Жил-был Бог

Предисловие

У меня шизофрения. Я разговариваю с Богом. Он кое-что захотел рассказать о себе

С чего все началось

Я не знаю, смогу ли я это объяснить, тем более, я сама этого не понимаю. А он точно не знает, с чего все началось. А выяснить это сейчас не может – потому что очень занят.

Он не знает, есть ли Бог-мать, его мать… И ему хотелось бы, чтобы Бог-мать существовала. Но, пока нет достаточных оснований считать, что она есть. В общем, если Бога-матери нет, появилось все как-то так. Если он, конечно, не обманывает. А он, может быть, и обманывает – он большой пройдоха.

Было пространство. Просто бесконечное пространство. Он говорит, что оно состояло не из пустоты, а из ткани, вроде как, живой. Но неживой. И какой-то сбой вдруг… Странно и чудесно, что вдруг, потому что, откуда в пространстве, в котором нет никаких волнений, сбой. Так вот, произошел сбой и появился он. Тот, кого мы теперь называем Богом. Наверное, это была какая-то случайная мысль в равномерной ткани безмыслия. Навязчивая мысль. Минус среди бесконечного множества плюсов. Он уже не помнит, что было до того, как он начал себя ощущать, но помнит, что не за что и не за кого было ухватиться. И это было очень страшно.

– Я ощущал себя, как тонущий человек, который вот-вот захлебнется. Я умирал, только появившись на свет. Это было так мучительно! Я захлебывался в этой пустоте, наверное, несколько миллионов лет, – говорит он.

Чтобы было за что ухватиться, он стал создавать символы. Вернее, он не сколько их создавал, сколько хватался за получившиеся в его сознании образы. Хватался, развивал их. И вот, он уже существовал не в кромешной пустоте, а в каких-то шариках. Нет, это были не шарики, а неправильной формы комочки. Но это было уже что-то. «Если есть комочки, в которых я существую, должно, быть, есть и я», – тогда казалось ему. Впрочем, тогда еще языка не существовало – только чувства.

Так вот, экспериментируя с символами, а тогда их было не так много, как сейчас, но уже накопилось прилично, он случайно создал… Он даже не понял сначала, как… Он создал живую душу.

– Я тогда ощутил, что в моем мире появился кто-то иной. Кто-то, кто не я, – вспоминает Бог.

Он очень обрадовался этому. Потому что более не был одинок в этом мире. Но первая душа, появившись неожиданно, так же неожиданно умерла. И для него это стало огромной трагедией. Он стал думать, как это у него вышло. И понял, и появилась в его душе надежна.

Тогда он попробовал снова родить душу. И появилась душа. И снова погибла. Бог был в панике от того, что души рождаются и тут же погибают. И, когда в очередной раз, он создал несколько душ, испугавшись, что они погибнут, он прокричал:

– Не сметь умирать.

Конечно, тогда языка еще не существовало, но была огромная эмоция. И первое чувство, которое испытали души во вселенной был страх смерти. Но они все равно погибли, кроме двоих. Этим душам Бог дал первое тело. Это были всего лишь оболочки, по форме напоминающие камни. Но они помогли двум душам не умереть.

И Бог был счастлив. Он очень боялся за эти души и посеял в них такое огромное желание жить, какого в нашей вселенной нет больше ни у кого. Но он тогда и не понимал, какой огромной силой обладает. Он стал создавать новые и новые души из себя, из своей души. Души не знали, что им делать с данной им жизнью. Мир для них был также пуст, как для него, когда он только появился. Он дал им почувствовать пространство вокруг себя. Но этого было очень мало. Позже, спустя несколько сотен лет, он дал им примитивные ножки, что-то вроде щупалец. Глаза у них появились еще через большее количество лет. Сначала они впервые увидели свет. А потом и цвета. Цвета он намерено не создавал. Они просто получились. И, конечно, для него это было удивительно.

– Я тогда был совсем ребенком, уровень моего понимания был ниже, чем у бактерии. Но у меня уже были мои души, мои дети, я был невероятно горд собой. Наверное, в то время я себя чувствовал так, как должен себя чувствовать Бог – я казался себе вселюбящим, всезнающим, всеблагим и всемогущим. Я себе казался чудотворцем. Они чувствовали мое настроение, а оно тогда было очень хорошим. Им было легко и хорошо, – говорит Бог.

