Художник

Масштаб

Никогда раньше, ничего подобного не происходило. Каждая, даже самая незначительная, ничтожно маленькая и короткая мысль, вдруг обрела гигантское тело с очень сложной структурой, в которой постоянно работают невероятно умные, превосходно отлаженные механизмы. Каждая мысль уже не была мимолетным током, родившимся и погибшим в мгновенный промежуток времени. Каждая мысль стала весомой, а значит, уже имела смысл. И вот эти громадные механизмы, называемые мыслями, начинают соединяться. Их миллионы, миллиарды, а может столько, что и числа такого нет.

Они соединяются в единый, до безумия сложный механизм. Они кажутся только каплями в океане и знание того, что собой представляет на самом деле, каждая такая капля, заставляет трепетать от восхищения, когда ты видишь океан.

А ведь каждый человек это мысль. Его жизнь ничто, как капля в океане. Несчетное количество капель каждую сверх долю секунды испаряются, меняя свою сущность, состояние и даже внутренний состав но, продолжают существовать, только уже в другой среде обитания. При этом они по-прежнему остаются гигантскими и весомыми механизмами но, для других масштабов.

Я перестал смотреть в одну точку и повернулся, то, что я увидел, потрясло меня еще больше. Весь океан мыслей, который я наблюдал и восхищался его размером, а главное содержанием, являлся всего лишь решением. Мысли собрались в определенную схему для того, чтобы быть решением задачи (2 + 2 = 4). Передо мной был потрясающий по своей сложности, океан мыслей, который являлся механизмом вычисления. Сущность, смысл и причина его бытия была лишь в том, чтобы выяснить (2 + 2 = 4). И я увидел столько же готовых решений, хранящихся вокруг, сколько было капель в океане. Вокруг было неисчислимое количество океанов. (Ну, всё правильно, на сколько вопросов ты можешь дать ответ!?). Затем, от таких масштабов у меня закружилась голова.

Художник

Кто знает – из скольких атомов состоит дерево? Даже если узнать примерное число, более или менее точным оно будет лишь для данного мгновения. Ведь дерево растёт и уже в следующий миг количество атомов, значительно изменится.

Человек, каждое мгновение, приводит в действие больше мыслей, чем атомов у этого дерева. Мозг непрерывно получает массивные потоки информации о том, что он видит, слышит и чувствует. Они его не обременяют но, влияют на тот, поток мыслей, который рассматривает в данный момент его сознание.

Я смотрю глубже и вижу, что мысли не рождаются из чего-то определенного или вообще из чего-то. Они просто есть, они были и будут всегда. Любая мысль, которую можно себе представить, уже давно существует, а сознание, может лишь обратить на неё внимание.

Но люди изобретательны, они в сущности своей творцы, да и живут они именно для этого. Человеку нравятся многие мысли и поэтому, он собирает их в узоры, замысловатые сплетения линий, черточек, красит их разными цветами и вот, его взору открывается чудесная картина, которую он вешает в галерею своего сознания и любуется ею.

Другие люди, через известные органы восприятия, показывают ему иные мысли. Делятся с ним своими узорами и картинами, и если им что-то понравится, берут и пополняют этим свой музей.

А я отношусь к тем, кто не собирает никаких картин в своем разуме, чтобы не привык он к их красоте и поэтому оставался вечно ненасытным и жаждущим новых живописных и зрелищных эскизов. Я тот, кто стучится, приходя в гости к другому разуму. Когда меня просят о картинах, я говорю: «Ты уверен, что хочешь их видеть?» Ведь я тот, кто насмотревшись других картин, начинает рисовать то, что затмит своей красотой все остальные.

Я могу сделать больно ведь, если мне удастся затмить их, он разочаруется в них, а значит и в себе. Ведь именно он считал их совершенными и я, получается, только что унизил его. При этом, как ни прискорбно, мне нравится разрушать чужие галереи. Правда, когда я это делаю меня, называют «вандалом» и гонят от себя, бережно собирая остатки своих набросков и вновь вешая их на стены разума.

Иногда мне нравятся чужие картины, и я стараюсь нарисовать нечто, хотя бы не менее красивое, чтобы оно прекрасно дополняло созданную кем-то коллекцию. Затем, я дарю её ему, а сам начинаю делать новые наброски.

