Старый мир. Возвращение домой

– Извините, но мне показалось, вы с ним знакомы?

Женщина кокетливо взбила свои каштановые кудри и подтвердила:

– Да молодой человек, вам правильно показалось. Я лично знакома с Артуром Ноблом.

– О! Это же просто здорово! – обрадовался Том.

– Да-да, я знаю, но… – женщина сложила руки под грудью и секунду-другую скептически всматривалась в лицо Тома.

Тот поспешил объясниться:

– Я… Видите ли, Артур Нобл – мой дедушка.

– П-ф-ф… – сквозь губы выдул светловолосый юноша и переглянулся с матерью.

– Вы, молодой человек, верно, что-то путаете!? Артур Нобл, которого я имею в виду, сейчас очень далеко отсюда, – она неожиданно смолкла, повнимательнее разглядев одежду Тома. Потом резко вскинула голову и глянула ему прямо в глаза.

– Не может быть… Ты же не… Ты же Томас!

– Нобл? Да, это я, – прервал Том и сам удивился тому, что его имя здесь кому-то известно.

– А! – вскрикнула женщина и тут же прижала ладонь к губам. – Быть того не может! Невероятно! Томас, какой же ты большой! Какой же ты…

Она прикоснулась к нему обеими руками и стала ощупывать плечи и вдруг буквально подпрыгнула на месте:

– Это надо отметить! Как вы? Когда вы?

Не на шутку взволнованная, не выпуская плечо Тома из рук, дамочка стала озираться, затем сказала:

– Ортус, вон лавочка, идите туда! Возьму нам что-нибудь и тут же вернусь!

Сказав это, она вовсе не спешила отходить, а так и стояла какое-то время, разглядывая Тома с головы до ног, то прижимая его голову к своей груди, то целуя в лоб. Но затем всё-таки побежала к торговой лавке.

Том и Ортус переглянулись, синхронно поджали губы в знак негласного обращения друг к другу и зашагали к лавочке.

– Я Ортус Дево, – сказал Ортус, – А эта женщина – моя мать Кэти. А ты, значит, всё-таки существуешь!

– То есть? – удивился Том.

– Ну, не многие верят, что у Артура есть внук.

– С чего это? – недоумевая, спросил Том.

– Не знаю, просто так говорят, вот и всё…

Голос его был не то чтобы холодным, скорее смущённым. Сейчас Том смог повнимательнее разглядеть своего нового приятеля: светлые, почти белые волосы, лицо узковатое, с заметными скулами, прямые чёрные брови служили мощной защитой для весьма трогательных глаз Ортуса – голубых, всё время слегка прикрытых и немного печальных.

– Рассказывай! Миленький, не томи! – ещё только подбегая к лавочке, нетерпеливо кричала Кэти. Она без всяких церемоний сдвинула сына в сторону и села, развернувшись к Тому лицом.

Том не знал, с чего именно начать, поэтому, улыбаясь, продолжил молчать, надеясь услышать конкретный вопрос.

– Давно вы вернулись? И где сам Артур?

– Вообще-то я пока один здесь. Дедушка с Матильдой будут через два дня.

– А! Матильда! А я и забыла про неё. Ну, она-то как?

– Хм, а что ей сделается, – пожал плечами Том, на что Кэти тут же рассмеялась.

– А прибыл ты с кем?

– С Олденом, – скромно ответил Том.

– В смысле, с председателем Олденом? – уточнила Кэти, а когда Том кивнул головой, то брови Ортуса резко взмыли вверх, и он сразу спросил:

– Ты что, с председателем знаком?

– Уймись ты, председатель и Артур – старые друзья, – бросила через плечо Кэти, а, уже повернувшись обратно к Тому, снова засветилась улыбкой. – Не могу поверить… нет, ну я просто не могу поверить! Артур скоро будет здесь, с нами!

Кэти приложила ладони к румяным щекам и спохватилась:

– Ох, что же это я! Нужно отметить!

Кэти протянула Тому бутылочку с жидкостью грязно-серого цвета, но тот не рискнул пробовать её содержимое:

– Большое спасибо, но у меня уже есть. Я просто воды выпью, – Том быстренько откупорил крышку и дождался, пока то же самое сделают Ортус и Кэти. Из горлышек их бутылок повалил густой серый дым. Кэти немного развела его рукой и наклонила бутылочку к Тому:

– Давай, мой хороший, за твоё возвращение домой!

Раздался звон стекла, и Том сразу же сделал большой глоток. А когда отнял бутылку ото рта, то увидел, что мать и сын уставились на него с превеликим изумлением.

– Эх, зря ты так, – протянул Ортус.

На этих его словах Том стал ощущать нарастающий холодок во рту, стремительно ползущий к горлу. В желудке возникла тяжесть, а из носа повалил густой пар. Всего за несколько мгновений тело Тома сковало холодом. Его кожа покрылась инеем, губы посинели и задрожали.

– С-с-т-о… т-т-а-хое, – просипел Том. Он уже перестал чувствовать собственный язык.

– Это же ледяная с горы Рок, – жалостливо протянула Кэти, – её пьют маленькими глоточками.

Непослушными пальцами Том с трудом повернул бутылку и уставился на этикетку с обратной стороны:

«ВНИМАНИЕ! ВО ИЗБЕЖАНИЕ ОБМОРОЖЕНИЯ ВНУТРЕННИХ ОРГАНОВ УПОТРЕБЛЯТЬ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО В НЕБОЛЬШОМ КОЛИЧЕСТВЕ».

– Н-н-и-чего с-е-б-е водиська, – стуча зубами, проговорил Том.

– О, бедненький, теперь уж потерпеть придётся, пока не оттаешь, – с величайшей горечью сказала Кэти, – я не хилфер, помочь не смогу.

Оттаивать Том начал довольно скоро. Иней на коже сменился тонкими ручейками, стекающими на землю, где под ногами уже образовалось небольшая лужица. Внезапно раздался переливистый звук колокольчика, и в тот же миг Кэти встрепенулась и сунула руку куда-то за бок.

– Я же совсем забыла! – с досадой сказала она, извлекая непонятно откуда длинную алую ленту.

На конце ленты висел перевязанный маленький свиток. Кэти нетерпеливо развязала узелок и принялась разворачивать узкую полоску пергамента (один из концов ленты оказался вделан прямо в толщу бумаги).

– Томас, миленький, я срочно должна бежать. Это моя сестра, она не совсем здорова. Ты не обидишься, что я тебя бросаю в таком состоянии?

Том постарался мотнуть головой, но это у него не совсем получилось. К тому же, от всякого движения его начинало подташнивать.

– Ортус, ты проводишь Томаса. Том, ты ведь в гостинице остановился?

Том кивнул.

– Вот и хорошо. Тебе полежать надо бы какое-то время. Не волнуйся, не переживай! Часок – другой, и тебя отпустит, вот увидишь. А Ортус сделает всё, что попросишь.

Кэти аккуратно смахнула снежинки с макушки Тома и лишь с третьей попытки поднялась на ноги (всё никак не решалась оставить Тома в его не простом состоянии). А после быстро зашагала к аллее.

– Пойдём, я тебя провожу. Тебе, кстати, воды сейчас нужно попить, тёплой, разумеется.

Ортус перекинул руку Тома себе через плечо, и в таком вот виде они не спеша вышли из парка и пересекли площадь.

– Куда теперь? – спросил Ортус.

Том не ответил, а просто показала пальцем на отель «Олд-Гроуд».

– Ты там поселился? Обалдеть, – чуть ли не с благоговением пролепетал Ортус и, прибавив ходу, зашагал вперёд.

Для Тома же каждый шаг отдавался острой болью в висках. Земля под ногами то расплывалась, то вдруг становилась настолько чёткой, что в глазах рябило. На лестнице он стал чувствовать обильное слюноотделение, а когда под языком неприятно засвербело, то понял, что его вот-вот стошнит.