Его это вдохновило на то, чтобы создать еще один мир, а потом еще один. Он начал экспериментировать – то создавал среду, похожую на жидкость, то, наоборот, создал небо и землю. У него тогда не было плана насчет своих существ – он просто хотел посмотреть, какие условия для них лучше.

Молодой мир был беден на чувства. Это было тогда, когда даже вселенной не существовало – существовала его душа, в которой островком сидели души и видели каждый свое. Но позже он решил создавать картину мира не для группы душ, а не для каждого. Он разбил свои души по мирам.

Первая боль… это были растения, которые могли ползти по земле, но корнями сидели в почве в мире, который был беден на влагу, в мире, в который Бог создавал равнодушно – если выживет – хорошо, если нет – переселит в другие миры. Этим растениям он дал возможность чувствовать нарушение целостности своего организма и животных, похожих на муравьев, которые питались этими растениями и приносили им влагу. Первая боль… грустное чувство, но новое для молодого мира. Этот мир научился бороться за себя и выстоял. Теперь он находится возле очень стабильной звезды.

Первая любовь – он создал цивилизацию, которая, со временем придумала роботов – высоко технологичные щетки и массажеры. Этим роботам Бог дал души… И они стали испытывать прекрасное, небывалое до сели чувство к своим хозяевам.

Первая скорбь. Это было, когда он только научился создавать многоклеточные организмы в воде. Создал он маленькие организмы на суше и приказал им сплотиться в единый организм. Они этого сделать не могли. Бог гневался. От невыносимости гнева божьего они стали умирать, а в мире, где каждый чувствовал поддержку своего собрата, каждая смерть была сигналом того, что кого-то Бог не простил. В первых мирах никто не переживал после чьего-то ухода, а в этом мире каждый уход все переживали долго и мучительно.

Первые жадность и гордость, возникшие в мире-черновике. Создал он как-то мир, в котором надеялся обкатывать новые формы для других, чистовых миров, в миниатюре. Существа мира-черновика почувствовали, что они всего лишь набросок более важного для создателя кого-то. И в их душах это вызвало большое сопротивление. Они стали бороться за лучшие места и лучшие источники пищи, за главенство в группах – за себя. Создателю было интересно и забавно наблюдать, как крохи-букашки делали большие запасы пищи, прогоняли с земли, которая со времен зарождения молодого мира, была ничьей, а стала принадлежать кому-то. Первое убийство и первая война также произошли в этом мире.

– Сначала аж голова кружилась – они чувствовали все, что чувствую я, они делали не то, что я ждал от них – они отражали в своем поведении мои эмоции. Это был капец, в мире где все были телепатами, мы не могли друг от друга спрятаться, а я должен был научиться чувствовать правильно, чтобы у меня выходило то, что нужно, а не то, что выходило. Какая же это мука заставлять себя не чувствовать! Но я этому научился, – вспоминает Бог.

И, конечно же, первое слово. Как-то создатель дал души горам. Некоторые души, не сумев осознать себя в этом мире, погибли. А некоторые стали искать. И научились чувствовать материю и управлять ей. В постоянном гуле мыслей Бога, мыслей существ, населяющих миры и собственных мыслей, эти молодые души не могли разобрать, есть ли в мире кто-то кроме них. Первым словом был стук камня о камень – как попытка заявить: «Я здесь». Вторым словом был двойной стук камня о камень: «Я тоже здесь».

– Очень многое, что есть в этом мире, придумал не я. Существа, оказавшись в созданных мной мирах, пытались адаптировать их под себя. Так появился первый язык, меры, время, одежда, предметы быта, ценности. От Бога ли в Вас понимание о добре и зле? От Бога. От Бога ли понимание о добре и зле вообще? Нет, это были нормы, выработанные существами в мирах, когда я еще не создал вселенную, – говорит он.