Я создаю картины, совершенствую их до идеала, любуюсь и просто дарю или оставляю где-нибудь на холодных, серых камнях. В себе же я оставляю лишь память о них, об их совершенстве. Именно такими я их навсегда запомню. Именно так я дарю им вечную жизнь, вечное совершенство и красоту. Возможно, я уже нарисовал, что-то во много раз лучше, нежели было, но мне не с чем сравнить их. У меня нет старых картин, я им подарил вечность.

Тщеславие

– Подожди-ка, значит каждую мысль ты сравниваешь с картиной. То есть, ты хочешь сказать, что у тебя нет мыслей?

– А разве они есть у тебя? Разве тебе, принадлежит картина (2 + 2 = 4)? не ты её нарисовал но, она висит в твоей галерее и ты, считаешь её правильной.

– Но она висит и в твоем музее, и ты не можешь не согласиться с её совершенством!

– Я может и не знаю как это опровергнуть, но я знаю, что один человек доказал, что (2 + 2 = 5), а значит сказать (2 + 2 = 4) не всегда можно.

Вообще ничего нельзя сказать с полной уверенностью потому как, всё совершенствуется и меняется.

– Ты прав, что меняется но, совершенствуется ли …это ещё вопрос.

– Может не всё, а скорее всего, просто не везде. Каждое сознание по-своему определяет совершенство идей, хотя давно уже некий круг лиц, имеющий физическую власть, навязал правила, по которым нужно считать картину красивой. Конечно, не все им следуют, но вынуждены их учитывать. Со многими из них и мне приходится считаться.

– Почему же ты не заявишь всем о правильности общепринятых точек зрения?

– Я же сказал, сначала я стучусь, прежде чем войти в другой разум и не рисую для него, если он сам того не попросит. Тем более большинство из них всё равно назовет меня «вандалом».

– Ну, и как же ты поможешь людям прозреть и стать подобно тебе, художниками?

– А я этого не желаю. Не у каждого человека хватит сил воли, отвернуться от своих картин, да и к чему это делать?! Те, кто способен на это, сами придут к этому, мне незачем им помогать.

Разум большинства людей можно сравнить с домом. Человек хочет, чтобы у него была твёрдая, уверенная жизненная позиция. Поэтому, он выстраивает дом своих мыслей, а точнее утверждений.

Я же, подобен ветру. Я принимаю любые формы и не сижу на одном месте так, что ничего мне не страшно, я не разрушим.

Правда, иногда на меня нападает маленькое безумие, каприз. Я начинаю сносить дома, не заботясь о том, как они выглядят и кому важно, чтобы они стояли на своих местах.

– Ну, так стань ураганом, безумным смерчем и снеси все эти дома.

– На их месте построят новые.

– А ты опять смети, заставь их стать ветром, не оставь им выбора.

– Это слишком долгая и тяжёлая работа, к тому же она приносит плохие результаты. Хотя бы потому, что планета на которой будет только ветер, слишком пустынна. Это не интересно а, следовательно, мне это не нужно, ведь мною движет интерес и не более.

– Раз так, то ты волен говорить и делать всё, что вздумается, а потом объяснять это правотой своего отношения к картинам.

– Нет, не всё. Я же сказал, что со многими правилами и я должен считаться, даже если они мне не нравятся. По ним нарисовано много картин и у них много владельцев.

Если я пойду против правил, поднимется волна возмущения и тогда, меня назовут не только «вандалом» но и «убийцей». В их власти отнять у меня свободу действий, а я этого не желаю. К чему поднимать грязь со дна, когда ты намереваешься пить?

– Значит твое мнение это, не иметь никаких картин. Но разве это не есть правило?

– Это, так сказать, состояние моей души. Я не против того, чтобы люди были коллекционерами шедевров только, не стоит придавать им невероятную ценность.

Существуют такие крепкие строения, что ветер не в состоянии как-либо навредить им.

Но проходят века, тысячелетия и они саморазрушаются. Ветер, хоть и непостоянен, но вечен.

– Все рисунки ты даришь или выкидываешь. Это буквально, религия: Не оставлять идей в разуме.

– Так, я дарю им вечную красоту но, только в моем сердце.

