Ловушка для лягушки. Роман в стихах

Но всё же в парке с Афраилом

уселись мы, и, чтоб забыться,

я стал уж из последней силы

расспрашивать его про жизнь,

носком ноги то вверх, то вниз

55

покачивая. Чурка что-то

стал мне плести, его икота

обуревала, а зевота

меня. Он пиво из бутылки

пил, я рассматривал большие

и грязные его ботинки,

и видел, как по его шее

ползёт жучок и ничего

не сделал, чтобы сбить его.

56

Тут удивил меня нежданно

чучмек, когда вдруг из кармана

достал газету, как ни странно

свежайшую, и развернувши

её, открыл на той странице,

где новости про банки, куши

мильонные и стал, глазницы

рукою протерев, читать

вслух и со мною обсуждать.

57

Его сужденья показали,

что дока в этом он. Едва ли

я б мог поверить, коль сказали,

что так бывает. Самородок

сидел передо мной и внятно

мне растолковывал, уроду,

все белые в сознанье пятна

моём, касающихся тем

экономических. Я нем

58

сидел и думал: да, приятель,

тебя жалеть нельзя. Создатель

так захотел, чтоб мир некстати

разнообразен был. Быть бомжем —

не значит быть отребьем, просто

стиль жизни это и, похоже,

есть все условия для роста

твоих задатков и, глядишь,

ты как Гайдар заговоришь.

59

А небо вовсе побледнело.

И мимо люди то и дело

ходили, кашляя; шумела

уже Москва, проснувшись рано.

Погасли фонари ночные,

и дворник что-то у фонтана

стал собирать, и шли кирные

два хлопца, что как мы, видать,

лишь только собирались спать.

60

Рассвет. Московские рассветы.

Рассветы вообще. Я в леты

младые, помнится, согретый

любовью, так любил, бывало,

у моря их встречать, взирая,

как с неба ночи покрывало

сворачивает молодая

заря, и думал я тогда,

что мои чувства навсегда.

61

Но всё проходит, всё проходит…

В пустом желудке колобродит,

и хмель последний уж уходит,

и я прощаюсь с Афраилом,

спешу в метро и предвкушаю,

как я сейчас к подружке милой

прильну, но прежде чашку чаю

я выпью, а потом упасть

уж можно будет и в кровать.

62

В вагоне поезда, зевая,

и в голове перебирая

ночные приключенья, злая

меня охватывает скука.

Как глупо всё. Зачем так много

я говорил. И врал, как бука,

что я богат… Смешно, ей-богу.

И водку пил. Плохую. Да.

Но, видно, надо иногда

63

вот так, лицом в дерьмо уткнуться.

А завтра бодрячком проснуться,

читать поэтов, иль согнуться

над рукописью… Нет, не будет

по-старому. Меня подружка

всё время пилит, что все люди

имеют бизнес, я ж, как Пушкин,

сижу над рукописью, да

готов лишь трахаться всегда.

64

Что делать? Неужели бросить

писать стихи? Она гундосить

не перестанет… Если просит

вас женщина… Какая дура!

Она не понимает, что я

талант имею. Ей фактура

моя как раз-таки другое

подсказывает, и она

мне говорит: ты врёшь сполна

65

о собственном таланте… Впрочем,

её понять возможно. Очень

похоже, что я просто кочет

последний. Неудачник, право.

Нигде не напечатан. Годы

уже серьёзные, и слава

или известность, иль хоть моды

всплеск на меня, – должны прийти

ко мне. Но я ещё в пути.

66

Да, жизнь меня перемолола.

Все упования, вся школа

высоких истин, всё подолом

той ПАРКИ БАБЬЕЙ вскользь накрылось.

Всё позади. Теперь я вижу

яснее ясного, что милость

судьбы, что я не ненавижу

себя и жизни. В этом нет

моей заслуги. Этот свет

67

дала Татьяна мне. Что был бы

я без неё? Она из дылды

мужчину сделала и плыл бы,

когда бы не она, я точно

среди дерьма. Такое дело.