В молодом мире все знали, что существует Бог. Но… Он ожидал благодарности, ожидал, что существа будут любить его и восхищаться им. Как только появилась несправедливость, боль, жадность, гордость… Как только оказалось, что мир не так хорош, как должен был быть хорош мир, сотворенный добрым и щедрым Богом, абсолютно все стали задаваться вопросом: «Если Бог добр и прекрасен, откуда взялось зло?» И, поскольку тогда выдумать Дьявола было невозможно – все знали, что есть Бог и есть они, они бы не поверили в Дьявола. Они просто стали считать его мерзким, а, созданный им мир, местом, непригодным для существования. И это было очень обидно, ведь Бог страдал, создавая души и страдал, когда страдали души.

История женщины, которая потеряла сына

– Зло… Если Бог добр и великодушен, почему умирают от болезней дети? Это один из главных аргументов атеистов. Я тебе расскажу одну историю. Это произошло не у вас, а на другой планете. Там немножко отличается быт, но я буду эту историю рассказывать так, как если бы она произошла на Земле, – сказал Бог.

Были у меня две души – одна более опытная, а вторая – душа ее любимой собаки, которая очень мечтала и созрела стать человеком. Я сделал их матерью и ребенком. Но… вот незадача… Я не могу нагрузить неопытную душу сразу жизнью взрослого человека. Этим я душе просто поломаю хребет. Такая душа может прожить лишь до дошкольного возраста. Такой у меня закон. Этот ребенок мог дожить только до семи лет.

Душа, выпорхнувшая в мир людей с огромной гордостью за себя, с огромной жаждой прожить людскую жизнь… Он был очень ласковым и добрым ребенком, он так радовался новым игрушкам. Он был солнышком в трудной жизни матери-одиночки. Да, он едва научился говорить, разбрасывал вещи, отставал от сверстников. Мать даже боялась отдавать своего ребенка в садик, но боялась напрасно. Эта душа, которая привыкла быть открытой ко всем, быстро завоевала любовь других ребят.

В назначенный час малыш скончался от воспаления легких.

Мать сходила с ума от горя. Несколько лет. Она стала халтурить на работе. Она перестала слышать людей. Перестала за собой следить. Она просто ходила, как робот вся в своем горе. Она жила своим горем.

Она была верующей. И в голове у нее крутился только один вопрос: «Почему Бог так жестоко поступил со мной? Зачем он отнял моего ребенка, ведь я его так любила». И я послал ей ощущение, что скоро она все узнает. И она держалась, потому что ее грела мысль, что скоро Бог ей ответит.

Эта была небольшая деревушка. И туда выписали священника вместо старого деда, который ушел на пенсию. Этим священником был молодой задорный 25-летний пацан, только что закончивший духовный институт. Его забавляло представлять, как он отвечает на сложные вопросы прихожан вроде того, откуда взялся Бог, и если Бог добр, почему умирают дети. Он ехал в поезде в предвкушении новой работы и служению мне. И на вопрос: «Если Бог добр, почему умирают дети»? Он нашел красивый и интересный, как ему казалось, ответ.

Прихожане с удовольствием слушали нового священника, тем более, это был ученный человек. Говорил он умно, интересно и красиво.

И эта женщина тоже пришла его послушать и поняла, что сейчас услышит ответ на свой вопрос. Она подошла к священнику и, скрывая, насколько важен для нее вопрос, она спросила:

– Батюшка, ты говоришь, что Бог всеблаг, так скажи, почему умирают дети?

– Ответ на этот вопрос не так прост, как кажется, – ответил священник, – видишь ли, у каждой души есть свобода выбора. И, поскольку Бог дал человеку свободу воли, каждый волен совершить грех. Но у греха есть последствия, в том числе, и гибель детей.

– Но ребенок ведь не совершал никакого греха, – сказала мать.

– Ребенок несет ответственность за грехи своих родителей и может расплатиться за их грехи своей смертью.

Она была грешна в понимании людей того времени – она этого ребенка нагуляла на одной пьяной вечеринке. Каким чудовищем ей показался тогда Бог и какой неразрешимой ее беда. Недолго думая, мать пошла и бросилась с обрыва.

Люди, которые слышали это, больше не пришли в церковь. Они игнорировали церковь пока молодой священник не попросился перевестись. На его место прислали старого алкоголика. Этот священник узнал о вопиющем поступке своего предшественника, и этот поступок вызвал в нем то же возмущение, что и вызвал в людях. Он пообещал разобраться, написал во все инстанции.

