места нет. Их не было при Сотворении, их не будет по окончании нынешнего века. «Бог сотворил человека правым, а люди пустились во многие помыслы» (31). До греха болезни не было, поэтому и не может быть болезни без греха (32). Болезни согласно христианству имеют вполне определённую онтологию, которая никак не связана ни с несовершенством мира (в смысле его незавершённости), ни с эволюцией. Сейчас «естественны болезни и смерть нашему телу, утратившему бессмертие и свойства бессмертия. До падения бессмертие было естественно нашему телу, – болезни и смерть были неестественны» (33). Сейчас болезни естественны человеку, как существу с «падшей природой» (34). Сейчас человеку всю жизнь суждена борьба между бодрым духом и немощной плотью (35).

Грех и болезни названы по существу одним словом, и определяются друг через друга. Как не может быть греха без болезни, так и не может быть болезни без греха (о врождённых заболеваниях и о грехе детей немного дальше). Человек создавался как помощник Бога, таковым он рассматривается и в Небесном Граде. Но такой помощник со «многими помыслами» Богу не нужен. Тело, подверженное болезням и смерти, является естественной преградой между Богом и человеком, как знак, напоминающий ему о том, чтобы он и думать не смел «равнять себя с Творцом» (36). Это знамение, которое ставит человека «на землю»: ты – не Бог. Состояние физической беспомощности или как минимум ограниченности есть, таким образом, одно из средств смирения человека.

Тело человека не случайно такое, какое есть, «на теле можно видеть Промысел Божий» (37) о человеке. Не по слабости Своей Творец Вселенной создал человека с телом, которое столь уязвимо (38). Голод, жажда, холод, свет, шум, радиоволны – да любое внешнее воздействие может послужить для человека непосредственной причиной болезни, не одной, так другой. «Проклята земля» – для человека проклята. Есть прямая аналогия с проклятием Земли и проклятием природы человека. В каких-то отношениях их можно считать враждебными по отношению к человеку. Правда, необходимо уточнить: в ответ враждебными. Не случаен этот почти штамп: «природа мстит человеку». «Мстит» – это, возможно, и красиво, но неверно по существу. Природа «мстит» человеку примерно так же, как «мстит» автомобиль, если ты вместо тормоза нажмёшь на газ, или компьютер, если ты вместо «сохранить» нажмёшь «удалить». Ничего плохого в красивых метафорах нет, но только не в контексте поиска истины, когда двусмысленность может увести далеко в сторону, и хорошо, если только в поэтические дебри.

Тело – тоже «мстит». «Самое тело наше – не в мире с нами: здоровое – оно враждует, подвергаясь болезни – причиняет скорбь» (39). Тело таким стало, чтобы служить ещё одним источником искушений и соблазнов. Даже здоровое тело враждует с душой. «Враждебность» тела по отношению к человеку (40) является двойственной. С одной стороны тело человека – это определённый «механизм», и, как всякое устройство, требует правильного с собой обращения. Если человек ведёт себя «небрежно» или «беспорядочно» по отношению к собственному телу, то соответственно этому и получает результат (41).

В этом месте мы видим прямое совпадение с материалистическим объяснением болезней. Наша физиология такова, что организму по объективным причинам может не хватать еды, воды и пр., причём чего-то конкретного. Найти «золотую середину» здесь не так-то просто. Животной саморегуляцией здесь и не пахнет, её, скорее всего, и нет как таковой – животные тоже могут быть крайне невоздержанными и неразборчивыми в пище. То есть уже в физиологии человека заключен некий конфликтный потенциал: «не то и не столько съел или выпил» уже само по себе может привести к некоторым болезненным ощущениям – как минимум. Человек в отличие от животных наделён разумом, который, безусловно, тоже участвует в приёме «пищи» (42).

Другой стороной такой слабости тела человека является простота воздействия на душу человека. Тело – как инструмент, как «посредник» между человеком и потусторонними силами, как добрыми, так и злыми. Можно сказать, что оно играет некоторую вспомогательную роль. Это становится понятным, если мы вспомним о том, что тело – это единственный элемент структурной триады человека, которое смертно и подлежит тлению, и имеет в этой связи свои особенности и «характеристики». Тело уже от рождения становится «заражённым болезнью», по красивому выражение Кирилла Александрийского, и при этом как бы «удобопреклонно к греху», так что и самому праведному очень непросто устоять перед соблазнами плоти (43).

Твоя неумеренность может быть очень неслучайной. Ты можешь почувствовать неприятные ощущения просто от вида, качества и количества съеденного-выпитого, но это – «болезнь роста», элемент познания мира, этот твой опыт, кстати, поможет другим людям, это своего рода «народная терапия» (или гигиена), действующая на упреждение. Но ты можешь получить те же самые ощущения и в качестве соблазна и искушения. То есть в каком-то месте ты просто не заметил, как тебе подсунули лишний кусок, или же ты сам привык «ни в чём себе не отказывать», или же решил «побаловать себя немного». И что, ты внутри себя сделал вывод о том, что переел или что-то не то съел? Нет, ты начинаешь сердиться, переживать, пить таблетки, третировать близких и проч. То есть вместо того, чтобы настроить свой внутренний мир, своё подсознание на анализ ситуации изнутри с целью познания физических и химических законов мира, а также для рационализации собственного поведения в этом направлении, ты пошёл на поводу. Есть полнота как особенность обмена веществ, склонность к полноте обусловлена природной физиологией, а есть полнота, которая объясняется простым пренебрежением к себе, к другим людям, чревоугодием, быть следствием мировоззренческой позиции: расхлябанности, некритичности, безразличия, наплевательского отношения к миру.