В детстве, например, я смотрел мультфильм про роботов-трансформеров. Более интересного и любимого мною я не видел на телеэкране. Недавно его повторили и хотя, ностальгия сладко опьянила меня, мой разум сказал «Фу, какая гадость, и почему мне нравилась эта чушь». Типичная ситуация – я вырос, из этого детского интереса к ярко разукрашенным игрушкам.

Но ведь до этих пор, я помнил его идеальным во всех отношениях!..

– Понятно, но тебе еще придется оправдываться за свои убеждения.

– Но ведь я, ни в чём не убежден!

– Ты назвался ветром, свободным от картин. Разве это не убеждение,– не зависеть от определений?

– Это, мой образ мыслить. Я могу собирать картины, но не желаю этого.

– И это, по-твоему, правильно?!

– Абсолютно не правильно, а может и правильно, откуда я знаю. Я не придерживаюсь никаких сторон. Кстати, это позволяет мне понять вещи, которые многим не под силу.

И из-за этого я не даю один ответ на вопрос, на все можно взглянуть по-разному.

– Ну, хорошо – оправдался.

– Разве я оправдывался?

– А, что ты сейчас делал?

– Отвечал на твои вопросы. Кстати, кто ты? Ведь в комнате я один?

– Я твой внутренний дьявол, сатана. Я твой демон-искуситель и пришел я для того, чтобы зародить в тебе сомнение. Поверь, мне это удастся, вот увидишь. А пока что авансом, я ткну тебя лицом в то, что я создал и люди назвали это грехом. Он, как тяжёлая болезнь, заразил твой разум.

– Что же это за грех?

– Ты сам сказал, что тебе нравится разрушать чужие галереи. Я знаю, что когда тебе это удается, ты смотришь на того, озадаченного ситуацией беднягу, собирающего остатки своих картин и ты, чувствуешь свою силу, свое превосходство. Незаметно для себя, ты льстишь себе. Это тихое, молчаливое довольство собой. Тщеславие, твой грех!

Благо искусителя

– Мне смешно слышать твои речи, искуситель. Ты не внимательный, или недооцениваешь меня, раз считаешь, что я не всмотрюсь вглубь себя и не увижу действительности.

– Тогда докажи, что это не тщеславие!

– Доказывать не буду. В умах людей, доказывать это синоним навязывать, но я могу показать тебе картину того, что ты назвал во мне тщеславием.

– Чтобы ты не говорил, для меня все равно это оправдание. Но раз тебе так угодно давай, покажи мне.

– Хорошо, но прежде ответь мне на один вопрос: Может ли быть такое, чтобы сатана, отец всех грехов, сам был искушен одним из них?

– Нет, это исключено.

– Великолепно, тогда я начинаю. Кстати, какое сомнение ты хотел во мне зародить, ведь я и так ни в чем не уверен?

– Я хочу, чтоб ты засомневался в своей неопределенности, разочаровался в своем образе мыслить. Ты назвался ветром, но сам ты существо земное и живешь на земле. Ты больше похож на дерево без корней, которое вот-вот упадет. Ты не смог выбрать кем тебе быть и теперь, у тебя нет профессии. Ты не хочешь долго работать на одном месте и постоянно увольняешься в ущерб заработку. В личной жизни у тебя тоже, полный крах.

Тебе приходила мысль жить в лесу, чтоб не зависеть от денег, но тогда не с кем будет общаться. Не будет того, над кем ты бы смог возвыситься и получить свою порцию тщеславия.

– Твои картины далеки от совершенства. Ведь сомнение в сомнении уже есть во мне, незачем порождать то, что уже есть в избытке. Я не считаю, что живу правильно, хорошо, или счастливо. Что же касается тщеславия, которое ты вновь упомянул, так сначала взгляни на себя самого. Интерес всей твоей жизни заключается в том, чтобы добиться искушения, заставить человека усомниться в чем-то. Словно зверь, ты ведешь охоту за человеческими устремлениями.

Ты ищешь слабую точку, чтобы ударить по ней и когда тебе это удается, ты ликуешь. Разве ты это делаешь не для того, чтобы насладиться своим тщеславием?

– Вздор!!! Я это делаю не для победы. Мною движет интерес и не более.

– Верно, но после этого ты чувствуешь удовлетворение, разве не так? Можешь не отвечать, я знаю, что при этом появляется ещё и горечь того, что это был не самый достойный противник и еще впереди встреча с тем, кто будет тебе не по зубам. Во мне происходит то же самое поэтому, если ты называешь меня тщеславным, назови таковым и себя.

– А ты, довольно дерзок. Другие лишь защищаются, а ты ещё и нападаешь!

– Есть и другая картина, которую я бы хотел показать тебе, смотри:

С точки зрения большинства людей, ты враг. Ты приносишь, как они говорят, беды или ещё более глупо сказано, зло. Но разве это так? Если так, то ты мне враг. Собственно ты и явился для того, чтобы победить меня. Но, даже если тебе это удастся, я буду благодарен тебе больше, чем кому бы то ни было. Ведь ты покажешь моё слабое место то, в чем я уязвим. На данный момент я не вижу в себе слабых мест кроме тех, которые уже заметил и постепенно борюсь с ними. Одна из таких слабостей – лень, но она довольно податлива под влиянием нужды.

Стоит только выдумать себе нужду, и ты с легкостью переступаешь через лень.

Так вот, мой искусительный друг, на самом деле ты делаешь людям самое драгоценное благо. Многие люди глупы, а иные попросту слабые, чтобы оценить это по достоинству.

Я выполняю такую же работу как и ты, но по отношению к другим вещам. Если победишь ты, то и я выиграю, а если я? Сможешь ли ты смириться?

– На сегодня я тебя оставлю в покое. Ты мне даже стал симпатичен потому, что твой талант художника рождает сумятицу в рядах коллекционеров. Они начинают путаться и спорить сами с собой же.

В эти моменты они так ранимы и неустойчивы, что мне проще добиваться своих интересов. Так что можно сказать – Ты работаешь на меня, художник.

Искушение

– Ты действительно очень похож на меня, художник. Ты – искуситель идей, разрушитель убеждений, ангел смерти для чужих мыслей. При этом великий благодетель, желающий усовершенствовать те самые идеи, убеждения и мысли.

Людям тяжело принимать что-то новое, но если оно будет достаточно совершенно, они решатся на этот шаг. Когда появилась стиральная машина, многие захотели и приобрели её ведь это лучше чем традиционный способ.

Ты даришь людям такое количество картин, что они не вмещаются в галереях разума. Таким образом, ты ставишь их перед выбором – или то, к нему так привык и без чего трудно представить дальнейшее будущее, или то, что заменит старое, но будет более совершенно, хотя и не привычно.

Моё занятие мало чем отличается, но оно больше касается того, над чем люди почти не властны. Я искуситель чувств, разрушитель эмоций, я не соблазн, я его вдохновение. Человек без эмоций, как цветок без воды. А теперь, я покажу тебе то, что я уже сдержал обещание и смог зародить в тебе сомнение. Конечно, ты отчетливо видел это и отреагировал довольно стойко, но ты этого ждал, ты готовился, помнишь?

Ты смотрел на взгляд девушки направленный на своего ребёнка, который только что нашел новую блестящую игрушку. Он радовался и смеялся, а его мать улыбалась, и в её глазах было столько нежности, что ты чуть не зарыдал от бессилия. Твоя слабость в том, что ты желаешь нежности.

Ты хочешь быть любимым так же, как ты способен любить. Ты знаешь, что такую женщину крайне трудно найти, и поэтому, ты научился своему желанию и эмоциям говорить твердое нет. Ты можешь только заставить их замолчать и забиться куда-то в угол, но избавиться от них у тебя не получается. Учти, они растут, и когда достигнут своего совершеннолетия, они заявят о своих правах на владение душой.

Когда же они не найдут удовлетворения, просто съедят тебя заживо.

Я зародил в тебе сомнение, теперь ты думаешь, может плюнуть на этот образ художника, тогда и желаемое получить будет проще.

– Спасибо тебе демон, действительно ты смог этого добиться, и я понял ещё одну прискорбную вещь: Моя сущность, как и сознание, не будет пялиться в одну мысль. Я должен все время меняться, поэтому я художник и по-другому я не умею и не хочу. А желание, о котором ты говоришь, действительно вырастет и уничтожит меня когда-нибудь.

Если оно не найдет покоя или если я не смогу найти более сладкого стремления.

Ладно искуситель, ты славно поработал так, что ложись спать, завтра тебя ожидает сюрприз.

Утверждение

– На днях я сделал потрясающий вывод, исключительный по своей простоте. Удивительное побуждение – любопытство. Оно, в сущности, правит миром и мало кто осознаёт, насколько огромная и великая это сила – любопытство. К чему это я? Ну, да ладно. Сейчас состоится еще одна любопытная беседа.

– Слушай художник, всегда хотел тебя спросить. Ты веришь в Бога?

– Когда задают такие вопросы, люди подразумевают определенные критерии так, что я с уверенностью говорю – Нет.

– Что ты подразумеваешь под критериями?

– К примеру, страна с преимущественно христианской верой. Когда тебе там задают вопрос, на эту тему, то он, само собой предполагает: Единого Бога, сына Его – Христа, царствие небесное, бессмертие души и соблюдение заповедей, а также многое другое. Я не приемлю этого хотя бы потому, что считаю написанное в Завете, на мой взгляд, неверно истолковано окружающим. Многие и вовсе отворачиваются от веры просто потому, что в ней много противоречий, которые сбивают с толку.

Некоторые начинают думать, что это было написано с целью управлять народом.

Самое интересное, что это так. Нет, в самом Завете, конечно, другой смысл, который далеко не каждый поймет. А то, как его представили толпе, сделано с целью умело управлять этой самой толпой.

– Хорошо, я понял тебя и поэтому, перефразирую вопрос. Ты веришь в идею Бога?

– Я верю, что некий разум, бесконечно выше всех наших пониманий существует, более того, возможно и не один или сам оно – многолик. Только, все наши представления о Нем, ничтожно абсурдны. Тем более, если попытаться описать его образ скудным человеческим языком.

Это будет равносильно, как если бы первоклассник средней школы попытался начертить геометрическую проекцию шестимерного пространства, основываясь на своих начальных знаниях.

– А вот этого не понимаю, как можно быть уверенным в существовании Бога? Тем более ты сам сказал, что это абсолютно неведомо! Ты не имеешь никакого представления, ни какой бы то ни было информации.

– Ты меня удивляешь! Вообще-то, мы с тобой о чем говорим?

– О Вере.

– Вот именно. Само понятие – вера, слишком призрачна.

Верят в то, во что хочется, и не требуют никаких доказательств.

–Действительно, непрошибаемое определение. Одного еще не пойму, ты ведь художник, а значит, не принадлежишь к каким либо мнениям. А сейчас ты отстаиваешь определенную точку зрения. Ты, противоречишь самому себе, что происходит?

– Все очень просто, ведь ты, зная что я не определяюсь ни в чем, можешь меня предугадать. Я сделал то, чего от меня ни в коем случае не ожидают. Причём это, не конечная точка, а всего лишь запятая. То есть, уже завтра я могу кардинально изменить свое отношение к вышеизложенным постулатам. В данный момент, я просто рисую очередную картину и довожу её до идеала. Когда мне это удается, я избавлюсь от нее, предварительно насладившись своей работой. Вот, такая суровость.

– Но зачем? Какая тебе от этого польза? Чего ты хочешь этим добиться?

– Почему, все всегда ищут выгоды из своих действий? Если её не искать, а просто делать то, что по душе, выгода сама явится. Трудолюбие, всегда вознаграждается, главное правильно к нему относиться. А вот что касается того, чего я хочу добиться…

..Чуть ли не каждый день, я создаю новые картины и дарю им вечность. Мною движет неподдельный интерес – есть ли предел человеческой логики? В нашем мире тысячи культур, зачастую противоречащих друг другу. Иногда, мне удается спроецировать, возможно, даже когда-то уже существовавшую культуру, но я не внедряю ее в массы. Зачем, я и так представляю как будут жить люди в этом строе. Я – созидатель, с большой буквы и со всей глубиной этого понимания. Всё, что я делаю, направлено именно на это. Я желаю – созидать.

– Поразительно!!! Художник, ты нашёл желание, которое сильней твоего желания вожделений и теперь, к моему сожалению и восторгу, ты совершенен. Для меня ты неуязвим.

– Вот именно, демон, вот именно.

Нова

Я спустился к первобытным людям и показал им арбалет, метающий стрелы, и заслужил их уважение и суеверные взгляды.

Многогранная призма понимания

– Художник, и из-за чего, собственно, у тебя появился интерес к такого рода мышлению?

– Однажды я задумался о том, что такое деньги. Чтобы лучше разобраться, я стал искать противоречивые стороны. Как известно,– в споре рождается истина. Но настоящая истина, требует искреннего спора. Я не имел определенного отношения к деньгам и поэтому, искренне отстаивал права каждой стороны. Первой была точка зрения, что деньги это – добро, но как и любая вещь или знание, понятие, оно требует умелого обращения. Поэтому, – научись обращаться с деньгами, и они тебе послужат благом.

Вторая мысль была о том, что это – зло. Они разлагают мораль и этику общества, они дают почву для рождения алчности, лжи, притворству, предательству и даже убийству. Это огромная тварь с бесчисленными щупальцами, возомнившая себя богом.

– И чем же закончился твой спор? Какой, в итоге, ты сделал вывод?

– Подожди. Потом, просто вмешался «Я». Ну как, вроде я спорил с собой, приняв две противоположности. Но оказалось, что есть и третье «Я», за всем наблюдающая, и именно оно угомонило спорящих, дав им ответ, являющийся чётким компромиссом между ними. Оно сказало, что деньги – не что иное, как необходимость для данной цивилизации с существующим общественным строем. А вот понятия добра и зла, являются лишь оправданиями собственных сил и слабостей, по разным причинам. Кто-то желает во что-то верить, кто-то не находит других объяснений происходящему ,а кому-то удобно мыслить именно такими категориями. А дальше эти понятия переходили из поколения в поколение, поэтому стали нормой, вполне логичной для всех. Так называемые ИНЬ – ЯНЬ. Но, при этом всегда есть компромисс, лежащий за гранью добра и зла.

– Ты не сделал никаких открытий, это и раньше было известно, просто ты увидел этот механизм в действии. Эта мелочь не могла тебя натолкнуть на такие кардинальные изменения в жизни.

– Ты правильно рассуждаешь. Я увидел, что компромисс это – сторона, лишенная понятий добра и зла. То есть то, что большинство людей даже вместить в себя не могут.

Но я не долго радовался открытию, любопытство схватило меня за шкирку и дало хорошего пинка в сторону бездны рассуждений. Кстати, можешь представить себе любопытство как, некое живое существо, которое поселилось в человеке, причём, из-за любопытства, – «что будет делать человек?»

Так вот, я не захотел принимать постулат о том, что компромисс это конечная точка, и что у всего есть лишь три стороны наблюдения. Некоторое время я метался среди данных понятий, пока не сообразил, что нужно выйти за рамки существующего и перейти к альтернативе. Так я представил общество, в котором не существует денег. Так сказать, первобытная община, где достижения каждого является общим достижением. Проанализировав такой строй, я пришел к выводу, что в нём автоматически пропадают многие негативные стороны общества с деньгами. Такие как жадность, собственничество и т.д. Но по-прежнему остаются зачатки лени, подхалимства, злости, лжи и в основном, инициаторами являются жажда власти, славы, любви, желание выделиться но, зато объясни им, что такое деньги и для чего они нужны. Они скажут, что это – абсурд, абсолютно бесполезное понятие.

– Да, но ты ведь живешь в этом мире, при уже существующем строе.

– Верно, но и здесь есть места, где люди как бы изолированы, от так называемой цивилизации, и живут себе спокойно не чувствуя необходимости в деньгах. В Африке, например.

То есть, в любом случае, четвёртая константа мной была уже найдена. Добро, зло, компромисс и абсурд. И тогда, я решил найти пятую но, мне этого не удалось. Все остальные доводы можно было подвести под один и четырех уже имеющихся критериев.

Логос

– Нахождение четырех констант это, конечно, полезная и занимательная находка. Единственное художник, что мне не нравится это то, что ты для меня бесполезен. Мой интерес к тебе угасает, да и все твои открытия касаются только логики.

– Но ведь с помощью неё можно рассматривать и чувства, даже если судить двумя критериями.

Логика, а точнее её принципы зеркальны эмоциональной сфере. Чувства тоже можно рассматривать с четырех сторон и логически аналогом будут идеи.