Чугунные облака

– Кто знает, может уже устраивали – добавила Каролина, на что Макс в ответ кивнул.

– Как его зовут? – спросил я, не отрывая взгляда от подпрыгивающего над головами окружающих незнакомца.

– Валентин – сухо обрезал Макс.

«Валентин» – это имя пронеслось в моих ушах, как только парень развернулся ко мне лицом и быстро заглянул в глаза. По моему телу пробежал холод. Его взгляд напоминал глаза безумного убийцы, сидящего на электрическом стуле.

Кается, а ничего поделать со своим жестоким верным нутром не может.

Неописуемое чувство.

Хоть Макс и создал на первый взгляд образ «тупого качка», в нем была искренность и простота. Это вызывало доверие.

Следует заметить справедливости ради – простота в умеренных количествах. Конечно, она чётко выделялась в заносчивой компании как яркий свет маяка, прорывающего смог нависший над океаном. Стоило ему отойти от них на расстояние в несколько шагов и завеса срывалась. Во всём чувствовалось что этот парниша «не так уж и прост» – умный хитрый взгляд сильнее бросался в глаза при отсутствии ещё более хитроумных взглядов.

Тем временем за сценой я увидел Сабину. Она вновь стала объектом обсуждений моей компании (великая честь). В руках держала красную гитару и без переживаний глядела на публику. Рядом с ней стояли две накрашенных как готы девицы. Одна африканка с намешенными генами: тёмный цвет кожи и волнистые волосы. Вторая бледная блондинка с двумя дульками на голове. Блондинка на синтезаторе, а африканка на барабанной установке. Девчонки разогревались за кулисами. Видимо, сегодня они выступят на концерте.

«– Бездарная идиотская инди-группа, как же они достали!» – то и дело в голове всплывал с десяток злобных реплик моих новых «друзей». Конечно же, я не собираюсь их запоминать в доскональной точности. Нужны ли друзья, так яро обожающие выливать грязь на головы окружающих? Тем более, я прекрасно знаком с чувством, когда грязь выливают на мою голову.

Или затесаться в неприступной шайке оптимальный вариант?

Народу становилось все больше и больше. Я осматривался по сторонам, разглядывал центр города и вдыхал свежий осенний ветерок, начавший пахнуть сырой землёй и влагой. Я пришёл в достаточно тонкой рубашке и понял, что нужно было принести с собой куртку. Моя рваная джинсовка подошла бы идеально, ведь на улице становилось всё холоднее и холоднее. Где же носит Андрея, ему же предстоит такая важная речь!

Макс грубо указал пальцем на родителей Адрианны, пробирающихся мимо толпы к первому ряду. Никто из присутствующих не возражал. Все расходились и с жалостью смотрели на оставшихся без единственной дочери молодых родителей. Каждый решал обязательно высказать соболезнования.

Эта пара прошла мимо меня под звучное «Мне так жаль», высказанное приятной дамой средних лет одетой в старомодный розовый костюм. Она стояла рядом и противно пахла дешёвым магазином парфюмерии.

Мать, одетая в тёмный жакет, окидывала всех фальшивым взглядом «скорбящей». Выглядела она как прагматичная барышня, сутками не выходившая из серого здания офиса. Строга как кожаная сумка из магазина «Hermès”, доверху забитая документами. Вылитая лондонская леди, пьющая чай в пять часов дня на верхнем этаже «The Shard”, и любящая затариваться в «Harry’s”. За собой мамаша вела растерянного мужа, ни капли не напоминающего лондонского денди. Видно было, что семейка держится на плаву за счёт уверенной в себе волевой дамы а не зажатого хлюпика, тянущегося как ненужная ноша позади.

Мама Адрианы изо всех сил пыталась подавить излишнюю уверенность. Она даже специально ссутулилась, весьма коряво и не убедительно. За десятком ответов на сотню сожалеющих комментариев будто бы ничего и не скрывалось. «Всё в порядке, спасибо» или «Мне уже лучше» – шаблонные фразы, казалось, целиком правдивы. У неё всё в порядке, это заметно.

Отец Адрианы испуганно огляделся на крикливую толпу и приветливо кивнул Никите. Надо же: как можно заметить столь серое и невзрачное создание среди сотен громких людей?

Вообще, из компании он мне не нравился больше всего. Я понимаю, что месяц назад погибла его подруга, но в нём есть что-то двуличное, неприятное. Словно за своим натянутым грустным образом он скрывал что-то чертовски важное, неположенное знать обычным простолюдинам.

