Будь моим сыном

– Стас, – толкнула его плечом Мира. – Ты спишь что ли?

– А? Нет, Мир, просто задумался.

– Пойдём тогда в магазин, времени уже совсем мало, неудобно будет заставлять Анатолия Васильевича ждать, он и так много для нас сделал.

– Да, пойдём.

Купив в магазине необходимое для дяди Мити и матери Стаса, они ещё прихватили с собой колы и чипсов. Каким бы он не был взрослым, он был ещё ребёнком.

Почти всю оставшуюся дорогу они молчали и иногда жевали. Дорога до лагеря была знакома Мирославе до метра. Она проделывала этот путь каждое лето десятки раз. Но этот, наверное, был последним. Вряд ли она вернётся туда, даже если всё закончится хорошо. И это было не связано со Стасом. Причиной был он. Воспитатель-легенда, человек, о котором даже говорили с придыханием. Дети, бывшие у него в отрядах, больше никогда не находили ему подобных. С Мирой их связал несколько пьяных воспитательских поцелуев и смска после: «Ты смешная и красивая». Больше они не виделись. Он, скорее всего, и думать о ней забыл, а она ждала нового сообщения, звонка, встречи. Этого не произошло. Потом, набравшись смелости, она спросила у кого-то из общих знакомых о нём. Ей рассказали, что некоторое время назад он сильно поднялся на каком-то интернет-проекте и уехал из России. Нельзя сказать, что она выплакала все слёзы, ночи напролёт не могла уснуть, вспоминая тот поцелуй. Нет. Но сообщение так и не удалила, а холодок при взгляде на общую воспитательскую фотку, где их поставили рядом, пробирал до костей. У Стаса любовная история получилось примерно такая же.

Выехав на проселочную дорогу, Стас и Мира начали пристально вглядываться в лес. Где-то посередине между трассой и новыми лагерными корпусами их должен был ждать дядя Митя. Первым Стас заметил Графа – лагерного пса, который неотступно следовал за хозяином. За ним из леса показался и сам дядь Митя. Мира притормозил и махнул рукой. Он подошёл к машине и наклонился к окну:

– Дочка, ты не обессудь, но я его с собой возьму, погибнет он без меня, старый ведь, затоскует и погибнет. Да и я, куда без него.

– Конечно, дядь Мить, не вопрос. С Графом и повеселей, и поспокойнее. Хотя там народу почти нет: дачный посёлок почти заброшенный. А вот деревня в паре километров большая. Там и магазин есть и даже медпункт.

Пока Мира рассказывала, старик устроился на заднем сидении, и похлопал по нему. Пёс сел у машины и не двигался с места. Он долго смотрел в глаза хозяину, потом подошёл и начал лизать руку.

– Граф, ты чего? – дядь Митя снова постучал по сиденью. – Запрыгивай.

Он снова посмотрел в глаза старику, лизнул ладонь и побежал в сторону лагеря.

– Он там нужнее.

Машина тронулась. Собака и старик не оглянулись друг на друга: они уже попрощались.

До дачи ехали около часа. Потом Мира помогла перенести вещи, показала, что и где лежит. Притихший Стас не участвовал в суете. Ему было тяжело и страшно. Как любой ребёнок, он не хотел уезжать от мамы. Но Анатолий Васильевич только что прислал сообщение, что скоро будет на месте.

– Пора, – она кивнула головой на дверь. – Я на улице. С дядь Митей пойду попрощаюсь.

Когда они приехали на дачу, мать Стаса начала приходить в себя. Уже на месте он рассказал, что ей какое-то время придётся пожить здесь. Для неё он обозвал это кодировкой через труд. Она сначала пробовал возмущаться, но алкоголь ещё не до конца отпустил, поэтому сил не было.

– Всё, мам, пока. Я буду звонить. Ты постарайся не пить.

Когда он уходил, она даже пустила слезу, какую пускает всякий алкаш, если речь заходит о его родителях или детях. Стас вышел из дома быстро. Мира сразу обратила на это внимание.

– Да, Анатолий Васильч.

– Мир, у меня может сесть телефон. Я буду ждать вас у поста ГИБДД. Судя по навигатору через три с половиной часа.

– Я поняла. Хорошо.

Мирослава положила телефон на приборную панель, но уже через минуту он зазвонил снова. Она подумала, что это доктор:

– Да, Анатолий Васильевич

– Мирочка, – голос в трубке был незнакомый и приятный. Но она сразу почувствовала опасность.

– Здравствуйте. С кем я говорю? – Мирослава спросила это будничным тоном, чтобы не пугать Стаса.

– Мы с тобой вряд ли знакомы, хотя где-то, может быть, и встречались, ты девочка активная, в своём маленьком городишке на виду. И что толкнуло такую маленькую, умненькую учительницу в жестокий мир политики и шантажа. Неужели учителям настолько мало платят? Денежек захотелось.

– Я не понимаю, о чём речь, – не меняя тона, ответила Мира.

– Да, брось. Мне бы очень хотелось договориться обо всём мирно, лишать современное образование такого толкового педагога совершенно не хочется. Давай ты спокойно отдашь папочку и забудешь обо всём. Скажи, очень даже выгодное предложение? И все будут живы. И парнишка твой, ещё побегает.

– Но у меня нет никакой папочки, – она спародировала его интонацию. После слов о Стасе Мира снова превратилась в львицу-мать. И это звериное чувство затмило здравый смысл. Зачем она его злит.

– Но даже если бы была, ничего бы я вам не отдала. Все вы там бандюганы и воры.

Быстро и так по-детски выпалив это, она бросила трубку.

Стас смотрел на неё вытаращенными глазами.

– Ой, ты ещё не лезь.

Через 20 минут она свернула с трассы к городу.

– Нас же Василич на посту ждёт?

– Мне тоже нужно заехать домой, собрать вещи. Тем более он будет только через три часа. Я передам тебя и сама чуть позже поеду за вами.

– Мир, ты чёт мутная такая? У тебя всё нормально. Проще было бы поехать всем вместе, на одной машине, чего бензин катать.

– Нет, дорогой. У меня есть дела, которые надо закончить сегодня-завтра. Потом я сразу приеду, тебе всё равно ещё обследование проходить.

– Ну, ладно, смотри сама, женщина – загадка.

Он улыбнулся. Так редко, после того, как они вернулись из лагеря, она видела его улыбку. А ещё реже спокойствие, которое читалось бы у него на лице. Каждую минуту он ждал, что произойдёт что-то страшное, непоправимое. Его сознание рисовало разные, но всегда трагические картинки. Но самое страшное было видеть, что кто-то звонит с неизвестного номера. Каждый раз он боялся услышать в трубке холодный голос: «Найдено тело, предположительно, Богушевской Марины Юрьевны. Приезжайте на опознание».

А ещё он представлял, что возвращается домой, а там очередной дружок пыряет её ножом. Он и карате начал заниматься, чтобы её защищать.

– Стас, давай вместе поднимемся, надо поесть, впереди длинная дорога.

– Поесть – это хорошо.

Он улыбнулся ещё раз, но уже тяжелее, силы быстро заканчивались, накатывала боль.

Мира припарковалась у подъезда. И они вместе поднялись на четвёртый этаж. Последний год 25-летняя Мирослава Ворошилова жила отдельно от родителей. Её съёмная квартирка больше напоминала домик куклы Барби: везде цветочки-вазочки, куча непонятных мелочей, много книг, а на кровати мягкий розовый плед. В её квартире было уютно и беззаботно, в её квартире жило добро и приятно пахло. Всегда. Здесь пахло базиликом, когда она готовила, пахло духами, когда она собиралась на работу или на встречу с подругами, постоянно пахло корицей, она добавляла её в кофе каждое утро и, казалось, что запахом кофе с корицей здесь пропитались даже стены. В квартире Миры никогда не было тошнотворного запаха перегара и ночной блевотины, дикой вони отчаяния и страха, дешёвых сигарет вперемешку с запахом годами немытых тел.

Она быстро накрыла на стол. Они поели, и Мира пошла собирать вещи.

– Посуду помой, ок? – она подмигнула, зная, что он и без напоминаний сделает это, несмотря на самочувствие.

Надо было торопиться. Анатолий Васильевич уже ждал. Они достаточно быстро добрались до места встречи. Говорили тоже недолго. И вот, она осталась на дороге одна.

«Итак, что я имею. У меня есть документы, но денег нет. Смска с угрозой. Через шесть часов Стас будет в Москве, два дня на обследование и всё. Что дальше делать?»

Что всё закрутится так быстро, Мирослава не ожидала. О времени она не думала совсем: идея казалась неосуществимой. Но надо было продолжать действовать. Она достала телефон и набрала по памяти номер:

– Николай Викторович, это Мирослава.

– Ты с ума сошла мне звонить, да ещё на личный мобильник. Идиотка.

– Послушайте. Деньги мне нужны все и сегодня. А документы я вам отправлю с курьером, скажем из Рязани. Получите вы их только при таких условиях.

– Почему я должен тебе верить? – он говорил озлобленно, но в его словах чувствовалась какая-то беспомощность.

– Не должны. Номер карты пришлю, – и повесила трубку.

Остаётся надеяться, что это сработает. Она направила машину в сторону федеральной трассы, теперь в Москву. Здесь она сделать больше не могла ничего. Домой она решила не возвращаться. Подождала час, чтобы доктор и Стас успели отъехать подальше от города, и медленно тронулась следом. Всю дорогу в её голове крутились разные варианты развития событий. Наступала ночь. Глаза начали уставать. Света фар хватало только на то, чтобы видеть куда ехать: освещать дороги в России – непозволительная роскошь. Она постоянно пыталась отвлекаться от страха и, как ни странно, у неё получалось. Это вообще было её отличительной чертой: в критических ситуациях она думала о чём угодно, только не о проблеме. Возможно, это помогало ей сдерживать тугой мерзкий комок страха, который, сидел внутри и готовился лопнуть. Если она позволит ему лопнуть, всё. Дальше – истерика, паника и оцепенение.

Некстати вспомнилось, как ходили с друзьями на квест. Вот там она истерила от души, плакала, просила выпустить. Было страшно, но она не знала, чего именно боится, что ждёт её за очередной дверью. А сейчас знала. Если Сазонов не переведёт деньги, Стас умрёт.

Ещё было очень страшно на аттракционе в детском парке. Тогда она визжала так, что билетёрша даже остановила его.

Мысли всё пытались увести её из действительности, нарисовать иллюзию привычной жизни. Мира так глубоко залезла в себя, что сначала не заметила, как по соседней полосе едет машина. Странность заключалась в том, что машина ехала параллельно с ней по совершенно пустой дороге. Хотя нет. Сзади ещё одна машина. Мире стало не по себе. Она увеличила скорость, но этим только продемонстрировала страх. Машина, которая была сбоку, начала прижимать её к обочине. Она знала, надо продолжать ехать в любом случае, не останавливаться. Мирослава вцепилась в руль и вжалась в сиденье.

«Вот он настоящий квест в реальности», – как-то торжествующе подумала она и даже хихикнула. Ситуация начала усугубляться: боковая машина была уже в нескольких сантиметрах от её, жаться к обочине возможности больше не было.

«А что, если я сама их стукну, интересно, смогу выиграть время?», – Мира старалась не обращать внимания на свои шальные мысли, не реагировать на них, понимая, что думает ерунду. Пока она раздумывала, машину преследования по встречке обогнал джип. Обогнал и пристроился впереди. Такого поворота она не ожидала и потому немного сбросила скорость. В голове не было судорожных мысли о спасении, в голове мыслей не было совсем, как будто сознание отрицало реальность происходящего. Вдруг Мирослава услышала громкий хлопок, за которым последовал ещё один. «Всё, это точно конец», – подумала она, но машину краем глаза осмотрела. Окна были целы. «Может, и не в меня стреляют-то», – продолжала она себя успокаивать. Хлопки раздались снова, но на этот раз более приглушённые. Джип резко затормозил, в попытке спровоцировать столкновение. Завизжали тормоза. Мирослава воспользовалась шансом и снова вдавила педаль газа в пол. Почему-то удара после этого не последовало. Однако разбираться ей было некогда, она уезжала от погони. Педаль газа прогнулась под страхом и желанием жить.

Спустя час, когда смогла оглядеться и понять, что сзади никого, Мира притормозила. До конца не останавливаясь, одной рукой она взяла телефон с навигатором: до Москвы оставалось 10 километров.

***

Над МКАДом поднималось солнце, а под колёса ложился туман. Чуть мокрая трасса, одинокая машина и спящий на заднем сиденье пацан. Картина. Всю дорогу Анатолию Васильевичу не давали покоя мысли о Мирославе. Радовало одно – деньги на карту пришли. Он проверял её в какой-то забегаловке в терминале. Значит, как она и говорила, у неё всё получается. «Наверное, надо позвонить и сказать про деньги», – он посмотрел на часы, время – 4:20. И все-таки набрал её номер.

– Мирослав, здравствуй. Я решил позвонить, не дожидаясь утра. Не спишь?

– Анатолий Васильевич, – она испугалась и обрадовалась одновременно. – Нет, не сплю. Что-то случилось?

Мира не стала говорить, что уже едет: неизвестно, что её будет ждать по дороге.

– Деньги пришли мне на карту.

– Как? Правда? – она до последнего не верила, что такое возможно. – Это очень хорошо. Значит, уже завтра вы начнёте обследование?

– Да, начнём. Давай там, аккуратнее. И верь.

Он положил трубку, а Мирослава голову на руль. Под утро она доехала до Рязани и остановилась, чтобы отдохнуть. Ясно одно – ночью её преследовали люди Егорова. А спасли… А вот кто спас было непонятно. Это усложняло ситуацию: вдруг врагов стало в два раза больше? Ответ внезапно появился из остановившейся рядом машины. Точнее даже не ответ, а полунамёк, который она поняла. К машине подошёл мужчина и постучал двумя пальцами по стеклу. Она приоткрыла окно.

– Интересная ты баба, тебе чуть не убили, а ты стоишь прохлаждаешься, головку на руль прикладываешь.

– Ты кто? – вытаращилась на него Мирослава.

Но он проигнорировал её вопрос:

– Уж не знаю, чем ты насолила Славику, но мой тебе совет – вали из страны. Сегодня же выбери дешёвенькую, безвизовую страну и вали. Вон, в дружественную Черногорию.

Перед ней стоял обычный парень, каких сотни в России. Немного подкачанный, даже симпатичный, если бы не взгляд – насмешливый, неприятный и пустой. От этой пустоты в его глазах стало очень страшно, Мира быстро осмотрела его и почему-то обратила внимание на отсутствие кольца.

– Спасители как-то привлекательнее выглядят, носил бы очки что ли, а то так и не женишься, – Мира сначала всё это выпалила, а уже потом подумала, что такой ведь и врезать может. Но парень рассмеялся и даже улыбнулся ей:

– Вот есть, наверное, бабы нормальные, а я прокажённый что ли: ни одной не встречал. Ещё одна душевнобольная на моём пути. Ладно, я всё сказал, а там поступай, как знаешь.

Пока он садился в машину, она увидела, что за рулём сидит ещё один мужчина. Ей показалось, что на мгновение они встретились взглядами, но она не могла его рассмотреть, только силуэт. Машина тронулась с места.

Спесь и смелость тут же слетели с неё. Мира поверила ему. Мысли прыгали внутри головы, больно ударяясь о стенки черепа. Ощущая эти точечные удары, она всё отчётливее понимала, что ей надо уезжать.

Дорога до Москвы показалась бесконечной. Она включила навигатор. Пункт назначения – аэропорт Шереметьево.

До места Мира добралась после полудня. Где оставить машину, она не знала. Пришлось спрашивать. На её счастье ей попался пожилой мужчина, местный житель, который помог ей с местом. Машину она оставила неподалеку, во дворе обычного жилого дома, и вернулась в аэропорт на маршрутке. В здании аэропорта стало немного спокойнее: люди, спешащие на отдых, металлоискатели, охрана.

В руке завибрировал телефон: «Это плохая идея. Я тебя везде достану. Ты же видела фотографии. Сначала с тобой будет то же самое». Номер другой, не тот, с которого она получила первое сообщение, и звонили тоже не с него. Мирослава подошла к ближайшему свободному терминалу.

– Добрый день. А когда ближайший рейс в Черногорию.

– Здравствуйте, – работница за стойкой холодно, но широко улыбнулась. – Сейчас посмотрю.

У Мирославы промелькнула мысль: «Если самолёт будет в течение часа с небольшим, то всё будет хорошо». Паспорт был с собой. Когда она уходила из дома, захватила пакет со всеми документами. Там был даже ИНН.

Девушка достаточно долго выискивала что-то в компьютере, и, наконец, подняла на Миру взгляд:

– Да, я могу вам помочь, – заговорила она. – Через 40 минут вылетает самолет в Тиват. Это как раз Черногория, – она обернулась через свое плечо. – Очереди небольшие – должны успеть. Билет стоит 7 тысяч 700 рублей, вас устроит?

– Да, оформляйте.

* * *

Стас не хотел разговаривать и боялся, что Анатолий Васильевич начнёт приставать с расспросами. Но тот молчал. Почти всю дорогу. Лишь после разговора с Мирой, он рассказал, что ждёт их в ближайшем будущем. Рассказал про анализы, больницу, перелёт и операцию.

Стасу было страшно. Рядом не было матери, с которой приходилось быть сильным, и Миры, которая давала возможность быть ребёнком.

«Где она, эта чёртова Мирослава? С виду училкаучилкой, а намутила непонятно что. Где-то деньги раздобыла. А вот интересно, если операция пройдёт неудачно, то я сразу умру или буду долго мучиться от дикой боли, как все онкобольные. Или умру внезапно и незаметно для себя. Вот так было бы нормально, хоть не больно и так, чтоб понять не успел. Хотя так, наверное, не бывает», – Стас лежал на заднем сиденье, укрытый курткой доктора. Он сжимал её в кулаках, чтобы не заплакать.

Анатолий Васильевич смотрел на дорогу, напряжённо щуря глаза. Он начал уставать. Уставать в первую очередь от мыслей, которые почти совпадали с мыслями Стаса. Он не рассуждал о боли и смерти, он точно знал, если операция пройдёт неудачно – будет больно, но недолго.

Стас делал вид, что спит. Анатолий Васильевич делал вид, что верит ему.

Когда они подъехали к дому доктора, было уже совсем светло. Ремпель предупредил Киру, что встречать их не нужно, попросил ждать дома и приготовить завтрак.

Они вошли в квартиру. Пахло домом. Стас запах дома слышал только в гостях у редких друзей, а Анатолий Васильевич помнил его из детства. На встречу к ним вышла Кира. Простая Кира с пушистыми волосами и ресницами, в красивом длинном халате, такая неюная Кира, которая наполнила квартиру запахом дома.

– Доброе утро, – из-за растерянности и этого приятного запаха Анатолий Васильевич стал хмурым. Ведь в домах с таким запахом и говорят как-то особо, по-домашнему, как он не умел. – Кир, мы быстро перекусим и на работу.

– Хорошо, у меня всё готово, – она улыбнулась, притянула Стаса к себе и поцеловала в макушку. – Проходите, господа. Руки мыть в ванной.

Стас стоял ошарашенный. Последнее время его стали часто обнимать: баба Клава быстро и в подъезде, мать на даче пьяно и неосознанно, Мира по-матерински крепко, а теперь ещё и эта пушистая женщина.

***

Больше всего она боялась взлёта. Это был не первый полёт в её жизни. И каждый раз она больше всего боялась взлёта. Только самолёт, немного дёрнувшись, отрывался от земли, на неё наваливался панический страх, бороться с которым не получалось. Каждый раз при взлёте Мира молилась и плакала. Она не летала одна. Раньше даже представить себе не могла, что окажется на борту одна. Сейчас страха не было. Тревога, волнение, но не страх. Так бывает только со взрослыми. Ведь монстра под кроватью перестаёшь бояться, когда в жизни появляются другие, более существенные, проблемы, чем монстр под кроватью. У всех взрослых есть материальные и жилищные трудности, проблемы со здоровьем, у взрослых пьют мужья и изменяют жёны. Взрослые не боятся монстров и самолётов. Сегодня Мира тоже не боялась.

Этот полёт прошёл спокойно.

Она очнулась, когда под крылом, слепя глаза, заблестело море. Мирослава прижалась лбом к маленькому прохладному окошку. Ей хотелось броситься в море. Со всего разбега упасть в лёгкие успокаивающие волны. Почувствовать мощь и свободу бескрайней воды, её горьковато-солёный привкус. Испугаться и очароваться его независимостью.

Объявили посадку. Слева показался небольшое здание аэропорта.

Монтенегро. Когда она садилась в самолёт, то даже не знала, что в Монтенегро есть море. На несколько минут она перестала думать про дядь Митю, операцию Стаса, людей на ночной трассе, про документы и то, чем закончится её легкомысленная авантюра с Сазоновым и Егоровым.

Резкий толчок – самолёт сел на посадочную полосу. Ещё несколько минут и пассажиры, отстегнув ремни, начали готовиться к выходу.

Снаружи их встречали красивые люди. Черноволосые смуглые мужчины в солнцезащитных очках и вызывающе сексуальные женщины. Подсознательно она заполняла себя увиденными мелочами, чтобы в голове было меньше места для мыслей. Ещё несколько минут, пара улыбок, стойка паспортного контроля и указатель «Выход в город».

Покинув здание аэропорта, она остановилась, чтобы подумать. Куда идти дальше, она не знала. Её растерянный вид моментально привлёк проворных таксистов. Их услуги стоили от трёх до десяти евро, но Мире некуда было ехать.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.