Срезанные цветы

– Возможно, вам кто-то звонил?

– Звонил? – Калинкин задумался, потом хлопнул себя по лбу. – Точно, мне Димыч, дружок мой, звонил около шести вечера, и мы трепались больше получаса.

– Почему вы так уверены?

– Так Зинка начала ныть, что телефон занимаю, ей тетя должна была позвонить.

– Вы говорили по городскому телефону?

– Ну. А что, нельзя, что ли?

– Почему, можно. Но учтите, что мы проверим распечатку звонков.

– Да на здоровье.

– Звонил ли еще кто-то?

– Мне никто больше не звонил. Зато к Зинке в седьмом часу приперлась ее подружка и просидела у нас до позднего вечера.

– Она видела вас?

– Конечно, видела! Она ж не слепая, а я не невидимка.

– Имя, фамилия, телефон подруги?

– Райка Машкова. Телефон не знаю.

– Позвоните своей Зине и узнайте.

– Да вы чего, оборзели совсем, что ли?! – возмутился Калинкин. – Если я буду интересоваться у Зинки телефоном подруги, она мне такой скандал устроит!

– Хорошо, где она живет?

– Кто?

– Раиса Машкова.

– А, на Туземцева, 88, квартира 15.

– Пока, Калинкин, вы можете быть свободны.

– Что значит пока? – набычился тот.

– Если вы нам понадобитесь, то мы с вами свяжемся.

– Вы что же думаете, это я убил Аллу?

Оперативник не ответил.

– Да зачем мне это надо?! – закричал Калинкин. – У меня есть Зина, и я намерен жениться на ней!

– А она намерена выйти за вас замуж?

– Что-то я не понимаю, куда вы клоните.

– Пока никуда, – отмахнулся от него как от надоедливой мухи Ахметов, – идите, Калинкин, отдыхайте.

Юрий вынесся из сквера и остановил первое попавшееся такси. Следом за ним, лавируя в автомобильном потоке и пропустив несколько машин вперед, повел свой автомобиль Аветик Григорян.

Калинкин вышел возле элитной высотки с охраной в подъезде. Аветик видел, как он протянул что-то охраннику, и его пропустили. Подождав, пока Калинкин войдет в лифт и начнет подниматься, Григорян зашел в подъезд и показал удостоверение сотрудника полиции преградившему ему путь охраннику.

– И чего надо полиции? – не переставая жевать резинку, спросил охранник.

– К кому только что прошел молодой мужчина?

– Калинкин, что ли? – хмыкнул охранник.

– Он самый.

– К Зиночке Браушвейр.

Глумливая улыбка не покидала лицо парня.

– Я вижу, вы к господину Калинкину без уважения относитесь? – спросил оперативник.

– К господину? – гоготнул охранник.

– Как же еще можно назвать жениха дочери уважаемого человека?

– Браушвейр точно человек уважаемый, – кивнул парень, – да только Калинкин никакой не жених.

– А кто же?

– Дед Пыхто.

– А поточнее?

– Муж на час, – снова заржал охранник. – Вот приедет папаша Зинаиды Исааковны или еще раньше дядя прознает про ее шашни и турнет этого искателя зеленых шуршиков.

– Каких шуршиков? – удивился Аветик.

– Зеленых, а может, и розовых, – продолжал веселиться парень и, видя недоумение Григоряна, вздохнул: – Ну и дремучая у нас полиция, про валюту я толкую.

– Это у нас сторожа элиток дремучие, – широко улыбнулся Аветик, блеснув белоснежными зубами. – Наступает эра юаня и рубля, а вы все про шуршики толкуете.

Охранник не успел ответить, как Аветик уже оказался на улице, сел в автомобиль и, позвонив Ахметову, сообщил улицу и номер дома, в котором проживает девушка Юрия Калинкина.

– Ладно, квартиру узнать будет нетрудно. Говорят, ее дядя – сам Вениамин Абрамович Браушвейр, владелец страховой компании «Синица в руках»…

– Только охранник сказал, что не быть Калинкину зятем Браушвейра, и я уверен, что он не ошибается.

– Выходит, Юре опять не повезло.

– Думаешь?

– Угу, – хмыкнул в трубку Ахметов, – Браушвейры своих дочек и племянниц безработным искателям сокровищ в жены не отдают.

– Может, она так влюблена, что бросит богатство и пойдет за любимым на край света босиком, – предположил Аветик.

Ахметов рассмеялся и ответил:

– Даже если ты, Аветик, прав и Зиночка такая наивная девушка, то нашему Калинкину босиком на краю света она не нужна.

Когда Ринат передал все добытые сведения Наполеонову, тот тоже согласился, что Калинкин и на этот раз пролетел мимо, но вряд ли это он убил Аллу Полетову. Хотя, конечно, алиби стоит проверить, и для этой цели к подруге Зинаиды Браушвейр Раисе Машковой был отправлен оперативник Дмитрий Славин. Ореховые глаза этого блондина были способны свести девушку с ума за каких-нибудь пару минут. Были, конечно, исключения, но Машкова попала под правило…

Открыв дверь и увидев удостоверение сотрудника полиции, она поначалу удивилась: что у нее может быть общего с полицией? Но когда Славин сказал, что хотел бы поговорить о женихе ее подруги Зинаиды, девушка весело рассмеялась и пригласила его в дом.

Дмитрий догадался, что квартира была двухуровневой, но хозяйка провела его в гостиную, расположенную на первом уровне. В этой гостиной, выдержанной в гамме профессионально подобранных оттенков слоновой кости, они и расположились беседовать и пить кофе с тающими во рту печеньями и швейцарским шоколадом.

– Вы совсем не похожи на полицейского, – улыбнулась Рая.

Дмитрий поблагодарил ее за сомнительный комплимент и хотел перейти к делу, но девушка быстро перебила его:

– А кто ваши родители?

Славин вздохнул, поставил на столик чашечку с кофе и ответил, мило улыбаясь:

– Мама – детский психолог, а папа владеет небольшой художественной галереей.

– Боже, как интересно! – всплеснула девушка пухлыми руками. – А какой именно?

– «Вишневой рощей».

– Это что на улице Гоголя?

Дмитрий кивнул, положил в рот крохотное печенье и глотнул кофе из чашки.

– Я вот всегда думала, – проговорила девушка, не сводя с Дмитрия широко расставленных серых глаз, – почему «Вишневая роща»? Разве такие существуют?

– Конечно, существуют, – пожал плечами Славин, – у Алексея Константиновича Толстого такая роща даже в стихах упоминается.

И он процитировал наизусть:

Ты знаешь край, где все обильем дышит,Где реки льются чище серебра,Где ветерок степной ковыль колышет,В вишневых рощах тонут хутора…

– Но все равно, хотя вы, наверное, правы…

– Не я, поэт, – лукаво улыбнулся девушке Славин и, тотчас став серьезным, сказал: – А теперь вернемся к вашей подруге и ее жениху.

– А я думала, что вы скажете: давайте вернемся к нашим баранам, – прыснула Рая.

«Смешливая девушка», – подумал оперативник, но не дал сбить себя с толку.

– Вы вчера навещали Зину?

– Навещала, – кивнула девушка.

– Калинкин был дома?

– Был.

– Он никуда не отлучался?

– Нет, – вздохнула Рая.

– А вы бы предпочли, чтобы он дал вам с подругой поговорить о своем, о девичьем, наедине? – подмигнул ей оперативник.

– Конечно, предпочла бы! – воскликнула девушка.

– Но, наверное, вам придется привыкать к его компании, – сочувственно проговорил Славин.

– Это еще зачем? – недоуменно спросила она.

– Ну, он же жених вашей близкой подруги.

– Жених, как же!

– Разве нет?

– Нет, конечно, кто же отдаст за него Зину!

– Сейчас не старорежимные времена, девушка сама решает, за кого выходить замуж.

– Ага, – усмехнулась Рая, – а деньги?

– Какие деньги?

– Папенькины, – рассмеялась девушка.

– Зачем им папенькины деньги? – равнодушно проговорил Славин. – Калинкин сам заработает.

– Ой, вы меня просто уморили! – Рая всплеснула руками. – Калинкин заработает? Не смешите.

– Что, нет?

– Ясно, что нет, он балабол и лодырь, не знаю, что Зинка в нем нашла. Но недолго ей осталось с ним тешиться, скоро родители приедут. А то еще раньше дядя прознает и вышибет его коленкой под зад.

– А он не знает?

– Дядя? Нет пока.

– И вы ему не говорили? – Славин прищурил глаза.

– Нет, – печально покачала головой Рая. – Разве я стану выдавать подругу? Раз уж он ей по вкусу, пусть поиграет до приезда дяди Исаака и тети Сары.

– Пусть, – согласился оперативник и стал прощаться.

– Вы уже уходите? – удивилась девушка.

– Служба, – улыбнулся Славин.

– Да, понимаю. Но, может быть, мы с вами еще увидимся. Я бываю в галерее вашего отца время от времени.

– Может быть, и увидимся, – согласился он и направился в сторону двери.

– Подождите, пожалуйста, – догнала она его.

– Да?

– А почему вы стали полицейским?

– Не знаю, – пожал он плечами, – скорее всего, захотелось сделать мир чище.

– Понимаю…

– До свидания, милая девушка Рая.

– До свидания, ореховые глазки. – Она снова стала смешливой и озорной, но в глубине ее серых глаз промелькнул лучик грусти.

Прошло четыре дня. Одна за другой, как наконечники стрел в бою, ломались версии, выдвигаемые следствием. Наполеонов решил снова поговорить с безутешным женихом.

Вадим Кустодеев охотно согласился встретиться и сразу же спросил:

– Что-нибудь нашли?

– Увы, – отозвался следователь.

– Что, ни одной зацепки?

– Пока нет. Поговорили с бывшим женихом Аллы и с парнем, с которым она встречалась перед вами.

– И что?

– Пусто. У обоих алиби и нет мотивов.

Плечи Вадима опустились, и он уставился в одну точку.

– Вы знали, что Алла продолжала общаться со своим бывшим парнем, когда уже встречалась с вами? – спросил Наполеонов.

– Нет, тогда не знал. Я верил Алле.

– Когда же узнали?

– Вчера…

– От кого?

– От Саши.

– От Плетнева?!

Вадим кивнул.

– А откуда это известно Плетневу?

– Ему Настя сказала, Светлова. Аллы больше нет, и беречь секреты подруги стало необязательно, – грустно улыбнулся Вадим.

– Почему она сказала об этом Плетневу?

– Не знаю, – пожал плечами Вадим, – но кажется, они сблизились.

– Вот как?

– Что удивительного в том, что люди понравились друг другу и стали встречаться?

– Ничего, – согласился Наполеонов.

– А этот парень, с которым Алла встречалась, он сожалеет?

– Не думаю, – вздохнул Наполеонов.

– Как это?

– Эгоист он махровый, не знаю, почему ваша Алла не разглядела этого сразу.

– А вы уверены, что он не мог…

– У него есть девушка пообеспеченнее Аллы, и потом, весь день он был на глазах двух свидетелей.

– Понятно, – уныло произнес Вадим.

– Я звонил в больницу, ваша несостоявшаяся теща все еще в тяжелом состоянии.

– Я знаю, – вздохнул Кустодеев, – я ходил к ней, но при виде меня она так зарыдала, что ей стало хуже, и врач попросил меня не приходить.

Наполеонов понимающе кивнул.

– Я уже всю голову сломал, думая о том, кто осмелился убить Аллу.

– И никаких идей?

– Никаких. У Аллы не было врагов. У меня, собственно, тоже.

– Скажите, Вадим, вы не знаете, почему рядом с вашей невестой лежала алая роза?

– Выронила, наверное, когда падала.

– А что, у Аллы была такая роза в руках?

– Вообще-то нет, – задумчиво произнес Кустодеев, – но может, кто-то подарил ей ее.

– Мне не хотелось бы устраивать переполох среди ваших родственников и знакомых, не можете ли вы сами попытаться узнать, кто ей подарил эту розу и зачем? Все-таки невесте полагается белая роза…

– Хорошо, – кивнул Вадим, – я постараюсь разузнать и позвоню вам.

Спустя два дня Кустодеев позвонил следователю и заявил, что опросил всех, кто был на свадьбе, и никто ни одной минуты не видел Аллу с алой розой в руках. Настя уверенно заявила, что, когда Алла пошла в дамскую комнату, в ее руках не было никаких цветов.

Вечером Наполеонов сокрушенно пожаловался Мирославе, что впал в маразм.

– И какие признаки? – спросила она.

– Мне не дает покоя алая роза, найденная рядом с телом.

– На свадьбе бывает много цветов.

– Да, но никто не видел Полетову с алой розой в руках.

– Бывает, что и более существенные детали ускользают из поля зрения свидетелей.

– Бывает, – согласился он.

– Шура, а может, это не маразм, а интуиция?

– То есть?

– Возможно, алая роза – это знак, который оставил убийца.

– Что она может означать?

– Вообще-то алая роза обозначает любовь…

– Страстную любовь и восхищение, – заметил Морис, – ее называют «персидским вестником любви».

– Почему персидским?

Морис пожал плечами:

– Так называют ее на языке цветов.

– А у Николая Гумилева есть стихотворение «Две розы», и там так:

Перед воротами ЭдемаДве розы пышно расцвели,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.