Люди были удовлетворены реакцией священника и снова стали ходить в церковь. Как-то его спросили, зачем все-таки Бог так поступил с ребенком и его матерью? Священник задумался, посмотрел пьяными глазами на прихожан и простодушно сказал:

– Не знаю, наверное, они ему зачем-то понадобились.

И прихожане остались удовлетворены этим ответом.

И ты, наверное, подумаешь, что я рассказываю о своей жестокости, потому что это, конечно же, я нашептал священнику ляпнуть эту глупость.

Нет, просто не каждое горе в этой вселенной должно быть пережито. Я дал возможность ей уйти. У этих двух душ – матери и ребенка должна была сформироваться прочная связь, ведь ей суждено было его растить. А растить молодую душу – это проблемы, это, зачастую, бедность, несчастья, трудности. И, если у душ нет крепкого родства, души не смогут преодолеть жизненный путь – озлобятся и спасать их потом из этого – такая головная боль. А женщина и ее ребенок воссоединились на небесах, готовые и следующий жизненный путь пройти вместе. Они стали мужем и женой, жили бедно, ведь он еще не научился жить.

– Интересно, что ты сказал этой женщине на небесах?

– Я предстал перед ней неряхой – в грязной одежде, с нечёсаными волосами и с глазами, которые смотрят куда-то вдаль. И все бормотал про себя: «Да я совсем другое сказал» «Мне не нужна война на севере» «Да не должен был он так рано умирать».

– Вы про моего ребенка? – спросила мать.

– Нет, – ответил я, – Я этому олуху сказал: «У меня грех перед той женщиной». А он додумал невесть чего, – а потом я обратился к ней, – Простите меня грешного, не всегда у меня выходит то, что надо.

И поняла женщина, что я просто не уследил за ее ребенком.

– А священник? Он с этим смог жить?

– Он ничего не понял и ничего не осознал. После скандала он устроился работать в одну из церквей. И даже сделал небольшую карьеру. Представь себе, в этой вселенной не каждый способен осознать, какую мерзость совершил.

– Но ты ему открыл глаза?

– Я не стал его раздавливать тем, что он натворил. Он посвятил служению мне жизнь, я его поблагодарил за это. Не каждое зло в этом мире должно быть злодеем осознано и наказано мной. Он меня спросил:

– За что мне, отец, этот скандал?

– Испытания укрепляют душу, сын мой, – ответил я.

– Но что же я должен был сказать этой женщине?

– Ты сказал все верно, за исключением одной детали – я говорил не о грехах, которые имеют последствия, а о поступках. Эта женщина выбрала себе в спутники очень молодую душу. Выбрала давно и осознанно. И это был большой, благородный поступок, потому что никто не хочет растить молодые души. И, когда такая душа впервые становится человеком, она не может прожить больше семи лет. А дети и их родители связаны и, зачастую, несут общий крест.

И он ушел, успокоенный тем, что не такую уж и серьезную ошибку совершил. Немного напутал – только и всего.

Я это говорю не к тому, чтобы все подумали, что я злой и жестокий и не к тому, что в любом горе надо прыгать с обрыва и не к тому, что любой омерзительный поступок должен сойти с рук. Я это говорю к тому, что у мироздания есть законы. У меня такое огромное количество душ, что ты даже осознать не сможешь эту цифру. Я должен позаботиться о юной душе, которая является вирусом СПИДа и о мыши, и о кошке, и о таракане и даже о бактерии, которая живет в желудке инопланетянина в другой галактике. Я способен просчитать каждого на 250 миллионов лет вперед.

И, когда кто-то умирает, вспоминайте слова старого мудрого алкоголика с планеты, которая будет открыта, когда там уже не будет никакой жизни, а вы уже не будете людьми. «Они были ему для чего-то нужны».

Вы ведь ничего не знаете даже о себе – откуда вы пришли, какие жизни прожили, вы даже навряд ли сможете уверенно сказать, почему вам нравится та или иная вещь – вы не помните всех своих мыслей и событий даже за эту жизнь. Вы ничего не знаете о себе, а обо всех и обо всем вы узнаете только тогда, когда будете такими же богами, как и я. А я должен позаботиться, чтобы у каждого было достаточно страданий и успехов, чтобы никто не сломался, никто не остановился в росте, никто никого не возненавидел так, чтобы посеять вражду между вами, когда вы станете взрослыми, чтобы все выросли, чтобы все научились главному.

