Полная версия
Софи и волшебное кольцо
Софи и волшебное кольцо
Нина Григ
Хочу поблагодарить мою семью, и моего супруга Евгения, которые создали мне благоприятные условия для творчества.
Моего соавтора Марка Шабо, благодаря которому на свет появилось
несколько героев моей книги.
А также моих друзей Анатолия и Ирину Герштейн, которые стали моими первыми читателями.
Отдельная благодарность всей команде Издательства Ридеро, которые помогли мне в осуществлении моей мечты.
И вечная память Анечке, которая так и не успела прочитать
мою книгу.
Редактор Наталья Кайгородова
Корректор Сергей Ким
Иллюстратор Ольга Жукова
Дизайнер обложки Ксенон
© Нина Григ, 2021
© Ольга Жукова, иллюстрации, 2021
© Ксенон, дизайн обложки, 2021
ISBN 978-5-4496-7258-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1. Софи
Потоки дождевой воды неслись по улицам и закручивались в воронки около водостоков. Серые тучи мрачно висели над городом. Ветер неистово метался между небоскребами, как будто пойманный в ловушку и ищущий, как же из нее вырваться. Темное небо прорезали вспышки молний, а раскаты грома проносились по городу как канонады, отражаясь от зданий.
Девушка, одетая в офисный строгий костюм, печально ссутулившись, брела по улице, уже не обращая внимания на то, что в ее туфлях-лодочках хлюпала вода, и, скорее всего, их придется выбросить, на то, что зонтик, купленный десять минут назад в магазине «Все за доллар», уже сломался и свисал вокруг ее головы лохмотьями. Серые манхэттенские небоскребы смотрели на нее сверху безучастно и равнодушно, и никому не было до нее дела.
На перекрестке желтое такси окатило ее водой из лужи, и девушка успела увидеть только бородатое лицо водителя в индийской чалме, который даже не посмотрел в ее сторону.
Сдерживать слезы уже не было смысла, лицо было мокрым от дождя. Слезы покатились из глаз, слезы отчаяния, обиды и жалости к себе.
«Ну почему мне так не везет?» – думала Софи. Именно так звали девушку, а полное ее имя было Софья Андреевна Павлова. Но здесь, конечно, ее никто так не звал – слишком длинно, и имя сокращали до «Софи». Она была хрупкая, тоненькая, среднего роста, и казалось, что очередной порыв ветра собьет ее с ног или ручьи, бегущие по улицам, того и гляди смоют девушку в водосток. Ее рыжие волосы намокли и прилипли ко лбу, а зеленые глаза были полны слез.
Она всхлипнула в голос. Но прохожие, спешащие в этот дождливый июньский вечер по своим делам, даже не замечали, что кто-то плачет. Обычно чуткие к чужому горю и беде и готовые всегда помочь, в этот вечер ньюйоркцы были сосредоточены на борьбе со стихией и не обращали ни на кого внимания.
«Почему все неприятности и несчастья всегда мои? – в отчаянии думала она. – Сегодня, например, я же проверила утром прогноз погоды и по телевизору, и по интернету. Все обещали хороший солнечный день, ни дождинки. И я оделась соответственно, и даже зонтик не захватила. И еще подумала: какой хороший июньский день, пятница, и впереди два выходных. И в течение дня погода действительно была прекрасной. Это ненастье, похоже, специально поджидало меня, когда я наконец отправлюсь домой с работы. Стоило мне сделать шаг за двери банка, как тут же ливануло».
Очередной порыв ветра чуть не вырвал у нее из рук остатки зонта.
«Хорошо, что я живу недалеко от работы», – пыталась она себя приободрить. Софи несколько лет назад закончила университет и выбрала квартиру специально недалеко от места работы – банка, в котором достаточно быстро нашла подходящую вакансию после получения диплома. Она жила одна в крошечной однокомнатной квартире на четвертом этаже без лифта в районе Гринвич-Виллидж: спальня, она же и гостиная, маленькая кухня, ванная и крошечный коридор, в котором был расположен один стенной шкаф для верхней одежды. Родители ее жили во Флориде, куда переехали после того, как дочка закончила университет. Они постоянно звали ее к себе, но Софи хотелось пожить одной и стать самостоятельной. Но, если честно, это не очень ей удавалось. Казалось, она просто притягивает к себе напасти: бытовая техника постоянно ломалась, электроника выходила из строя, сантехника протекала, замки заедали, почта приходила в разорванных конвертах и так далее и так далее.
«Все люди как люди, а я ходячее несчастье. Хорошо, что отказалась идти сегодня в клуб с Франческой. Куда бы я пошла в таком виде, да еще зареванная…» – горько вздохнула она.
Софи отбросила уродливый, разодранный ветром зонт, который был теперь бесполезен, и уже бегом, перепрыгивая через лужи, преодолела последний десяток метров до дома. Оставляя мокрые следы на кафеле парадной и ступеньках, девушка поднялась на свой этаж.
Нa коврике около квартиры ее ждал сюрприз – посылка. Она была достаточно большой и не поместилась бы в почтовый ящик. Софи мысленно поблагодарила почтальона, которому было не лень подняться на ее четвертый этаж и оставить посылку около двери, а не бросить ее на первом этаже около почтового ящика.
Взяв коробку в руки и прочитав адрес отправителя, девушка удивилась: посылка была из Флориды, от родителей. «Как странно, они меня даже не предупредили. Интересно, что там?»
Настроение улучшилось. Софи влетела в квартиру, скинула с себя мокрые туфли и одежду прямо на пол в ванной, вытерлась полотенцем и, завернувшись в махровый халат, уселась на кровати в комнате. Тут же на колени запрыгнула ее кошка Мисти и начала мурчать и тереться о подбородок.
– Дорогая Муся, – Софи часто именно так называла ее. Она обняла кошку и погладила ее по черной блестящей шерстке, – сейчас я немного занята.
Она пересадила кошку с коленей на кровать. Мисти возмущенно посмотрела на Софи своими золотистыми глазами и гордо удалилась на подоконник, откуда стала внимательно наблюдать за хозяйкой.
Софи в нетерпении надорвала упаковку и открыла пакет. Внутри оказалось письмо от родителей и небольшой черный бархатный мешочек, завернутый в несколько слоев упаковочной бумаги и целлофана.
«Дорогая доченька! – начиналось письмо по-русски. – Извини нас! С большим опозданием посылаем тебе бабушкин подарок на твой день рождения».
Брови у Софи поползли вверх: во-первых, бабушки вот уже несколько лет как нет в живых, а во-вторых, ее, Софьин, день рождения приходился на 29 февраля, а сейчас было начало июня. Эта дата, 29 февраля, была еще одной трагедией ее жизни. Она могла праздновать свой день рождения только раз в четыре года, в високосный год. Сейчас Софи уже не переживала по этому поводу, но в детстве ей всегда было очень обидно. Все дети отмечали дни рождения в свои даты ежегодно, а ей, Софи, постоянно приходилось переносить празднование то на 28 февраля, то на 1 марта. Ей казалось, что у нее нет даже «своего дня», как у всех.
Софи продолжила читать письмо родителей: «Мы совсем забыли об этом бабушкином подарке. Когда она заболела, то попросила передать тебе эту вещь не раньше твоего 24-летия. Извини еще раз, только недавно вспомнили о бабушкином завещании. Надеемся, ты порадуешься этому небольшому сюрпризу. Доченька, любим тебя и целуем. Твои папа и мама».
«С моими родителями не соскучишься. Я вижу, что они совсем расслабились в своей Флориде. Разморило их южное солнышко. Уже июнь, а они только вспомнили о дочке и подарке!» – усмехнулась Софи.
Она взяла бархатный мешочек, потянула за веревочки и раскрыла его. Внутри находилась картонная коробочка черного цвета. Девушка открыла ее, затаив дыхание.
– Ого! – невольно вырвался у Софи восхищенный возглас. – Вот это да!
Девушка склонилась, разглядывая искусную работу мастера-ювелира. Это было кольцо, и невооруженным взглядом было видно, что оно старинное и дорогое.
«Странно, я никогда не видела, чтобы бабушка носила это кольцо», – удивилась Софи. Воспоминания о бабушке Лизе нахлынули на девушку, и на сердце у нее потеплело. Бабушка, Елизавета Алексеевна Чарова, была типичной представительницей питерской интеллигенции. Она всегда, сколько ее помнила Софи, была красиво причесана и со вкусом одета. Софи родилась в России, но в начале 90-х родители приняли решение эмигрировать в США в поисках лучшей жизни. Мама Софи, Алла Михайловна, нередко рассказывала, как с ужасом смотрела на окружавшую ее российскую действительность, разгул бандитизма и беззакония, начавшийся после перестройки, и понимала, что дочь надо воспитывать в другой обстановке.
