Вершитель судеб

– Ну и что? Ты езжай, езжай они, наверное, нас уже увидели и ждут, когда мы окажем им помощь, – как ни в чем не бывало сказал Игорь. А у самого дыхание сперло от этого имени. Он видел эту красивую девушку на балу и она ему очень понравилась.

Они подъехали и Андрей, спрыгнув с облучка, сказал:

– Добрый день, милые дамы! Мы увидели, что вам нужна помощь и поспешили сюда скорей! – сказал Андрей.

Алена подошла ближе и тут из кареты вышел Игорь. Она сразу угадала его.

– Ах! Это вы? Наташа, нам несказанно повезло! – воскликнула она, оборачиваясь к своей горничной, – Я встретила здесь брата моей подруги. Вы, кажется, Игорь?

Он смутился от столь бурного натиска молодой княжны, но потом отвесив поклон, ответил:

– Да, ваша светлость, я тот самый неуклюжий медведь, что чуть не сломал вам ножку!

Алена сначала внимательно слушала, а потом громко рассмеялась.

– Ну что вы! Что вы говорите, князь! А кто этот молодой рыцарь? – и она обернулась к Андрею.

– Это тот человек, которого вы должны благодарить за то, что он вас увидел. С моим зрением это было бы невозможно. Его зовут Андрей Орлов.

– Ах! Да, да я знаю вашего дядю, он бывает в доме моего отца, – сказала Алена и представила в свою очередь Наташу.

– Ну что ж, надеюсь, теперь мы будем друзьями, – сказала Алена.

– Если вам будет угодно, – ответил Игорь. И они пустились в рассуждения о дружбе и настоящих друзьях.

– Кто в мире не видит друзей своих, тот недостоин, чтоб мир узнал о нем, – сказала Алена.

– Я думаю, что слова Цицерона тут как раз кстати. Он сказал: «Много прелести бы утратило наше счастье, если бы никто не радовался ему вместе с нами! Как трудно было бы перенести наши несчастья без друга, который испытывает их еще сильнее нас!»

– Я с вами согласна, думаю, остальные тоже? – Алена обвела глазами Андрея и Наташу. Они согласно кивнули головой. На вопрос куда же молодые люди держат путь, Игорь рассказал о своем намерении.

– Если быть точным, то сия поездка мне навязана мой сестрой. Я пообещал ей в том и теперь спешу выполнить обещание, но никак не принять помощь. Я в это просто не верю.

Алена скрыла, что тоже держит путь оттуда же.

– А мы просто решили прогуляться. И теперь спешно собираемся домой, маменька, наверное, в колокола бьет о нашей пропаже, – спохватилась она, но, обернувшись к Игорю, добавила: – Я советую вам, князь, прислушаться к советам своей сестры.

И тут Игорь предложил им свою карету.

– До Стефана недалече. Мы дойдем пешком, а вы, если не составит труда, пришлите карету с кучером, – попросил Игорь. Андрей хотел его одернуть.

До жилища Стефана еще целых три версты! Андрею вовсе не улыбалось идти пешком. Они могли бы починить карету или отвезти девушек домой, а потом вернуться назад.

Андрею стало понятно рвение и он еще более расстроился, так как не считал Алену достойной девушкой для своего друга.

– Она красива, я не спорю, но жестока и бездушна! – сказал Андрей когда они шли к Стефану. Он с первого взгляда невзлюбил Алену. Объяснения этому он не находил, но чувствовал, что она настоящая интриганка и обманщица. В ее жестах, словах, смехе – везде сквозила ложь, но она была видна не всем.

– Ты обиделся, что она оставила тебя без кареты? – смеялся над ним Игорь. Андрей слегка ударил друга по плечу и они стали бесноваться, как в детстве. Но Андрей помнил, что для Игоря такие игры нежелательны и быстро прекратил шуточную борьбу.

– Я обязательно должен выздороветь! Обязательно! Я буду ходить теперь ко всем колдунам и знахарям! – с жаром говорил Игорь. Встреча с Аленой навсегда повернула вспять его бывшие рассуждения о своем выздоровлении.

– Эх, сколько шарлатанов ты обогатишь! – сказал Андрей, почесав затылок. Он тоже, как и раньше Игорь, не верил этим колдунам, знахарям и прочим прислужникам настоящей медицины, и остался верен своему убеждению до конца жизни.

