Камни глупости

Мы с Аленой, будто две статуи, остались стоять в тихой приемной. Молчание нарушила Алена:

– Больше ни секунды… – она всхлипнула. – Больше ни минуты… Что она себе такое позволяет?!

По гладким щекам секретарши катились горькие слезы. Алена дрожащими торопливыми пальцами в замысловатых серебряных колечках собирала свои вещи.

– Нет, – плача причитала она, – За что такое? Я тут работаю, горбачусь, слова доброго от генерала не слышу! Да еще эта мымра расфуфыренная оскорбляет!

– Алена, это случайность… – попробовала я остановить секретаршу.

Алена вылетела из приемной прочь. Меня мучил стыд за весь этот инцидент, и хотелось плакать. Неожиданно зазвонил телефон, напугав меня до колик. Я потянулась к трубке. Как бы то ни было, дела фирмы превыше всего! Бескровный бесился как черт, если в работе случались проколы или кто-то из партнеров и клиентов оставался недоволен отношением сотрудников фирмы к их делам.

– Фирма «Система», добрый день! – сказала я в трубку.

Оказывается, звонили из Москвы, от поставщиков. Согласно директорской инструкции, этот звонок классифицировался как архиважный. Поколебавшись лишь минуту, я нажала на Flash и набрала внутренний номер генерала. Видимо, Артем машинально включил громкую связь, потому что сначала я услышала обрывок фразы, сказанный совершенно спокойным и даже веселым голосом моей подруги:

– …полном порядке!

– Да! – сказал Бескровный в аппарат.

Я представила звонившего и соединила его с директором.

Если честно, меня немного удивил тон Кристина. Скорее всего, когда Артем включил спикерфон, Кристина говорила: «Я в полном порядке!» или «Все в полном порядке!» – разве не странно? Так долго мучиться ревностью, нервно следить за переменами в поведении мужа, мучиться подозрениями, страдать и закатить страшный скандал малознакомой девушке – и вдруг успокоиться в одну минуту после истерики! Я попыталась вспомнить ситуации из нашего совместного прошлого: как вообще Кристя отходила после ссор? Ничего не вспомнила – по-моему, за все время нашей дружбы она никогда не переживала слишком сильно.

Минут через пятнадцать супруги Бескровные вышли из директорского кабинета. Я осталась сидеть на месте секретаря.

– Отвезу Кристину домой, – кинул мне Бескровный свысока, проходя мимо стола.

Кристя только жалобно посмотрела на меня и, молча, покинула опустевшее поле битвы. Мне показалось – она поняла, что ошиблась. И что это может означать?

Вернувшись, Артем повелел посадить вместо себя на секретарское место девушку из рекламного, а самой захватить отчет по командировке и пройти в комнату для переговоров. Я понимала, почему он назначил встречу именно там. Комната для переговоров отделялась от коридора только стеклянной стеной, и весь офис мог стать свидетелем нашей встречи. Но не нашего разговора. Пусть у нас будет маленькое алиби.

Нервничая, я подошла к переговорной. Бескровный сидел во главе стола и смотрел на белую стену и обернулся ко мне с самым серьезным видом. Я не знала – он серьезен на самом деле или изображает деловитость, чтобы пустить пыль в глаза тем, кто может нас увидеть сквозь стекло.

– Садитесь, Вера Михайловна, – предложил генерал, как только я вошла в дверь.

– Артем, – я проигнорировала его предложение, – больше никаких встреч не будет!

Он поднялся со своего места, подошел ко мне и взял из моих ослабевших рук папку с бумагами.

– Я об этом и хотел поговорить, – сказал он, возвращаясь на другой конец стола.

– Прошу тебя, давай все прекратим! – снова попросила я. Удивительно, но, кажется именно в эту самую секунду я впервые осознала, насколько дороги мне наши отношения! Я почувствовала, как горячие слезы стекают на губы. Во рту стало солоно. – Мне придется уволиться. Прямо с сегодняшнего дня. – Я достала из кармана носовой платок и промокнула им щеки так, чтобы со стороны выглядело, будто я промокаю пот – лето, жарко…

– Ты права, – Артем говорил, кусая губы и не отрывая глаз от папки в своих руках.

Он тоже конспирировался во всю. Но что скрывал он, и от кого? От сотрудников «Системы», снующих по коридору мимо стеклянных дверей комнаты для переговоров или от меня?

