Бог тебе судья

Роберт посмотрел на меня, словно пытался прострелить взглядом насквозь. Не на смерть, но насквозь.

– Когда я говорил о жертвах, конечно же, я имел в виду останки. То есть мертвые тела. Об убийствах я не говорил. Но я не могу ручаться за то, что он не похитил иных мыслей, в которых человеку нужна именно жертва, которая еще жива.

– Похитил мысли? Вы о чем вообще говорите? – спросил я.

Рождественский оторвался от своих записей.

– У меня шизофрения, этот диагноз поставлен давно, еще в девяносто восьмом году, когда мне было двадцать три года. Я бредил, у меня были галлюцинации. Мне было очень сложно справляться с этим всем, но я пытался. Видит бог: я пытался. Я исправно лечился, пил таблетки, лежал в клинике, проходил терапию. Я постоянно был в напряжении, боялся возвращения моих видений. Они были по-настоящему ужасными. Вы понимаете, когда человеку здоровому рассказывают про галлюцинации, он думает, что это не так страшно, как больной о том кричит. Но мы кричим не просто так. У нас нет никаких галлюцинаций. Все это реально. Абсолютно реально…

* * *

Мне история Роберта показалась еще более ужасной, чем Сергею Юрьевичу. У него не было живого примера под боком, он действительно воспринимал рассказ Смирнова как историю, в которой очень много больной фантазии. Я же примерял все рассказанное на свою жизнь, в большей части – на Жанну, с чем ей предстоит столкнуться.

Жизнь Роберта Смирнова была непростой. Он родился в семье бедной, почти нищей. Родители оставили его, когда малышу было семь лет. Роберт попал в детский дом. Оттуда он вышел без образования и навыков для жизни, потому что обуздать парня так и не смогли. Воспитателям и учителям не удалось выявить в ребенке каких-либо талантов, даже элементарного интереса к жизни и занятиям, которыми люди увлекаются всю жизнь, именуя работой. Роберт отбыл положенное и вышел на свободу человеком без будущего, с ранней стадией шизофрении, которую, увы, никто не выявил.

Лет в шестнадцать Роберт стал замечать, что у него воруют мысли. Это случилось однажды, но ввергло ребенка в такой шок, что он запомнил это ощущение на всю жизнь. В солнечный летний день в детском доме был организован групповой досуг в загородном лагере, детей вывезли на природу на выходные. Неизвестно, какой меценат оплатил пребывание детдомовцев в дорогостоящем лагере для детей людей с очень высоким положением, но в те жаркие дни августа 1991-го Роберт и его друзья отдыхали в «Совенке» в Подмосковье.

Если зайти на официальный сайт лагеря и посмотреть фото, можно удостовериться: и сегодня «Совенок» сохранил свою аутентичность. Огромная территория, резные переходы между просторными красивыми деревянными корпусами, территория, охваченная широченным и высоченным забором из цельных бревен, покрытых медовым лаком. Гигантские горки, с которых зимой можно лететь с невероятной скоростью, а летом в них прокладывали пластмассовый желоб и по воде спускали детей вниз, где их ждал наполненный прохладной водой бассейн. На территории лагеря имеются соляная пещера, несколько бань, большой летний и крытый зимний бассейны, теннисный корт, футбольное поле и гигантская трибуна, которая может вместить тысячу зрителей. Иногда в «Совенке» проходят большие спортивные соревнования среди детей, и трибуны набиваются битком, а в летние сезоны в лагере трибуны используются как арена для зарядки и бега с препятствиями.

Само по себе попасть в «Совенок» было счастьем, но оказаться в нем рядом с Любовью – что еще может желать подросток шестнадцати лет?

Роберт познакомился с Любочкой на школьной олимпиаде, которую проводили между детскими домами. Не по возрасту высокая, с полной волнующей грудью, Любочка поразила юного Роберта в самое сердце, не оставив даже места для других не менее симпатичных девчонок. Он грезил только о ней, причем чем дальше заходили его мечты, тем сильнее ему хотелось их воплотить.

В лагере все занимались общественной работой – убирали территорию, красили скамейки и собирали мусор. Обычный распорядок дня детдомовских детей, так называемая «трудотерапия». Детей кормят и дают им ночлег, дети должны отработать, им нужно привыкать ко взрослой жизни и понимать, что любое благо нужно заработать. А с трех часов и до ужина дети могли заниматься чем угодно, только не трогать большой бассейн и не кататься с горок, которые подготовлены для нового заезда в начале грядущей недели.

Любочка работала усердно, и Роберт не упускал ее из виду ни на минуту целый день – смотрел, как она собирает мусор, как подрезает розы вокруг бассейна. Как смахивает непослушные кудри, как поправляет неуемные груди, волнуя Роберта и всех мальчишек вокруг. Весь этот день был для него праздником, которого детдомовскому мальчишке недоставало. Только непроходящая эрекция его смущала. Он адекватно оценивал свою неказистую внешность, невысокий рост, худощавую фигуру, лицо в угрях. Ему бы иметь более рельефные руки, сильные ноги и кубики на животе, как у Вадика Соловцева, по которому сохнет половина девчонок группы, и можно было бы набраться смелости и пригласить Любочку погулять после ужина. Но нет, отказа не миновать, а Роберту отказ был смерти подобен.

Но помечтать-то никто не запретит, верно?

Еще во время уборки Роберт приметил одно место: за трибуной начинался пруд, который территорией «Совенка» не являлся, и заходить в него строго воспрещалось. К территории лагеря относился только берег, который и вычищали Роберт с товарищами. Между берегом и трибуной были выстроены два деревянных домика для отдыха, совсем простые, только стены и крыша, а рядом – мангал. После того как вожатая объявила свободное время до ужина, Роберт отправился на свой персональный пляж, забрался в один из домиков и представил, что в этот домик входит Любочка в одном купальнике, ее налитые молодостью и здоровьем груди крепко стиснуты, им очень тесно, и она просит Роберта их освободить и наконец измять так, как бы он их измял, будь он ее мужем. Она также просит освободить ее от трусиков и согреть в теплых объятиях, что Роберт с удовольствием и молчаливой покорностью делает…

Ему стало намного легче, он даже закурил, плюнув на возможность быть пойманным. Но не успел докурить сигарету, как на берегу показалась знакомая фигура. Любочка прошла вдоль берега, не видя Роберта в домике, сняла с себя платьице, оставшись только в купальнике, и зашла в воду по колено. Роберт не смог удержаться и снова расстегнул ширинку.

Любочка окунулась раз, второй, третий и поплыла.

– Плохая девочка, – сказал Роберт, яростно работая рукой. – Ты очень плохая девочка, Люба…

Когда Люба выходила из воды, она увидела Роберта. В этот момент его тело свело блаженной судорогой, а Любочка засмеялась и расстегнула верх купальника, оголив грудь. Руку Роберта залило, у него перехватило дыхание, а Любочка взяла себя обеими руками за груди и начала с ними играть, как с мячиками.

И тут Роберт увидел ЕГО. Сначала из-под воды показались две костистые руки, которые приближались к Любе; вот они уже по локоть, а Любочка продолжала забавляться со своей грудью, не слышала сзади шелест воды, которую рассекал уже появившийся по пояс человек. То есть не человек. Абсолютно черный, костлявый монстр с непропорционально огромными красными глазами, он подходил все ближе и ближе. Роберт поспешно застегнул ширинку и выбежал из домика, крича Любе, чтобы она выходила скорее из воды. Но Люба как будто специально сделала шаг назад и уперлась прямо в монстра. Вопреки ожиданиям Роберта, она прижалась к черным костям и позволила ему взять себя за грудь. Роберт вбежал в воду, берег был мелким и пологим, и ему оставалось каких-то восемь-десять шагов. Но Любочка, окончательно обмякнув в руках монстра, упала с ним навзничь и растворилась в воде, словно и не было ее.

Не было даже брызг. Идеально ровная гладь, хорошо видно дно – пустое, только песок и камни, да маленькая щучка юркнула куда-то в глубину. От испуга Роберт закричал, нырнул в воду, поднял песок и тину в поисках Любочки, которую нужно было спасти от монстра. Но руки цепляли только донную слизь и вязкий песок.

На берег прибежали люди – вожатые, его друзья и одногруппники. Кто-то вытащил Роберта из воды, а он кричал, что Люба утонула, что ее еще можно спасти, ведь времени прошло совсем немного!

– Роберт, я не утонула, я здесь!

Он окинул взглядом возбужденную толпу и увидел Любочку. Вот же она – во плоти, стоит рядом с подружкой, в своем платье, которое пару мгновений назад скинула при нем. Живая и невредимая… Ну как же так? Ведь он же видел своими глазами!

Вожатая сказала, что он перегрелся на солнце, и его отправили до ужина в комнату отдыхать. Роберт проспал до семи вечера и ужинал практически в одиночестве. Ему велели возвратиться в комнату максимум через полчаса, но он решил, что успеет выкурить в домике на берегу еще одну сигаретку.

Он поверил в то, что действительно перегрелся и устал, поэтому про вторую часть своих грез можно не вспоминать. В домике он снова представил Любочку, но довести дело до конца не смог.

Она снова появилась на берегу. В купальнике. Только шла не в воду, а к нему в домик. Роберт быстро спрятал эрегированный член в штанах, застегнул молнию и сосредоточился на курении, стараясь придать себе независимый вид.

Любочка вошла в домик и сказала:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.