Дикость

– Что? – Томас часто заморгал, будто бы очнулся от долгого сна.

– Не обращай внимания, это просто мысли вслух. На меня часто находит, болтаю без умолку, – рассмеялся парень.

Я насторожилась. Подобное поведение было нездоровым. Люди неспроста боятся Томаса Блэка.

– Раз уж с тобой все хорошо, я могу спокойно уйти. – Парень посмотрел на дверь.

– Постой, я не в порядке, – соврала я, желая продлить общение.

Другой человек на моем месте поступил бы иначе, я и сама не понимаю, что на меня нашло. Мне хотелось узнать хоть что-нибудь о «Бруклинской троице». Рядом с Томом то дикое, что сжирало меня изнутри, успокаивалось. Мне стало легко впервые за долгое время.

– Лилиан, с тобой все хорошо. Если хочешь, чтобы я остался, так и скажи, – Том моментально раскрыл мой обман.

– Мне не с кем поговорить о том, что произошло. Друзьям за ланчем о подобном не расскажешь, – я пыталась отшутиться.

– А ты забавная, – рассмеялся он.

Парень ловко вскочил на подоконник и достал жвачку из кармана. Обстановка разрядилась, я подошла чуть ближе. Том вел себя непринужденно, словно мы – старые приятели.

– Решил бросить курить. Хочешь? – Том предложил мне жвачку.

– Нет, спасибо. А как давно вы стали… ну, авторитетами? – Я осторожно подбирала слова, чтобы не испортить момент.

– После того, как отец Ронни умер, его дядя, старый авторитет, взял нас на попечительство. Он-то нас всему и научил. Мы торговали «дурью» на улицах, промышляли мелкими кражами. – Том расстегнул пуговицы на пиджаке и весело покачивал ногами.

– Сколько вам было? – поинтересовалась я, облокотившись на подоконник.

– Не помню, одиннадцать или чуть больше. – Парень почесал затылок, пытаясь вспомнить тот возраст, когда он впервые нарушил закон.

– А что стало с дядей? – не унималась я.

– Дядя… Я бы не назвал его хорошим родственником. Какой нормальный взрослый заставит ребенка толкать «дурь»? Ронни всему быстро учился. Когда он понял, что дядя больше ничего не сможет ему дать, он избавился от конкурента. – Томас крутил обертку от жвачки в руках, а на последних словах рассмеялся.

– Ронни убил своего дядю? – я округлила глаза, не в силах больше сдерживать эмоции.

– Ага, и то, что принадлежало ему, перешло к Ронни.

Я не знала, что ответить, и решила просто промолчать. Том спрыгнул с подоконника и начал разглядывать надписи на стенах школьного туалета.

– Сколько было Ронни на тот момент? – поинтересовалась я.

– Восемнадцать. С тех пор мы расширяем свои владения, как ты могла сама убедиться.

За короткий срок они овладели Бруклином. Не думаю, что они остановятся на достигнутом.

– Мое имя! – воскликнул Том, указывая на одну из надписей. – Да, весело было, за мной много девчонок увивалось. Впрочем, как и сейчас.

Я подошла ближе и увидела имя Тома в ореоле из сердечек.

– А вот Колин, – указала я на другое знакомое имя.

– И Ронни. Помню, они как-то раз подрались из-за одной девчонки и здорово побили друг друга, – парень засмеялся.

– Плохо, когда у друзей совпадают вкусы, – поддержала я диалог.

– Дело не в этом. Ронни назло приударил за девушкой, которая была симпатична Колину, – Томас облокотился спиной о стену.

Парень хитро смотрел на меня, будто хотел поделиться секретом. Я подошла еще ближе, момент располагал, да и Том сегодня отличался добродушием.

– Назло? – я выгнула бровь.

– Ага, он часто испытывает терпение Колина. Но после сломанного носа и двух ребер мы пообещали, что бабы больше не помешают нашей дружбе, – парень пожал плечами.

– Такую дружбу, как у вас, нужно беречь, – я кивнула, впервые высказав Тому свое мнение.

– А ты бы хотела? – Том вдруг придвинулся ко мне, и я насторожилась.

– Хотела чего? – недоумевала я.

– Стать новой причиной сломанного носа Колина, нескольких ребер Ронни и моей растянутой лодыжки? – прошептал он.

Выражение его лица изменилось: больше он не выглядел милым. Он напомнил мне, почему его стоит бояться. Я резко отстранилась.

– Шучу, Лилиан. Видела бы ты свое лицо! Расслабься, – Томас вдруг рассмеялся, и я вздрогнула.

– Ты был убедителен, но мне пора на урок, – я натянула улыбку и попыталась обойти парня.

– Я напугал тебя? Поверь, я этого не хотел, – он схватил меня за руку.

– Все хорошо, мне действительно нужно идти на урок. – Я старалась сохранять спокойствие.

– Мне тоже пора, заболтался с тобой. – Том направился к двери, не отпуская моей руки.

– Да, много дел. Экзамены скоро, меня, наверное, уже потеряли. – Когда я нервничаю, всегда много болтаю.

Мы вышли в коридор, но Том и не думал отпускать меня. Я продолжала тараторить, как вдруг он замер, и я чуть не врезалась в него.

– Прощай, Лилиан, – Томас обернулся.

– Прощай, Том, – вежливо ответила я.

Парень убрал руки в карманы и пошел к выходу. Его походка была легкой и свободной. Томас начал насвистывать какую-то мелодию, но потом замер и обернулся.

– А если бы я в тебя влюбился, и всю жизнь любил только тебя, ты была бы против? – выдал он.

Я вытаращила глаза. Томас умел застать врасплох, его слова часто путали меня, и мне было сложно уследить за ходом его мыслей. Но одно я поняла точно: Том наслаждался подобными моментами. Для него не было большего удовольствия, чем повергать собеседника в шок.

– Не знаю, – еле выдавила я.

– Все звезды на небе горят лишь для тебя одной. – Том подмигнул мне и ушел.

Вскоре его силуэт растворился в глубине коридора, а я осталась стоять одна, дожидаясь, когда ко мне вновь вернется дар речи.

Глава 7

Очень полезно уметь отвлекаться от плохих мыслей. Переключиться на что-то новое, придумать себе хобби, познакомиться с интересными людьми. Мне помогла отвлечься подготовка ко дню рождения. Родители разрешили мне устроить небольшую вечеринку в нашем кафе. Отец в последние дни был весел: его наконец оставили в покое и больше не требовали денег. Вместе с подругами я составила список гостей, а с матерью придумала, что мы приготовим на вечеринку. Это будет тихая посиделка с близкими, мы с друзьями займем лишь пару столиков.

Поздравления начались с самого утра. Родители традиционно поздравили меня первыми, а подарок обещали подарить вечером. В школе меня окружили вниманием друзья и знакомые.

Домой я вернулась веселая и окрыленная. Приятно, когда о тебе помнят. Я быстро переоделась в новое темно-синее платье и распустила волосы. Сегодня вечером я не хотела быть похожей на школьницу. Я даже попробовала накраситься, и, кажется, вышло не так уж и плохо. Сегодня мне хотелось выглядеть иначе.

Придя в кафе, я увидела родителей и весь персонал. Они хором поздравили меня с днем рождения и осыпали блестками и конфетти. В центре зала висела огромная растяжка: «С днем рождения, Лилиан!». За столом в углу сидели мои школьные друзья. Я без конца благодарила всех за такой дивный праздник.

Впервые отмечаю свой день рождения с таким блеском. До этого все деньги родителей уходили на раскрутку кафе, и сейчас оно начало приносить доход. Пусть наше кафе совсем маленькое и находится не в самом лучшем районе, зато здесь всегда уютно и весело.

После шумного праздника кафе быстро опустело, остались только мы с родителями. Время близилось к полуночи, но нам предстояло много уборки, поэтому мы не торопились. Я стояла возле кассы и подсчитывала выручку. Папа переворачивал стулья, мама убиралась на кухне. Дома меня ждал необычный подарок, и мне не терпелось его скорее увидеть. Я закрыла кассу, и вдруг услышала звук колокольчиков над входной дверью. Похоже, забыли запереть.

– Мы уже закрыты, – сказала я, не поднимая головы.

Кто бы знал, что этот звон был предвестником беды. Я не успела ничего понять, как мне под нос сунули оружие.

– Гони все деньги из кассы! – скомандовал незнакомец в маске.

Я послушно подняла руки вверх. Второй мужчина завалил моего отца на пол и приставил пистолет к его голове. Третий грабитель пошел за моей матерью. Как я могла сохранять спокойствие, когда моим родителям грозила опасность?

– Мы находимся под защитой, я не советую вам грабить это кафе, – отчеканила я металлическим тоном.

Мужчина в маске стоял совсем рядом, я буравила его взглядом. Он не мог стоять ровно и мелко подергивался, кажется, у него была ломка. Маму вывели из кухни и заставили лечь рядом с отцом. Папа грозился им расправой, если они тронут нас. Мне показалось, что он их знает. Я перевела взгляд с папы на грабителя.

– Не смей давать мне советы! Тупая сука! – Он перепрыгнул через барную стойку и схватил меня за волосы.

В этот момент мама закричала и попыталась подняться, но грабитель прижал ее ногой обратно к полу. Эти люди были явно не в себе и совершали большую ошибку. Я не издала ни звука, чтобы не пугать маму.

– Со мной все в порядке, – одними губами сказала я, вглядываясь в мамины глаза.

Мама плакала. Никогда до этого я не видела ее плачущей, и эта картина разбила мое сердце. Я не сопротивлялась, зная, что от этого станет только хуже. Лучше дать им то, что они просят.

– Открывай! – скомандовал мужчина.

Я открыла кассу, а в следующую секунду он со всей силы ударил меня лицом о барную стойку. В глазах потемнело, я потеряла сознание…

* * *

Я очнулась в скорой. Машина стояла возле кафе, но я была совершенно одна.

Я привстала, и голову тут же пронзила резкая боль. Дотронулась до лба – голова была забинтована. Все плыло перед глазами, кажется, мне ввели какой-то препарат. Я встала с каталки и осторожно выбралась из машины. На улице было многолюдно: медики, полицейские, любопытные прохожие. Сумрак ночи нарушали мигалки полицейских машин. Расталкивая людей, я пробиралась к кафе. Неожиданно толпа расступилась, и мимо меня пронесли два тела в черных пакетах. Реальность ударила мне в самое сердце. Не было смысла идти дальше, моих родителей убили.

Я кричала не своим голосом. Никогда еще мне не было так больно. Вместе с родителями грабители убили во мне все доброе и человеческое. Когда не стало их, не стало и прежней Лилиан.

Той тихой девочки с косичками больше не было. Не помню, как долго я лежала на земле, прежде чем медики вернули меня обратно в машину. Врач объяснил, что у меня сотрясение. Сейчас меня отвезут в больницу, а позже придется дать показания.

Но я знала, что ни врачи, ни полиция мне не помогут. По-настоящему спасти меня могли только они. Когда врач на минуту отвлекся, я тайком сбежала. Это было не сложно, возле кафе творился настоящий бардак. Полиция опрашивала свидетелей, кому-то из впечатлительных стало плохо. Набежали соседи и друзья, но я совершенно не хотела их видеть.

Мне удалось пройти несколько кварталов, но голова снова закружилась. Пришлось присесть и перевести дух. Я спряталась ото всех за мусорным баком и заплакала. Я плакала по-настоящему первый раз в жизни. Мое горе не знало предела, я никак не могла унять слезы. Обняв колени и положив на них голову, я просидела на холодном асфальте час, если не больше.

В тот момент мне хотелось только одного – отомстить за смерть родителей. Убийцы должны понести наказание, но тюремного заключения им будет мало. Они отняли жизнь у самых близких мне людей, за что я поступлю с ними так же. Кровь за кровь.

Мое тело дрожало от холода, зубы стучали, а ног я вообще не чувствовала. На мне было только платье, я непременно замерзну здесь, если не найду в себе силы подняться. Я еле встала и добрела до остановки. Водитель автобуса, добродушный пожилой мужчина, пожалел меня и довез до клуба бесплатно. Сначала он хотел отвести меня в ближайшую больницу, но я уверяла его, что я в полном порядке. Конечно, по мне этого не скажешь. Я боялась смотреть на свое отражение в темных окнах и весь путь до клуба проехала с закрытыми глазами.

Когда я вышла, на улице шел снег, и мои руки закоченели. Вышибала на входе меня не узнал.

– Скажите, что пришла Лилиан. Мне срочно нужно их увидеть. – Я говорила с большим трудом, все мое тело дрожало от холода.

– Деточка, тебе нужен доктор, а не они, – вышибала покачал головой.

– Прошу вас, – настаивала я.

– Слушай, уходи отсюда, пока не поздно, – пригрозил он, но я смело подняла голову и взглянула ему в глаза.

Мы молча смотрели друг на друга, мою решимость было не сломить. Мужчина тяжело вздохнул и открыл дверь.

– Спасибо, – прошептала я.

– Не благодари раньше времени, они могут и не принять. Здесь только Ронни, остальные еще не подъехали, – ответил он.

Станет ли Ронни помогать мне после всего, что было? Вышибала сопровождал меня, и я уверенно шла вперед, на удивление помня путь. В клубе было много людей. Они шарахались от меня и смотрели, как на убогую. Вскоре я уже стояла возле знакомой двери, на сей раз обыскивать меня не стали. Во мне не было угрозы, напротив, создавалось впечатление, что задень меня пальцем – и я рассыплюсь на миллионы осколков. Вышибала скрылся за дверью, оставив меня в коридоре. В кабинете было тихо, и я не знала, захочет ли Ронни видеть меня или прогонит прочь. Перед глазами возник его образ, я вспомнила, как он смотрел на меня в нашу последнюю встречу. Что ж, я потешу его самолюбие своим визитом, другого выбора у меня все равно не было.

– Проходи, он примет тебя. – Вышибала вернулся с положительным ответом.

Я тихо открыла дверь и вошла. Мне было неудобно обращаться к ним за помощью, но они были моей последней надеждой.

– Выглядишь неважно. Я бы даже сказал, паршиво.

– Привет, Ронни… – заговорила я, осмелившись поднять глаза.

Брюнет сидел за столом и держал в руках рюмку. Он оглядел меня с ног до головы. В его взгляде ясно читалось: «Я же говорил». Кажется, эта ситуация его забавляла.

– Привет, я уже слышал об ограблении. Это не наших рук дело, мы свое слово держим. Скорее всего, это пришлые с другого района. Мне одно только интересно, зачем ты сюда пришла? – Брюнет опустошил рюмку и поставил ее на стол.

– Ты же знаешь… – протянула я и подошла ближе.

– Конечно, знаю, но хотел бы услышать это от тебя. Ты не поехала в участок, не побежала к подругам или кто там у тебя есть из близких. Почему ты решила, что именно я должен помочь тебе? – Ронни встал из-за стола и медленно обошел его.

Парень встал напротив меня. Я молча смотрела в пол. Он хочет, чтобы я сказала, что была неправа. Мне хотелось разреветься в эту секунду, но я собрала остатки гордости и сдержала порыв.

– Ты думаешь, я могу вершить правосудие?

– Они не заслуживают правосудия, – ответила я, осмелившись взглянуть на него.

Ронни довольно улыбнулся. Я была его марионеткой, и он настойчиво дергал за ниточки, выбивая из меня признания. Брюнет оживился, в его взгляде снова читался интерес ко мне.

– А это уже интересно. Так что ты хочешь, чтобы я сделал? – Ронни расправил плечи.

Повисла неловкая пауза, я никак не решалась озвучить свою просьбу.

– Ну же… – вкрадчивым тоном выпытывал он.

– Убей их, – выпалила я.

– Будет сделано. Но сначала признай, что я был прав. – Его тон был требовательным.

– Да, – выдохнула я.

– Ну что за тон! Как будто я тебя насильно заставил. Давай увереннее и с большим энтузиазмом!

– Да, ты был прав, Ронни! Ты был прав, когда говорил, что я притворяюсь! Да, я жестока и желаю смерти убийцам моих родителей! Да, мне не жаль и совсем не совестно. Доволен? – разозлилась я.

Парень довольно прикрыл глаза, словно сорвал бурные овации. Меня же трясло уже совсем не от холода, а от ярости.

– Это было даже слишком. Так тебе их привести живыми или как? – Ронни открыл глаза и пригладил волосы.

– Живыми, – попросила я.

– Хорошо. Сейчас тебя покажут нашему доктору, а потом отведут отдыхать. – Ронни вернулся к своему столу, забрал с него какие-то бумаги, схватил пальто и вышел из кабинета. Я поспешила за ним, у меня было много вопросов.

– Какой доктор? – переспросила я, догнав брюнета в коридоре.

– Личный врач, который нас латает. С огнестрелом в больницу не поедешь. – Ронни отвечал на ходу.

Парень быстро собрал помощников, и я глупо плелась за ними, хромая на правую ногу.

– Осмотри ее и отведи отдыхать.

Ко мне подошел пожилой мужчина и взял меня под руку. Я с опаской покосилась на него.

– А вы долго? – промямлила я.

Я уже не видела Ронни. Путь преграждали высокие мужчины, которые должны были ехать вместе с ним. Неожиданно все расступились, и парень подошел ко мне.

– Не знаю. Мне вот что еще любопытно… – Ронни приблизился, я инстинктивно попятилась назад и наткнулась на стену.

– Ты считаешь меня хорошим? Если пришла сюда, значит, я хороший?

– Нет, ты один раз чуть не задушил меня, – проворчала я еле слышно.

– Это была шутка! – Ронни засмеялся, и ему вторила толпа мужчин.

Вскоре смех стих, и я осталась наедине с доктором. Он не казался мне опасным, так что я прошла за ним на второй этаж. У него был свой кабинет, как у настоящего врача.

Доктор осмотрел меня, пришлось наложить пару швов на лоб. Он дал мне таблетки, сказал, что в ближайшие дни у меня будет сильно болеть голова и лучше будет, если я полежу несколько дней в постели. После осмотра мы поднялись на один этаж выше, где уже не было слышно музыку. Доктор отвел меня в комнату и велел отдыхать.

Я заперла за ним дверь. Комната походила на номер в отеле. Кровать, тумбочки, телевизор, какие-то цветы для создания уюта. Я включила свет и задернула шторы. Доктор дал мне успокоительное, чувства притупились, но мне все еще хотелось плакать.

Я была похожа на зомби. Надеюсь, завтра станет легче. Я закрылась в ванной и сняла грязную одежду. Включив душ, подставила тело под струи горячей воды.

Глава 8

Я вышла из душа и замоталась в полотенце. Подойдя к зеркалу, осмелилась взглянуть на себя. Правая щека и нижняя губа немного распухли, на лбу возле виска красовался пластырь. Я откинула влажные волосы назад и еще раз умылась холодной водой. Мои глаза были красными от слез.

Я снова вспомнила родителей и заплакала. Сил стоять на ногах уже не было, и я соскользнула на пол.

Кафель был холодным – как раз то, что мне нужно. Мои мысли путались, я винила себя в гибели родителей. Эффект бабочки. Если бы я тогда не помогла Ронни, возможно, мои родители были бы живы. Мне хотелось возненавидеть его, но это было мое решение.

– Лилиан, ты плачешь? – вдруг раздался голос Ронни за дверью.

– Я хочу побыть одна. – Я шмыгнула носом.

– Тебе нужно выплакаться. Тебе сейчас, наверное, очень плохо? – Я услышала, как он сел на пол.

Мы сидели спина к себе, между нами была лишь закрытая дверь. Я всхлипывала, а он подбирал слова, чтобы снова заговорить со мной.

– Откуда тебе знать? Ты не способен на сострадание! – крикнула я.

– Мне жаль твоих родителей, Лилиан. Но я не могу найти слова утешения. Хочешь, я позову Колина?

– Не надо, меня утешит лишь новость о том, что вы нашли тех уродов. – Я встала с пола и ударила кулаком в дверь.

– Мы их нашли, я за этим и пришел. Выходи, – бодро сказал Ронни.

Я посмотрела на себя, потом на свое грязное платье. Оно было пропитано кровью, грязью и моими слезами. Нахлынули воспоминания. Я крепко зажмурилась, словно пытаясь сражаться с этими страшными картинками, что мелькали у меня перед глазами. Но вдруг неизвестная сила зародилась в моей груди и вернула мне равновесие. Я взглянула на свое отражение в зеркале и вышла из ванной комнаты.

– Где они?

Ронни стоял возле стены напротив и оглядывал комнату.

– Тут терпимо, ночевал пару раз, но все равно скудно как-то. Нужно будет людей нанять, пусть ремонт сделают. – Он указал на цветочные обои.

– Где они? – повторила я.

– Внизу, в подвале. Том забавляется с ними. Они не из Бруклина, искали легкие деньги или решили позлить нас, – ответил брюнет, не глядя на меня.

Ронни частенько выпадал из беседы. Вроде говорит с тобой, но мыслями где-то далеко. Сейчас ему интереснее была стена, чем я. Его слова меня разозлили. Мои родители погибли из-за денег? Из-за их конкуренции? Я сжала кулаки и была готова занять место Тома внизу.

Я направилась к двери. Ярость и гнев овладели моим рассудком, я забыла, что на мне было одно полотенце.

– Постой, – остановил меня Ронни. – Тебе понадобится что-то… Оружие есть? – спросил он, не отводя взгляда.

– Нет. – Я остановилась в замешательстве.

– Зато у меня есть, могу одолжить, – парень достал пистолет.

Я медленно подошла к нему, надеясь, что это не очередная шутка. Мне нужен был этот чертов пистолет, и неважно, что я не умела пользоваться им. Я дотронулась кончиками пальцев до холодного металла. Наверное, в тот момент мои глаза загорелись, как у настоящего безумца. Я уже представляла, как расправлюсь с теми уродами. Мне не было совестно за свои мысли. Внутри бушевал огонь. Ронни действительно знал меня лучше, чем кто-либо другой.

– Наши мысли – не всегда мы сами, – Ронни резко сжал пистолет и положил свою руку поверх моей.

– Что? – не поняла я.

– В головах людей пролетают сотни разных мыслей. Плохие и хорошие, абсурдные и забавные, но это никак не характеризует нас. Человек как губка впитывает все, в его голове нет фильтра. По-настоящему принадлежат тебе лишь те мысли, за которые ты цепляешься. – Черные глаза Ронни испепеляли меня.

Я нахмурилась, пытаясь его понять. Меня накачали успокоительными, мой мозг был замедлен, но суть его слов я все же уловила. Руки парня были теплыми, а мои холодны, как лед. Мне снова стало зябко. Пламя в груди угасло.

– Я действительно хочу убить их, и могу это сделать, – ответила я, играя с Ронни в гляделки. Интересно, кто моргнет первым? Конечно, я.

– Я знаю, но сейчас не время. Выйдешь из этой комнаты – и пути назад не будет. Потеряешь контроль, а контроль – это все. Ты еще не готова. Убивать людей просто, а вот перестать это делать сложнее. – Брюнет отпрянул от стены и теперь возвышался надо мной.

– Судишь по собственному опыту? – Я ухмыльнулась, попытавшись выдернуть из его рук чертов пистолет.

– Я могу себя контролировать. – Ронни сжал мою руку.

– Ты убил кучу людей.

– Но я никогда не занимался мщением, а ты только об этом и думаешь. Лучше отсидись сегодня, – он стоял на своем.

Я шумно выдохнула. Вновь попыталась представить, как убиваю грабителей, но ничего не вышло. Похоже, я действительно была готова на это лишь в порыве гнева, а в действительности не была способна на такую жестокость. Я отпустила пистолет.

– Что мне делать? – спросила я, уставившись в пол.

– Выспись хорошенько. – Парень пожал плечами и отпустил мою руку.

Я решила не спускаться вниз. Вдруг вспомнила, что стою в одном полотенце и мигом скрестила руки на груди. Ронни ни разу не взглянул на мое тело, он смотрел только мне в глаза.

– А вы… – протянула я, наблюдая, как парень выходит из комнаты.

– Они пожалеют о том, что сделали. В гневе ты бы убила их быстро, чего они не заслуживают. Мы же станем убивать их медленно. – Ронни подмигнул мне.

Его взгляд был веселым, на лице появилась улыбка. Когда я вновь осталась в комнате одна, все словно вернулось на свои места. Меня будто окатили ледяной водой. Я не должна быть здесь! Убийство – это перебор. Ронни прав, я не могу убить человека. И о чем только думала!

Горе затуманило мой рассудок, и я чуть было не совершила большую ошибку. Я уже стала соучастницей убийства однажды, не хватало еще быть инициатором. А что если «Бруклинская троица» решит, что я слишком много знаю? Им ничего не стоит избавиться и от меня, после того как они прикончат тех парней внизу. Ронни знает, что я умею держать язык за зубами, надеюсь, это поможет. Судьба уже наказала меня за то, что я связалась с ними. Я быстро оделась, собрала мокрые волосы в пучок. Мне нужно выбираться из клуба.

В память о родителях я не погрязну в бандитских делишках. Зло породило зло, судьба преподала мне суровый урок. Сегодня я оказалась на волосок от смерти, и это научило меня бояться за свою жизнь.

Я незаметно спустилась вниз и попыталась затеряться в толпе. Боялась попасться на глаза кому-нибудь из охранников, они тут же доложат Ронни и остальным. Заметив, что компания молодых людей собралась уходить, я поторопилась за ними. Мне удалось смешаться с ними и выскользнуть из клуба незамеченной. Холодный уличный воздух пробирал меня до костей. Мне повезло, что рядом жила подруга, и я побежала к ней, зная, что меня обязательно впустят. Той ночью меня приютили родители школьной подруги. Они обо всем знали. Я проплакала всю ночь, боясь, что за мной вот-вот придут. Даже репетировала речь в свою защиту, но о «Бруклинской троице» решила помалкивать.

Как мне жить дальше? Успокоительные больше не действовали. Я хотела услышать милые сердцу голоса родителей. Ужасные мысли терзали душу. Я не представляла, как справлюсь без них. Я стала сиротой всего за одну ночь. Почему грабители не убили меня? Они уготовили мне ужасную участь. Тот покой и умиротворение, что дарила мне семья, никогда не вернутся. Долгие годы уйдут на их поиски, но они не дадут результатов.