– У меня есть одна просьба, – медленно продолжил он. – Если ты выполнишь ее, я клянусь что все закончится. Ты уволишься, мы прекратим всякие отношения. Мы не будем встречаться даже случайно. Никогда!

От этого «никогда» мне стало больно. Неужели, это правда, неужели, это все?

– Какая просьба? – сглотнув слезы, спросила я.

Артем поднял на меня свои серые, широко расставленные глаза и умоляюще произнес:

– Одна неделя!

– Что – одна неделя?

– Одна неделя со мной, наедине. Прошу тебя…

– Какая еще неделя? – не въезжала я. – Как ты это себе представляешь? У нас семьи, работа. Как мы скроемся на неделю?

Бескровный подскочил на ноги и быстро заговорил, сдержано, но горячо жестикулируя:

– Я все придумал, Вера! В среду Кристина поедет к Олесе в детский лагерь на море. Мы решили оставить дочку еще на один поток, до сентября. И у меня есть возможность устроить в тот же лагерь и твоего сына. Так вот, пусть Алексей возьмет Илью и вместе с Кристиной отправится в Анапу. Кристина предпочитает ездить на поезде, а это целые сутки в один конец. Там они тоже обязательно задержатся, потому что детей надо устроить, а когда они вернутся – вернемся и мы!

– Откуда? – я снова промокала пот на своих щеках.

– Из Домбая, например. Хочешь в горы?

Мне пришлось сесть на стул, чтобы не рухнуть на пол. Бескровный словно не понимал, что происходит!

– Нет, – сказала я.

Артем достал из кармана сигареты, покрутил в нервных пальцах пачку, полюбовался на пышные зеленые кроны тополей за окном и пригрозил:

– Если ты не согласишься – я обо всем расскажу твоему мужу!

Я дернулась, представив себе реакцию Алеши. Представила, во что превратится моя жизнь, если муж уйдет от меня? И что он сам чувствовать будет? С его-то тонкой душой, с его поэтической натурой! А Илья! Без папы он не обойдется. Нельзя допустить этого.

И еще одна эгоистичная, гадкая мыслишка пульсировала в моей дурной голове: Артем проведет со мной целую неделю, мы будем вместе несколько дней. Разве я могу противостоять такому искушению? Пытаясь хоть немного сохранить лицо и не позволить Артему прочитать вот именно эту гадкую мыслишку на моем лбу, я изобразила вынужденное и вымученное согласие:

– Ты шантажируешь меня? – он кивнул. – У меня нет выбора?

Он снова кивнул и решительно добавил:

– Ни выбора, ни времени на размышление.

Глава 9. Сияющие вершины любви

Через три дня я стояла на балконе шикарного номера с видом на заснеженные Домбайские вершины. Ощущение нереальности происходящего, беспокойство, ставшее для меня привычным и почти необходимым. Усталость от долгой дороги. Напряженный взгляд Артема. Мы оба нервничали, каждый по своим причинам. Только моя причина была вполне объяснима, а вот что мучило Артема? Он никак не реагировал на мои реплики о чувстве вины перед близкими, он не хотел даже думать на эту тему. Но нечто гложило его – я не могла не заметить!

– Я есть хочу! – сообщил Бескровный, как только мы разложили свои нехитрые пожитки на полках огромного полированного шифоньера в пышной спальне номера люкс.

Выбросив сигарету, я вернулась в комнату.

– А в номер еду заказать можно? – мне совсем не хотелось выходить. – Я бы обошлась чашкой кофе и полежала немного.

– Полежать успеем, – пробурчал он. – Пойдем в ресторан на первом этаже. Там вкусно кормят.

Пришлось подчиниться. Я присела к зеркалу, чтобы подкрасить губы и здорово расстроилась, увидев свое отражение. Бледная, как смерть, с тоской в глазах, с уныло повисшими волосами и самодельным кустарным маникюром. А одежда? Дешевая китайская водолазка, мятые черные брюки… Ну и любовницу ты завел себе, генерал!

– Может, ты сам сходишь поесть? – предложила я Артему.

Он подошел к туалетному столику и отразился рядом со мной: синий стильный свитер, дорогие джинсы, уверенная осанка, надменный взгляд серых глаз.

Бескровный глянул на меня мельком и, конечно, ничего не понял. Такие мужчины никогда ничего не понимают.

– Слушай, – я потянула его за рукав, – а каково это, иметь любовницу, которая один в один похожа на твою жену?

Его отражение скорчило мне шутовски удивленную рожу.

