Противостояние. Армагеддон

Поблагодарив Вадима, Илья Иванович в задумчивости положил трубку. Долго глядел в окно на голые качающиеся под стылым ветром деревья, испуганные, казалось, как и вся природа, надвигающейся зимой. Думал: "Нет, это не несчастный случай. Из этого следуют, как минимум, два вывода. Первый: новой квартиры ему не видать. Эти негодяи убивают не для того, чтобы потом предоставлять квартиры дольщикам. И второй: ему и его семье грозит опасность. Что делать?"

Так он сидел долго, постукивая тупым концом карандаша по развернутой на столе схеме новой сторожевой системы для коттеджей и дач. Ничего не придумав, собрался и пошел вниз в спортзал на тренировку.

Домой Илья Иванович поехал пораньше. После телефонного разговора с Вадимом он не виделся. Тот не пришел на тренировку. Новой информации не было. Да и нужна ли она? Все ясно. Сделают вывод: несчастный случай. И спокойно закроют дело, никому ведь сложности не нужны.

В голове с той самой минуты, когда о случившемся ему сообщил Вячеслав, стучал молоточек страха за родителей. Везти их было некуда. Ни родственников, ни достаточно близких людей с соответствующей жилплощадью у него не было. Светка, скромный библиотекарь, с которой он встречался, жила в маленькой комнатке старой коммунальной квартиры. С другой стороны, этим волкам что стоит вычислить его родственников и знакомых, если обнаружат, что его родители внезапно исчезли?

К своему дому он подъезжать не стал, оставив старенькую "Ауди", в соседнем дворе, где до этого никогда не ставил. Уже стемнело. К дому подошел не как обычно, а с другой стороны. Когда он шел вдоль дома к своему подъезду, увидел, как навстречу едет машина с выключенными фарами. Муромский оглянулся. Похожая машина шла и сзади.

В голове взорвалось: "Опасность!  Действуй!"

Справа сплошной стеной росли высокие кусты, отделяющие сквер, слева – чахлые голые деревца и стена дома. Вдруг взревел двигатель, зажглись фары, и задняя машина резко ускорилась. Он рванул вперед. С разбега прыгнул ногами вперед прямо в лобовое стекло той, что надвигалась спереди, туда где предполагалось быть водителю. Стекло, точнее уже мелкие кусочки, скрепленные пленкой, влетели в кабину. Машина резко затормозила. Водитель, впав в ступор, не пригнулся, и от сильнейшего удара ногой в лицо у него сломалась шея. Остальные двое, сидевшие в этой машине, выскочили в правые двери. Один из них сразу побежал в обратную сторону, если смотреть по ходу машины, другой же растерялся и в замешательстве бросился к стене дома, где его и настиг соскочивший с капота Муромский.

Вторая машина остановилась, освещая фарами происходящее впереди нее. Три человека, выскочив из нее, начали стрелять. Илья Иванович сходу сбил бандита и, прижав коленом к земле, свернул ему шею. Затем упал на спину, перевернул мертвеца на себя, нащупал у него в боковом кармане куртки пистолет, выхватил и начал стрелять, прикрываясь трупом. Стрелял Муромский так, как положено стрелять "чистильщику". Пятью выстрелами он уложил всех трех бандитов. Двое не подавали признаков жизни, третий пытался подползти обратно к машине. Она же газанула и задом помчалась прочь, виляя и задевая кусты, оставив раненого бандита на произвол судьбы.

Илья Иванович не стал стрелять в удирающее авто. Посмотрел на пистолет. Это был "Вальтер ПП". Промелькнула мысль: – "Надо же! Хорошо вооружаются негодяи."

Свалив с себя тело бандита, нашел в его куртке еще два магазина. Вскочил и бросился бежать в соседний двор к своей машине. В голове бились мысли: "Первое, что надо сделать, уйти подальше от дома. Через пару минут тут будет не протолкнуться от полиции и свидетелей. Второе, позвонить домой. Как там родители. Их предупредить, что сегодня буду ночевать у Светланы. Третье, срочно в машину и к Светке. Буду создавать алиби…"

Из машины Илья Иванович позвонил родителям. Мать ответила, что дома все в порядке, и что она не одобряет подобные ночные отлучки и так далее, и тому подобное. В общем, была в своем амплуа.

Затем он позвонил и предупредил Светлану. Она обрадовалась и сказала, что срочно приступает к приготовлению грога, который так любит Илья. И еще сказала, что только что приехала из Москвы, откуда привезла исторический журнал с интересной публикацией. Оказывается, есть такая точка зрения, что первыми спецназовцами были специальные команды казаков-пластунов. Зная интересы Муромского, она искала и часто находила необычные материалы о спецназе.

Ночь прошла спокойно. Илью Ивановича никто не побеспокоил, ни полиция, ни бандиты. Утром, не спеша спускаясь вниз и внимательно прислушиваясь, есть ли кто на

лестнице выше и ниже его, Муромский вышел из подъезда, внимательно огляделся и пошел к машине. Ее он предусмотрительно оставил далеко от дома Светланы. В любую секунду был готов пустить в дело "Вальтер".

Открывая дверь машины, Муромский услышал негромкий голос:

– Только спокойно, Илья Иванович, не стреляйте, пожалуйста. Давайте поговорим.

Из-за стоящего неподалеку микроавтобуса вышел крепкий пятидесятилетний мужчина с тяжелым взглядом исподлобья. Руки в тонких кожаных перчатках он держал на виду, демонстрируя миролюбие. Муромский мужчину узнал. Это тот тип, который стоял за спиной Евгения Моисеевича в вестибюле холдинга. Илья Иванович окинул взглядом окрестности. Никого не заметил, но чувствовал, что находится под прицелом с нескольких сторон.

– Вы правильно поняли, что находитесь на мушке. И у не одного человека. Повторяю, у меня к вам деловой разговор.

– У нас с вами деловой разговор не планировался, – ответил Илья Иванович.

Муромскому было досадно и неприятно, что он не смог обнаружить засаду каких-то бандитов.

– Не переживайте, вы имеете дело тоже со специалистами, – неприятно рассмеялся тип из холдинга.

– Я вчера уже понял, какие вы специалисты.

Илья Иванович постарался, чтобы в его голосе было побольше сарказма.

– Кто ж ожидал от обычного майора морской пехоты таких фокусов. Пять трупов за пять минут. Вот это темп!

Тип из холдинга спокойно подошел и остановился в трех шагах.

Муромский подумал о том, что легенда, в соответствии с которой он является отставным майором морской пехоты, надежно работает. Раз даже эти гиены с большими возможностями введены в заблуждение. Одновременно в голову пришла мысль, что пятый, который полз к машине, тоже отправился туда, где быть обязан. Помолчал и произнес:

– Вы полагаете, что к майору морской пехоты подходит определение "простой"?

– Нет, я имел ввиду другое. Майору морской пехоты именно такая подготовка не нужна. Это не совсем та специализация. Мне пришлось послужить, Илья Иванович, и я знаю. Теперь давайте о деле, но в начале факты.

Итак, первый факт: вы убили пять человек. Согласитесь, что для самообороны это слишком круто. Похоже на расправу. Мы так все и представили подъехавшим работникам полиции и прокуратуры, немного изменив, конечно, детали на месте преступления.

– Это они сами добили пятого, чтобы тяжелораненый не проговорился… – подумал Муромский.

– Не отвлекайтесь, Илья Иванович. Кроме того, у следствия может появиться версия, что Бражникова Петра Николаевича убил тот же человек. Она появится с нашей подачи, конечно.

Факт второй. Безопасность ваших родителей. Как вы можете эту безопасность обеспечить?

Факт третий. Ваше положение. Вы что, собираетесь податься в бега?

Факт четвертый. Сейчас неподалеку у одной особы по имени Светлана находится субъект, отличающийся особой жестокостью. Если я ему позвоню и скажу "вперед" или не позвоню вовсе, он ее через десять минут убьет. Не сразу, конечно, но это хуже во сто крат, чем сразу.

Ну и факт пятый. Если вы попробуете сопротивляться, просто сделаете резкое движение или просто откажетесь от того, что я вам сейчас предложу, то просто раздастся выстрел.

– Все точно этот гад обрисовал, – думал Муромский, оглядываясь, – не поспоришь. Как все плохо. И ни одной идеи. Впрочем, надо соглашаться ради родителей, ради Светки…

– Ладно, предлагайте.

3

В этот же день вечером в большом солидном кабинете известного в городе Холдинга в глубоких кожаных креслах сидели два человека. Один – хозяин кабинета, большой полный пожилой человек с маленькими глазками на вечно потном лице, другой – тот самый крепкий мужчина, имеющий привычку на всех и вся смотреть исподлобья. Первый – руководитель службы безопасности Холдинга Хрусталев Борис Федорович, генерал-лейтенант милиции в отставке, бывший начальник главного управления МВД по одному из субъектов Российской Федерации. Второй – его заместитель и начальник охраны Холдинга, когда-то служивший в армейской разведке Сысоев Сергей Антонович.

Оба доверительно беседующих мужчин были без пиджаков, в ослабленных галстуках. В руках держали слегка наполненные большие коньячные бокалы. Между ними на инкрустированном столике стояла пузатая бутылка "Мартеля", столь любимого Хрусталевым.

– Говоришь, это будет полезное приобретение. А не сорвется с крючка, не подведет нас под монастырь? -

Медленно произнося слова, задумчиво говорил Хрусталев, глядя куда-то в сторону. Он постоянно вытирал потное лицо большим белоснежным платком.

– Ему некуда деться, Борис Федорович, мы его обложили со всех сторон. Нам же позарез нужен человек, отвечающий за безопасность "горячего" объекта. А у него соответствующая подготовка.

Сергей Антонович исподлобья смотрел на своего начальника. К коньяку, который держал в левой руке, он, в отличие от хозяина, так и не притронулся.

– Ну-ну. Отвечаешь головой!

Борис Федорович в упор посмотрел на подчиненного маленькими злыми глазками.

4

Другой разговор происходил на следующее утро в том самом здании Холдинга. Муромский беседовал с Сысоевым Сергеем Антоновичем, заместителем начальника службы безопасности холдинга.

– Илья Иванович, вы назначаетесь руководителем службы безопасности культурно-развлекательного центра "Бродвей". Место – не простое, горячее. Ресторан, дискотека, варьете с раздеванием, два кафе, боулинг, бильярдная, кинозал. Посетители – в основном молодежь. Многие специально приезжают из Москвы. Очень популярное место. Надо будет установить и поддерживать железный порядок. Исключить всякие эксцессы.

Помолчав, Сысоев продолжил:

– Обратите особое внимание на пресечение наркотиков. Пересмотрите кадры службы безопасности, особенно охрану. Она берет "на лапу" за пропуск в переполненный центр сомнительных личностей. Но перемены в кадровом составе только по согласованию со мной. И вообще, Илья Иванович, по любым вопросам не стесняйтесь и советуйтесь со мной, особенно на первых порах.

Помолчав, Сысоев, продолжил:

– Вас, конечно, интересуют вопросы, касающиеся безопасности ваших родственников, этой Светланы и ваша личная безопасность. Так вот. Пока вы у нас работаете, это будет гарантировано. Относительно вас лично никаких подозрений у правоохранительных органов нет и не будет. Происшедшее у вашего дома – всего лишь бандитская разборка. Следы, оставленные там, и показания свидетелей, прямо указывают на это.

Сысоев пытливо смотрел на ничего не выражающее лицо Муромского.

– Теперь о не менее важном. Оплата вашего труда будет более чем достойная. Купите себе приличную машину вместо вашей развалюхи. Вместе с семьей переедете в трехкомнатную квартиру. Ключи вам выдадут в административно-хозяйственном отделе Холдинга. Думаю, не стоит напоминать, что ваше новое жилье – служебное, только на время вашей работы у нас.

Сергей Антонович во время всей беседы продолжал смотреть на Муромского своим неприятным специфическим взглядом. Хотя, это была не беседа, а монолог Сысоева. Муромский молча сидел, уставившись взглядом в окно над плечом Сысоева, держа ладони между коленями. У него было ощущение, что он продает душу дьяволу. – Как Фауст – подумал он, усмехнулся и опустил голову.

Эта усмешка не понравилась Сергею Антоновичу. Он тихо заметил:

– Я надеюсь, что вы будете к нам лояльны. Сейчас мы поедем, и я покажу вам ваше новое место службы.

Сысоев нажал на кнопку пульта, установленного слева, нагнулся к микрофону:

– Мою машину, еду на "Бродвей".

Он так и выразился: не в "Бродвей", а на "Бродвей", будто бы собрался пройтись по известной всему миру улице.

Одевая дорогое кашемировое пальто, Сергей Антонович сказал Муромскому как бы между прочим:

– "Вальтер", если хотите, можете оставить у себя. Оформим на него разрешение. Только надо расписаться в административно-хозяйственном отделе.

А если хотите, заменим его на "Глок". Все же более современное оружие. А "Вальтер" – хорош! Да вы и сами в этом убедились.

Он усмехнулся, открыл дверь и, пропустив Муромского вперед, вышел, закрыл дверь на специальный ключ и "пикнул" маленьким карманным пультом, наподобие автомобильному.

"Поставил кабинет на дополнительную, индивидуальную сигнализацию" – подумал Илья Иванович.

Глава 9

Предыстория. Продолжение

Время-предновейшее. Час"Х" минус пять лет

Место – город Мытищи. Московская область

1

Терехин Евгений Дмитриевич, ладно скроенный и, как говорят, "крепко сшитый", по давней привычке коротко подстриженный, сидел на скамейке во дворе своего дома. С момента демобилизации он нигде не работал, скромно существуя на небольшую офицерскую пенсию.

– Надо, конечно, устраиваться на работу, – думал он, – но как это делать?

Ему претило куда-то идти, предлагать себя, рассказывать легенду, по которой он жил после армии.

– Как лошадь, которую цыган продавал на базаре. – Его передернуло от неприятного чувства.

Единственным развлечением для него, кроме многочасовых ежедневных физических занятий, было времяпрепровождение с близким другом, Валькой Захаровым. С ним Евгений Дмитриевич прошел "огни, воды и медные трубы". Столько лет провели вместе. Вместе в училище, вместе в бригаде спецназа и вместе в спецотделе, как они все называли крайнее подразделение своей службы. Слово "последний" в спецназе запрещено. Сколько раз они, работая всегда парой, выручали друг друга! Не сосчитать. Да они никогда и не считали. И, уволившись из армии, вместе осели здесь, в Мытищах, где у Терехина была оставшаяся от матери маленькая двухкомнатная квартира.

– Рано ушла мама, совсем не старая была. Проклятая болезнь… – с горечью думал Евгений Дмитриевич, постоянно укоряя себя за то, что так и не попрощался с мамой перед ее смертью. Служба. Поздно узнал, поздно приехал. Еле успел на похороны.

– А Валька сумел переломить себя. Устроился охранником на автостоянке, копит деньги на маленькую дачку за городом. Обещает научить меня выращивать овощи. Тоже мне аграрий! Когда же кончится его дежурство? Пора на стадион бежать…

Тут Евгений Дмитриевич увидел знакомую шпану, с нахальным видом оккупирующую детскую площадку. Молодые мамы с детскими колясками так и прыснули отсюда подальше. Подростки от четырнадцати до восемнадцати лет в количестве не менее десяти человек, подражая уголовникам, матерясь и сплевывая сквозь зубы, заняли скамеечки, песочницу, игровые сооружения, доставая пиво и сигареты.

– Сейчас загадят все. И никто с ними справиться не может.  Взрослые здоровые мужчины сторонятся, участковый опасается и держится от греха подальше… – С нарастающим чувством гнева думал Терехин, глядя на отвратительных несовершеннолетних негодяев, одновременно ощущая свое бессилие.

Вдруг что-то мелькнуло у него в голове. Он поднялся и вышел со двора.

2

– Еще раз говорю вам, Станислав Маркович. Полуподвал забит хламом, оттуда уже через вентиляцию вонь идет! Он же никому не нужен. Я вычищу его, обустрою, оборудую небольшой спортзал. Копейки не попрошу! Это будет бесплатный спортзал для неблагополучных подростков. Слово офицера!

– Скажите, Евгений Дмитриевич, вам, лично, зачем это?

Молодой чиновник местного масштаба, заместитель главы Управы, никак не мог взять в толк, где ж здесь меркантильная изюминка.

Все же Станислав Маркович, несмотря на явные ухватки современного дельца, был неплохим человеком. После долгих расспросов и уточнений отношение у него к этому проекту изменилось от отрицательного до осторожно положительного.

– Я таких решений не принимаю. Поступим так. Составьте бизнес-план, – взглянув в сконфуженное лицо Терехина, уточнил, – Опишите, как вы все это представляете, а я потом помогу придать требуемую форму и что надо, добавлю. Тем временем составлю докладную на имя главы Управы.

Подумал, задумчиво глядя на Терехина, и добавил: – Придадим проекту социальную значимость и педагогическую окраску.

Целый месяц Терехин с Захаровым выносили из полуподвала хлам и мусор, чистили, даже дезинфицировали помещение, красили потолок, стены и бетонный пол. Они радовались, что есть окна, пусть небольшие и под самым потолком, но дающие свет. Пришлось менять и рамы, и решетки на этих окнах. Хорошо, что полуподвал имел отопление от общей отопительной системы дома, но для комфортной температуры в зимний период требовалось нарастить батареи.

Захаров Валентин Михайлович, здоровяк и оптимист, ради такого благого дела взял отпуск, а потом и продлил его за свой счет. Чернобровый, черноусый, с ранней сединой и шрамом на виске от осколочной гранаты, он зажегся этим делом не меньше Терехина. Но как человек более расчетливый, чем Терехин, сокрушался:

– А электричество? Проводить его же надо. А счетчик? Сколько же за электричество придется платить? И все из своего кармана. А за дополнительное тепло кто будет платить, если батареи нарастим?

Станислав Маркович первые дни приезжал почти каждый день. Он оказался деловым и конкретным хозяйственником. Обеспечил по своей инициативе машиной для вывоза хлама. Привел электриков, которые вместо дежурного освещения провели нормальную электропроводку и установили счетчик, помог "победить" санитарную инспекцию и пожарных. И, что оказалось важным, обеспечил "положительное общественное мнение у народа", так сформулировал эту свою задачу сам Станислав Маркович. Он лично прошел по многим квартирам дома, под которым и был означенный полуподвал, объясняя, насколько это важно именно для людей, живущих здесь. Даже созвал во дворе в воскресенье небольшой митинг для жителей домов, окружающих двор. На митинге Станислав Маркович блеснул красноречием и заряжающей всех энергией.

3

Однажды днем Евгений Дмитриевич выглянул из полуподвала, где он размещал собственные гантели и штангу, и увидел очередную оккупацию детской площадки.

Несовершеннолетние негодяи, изгнав своим появлением женщин, прогуливавших маленьких детей, вели себя так же хамски, как и всегда.

Евгений Дмитриевич вышел во двор и спокойной походкой, не спеша, но и не останавливаясь, подошел вплотную к малолетней банде. Не обращая внимание на мат и смешки, откровенно касающиеся его, он с веселым видом рассматривал каждого, словно выискивал среди них знакомого.

– Чо тебе, мужик?! Ты чо, рамсы попутал?

С угрозой спросил, судя по виду, их вожак, постарше и покрупнее остальных, сидящий на краю песочницы. Другой же, с выбитым зубом и нечесаными патлами на голове, до этого втыкавший большой кухонный нож в песок, поднялся с корточек и приблизился к Терехину вплотную. Он хищно смотрел, многозначительно подбрасывая нож. Евгений Дмитриевич мгновенно перехватил железку, не менее быстро повернулся и метнул ее в березку, растущую метрах в трех у края площадки. Нож глубоко вошел в дерево.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.