Скрытный. Скорее всего, ощущал себя невероятно хитрым и продуманным, довольствовался собой и не понимал, что нарочитую хитрость видно ясно написанной на бледном лице.

Это чувство нельзя описать словами. Бывают такие люди при виде которых понимаешь, что потом они станут настоящей проблемой. Зажатость, прицепом тянущая за собой неискренность, удручает. Даже их взгляд кажется недоброжелательным. Хотя, скорее всего, он и есть недоброжелательный. Хитрый. Подлый. А когда в твои уши залетает тихий мямлящий тон, кричащий «Пожалей меня, пожалуйста!», и вовсе хочется пнуть этого человека со всей силы.

Скорее всего, я аморален. И пускай. Этот скрытный тип с глазами умирающей дворняги вызывает бурю противоречивых эмоций.

Скорбь? Не думаю. Желание сделать так, чтобы окружающие начали относиться к тебе как к несчастному мальчику? Скорее всего.

Всем своим видом он показывал насколько ему хреново, как актёр отыгрывающий дешёвый бульварный спектакль. Нарочитые вздохи, томные закатывания глаз и показательные уходы со столовой – всё это смотрелось как неумелая игра. Даже его компания друзей, скорее всего, висла на волоске от срыва. Они бы с удовольствием выкинули бледного скорбящего, но вот заедающие человечные принципы не позволяли.

Самое большое проявление бесхарактерности – навязывание остальным своего душевного состояния. Самое большое проявление человеческой силы и характера, в свою очередь – даже когда дела идут хреновей некуда, некому и никогда этого не показать. Задрав нос гордо идти. Это сила. Вот это – настоящий стержень.

У бледного паренька он отсутствовал напрочь. Без него он расплывшаяся лужа грусти.

Никита боялся заглядывать в глаза напрямик. Видимо, боялся что его игру раскусят более умные люди.

Он полностью отстранён от всего происходящего, но при этом пытается незаметно втиснуться в любой разговор и подслушать чужие сплетни.

Хотя, может быть, с ним стоило пообщаться и потом делать поспешные выводы?

Криво улыбнувшись отцу погибшей он устремил взгляд на пустовавшую сцену. На ней крупными жёлтыми буквами надпись напоминала о важности сегодняшнего дня. «День Осеннего Возрождения» – гласил висевший плакат, мелкими словечками добавив – «Всё может заново восстать из пепла» – конечно, если только среди пепла заваляются драгоценные запасы высококачественного чёрного угля.

Подходившие сзади жители толкали стоящих впереди и образовывали неуютную толкучку. Женщина в розовом костюме, пахнущая едкими духами, плотно прижалась ко мне и толкала к спине стоящей впереди молодой девушки. Я закинул голову и остановил взгляд на сверкающем золотом куполе невероятной красоты.

– Ой! – озадачено выдавила дама, наступив на мой кед тонким каблучком.

Глаза полезли на лоб. Главное не проронить ничего скверного напротив церкви. Терпи Влад, розовая когда-нибудь отойдёт.

Шеей я чувствовал тёплое дыхание. Отвратительно. Чужие микробы прилетали на моё тело. Чужая одежда, неизвестно что пережившая за своё существование, соприкасалось с моей кожей.

Стало дурно. Руками я начал дёргать в разные стороны.

Брезгливость – неотъемлемая часть моего шестнадцатилетнего существования. Всё началось с самого детства, с жуткого документального ролика о микробах. Кто делает эти жуткие документальные фильмы прививающие боязнь всего на свете?

Дальше всё пошло по накатанной: видео на ютубе, книги про микроорганизмы и свой личный микроскоп, сквозь который можно рассмотреть содержащихся в слюне человека длинных сороконожек. В каждой слюне, (представляете?), есть подобная дрянь. В каждом чужом выдохе содержится миллион маленьких круглых колючих колобков, напоминающих каштан.

Почему я такой? Не соответствую нарочитому наплевательскому отношению к гигиене, характерному для мужского пола? Я чувствую каждое мини-существо, бегающее по телу. АБСОЛЮТНО ВСЕХ. Без исключений. Они поглощают меня изнутри, лапками перебирают по коже. Омерзительно.