– Я не думал об этом. Вообще говоря, вы с Кристиной похожи только в первый момент. Чертами лица похожи и немного манерами, но потом становится ясно, что это только первое впечатление! Ну, да, рост, цвет волос, смеешься ты, как она… А, на самом деле, ты абсолютно другой человек. У меня есть для тебя сюрприз, – улыбнулся он, наклоняясь ко мне и целуя мою шею.

– Презервативы с усиками? – съехидничала я.

– Увидишь в ресторане.

Мне стало интересно. Никогда не получала сюрпризов, потому что на них нужны лишние деньги, а у нас с Алешей нет и нелишних.

Мы спустились на этаж ниже, вошли в огромный полупустой зал, и уселись за сервированный столик у окна. За стеклом снова виднелись горы, их сияние нестерпимо слепило, и я отвернулась.

– Ну, где твой сюрприз? – поинтересовалась я. – Это что, бифштекс из мамонта?

Кривоватая усмешка Артема скрывала тайну. Подошла официантка, мой кавалер заказал какие-то блюда, вино и кофе. А позже, подняв полный красного вина бокал, он сказал:

– Давай выпьем за эти дни! Я хочу, чтобы ты, наконец, немного расслабилась. Давай возьмем все, что можем. Но для начала, возьми это!

Он протянул мне красную, в цвет вина, бархатную коробочку. Я взяла ее и, помедлив в предвкушении чуда, откинула крышечку. На белом шелке лежали три маленьких прозрачных камешка, оправленных в матовое серебристое. Это были серьги и колечко. В наследство от папы я получила совсем немного, и в числе прочего – интуитивную способность с ходу распознавать бриллиантовый блеск.

– О! – сказала я. – Довольно чистые камни. И больше чем по два карата. Отличный подарок жене.

– Это не жене, – с легким разочарованием возразил Бескровный. – Это тебе.

– Я не возьму.

Артем поставил бокал на белую скатерть. В его глазах читалась такая детская обида, что пришлось объяснить:

– Это не для моей жизни, прости. Я, вообще, не люблю бриллианты – семейная история! Но это не важно. Важно другое: как я мужу объясню появление этих безделушек?

– Скажешь: премию получила и купила!

– Какова сумма этой премии? Это же диких денег стоит! – яд капал с моих губ. – Да если бы я получила премию, я бы побежала покупать Илье зимнюю одежду! И новые зимние ботинки Алеше. Еще я купила бы смеситель в ванную, потому что, у нас уже год не работает душ. А на остаток собрала бы Илюшку в школу. Себе бы я позволила хорошие плотные колготки к осени, не больше!

– Ну, ты утрируешь, наверное!

Мне стало смешно и досадно.

– Что ты знаешь о моей жизни? – Артем недоуменно пожал плечами.

– Ничего, как я вижу! У меня есть тост, – я подняла бокал и переменила тон. Артем не заслуживал моего сарказма, он просто хотел как лучше. – Спасибо тебе, любимый, за то, что ты сделал меня женщиной!

Он усмехнулся и отпил глоток вина. У меня были припасены аргументы:

– Кем я была до твоего второго пришествия? Я была замученной домохозяйкой, рыскающей по оптовым рынкам в поисках дешевой еды. Я так заклинилась на экономии семейного бюджета, что забыла о нормальной жизни. А ты разбудил меня, мои чувства, мою женственность. С того самого поцелуя у моря я стала думать… Думать о любви, о своих желаниях, о сексе… Спасибо, Артем! – он приложил два пальца к виску, шутливо отдавая честь. Я закончила свой спич: – А подарки в материальном эквиваленте мне ни к чему.

Остаток обеда прошел без эксцессов, но напряжение осталось. Но разве это моя вина? Я пыталась отвлечься, расслабиться. Рассказала парочку анекдотов, выпила вина. Поднявшись в номер, устроилась на диване перед телевизором и вскоре задремала. Артем прилег рядом, преследуя ту же благородную послеобеденную цель. И только мне удалось погрузиться в блаженство, как под ухом запищала назойливая мелодия. Звонил мобильник Бескровного.

– Да, – лениво ответил Артем. Потом быстро встал и отошел к окну. – Все в порядке… Нет, я обещал, я делаю…

Сон развеялся. Вот уж что я не люблю, так это телефонные звонки! Неожиданно на память пришел почти забытый разговор с сумасшедшей, требовавшей, чтобы я отдала ей что-то и спасла ее сына.

– Ничего не случилось? – спросила я, когда Артем снова сел рядом со мной. – А то я что-то нервно стала на звонки реагировать!