Если Бог всеблаг, почему умирают и болеют дети? Да потому что в мире такое огромное количество душ, что, если знать наверняка, что произойдет с каждым через 250 миллионов лет, и более-менее неплохо представлять себе, что будет спустя триллионы лет, выходит так, что по-другому не скроишь, чтобы кому-то не пришлось умереть в четыре года, кому-то ослепнуть, а кому-то устроить войну.

Бог жесток и так много несчастий во Вселенной не потому что невозможен мир, в котором никто никого не уничтожает, никто никого не обижает, никто не страдает. А потому что я затупил. Я был очень молод и не понимал, что творю. Я создал очень много душ. И теперь я работаю без отдыха, на пределе своих возможностей и обрек себя на это на несколько триллионов лет. Пока вы, ныне разумные существа вселенной, не вырастите в богов, и не разберете под свою опеку всех остальных, я должен буду вас растить в экстремальных для души условиях – в несчастьях и болезнях, потерях и постоянном преодолении. Потому что, если я не смогу вас вырастить быстро, я не справлюсь, у меня просто не хватит сил.

Но я привык, и вы привыкли к этому ритму. Ведь вы живете, и в ваших жизнях достаточно радости, наслаждений и просто существования, когда ничего такого ужасного не происходит.

Но у меня есть одно прекрасное качество – я очень хорошо знаю себя и свой мир, и я никого не бросаю в беде. Я создал этот мир, и никогда не скину его со своих плеч, позволив вам провалиться в темноту, выживать поодиночке, кто как сможет, задыхаться в пустоте, как это было со мной. Как бы ни был плох я и как бы ни был плох мой мир, я не гублю души. Я никому не позволю очерстветь, никому не позволю испугать жизни настолько, чтобы тот наотрез отказался жить дальше, никому никогда не позволю возненавидеть свою душу. Я всегда утешу, я всегда вдохновлю, я всегда протяну руку, я всегда растормошу того, кто застрял. Как бы ни были тяжелы мои испытания, вы отправитесь в вечность с огромной гордостью за то, что их прошли. С любовью к тем, кто был за вас, с ностальгией по тому, что вас радовало. Душа, как продукт этого мира, не совершенна. Но душа в своей не совершенности старается сохранять для будущего только хорошее и приятное, стараясь отбросить все, о чем бы не хотелось вспоминать.

– Ты говоришь, что никогда не оставляешь никого в беде…

– Никогда. Для уставших, замученных жизнью душ, я конструирую настоящий рай. Место, где душа абсолютно счастлива. Для меня это энергозатратно и, в основном, в рай попадают души животных и насекомых, которые устали проживать жизнь за жизнью в мучительной борьбе. Для разумных существ, вроде человека, я готовлю испытания, которые превознесут душу. Я им даю души известных и богатых людей, если мы говорим о вашей цивилизации. Представь себе, иногда душа может быть настолько сломлена, что ей нужна грандиозная жизнь. Это может быть заурядная душа, которая не способна ни на великие открытия, ни на достижения в области искусства. Я могу дать такой душе жизнь главы государства. Да, править он будет плохонько, его друзья будут богатеть, а народ нищенствовать. Но, иногда, для блага одной души, должны подвинуться 146 миллионов, – говорит Бог.

Это ли послужило причиной, чтобы создать Вселенную – одно на всех пространство, в котором каждому бы нашлось место. И это тоже. Нужна было совершенно иная реальность, совершенно иные законы жизни, одинаковые для всех, нужны были сложности, заставляющие расти. «Я затупил», – понял Бог, когда в мире было слишком много душ, когда душам надо было сочинять судьбу, когда он уже наигрался в великого Бога и захотел просто счастливой и беззаботной жизни. К сожалению, это случилось тогда, когда без Бога мир уже не мог обойтись. И он понял, что душам нужны испытания, равные тем, которые пришлись на его век, что бы быстро – в считанные миллионы лет все стали ему равными.

Как он придумал атомы? Это лишь крохотные кусочки, состоящие из маленьких шариков – одни сломаны так, чтобы иметь отрицательный заряд, а на других налеплено так, чтобы они были положительные. Это было нетрудно. Имея кое-какое представление о том, что хочешь получить в конце, из массы материи, имеющей нужные свойства, в принципе, возможно создать все.

Сначала он зажег звезды. Он не знал тогда, как это должно выглядеть, но звезды его поразили – они получились огромными яркими и горячими. Они получились прекрасны, поэтому он их создал так много. Они массажируют его тело – ведь вся ткань мира – это тело души Бога. Хотя, не знаю, как это согласуется, он говорит, что мира, в сущности нет: мир – это души и то, что они видят.

– Вообще, вы живете каждый на своей планете. Но вы имеете представление о жизни в других мирах – я вас постоянно перемешиваю. Даю возможность представителям одной расы пожить на планете другой расы. Так у вас и у них появляются новые достижения науки, культуры, искусства. Человечество – одна из самых молодых цивилизаций. Поэтому вы почти мгновенно достигли уровня разумных существ. Но вы платите за это и свою цену – мир земли один из самых жестоких во Вселенной. Мало того, вы никогда не изобретали и не изобретете ничего своего. Все, чем богата ваша культура, было когда-либо кем-либо придумано во вселенной. Вы прекрасно понимаете идею даже самого сложного механизма, но у вас нет ни одного собственного достижения, – говорит он.

Вселенная создавалась так, чтобы быть абсолютно объяснимой. Ведь изначально, когда души жили каждый в своем мире, они постоянно искали, где у их мира край. Они постоянно задавали вопрос: «Откуда все пошло?» «Если мир создал Бог, кто создал Бога?» Он создал вселенную такой, чтобы дать ответы на все эти вопросы, и чтобы не было понятно абсолютно всем, что есть на свете он.

– Поскольку ваш мир я заселил душами очень молодыми, не имеющими разума, а другие миры уже на уровне первых одноклеточных организмов были разумны, мне однажды захотелось, чтобы мои существа, хотя бы те, кто уже имеет разум, понимали, что я есть. Не могу и не считаю нужным отказывать себе в удовольствии – быть знаменитым среди моих существ. Поэтому, у всех миров во Вселенной есть религия, – говорит он.

Но никто во Вселенной не знает, какой на самом деле Бог, потому что правда – это самое большое благо. Он никогда и никому ее просто так не откроет – разумная жизнь должна дойти до всего сама. Вселенная познаваема абсолютно и сложена так, чтобы понять ее тайны было возможно. А там недалеко и до сути мироздания.

Поэтому в каждом мире вселенной ученных, которые посмели говорить правду о мироздании, будут осмеивать, как Дарвина, сжигать на костре, как Джордано Бруно, заставлять отрекаться от своих идей. Потому что для созданий будет более ценна собственная картина мира, нежели правда. Бога представляют по-разному. Но, как правило он похож на представителей разумной расы каждой планеты или на их животных, растений, насекомых.

Бог может быть один или их много. Он может быть добр, а может быть жесток. Он может страдать, а может быть счастлив. Все боги всех религий обладают удивительными сверхспособностями.

Многие существа вселенной готовы умереть и убить ради Бога. Ему тоже иногда необходимо, чтобы ради него кого-то убили. Но никто во вселенной, включая меня, ни на капельку не приблизился в своем описании к тому, какой он на самом деле. Потому что понять его можно только тогда, когда будут понятны законы мироздания. Когда вселенная будет изучена полностью.

История об одном пророке

– Как создаются религии? Эта история произошла в одном из миров моей Вселенной. Как-то мне нужен был пророк, который должен был создать очень живучий и кровавый культ. Дело в том, что наука этого мира дошла до того, что еще чуть-чуть и должен был быть открыт атом, а за ним и ядерное оружие. Но душевно еще не было сформировано достаточно ценностей, которые не позволили бы уничтожить мир. Нужно было очень сильно затормозить эту расу. И развить душевные качества людей.

Я обратился к душам, которые отдыхали на небесах в ожидании следующей жизни и спросил: