Полная версия
Лефортовские записи. Стихи перед освобождением
Лефортовские записи
Стихи перед освобождением
Гавриил Яковлевич Кротов
© Гавриил Яковлевич Кротов, 2019
ISBN 978-5-4496-9044-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
Гавриил Яковлевич Кротов был комсомольским активистом, художником и журналистом, садоводом и учителем, прошёл всю Великую отечественную войну, работал в послевоенных детдомах и в пионерских лагерях. Участвовал в составлении педагогического раздела Программы КПСС – и за это просидел восемнадцать с половиной лет в лагерях.
Перед выходом отец был переведён из мордовского лагеря в московский Лефортовский изолятор и некоторое время провёл там. В это время был сочинён основной раздел сборника, название которого взято как название всей этой книги. Вступлением к ней стало большое стихотворение, обращённое к жене и сыновьям. Оно датировано всем сроком его заключения.
Выйдя на свободу, все стихи автор хранил в голове. Только когда он поселился в деревне Бавыкино Калужской области, постепенно напечатал их на старенькой пишущей машинке. Машинописью он дорожил и не хотел, чтобы она попала в руки наблюдающего за ним Комитета государственной безопасности (и пропала бы в его недрах, как пропали многие его книги, которые он пытался переслать на свободу из мест своего заключения). После его смерти мы нашли её в сарае, под клеткой для кроликов.
Подробнее о жизни Гавриила Кротова можно прочитать в его книге «Три поколения», в книгах Марии Кротовой «Бавыкинский дневник» и «В послевоенных детдомах», в мемуарах Виктора Кротова «Навстречу своему лучу».
Несколько слов об основных мотивах сборника.
Это и нетерпеливое ожидание освобождения, и опасения, связанные с возвращением в обычную жизнь после долгих лет заключения, и воспоминания об узловых моментах прошлого. Но ещё – выразительное изложение собственных принципов жизни, основанные на них заветы сыновьям. Это его сердечная любовь к жене и сознание вины перед нею за неожиданный трагический разворот судьбы…
На литературных студиях, которые я веду много лет, у меня сформировалось убеждение, что любые искренние стихи – существенное средство самовыражения человека, которое многое рассказывает о нём такого, что не выразить прозой. В этом смысле технические качества стихосложения второстепенны. Хотя и они по-своему красноречивы. Поэтому при подготовке сборника к публикации я всячески избегал редактирования. Но изредка позволял себе незначительную правку на уровне одного-двух слов или знаков препинания с целью избежать непонимания смысла сказанного.
В наше время мало кто читает книги стихов не слишком известных авторов. Но я уверен, что редкий возможный читатель ни в коем случае не пожалеет, что познакомился с поэтически обострёнными переживаниями автора, прожившего свою жизнь на выкладку, в каких бы условиях он ни находился.
Виктор Кротов, старший сынРаздел первый
Всем вместе
и каждому в отдельности
Нет, нет, не в назидание потомкам!Не для взаимных болей и обид,О сокровенном самом, О негромком Сейчас мой стих С тобой заговорит.Без недомолвок, без кривых улыбок,Без той игры, что к совести глуха.Кто прожил жизнь, не делая ошибок?Не сотворил хоть малого греха?Кто? Одуванчик? Бабочка степная?Иль человек, который вышел в путь?..Его словам подвластна даль земная.Он даже Бога может обмануть.Взойдёт ли день, придёт ли вечер зыбкий,Ты в жизни должен многое решить.А я уже прошёл сквозь те ошибки,Которые ты можешь совершить.И если мне пришлось тебя обидеть, —Не вспоминай, не вороши обид.Ведь мне уже давно случалось видетьТо, что тебе увидеть предстоит.Гаси, гаси сомнения свечу!О жизни говорить с тобой хочу.Она ещё тебе нисколько не знакома,Земным твоим дорогам нет конца…Не покидай родительского дома, Обидев мать или забыв отца!Не оскверняй своей любви к родному.Не покрывайся оспинками лжи.Всегда храня святую верность дому,Родительской любовью дорожи.…Я сам нехорошо ушёл из дома, Обидел мать, Нарушил долг отца.И тишина была страшнее громаУ нашего пустынного крыльца.И до сих пор мне сердце жжёт слезами.А впереди ещё так много лет…А мать стоит опять перед глазамиИ словно машет мне рукой вослед.Нет-нет, я это не случайно сделал:Её оставил и оставил вас,Я должен был… Однако не сумел яВсё рассмотреть и взвесить в нужный час.Да и не мог… К чему теперь признанья,Иль оправданья, трусости под стать.Я в это утро сохранил сознанье —Тогда ещё не мог другим я стать.Я утонул в грязи… Но грязь была снаружи.Внутри я был таким, каким и должен быть,И оправданья вовсе мне не нужны,Хоть ваше мнение хотел бы изменить.Хотел бы… Только личные желаньяЯ подчинил другому до конца.И в исступленье своего незнаньяНе бросьте камень в грешного отца.Пускай их бросит дедушка и люди,И даже мать обиду сохранит,Но вашего суда я признавать не буду,Да и не вам меня судить.Знал только я, какой я шёл дорогой.И гнал я жизнь – строптивого коня.Но ты мои пути, пожалуйста, не пробуйИ не бери за образец меня.Мой милый друг, когда зовёт дорога, —Желанья своего не торопи.Остановись! Подумай у порога!Потом уже его переступи.Но вот ты вышел утренней пороюВ открытый мир… Куда тебе идти?Где, за какой диковинной гороюТаится то, что должен ты найти?И под какой неведомой гороюЗарыт твой клад, лежит твоя судьба?Гора грозиться будет:– Не открою!А ты – открой! Да здравствует борьба!Да выпадет тебе большая дракаЕщё в начале твоего пути.Долины света, коридоры мрака —Всё должен ты увидеть и пройти.Иди всегда с товарищами вместе,Один ты не пройдёшь в такую даль.И пуще смерти бойся всякой лести:Льстецу весь мир отдать тебе не жаль!А попроси его, когда придётся,Помочь тебе – он льда зимой не даст,И тут же снова в чувствах поклянётся,А через пять минут тебя продаст.Нет, нужен друг заветный, настоящий,Такой, что за горою видит цель,Как тот на корабле, вперёдсмотрящий,Чтоб кораблю не угрожала мель…Любовь моя! Когда смотрю в те годы…Ты научила зоркости меня.Я все свои закаты и восходыУ твоего заимствовал огня.Как много раз любовь меня спасала,Чтоб я в себе души не запятнал,От слабодушья, от свиного сала,Которым я порою зарастал.Она меня великому учила.Прошла со мной почти весь белый свет,По морю шла – и ног не замочила,Шла по огню – не почернела, нет!Она была то радостью, то болью,То маленькой бывала, то большой,То раны мне солила ржавой солью,То всё прощала с лёгкою душой.Любовь! Любовь! А что это такое —Любовь? Но только правду мне ответь,Чего в ней больше: слёз или покоя?И что с ней делать: плакать или петь?Я иногда любовью шёл, как лесом.То в эту гнулся сторону, то в ту.А сколько раз бывал я Ахиллесом,Безжалостно ужаленным в пяту.А мне тогда казалось, что вот этоИ есть любовь. Единственная. Та.Но осыпались листья пустоцвета,И оставалась в сердце пустота.А где-то за морями, за горами,В какой-то неизвестной сторонеЗвала меня, ждала меня годамиТа женщина, что счастьем стала мне.Она пришла, чтобы нам не расставаться,Моею стала, чтоб родились вы.Но даже здесь не стал я разжижаться,Хотелось прыгнуть выше головы.Я гнал себя,Любовь свою И ласкуДавил своею собственной рукой.Я торопился строить в мире сказку,И из неё я исключил покой.И мне хотелось солнцем стать и песней,Рекой весенней, деревом в саду.Чтоб только жить бы ярче и чудесней,Обид не знать и не встречать беду.А мне бы надо быть с ней всюду рядом.Всё ей отдать, всё с ней перенести.Её защитой стать, её оградой,Любую боль от сердца отвести…И если бы сейчас меня спросили:– На свете много умерших огней,Твою любовь года не погасили?– Нет, – я б сказал, – она ещё сильней!Друг друга в поиск вечный увлекая,Идут по жизни рядышком сердца.Какое это счастье – жизнь такая,Любовь такая греет до конца.Нас не подкупишь лишним граммом блага,Мы за похлёбку честь не продадим.Любовь и труд – не мрамор и бумага,И мы за них стояли и стоим.Не терпит лжи, не признаёт обмана,В благонамеренном мы узнаём врага.И эта сила – волны океана,Которые шатают берега.Один поэт, стихи слагавший броско,Пропахший зеленью и козьим молоком,Писал, что Родина – пригорок да берёзка,Да поле, где он бегал босиком…Нет, нет, неправда!Я люблю другую:Простор бескрайний, тёмные леса,Зимой – в сугробах, осенью – нагую.Немерянную,Сердцу дорогую.Всех русских рощ и речек голоса.Люблю толпу берёз над перевозом.Закат, что в ноги кланяется им.Я сам готов им кланяться – берёзам,Рязанским, тульским, пензенским, псковским.Мне эта ширь, мне эта даль без краяРодней родного, светлого светлей.Не надо мне малюсенького рая.Цветы цветут, бегут ко мне с полей.Я звал их сам. Цветы моей России!Не здесь ли их Алёнушка рвала?Самой России в косы золотыеОна ромашки белые вплела.И до любой кровинки, до слезинкиВошли в меня навеки, как судьба,Вот эти остробровые травинкиИ эти необъятные хлеба.Всё здесь моё – могучее, большое.И я готов слезинку уронить,И раскрасивую тебя своей душоюЯ к лучшему хотел бы изменить.Убрать тебя, как… Где найти сравненье?..Но вот не смог я нарядить, любя.Считаю, этого стихотворенья,Конечно, слишком мало для тебя.Люби Россию!Ты люби её, как друга!Омывши кровью, я тебе её дарю.И вот тогда, за гранью жизни круга,Ты знай, что я тебя благодарю.Любовь свою ты не дели с другими,Коль видишь жадность, подлость, чванство, лесть…И пусть навеки будут дорогимиЛюбовь и труд, уверенность и честь.Пусть честь порой облита кем-то грязью,Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