Эту боязливость я мастерски скрывал ото всех и открыл лишь вам. Зачем скрывал? Ну, представьте себе, как жалко смотрится парень до чёртиков пугающийся микробов. Он смотрится как безумный отбитый задрот. Я таким не был и подавлял брезгливость.

Ладонью я зацепил руку мужчины в возрасте, пол лица которого занимали густые усы как у старика с коробки «Принглс». Развернувшись ко мне, он звонко выдал:

– Поаккуратнее, молодой человек! – и выпустил наружу едкий зловонный запах дешёвого табака, выкуренного его гнилым ртом. Сотни сигарет. Я представил аккуратную пирамидку, выстроенную из папирос, приконченных им за всю жизнь.

Ну как, «пирамидка».

Выше чем Вавилонская башня.

Вонь проскользнула в нос. Я представил как медленно разлагаются его почки, уверенно ведя к раку лёгких. Дыхательные пути медленно выгорают и рассыпаются в пепел. Вообще, его внутренности тёмный рассыпчатый пепел.

Меня передёрнуло. Я попытался вернуть дыхание назад курильщику и шумно выдохнул.

«На, забери свой дерьмовый аромат!»

Привкус нездорового организма и едких сигарет остался. Ещё секунды, и я задохнусь.

– Ты в порядке? – озадаченно спросил Макс, смотря на медленно краснеющее лицо. Я просто стоял посреди толпы, но выглядел будто сейчас упаду на землю и дам раздавить себя десяткам подошв.

– В полном – пытаясь не дышать ответил я. Никита уплывал по морю людских тел всё дальше от нас. Идеальный момент, чтобы спросить у Макса о его взаимоотношениях с загадочным парнем.

– Никто не понимает что он забыл в нашей компании. Посмотри – он же похож на зомби, или лунатика, случайно вышедшего из дома, или…– задумался он – Ты понял. Такому не место среди нас. Мы по умолчанию не должны связываться с пассивно живущими простофилями.

– А с кем должны связываться ВЫ? – иронично спросил я, ожидая смущённой реакции на вызывающий вопрос. Её не последовало. Макс скрестил руки на груди и дерзко глянул на меня.

– Не придуривайся, все знают кто мы. Любящие себя и только себя больше всего на свете заносчивые мажоры. Может, слегка испорченные сбережениями родителей. Это все знают, скрывать нечего – Макс задумался и подправил аккуратно расчесанную каштановую шевелюру, сквозь которую просвечивались белые выгоревшие на солнце пряди. Сейчас, его причёска напоминала строгого игрока в поло, любящего обсудить классическую английскую литературу за бокалом виски. Такой типаж смазливых красавчиков, стелющих белые подстилки посреди полей для гольфа. Они всё время подправляют воротник модного поло и кормят изысканную подругу клубникой с рук. Утром он был более лохматый и взъерошенный и больше напоминал обычного игрока в баскетбол. Сейчас, скорее всего, на него надавили родители, переживающие за репутацию бизнеса, и заставили сменить классическую американку на строгую рубашку. Он выглядел другим человеком: убил глупого качка и поставив на его место примерного подростка, сошедшего с наивных фильмов шестидесятых, где под ритмичные звуки джаза безудержно танцевала золотая молодёжь.

– Я часто спрашиваю у Андрея что-то вроде «Хэй, бро, что в нашей компании забыл забитый пугающий сопляк?», он упёрто отвечает, что Никита привлекает внимание к нам за счёт своей невзрачности. Типа, знаешь ли, симпатичные девчонки гуляющие по коридору просто ахнут от нашей крутизны, опустив взгляд на невзрачное хлипкое сопливое приведение. Психология – он три раза постучал пальцем у виска – Наш лёгкий балласт, хвостик тащащийся сзади. Так сказать, наша «ЖУД»а.

– Как в той комедии с Беллой Торн 2015-го года?

– Да, прямо как в ней. Не помню названия.

– Я тоже не припоминаю – задумавшись, я осуждающе выпалил – То есть ты считаешь это нормально использовать другого человека для привлечения внимания других?

После сухого слово ЖУДа я увидел себя блеклым балластом, бездельно следующим за «крутыми» ребятами ради привлечения всеобщего внимания. Голливудские улыбки и милое общение дерзких детей богачей стали для меня приветливой приманкой. Вполне возможно, они искали нового невзрачного «друга». Я принял реплику Макса на свой счёт.

