Опыт современной философии познания

Понадобился труд сотен гениальных умов, чтобы освободиться от такого примитивного подхода, чтобы полностью перейти на «позитивные» (по определению Конта) экспериментальные исследования в конкретных науках. Лишь они могут дать объективную картину того, что лежит в основе той или иной науки.

Такова философская начинка любой конкретной науки, которая в своем развитии вынуждена подпитываться философскими доводами. В любой стадии исследования мы не можем знать всего об изучаемом предмете, и тогда эти лакуны мы закрываем философскими рассуждениями. Философская подпитка будет необходима на любом этапе научного прогресса; но она – лишь одна из философских ипостасей научной деятельности и проявляется она в каждой отдельной науке по-своему. В математике возникла теория множеств и трансфинитных чисел Георга Кантора (1845-iqi8) и поначалу она не вписывалась в систему прежних математических взглядов. Против нее выступила серьезная оппозиция, которая в конечном счете не сработала, и теория Кантора отвоевала себе место в стандартной модели современной математики. Соответственно изменились и некоторые философские построения, касавшиеся чисто математических проблем.

В биологии появилась теория Дарвина (1809–1882), которая полностью изменила весь философский пейзаж данной и примыкающих к ней наук. Но только данной и примыкающих к ней наук, поэтому я называю эту ипостась философии частной философией познания, относящейся к ограниченному кругу научных исследований.

Наряду с такого рода философией существует и общая философия познания. Она касается рамочных конструкций любого познания и выделяет его составные части в цельной и законченной конструкции. Предметом данной книги будут как раз проблемы общей теории познания. Опыт построения общей теории из ее отдельных приложений является повсеместно распространенным, это – обычная процедура научного познания. Существовали, например, различные проявления электричества, – они исследовались и были выведены основные закономерности этого явления вообще (Фарадей, Джеймс Максвелл). Или: в мире имеется несколько тысяч естественных языков и нет единого языка для всех. Но, исследуя характеристики существующих языков и наречий, можно вывести основные закономерности гипотетического единого языка и, выбрав наиболее перспективные из них, попытаться построить искусственный язык, который мог бы служить всем. Такую попытку сделал Лазарь Заменгоф (1859–1917), и появился эсперанто – весьма удачный и компактный язык, легкий для изучения.

В моем научном багаже тоже имеется опыт подобного рода: из частных семиотик (знаков в отдельных науках и в профессиональных занятиях) я вывел теоретические истоки для построения «общей семиотики»[11], что и считаю своим главным научным достижением. Нечто подобное я хочу сделать и для общей философии познания, но с одним существенным дополнением. Я не собираюсь создавать заново философию познания ab initio (с самого начала), как в случае написания общей семиотики, поскольку философия познания в своем исходном варианте уже имеется и хорошо известна. Но она используется исключительно в своем первозданном виде, что я считаю неправильным и устаревшим (именно это обстоятельство является главной причиной непопулярности философии в современном научном сообществе). Поэтому своей задачей я вижу не создание философской теории познания от нуля, но модернизацию старого варианта для новых условий научного поиска, появившихся и существующих уже несколько столетий.

Начала общей теории познания заложили опять-таки древние греки. Они появились в работах Платона, Аристотеля и других философов, многократно обсуждались в научных трудах на протяжении веков и остались незыблемыми в своих основах до нашего времени. Платон впервые провозгласил, что при создании нового знания нельзя опираться только на очевидные, наблюдаемые факты; последние должны подвергаться обобщениям и трактоваться как общее правило. Лишь в этом случае мы сможем предсказать события, которых еще не было. Их не было, но мы уже можем указать на них как на общую схему изучаемых явлений. И тут у Платона сработало общее для древнегреческой философии механистическое мышление, заставившие его сделать эти идеи существующими реально.

И как Демокрит по отношению к атомам, Платон говорил о своих идеях как о прообразах всего существующего и даже указывал, что они собраны в одном месте над небесами, которое называется Гиперуранией. «Платон полагает, что путем диалектики мыслящий дух восходит к “идеям”, вечным первообразам существующего. Мир идей, по учению Платона, существует самостоятельно, отдельно от мира вещей и от человеческих мыслей. Их существование – вечное спокойствие. Мир идей пребывает в особой области пространства, отдельной от чувственного мира, сверхчувственной»[12].

Когда человек умирает, его душа покидает мертвое тело и отправляется путешествовать по небесам. Там она посещает Гиперуранию и знакомится с бессмертными идеями всех вещей. Получив новую бренную оболочку, душа руководит пополнением нашего умственного багажа: вспоминая бессмертную идею, она наделяет ею окружающие предметы и события, с которыми сталкивается человек. Отсюда, мол, и появляются аналогичные предметы и явления, похожие на все остальные, – такие же и выполняющие те же функции. Красиво и логично, но как далеко от действительности! Однако же это учение дало начало всей философии познания, оно продолжает древнюю философскую традицию и существует без особых коррективов с того времени до сих пор. Традиционно считается, что оно породило ту ветвь философии, которая была названа идеализмом.

Нравы в то время были достаточно толерантными, и многие философы, современники Платона или жившие после него, позволяли себе с ним не согласиться. Так, например, Эпикур (342/341 г. до и. э. – 271/270 г. до и. э.) видел познание нового совершенно в ином виде: «Главный и первичный критерий истины Эпикур видел в непосредственно данных нам ощущениях. Здесь Эпикур вполне определенен. Так, в письме к Геродоту (имеется в виду один из его учеников, а не “отец истории”, который был старше Эпикура на полтора столетия. – А. С.) он настаивал на том, что “мы должны во всем держаться ощущений”. Эпикур позволяет себе не согласиться ни с Платоном, ни с Аристотелем в том, что они видели в разуме другой, чем ощущение, главный источник наших знаний о мире. Такого второго источника знаний человека о мире и о самом себе у Эпикура нет. <…>…все критерии знания, кроме ощущений, у Эпикура вторичны. Старое знание предвосхищает не ощущения, не опыт вообще, а лишь новый опыт, позволяя лучше ориентироваться в окружающем нас мире, узнавать сходные и различные между собой предметы… Так, якобы “предвосхищаемым” ощущения знанием является знание, которое уже некогда получено нами из прежних ощущений… “Знать заранее” не означает, как у Платона, что сравнение двух предметов, например, по длине, предполагает наличие сверхопытной идеи равенства. Предвосхищение – оттиск, предварением которого были также ощущения»[13].

Эта позиция Эпикура превратилась впоследствии в материализм, и во всей будущей философии появилась рамочная конструкция, которая включала философию познания в жесткую схему. Существует материальная основа, которая противостоит ее идеальному отображению в нашем уме. Для приверженцев идеализма идея (мысль) является решающей и руководящей; для последователей материалистической доктрины первична материя, которая изначальна и полностью подчиняет себе отражение материи в мозгу. В своем крайнем выражении этот тезис приобретает черты религиозного поклонения: «материя первична, мысль вторична» или «бытие определяет сознание». А иной раз она даже перерастает в брутально идеологический лозунг вроде «кто не с нами, тот против нас».

Спешу заверить читателей, что я никоим образом не возражаю против самой оппозиции материальное vs. идеального. Эта связка действительно существует, и она определяет содержание человеческого бытия. Я возражаю лишь против наивного толкования такого рода оппозиции, против рассмотрения ее как враждующих между собой начал, и еще против примитивного для нашего времени понимания материального мира как единой и нераздельной сущности. Ибо со времен древнегреческой цивилизации прошло более двух тысяч лет, и продолжать рассматривать материальный мир как единый и нерасторжимый оказывается для сегодняшней философии познания смертельным приговором. Что я имею в виду, вы поймете из дальнейшего изложения.

Глава 2

Что такое онтологическая реальность? Как она возникла и развивалась

Естественным образом анализ онтологической реальности (то есть нашего материального окружения и нас самих) составляет первый и главный этап настоящего исследования. Ни один живой организм, даже наиболее простой и малоразвитый, не может остаться безучастным к окружающей его действительности. Любопытный эксперимент был поставлен американским биологом Смитом: «В узенькую пробирку с микроскопическим сечением помещалась туфелька (вид одноклеточных). Сечение трубки было так мало, что для того, чтобы выйти из трубки в направлении действия биотического агента (света), туфельке нужно было перевернуться, ударяясь о стенки трубки. В начале эксперимента на этот поворот у туфельки уходило 3–5 минут, однако если такие эксперименты повторялись много раз в течение 10–12 часов, поворот начинал выполняться много быстрее, и под конец для него требовалось всего 1–2 секунды. Таким образом, под влиянием новых условий вырабатывался новый “навык”, который протекал в 180–200 раз быстрее, чем первоначальная реакция»[14].

И это у одноклеточного организма, у которого даже нет нервной системы и который откликается на внешние раздражения всей своей протоплазмой. Создание и усложнение нервной системы способствовало ускорению и кардинальному улучшению всех реакций организма на внешние раздражители. Этот процесс получил у человека наилучшее устройство и завершился способностью к направленному наблюдению и анализу приходящих извне впечатлений. Более того, мы давно уже перешли от пассивного наблюдения и восприятия к созданию специальных для этого условий, то есть к эксперименту. Видимо, живые организмы можно отделить от неживых именно по критерию отклика на раздражители, приходящие извне: у неживой материи он отсутствует; у живых, начиная с растений, – наличествует. Постепенно способность людей к наблюдению и анализу постигаемых фактов перерастает в организованный процесс изучения и познания, справедливо считающийся нашим главным достоянием.

Выше я писал о том, что любой народ, племя, нация стремились объяснить, каким образом появилась и развивалась та вселенная, в которой они очутились и проживают. Вот некоторые мифы по этому поводу, позаимствованные из обобщающей работы С. В. Морозова, который свел их вместе для сравнения и презентации[15].

«В древнем Египте считали, что Земля – это прямоугольная долина, посреди которой протекает Нил. Долину окружают горы. Там течет Небесный Нил, а по нему плавает челн бога Солнца. Плоское железное небо держится на четырех столбах».

«В Древнем Вавилоне (около 1500 г. до н. э.) Земля представлялась в виде выпуклого острова, плавающего в мировом океане. На земную поверхность опускается небо – твердый каменный свод, к которому прикреплены звезды, планеты, по нему двигаются Солнце и Луна. Утром Солнце восходит на небо через одни ворота, а вечером опускается через другие. Небо отделяет нижние воды, то есть океан, окружающий землю, от верхних, дождевых. Самое небо состоит из трех этажей. Там живут боги. Из трех слоев состоит и Земля. На верхнем – люди, в среднем – бог моря и мудрости Эа, в нижнем – царство мертвых. Вследствие битвы между богами тело богини Тиамат разделяется на две части, и из них создаются небо и земля. На небе укреплены Солнце, Луна, планеты, звезды».

«У древних славян белый свет рождается из тьмы. Во тьме изначально был лишь Род – прародитель, Отец богов. Он рождает царство небесное, а под ним – поднебесное. Пуповина разрезается радугой… происходит отделение Океана-моря от небесных вод каменной твердью; в небесах воздвигается три свода, свет отделяется от тьмы, правда – от кривды. Род родил затем Землю, но она ушла в бездну и схоронилась в Океане. Затем рождаются Солнце, месяц, звезды; Зори, Ночи, ветры; дожди, снег, град, гром с молнией. Это все части тела Рода. Далее рождены небеса, вся поднебесная. Род – отец и мать богов, он рожден собой и родится вновь. Он – все боги и вся поднебесная, то, что было, и то, что будет, то, что родилось, и то, что родится. Иначе говоря, Род – это прошлое, настоящее, будущее, которые одновременны».

И еще одно описание: «В Древнем Китае считали, что Земля – это плоский прямоугольник. Над ним на столбах расположено круглое небо. Озлобленный дракон согнул центральный столб, Земля наклонилась на восток, поэтому все реки в Китае текут на восток. А небо наклонилось в противоположную сторону, поэтому все светила движутся с востока на запад. Китайцы считали, что каждый день восходит новое Солнце, поэтому День и Солнце обозначены одним иероглифом. Уже значительно позже, на рубеже нашей эры, возник иной миф. Много лет назад небо и земля были слиты воедино, это нечто (вроде яйца) раскололось через 18000 лет на светлую (небо) и темную (земля) половины. Внутри яйца был Паньгу – человек небольшого роста, одетый в медвежью шкуру. На голове два рога. В одной руке он держал молот, а в другой – долото. С их помощью он 18000 лет в хаосе отделял небо от земли; создал Солнце, Луну, звезды. Паньгу – творец вселенной. Он порожден хаосом и извлечен оттуда силами ян и инь…».