Глава 2

Прошел еще один год в праздниках, огорчениях, победах и поражениях. Игорь, все также томимый любовью к Алене, никому не рассказывал о ней, кроме своего верного друга Андрея, но и тот был редким слушателем его исповедей.

Военные дела и служба отнимали много времени и сил.

– Знаешь, мы договорились встретиться с ней сегодня вечером на балу, – поведал Игорь.

– Ох не нравится мне эта Алена, – сказал Андрей выговаривая ее имя с явной пренебрежительностью.

– Это сугубо твое мнение и мне необязательно его знать, – обиделся Игорь.

– Прости, я больше ничего тебе не скажу и давай забудем об этом! Я не хочу с тобой ссориться, – сказал Андрей и, пожав руку Игорю, посмотрел в его еще обиженные глаза.

– Ну что, мир?

– Конечно мир! – ответил Игорь. Андрей первый раз не стал спрашивать Игоря – смог бы тот променять Андрея на предмет их ссоры? Потому, как не знал, что ответит друг. Раньше этим простым вопросом исчерпывались все их ссоры, приводя их к перемирию, а сейчас…

* * *

Ирина, недавно только приехав из Франции, после длительного пребывания там не могла знать множество новых лиц при дворе, и Алена, набившись к ней в подруги, тщательно и скрупулезно представляла ей всех незнакомцев, зло осуждая каждого и насмехаясь над половиной всего придворного люда.

Ирина лишь заливисто смеялась на ее издевки, прикрывая иногда рот ладошкой. Она не могла понять – нравится ей Алена или она ее просто боится? Боится ее злого языка, с которого срывались уж слишком непристойные вещи для княжны.

– Расскажи, как ты провела весь год во Франции? Чем ты занималась и был ли у тебя там молодой человек? – последний вопрос Алена задала тихим, заговорщическим шепотом.

Ирина по своей простоте душевной решилась довериться этой смелой и шустрой девушке, тем более что Игорь очень просил сойтись с ней.

Скорее из-за любви к брату она сошлась с Аленой. Она видела, как радует его эта дружба. Ведь Алена теперь могла бывать в их доме и он имел возможность видеть ее каждый день.

Как ни странно, Игорь никак не сходился с суженным своей сестры Сергеем Кротовым. То ли разница в возрасте сказывалась, то ли принадлежность одного к армии, а другого – нет делали их далекими друг от друга в смысле настоящей родственной мужской дружбы. А может, просто многолетняя дружба с Андреем Орловым не нуждалась в еще чьем-либо участии.

Ирина не волновалась на сей счет. Сергей и Игорь по ее мнению были совершенно разными людьми и характер их отношений не носил ярко выраженных отрицательных линий. Но она побоялась рассказать о своей тесной дружбе своему жениху. Он бы этого не одобрил. Сергей только усмехался, глядя на тщетные попытки Игоря завоевать расположение этой «стервы» – как выражался Сергей.

Сколько раз она слышала нелестные отзывы о ней от него, но решив, что своим языком Алена заслуживает их вполне правдиво, она не стала все же говорить об этом Сергею.

– Я не хочу чтобы твоя сестра общалась с Климовой, – сказал как-то Сергей Игорю, но тот ответил ему:

– Ты просто ревнуешь ее к своему прошлому. Это неправильно и пусть моя сестра сама решает, с кем ей общаться.

Сергей ничего не мог ответить Игорю, но решил в ближайшем будущем обязательно поговорить с Ириной.

Но так их встречи носили довольно сумбурный характер, он не мог позволить себе рассуждать об Алене. Он второпях заезжал к ней, они мило беседовали около часу, потом он спешил по делам, обещая в следующий раз задержаться подольше. И так уже почти год.

Впервые Сергей и Ирина встретились в Париже, когда дядя Сергея был послан туда с секретным поручением, там в Версале был дан бал в честь дня рождения короля Людовика XVI, на котором присутствовали послы всех держав бывших в хороших сношениях с Францией.

Из-за него Ирина и покинула своего суженого, графа Армана фон Дигера, и вернулась в Россию.

Об этом знала Алена и каждый день мучилась думами, как бы это пустить против нее?

Даже во сне она представляла, как будет унижена и растоптана ее соперница.

Алена стала чаще встречаться с Игорем, надеясь, что он тоже окажет свою помощь в ее тайных замыслах против его сестры.