– Я жду – улыбнулся он – Можешь рассказать в сто восемьдесят шестой раз какие мы испорченные и жестокие. Никита сам не против, если ты не заметил. Он прекрасно знает свою миссию в нашей компании: быть незаметным. Он никогда не нашёл бы себе других друзей – Макс встал на цыпочки и попытался рассмотреть стоящую за кулисами солистку «Чародеек».

Портрет Никиты так и не обрёл новых очертаний. Совсем не ясно, что из себя представляет молчаливый отстранённый паренёк.

– А какой он был до смерти Андрианы? Веселее, может быть, разкомплексованей и коммуникабельней?

– Ты не поверишь, но такой же. Почти такой же. Тихий, скрытый, вялый. Одним словом – Никита.

– Вы решили взять его на почётное место «ЖУДы» из-за того что родители Никиты такие же обеспеченные как и у вас? – по коридорам школы незаметно опустив головы тащились десятки подобных «ЖУД».

– Да, владельцы трёх супермаркетов. Их состояние резко подпрыгнуло вверх после того как “Target” не дали разрешение построить тут супермаркет – Макс ухмыльнулся – Правда, они не его родные родители. Он приёмный.

На портрете обозначились новый штрихи зажатого сироты.

– А он тебе не говорил где его, э-м-м – я задумался, как бы правильно назвать людей, оставивших сына одного – биологические родители?

– Не говорил, но другие рассказывают что его папа или погиб, или по пьянке не предохранился впендюрив мамке. Его никто не видел. А вот с мамой всё обстоит легче: сплетни утверждают что она переехала в Конго добывать золото. Экзотично, скажи? Променять сына на забытую Богом и затерянную посреди Африканского континента страну.

– Жаль его.

– Ты знаешь, а мне не жаль. Тебе просто нужно хоть раз взглянуть на его приёмных родителей: они кружатся перед ним как ураган Катрин, просто души в нём не чают. Ты думаешь мать, оставившая сына одного была бы примерным родителем?

Должно быть доля здравого смысла присутствовала в этом утверждении.

Скорее всего, неприятно когда окружающие считают тебя «ЖУД»ой. Он был вовсе и не жирный. И не уродливый. Просто блеклый на фоне вырывающих глаз друзей.

Каролина отчаянно пыталась выбраться из толпы. Как звезда впереди горела круглая вывеска кофейни. Под предлогом купить имбирный чай она собиралась зайти в уборную. Вот только вылезти бы из моря людей.

Один сопливый чудак прикоснутся потной рукой к густым светлым волосам. Омерзительное ощущение. Кэр не думая врезала ему бы по яйцам, вот только все эти люди с неё глаз не спускают. «Наша репутация напрямую влияет на то, что ты ешь и во что одета. Запомни это» – каждый раз, когда в голову лезли импульсивные мысли начинал звучать строгий мамин голос. «Репутация-основа. Репутация– основа…»

Становилось тяжело дышать. Свежесть осени убита дыханием сотен тел. На её месте духота.

– Дайте… Пройти… Пожалуйста-а-а.. – протяжно просила она, протискиваясь между двумя молодыми студентами. Они не стесняясь осмотрели её сзади.

Как красивый комод в Ikea.

Как новую тачку в салоне.

«У-у, гляди какой бампер!»

Местная инста-звезда @karolinka_babydoll самая известная интернет-личность города, ведь мелькает в ленте каждого второго жителя. Её милые ванильные селфи на фоне атрибутов роскошной жизни злили всех девушек, агрессивно точащих ножи на сексуальную блондинку. А вот мужчины просто в восторге от фотографий в купальнике у лазурного бассейна.

Каролина почти у цели: пробивалась сквозь толпу и локтем цепляла парней в мрачных спортивных костюмах. Они все одеты в чёрные костюмы «Адидас», на ногах белые кеды того же бренда. Вели они себя хамовато и специально толкали людей стоящих рядом. Это вызывало кучу негодования со стороны и так ненавидящих их жителей.

Поток нескончаемой брани вырывался из уст парней и доносился до маленьких детей сидящих на отцовских шеях. Эта компания тут – исключительные антагонисты, не способные понравится никому. На первый взгляд: обычная невоспитанная шпана, устроившая из дружбы показательный маскарад.

– Да когда же вы наконец успокоитесь! – крикнула седая старушка, державшая перед собой выношенную тёмную сумку.

