Грехи не смоешь даже океаном…

– Маш, прекрати! – крикнул Алекс, но во взгляде Марии он видит расплавленный свинец и ничего больше, уж слишком она была одержима своим желанием. Он вполне понимает в какую игру она играет и снова выгибает свои бёдра ей на встречу. Его глаза широко раскрыты и в них она читает настороженность и вожделение. Она заглатывает его достоинство глубже и глубже и это окончательно его добивает. – Мариш! – выкрикивает Алекс её имя и тает буквально от блаженства.

Мария садится напротив него с довольной торжествующей улыбкой.

– Всё, что лежит ниже от моей талии заходится в сладкой истоме. Меня совращает твой голос, а ещё к этому если добавить и твой взгляд, такой голодный и жадный, хочу тебя сразу и немедленно, то я даже и подумать не смею!

Алекс с трудом её дослушав опрокинул на кровать и уже сам очутился сверху неё. Она ощущает исходящее от него тепло, такое странное, пульсирующее электричество и это одновременно её как зажигает то, так и успокаивает. Он упёрся руками по её бокам, затем провёл носом по её бедрам и зарылся, глубже найдя её малышку губами и языком.

Мария стала раскачиваться вперёд – назад в такт каждому его движению. Его язык снова и снова коснулся её малышки, прижался к нему ощутив тем самым пульсацию всего её тела и она вновь начала извиваться под градом столь желанных и любимых ею ласк, и Алекс неистово задвигался у неё внутри заставляя её биться в судорогах приближающегося оргазма.

Мария закрыла глаза отдавшись страсти, но распахнула их спустя несколько минут блаженства. Это было слишком хорошо. Она видела только его губы и глаза, он был объектом лишь её лица, и она уже открыто извивалась под его откровенными ласками. Алекс двигался теперь медленно и не спеша словно желая посмаковать её вкус, и она прижалась к нему стараясь попасть с ним в один ритм с его прикосновениями, чтобы ещё раз испытать это восхитительное чувство блаженства. Ей даже показалось на тот момент, что он специально не замечает её усилий прикасаясь своенравно к её влажному бутону и тем самым поглаживая его своим языком.

Мария напряжённо выгнулась под его телом, но он лишь прижался к ней своим бедром заставив её лежать неподвижно.

Алекс скатился ниже и его крепкие руки взяли её за ягодицы повернув тем самым её верхушку бёдер к себе. В следующее мгновение он жадно прильнул к её сердцевине, и она смогла наблюдать за ним, как он занимается любовью с её самой сокровенной частичкой тела.

Его язык медленно скользит внутри её тела и из неё вырывается тихий стон, но Алекс даже и не думает останавливаться. Его рот волшебно ласкает её там внизу. Глаза закрыты. Губы распахнуты. Он прижимается к ней всем своим могучим телом и бормочет какие – то приятные бессвязные слова страсти, как она невольно зажмурилась, ощутив неумолимое приближение оргазма. Оргазм ослепил Марию настолько сильно, что на тот момент ей показалось, что наслаждение взорвалось у неё внутри и вокруг неё.

Алекс, дав любимой отойти от порции наслаждения наконец – то встал и посмотрел на неё.

– Мариш, мы с тобой женаты больше двадцати с лишним лет, а я тебя люблю всё также сильно, а ещё говорят, что любовь с годами увядает и чувства исчезают и не остаётся той прежней пылкости и влюблённости!

– Алекс, если что – то случится с тобой, я всего этого просто не переживу. В своей любви и глубокой преданности к тебе я нисколечко не сомневаюсь и смогу пронести любовь до самой смерти трепетно и нежно любя и заботясь о тебе.

– Вот поэтому ты и стала моей второй половинкой! – и притянув её к себе целует в шею, где учащённо бьётся её пульс.

Все эти ласки до сегодняшнего вечера мне казались греховными, ведь я в свои восемнадцать лет до сих пор остаюсь целомудренной девушкой, но не скрою, и не буду лукавить хотя бы самой себе, что мне хочется всего этого испытать и весь этот покой что был у меня до сих пор внутри смогли нарушить некто иные, как мои родители. Они помогли открыть мне саму себя, всколыхнуть огонь, и страсть, которая как оказывается бурлит у меня внутри самой, но я об этом даже не догадывалась и не подозревала.

– Мариш, ты неповторима и непредсказуема как сама весна, но при этом ясна как грёзы.

– Милый, сейчас выражение твоего лица стало таким забавным, ты превратился в дикаря, губы плотно сжаты, взгляд тяжёлый, а ты такой сильный и быстрый, голодный, как и я! Меня всегда разрывают противоречивые желания, ведь есть желания, а между животными нет места осуждению, там нет правильного и неправильного, там есть только страсть и ничего больше! У нас с тобой даже взгляд бычий, ведь недаром мы с тобой принадлежим оба к году быка.

Алекс вынимает с ведёрка бутылку с оставшимся шампанским и наполняет фужеры. Берёт их в руки и смотрит на супругу, которая вся в предвкушении ожидает его.

– Мариш, любимая, благодаря тебе я стал тем, кем являюсь сейчас в жизни, ведь недаром в народе говорят, что за каждым преуспевающим в жизни мужчиной стоит сильная женщина и этой женщиной являешься ты! – и протягивает ей фужер с шампанским.

– Родной мой, а я предлагаю выпить за нас и за нашу любовь, которую мы с тобой смогли пронести больше двадцати с лишним лет совместной жизни! – берёт с его руки фужер и подняв пьёт до дна.

Алекс берёт клубничку, обмакивает её о карамельное мороженое и подносит к её губам.

– Открой свой прелестный ротик и прими это лакомство, оно такое же сладкое, как и ты сама! – Мария глотает клубничку и облизывает свои пухлые губы. – Мариш, синева твоих глаз подобна цвету безбрежного океана, и я готов на них смотреть бесконечно. Дорогая, я вижу, что пару бокалов шампанского сделали своё дело, а твои и без того румяные щёки порозовели ещё больше, настроение заметно поднялось на несколько градусов, но, к сожалению, на этом наш вечер, окончен! – Мария, опустив свой пустой фужер на стол лукаво улыбаясь, притягивает его к себе. – Машунь, только не говори мне, что ты отдыхать не хочешь, в жизни не поверю! – и не спускает с неё своих затуманенных чёрных глаз.

– Любимый, я таким образом и отдыхаю и другого отдыха себе представить не могу! – Алекс закатывает глаза. – Какие у тебя красивые глаза, и они блестят словно арктическая ночь!

Алекс резко открывает глаза и смотрит на Марию.

– Мариш, как тебе помочь?

– А я и пытаюсь помочь тебе помочь мне! – и опустившись на кровать тянет его к себе.

Алекс целует её нежно в губы и прижимает крепко к себе.

– Любимая, я душу дьяволу отдам за ночь с тобой.

– Я душу дьяволу отдам за ночь с тобой… – повторяет Мария вслед за ним и закрывает глаза.

Елизавета пытается обуздать себя и нахлынувшие на неё чувства, но у неё ничего не получается.

Я хочу испытать на себе все эти греховные радости, – призналась она наконец – то самой себе и ей от этого стало дурно. – О, нет, и всё это говорит целомудренная девушка? А так ли я на самом деле целомудренна если посмела мечтать об этом? Что же я делаю и о чём только думаю? Нет, в меня точно проник и овладел моей душой сам дьявол! О, Всевышний, помоги мне избавиться от этого жуткого, испепеляющего чувства и воспоминаний, ведь я живу на пороге ада!

Глава – 3

20 декабря / День рождения Марии

Елизавета остановилась в нерешительности у полуоткрытой двери. Опять, как и вчера она стояла перед выбором и внутри неё боролись две женщины, и каждая из них хотела одержать вверх над ней. Первая, как и вчера твердила ей: не смей наблюдать за родителями, а вторая та ещё сучка, как и вчера промывала ей мозги твердя: стой и наблюдай за своими родителями и учись, ведь другого шанса может и не быть!

Елизавета ханым, поздравляю, как и вчера над тобой вверх одержала вторая! – съязвила она самой себе и устремила свой взгляд к родителям, где страсти лишь только разгорались.

Алекс щекочет губами ей шею, сбрасывает простыню, и Мария медленно просыпается. Она лежит спиной к нему окольцованная сильными его руками. Он целует её за мочку уха, и она открывает глаза и яркий утренний свет наполняет спальню. Его рука нежно ласкает её грудь поверх бюстгальтера, дразнит, а потом перемещает её на бедро, прижимает к себе.

Она потягивается и наслаждается прикосновением супруга ощущая ягодицей его эрекцию.

– О, Боже, милый, ты готов! – и сильнее прижимается к нему приподняв попку и уже ощущает на коже тёплое дуновение его насмешки. Алекс скользит ладонью по её животу, накрывает ею её лоно и ласкает поверх атласных кружевных трусиков пальцами. – Ты рад меня видеть? – и прижимается к его достоинству попкой делая при этом кругообразные движения.

Алекс осторожно переворачивает её на спину.

Твои глаза о многом говорятИ многое о жизни открывают!Твои глаза души тепло моей хранятИ на мою любовь любовью отвечают!Задумчивый и терпеливый взгляд,Улыбка на лице изящно тает.Я вижу это много лет подряд,Твои глаза годами изучаю!Как зеркало души – глаза твои,Они, как индикатор настроения!Секреты сердца, все мечты своиГлаза твои расскажут тихо, откровенно!

Мария улыбается ему своей широкой ослепительной улыбкой, что у Алекса захватывает дух.

– Свет моих очей, я всегда рад тебя видеть и просыпаться рядом с тобой! Как же ты красива и желанна, любима и сексуальна… – щекочет губами ей мочку уха целуя и её бёдра начинают двигаться в ритме танца, заданном его пальцами. Алекс целует её в губы, потом переходит к шее, медленно целует, покусывает, подсасывает. Его лёгкие прикосновения несут ей божественное наслаждение, а тем временем неугомонные пальцы движутся вниз. Он ласкает и тем временем снимает с неё кружевное бельё и швыряет на пол. – Мариш, едва я прикоснулся к тебе, как твоё тело моментально отреагировало на мои руки в предвкушении порочных запретных ласк.

– Мой ласковый и нежный зверь, жизнь так коротка, поэтому от неё нужно взять всё и сполна, как делаем мы с тобой.

– Девочка моя, от тебя брызжет фонтан сексуальности и миллион желаний! – и его тело полностью накрыло её.

– Как же ты красиво заливаешь, ещё пару комментарий в мой адрес, и я кончу до того, как ты в меня войдёшь!

Алекс не заставил любимую ждать и вот уже Мария чувствует, как широкая сильная ладонь мужа скользит по её лодыжке поднимаясь по ноге вверх почти прикасаясь к сокровенной плоти. Он с нежностью ласкает её бёдра, а его рука со знанием дела порхает по её соблазнительным женским изгибам тела. Ещё чуть – чуть и всё её тело устремится куда – то вверх и больше ей принадлежать не будет.

Губы Алекса слегка покусывали ей шею, потом нежно целовали и ласкали, затем снова покусывали и целовали пока наконец – то не вошёл в неё и из его груди вырвался приглушённый крик.

Толчки следовали один за другим, лишая обоих дыхания и вскоре Мария присоединилась к нему. Его достоинство, не переставая всё ещё двигался внутри неё. Когда тень промелькнула в его глазах, взгляд Алекса стал более напряжённым. Его рука поднялась выше и легла ей на шею. Пальцы стали перебирать её волосы. Он слегка их потянул, запрокидывая её голову обнажая тем самым её шею.

Алекс целовал её шею и чувствовал, как учащённо и неровно бился её пульс. Его губы слегка касались её нежной кожи и Мария прерывисто выдохнула. Дальше он опустился ниже к выступающей ключице и сильно потянул её за волосы.

– Детка, расслабься и прими меня в мою любимую потайную пещерку. Не могу себе отказать в этом никогда, ведь ты там такая мягкая и тугая, – услышала она сзади себя чувственный голос мужа. – Я едва могу проникнуть в тебя, но как только оказываюсь внутри тебя моё сердце останавливается, и я не могу дышать настолько мне там хорошо! Иногда мне даже кажется, что я будто умираю, но всё равно не могу вдохнуть, потому что это слишком прекрасно!

Мария инстинктивно выгнулась Алексу на встречу помогая проникновению, вбирая его полностью и целиком в себя до самого конца, как неожиданно вскрикнула от резкой боли, но вскоре выгнулась от пронзившего удовольствия и когда его достоинство набрал быстрый темп и удвоив тем самым чувственное движение ощутила приближение оргазма, она услышала собственный напряжённый всхлип, по которому Алекс легко определил, что супруга уже близка к разрядке и его уверенные толчки стали следовать один за другим. Мария подставляла ему свою попку стараясь попадать с ним в такт его движениям и последний толчок заставил её содрогнуться.

– О, да! – закричала от удовольствия она, достигнув кульминации наслаждения.

Алекс оставался внутри неё и удерживал обеими руками пока её сотрясала дрожь наслаждения. Наконец выходит из неё и одним движением переворачивает её к себе.

– Мариш, я тебя настолько сильно люблю, что эта любовь причиняет мне боль!

Мария, не удостоив его ответом нагнулась и стала целовать, едва касаясь языком и губами покусывая. Она измучила Алекса настолько сильно, что самой уже, казалось, вот – вот и он взорвётся. Его дыхание стало громким и прерывистым, а стоны и лепет становились всё менее членораздельными. Только тогда, когда Алекс едва уже мог дышать, Мария оторвалась от него и дала перевести дух. Она посмотрела на супруга. Его взгляд казался остекленевшим, а розовые губы от её страстных поцелуев чуть приоткрыты. Он ничего ей не сказал и вряд ли способен был сейчас вымолвить хотя бы одно словечко, но Мария увидела в глазах мужа вопрос. Может быть дара речи супруг с ней и лишился, но до полного исступления ещё не дошёл.

Алекс одним резким движением рук притянул её и усадил на себя. Её бёдра содрогались под его ладонями, а её лоно уже плотно обхватывало его достоинство Он, взяв её за руку заставил её коснуться своего лона.

– Потрогай и почувствуй, как ты наполнена мной и принимаешь меня целиком, просто ощути соединение наших с тобой тел и почувствуй все мои движения внутри тебя! – прорычал он словно пойманный зверь в капкан.

Мария протягивает мужу руки, и он держит её, поддерживает таким образом, страхует.

– Как же я обожаю вот так вот обладать тобой, но в то же самое время тебе отдаваться полностью целиком до самого остатка!

– Меня греет эта мысль и мне приятно осознавать, что я тебе нужен и важен как воздух! – приподымает бёдра ей на встречу и наполняет её, растягивает. – Двигайся вместе со мной в идеальной симметрии и ухватись за мои предплечья! – отпускает её руки и берётся за бёдра.

Мария ухватывается за его предплечья, запрокидывает голову и направляет всё своё внимание на его ритмичные движения и двигается вместе с ним в идеальной симметрии противодействуя его ритму, и все её мысли куда – то улетучиваются растворяюсь в немыслимом удовольствии и блаженства.

– Мариш, я хочу, чтобы ты получила разрядку вместе со мной!

– Пожалуйста, не дёргайся…

Алекс останавливается и терпеливо ждёт. Мария громко стонет и наконец – то приходит к финишу: громко, бурно и долго, крича и визжа и без сил падает на него.

Елизавета, дав возможность родителям одеться постучалась в дверь.

– Родители, к вам можно? – и в томительном ожидании ждёт приглашения войти в спальню.

– Да! – отозвались они оба одновременно.

Она, открыв нараспашку дверь вошла в спальню с огромным букетом белых хризантем.

С Днём Рождения, дорогая мама,Я хочу сейчас тебя обнять,Ты со мною рядом постоянно,Помогаешь, пробуешь понять!В этой жизни всё не очень просто,Каждый путь избрал, конечно, свой,Только солнце, облака и звёздыПодарила ты… Поклон тебе земной!Я желаю счастья тебе в жизни, радости, тепла,Жить, кода украдкой не считая,Верить в чудо, доброе всегда!Я желаю крепкого здоровья,Долгих лет и безмятежных зим,Дом всегда пусть будет хлебосольным,И открытым для друзей твоих!И даст Бог за доброту и ласкуИзбежать тебе ненужных бед,Не похожа жизнь на сказку,Не на всё порой найдёшь ответ…Но тобой привыкли мы гордиться,Ты была и есть на высоте,И пусть хватит словно неба птице,Моря нежности и трепета к себе!

– Радость моя, я тронута до глубины души и слёз.

– Мамуль, ты достойна большего и лучшего, и я всё сделаю для того, чтобы ты мною гордилась и шагала по жизни с высоко поднятой головой!

– Дай Бог.

– Мам, а теперь широко раскрой свои объятия и встречай свою единственную и любимую дочь!

– Вот и вылезли опять наружу все твои пятьдесят оттенков, как и у твоего отца!

– Но несмотря на наши с отцом пятьдесят оттенков ты нас любишь больше себя и жизни!

– Солнышко, что, верно, то, верно, и я любому перегрызу глотку кто посмеет вас обидеть!

– Родная моя, я знаю, поэтому я тебя и люблю больше всех и всего на свете!

– Девочка моя.

– С приездом! – и крепко обнимает мать.

– Спасибо.

– Как же ты вкусно пахнешь, – и глубоко вбирает запах её духов и тела.

– Солнышко, иногда достаточно одного запаха, чем миллион сказанных слов, – шепчет она нежно ей в самое ушко.

– Что, верно, то, верно.

Мария, отстранив дочь от себя смотрит в синеву её глаз.

– Ребёнок мой, как же я по тебе соскучилась!

– Мамуль, этот месяц тянулся для меня длиной в год, – и долго смотрит в любящие синие глаза матери, которые напоминают драгоценные камни, блеск которых способен на невозможное. – Многие смотрят на меня и ничего, но стоит посмотреть тебе, как сердце учащает своё биение в груди, становится тепло и весь мир будто останавливается только ради этого мгновения!

– Солнышко, так и должно быть, ведь мы с тобой два родных человечка, мать и дочь, а между матерью и дочерью всегда тесная связь. Вот когда сама станешь мамой тогда меня и поймёшь, – и поцеловала дочь. – Доча, я счастливая жена и мать и за это отдаю хвалу и должное Господу.

– Мамуль, – и Елизавета протягивает ей роскошный букет белых хризантем.

– Солнышко, спасибо за столь роскошный букет, – и одарив дочь улыбкой берёт с её протянутой руки букет.

– Мамуль, поверь мне, что этот скромный букет рядом с твоей красотой просто блекнет!

– Лизунь, детка, ты, как всегда неповторима!

Алекс подошёл сзади и обнял дочь.

– Доча, спасибо за вечер, всё было супер, – шепчет он ей в самое ухо, и Лиза поворачивается к нему всем своим хрупким корпусом.

– Это потому, Алекс бей, что ваша дочь не бездарна и в её жилах течёт ваша кровь! – похвалила она себя красивую и любимую. – Папуль, – и потянувшись поцеловала отца в щеку.

– Доча, выглядишь как всегда сногсшибательно и на миллион!

– Я выгляжу сногсшибательно и на миллион потому, что от красивых родителей рождаются красивые дети! – за словом в карман не полезла она.

– Вот здесь я с тобой согласен и на все сто! – и одарил красавицу дочь своей ослепительной голливудской улыбкой. – Малыш, наша мама сегодня должна выглядеть на миллион, так как на торжестве будут все «сливки» Стамбула, телевидение и пресса!

– Папуль, не переживай, я из мамы сделаю такую конфетку, что у всех отпадёт челюсть, и она затмит своей красотой даже саму невесту невзирая на её молодость!

– Ах, Лизуньчик, мой взрослый маленький ребёнок, ты, как всегда неповторима и на своей волне!

– Пап…

– Доча, у меня к тебе сюрприз, от которого ты будешь просто в восторге!

– Алекс бей, а вот с этого места давай, пожалуйста, поподробней!

– Елизавета ханым, Новый Год мы всей семьёй справим в Швейцарии, а Рождество Христово и Старый Новый Год справим у бабушки с дедушкой!

– Папуль, я тебя обожаю, и ты самый лучший папа на свете!

– Это уж точно, что я самый лучший папа на свете!

– Да уж, что – что, но в скромности вам двоим не отказать!

– Это уж точно! – вырывается с уст отца и дочери одновременно.

– О, Боже, до чего вы оба у меня предсказуемы!

– Мариш, мы с дочерью у тебя такие!

– Ах, Алекс! – и Мария улыбается ему уголками губ.

– Папуль, кстати, что приготовить тебе на завтрак?

– Елизавета ханым, я не привередливый в еде, что приготовите, то и с удовольствием уплету за обе щеки! Девочки, минут тридцать и ваш покорный раб у ваших ног!

– Папуль, а теперь с твоего позволения мы с мамой спустимся вниз на кухню.

– Да, конечно.

Лиза берёт мать за руку и тянет за собой в сторону открытой двери.

– О, Всевышний, я благодарю тебя за моих женщин, ведь я обладаю двойной красотой! – крикнул Алекс вслед своим любимым женщинам, и они улыбнулись.

Малыш вертелась возле ног Фатмы в надежде, что ей перепадёт от неё обязательно что – то вкусненькое и она не обманула её ожидания дав ей кусочек сыра.

– Доброе утро, Фатма ханым.

– Мария ханым, доброе утро и приездом.

– Спасибо. Как вы и ваши домочадцы?

– Спасибо, все живы и здоровы.

– Это хорошо, что все ваши домочадцы живы и здоровы, так как в жизни это главное, а всё остальное дело поправимое и наживное.

– Мария ханым, я вас от всей души поздравляю и желаю вам всего того, что вы сами себе желаете!

– Благодарю Вас, – и широко ей улыбнулась.

– Что вам приготовить?

– Пожалуйста, сделайте две чашечки крепкого кофе, а на завтрак приготовьте яичницу с беконом, зеленью и сыром. Свежий сок приготовьте из моркови и цитрусов в пропорциях один к одному. Алекс бей спустится вниз минуты через тридцать не раньше, – и сделав пару шагов оказалась рядом с ней. – Это вам, – и протягивает ей зелёный блестящий пакет. – Пожалуйста, примерьте то, что лежит внутри. Я хочу посмотреть, как оно будет на вас сидеть.

– Мне никто ни в одном доме не дарил подарки, а работаю я вот уже больше тридцати лет в разных домах… – и в её глазах настолько смешалась вся гамма чувств, что Марии захотелось сию же секунду её обнять. – Вы поистине уникальная женщина. Благодарю Вас, – и берёт с её протянутой руки пакет.

– Фатма ханым, персонал у меня работает годами и даже десятилетиями, и я очень надеюсь на то, что и вы у нас продержитесь долго, как и до вас Ешим ханым! Она нам прослужила верой и правдой в течение пятнадцати лет, а потом мы её отправили на заслуженный отпуск, то есть на пенсию, которую она ежемесячно получает от нашей семьи. Я никогда не забываю добро, которое делается для моей семьи! – и этими словами Мария расставила все точки над «и».

Фатма достаёт с пакета тёплое пальто чёрного цвета. Не спеша, одевает и застегивает на все четыре пуговицы. Она, хоть немного и смущена, но уже улыбается Марии от уха до уха.

– Фатма, оно на вас сидит изумительно!

– Благодарю Вас. Можно мне вас обнять и поцеловать?

– Я сама люблю обниматься и целоваться, и любой человек может стать жертвой моих сильных страстных объятий, так что вы спокойно можете меня обнять и поцеловать!

Фатма целует Марию поочерёдно в обе щеки.

– Благодарю Вас.

– А теперь можете наконец – то заняться приготовлением кофе.

– Да, конечно, – и Фатма направилась в сторону кофе машины.

Елизавета, увидев направляющуюся мать к себе оживилась.

– Мамуль, я думала, что уже не дождусь тебя!

Мария, улыбнувшись подошла к дочери.

– Доча, меня не было всего лишь каких – то несколько минут или ты что по мне скучала?

– Мамуль, так сходу и не ответишь, необходимо подумать!

– Это уж точно, что так сходу и не ответишь! – подыграла Мария ей и поцеловав в щёчку грациозно опустилась на мягкое кресло.

– Ты, как всегда неповторима! – и улыбается ей от уха до уха.

– А вот и ваш кофе! – отозвалась сзади подошедшая к ним с подносом Фатма.

– Фатма, ну что так долго? – отчитала её Елизавета.

Фатма, проигнорировав недовольство маленькой хозяйки опускает поднос на журнальный столик.

– Приятного аппетита.

– Очень красивое пальто и у вас, между прочим, безупречный вкус! – похвалила её Елизавета, сменив свой гнев на милость.

– Это подарок Марии ханым и это не у меня, а у неё безупречный вкус.

– Вот здесь вы правы, что вкус у мамы безупречен, да и на такие жесты способна лишь она!

– Фатма ханым, я благодарю Вас. Можете идти и заняться приготовлением завтрака.

– Да, конечно.

Стоило Фатме лишь закрыть с той стороны за собой дверь, как Елизавета обратилась к матери.

– Мам, зачем ты так балуешь прислугу?

– Елизавета, никогда не обделяй свой персонал кто служит тебе верой и правдой! Жизнь, она многогранна, но не всегда, к сожалению, она зависит от нас, даже если мы ему и повернём именно ту грань, какую хотим видеть!

– Извини.

– Проехали, но, чтобы я больше такого от тебя не слышала!

– Договорились.

Мария протягивает дочери два блестящих пакета.

– Детка, какой бы пакет ты не решила сначала открыть оно тебя обрадует на все сто. Доча, как там в математике: от переменных мест сумма слагаемых не меняется не так ли? Никогда не любила этот предмет и это у нас с ним было обоюдным!

– Мамуль, ты меня хоть убей, но никогда не поверю, чтобы тебе в этой жизни что – то не давалось! – и берёт с её руки пакеты.

– Я не вундеркинд и всем, кому – то в этой жизни что – то не даётся.

Елизавета опускает пакеты на свободное кресло. Поколебавшись в нерешительности пару секунд, остановила свой выбор всё – таки на красном. Достав вечернее платье разглядывает его. Наконец переносит глаза на мать.