Лунное проклятие, или Дар зверя

ГЛАВА I

Призыв

Доверяй ходу событий и самому себе.

Не мешай, не трать время на ненужные рассуждения

и сомнения, на хор голосов внутри себя – просто иди.

Снег скрипел под ногами. После теплого салона машины, уличный воздух был еще холоднее, чем до того, как я в нем оказалась. Я накинула капюшон поверх шапки, руки грелись о кружку с кофе, но не согревались. Кажется, что холод пробрался внутрь, и строил там себе ледяную избу и с каждым облачком пара, вырывающимся из моего рта, улетучивалась и хранимое внутри тепло. Я шла по узкой тропинке, к качелям, на которых сидела Ив. Она, не отрываясь, смотрела на дом, возле которого я припарковалась, и курила, выдыхая дым тонкой струйкой.

– Яркая сегодня луна, – я села на качели, она скрипнула, на меня осыпалась наледь. Луна освещала двухэтажный многоквартирный дом, в котором не горел свет потому, что было уже три часа ночи или утра.

– Угу.

– Ужасно холодно, – пробормотала я, от кофе поднимался пар, словно дым из печной трубы, поежилась, зарываясь носом в шарф, но теплее не стало.

– Угу, – угрюмо согласилась Ив.

– И ты очень многословная, – заметила я, продолжая следить за домом и отпивать мелкими глотками горячий напиток.

– Отстань, ведьма, я в печали, – буркнула Ива.

– Что стало причиной твоей печали? – не поддалась я на провокацию.

– Вторую ночь тут, и никаких признаков проклятья, что за ерунда?! – вскрикнула она, махнула рукой, пепел с ее сигареты осыпался в снег.

– От чего, сразу меня не позвала? Профессиональная гордость? – хмыкнула я, скорее из природной вредности, но вполне понимая Ив. Ремесло у нас такое, дар, призвание, как не назови, в массах называют ведьмами. Многие сочтут такое заявление бредом, если не признаком психического расстройства. Невидимый мир, который называют сверхъестественным, и мистическим, для нас продолжение реальности. Он такой же настоящий, как и привычный для вас мир. Домовые, лешие и прочие с ними, порой сами нас просят о помощи. Но чаще к нам приходят люди, которые либо сами пересекли, эту невидимую, и тонкую грань, либо были втянуты сюда волей случая. Мы что-то вроде скорой помощи, детективного агентства или полиции. Не конкретно мы с Ив, а такие как мы. Нас много.

– Ты же видела, что на этом парнишке след, темный и звериный? – то ли утвердила, то ли спросила она.

– Нет, не видела, – качнула я головой.

– Зачем тогда мы тут сидим? – вопросила Ив, и резко встала.

– Ну, ты позвала! Сказала, что срочно. Хотя, могу дословно прочитать твое сообщение, сейчас, подержи, – я протянула Ив кофейный стаканчик, который все еще уютно и ароматно парил, чтобы достать телефон из кармана.

– Ты издеваешься?! – резким движением она запустила туда свою недокуренную сигарету и сунула стакан обратно мне в руки.

– Ив, ты потушила там сигарету, – спокойно заметила я, флегматично разглядывая плавающий окурок. Понимая, что бесполезно, что-либо объяснять или злится.

– Да причем тут сигарета?! – взмахнула она руками.

– Конечно не причем, я расстроена из-за кофе! – прошипела на нее я.

– Послушай меня, – размышляла она вслух, будто проговорив свои догадки, должна была тотчас же найти решение какой-то непростой задачи.

– Сегодня полнолуние, причем полно. Если на нем есть что-то из темных оборотов, то обычно это завязано с Луной.

– Ну, всегда есть исключения, – заметила я, и осеклась.

Что-то вспомнилось, я была уверена, что знаю ответ, но эта важная мысль исчезла. Нечто всплывшее в памяти это слово «оборотни», даже показалось, что тени зашевелились, приобретая форму зверя с серой шкурой. Я помотала головой, отгоняя наваждение.

– Ты мне не помогаешь!

– Помогаю – для этого я здесь, и не ори на меня. Что вообще с тобой такое? – я посмотрела на нее.

– Полнолуние на меня тоже действует, – она расстроено села обратно на качели, и достала новую сигарету. Ив любила курить с мундштуком. Она вообще была эффектной девушкой. Пухлые алые губы, аккуратные длинные ноготки, шикарные шубы и обувь на каблуках. Кожа, шелк и кашемир, и богатые мужчины. Но она никогда не выглядела вульгарно, наоборот очень женственно и шикарно.

– Почему это вдруг? – удивилась я.

– Всегда действовало, – вздохнула она, пряча руку в карманы шубы.

– Не поняла. Ты никогда не говорила. Да никто не говорил! У нас же в конторе все про всех, всё знают, особенно секретарь и бухгалтерия, это же просто служба шпионажа!

– Я никому не говорила. Никогда не работала в полнолуние, или делала это очень редко и в одиночестве.

– Тогда зачем меня позвала, зачем сказала? – удивилась я.

– Меня вызвали, пришлось выйти. А сказала? Не знаю, ты же моя подруга, да и не болтливая, – Иви хмыкнула.

– Ты посмотри за пять лет, первое откровение! но почему она на тебя действует? – не унималась я.

– Звериная натура, – она улыбнулась уголком рта, – моя прапрапрабабка оборотень.

– Ну и чего тут такого, хотя я не разбираюсь в оборотнях, конечно.

– Она не истинный оборотень, это – лунное проклятье. Весь наш род задело. Мы не можем его снять, оно задевает только тех, у кого есть Дар. Знаем только, что оно слабеет со временем.

Дело в том, что истинные оборотни могут менять ипостась, когда им этого хочется, полностью оставляя контроль над разумом. А проклятые нет, они превращаются в зверя, с человеческой жаждой убийства. Почему с человеческой? Потому, что только человек может убивать ради забавы.

– Слушай, а как на тебя Луна действует?

– Не бойся, я не превращаюсь в зверя, и не закусываю людьми, – она засмеялась, – за день до полнолуния слабеет чутье. Искажается, меняет направленность, сильнее чувствуется навь. Трудно объяснить, – она выдохнула облачко дыма, и снова затянула сигарету, смахивая пепел на снег.

– Ну, суть я уловила, – помахала я в воздухе пальчиками в варежке, намекая, насколько отдаленно поняла.

– Лея! Лея, я дура! – воскликнула она, бросая сигарету.

– Тише! – шикнула на нее я.

– Ведь на мне такой же след или похожий! А еще он же может быть истинный оборотень, но полукровка. И на нем проклятье. А из наследства может и не быть ничего, разве что нюх более тонкий, чем у обычных людей.

– Выходит, мы тут зря караулим? Погоди, ты позвала меня, на битву с проклятым зверем и даже не предупредила?! Ну, ты! – прорычала я, представляю, ту самую зверюгу, которая крадется за нами, развернулась и пошла домой, вернее, в сторону машины, уже предвкушая долгожданное тепло. Но остановилась на секунду, улавливая чей-то пристальный взгляд, будто кто-то за нами наблюдает, но это чувство быстро прошло.

– Лея! Ну, Лея! Да, прекрати! Я же специалист со стажем! Остановись, в конце концов! Ты же тоже ведьма!

– Я эмпат! Медиум! – от досады я даже не обернулась, выкрикивая Ив своё возмущение, и активно махая руками и выливая кофе на снег, оставляя черные пятна на нем. Они стали похожими на кровь, и что-то знакомое всплыло в памяти, и нырнуло назад, не дав понять, что именно – Я работаю с заклинаниями и поиском! Я не обладаю активным даром! Из активного у меня только способность левитировать! – продолжила я.

– Ну и улетела бы, чего кипятишься?! – скрипел снег, под ее каблуками, выдавая ее местоположения.

– Тем более ты еще и амулетами занимаешься, и я уверена, что у тебя всегда с собой несколько защитных, хотя чего уж там, я о них знаю! – она остановилась в нескольких шагах от меня, чтоб отдышаться, тяжело бегать по снегу на каблуках.

– ТЫ! – я развернулась и ткнула ее пальцем в грудь, ну вернее в шубу.

– Я! – передразнила она меня, поднимая воротник.

– И вот какая ты после этого подруга? – более спокойно, спросила я.

– Хорошая, смотри, сколько бы у тебя было приключений! И если бы он оказался свирепым, мы бы вызвали наших боевых ребят, они у нас как на подбор, – мечтательно протянула Ив.

– Ты не хороший человек, – уже спокойно заметила я, понимая, что она права, на мне есть обереги, всегда.

– Это да, с этим не поспоришь. Лей, вот ты же вроде девочка.

– Ну, – свернула я губы трубочкой и поиграла пальцами.

– Не вырывай из контекста, девушка, вот, почему у тебя всегда такие большие машины?

– Мне нравится все большое, – не думая ответила я.

– О!

– Прекрати хихикать!

– Все! Все! Давай до завтра! – она махнула мне рукой из своего серебристого Мерседеса купе.

– Не слушай ее, ты прекрасен, – я провела рукой по капоту своего красного Вранглера.

А ведь ночь хороша, хоть и морозно, красиво. Фонари здесь у этих домов не горят, но луна очень яркая ее свет красиво серебрит сугробы, словно лунная пыльца, кажется, что волшебство, растворилось и стеклось здесь, принимая форму сугробов.

Моё самое не любимое время года зима и самое удивительное. Скрип снега под ногами, особенного, когда ты возвращаешься домой, через заснеженные улицы, новый год, и темное звездное небо. Еще мне нравится, когда небо теплеет, перед снегопадом и потеплением. К ночи его затягивает тучами и в них отражается серый город с миллионом огней, от чего оно становится немного красновато-оранжевым. Сразу настроение поднимается вместе с кучей озорных мурашек внутри, кажется, что вместе с теплом придет и что-то волшебное. В этом году зима пришла в ноябре.

Дом встретил огоньком в башенке, нет, я не жила в замке. Всего лишь небольшой двухэтажный дом с башенкой. Это мечта детства, я всегда хотела, чтобы мой дом стоял на возвышение, и в нем была башня с огоньком, чтобы местные придумывали страшилки для детишек, а я всегда знала, что мой дом меня ждет. Он находился в двадцати минутах от города, на возвышение и чуть дальше от всех остальных домов, такой дачный поселок. Здесь много было бизнесменов и прочих не бедных людей, богатые люди могут позволить себе жить в красивых местах. Зато никто не задавал не удобных вопросов и не за кем не следил и уж точно не пускал сплетни. Это было плюсом и еще вид на реку и лес. Хотя между огромными и шикарными коттеджами остался единственный низенький и небольшой, рубленый дом, деда Иннокентия, когда-то он здесь жил в соседстве еще с тремя десятками домов, но все раскупили, и все уехали в город. А он нет, и как не странно никто не пытался его выжить, наверно потому, что он гнал шикарный самогон и делал восхитительные настойки. И со временем превратился в нашу достопримечательность, к нему в гости захаживали такие люди, которых и вспоминать многие бы побоялись, но они не гнушались общества деда Иннокентия, и даже мылись в его старенькой баньке, утверждая, что после этого, как заново рождались, ага особенно после настоек то.

Еще дома меня ждал пес Верес, породы болонка, и единственное, что было в нем грозного это черный цвет.

– Привет мой хороший, какой же ты милый, – я взяла радостно прыгающего пса на ручки, он был теплым и мягким как варежка, положила ключи в чашу.

– Пошли, поедим на сон грядущий, – еще ни разу не отказывал, и не смотрел с упреком, идеальный мужчина.

Хотя с моей работой сложно потолстеть, но были времена, когда я была крайне пухла, еще до проявления моего дара, вернее до того, как меня прокляли и спровоцировали его проявление. А маленькой я была тощей и подвижной, потом я умерла в больнице. И снова ожила, только благодаря своей силе, но стало замкнутой и пухлой, рисовала и читала книжки, про магию и параллельные миры, забавно сейчас. Затем я умерла второй раз, когда бабушка снимала с меня проклятье, умерла вместе с ней, но она отдала мне свою силу и я вновь ожила вопреки видимо всему. Я сирота, но у меня есть работа и бабулин дух периодически приходит в гости с наставлениями, она меня и учила управляться с даром. Вообще это было страшно, когда она пришла ко мне, после того как я ее похоронила, взяв кредит на ее похороны, в те времена я работала всего лишь учителем и получала очень мало. Кредит я погасила через месяц, бабушка показала, где хранит свои деньги, копить старушка умела, поэтому бросив работу, я смогла год прожить на ее сбережения, очень экономно, но за то я похудела, а она меня учила управляться с даром, и направила к своей крестнице, и та помогла найти эту работу. Вот если коротко, то как-то так.

Погрузившись в воспоминания, и теплое одеяло, я уснула в обнимку с псом. И, кажется, сразу меня разбудил телефон, даже нет, телефон разбудим Вереса, а он меня, прыгая по мне и гавкая.

– Да!

– О боже! У тебя с утра голос как у Джигурды, – захохотала Ив,– просыпайся солнце встало.

– Где? – я даже открыла оба глаза, чтобы увидеть в окне такое же темное небо, какое было, когда я легла спать.

– С тобой разговаривает.

– Ууу, ведьма!

– Стой! Не бросай трубку, я по делу, нас вызывают, я уже к тебе подъезжаю. И я взяла кофе, со сливками и сахаром.

– Ну, ты уже не так ужасна. Дверь сама откроешь, я в душ.

Минус моей работы, заключается, вот в этом, в отсутствие графика, не спят злодеи, и мы не спим, мы сотрудничаем и с полицией, и когда дело касается подобных вещей, что-то вроде жертвоприношения, или укуса зверей или прочей подозрительной смерти вызывают нас, мы с ней напарницы.

Душ, мне не помог, спать хотелось очень, судя по часам, я спала от силы два часа. И что самое ужасное, я вот ни разу не жаворонок. И утром я обычно ложусь спать, а не встаю.

Джинсы теплый свитер, высокие сапоги на платформе, теплый шарф и пуховик, волосы заплела в косу. Они у меня длинные и густые, медного цвета, моя гордость, с помощью трав и отваров я смогла отрастить копну волос ниже попы. Бабуля мной гордится, молчит, но смотрит одобрительно, а под кучи жирных складок оказалась прекрасная фигура, большая грудь, попа и тонкая талия.

– Лея, вот поражаешь ты меня, – протягивая мне кофе, начала нотацию Ив.

– Чего опять? – фыркнула я, садясь в машину.

– Почему ты свою красоту прячешь под этой бесформенной одеждой? – Это у тебя со времен пухлоты привычка осталась? Я понимаю, когда тощие девочки без форм так одеваются, – покачала головой Иви, даже не пытаясь дождаться ответа, так как подобным образом начиналось почти каждое наше утро.

– Прекрати зудеть, женщина! Поехали!

– Тяжелый ты человек, – покачала она головой, – кофе не пролей – закончила Ив, трогаясь с места.

– У тебя не рабочая машина, сейчас все опять к твоей машине прилипнут, – буркнула я.

– Вот и хорошо, будем работать спокойно, – улыбнулась Ив, выезжая на шоссе.

– Аргумент, – я отпила кофе.

Мы подъехали к строящемуся зданию практически в центре города, все уже было оцеплено и где можно закрыто, хмурые ребята в форме попросили удостоверение и только тогда пропустили за ворота. А на душе становилось противно, во рту появился привкус горечи или даже гари, повеяло холодом.

– Тебе кто позвонил? – мрачно поинтересовалась я, уже понимая, что это не ложная тревога.

– Хмуров, – ответила Ив.

Хмуров, это следователь, очень умный и проницательный молодой человек, хотя скорее мужчина под сорок, дара не имеет, но чуйка как у ищейки, ему скидывают самые странные и запутанные дела. Без ума от Ив, но еще больше любит свою работу, она познакомилась с ним еще до меня, у нее значительно больше опыта и связей.

Мы обе уже чувствовали, что здесь труп и не один. Вышли из машины, нас встретил Андрей Сергеевич Хмуров, сегодня он очень соответствовал своей фамилии.

– Здравствуй Иванна, – мимолетно улыбнулся он и поцеловал ей ручку.

– Привет, не выпендривайся Андрей, – погрозила она ему пальчиком.

– Лея и тебе привет, – кинул он мне.

– Привет, я смотрю мне ручки то, не целуем,– улыбнулась я, – ладно я пошла.

– Ты как Лей? – дернула меня Иви за плечо, – Бедная стала жуть, – уже тише закончила она.

– Нормально, – я поежилась и спрятала руки в карманы.

Чувствовала я себя гадко, казалось, что меня покрыла тонкая маслянистая черная субстанция, ужас и холод, и эта дрянь тянулась не от места убийства, а из другого места, я обошла вокруг постройки, кучи со щебнем припорошило снегом, но он не казался белым, был похож скорее на пепел чем на снег. Жутко мутит, я кожей ощущаю, этот сладковатый запах разложения, я знаю, куда надо идти, но набираюсь мужества и уду к источнику этой гадости. Чуть дальше здания, за кучей щебня, огромное бурое пятно, пентаграмма, пропитанная кровью, пахнет гарью. Я достала телефон, пальцы заледенели, и плохо слушались.

– Алло, – чуть хрипло ответила Иви.

– Ив, плохо дело, очень плохо, звони нашим ребятам!

– Уже позвонила, – мрачно выдохнула она.

Это не баловство неумех или любителей экспериментов, здесь действовал кто-то с твердой рукой и хорошими знаниями, он знал, что делал и зачем. Я обошла ее всю, еще теплая земля не давала укрыть себя снегом, показывая свои открытые раны, а снег таял, очерчивая их равнее. Я выпрямилась, словно оцепенение спало, и поняла, что снега быть не должно, небо ясное, но он падал словно хлопья пепла. Так бывает, это остатки силы, им дали форму, чтобы замести следы. Поэтому мы почувствовали это позже. Умело нарисованные символы, подобные мне показывала бабушка, просто для расширения кругозора, она сказала, что эта информация утеряна, а подобных книг очень мало. Пентаграмма призыва, еще есть силы, открытия, и снятия печатей. Их должно быть четыре. И эта первая, в каждое полнолуние по одной насколько я помню.

– Лея, ты же знаешь, что это?– Ив выглядела не лучше меня, бледная с расширенными зрачками, она курила, и мундштук подрагивал в ее тонкой руке.

– Знаю, еще три должно быть, – она лишь кивнула.

– Тут нам не справиться, этим будут заниматься другие, – пробормотала Иви.

Я сняла варежку и водила рукой над черными рунами, пытаясь уловить след, хоть что-то, что помогло бы в поиске, но работал и правда профи.

– Ты видела тела? – повернулась я к ней.

– Сложно назвать их телами, за всю свою практику я такое вижу впервые, – Иви мотнула головой, уголок губ ее дрогнул, она втянула в себя дым.

Я кивнула, прекрасно ощущая ужас людей, принесенных в жертву, да и то, что вышло отсюда, было очень голодное. Такие существа обычно питаются сильными эмоциями людей, и лучше всего у них, получается, вызвать страх и боль. Эти чувства дают огромную силу.

– Пентаграмма активирована и пуста, – произнесла я, отступая от нее.

– Пошли от сюда, – Ив бросила окурок в снег и спрятала руки в рукава.

– Никогда не любила зиму,– пробурчала я, не было смысла завязывать связь с душами погибших, они не вернуться на место своей гибели, только к своим родным попрощаться, да и смысла нет. Не думаю, что кто-то из них что-то помнит кроме ужасающего чувства страха и боли.

– Еще ноябрь, – парировала Ив.

– Не важно, какой месяц, ты просто чувствуешь, зима и все тут,– поежилась я, зарываясь глубже в шарф.

К тому месту уже направились люди, полицейские уехали, только Хмуров стоял рядом со своим авто и курил, ждал Ив. А у меня зудело между лопатками. Я обернулась. На меня смотрел молодой человек, под взглядом которого было неуютно и в тоже время хотелось опустить свои глаза. Но, я из природного упрямства продолжала смотреть ему в глаза, он улыбнулся и отвернулся, как ни в чем не, бывало, продолжая разговор со своим коллегой. Подобный взглядом обладал один мой знакомый.

– Кто это? – Хмуров кивнул в сторону того парня.

– Командир отряда зачистки, – ответила Ив.

– Не молод ли? И где Крагов? – удивился Хмуров, докуривая сигарету.

– На пенсии уже, а этот говорят способный и сильный, – прищурилась Ив и пыхнула дымным, табачным облачком.

– Из молодых да ранних, – заметил Хмуров.

– Ну посмотрим, а чего он на Лею так смотрел?

– А что вы на меня смотрите? Я вообще его первый раз вижу, – фыркнула я.

– Всё, я до дома, и спать, – закрыла тему я.

– Давай подвезу, куда ты направилась в таком виде?

– Проветрюсь, самое то. Вечером кстати наша смена, – я накинула капюшон и зашагала, вызывая протестующее скрипение снега.

– С чего это? – ошеломленно спросила подружка.

– С того, что мы отдыхаем в новый год, и теперь эта неделя наша, – ответила я, не останавливаясь, махая всем рукой на прощание.

– Точно, я забыла, – скривилась она.

Ноги меня сами несли подальше от этого места. А перед глазами все еще стоял этот новый начальник, имя которого я даже и не знаю. Да бог с ним, что за ерунда, я помотала головой. Со стороны наверно не очень выглядит. На душе тяжело и холодно почему-то. Состояние перехода из одного к другому, в такие моменты говорят, люди уязвимы, как оборотень в момент оборота. Дверь, из которой я вышла, закрылась, а новая еще даже не найдена. Между ними темный коридор, страшно и волнующе. Я еще топчусь на пороге старой жизни, пока глаза привыкнут к свету. Вот именно так я себе ощущала, но понять причину этих чувств не могла. Под ногами хрустел снег, сегодня было еще холоднее, чем вчера, я уже пожалела, что отказалась от предложения Ив подвести. Не оборачиваясь, отошла на обочину, чтобы пропустить чье-то авто.

– Садись болезная, – сказала Иви, опустив стекло.

– Спасительница, – вот за что люблю Ив, она всегда знает, когда появится.

– Я сегодня останусь у тебя, не хочу мотаться, – сказала она, когда я села в машину

– Да, не вопрос, только давай заедем чего-нибудь поесть купим,– в животе заурчало в поддержку, и я поняла, что кушать хочется и очень.

– Со вчерашнего дня не ела. Кстати, с тобой можно идти в разведку, ты не дашь умереть с голоду, или напомнишь или найдешь чего съесть. Сколько время? – хохотнула она.

– Первый час, и с чего это я найду, что съесть? – буркнула я.

– Считай это моей интуицией, – захохотала она.

Купили кучу готовой еды и полуфабрикатов, от того, что на душе спокойно не было, я чувствовала, что готовить будет некогда. Мы разошлись в магазине по разным сторонам, Ив ушла в винный, пополнять мой бар, в этом она разбиралась лучше меня. А забрела в сладкий ряд с конфетами и джемами. Я взяла в руки банку с клубничным джемом, услышала шепот и резко развернулась. Мир привычно замер, словно время застряло в тягучем киселе, холодном и липком, все вокруг будто покрылось пылью и затянулось сероватой дымкой. Шепот стал слышаться со всех сторон сразу, выныривая из-под полок, падал сверху и становился серыми призраками людей, я закрыла глаза, чтобы сосредоточится, но кто-то на меня налетел. Джем выскользнул из рук и разбился, заливая пол ярким красным пятном. Пятно стало растекаться в узор, я присела, чтоб разглядеть, что получится. Длинные, крючковатые, как старые ветви пальцы сомкнулись на запястье, я вздрогнула и замерла.

– Теперь слышишь, – голос раздался прямо в голове, я смотрела в глаза навки черные, большие и бездонные, сил хватило лишь кивнуть.

– Дверь закрывается, запомни, то, что вы считаете проклятьем луны – это дар.

– Что?

– Четыре двери, смерть, зверь, проклятье, – слышно было плохо, слова становились то тише, то громче, или вовсе заглушались сразу несколькими голосами

– Лея! Лея! Да приди в себя уже! – резко стало очень громко, казалось, крик Иви раздался прямо у меня в голове.

– Стой! – слишком быстро, я не поняла, не успела, не услышала, казалось мне

– Лея, ты не выйдешь, вернись! – я слышала, нотки страха в голосе Ив, но они были так не важны и так далеко.

Навка не договорила. Она кивнула и разжала руку, как бы соглашаясь с Ив. Затем дернулась в последний раз и сжала до боли мои запястья. Я вскрикнула и упала на пол, возвращаясь в материальный мир.

– Черт! Ив! Я не услышала, она не договорила, – я соскочила с пола, Ив была перепуганная, рядом стоял продавец и охранник и смотрели на меня как на ненормальную

– У тебя кровь, – она протянула мне платок.

И только тогда я поняла, что у меня из носа бежит кровь, которая кажется, капала уже на кофту, и во рту был противный привкус железа.

– Блин, – я запрокинула голову и прижала платок.

– Иди в машину, сможешь? – я махнула рукой, что означало, да.

– Я на кассу, справишься? – на это я лишь кивнула.

– Не переживайте, я провожу вашу напарницу, Иванна, – меня взяли под локоть и развернули к выходу. Голос был мужской. Приятный.

– Благодарю вас, – кивнула Ив и улыбнулась немного с ехидцей.