– Ничего не случилось, а почему ты так телефона боишься?

Чтобы повеселить его и себя тоже, я рассказала о том ночном разговоре.

– Так ты не поняла, кто звонил? – спросил он.

– Увы! Хотела разобраться позже, но теперь мне кажется, что это неважно. Разве что, действительно, звонил кто-то из новой семьи отца.

– А кто твой отец?

Может, рассказывать и не стоило, но раз ляпнула А, то надо произнести и Б.

– Да я и не знаю, кто он! Папа исчез из моей жизни, когда мне было лет пять, кажется… Помню только, что он был веселый, играл со мной и Андрюшкой, рассказывал сказки. Только он всегда переделывал их на свой вкус. Поэтому даже три поросенка по его версии строили свои домики из драгоценных камней. Самый лучший домик получился у Наф-Нафа, который вместо кирпичей использовал алмазы. Мама рассказывала, что у папы было образование, работа, много чего. Но еще у него были сомнительные друзья. Одного из них я и сейчас знаю. Это Дорогой Леонид Ильич, который потом стал моим отчимом и главным врачом кардиологического центра. В молодости отчим не был таким положительным, правда и не скатился совсем. В отличие от моего папы.

– Как это, «скатился»? – Артем сел рядом со мной на диван. Его близость волновала, поэтому мысли путались. Сосредоточившись с некоторым напряжением, я объяснила: – Он сел в тюрьму. Глупая история.

Помявшись и видя, что Артем слушает очень заинтересовано, решилась закончить свой рассказ:

– Только представь себе, папа участвовал в ограблении ювелирного магазина! Налетчики взяли его с собой, потому что он разбирался в камнях и сумел бы быстро выбрать самые лучшие драгоценности. Думаю, сами эти недоумки не могли отличить изумруд от бутылочного стекла! Мама кому-то рассказывала, а я подслушала: папа связался с настоящими рецидивистами, полными отморозками! Их очень быстро поймали, папу тоже. Потом его посадили в тюрьму, а мама с ним порвала.

– Почему? – Артем еще немного придвинулся ко мне.

Теперь я ощущала тепло его тела сквозь джинсовую ткань, а левая рука Бескровного небрежно лежала на подушке дивана за моей спиной. Я уловила запах его тела и почувствовала на своих губах его немного затуманенный взгляд. Мое сердце чуть заметно сбилось с ритма. Но разве мы здесь не за этим?..

– Что? – переспросила я, потеряв нить повествования. Потом вспомнила разговор: – А! Почему? Из-за нас с Андреем. Мама не хотела, чтобы и мы заразились этой бриллиантоманией! Я и не заразилась, даже наоборот, вроде бы получила прививку. А вот Андрей навсегда запомнил имена самых крупных бриллиантов и часто рассказывал о них мне. «Куллинан», к примеру. Он весил больше чем пол килограмма, и его распилили на сто пять камней. Представляешь? Распилить такой уникальный алмаз! «Шах», который отдали России за смерть Грибоедова. «Орлов», «Регент»… А знаешь, как называется еще один большой алмаз? Он назывался «Двадцать шестой съезд КПСС»! Забавно, правда?

– Забавно… – согласился Артем, склоняясь к моим волосам. Он глубоко вдохнул. – Что это за духи? Такие горьковатые?

Я пожала плечами. Важно другое:

– Тебе нравится?

Он улыбнулся и с тех пор мы перестали общаться с помощью слов. Говорили наши взгляды, жесты, прикосновения, объятия, движения, поцелуи. Они выразили то, о чем мы не решились бы заговорить. «Что с тобой?» – спрашивал Артем, молча касаясь моего обнаженного плеча. «Боюсь тебя потерять!» – отвечала я, ловя губами его пальцы. «Не думай о плохом!» – утешал он, нежно прижимая мою голову к своей груди. «Я не хочу опускать тебя!» – мои ногти впивались в его кожу. «Я тоже! Я тоже!».

Всю неделю мы почти не выбирались из постели, заказывая еду в номер. В самые теплые вечера выходили немного пройтись, трижды ужинали в ресторане. И если бы раньше мне сказали, что можно почти промолчать целую неделю, не чувствуя никакого неудобства, то я бы не поверила. Однако, мы с Артемом промолчали.

Глава 10. Темные делишки фокусника

Возвращение показалось мне кошмаром. Мы решили вернуться заблаговременно, до приезда из Анапы наших обманутых половин. Алеша и Кристина прибудут только завтра, значит, у нас будет время, чтобы замести следы преступления. Прелюбодеяния. Раздумывая над этим по дороге, я смотрела в окно. А когда мы въехали в город, Артем неожиданно притормозил и съехал на обочину.

– Что? – спросила я.

Он заглушил мотор, откинулся на сидении и молчал. Достав сигареты, я открыла дверцу и решила покурить, пока Бескровный будет сидеть вот болваном так и смотреть прямо перед собой.

– Вера, я должен сделать еще кое-что, – его голос прозвучал глухо и невыразительно. Теперь молчала я. – Вера, посмотри на меня!

Я обернулась, предчувствуя нечто темное. Артем выглядел расстроенным и подавленным.

– Только выслушай меня до конца, хорошо? – ответом ему послужил короткий кивок. – Год назад я поступил неправильно – купил по дешевке партию краденого товара. И так я поступал еще несколько раз. Я прекрасно знал, откуда мой поставщик берет мониторы, но волновался только о том, чтобы нас не поймали. Потом мой поставщик исчез. Я особенно не расстроился, потому что работать с явным криминалом не хотелось. Так, попользовался, срубил бабло – и в кусты! С тех пор три года прошло. А вот месяц назад мне позвонил мужчина. Его голос был изменен с помощью голосового модулятора. Он сказал, что все знает. Он, действительно, знал все! А ведь если знать, что искать, то по документам фирмы можно догадаться, что я торговал краденым. Как раз вчера и сегодня я сам убедился в этом, перепроверив документы. Это соучастие в преступлении, торговля краденым – уголовщина. Если полиция узнает о том, что я натворил, то меня посадят с конфискацией. И тогда я понял, что попал.

– Куда? – всегда хотелось уточнять, когда люди так говорят.

– Раз не партию, то, видимо, в дерьмо, – Бескровный слабо улыбнулся собственной избитой шутке. – Понимаешь, Вера, еще я хочу тебе сразу сказать… – казалось, он не мог подобрать слов, – ты оказалась такой… искренней. Если бы я мог себе позволить это, то я бы влюбился в тебя! Нет, не так, – поправил Артем себя, – я и влюбился! С тобой за неделю я получил столько нежности, сколько не получал за всю свою жизнь.

Я не понимала, зачем он рассказал мне о краденых мониторах. Наверное, ему просто хотелось поделиться своей проблемой. Однако этот разговор удлинял болезненное возвращение в реальный мир, что казалось невыносимым. Да еще и эти признания в то время, когда мы уже потеряли друг друга навсегда! Не могу слушать это.

– Перестань! – громко и упрямо сказала я.

– Я с ума схожу от запаха твоих волос…

– Замолчи! – мой голос сорвался на крик.

– И я думать теперь не смогу ни о ком, кроме…

– Да заткнись ты! – это прозвучало так грубо, что мучитель осекся.

Он, наконец, увидел и мои, сжатые в кулаки, побелевшие пальцы, и трясущийся подбородок, и красный шмыгающий нос, и все эти соленые водопады, которые лились по моему лицу. Я задыхалась, голо саднило от крика и, вообще, было плохо. Но я не знала, что сейчас будет еще хуже.

Артем попытался взять мои руки в свои, но я не позволила.

– Давай, скорее домой, – просила я. – Ну, невыносимо же умирать так долго! Давай, поехали!

– Я не все сказал, – голос у Бескровного стал совсем тусклым. От его обычной надменности не осталось и следа. Господи, что там у него? – Я полюбил тебя, но началось все совсем иначе. Этот человек, который знал все о моих махинациях, он пообещал забыть о моих темных делишках, если я сумею… увлечь тебя. И обязательно увезти на неделю из Гродина.

Тут мне показалось, что он пошутил. Я неопределенно хмыкнула и посмотрела на Артема. Он не шутил.

– Ты бредишь, Артем Сергеевич!

– Нет, – он покачал головой, – не брежу. Я чувствовал себя фокусником с картины Босха. Пока он показывает простаку свои трюки, карманы зрителя обчищает вор.

– То есть, ты думаешь, что меня сейчас обокрали? – в недоумении я задумалась, какие немыслимые ценности могли привлечь мошенников. – Но что с меня взять? Старый телевизор? Сто долларов заначки? Серебряное кольцо? А больше у меня ничего нет!

– Думаю, что есть, – серьезно сказал Артем. – Можешь не говорить мне, просто подумай над этим. Впрочем, теперь думать поздно. Потому что шантажист от меня и потребовал, чтобы я все рассказал тебе по дороге домой.