– Извини, Игорь, но сегодня мы не сможем увидиться, императрица срочно требует нас к себе, – быстро проговорила Алена и помчалась во дворец. Елизавета созывала их каждую неделю для совместных посиделок. На них в основном говорилось о нарядах, прическах и прочей женской индивидуальности, имевшей в то время огромное значение.

Если что-то не понравилось императрице – это тотчас отменялось при дворе. Это могла быть прическа, музыка, человек.

Во дворце сидя у ног императрицы, которая что-то оживленно обсуждала со своими фрейлинами, Алена чувствовала, что находиться совсем далеко от всего, что творилось вокруг. Настало время для действий. Сегодня именно тот день, когда Алена наконец решилась свои мысли привести в действия.

Она вчера во сне видела себя счастливой матерью с сыном Сергея и теперь с лютой завистью смотрела на счастливое и улыбающее лицо своей подруги Ирины Волковой, которая своими шутками доводила императрицу до истеричного смеха.

«Надо действовать! – думала Алена, – тем более, что в следущую неделю Кротов-старший собирается послать сватов в дом Волковых!»

После аудиенции у императрицы Алена попросила Ирину задержаться. Они остались втроем у императрицы. Елизавета с интересом ждала, о чем же пойдет речь у этих двух, молодых и красивых дам ее окружения?

– Ваше Величество, позвольте мне держать речь? – попросила Алена, низко опустив голову и преклоня колени.

– Да, дочь моя, конечно, но только коротко и по существу, – бросила Елизавета.

– Я всем жертвовала ради любви своей к князю Кротову и вы знаете, что не стала настаивать на свадьбе нашей с ним только по обоюдному соглашению с ним. Я уважаю его как человека достойного нашего Отечества и вас, Ваше Величество! – говорила Алена.

– Да, девочка моя, знаю о твоем согласии расторгнуть помолвку и твоем усердии в делах его личных и служебных. Как я знаю именно от твоего отца шла грамота на вручении Сергею медали? – Елизавета закончила свою речь и посмотрела внимательно на двух девушек, одна из которых сидела у ног императрицы и была в смятении. Ирина никак не могла понять – что происходит?

– Так вот, Ваше Величество, оберегая честь и судьбу своего бывшего суженого, довожу до вашего сведения, что будущая жена его – распутница, выдворенная из Франции из-за своего поведения! – Алена бесстрастно посмотрела в глаза императрицы. А Ирина лишь с ужасом наблюдала все происходящее, – да и сама Ирина мне многое рассказывала о своей жизни в Париже, только мне по наивности казались пристойными ее речи и поступки ею описываемые.

Ирина с недоумением смотрела на Алену и только одна мысль не покидала ее виски, сдавленные под тяжестью этого обвинения: «Как она могла? Мои родители, брат? Брат, брат!»

Слова ее никак не хотели покидать своего убежища. Их не было припасено для такого жуткого и страшного приговора.

– Ш-ш-што?! – это был не крик, это было злое и отвратительное шептание, которое Ирина не забудет до конца дней своих.

– Да, Ваше Высочество! Это правда и у меня есть свидетель сего бесчинства, творимого Ириной Волковой в Париже, – ее слова с каждой буквой становились все уверенней и наглее, – это помощник французского посла Бретеля, сможет доказать мои слова! – сказала Алена и с ненавистью посмотрела на Ирину.

– Я всегда знала, что Франция неблаготворно действует на наших людей, а в особенности девушек! Но чтобы среди моего окружения оказалась одна из отверженных французским двором, распутница! – лицо императрицы стало похоже на лицо раскрасневшейся кухарки у печи. Это сравнение даже на миг рассмешило Ирину и она улыбнулась одними губами.

Императрица заметив этот смешок совсем одурела от гнева.

– Девка?! И в моем дворе! Да еще смеет показывать мне свои зубки в смешке?! Нет, увольте! Такого я не позволю! Ох и потешаются наверное они за моей спиной! – Елизавета была в гневе и ходила по залу из угла в угол. К ней было сунулся граф Кикин с бумагами, но Алена выразительным жестом попросила его оставить Ее Величество в покое.

– А кто младший посол? Почему мне было раньше не доложено? – гневно спросила императрица.

– Это Марсель Ориньяк, Ваше Величество! Он не ожидал застать сию особу при дворе, а когда увидел, смел первом делом предупредить меня, так подругою я считалась у Волковой. А уж после я к вам, – она упала на колени и протянув руки до ее платья, страстно заговорила:

– Знаем, знаем, – протянула императрица, – о-очень воспитанный и честный молодой человек, – она немного поостыла и по всей вероятности придумывала достойное наказание для Ирины. В словах Алены сомневаться она не могла, тем более, что замешан здесь и французский посол.

