Полная версия
Вира якорь!
Махмуд оказался интересным человеком. Ему было 60 лет, небольшого роста, жилистый и худой, лицо коричневое в морщинах. Сам босиком, в белом балахоне и, конечно, тюрбан на бритой голове. Он лучше меня говорил по-английски, я тогда не особо знал язык. Как он с гордостью сообщил мне, он работал в этом порту ещё при англичанах (до 1956 года Египет был английским протекторатом, фактически колонией). Поэтому он говорит по-английски, знает порядки и вообще, в отличие от других работяг, знает как себя вести. Это было правдой. Я заметил, что в порту он пользуется авторитетом. Для меня это был единственный араб, с которым хотелось общаться.
С утра мы выбирали место попрохладнее в тени эстакады морвокзала, Махмуд заказывал у торговца чай, мы сидели, пили чай, считали груз, не спеша беседовали о том о сём.
Порт там открытый, народ по причалам ходит всякий. Махмуд комментировал проходящих, когда я не понимал, что происходит. То эфиопа покажет, то торговца гашишем. Один раз рассказал о проходившем дервише, который каждые 10 шагов подпрыгивал и поворачивался на 360 градусов, при этом заунывно гнусавил что-то из Корана. Я все понял, о чем он говорил. Только не понял, зачем в такую жару замотанному в белые тряпки ходить босиком по раскаленному асфальту и при этом делать прыжки с поворотом.
Однажды мимо нас проходит какой-то странного вида старик. Бедно одетый, почти нищего вида. Махмуд тоже обратил на него внимание и говорит мне: «Это факир. Хочешь посмотреть чудо? Это интересно».
Раз интересно, надо посмотреть, а сколько это стоит? «Если дашь пачку сигарет, он будет доволен». Я усомнился, что настоящий факир будет показывать чудеса за такую мизерную плату. И, как оказалось, ошибся. Махмуд остановил факира, что-то ему коротко сказал. Тот безразлично, но согласно кивнул.
Я попросил вахтенного матроса у трапа сбегать к артельщику и принести пачку сигарет (сам я никогда не курил).
Факир попросил меня сесть на скамейку, где я сидел раньше. Вокруг собралось несколько грузчиков из любопытства. Старик для начала из-под моей расстёгнутой рубашки горстями стал извлекать пищащих желтеньких пушистых маленьких цыплят. Он бросал их на причал, и эти цыплята как-то дружно на ходу строились в цепочку и с писком убегали куда-то вдаль по причалу и там терялись из вида. Причем это видели все присутствующие, а не один я.
Потом он сжал в ладони одного цыпленка, а когда раскрыл ладонь, в ней оказался свернутым мой красный шейный платок. Я носил его от солнца и пота, завязанным на шее. Как он успел его снять – непонятно.
На этом чудеса не закончились. Старик попросил меня снять с пальца золотое кольцо. Взял у меня из руки карандаш, которым я делал записи о количестве тюков. Надел кольцо на карандаш и попросил меня держать его крепко двумя руками за концы. Потом накрыл моим платком карандаш вместе с кольцом, легонько его сдернул за конец – кольца на карандаше нет! Я почувствовал изумление и легкое беспокойство по поводу пропавшего кольца. Но старик знал своё дело: опять накрывает карандаш платком (я продолжаю держать его за концы), сдергивает платок – бац! Кольцо на месте. И так несколько раз.
Я уловил момент, когда кольцо в очередной раз появилось и говорю: стоп! Хорош! Достаточно чудес, вот тебе твои сигареты. Старик безразлично кивнул, взял сигареты и побрёл дальше. Народ разошелся.
Спрашиваю Махмуда: ты видел? Как он это делает? Тот не слишком был удивлен. Объясняет: как он это делает, никто не знает. Он не один такой, у нас такие встречаются. Он, если захочет, может закинуть веревку на небо и залезть по ней на облако. Что, говорю, за пачку сигарет!? Нет, отвечает Махмуд совершенно невозмутимым тоном, это стоит дороже.
– —
Так мы мирно проводили время. Были там и другие события, о которых не буду подробно рассказывать. Играли даже с местной командой в футбол на стадионе, Мы с Юрой как-то умудрились запихнуть мяч в их ворота. Но чем матч закончился – почему-то не помню. Жара виновата.
Уже от безысходности заходил один раз в центральную мечеть. Пропустили свободно, только попросили обувь снять перед входом. Посидел на ковре, полюбовался на потолок из разноцветных стеклышек. Несколько арабов сидели невдалеке, про себя шептали что-то из Корана.
В конце ноября мы почувствовали, что в Александрии что-то происходит. Арабы стали к нам, русским, относиться как-то по-другому. До этого мы с Юрой иногда по вечерам ходили в город гулять. Хоть и военное положение и город затемнен, но кабаки все исправно работали, плов и лаваши с коньяком подносили бесперебойно, отношение дружелюбное.
А тут появилось что-то враждебное в людях, причем чуть ли не за один день. В город уже ходить не хочется. Да и старый Махмуд мне говорит: «Вы лучше в город по ночам не ходите». – «Почему вдруг?» – «Президент у нас новый. Политика меняется. Народ у нас как бараны, что ему вечером в газете напишут, то он утром и делает».