– Артем, но как же ты мог? – прошептала я обессилено. До меня наконец-то дошло, в чем признался Бескровный. Он признался в подлом предательстве. Я засмеялась. В горле забурлил странный нервный смех, а вскоре я уже не могла остановиться.

– Вера, у тебя истерика!

Я и сама это знала, но ничего поделать уже не могла. Мне было не до смеха, а я продолжала смеяться. Пытаясь найти выход, выскочила из машины и, смеясь, побрела в лес. Меня шатало и мотало из стороны в сторону. Сколько времени я продвигалась сквозь кусты, собирая штанинами джинсов цепкие семена лесных растений и получая маленькие болезненные порезы от острых сухих веток – не знаю. Постепенно смех смолк. Я вышла на полянку размером с пятачок, и в изнеможении села на траву. Я чувствовала себя преданной, обманутой деревенской дурочкой, простаком на ярмарке, подопытной мышью.

Так мне и надо! Вот она, расплата за измену мужу. Считай, милая, тебе еще повезло! Раньше, таких, как ты камнями забивали и живьем закапывали. Мне стало жаль себя, я дрожала и не могла отдышаться. Вот бы сейчас те таблетки, которые мне дал Алеша! Но я их оставила дома. Скорее домой! Приму пару пилюль и вырублюсь до вечера…

– Вера! – я вздрогнула и оглянулась: на поляне появился Бескровный.

Видимо, он отправился за мной. Поднявшись ему навстречу, сказала:

– Поедем домой, Артем.

Он подошел ближе. Я смотрела мимо него, но ощущала исходящее от фокусника волны. Они несли тревогу и вину.

– Вера, – Артем стал напротив меня, заграждая путь к дороге. – Подожди еще только минуту! Главное в другом!

Мне было все равно.

– Я виноват перед тобой и боюсь за тебя! – продолжал говорить Артем. – Мне кажется, что ты под угрозой. Что тебе нельзя домой. Они ждут, что ты вернешься в свою квартиру. После смерти твоего брата и его жены вся эта махинация выглядит очень нехорошо. Давай, я отвезу тебя куда-нибудь в другое место. Так мы нарушим их планы и выиграем время, чтобы разобраться во всем. Хорошо? Ты согласна?

– Ты просто подлая гадина, Артем, – я сказала это совершенно спокойным тоном, потому что мне хотелось его задеть побольнее. Если я буду орать и выть, то Бескровный будет считать мои слова только следствие истерики. – Я не верю тебе. Это тоже условие для сохранения твоего спокойствия и благополучия. Тебе велели завести меня в указанное место и там убить.

– Ну, перестань, прошу, – умолял Артем. – Хватит! Хоть чушь не городи! Если бы ты попала в мою ситуацию, ты сделала бы тоже самое.

– Не знаю. Я краденое не покупаю!

– Твою мать, Вера! – неожиданно взорвался он. – Да ты знать не знаешь, как мне крутиться приходилось! Выплачивать кредиты, платить все налоги, да еще твою любимую подругу удовлетворять материально – она все деньги из кассы выгребает! Даже при моих оборотах все время не хватало денег! Знаешь, сколько мне стоили все ее шубы, бриллианты и отдых за границей? Каждые полгода – новая мебель. А няня для Олеси, а домработница, а тренажерные залы, солярии, бассейны? И все самое дорогое. Она в день по десять штук спускает! Я устал как собака! – рявкнул страдалец в сердцах.

– Не ори на меня, – сказала я жестко. – Сам знаешь, что никто не виноват в твоих грехах. Для тебя самого деньги стали важнее всего на свете. Нельзя было так со мной поступать.

– Я не хотел! – сердито возразил Артем. – Ну, давай, поговорим нормально. Ты права – я виноват, я был идиотом. В моей голове тоже полно камней глупости! Теперь надо исправить то, что я натворил. Подумай, что у тебя есть такого ценного? Не дури! Твой брат убит, его жена убита. Вокруг тебя происходит что-то странное. Психопатки звонят, бриллианты требуют! Думай, думай же!

Упоминание о смерти Андрея и Тани, действительно, произвело впечатление.

– Может, дело в квартире? – продолжал давить Бескровный. – Теперь квартира брата принадлежит тебе?

– Квартира? – удивилась я. – Но это всего-навсего две маленькие комнаты в блочном доме! Из-за такого добра двоих убивать? Но почему же тогда и меня просто не убили?