– Бабуля, может стоит переждать климакс и только потом приходить на людные мероприятия? – под звуки громкого мужского смеха сострил парень с сальными каштановыми патлами.

– Чувак, это не круто шутить по поводу климакса – осуждая бросил паренёк с аккуратно зализанными назад густыми волосами. Он выделялся на фоне всех смазливой внешностью участника популярного boys-band – Есть три вещи, над которыми не положено шутить парням: месячные, климакс и чернокожие.

– Да ладно! – обиженно отозвался шутник.

– Может вы меня наконец пропустите!? – раздражённо выкрикнула Каролина, рукой ударив в спину парня, лицо которого не увидела.

Развернувшись, он посмотрел на раздражённую девчонку спешившую в кофейню.

Каролина поняла, что не рассчитала силы и заехала в центр его позвоночника.

Лысый парень мило улыбнулся и оживлённым взглядом осмотрел красотку стоявшую рядом.

Кэр его знала. Сын шерифа. Про него тут говорили много и не переставая. «Садист, вырвавший реснички у моей кошки», «придурок, натянувший трусы моему сыну на голову», «малолетний гандон, забросавший окна моего дома тухлыми яйцами». Одна из популярнейших тем для обсуждений тёплыми тихими вечерами разъярёнными соседями, ненавидящими всё вокруг.

Валентин неловко улыбнулся, на что в ответ Каролина опустила глаза и позабыла о ненужной спешке.

– Прости меня, я не рассчитала размах руки – Каролина нелепо замахнулась рукой и нежно улыбнулась.

– Ничего, я думал такая стройняшка как ты пролазит везде без проблем – она в ответ рассмеялась и протянула тонкую руку, ногти на которой украшал блестящий длинный маникюр.

– Я Каролина.

– Я Валентин – пожав руку, он почувствовал как длинные ногти медленно впиваются в его ладонь и оставляют неглубокие следы.

Парни, смеющиеся над ошарашенной старухой, пытались подслушать разговор главаря с популярнейшей девушкой города. Волнительный момент. Такое, по их мнению, случается раз в жизни, и то, если красотка соизволит зайти в закусочную, где тебе суждено работать, и заказать диететический пепси.

– Я наслышана – сухо обрезала Каролина и отпустила руку нового знакомого.

– О нет – он закатил глаза – Дай угадаю, популярная история, в которой я вырвал усы одной кошке? Или нет, как я нахамил продавщице в магазине – она в очередной раз улыбнулась, опустив длинные ресницы и пяля в пол.

– Историй много.

– Да, их на самом деле не сосчитать – подтвердил Валентин – Но вот та, в которой я познакомился с самой невероятной девушкой города – будет самой нереальной.

Каролина попыталась сделать вид смущения. Не вышло. Она прекрасно знала, насколько привлекательна.

– А у вас в компании дресс-код? – спросила она, не желая прерывать разговор с загадочным улыбчивым незнакомцем. Он чертовски притягательный. Будто загадочная страна, постепенно начинающая открываться для туристов. Хм, сравнить страну с стоящим без дела хулиганом. Весьма странно, не правда ли?

– Типа того, у нас, понимаешь, что-то вроде круга общения по интересам – он окинул взглядом стихающих друзей, пялящих на его новую знакомую – Узкого круга.

– А что нужно сделать, чтобы попасть в ваш круг? – улыбаясь спросила блондинка.

Валентин замолчал, не в силах ответить на вопрос. Смотря на Каролину он понимал, что погружён в общение с головой. Хоть и общением это не назвать. Удивительный процесс. Все слова и предложения неважны, проплывают мимо как одинокие парусники. Он полностью очарован и даже не пытался вникнуть в суть темы. Фразы выползали сами собой и не несли особого смысла. Весь смысл в их контакте, напоминающим заумный физический процесс. Ему нравилось в ней все: как она общается и заразительно смеётся, обнажая белые зубы и розовый язык. Ему нравился её аромат, напоминающий дорогой магазин конфет от кутюр, в котором он никогда не был и в ближайшее время вряд ли побывает.

Но в его представлении конфеты для богачей пахли именно так: шоколадные и изысканно круглые бисквиты со съедобным золотом сверху.

Ему нравилось её холодное дыхание, проскользнувшее по его грубой коже. Ему нравились её волосы. Они как жидкое 24х каратное золото спускались по её спине до бёдер. А губы, пухлые и розовые как у куклы Барби! Ему нравилось в ней ВСЁ. Она не способна не понравиться. Чистое воплощение идеала, сложенного и общепринятого обществом.