Дело в том, что примерно в то же время, как мы пришли в Александрию, умер египетский президент Хамаль Абдель Насер. Я сначала даже внимания на это не обратил. Мало ли я в жизни видел диктаторов, живых и мертвых? Страной этой Насер, после того как убил египетского короля, правил долго и успешно, в основном, за счет Советского Союза. Был большим другом Никиты Хрущева. Жена Никиты даже на радостях во время их визита в Египет подарила Насеру пассажирский самолет ИЛ-18. Русские построили им множество предприятий, в том числе Асуанскую ГЭС, с энтузиазмом воевали «добровольцами» с евреями в войне 67-го года. В общем, дружба на века. За наш счет, конечно.
И тут в разгар дружбы Насер умирает. Его преемник (не помню как звали, его потом подчиненные застрелили во время военного парада) месяца полтора скорбел об утрате и думал, с кем дальше вечно дружить. Американцы облегчили ему горе, предложив большие кредиты и, опять же, вечную дружбу.
На следующее утро вышли газеты, в которых бедным египтянам открыли, наконец, на правду глаза: неверные русские, оказывается, никакие нам не друзья, а друзьями нам все это время были американцы, мы только этого не знали.
И вот началось непонятное. Иду по причалу с двумя металлическими банками краски подмышками. Боцман попросил принести с соседнего одесского парохода. Жарко, банки тяжелые, хочется дойти быстрее и поставить их куда-нибудь. И тут появляется какой-то молоденький араб-бездельник, заслоняет мне путь, размахивает руками, кривляется, пятится передо мной спиной вперед и выкрикивает постоянно одну и ту же короткую фразу на русском языке из трех слов. Несколько секунд я терпел и пытался обойти его. Аллах свидетель – не собирался я бить этого арабчонка, но мои руки как-то сами без моего участия отпустили банки с краской, а правая вообще молниеносно описала полукруг и кулак со всей пролетарской ненавистью обрушился прямо в центр арабской рожи. Придурок пролетел пару метров и упал в кучу какого-то строительного мусора. Это спасло его от травмы головы, а меня, возможно, от подземной африканской тюрьмы под названием «зендан». Дело в том, что невдалеке стоял полицейский офицер с пистолетом и дубинкой и внимательно наблюдал эту сцену.
Придурок вскакивает и весь в стружках бежит к полицейскому: давай, мол, защищай от неверного, убивают!
Полицейский думал недолго. Разворачивает придурка за плечи в нужном направлении и мощным ударом дубинки по заду придает ему значительное ускорение в выбранном направлении. Я ещё не понял, что мне дальше делать. Смотрю на полицейского вопросительно. Тот делает легкий жест рукой: ничего, следуйте дальше по своим делам. Я кивнул согласно, поднял банки и пошел на пароход.
Я и сейчас не до конца понимаю, почему полицейский так поступил. Возможно, он просто не успел прочитать утренние газеты.
Дальше – хуже. Чуть ли не в этот день молодой бригадир грузчиков, которые работали у нас на палубе с тюками, проявил настойчивое желание помериться со мной силой на руках. Мотивировал он это тем, что он, вроде, самый сильный в порту, ему 22 года и у него уже две жены. Я вообще-то считал его своим приятелем. Идя навстречу трудовому арабу, я тут же на стоявшем тюке хлопка завалил его руку под молчаливое одобрение более старших грузчиков-арабов.
Это произвело на бригадира возбуждающее действие. Он начал подпрыгивать ко мне на манер петуха, глаза налились кровью. Но тут мой напарник Юра одним ударом кулака прервал развитие конфликта. Араб упал на железную палубу и самостоятельно уже подняться не смог.
Грузчики приподняли его и помогли сойти на причал. Заметно было, что его подчиненные не слишком расстроены. Видно, он задолбал всех своим хвастовством и женами. Больше мы его не видели. Старый Махмуд сказал мне утром, что его направили на другой участок.
Потом портовые власти не разрешили нашему большому противолодочному кораблю зайти в порт для пополнения запасов. Тот развернулся на внутреннем рейде и ушел. Это было совсем непонятно. Наши военные корабли много лет использовали Александрию как свою базу. Стало ясно, что дело серьезное.
Однажды утром, старый Махмуд говорит мне: вчера в городе была стрельба. Ваш военный матрос пострелял из автомата арабов.
Стало ясно, что необходимо покинуть эту бананово-апельсиновую республику. Пора тикать куда-нибудь на север, можно даже обратно в родной Архангельск. К счастью, погрузка хлопка уже практически закончилась.
Насчет стрельбы в городе я тогда ничего больше не выяснил. Но лет через десять случайно узнал эту историю во всех подробностях.
Работал я тогда капитаном-наставником в 8-м Экспедиционном отряде аварийно-спасательных и подводно-технических работ. И был там у нас пожилой береговой боцман Боря Литвинов. Жил он в Кудепсте, первый дом от площади с правой стороны по улице Дарвина. Он уходил на пенсию и по этому поводу пригласил меня в гости выпить водки.
Его сын Саша, примерно моих лет, вызвался добровольно приготовить нам что-нибудь на закуску. Сам Саша парень очень скромный, за стол сесть постеснялся.
Мы сидим с Борей, разговариваем. В разговоре я случайно упомянул Александрию. (Ну о чем еще моряки могут за водкой говорить? Естественно, кто где был, кто что видел). Боря встрепенулся: «Когда ты там был?» – «Осенью 70-го». – «Да мой Сашка там в это время был! Саша, иди сюда!». Тот отвечает: «Пап, да не надо об этом. Давно все это было». Поставил нам хлеб и сковородку на стол и тихонько вышел.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.