Заняться бизнесом и прочно

оставить музу? Это смело.

Хотя смелей мой был бы шаг

остаться с музой натощак.

68

Я был почти в пустом вагоне.

Чуть холодило мне ладони

и зад сидение. В салоне

было свежо. Уткнувшись в свитер

сидел парнишка слева. Скоро

мне выходить. Мозги, как сито,

собрали всё дерьмо, в котором

нет жемчуга, и я скорей

уставился в стекло дверей.

69

«Не прислоняться». «Не слоняться».

«При» кто-то стёр. Такие, братцы,

попались шутники. Стараться

их перевоспитать не стоит.

Из поколенья в поколенье

передаётся этот поезд,

где мальчик видит откровенье

в том, что он «при» монеткой стёр.

Он догадался, он остёр!

70

Но метрополитен упрямый

вновь добавляет «при», и самый

догадливый мальчишка, с мамой

сидящий на скамье, сначала

не понимает, что возможно

словечко изменить и мало

что посмеяться, но подложно

прослыть первейшим остряком

средь тех, с которыми знаком.

71

А между тем жизнь продолжает

своё движение, стирает

не только «при», но «слон» и знает,

что вскоре «ять» сотрёт и больше

скажу – совсем сотрёт все буквы,

и тот, кто задержался дольше

в сём мире – есть поэт, чьих мук вы

знать не должны. Он хочет, блядь,

«Не прислоняться» написать,

72

как Метрополитен. Но он-то

всего лишь графоман, что с понтом

как Метрополитен. Урон-то

достоинству, пожалуй, выйдет.

Но не фиг задаваться. Ты же

не Метрополитен. Изыди,

блин, сатана. Бери чуть ниже,

пиши попроще, для души,

«Не прислоняться» – не пиши.

73

На улице совсем светало.

Я через рынок шёл. Слетала

листва с деревьев. Подметала

бригада рынок, что пустынным

ещё был. Проходили люди,

спеша в метро. А я с невинным

лицом шёл спать. И кто осудит

меня за то, что я тружусь

иначе? Сам ведь расплачусь.

74

Да, я работал же когда-то

как все. 140 эр зарплата

моя была. И рановато

я просыпался – в шесть, пожалуй.

Зарядку делал. К остановке

шёл на «шестой» автобус. Мало

я поработал – был к винтовке

приставлен, – в восемнадцать лет

забрали в армию. Привет.

75

А поле армии работал

я грузчиком. Была охота.

Два года с молокозавода

не уходил – трудился на фиг.

Машины с тарой из-под млека

я разгружал, и друг мой Рафик

считал меня за человека

умнейшего, и он всегда

со мной советовался. Да.

76

Ах, кем я только не работал!

Теперь мне тридцать. Я измотан.

Зачем живу – не знаю. Что-то

утрачено, видать надолго.

Но вот уже и дом мой виден.

Залезу в ванную. Вот «Волга»

подружкина. Удел завиден

мой на ближайшие полдня,

а остальное всё фигня.

77

Спиртным наверное я пахну.

Сейчас войду, помоюсь, бахну

чайку и хорошенько трахну

Танюшку, чтоб была ручная.

Я, блин, хозяин в доме. Надо

мне настоять, чтобы родная

мне не устраивала ада,

пусть подождёт, раз любит; нет,

так до свидания. Привет.

ГЛАВА ВТОРАЯ

1

Татьяна говорит, что скоро

поедем в Крым по делу. Спора

я не веду: я рад. Мой город

N. N. – я там родился. Там же

у нас дела теперь. Как кстати.

И отдохнём. Сумею даже

всех повидать. Там тёти, дяди,

брат мой родной, друзья и дым

отечества… Скорее в Крым!

2

Сейчас там осень лишь в начале.