Проходя мимо стойки регистрации, Ортус, не останавливаясь, сказал что-то управляющему; затем Том вдруг обнаружил, что они уже поднимаются на лифте, но то, как они до него дошли, он не помнил. А потом вдруг и вовсе осознал, что уже сидит на диване в своём номере. Желудок стал неприятно сжиматься, и началась болезненная икота.

– Сейчас! Потерпи! – Ортус принялся бегать по гостиной, затем выбросил из широкой вазы букет цветов и сунул её в руки Тому.

И сделал он это как раз вовремя: через секунду гостиная была наполнена звуками рвотных потуг. А когда вода перестала хлестать из Тома, он, совершенно обессиленный, забрался на диван с ногами и провалился в сон. Спал долго. И пришёл в себя, когда за окном уже стемнело. Все неприятные ощущения ушли, даже голова не болела. Хотя, приподнявшись на локтях, Том ощутил лёгкую слабость. Он огляделся – в номере никого не было.

– Ортус?

– Проснулся! – раздался голос Ортуса, а через мгновение в поле зрения возник он сам.

– Ну, ты как?

– Вроде, ничего… Я долго спал?

– Да весь день.

– И ты тут со мной всё это время проторчал? – чуть виновато спросил Том.

– А куда деваться? Не оставлять же тебя одного в таком состоянии. Мать несколько раз писала, спрашивала, как ты. Ты погоди немного, я ей сейчас отвечу. А то волнуется.

На этих словах Ортус потянул за дряхлую ленту, свисающую из кармана брюк, ловко подцепил и вытащил из свитка металлическую палочку, вроде той, что Том лично опробовал сегодня утром. Развернув свиток, принялся писать. Выглядело это странно. Настолько странно, что Том позабыл о своей слабости и с интересом стал наблюдать за тем, как Ортус, написав сообщение, подвёл под ним двойную черту. А когда весь текст исчез, свернул свиток трубочкой и, перевязав его лентой, сунул обратно в карман.

– Это что, вы так общаетесь?

– А у тебя разве своей ленты нет? – не скрывая удивления, спросил Ортус.

В ответ Том замотал головой.

– Как же ты со знакомыми общаешься?

– Да у меня и знакомых-то нет. А как это работает?

– А я откуда знаю? Работает, и это главное. А что да как – не наше дело.

Внезапно его лента засветилась и дважды встрепенулась. Том расценил это как оповещение о новом входящем сообщении. Прочитав лишь несколько слов, Ортус сразу же протянул листок Тому:

– Тебе пишет, читай.

Том взял листочек лощёной бумаги и принялся читать, что там написано: «Томас, миленький, я так рада, что тебе стало лучше. Ты уж не выходи сегодня из номера. Отлежись. Завтра я тебя обязательно навещу. С наилучшими пожеланиями Кетрин Дево».

Прочитав сообщение, Том невольно улыбнулся такой заботливости и вернул листочек Ортусу.

– Что это за вода такая была, ну, которую я выпил?

– Ледяная вода с горы Рок. Ты, я так понял, ни разу ещё её не пробовал? В будущем смотри, поосторожнее с ней. Был случай, когда один человек от передозировки в ледышку превратился. Его, конечно, потом разморозили, но у бедняги память напрочь отшибло, – Предостерёг Ортус и встал с дивана. – Так значит, Артур Нобл вот-вот вернётся в Старый мир… А кто такая Матильда?

– Да так, старый семейный друг, – просто ответил Том.

– Значит, это всё правда, что вы с Артуром покинули Старый мир через точку?

– Через точку?

– Ты что, не знаешь, что такое точка перехода?

Услышав дополнение, Том сообразил, что именно Ортус имеет в виду. Однако же хотел узнать подробности, а потому замотал головой.

– Точка перехода – это определённое место, откуда ты можешь перейти из этого мира в другой. Никто их, конечно, не использует просто так, это запрещено.

– И много этих точек есть?

– Не очень. Одна здесь, в Прайме. Ещё одна в Меке. Парочка в Венланде. Наверняка есть и другие, просто о них ещё никому не известно.

– Ты тоже её использовал?

– Н-е-е-т… Ты что. Говорю же тебе, это запрещено обычным наследникам.

– А мой дедушка для чего её использовал?

В ответ Ортус от удивления высоко задрал брови:

– Ха! Я думал, это ты мне расскажешь, для чего вы покинули Старый мир!?

– Если честно, сам не знаю. Я вообще узнал обо всём этом только сегодня утром, – задумчиво ответил Том.

– Во дела! – довольно громко и резко выпалил Ортус.

И для Тома, уже привыкшего к спокойной манере общения Ортуса, это было слегка удивительно.

– Ты хочешь сказать, что всю жизнь не знал, откуда ты родом? Не знал ничего о Старом мире? – горячо проговорил он.

А Том в ответ лишь мотал головой.

– Ну, а то, что ты скоро получишь наследство, это-то ты знаешь?

– Это знаю. Только, если честно, не очень понимаю, что это такое?

– Наследство – это благодать Эла̀йта за то, что наши предки отдали свои жизни на поле боя, сражаясь против врага и защищая Белый Город, Элайта, свободу, – закончив свою речь, Ортус вовсе не был уверен, что это сполна прояснило для Тома ситуацию.

– Ладно. Время уже позднее, мне возвращаться пора, – неожиданно сказал он, а, увидев расстроенное лицо Тома, добавил: – Если хочешь, завтра встретимся, погуляем немного. Я ведь сам в Прайме никого не знаю.

– Было бы здорово, – с радостью отозвался Том.

– Ну, тогда давай, до завтра, – сказал Ортус и попятился к двери, не переставая озираться по сторонам.

Том проводил его до лифта, поблагодарил за оказанную помощь и сразу же вернулся в номер. Растянувшись на диване, он стал размышлять, о чём поведал ему Ортус. Пытался понять, что же всё-таки это такое – наследство? Затем мысли его перешли в другое русло, и он принялся размышлять на тему здешних средств коммуникации. Время от времени в его сознании вспыхивал образ Кэти, и тогда он вспоминал те радостные эмоции, что довелось испытать при знакомстве с ней. Ну и, наконец, стал размышлять о точках перехода. О том, что существует способ переходить из одного мира в другой, что разные миры вообще существуют на самом деле. Ему захотелось рассказать обо всём Артуру, да только вот вряд ли Артур с упоением стал бы его слушать, ведь для него всё это привычно. И знает он этот мир намного, намного лучше Тома.

Прохладный ветерок, ворвавшийся через открытые дверцы, слегка потрепал волосы Тома, но он этого уже не замечал, потому что давно уснул одним из своих самых крепких снов.

Глава 5

Открыв глаза и глянув на залитый светом и украшенный чудно̀й лепниной потолок, Том окончательно решил, что всё это не сон. В голове промелькнули последние события и мысли о том, что ждёт его сегодня. Посмотрев на себя в зеркало, Том не обрадовался: лицо опухшее, под глазами небольшие синяки, одежда сильно измята; ко всему прочему, свитер сел на целый размер, от чего в области подмышек неприятно сдавливало.

Настольные часы указывали на скорое прибытие Кэти и Ортуса, поэтому Том решил не терять времени и отправился в ванную, где с разочарованием понял, что вымыться ему не суждено.

И снова он уставился на свисающую с потолка цепочку с мыслью о том, для чего она нужна? В конце концов, Том взял и потянул за неё. Б-У-У-М!!! – в ту же секунду со всех сторон раздался грохот! Потолок заволокло серыми, непонятно откуда взявшимися тучами. Б-А-Б-А-Х!!! – среди туч сверкнула молния, и тогда в ванной комнате пошёл дождь. Том настолько перепугался, что и не заметил, как быстро вся его одежда пропиталась влагой. Простояв под дождём целую минуту, с чувством превеликой досады он с трудом принялся снимать с себя прилипшую одежду; побросав её прямо на пол, он встал в том месте, где «ливень» шёл наиболее интенсивно. Вскоре он ощутил сладковатый запах и, растерев ладонями кожу, понял, что вода, лившаяся с потолка, теперь была мыльным раствором.

Том едва успел хорошенько намылиться, как за облаками промелькнула молния, и дождь усилился, однако в этот раз на голову ему вновь изливалась простая вода. В какой-то момент Том решил просто получать удовольствие: стараясь ни о чём не думать, он раскинул руки и подставил своё улыбающееся лицо тёплым каплям. Вся процедура длилась не больше десяти минут, и по окончании все до единого облачка под потолком ванной комнаты рассеялись так же стремительно, как и возникли. На смену ненастью со всех четырёх углов, не переставая, подул тёплый ветер, продолжалось это ровно столько, чтобы уже через несколько минут Том покинул ванную комнату совершенно сухим и чистым.

Отжав и развесив на перилах балкона одежду, Том остался на свежем воздухе в одном лишь полотенце. Впрочем, насладиться чудным утром в одиночестве ему не удалось: в дверь постучали. Будучи совершенно уверенным в том, что на пороге его ожидает семейство Дево, Том лихорадочно обернул верх туловища вторым полотенцем и в таком виде приоткрыл дверь, за которой увидел Вэнса с тележкой. На ней стояли серебряные колпаки, прикрывающие блюда.

– Доброе утро, наследник Нобл, – быстро проговорил Вэнс, ваш завтрак по расписанию.

– Ммм… То, что нужно! – просиял Том, вспомнив, наконец, что не ел со вчерашнего утра. Тогда Вэнс, быстро перебирая своими тонкими как тростинки, ножками, вкатил тележку в номер, поклонился и растворился в воздухе прямо на глазах. Запас своего удивления Том растратил ещё в дождевой (так он невольно прозвал ванную комнату), поэтому, когда Вэнс в очередной раз покинул его столь необычным способом, Том лишь сделал глубокий выдох. Секунду – другую он, не отрываясь, смотрел на то место, где только что был человечек, а затем наконец обратил внимание на тележку.

Глотая слюнки, он поднял увесистый серебряный колпак, под которым половину тарелки занимало нечто белое, желеобразное; рядышком лежали длинные чёрные перекрученные брусочки, напоминающие обуглившийся хворост в сахарной пудре. Глядя на всё это «великолепие», аппетит Тома поубавился, тяжело сглотнув он поспешил опустить колпак на место, после чего с надеждой взялся за следующий. Поднял его и вздохнул с облегчением, увидев самое обыкновенное на вид пирожное. Проглотив десерт и запив водой из графинчика, неудовлетворённый, отправился проверить свои вещи.

Солнце жарило так, что Том не удивился, обнаружив брюки и свитер практически сухими. Их он стал надевать сразу же, но в дверь снова постучали. И снова на пороге оказался Вэнс:

– Прошу прощения за беспокойство, наследник Нобл. В фойе вас ожидает молодой человек. Ортус Дево.

– А! Я сейчас к нему спущусь, – сказал Том и хотел попросить ещё порцию десерта, но Вэнс снова исчез прямо на глазах.

Том огляделся. Кроме ключа, беззвучного свистка и мешочка с деньгами брать с собой ему было нечего. Тогда он вышел из номера и сразу же направился к лифту.

Ортус дожидался его на диванчике, сложив на груди руки и разглядывая люстру над собой.

– Привет! – поздоровался Том. – Ты один? А Кэти?

– Ага, привет. Она с Асти осталась. Это её сестра, – объяснил Ортус и быстренько вскочил на ноги. – Ну, ты как?

– Нормально, только есть хочется. Кстати, может, здесь поблизости есть место, где можно перекусить?

– Знаю такое место. Вкусно и недорого! – улыбаясь, ответил Ортус, и они зашагали к выходу.

– Долго нам? – уточнил Том вовсе не от любопытства, а, скорее, от голода.

– Минут десять пешком. Послушай, ты только матери не говори, куда я тебя отвёл. Она… В общем, просто не говори, поверь, так лучше будет. И слушай, – Ортус вдруг остановился, – в отеле тебя разве не покормили?

– Попытались, – с ухмылкой ответил Том, и Ортус не стал вдаваться в подробности.

– Кстати, а где у вас дороги? – спросил Том, потому что везде были одни только пешеходные тротуары.

– Как это где? А мы сейчас разве не по дороге идём?

Том не стал объяснять, что он имеет в виду автомобильные дороги, вместо этого он спросил:

– А как вы здесь перемещаетесь? В другой конец города, например?

– Известно, как – порталом.

– Порталом?

Это слово Тому было очень даже знакомо. Более того, он догадывался, что в Старом мире, портал – это то же самое, о чём он читал некогда в сказках и научной фантастике. Но вот что странно: если об этом мире никто не знает в том месте, где он вырос, то как тогда об этом способе перемещения могли узнать люди, сочиняющие разные истории?

– Портал – это специальное такое устройство. Ну, например, ты входишь в него в парке (он показал рукой за спину), а выходишь в другом месте, которое заранее выбираешь, – объяснил Ортус и вдруг свернул за угол дома.

Теперь они шли вдоль узкой малолюдной улочки с высокими, скромного вида домами.

– Слушай, Ортус, а может человек из другого мира, то есть я имею в виду, самый обыкновенный человек попасть сюда?

– Ха! Да это ведь регулярно и происходит! Не то чтобы каждый день, конечно, но бывает. Мы таких «заблудшими» называем. Им, как правило, мозги промывают и отправляют обратно.

Этот содержательный ответ разрешил множество вопросов, возникших в голове Тома. Он подумал, может быть, сказочники – это люди, побывавшие здесь? И, может, половина обитателей сумасшедших домов вовсе не сумасшедшие? А всего лишь поражённые увиденным? Внезапно Том ощутил сильную потребность в своём дедушке, к которому появилась целая бездна вопросов! А тем временем мощёный тротуар давно уже сменился земляной тропинкой, виляющей в душном лесочке, что раскинулся прямо между жилых домов. Ортус сбавил темп.

– Ну всё, добрались.

В футах пятидесяти, среди деревцев, стояла невысокая хибарка. Весьма убогая на вид. Подойдя к двери, обитой ржавыми листами, Том приготовился увидеть внутри дырявый пол, заплесневелые стены с облупившейся краской и бездомных обитателей, скверно пахнущих и с острыми словечками на языке. Ортус трижды постучал, и тут же задвижка в двери отъехала в сторону. На новых посетителей поочерёдно зыркнула пара круглых глаз с красными прожилками:

– Возраст!? – рявкнул грубый голос.

– Одна десятая олдсилва! – уверенно бросил Дево.

– Соплякам здесь не место! – раздалось в ответ.

– Что? Вчера же такая цена была?!! – прогнусавил раздосадованный Ортус, хотя секунды две, как задвижка закрылась. – Ну вот и поели.

Тогда Том сунул руку в карман, достал из мешочка монету номиналом в одну олдсилва, и ею же постучал в дверь.

– Возра… – голос оборвался, когда Том продемонстрировал монету.

Ортус заулыбался и показал на монетоприемник, установленный слева от входа. Том сунул в прорезь деньги. Послышалась череда щелчков, и дверь немного приоткрылась.

– Пошли! Покажу своё любимое место, – Ортус пошире распахнул дверь и жестом пригласил Тома войти первым.

Оказавшись внутри, Том настороженно повернул голову влево, к двери. Он ожидал увидеть человека, что говорил с ними, но там никого не было, а когда Ортус закрыл дверь, то он увидел, что на ней закреплён небольшой ящик, который, судя по всему, и был голосом. Что касается самого заведения, что ж, опасения Тома были совершенно напрасны. По левой стене шёл ряд аккуратных круглых столиков. Над каждым из них в воздухе раскачивались небольшие огненные шарики, они давали мягкий, желтоватый свет и тем самым создавали весьма уютную обстановку. Справа же от стены до стены протянулась длиннющая барная стойка. Людей было немного. И все они были вполне приличного вида; на только что вошедших, казалось, никто даже не обратил внимания.

– Ну как, ничего? – поинтересовался Ортус.

– Неожиданно.

– А уж я-то как удивился, когда меня Лин сюда впервые притащила. Моя знакомая. – быстро добавил Ортус, глядя на вскинутые брови Тома. – Нам в самый конец, там как раз не занято.

Любимое местечко Ортуса и впрямь оказалось весьма неплохим: в дальнем углу, где всякие звуки и разговоры посетителей превращались в мягкий, приятный для слуха галдёж. Зачарованный огненным шариком над столом, не спуская с него глаз, Том выдвинул стул и сел спиной к залу. Он только начал ёрзать на месте, усаживаясь поудобнее, как вдруг услышал громкий, рыхлый и какой-то, булькающий голос за спиной:

– Ады идеть юых а-аследиков!

Том, приготовившись улыбнуться, обернулся, но вместо того чтобы растянуться, его рот широко раскрылся от ужаса: прямо за его спиной, раскачиваясь взад-вперёд, стояло существо размером со здоровый шкаф. Цвет пупырчатой толстой кожи напоминал тёмно-коричневую древесину, голова была величиной с ведро, а лицо походило на морду какого-то животного: выступающий нос, широкая челюсть с торчащими по бокам жёлтыми клыками, и два жёлтых глаза с блестящими зрачками. Всякая растительность на голове полностью отсутствовала; вместо волос голова в избытке была покрыта бородавками. Глядя на всё это, Том хотел бы вскрикнуть, да не мог– уж больно он испугался.

– Нам по порции летнего пюре, два стейка под соусом остроглиста и… – Ортус вдруг немного выдвинул челюсть, приподнял брови и закончил с деловитым выражением лица, – две порции дымки чёрной.

– А мамачка зает, гдэ ие сыок ошивается? Э тумау что ан-на нэ бутет в-а-а-осторге, если узает, что ие отп-п-прыск п-у-ускает тым, – прогромыхало существо.

Вибрацию его голоса Том чувствовал своими внутренностями.

– Мой друг, Томас Нобл, – с небольшим нахальством начал Ортус, – знаком с самим Председателем. И я думаю, он не будет в восторге, если вдруг узнает, что в его городе, нелегально работает Фулиш! Что-то раньше я тебя не видел. Ты, видать, здесь недавно, да? И уж точно ненадолго!

На это заявление Фулиш раздул свои ноздри, фыркнул и, на удивление, тихо удалился.

– Это что такое было? – еле выдавил из себя Том.

– Фулиш. Самое глупое создание на свете. Вообще-то им запрещено находиться среди наследников, но в таких местах, как это, они не редкость, – объяснил Ортус.

Вдруг он поник, щеки его самую малость порозовели.

– Ты, кстати, извини, что я твоё имя использовал. Просто иначе он бы нам дымки не принёс, – покорно закончил Ортус.

Но тут же его лицо приняло прежний нахальный вид. Тогда Том понял, что Фулиш снова к ним приближается, и на этот раз решил не оборачиваться. Опустив начищенный до блеска поднос, Фулиш принялся поочерёдно выставлять на стол две тарелки, соусник, солонку, столовые приборы, завёрнутые в кипельно белую матерчатую салфетку и наконец снял с подноса и поставил перед Томом и Ортусом по одной кружке.