Осколки прикосновений

После урока алгебры по расписанию стояло ещё два урока, но Игорь сразу после звонка на перемену куда-то дематериализовался.

На следующий день снова была алгебра, и мы вновь изучали котангенсы.

– Вообще не понимаю, зачем человеку это нужно, если он в медицинский собирается? – возмущалась Катя, нервно постукивая пальцами по крышке стола, – Только время зря тратим.

Я не могла ни поддержать её, ни поспорить. Мне вспомнилась известная фраза Экзюпери, которую я часто использовала в своей жизни: «Если звезды зажигают – значит, это кому-нибудь нужно». А, значит, если в школьной программе стоит изучение тригонометрии, значит, какая-то польза от этого есть. Хотя верилось в это с трудом…

Светлана Леонидовна, отметив отсутствующих, сразу же перешла в наступление:

– Проверим домашнее задание. Кто хочет решить пример у доски?

Её усталый взгляд пробежался по головам притихших одиннадцатиклассников и замер в удивлении:

– Шумаев? Тебе выйти нужно?

– Нет. Я хочу ответить.

Класс удивленно ахнул. Давненько такого не было. Если не сказать – никогда. По крайней мере, я не могла припомнить, чтобы Игорь хоть раз сам вызывался к доске.

– Ну иди, – ошарашенно произнесла учительница, до сих пор не веря своим ушам.

Он вышел с тетрадью и записал решение. Пример был решен верно. И решил его Игорь! Игорь, который делал домашние задания только «по праздникам» – известным только ему дням вдохновения. Игорь, который давно заслужил репутацию бездельника, и вдруг…

Списал? Вполне вероятно. Видимо, Светлана Леонидовна склонялась к такому же мнению, потому что в следующий миг она забрала у него тетрадь с домашним заданием и протянула учебник:

– Ну хорошо. Вот этот пример реши ещё, пожалуйста.

Взглянув на неравенство, Игорь принялся за выполнение задания. Сначала медленно, будто продумывая каждую цифру, прежде чем вывести её на доске, а затем всё увереннее и твёрже, строчка за строчкой. Наконец и эта трудность была преодолена, ответ выведен, и Светлана Леонидовна, тщательно проверив решение, озадаченно поинтересовалась:

– Всё верно. Как тебе удалось?

– Разобрался.

– Неужели решил наконец-то взяться за ум?

– Ну да, – просто пожал плечами парень.

– Что ж, молодец. За просветление ума ставлю тебе пять. Садись.

Игорь с торжеством победителя прошествовал к задней парте, не преминув на пути подмигнуть мне. Я растерянно отвела глаза в сторону, продолжая недоумевать: как ему это удалось? Неужели действительно решил исправиться? Но это невозможно! Люди не меняются.

Класс наполнился шумом. Все только и говорили, что о странном поведении Игоря. А он не придавал этому значения, чем возмущал и удивлял одновременно.

Учительница, выставив отметку в журнал, громко постучала по стулу, призывая учеников к порядку. Школьники нехотя повиновались, изредка продолжая поглядывать в сторону героя. И только за третьей партой среднего ряда, несмотря на возмущение учителя, продолжалась бурная дискуссия.

– Так, это ещё что? Миненков! Самойлов!

– Простите, Светлана Леонидовна. Мы тут по одному вопросу разошлись, – отозвался Миненков.

– По какому?

– По женскому.

– Миненков! Когда же ты наконец станешь серьезней?

– Сейчас, – сострил он, но шутка не удалась.

– Пожалуй, самое время. Давай-ка к доске.

После уроков я немного задержалась. Мне было необходимо уточнить тему доклада по литературе, и девчонки ушли без меня, зная, что встречи с Ангелиной Николаевной всегда затягиваются. Она любила проводить время с учениками, обсуждать сюжеты литературных произведений, характеры героев, альтернативные варианты концовок книг. Во мне она почему-то видела особенно приятного собеседника, о чем я неоднократно слышала из первых уст. Возможно, секрет был в том, что я была благодарным слушателем и всегда активно вступала в беседу. Мне было интересно, а не скучно, как полагали многие.

Спускаясь по школьным порожкам, я заметила Игоря. Он стоял у ворот школы и чего-то ждал. Заметив меня, Шумаев улыбнулся и приветственно махнул рукой.

– Домой? Может, проводить?

– Спасибо, не нужно, – стараясь не смотреть ему в глаза, как можно более равнодушно бросила я.

– Я начал исправляться, заметила? – без предисловий начал он, продолжая идти рядом. – Уроки не прогуливаю, у доски отвечаю, курить бросил, и даже сережку из уха вытащил. Осталось волосы перекрасить, – шутливо добавил Игорь, ероша свою шевелюру.

– Не надо краситься, – ответила я, отмечая, что серьги в его ухе действительно больше нет. – Во-первых, прошли всего сутки. Это не показатель. Во-вторых, ты плохо читал, там ещё много пунктов.

– Но я и дальше буду стремиться к тому, чтобы стать идеалом, – немного кривляясь, заявил Игорь.

– Зачем? – Я остановилась и уставилась на него с решительным видом. – Я никак не могу понять, зачем тебе это нужно? Чтобы тебя похвалили? Сказали, какой хороший мальчик? Только для этого? Или у тебя другие корыстные цели? Игорь, я же тебя знаю. Больше года ты абсолютно не обращал внимания на учебу и плевал на мнение окружающих, а тут вдруг… Зачем?

– Чтобы стать лучше… – растерянно пробормотал он, глядя под ноги.

Я впервые видела, чтобы Игорь смущался. Даже не думала, что такой момент может настать.

– И чтобы нравится девушкам.

– По-моему, женским вниманием ты не обделён, – снова продолжая путь, заметила я.

– Хочу понравиться тебе, – выпалил Игорь, бросая взгляд в мою сторону, но я не отреагировала, хотя, признаться честно, подобное заявление меня просто шокировало.

– Слушай, Шумаев, ответь мне, только честно: что тебе от меня нужно?

– Пошли в кино? – вопросом на вопрос ответил он.

Я усмехнулась и отрицательно покачала головой.

– Почему? – не отставал Игорь.

– Ты не в моём вкусе, – отрубила я, не давая ему и шанса на ложные надежды.

– Ты ведь меня совсем не знаешь! Я только с виду лось, а внутри я бабочка, – пошутил он.

– Знаешь что… – я снова остановилась, полная решимости разделаться с этим неудачливым ухажёром раз и навсегда, но договорить не успела.

Ловким движением фокусника Игорь извлёк из кармана куртки билеты и с сожалением протянул:

– Пропадают…

Я на секунду замешкалась, и парень воспользовался этим, хватаясь за единственный шанс уговорить меня, как утопающий человек – за соломинку:

– Ну, правда, жалко же… Хотя бы раз! Смотри, такой день, почти праздник.

Он обвел рукой вокруг себя, и я невольно вздохнула, уже признавая своё поражение. День и правда был потрясающим. Осень радовала обилием красок и задержавшимся теплом. В такую погоду было приятно прогуляться и подумать о чем-то хорошем, а вот ругаться действительно не хотелось.

– А что за кино? – уточнила я, непроизвольно делая шаг к сближению с Игорем.

– Американская мелодрама. Не знаю, может, понравится…

Я улыбнулась. Сдержаться под таким напором парня было трудно, да уже и не хотелось. Когда там меня в последний раз звали в кино? Если говорить о парне – то это в первый раз.

– Ладно, пойдем, – согласилась я, мысленно уверяя себя в том, что не делаю ничего предосудительного. И в самом деле, разве невинный поход в кино может дать повод сплетням? Тем более, если об этом никто не узнает…

Глава 13

Кино оказалось не самым удачным. Ничего нового в нем не показали. Сюжет был банальным, зато актерский состав пришелся мне по душе. Правда, раздумывать о фильме мне особенно было и некогда. Рядом сидел Игорь, и я нет-нет, да и поглядывала на него, стараясь сделать это как можно незаметнее. Мне было хорошо. Хорошо оттого, что на улице всё ещё хорошая погода. Оттого, что я в кино с парнем – и не просто с парнем, а с Игорем, о котором мечтают десятки девчонок, а выбрал он почему-то меня. Ну, как выбрал… Пригласил в кино, по меньшей мере. А это что-то, да значит.

Я пыталась убедить себя, что Игорь к моему безмятежно-счастливому состоянию не имеет никакого отношения, но это было не так.

После просмотра фильма парень вызвался меня проводить, и я решила, что раз уж позволила себе сходить с ним в кино, то, хуже не будет, позволю ему проводить меня домой.

– Расскажи о себе, – вдруг озадачил Игорь, едва мы перешагнули порог кинотеатра и снова оказались в тёплом сентябре.

– Что именно?

– Всё, что захочешь, – неопределенно выдал он, пожимая плечами.

– Это потребует времени.

– Я готов, – решительно отозвался мой спутник.

– Ну ладно. Начну с главного. Я родилась восьмого января в роддоме №1. Несколько лет ходила в детский сад. Потом подросла и стала ходить в школу. Особенно мне нравились литература и музыка. Я всегда мечтала стать великой художницей или поэтессой, потом артисткой… Но никаких особых талантов у меня не наблюдалось. Разве что стихи иногда пробую писать.

Игорь не сдержался и прыснул:

– Прости, что?

Увидев моё обиженное лицо, он поспешил исправиться и произнёс, едва сдерживая рвущийся наружу смех:

– Извини, я не хотел тебя обидеть. Просто не думал, что в наше время кто-то ещё способен на такие сентиментальные вещи. Или ты про природу пишешь? Ну, там, «травка зеленеет, солнышко блестит…» Нет?

«Вот ду-у-ура… И когда, спрашивается, я научусь следить за своим языком?» – со злостью на саму себя подумала я.

Игорь был не из тех людей, с кем можно откровенно побеседовать на любую тему. Зря я это вообще затеяла.

– И про травку пишу, и про любовь, – в тон ему ответила я, надеясь побыстрей отвязаться. – Мы пришли уже. Вон мой дом. Дальше сама доберусь, не маленькая.

– Лиз, ну ты чего? Обиделась что ли? Я ж не хотел. Ну извини меня.

Я не слушала. Отвернувшись, гордо прошествовала к подъезду, даже не удосужившись попрощаться. Я уже жалела, что подпустила его так близко, приоткрыла свою душу, а он танком прошелся по тому, что мне дорого, оставив рубцы и причинив боль.

Сентиментальные вещи! Да много ли он понимает в этом? Я пешком поднималась на пятый этаж, злясь на себя и на Игоря. Лифт, как всегда, не работал, но сегодня я почти не обратила на это внимания. Моё внимание было занято другими, куда более важными мыслями.

Глава 14

Игорь

Многоквартирные дома я не люблю. Спать здесь приходится под звуки дрели соседа сверху, пианино соседа снизу, громкого телевизора соседа слева и скандалов соседей справа. Здесь очень много жизней вокруг, и мне иногда кажется, что в одном моём доме народу живёт больше, чем в какой-нибудь деревушке.

Раньше мы с родителями каждое лето выбирались в деревню к бабушке. И какое же счастье это было! Как вспомню, даже не верится. Огромное поле, усеянное ромашками, огромный огород с ровными грядочками огурцов, помидоров, редиса. Просыпаешься утром от свежего, пьянящего воздуха и ослепительного солнечного света. Бежишь на летнюю кухню, а там уже бабушка хлопочет: холодное молоко без пенки, блины, за которые я хватался, едва бабушка снимет их со сковородки, обжигая пальцы и поспешно засовывая в рот.

– Обожди, горячие же, – смеялась она.

Она всегда так говорила: «обожди», «ступай». Ещё у неё было смешное, на мой, детский, слух, слово «нехай».

– Нехай идёт, бегает, пока молодой да беззаботный, – говорила он родителям, когда они упрямились и боялись отпускать меня одного на луг.

Дорогу до луга за много лет я выучил так хорошо, что, пожалуй, мог бы пробежаться по ней с закрытыми глазами и нигде не споткнуться, несмотря на множество выступающих коряг и разбросанного по пути щебня.

В деревню мы перестали ездить с тех пор, как мне исполнилось десять. С тех пор, как у родителей появился бизнес. Сначала у отца, потом у матери. Им стало не до длительных поездок, а потом и не до меня…

Пару лет назад бабушка умерла, и её дом продали. Теперь с деревней нас связывали только воспоминания.

Я отмахнулся от внезапно возникших ностальгических мыслей и стал поспешно собираться в школу, не забыв положить в карман приготовленные заранее билеты в кино. Это должно сработать. А вот пачку сигарет пришлось выложить – искушение, а курить мне сейчас никак нельзя. Немного подумав, я смял её и бросил в мусорку. Давно хотел бросить, а тут прямо к стенке припёрли – откладывать некуда. Раньше я просто баловался, время от времени затягиваясь сигаретой, потом как-то незаметно подсел.

Не то чтобы эта девчонка заставила меня бросить эту привычку, скорее – подтолкнула. Появился стимул.

В класс я влетел ровно за пять секунд до звонка. Сел, достал тетрадку, успел отдышаться. И только потом посмотрел на вторую парту первого ряда.

Лиза была на месте. В строгой блузке, с высоким конским хвостом – само прилежание. Смотрит на учителя, как будто ничего интереснее в жизни не слышала. Неужели ей не скучно?

Я ещё раз неспеша оглядел её, пользуясь удобным моментом. Лиза отличалась от девчонок в классе. Она не красилась, не курила, никогда не позволяла себе бранных слов. Она была абсолютно неконфликтной, но в то же время в ней было чувство собственного достоинство и врождённая грациозность, которая если есть, то есть, и приобрести её нельзя. Другие вон пыжатся-пыжатся… Та же Алёна…

Я нетерпеливо вздохнул и взглянул на часы. Скорее бы перемена. Нужно сбегать в буфет, выпить кофе покрепче…

Хотелось курить.

Я опять перевёл взгляд на Лизу и обречённо вздохнул. Нет, надо держаться.

– В 1775 году были приняты меры по укреплению дворянства в центре и на местах, – вещала преподша. – Впервые в российском законодательстве появился документ, определивший деятельность местных органов государственного управления и суда. Эта система местных органов просуществовала до реформ шестидесятых годов девятнадцатого века.

«Да закругляйся уже! Сколько можно сушить мозги этими реформами?» – подумал я, в очередной раз глядя на циферблат часов.

Когда прозвенел звонок с последнего урока, я вздохнул с облегчением. Оставалось только решить вопрос, когда лучше всего подойти к Лизе. Рядом с ней постоянно вертелись её подружки и, честно говоря, мне не слишком нравилась перспектива быть отшитым на глазах у свидетелей. В том, что слишком легко она не сдастся, я уже не сомневался. Но попытка не пытка.

Я вышел из школы и занял наблюдательный пост у ворот. Мимо проходили мои одноклассники, протягивая руку для прощания, проскочили Лизины подружки, косо посматривая в мою сторону.

«Если Лиза не с ними, то где?» – подумал я.

И тут же возникла новая мысль: «Если Лиза не с ними, значит, она пойдет одна, а это мне как раз на руку», – после чего я принялся ждать с удвоенным усердием.

Она действительно вышла одна, пусть и не слишком скоро. Интересно, что за сила может удерживать человека в школе после уроков? Неужели такая огромная тяга к учёбе? Тогда всё ещё хуже, чем я предполагал.

Конечно, она снова не удостоила меня своим вниманием, всем видом показывая, что стремится поскорее от меня отвязаться. Но когда я надавил на жалость и протянул билеты, в ней всё же взыграла врождённая женская жалость к тем, кто просит, чтобы его согрели и пожалели.

Кинозал был почти свободен.

В середине сеанса я придвинул к Лизе ведёрко с попкорном и шепнул:

– В следующий раз фильм выбираешь ты. Такой дурацкой комедии я давно не смотрел. Мне противопоказано выбирать самому.

Она улыбнулась, продолжая смотреть на экран, и спокойно отчеканила:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.