Алена воспряла и духом и уже более уверенней произнесла:

– Я только ради приличной репутации графа Кротова смею печалиться. К самому Сергею давно у меня нет никаких сердечных помыслов. Тем более, что просватана я уже! И я прошу вас, Ваше Величество не карайте гневом своим Ирину! Ведь полюбила я ее, как сестру! Смягчите гнев на милость! – слезы катились по щекам Алены и она, уливаясь ими, ползала на коленях перед Елизаветой.

«Чтоб тебе всю жизнь на коленях ползать и прощения вымаливать вплоть до внуков своих!» – подумала Ирина и потеряла сознание. Елизавета приказала Алене вызвать для нее монастырского лекаря, а не дворцового, как раньше.

Алена осталась одна над бессознательным телом своей бывшей подруги. Императрица обещала в скорейшем времени позаботиться об удалении из Петербурга сей девицы. Радости Алены не было предела.

«А Кротова заполучить мне теперь ничто не мешает!» – подумала она. Вошел лекарь, Алена искренне поцеловала Ирину бесчувственную до сей поры и, попрощавшись вышла.

Первым делом она решила посетить дом Волковых, дабы предупредить о будущей расправе императрицы с их семьей.

– Как?! Ирина?! – кричал Игорь. От такого известия бурые пятна на лице его стали совсем коричневыми. Алена, утирая слезы сидела рядом с Матвеем Степановичем Волковым.

– Я просила государыню смягчить гнев на милость и не слишком наказывать Ирину, – и Алена расплакалась, вполне правдиво и убедительно.

– Я убью того подлеца, что посмел над моей сестрой так поступить! – горячо произнес Игорь, – а ее надо запрятать в монастырь! Надолго!

– Ты пока не спеши, Игорь, пусть все улягется и императрица немного забудет об этом. Уж после можно будет думать, как помочь Ирине. Я слышала, что в монастырь ее хотят отправить. И лекарь из Спасо-Андрониевского монастыря как раз прибыл ко двору. С ним наверное и отправят Ирину.

– О какой помощи ты говоришь? – закричал Игорь, – кто теперь позволит нам с нею увидится? – Он схватился за голову. Противоречивые чувства обуревали сейчас душу Игоря.

Какой позор и это перед тем, как Игорь хотел предложить Алене руку и сердце. Теперь конечно с этим придеться подождать.

– Я не верю в это, – сказал он тихо, – я не был в восторге от того, что она живет в Париже, но зная ее благородство и честность был уверен в порядочности. Теперь и не знаю что делать?

– Не вини себя или случай, – горько сказал отец, – я баловал ее и отпустил в чужие земли. Что о ней говорят неправда, но перечить мы не можем.

Алене удалось немного успокоить Игоря и она попросила его выйти и просвежиться немного, что он незамедлительно исполнил. Отец Ирины постарел за эти два часа лет на двадцать.

– Спасибо, дочка, что не отказалась зайти к нам с сим печальными вестями. Но ты теперь не ходи к нам. В опале мы будем царской и небезопасно это для тебя, – грустно сказал Матвей Степанович и поднялся с кресла, чтобы пойти и рассказать обо всем жене своей Светлане.

Игорь и Алена остались одни. Он сидел на тафте и подперев голову руками, о чем-то думал. Она пустила в ход все свое льстивое обояние и несуществующую любовь, чтобы как-то успокоить его.

И именно сегодня ему удалось в первый раз поцеловать ее. И это странное и грустное стечение обстоятельств сильно подействовали на обоих, что поцелуй их оказался страстным и продолжительным. Для Игоря это было открытие, для Алены – сравнение. Не в пользу бывших любовников.

Она решила во что бы то ни стало сойтись с Игорем и оказывать мнимую помощь без ведома императрицы и Ирины, дабы не вызывать подозрений в сотворенном ею зле.

Глава 3

Ирина очнулась в незнакомой и пропахшей сыростью комнате. Сквозь решетчатое окно она заметила последние отблески дня и вспомнила все, что с ней произошло. На улице также беззаботно хозяйничало лето и никому на свете не было дела до Ирины. Она вдруг впервые в жизни ощутила дикую боль и отчаяние.

«Вот так наверное и Игорю было плохо», – вдруг сквозь слезы подумала она. Даже и в горе она никак не могла стереть из памяти до боли родной облик брата. Ей было стыдно не за то, что она осуждена за несовершенный грех, а за то, что никто этому не поверит и это позорное пятно ляжет на всю ее семью на многие-многие лета.

«Так и заканчивается моя жизнь!» – подумала она с грустью. Ночью пришел инок и сказал, что с ней хотят поговорить родственники.

– Я никого не хочу видеть! – отрезала она. За окном садилось солнце, а Ирина становилась с каждым часом сильнее и мудрее. Все происходящее было до такой степени страшным и невероятным, но реальным, что она решила принять эту действительность таковой, какая она есть на самом деле.

«Никто мне не поверит ни сейчас ни потом, зачем же искать поддержки у людей которые любят тебя, но не могут тебе помочь. Это только расстроит и унизит их больше, а меня еще сильнее».

Она решила покориться своей судьбе. Она согласна была принять это с одной только надеждой, что когда-нибудь ей придеться увидеть в таком же состоянии ее злейшего врага – Алену Климову.

«Я буду каждый день проклинать имя твое в своих молитвах и когда-нибудь молитва достигнет своего апогея и заставит тебя страдать также!»

И поздно ночью Ирину Волкову перевезли в Спасо-Андрониевский монастырь и еще через полмесяца она приняла постриг под именем Елены и стала монахиней. Самой красивой и самой кроткой.

* * *

– Господи! Ну скажи ему, что не смогу я с ним сегодня увидеться! – уговаривала Наташу Алена. Игорь уже около месяца караулил Алену и никак не мог ее встретить, – Наташа, ты же знаешь у нас сегодня в гостях Кротовы.

Папенька будет обсуждать с Василием Васильевичем дела при которых мы с Сергеем должны присутствовать. Речь идет о нашем наследстве, так и передай Игорю!

В действительности же было это правдой. Один кожевенный завод по сути принадлежал двум хозяевам – Климову Анисиму и Кротову Василию. Каждый год они собирались для обсуждения текущих дел на заводе и в мастерских.

Документ говорил, что после смерти настоящих владельцев предприятия должны перейти их детям.

Они давно уже судились, кому достанется завод, а кому деньги. Раньше все было заранее оговорено: дети поженятся и завод будет принадлежать семье.

Теперь же происходило по-иному. Кротов-младший не хотел женится на Алене. Она в свою очередь молчала. Но призадумалась, как бы выгоднее отсудить имущество отца и ничего кроме брака с Сереем на ум не приходило. Может не приходило и потому, что не хотело приходить. Алена не теряла надежды женить на себе этого парня.

«Пусть немного успокоится и забудет Ирину, а потом начнем потихоньку действовать», – думала Алена, кидая томные взгляды на своего соседа.

Вечерело. Сегодня в резиденции Зимнего дворца собрание в честь приезда младшего французского посланника – Марселя Ориньяка. Алена вспомнила об их последней ночи и трепет желания пробежал у нее по телу. Она во что бы то ни стала хотела опять завлечь его сегодня в свою спальню. Она мечтательно думала о нем, когда в дверь постучала Наташа.

– Ну что еще? Только не говори, что пришел опять этот бледый мертвяк! – сказала Алена.

– Господь с вами, Алена! Это верно он, но болезнь его вы постоянно подогреваете своим безразличием и холодностью, – она осуждающе посмотрела на Алену.

– Ладно, ладно! Я приму его сегодня. Наташа, ты случаем не знаешь какого-нибудь знахаря? – спросила Алена, – только чтоб далече был, – она наморщила нос.

– Вот, вот я и хотела вам сказать, в Новодевичьем монастыре, что в Москве есть один колдун сильный. Может вы скажете Игорю, вас-то он послушает, – Наташа с недавних пор стала звать хозяйку свою на «вы» по ее приказу. Не понятно было горничной, из-за чего такая перемена сделалась с Аленой, но и вникать не хотела. Боялась она гнева Алены, который часто и без повода пугал всех домашних.

– Ага, – думала вслух Алена, – значит в слободе, в Татарской. Это через Крымский брод, значит?

– Ага, – наивно ответила Наташа. Алена немного призадумалась над предложением горничной. Она расчесывала волосы и оставив на столе щетку повернулась к Наталье.

– Ладно, ступай! Я сама оденусь и пригласи через четверть часа Игоря сюда, – она отвернулась от Натальи и стала одеваться. Горничная испарилась.

Наталье нравился этот молодой и влюбленный парень. Уж что так поразило Наталью, но вскоре она поняла, что влюбилась, но ничем не старалась выдать этого и поклялась сама себе, что забудет о нем.

Алена встретила Игоря с притворной бледностью и пожаловалась на плохое самочувствие. Она любила, когда ее жалели и старалась убедить всех, что единственная помощь которая ей нужна – это одиночество и самобичевание.

– Игорь, милый, ты тоже стал совсем не похожим на себя. Что с тобой?

– Тоска меня заела от того, что не вижу тебя, – ответил он, пряча глаза. Она лишь смущенно поджала губки и обойдя его, сказала:

– Я скоро собираюсь посетить одного известного лекаря, что в Новодевичьем монастыре живет. Хочу подлечить нервы и тебе советую к нему же обратиться. Слушай, – она более оживилась и присев рядом у его ног, продолжила, – ты съезди у нему сначала, распознай обо всем, дорогу верную узнай, а потом и меня к нему свозишь, а? – она преданно заглянула ему в глаза.

– Конечно. Только скажи когда мне ехать и я тотчас прикажу заложить карету, – он гладил ее по волосам. Алена перехватила его руку и стала целовать.

«Может в последний раз я это делаю», – думала она. – Завтра на рассвете, я сама провожу себя, а сейчас пойдем ко мне и я докажу, что совсем я вовсе не бездушна и люблю тебя тоже.

Она увела его в свою спальню и оставила его там надолго. Он впервые вкушал запретный плод и это доставляло ему небесное наслаждение, тем более, что женщина разделившая с ним постель – его любовь. Его даже нисколько не смутило такое поведение со стороны Алены. Он слепо верил ее обещаниям и клятвам, которые она к его неведению, раздавала направо и налево, так же, как и свое тело.

Вернулся он домой поздно вечером. Немного побродив по городу после бурых часов любви с Аленой, он все время думал об этом и не мог нарадоваться на свое счастье. Все казалось ему милым, волшебным и чистым. Во всех предметах, встречающихся на его пути, он видел лик своей возлюбленной.

Нева была похожа на спокойную мать, вскормившую детей своих и почившая сейчас в мире с собой и своими берегами.

Так чувствовал себя и Игорь. После своей поездки в Татарскую слободу он решил поговорить с Аленой о свадьбе и уже ближе к своему дню рождения послать сватов в дом Климовых.

Окрыленный своими надеждами, он влетел в дом и, поднявшись в свою спальню, увалился прямо в одежде спать. Сон даже не посмел войти в сознание Игоря, так крепко он уснул.

Утро. Теплый солнечный лучик скользнул по подушке и остановился на щеке Игоря, назойливо будя. Он поежился, почувствовав неудобное положение. Проснувшись наконец он увидел, что лежит совершенно одетый и накрытый лишь тяжелым шерстяным одеялом.

Потом он вспомнил все события минувшего дня и вскочил.

– Федор! Федор! – закричал в окно Игорь своему конюху.

– Чаво изволит светлейший князь? – спросил Федор, крутя в пальцах трубку.

– Запрягай карету, мы спешно едем в Москву, в Татарскую слободу! – приказал Игорь и пошел предупредить родителя о своем скорейшем отъезде. Мать его Светлана давно отошла от дел домашних. После опальной ссылки дочери из Петербурга она сделалась слабой здоровьем и совершенно не могла принимать участия в жизни семьи.

Все легло на плечи Матвея Степановича, но сын его не бросал и постоянно помогал ему во всех делах. Недавно совсем пришла весточка от Ирины, которую мать никому не показала, боясь гнева Матвея и Игоря.

В ней Ирина просила мать предупредить брата о коварной Алене и ее жестоком и злом сердце, но Светлана видела, как сын увлечен этой хорошенькой девушкой и знала, что он никогда не послушает ее, тем более, что Ирина не привела доводов для такого отношения к Алене. Семье Волковых она нравилась и ничем еще не заслужила пренебрежения к своей персоне.

Игорь забежал к матери попрощаться и сам не понял, почему это раньше он никогда не заходил к матери и никогда не ставил ее в известность относительно своих дел, а сегодня коротко, но рассказал куда и зачем едет.