Ещё тепло и на вокзале

арбузы продают, и дали

покрыты сизой дымкой: дети

жгут листья там и сям. Там сухо

ещё, должно быть, солнце светит,

и обывательское ухо

улавливает крик грачей

средь остывающих ночей.

3

Уж сколько лет живу в Москве я?

Лет восемь. Здесь я, холодея,

и кончу дни возможно. Где я?

И почему вдали от дома?

Чего ищу? Чего хотел я?

Забыл. Не помню. Не знакомо

мне прошлое моё, и зелья

нет хуже, чем вода реки

забвения. Как далеки

4

все помыслы мои святые…

Смешно. Пойду лучше воды я

из крана выпью. Молодые

года прошли. Попробуй вспомни,

что чувствовал тогда я в сердце.

А мысли помню. Мне удобней

о них смолчать. Проклятый Герцен!

Как жаль, что в детстве не любил

Христа. Заменой Ленин был.

5

Теперь всё это не имеет

значения. Рука немеет.

Я отлежал. Уже седеет

мой волос. Как, однако, быстро.

Морщинки возле глаз. Сухая

немножко кожа. Моя киска

мне на ночь мажет кремом харю,

чтоб избежать морщинок. Да,

мне тридцать лет. Но ерунда.

6

Мне это как-то безразлично

пока что. Всё идёт привычной

дорогой. Знаю я отлично,

чего боюсь на самом деле

я: первое: что больше

не полюблю; второе: в теле

потенция мужская может

иссякнуть. Вот такие две

боязни в праздной голове.

7

Татьяна спит ещё. Поставлю,

пожалуй, чайник. Я лукавлю,

когда твержу ей, что прославлю

себя и денег будет куча.

На самом деле я бездельник,

лентяй, и для меня же лучше

забыть мечты пустые. Тельник

два года на груди уж рву,

а сам в бездействии живу.

8

Сегодня в ресторане МХАТа

должны мы встретиться с Маратом.

Татьяна нервничает: что-то

там у него не всё в порядке

с кредитом нашим. Уж пора бы

ему вернуть кредит, но шаткий

проект какой-то на ухабы

свернул определённый путь:

Марат перемудрил чуть-чуть.

9

Татьяна странное созданье.

На сто процентов обаянье

имеет женское. Вниманье

её всё время привлекают

какие-то браслеты, серьги,

духи, цепочки; покупает

она их часто; тратит деньги

на трикотажное белье

немыслимые. В общем всё

10

ей это нужно… Но имеет

она ум цепкий и владеет

особой хваткой, в коей веет

дух предприимчивый и смелый.

О ней я рассказать, пожалуй,

давно вам должен, но не сделал

пока что этого, как малый,

который с ней живёт как муж,

а потому привык к ней уж.

11

Татьяна родом из Ростова.

Там первый муж её. Оковы

с ним брачные расторгла, – повод

был, кажется, его измена.

И вот в Москву, почти без денег,

она приехала, и Гена

вторым стал мужем ей. Олейник

его фамилия. Но был

фиктивным брак их. Я забыл

12

представить Гену вам. Он, в общем,

почти не нужен нам и общей

отделаюсь я справкой: тощий

и невысокий парень. Хиппи.

Его хотела очень мама

спасти от армии, и в кипе

рекламных объявлений дама

нашла агента, что помог

ей в предприятье. Видит бог

13

придётся попространней. Таня

имеет дочку (я заране

вам не сказал), и вот той даме

пришла догадка выдать сына

за женщину с ребёнком, чтобы

спасти от армии. Картина

такая: по закону ктО был

женат, имея двух детей,

освобождался от страстей

14

армейских… Так вот удалось ей

здесь прописаться. Через восемь

уж месяцев она в Форосе

снимала летом дом. В Москве же

она имела свою фирму

рекламную, а с Геной реже

всё виделась, – работа ширму

установила меж людьми

далёкими. И то. Ведь мы

15

имеем круг друзей нередко

средь тех, с кем трудимся. Вот детка

моя и поднялась. Заметка

для «Коммерсанта». После Таня

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.