Покидая родину, они в первую очередь думали о судьбе дочери. Папа, Андрей Петрович, уехал в Нью-Йорк первым, потом – мама с трехлетней Софи, а затем уже бабушка. По приезде родители с утра до вечера крутились на нескольких работах, чтобы выжить в новой стране. А бабушка занималась воспитанием внучки: водила ее на балет и частные уроки фортепиано, занималась с ней школьными уроками и русским языком. Софи всегда была под присмотром и никогда не болталась на улице, как многие ее сверстники, такие же дети эмигрантов.
Софи улыбнулась, вспоминая, как в детстве она любила забраться к бабе Лизе в комнату и рассматривать содержимое нескольких шкатулок с бабушкиными украшениями – тогда маленькой девочке даже обычная бижутерия казалась сокровищем. Она бережно перебирала «драгоценности», примеряла их, представляя себя настоящей принцессой.
Но Софи никогда не подозревала, что у бабушки Лизы есть такие дорогие вещи. Девушка совершенно не разбиралась в ювелирных изделиях, драгоценных камнях и металлах, но, глядя на это кольцо, она понимала, что эта вещь точно очень редкая и дорогая. Кольцо было сделано из серебристого металла – Софи подозревала, что из белого золота, потому что на нем совершенно не было следов окисления, которые часто появляются на серебре. В центре кольца красовался черный камень, обрамленный маленькими бриллиантами и узором из металла. Оно было массивным и довольно тяжелым, но не лишенным элегантности.
Софи вздохнула, вспоминая бабушку. Светлая грусть заполнила ее сердце.
– Спасибо, бабуля! – произнесла она вслух и поцеловала кольцо.
По размеру оно подошло на средний палец правой руки. Софи откинулась на подушку, вытянула перед собой руку и залюбовалась кольцом на пальце. Камни сверкали и переливались всеми гранями. У нее никогда не было такой красивой вещи.
– Муся! Тебе нравится? – обратилась она к кошке.
Но Мусе, похоже, было все равно, и она не обратила внимания на слова хозяйки и только медленно мигнула золотыми глазами.
Игра света на камнях завораживала. Софи любовалась и улыбалась, а на душе у нее стало вдруг спокойно и легко, появилось чувство гармонии. За окном продолжала бушевать гроза. Ветер и дождь колотились в окно. А ей было хорошо, уютно и безмятежно, как в детстве. Неожиданно ее стало клонить в сон. «Еще совсем рано, всего лишь семь вечера», – подумала девушка и зевнула. Мысли ее текли медленно и тягуче. Глаза слипались. «Прилягу на чуть-чуть», – решила она, свернулась калачиком на кровати, закрыла глаза и провалилась в темноту.
Глава 2. Мисти
– Ну сколько можно спать?! – незнакомый голос вдруг разбудил Софи. Она резко села на кровати, открыла глаза и зажмурилась. Солнечный свет из окна бил ей прямо в лицо.
«Кто это сказал? Я не одна? Вчера… вчера… А что было вчера? Вчера была пятница. Я вернулась с работы, вся промокла, была страшная гроза. Прилегла и вырубилась. Кажется, я заснула около семи часов вечера прямо в халате. Я даже не успела закрыть жалюзи на окнах. И Я Должна Быть Дома Одна! Тогда кто разговаривает со мной?»
Глаза наконец привыкли к свету, и она огляделась. В комнате никого, телевизор выключен. Чей это был голос? Наверное, просто приснилось…
– Да сколько можно дрыхнуть! Вставай скорее, кушать охота! Вчера, бессовестная, завалилась спать, даже не покормив меня.
Софи подпрыгнула на кровати от неожиданности. Мысли в голове заметались.
– Кто это говорит? – почти шепотом произнесла Софи и глазами, полными ужаса, оглядела комнату. – Кто здесь?
Она еще раз огляделась. В комнате никого, только Мисти сидит на подоконнике и смотрит на нее.
– Ну что ты смотришь на меня, как будто видишь в первый раз? – опять зазвучал голос.
И только сейчас Софи поняла, что голос она не то чтобы слышит, а он просто звучит у нее в голове, и, по всей видимости, говорит ее кошка, так как больше в комнате не было ни одного живого существа.
Девушка застонала: «Не-е-ет!», быстро легла и, накинув на голову одеяло, отвернулась к стене.
«Вот так и сходят с ума, – уныло подумала она, – так и должно было случиться. Достойный финал моей жизни – сойти с ума. Я такая неудачница, у меня даже парня нет. И на работе все плохо. И теперь эти голоса в голове… Меня посадят в психушку, и я проведу там весь остаток жизни. И ладно. Из меня все равно не вышел бы толк, я бесполезна. И откуда эти галлюцинации? Кажется, я вчера не пила. Полежу здесь немного под одеялом – может, пройдет».
Она почувствовала, как кошка запрыгнула на кровать, прошлась прямо по ней, уселась на подушку рядом с ее головой и начала коготками теребить ее волосы.
«Вставай, лентяйка, у меня все миски пустые. Это невиданное свинство. Нельзя так игнорировать своих питомцев. Ты обязана меня кормить и заботиться обо мне. И туалет тоже можно бы почистить. Как было раньше хорошо, когда мы жили все вместе, с родителями! И не притворяйся, что не слышишь меня!»
Софи отодвинула краешек одеяла и взглянула на Мисти одним глазом. Та не мигая смотрела на хозяйку своими янтарными глазами, всем видом выражая явное недовольство.
«И я бы попросила тебя купить другой вид корма, мне эта курица уже надоела. Я понимаю, что ты пытаешься экономить на мне и покупаешь его на распродаже в соседнем магазине. Но посмотрела бы я на тебя, если бы ты ела с утра до ночи каждый день одно и то же!» – в голосе, который звучал у Софи в голове, слышалось раздражение.
«А Муся действительно голодная, я же вечером ее не покормила. Заснула так неожиданно, что даже не положила ей корма. В конце концов, это не важно, кто со мной разговаривает, а кошка голодная». И Софи решительно вылезла из-под одеяла и побрела босиком на кухню.
Кошка стремглав бросилась за ней. «Наконец-то!» – зазвучало у девушки в голове.
Софи насыпала сухого корма в миску и посмотрела на этикетку на пакете. «И действительно, я уже несколько месяцев покупаю одно и то же», – произнесла она вслух.
«А я о чем!» – не унимался голос в голове.
Софи поставила чайник на плиту и уселась на единственный стул, который помещался на крошечной кухне. Муся уплетала завтрак. Наконец кофе был готов, и Софи сделала большой глоток бодрящего напитка.
– Муся! – обратилась она к кошке. – Это ты со мной разговариваешь?
Кошка сидела на полу и умывалась после завтрака. Она мельком взглянула на хозяйку.
«А кто же еще? – в голосе слышалось удивление. – Мне казалось, что нас здесь только двое».
Девушка сделала еще глоток. Ситуация была более чем странная и не укладывалась в голове.
– А почему я раньше тебя не слышала?
«Не хотела. Хотя я думаю, что не последнюю роль здесь сыграло кольцо», – прозвучал ответ.
Софи буквально подпрыгнула на стуле, она совсем забыла о бабушкином подарке. Кольцо по-прежнему находилось на пальце и переливалось блеском камней в тусклом кухонном свете.
– Не понимаю тебя, при чем здесь кольцо? – удивилась девушка.
«Кольцо не простое. Оно волшебное», – последовал ответ.
В голове Софи все завертелось, закрутилось и окончательно запуталось.
– Подожди-подожди, я совсем ничего не понимаю, – Софи схватилась руками за голову, взъерошив волосы. – Получается, что бабушка оставила мне в наследство кольцо, и теперь с его помощью я могу тебя понимать и разговаривать с тобой? Значит, бабушка тоже могла разговаривать с тобой?
«И не только со мной. С любыми животными. Вот житуха была с бабушкой…» – вздохнула Муся.
Софи прервала кошку: «Значит, и я могу слышать других животных?» – и резко вскочила на ноги, чуть не смахнув чашку с кофе на пол.
«Наверное, да, – пробурчала недовольно Муся. – Перебивать собеседника некультурно. Что за манеры!..»
Но девушка уже не слушала ее:
– А как это проверить?
«Ты меня удивляешь. Иди выгляни на улицу. Там полно всякой живности».
Софи ринулась в комнату, чуть не сбив Мисти с ног, подбежала к окну и резко рванула раму вверх.
Свежий летний воздух ворвался в комнату. После дождя пахло молодой листвой и цветами. И вместе с запахами в комнату ворвался гомон. Девушка высунулась в окно, выходящее на пожарную лестницу. Мир был полон разговоров. Собаки не гавкали, а обсуждали свои собачьи дела. Птицы не щебетали, а без умолку болтали о всякой всячине. К общему шуму примешивались разговоры котов, мышей, крыс и еще какой-то живности.
У Софи захватило дух.
– Полетели, полетели, – щебетали птицы.
– Приве-е-ет! Доброе утро, – здоровались друг с другом собаки.
Софи слышала, как где-то в подвале пищали крысы: «Опять яд насыпали, не ешь это, кому говорю!»
– Хор-р-рошо, – мурлыкала кошка, греющаяся на солнышке на соседнем подоконнике.
– Ого, вот это здорово! – восхитилась девушка. – Оказывается, мир вокруг меня не молчит, а беспрерывно о чем-то говорит. Как это интересно! – Софи слезла с подоконника. – Но как это возможно? Волшебное кольцо? Как это? Но факт остается фактом – я слышу голоса животных. Ну или просто я свихнулась, – Софи криво усмехнулась.
– Муся! Я пошла завтракать в кафе. Ты всем довольна? – крикнула девушка.
– Иди, иди. Мне и одной хорошо, – прозвучало в голове.
– Муся, и обещаю, по дороге зайду и куплю другого корма для тебя.
– Мне бы рыбки и молочка.
– Обещаю!
И Софи быстро натянула джинсы и футболку, собрала волосы в маленький хвостик и, захватив с собой ноутбук, выскочила на улицу.
День был яркий и шумный, наполненный такими необычными новыми звуками. Софи остановилась посреди тротуара и заслушалась удивительными разговорами, которые раньше и представить не могла.
По выходным Софи обычно завтракала в кофейне в соседнем доме, где готовили отличный кофе и горячий шоколад и пекли необычайно вкусные маффины. Она давно облюбовала там столик прямо у окна. В приподнятом настроении она устроилась на своем любимом месте и сделала заказ.
«Такими новостями надо поделиться с подругами». У Софи были две лучшие подруги со школы – Ольга Штейн и Джессика Дмитриева. Они дружили с первого класса и были не разлей вода. Но подруги остались жить в Бруклине, а Софи после окончания колледжа переехала в Манхэттен, в район Гринвич-Виллидж, и виделись они уже не так часто, как раньше, но регулярно общались по интернету и телефону.
Софи откусила свой любимый кексик с черникой и сделала большой глоток горячего шоколада.
«Так, – она открыла ноутбук и зашла в фейсбук. – Мне надо многим с вами поделиться, мои дорогие подружки». И Софи уже положила руки на клавиатуру, но внезапно задумалась: «А что писать?» Ей никто не поверит, даже лучшие подруги. События последних часов слишком невероятны. Девчонки скажут, что она сошла с ума или все придумала. В конце концов, Софи сама еще до конца не верила, что все, что с ней происходит, реально. Все это больше похоже на сказку. Рассказывать такое нельзя – тебя сочтут сумасшедшей или вруньей. И что же теперь делать? Ведь так хочется поделиться с кем-то… И все же она не должна никому рассказывать о том, что с ней происходит. По крайней мере, пока.
Девушка в задумчивости подняла глаза от экрана компьютера, и взгляд ее упал на молодого человека, сидящего за столиком напротив с чашкой кофе и что-то увлеченно читающего на экране смартфона.
– Ой, – вырвался у нее удивленный возглас.
У Софи перехватило дыхание от увиденного. У молодого человека на голове красовались маленькие рожки, а из-под джинсов выглядывали копытца. Несколько секунд мысли Софи метались: «Что это, карнавал какой-то? Почему он так одет? Я такого не видела никогда! Как можно приделать такие копыта к ногам? Это же неудобно…»
Молодой человек, почувствовав взгляд девушки на себе, поднял глаза, легко улыбнулся, кивнул Софи: «Хай», – и снова уткнулся в телефон.
Но Софи продолжала ошалело разглядывать его. Она застыла с чашкой в руке. Слишком это было необычное зрелище. Молодой человек заметил ее пристальное внимание и явно занервничал, глаза его смущенно забегали, и он опять ей улыбнулся, но на этот раз немного криво. Но Софи никак не ответила на его приветствие, а просто смотрела на него в упор изумленными глазами.
– Ты видишь? – наконец произнес молодой человек и приподнял брови.
– Да, – Софи утвердительно кивнула. – Ты необычный…
Она наконец выдавила из себя улыбку. Парень усмехнулся, взял свою чашку с кофе и пересел за столик Софи, забавно процокав копытцами по плиточному полу кафе. Он сел напротив и начал рассматривать ее с неподдельным интересом. Парень протянул ей руку:
– Привет, я Леонардо Фавоначчи, и я фавн.
– А я Софи Павлова… просто Софи. Человек.
Леонардо захохотал:
– Мило! Человек, значит. А я тебя раньше здесь никогда не видел. Хотя здесь, в Гринвич-Виллидж, я нечастый гость, – он покачал головой. – Обычно я обитаю в районе Центрального парка. И вообще, почему ты на меня уставилась, как будто в первый раз видишь таких, как я?
– А я и увидела в первый раз, – пожала плечами Софи. – Понимаешь, все началось только сегодня. Если быть точной, вчера вечером. Я вчера получила подарок от бабушки. Ее уже нет в живых, но мне родители прислали посылку. А там кольцо. Я примерила его и заснула. А сегодня утром я стала слышать, как разговаривают животные, меня отругала моя собственная кошка, а вот теперь я увидела тебя. Я не понимаю, что со мной происходит. Я сошла с ума, да? – добавила она неуверенно.
Леонардо опять засмеялся:
– Вот это да, вот это история! Отругала кошка! Ой, я не могу, – он захохотал на все кафе. – Ты с ними, с котами, построже, а то они сразу сядут тебе на шею. Это не слишком надежные домашние животные. Собаки намного лучше. Невероятная история! И ты хочешь сказать, что до сегодняшнего дня не слышала голосов животных и не видела таких чудиков, как я?
Софи задумалась. Она вспомнила одну игру, которую придумала в детстве. Еще ребенком она разглядывала прохожих и представляла, что это животные или фантастические существа. Кто-то был похож на крысу, кто-то – на птицу, кто-то – на енота. Другие напоминали ей лешего, Бабу-ягу, кикимору или были похожи на героев русских сказок, которые читали ей родители и бабушка. Сама читать она в то время еще не умела. Это была просто детская игра, но сейчас Софи вдруг подумала, что, может, действительно уже тогда она могла видеть больше, чем другие, и знала, что не все люди в действительности являются людьми. А еще в детстве она всегда разговаривала с животными как с людьми и была уверена, что они ее понимают. Но когда взрослые объяснили ей, что это невозможно, она поверила им и перестала разговаривать с кошками и собаками.
– Ты знаешь, может быть, но это было в детстве. Давно-давно, – ответила Софи задумчиво и с сомнением в голосе.
– Я с самого рождения знал, что я другой. У меня не было таких открытий, как у тебя. Мой папа был фавном, он родом из Италии, и я такой же фавн, как и он. Ну а так как я живу среди людей, приходится скрывать свой истинный вид с помощью небольших волшебных хитростей, – Софи покосилась на копыта. – Вот только копыта очень стучат по асфальту и особенно по мраморным полам. И это могут слышать люди. Но на этот случай я надеваю специальные накопытники.
Софи рассмеялась, она живо представила Леонардо в войлочных накопытниках, напоминающих валенки.
Сейчас, немного оправившись от первого шока, девушка внимательнее рассмотрела своего собеседника. На вид около 30 лет, среднего роста, темные кудрявые волосы до плеч, черные как уголь глаза. Козлиная бородка ему очень шла, а густые брови вразлет в сочетании с рожками делали Леонардо похожим на черта.
– А как ты думаешь, – начала Софи, – это кольцо сделало так, что я начала видеть и слышать по-другому?
– Я думаю, да, ведь больше с тобой ничего особенного не происходило. Да и само кольцо очень интересное, непростое. Кстати, у тебя такая необычная фамилия. Откуда ты?
– Я русская, родилась в России, но почти всю жизнь живу здесь, в Нью-Йорке.
– Интересно, интересно, – Леонардо сощурился. – Ты хочешь сказать, что у тебя не было в роду волшебников?
– Я даже и не знаю, – пожала плечами Софи. – Во всяком случае, не замечала ничего такого.