Пожалуй, хватит. Мои цитаты касаются мифологического восприятия мира, свойственного любому народу, находящемуся на начальной стадии познания окружающей действительности. Впоследствии такого рода действительность получила наименование онтологической реальности – от греческих слов ontos (сущее, существующее) + logos (понятие, учение). Как я писал выше, по Огюсту Конту, который считается основоположником современной социологии, мифологическое мышление было всеобщей первой ступенькой при возникновении человеческого знания. Оно, разумеется, относится к донаучной стадии развития духовной сферы нашего бытия. Важно отметить, что неразвитое сознание все же ориентировалось на некоторые важные детали, взятые из реальной жизни, – на природу того места, где обитал тот или иной народ, на видимое Солнце, Луну, звезды, на их передвижения в пространстве и на некоторые замеченные и характерные для них свойства. Реальные предметы и события требовали объяснений от взыскующего человеческого ума, что и происходило у каждого народа, хотя сами объяснения оказывались плодом богатой человеческой фантазии и были механистически перенесены с известного материала на неизвестный.

По мнению того же Огюста Конта человеческое сознание в своем развитии прошло три последовательные стадии. «Исследуя ход развития человеческого ума в различных областях, Конт вывел закон трех стадий его развития, или трех различных теоретических состояний: теологического, метафизического и позитивного. Это значит, что человеческий разум в силу своей природы пользуется сначала теологическим (религиозным) мышлением, где открыто господствуют спонтанно возникающие функции, не имеющие доказательств. Затем метафизическим (философским, абстрактно-теоретическим) мышлением, с привычным преобладанием абстракций или сущностей, принимаемых за реальность. И, наконец, позитивным (научным) методом мышления. Каждое из этих трех состояний образует основу всей социальной организации и пронизывает все стороны общественной жизни. По мнению Конта, от общего состояния человеческого знания зависит и состояние техники, ремесел, промышленности и т. п. Закон трех стадий исторического развития одновременно является и законом развития всего человечества».[16]

Древнегреческая философия в лице ее самых выдающихся представителей представляет собой типичный образчик второй стадии Огюста Конта – метафизической, когда онтологическая реальность была представлена гораздо богаче и разнообразней, чем на стадии мифологической. Она предстает не только более обоснованной, но и предлагаемой для широкого обсуждения с возможными несовпадающими итогами. Здесь уже нет единого обязательного восприятия исследуемых явлений, как на теологической стадии; они, соответственно, подаются как проблемы, а не как материя, не подлежащая обсуждению, с единственным – ортодоксальным и категорическим – выводом.

На этой стадии развития человеческого сознания уже можно было обсуждать идею и высказывать по ее поводу различные взгляды, но аргументация оставалась примитивной, заимствованной из обычного жизненного опыта, а не из имманентных свойств исследуемого материала. Я уже приводил пример подобной аргументации у Демокрита при выделении самой малой и дальше неделимой материальной частицы – атома: делите и делите, пока дальше не сможете это делать физически. Примерно таков и ход рассуждений у Эпикура при рассмотрении теории платоновских идей. Он соглашался с тем, что общие идеи существуют (многие с этим были несогласны), но говорил, что они находятся не в Гиперурании, где-то над небесами, как утверждал Платон. «Все предметы существуют как бы двояко: сами по себе, первично, и вторично – в качестве постоянно истекающих от них тончайших вещественных образов, “идолов”. Эти “идолы” существуют так же объективно, как и сами испускающие их вещи»[17]. Здесь мы опять же наблюдаем механистический подход: все происходит просто по примеру естественных и наблюдаемых процессов.

«Идея общности с другими подобными предметами и явлениями невидимо присутствует в каждом индивидуальном воплощении», – говорил Эпикур. И когда человек видит одиночный экземпляр, эта идея невидимым образом перелетает к нему в мысли. То есть, она существует в материальном воплощении, и в таком виде перебирается в наш мозг. Этакий наивный материализм, бывший характерным для всей древнегреческой философии. То же самое у Платона: реальные общие идеи ждут нашу душу, которая после смерти человека летает на просторе и посещает Гиперуранию, где и знакомится с идеями, общими для целого класса предметов. Это уже идеализм, но с той же примитивной начинкой. Ничего удивительного в этом не было; греки знали еще очень мало и объясняли, опираясь на то, что им было известно, и за чем они наблюдали постоянно. Тем не менее, это был решающий шаг в продвижении от мифологической (религиозной) эпохи, но, конечно же, еще очень далекий от нынешних научных рассуждений, когда не только проблемы высвечиваются по-новому, но и подход к их разрешению построен на данных, получаемых из научного анализа, а не из умозрительных спекуляций.

Удивительно другое: человечество, давно усвоившее научные подходы к любой возникшей проблеме, до сего времени пользуется в философии параметрами обсуждения научных проблем, установленными еще древними греками. По-моему, это только вредит делу. Ведь мы уже давно перешли в своих научных изысканиях на совершенно иные стандарты. Начиная с Роджера Бэкона, Галилео Галилея и многих других, человечество постоянно пытается построить общую продвинутую научную парадигму,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Хюбшер Артур. Не стала ли философия излишней? В книге «Мыслители нашего времени (62 портрета)». М., Изд-во ЦТР МГП ВОС, 1994, с. 49–50.

2

Hawking S. & Mlodinow L. The Grand Design. London, Bantam Books, 2001, p. 13: «Traditionally these are questions for philosophy, but philosophy is dead. Philosophy has not kept up with modern developments in science, particularly physics. Scientists have become the bearers of the torch of discovery in our quest for knowledge. The purpose of this book is to give the answers that are suggested by recent discoveries and theoretical advances. They lead us to a new picture of the universe and our place in it that is very different from the traditional one, and different even from the picture we might have painted just a decade or two ago».

3

Susan Haack (born 1945) is Distinguished Professor in the Humanities, Cooper Senior Scholar in Arts and Sciences, Professor of Philosophy, and Professor of Law at the University of Miami.

4

Haack Susan. The Real Question: Can Philosophy Be Saved? At http://againstprofphil.org/susan-haacks-the-real-question-can-philosophy-be-saved/

5

Ibid: «How did this happen? Some of the problems are the result of changes in the management of universities affecting the whole academy: the burgeoning bureaucracy, the ever-increasing stress on “productivity”, the ever-spreading culture of grants-and-research-projects, the ever-growing reliance on hopelessly flawed surrogate measures of the quality of intellectual work, the obsession with “prestige”, and so on. And some of the problems are the result of changes in academic publishing: the ever-more-extensive reach of enormous, predatory presses that treat authors as fungible content-providers whose rights in their work they can gobble up and sell on, the ever-increasing intrusiveness of copy-editors dedicated to ensuring that everyone write the same deadly, deadpan academic prose, the endless demands of a time- and energy-wasting peer-review process by now not only relentlessly conventional but also, sometimes, outright corrupt, and so forth».

6

Ibid: «I don’t believe either that we can simply hand philosophical questions over to the sciences to resolve, or that only questions resoluble by the sciences are legitimate».

7

Текст приводится по изданию: Страбон. ГЕОГРАФИЯ в 17 книгах. Репринтное воспроизведение текста издания 1964 г. М.: «Ладомир», 1994. В: http://ancientrome.ru/antlitr/t.htm?a=i26ooioooo (июнь 2018).

8

В: http://eurasialand.ru/txt/gusev/15.htm (июнь 2018)

9

В: http://rushist.com/index.php/philosophical-articles/2930-filosofiya-ogyusta-konta-kratko (июнь 2018).

10

В: http://selena-luna.ru/knigi-j-like-vidimom-na-diske-luny (апрель 2017).

11

Solomonick Abraham. A Theory of General Semiotics. Cambridge Scholars Publishing, 2015.

12

В: http://mshist.com/index.php/philosophical-articles/2214-mir-idej-i-mir-veshchej-u-platona (июнь 2018).

13

Чанышев А.Н. Курс лекций по древней и средневековой философии. Москва, «Высшая школа», 1991, с. 80–81.

14

Лурия А.Р. Лекции по общей психологии. Изд. дом «Питер», 2004, с. 38.

15

Морозов С.В. Объемный подход к рассмотрению моделей Солнечной системы. Реальность и субъект, 2001, том 5, № 4, с. 49–54.

В: https://www.google.com/search?source=hp&ei=swkFW8anOcL3UL_ru KgM&q (май 2018).

16

В: http://www.newsocio.ru/nspgs-539-1.html (май 2018).

17

Чанышев А.Н. Курс лекций по древней и средневековой философии. Москва, «Высшая школа», 1991, с. 83.