Тем не менее, она не была ходячим на высокой шпильке пафосным стереотипом, и ломала все клише о своей внешности как только открывала рот. Простая и искренняя. Милосердная и добродушная. Она умела завести разговор с каждым, забывая об образе «богатой инста-дивы не с мира сего».

Исходящая от неё искренность не делала Каролину поверхностной. Она всегда здраво рассуждала и умела иногда иронично подшучивать. Для Валентина она была чем-то новеньким в мире девушек, совершенно далёкая от его рутинной реальности изысканная красота стояла грудь-в-грудь и блестящими глазами глядела в душу. От нее исходило тепло. Тепло, греющее с каждой новой улыбкой.

В то же время немедленно приходило опустошающее разочарование. Он не мог позволить себе думать о том, что когда-нибудь девочка-мечта позволит хоть одним пальчиком прикоснуться к своей гладкой коже, провести кистью по густым волосам. Это грёзы, и парень, отказывающий себе в покупке книги, сразу же отбросил их в сторону.

Ложь. Всеми накрученным мыслями руководили комплексы, нарастающие снежным комом.

Ведь стоящий рядом идеал чувствовал неописуемое притяжение и позабыл о пряном имбирном чае. Она хотела постоять тут, на многолюдной площади, подольше, и узнать незнакомца лучше.

Его улыбка быстро разбивала на мелкие осколки многочисленные сплетни. Она понимала: перед ней стоит искренний, добрый человек. Не может злой садист улыбаться как заядлый хиппи любящий всё вокруг. Или это всего лишь первое впечатление, а на самом деле он – умелый лжец, скрывающийся за невинной маской доброты? Умный пик-ап ход: он всеми силами желает заманить в сети золотую рыбку, никогда не подплывающую так близко.

Как бы там ни было, когда многочисленные подруги, интересующиеся каждым её шагом, спрашивали: «Какой типаж мужчины тебе ближе всего?», она всегда представляла именно этого загадочного парня.

Широкоплечий юноша, что загадочным взглядом оставляет целое ведро пищи для размышлений. «Кто он?» «Что представляет из себя?» – все жители гадали, что за процессы творятся в лысой черепной коробке, и никто даже приблизительно не мог догадаться.

Его глаза кричали о всей неоднозначности: уверенные, но всегда странно бегали и выдавали неприкрытую грусть. Иногда она исчезала, иногда проявлялась больше. Он смотрел ими в самую душу и пытался донести что чувствует сейчас на самом деле.

Дерзкий, небрежный и нагло плюющий на мнение остальных. Это её типаж. Нагловатый и холодный, он проходил мимо гневных жителей и даже не отводил взгляда.

«Невоспитанный хамоватый гопник-провинциал» – думал каждый кто видел Валентина проходящего посреди улицы. Он разрушал первое впечатление стоило ему лишь раскрыть рот. Грамотная, размеренная речь. Если закрыть глаза можно представить волевого джентельмена британского двора в тёмном смокинге и смешном объемном цилиндре.

Может быть, он хотел таким казаться только для Каролины. Изо всех сил старался быть лучшей версией себя.

Он всё ещё молчал и смотрел на неё. Его глаза… От его взгляда на теле проступали холодные капельки пота. Грусть и тоска, несмываемая печаль. У него был глубокий и холодный взгляд, надежно хранящий необъяснимую загадку, сложный секрет, который не суждено узнать никому

Он необычный парень. Он – сложная головоломка, по конструкции напоминающая длинный лабиринт, в самом центре скрывавший ключ от головы. Туннели того лабиринта в самом начале заполнены кучей сплетен и слухов, скрывающих всё остальное. Но если пробраться мимо них, то можно по-настоящему узнать удивительного человека. Раскрыть загадку главного хулигана.

Кажется, она заблудилась в этом лабиринте. Он сильно понравился Каролине. Чертовски сильно.

Новая загадка дня: как же может возникнуть сильная взаимная симпатия при первой встрече у абсолютно разного типажа людей, встретивших друг друга по обыкновенному стечению обстоятельств?

Они не должны нравиться друг другу. Они разные, две идущие рядом параллели никогда не сойдутся – это закон.

В воздухе недвижимо застыло молчание, и лишь оживлённые крики весёлой молодёжи развеивали атмосферу. Каролина прервала тишину: