Стихотворения и поэмы

«Там, над Летой, – ветряная мельница…»

Там, над Летой, – ветряная мельница:Это время медленно и страстноПеремалывает в пыль пространство,В россыпь звёзд. – А ввысь на крыльях ленитсяВознестись. Оно стоит на месте,И, вращая ливнями и лунами,Хочет душу размолоть в возмездьеЗа беседы с птицами безумными.Там, над Летой, ветряная ягодаВ холодах созрела и повисла –Это ум несёт желаний тяготы,Это мысль вращает страхов числа.Над рябиной каменной, осенней –Звёздный ком с измятым скорбью ликом,Что постиг духовность не по книгам –И уже не чает воскресенья…1979

Морской дух

Здравствуй, царь Соломон! Я из Моря Крови,Где рыбы вымерли, где одниВолны в бесплодных турнирах дниПроводят, где сохранились, кромеВоплей беззвучных, слогов морских, –В медленных, скользких ларцах тоскиЖемчужин погашенные огни.Лишь человеческой плоти ласкойИх оживишь. Я тебе принёсЭти куски неуслышанных слёз.Можешь дарить их царице СавскойЗа потаённую, терпкую ночь,Можешь для зелья их истолочь –И настоять на прохладе рос…Кто из потомков твоих украситВыдохом водных глубин свою грудь, –Жарких столетий вытерпит жуть,Как мореход непреклонной расыТирской, лишь вихря налёт миновалИ бесноватый стихает вал,К новым невзгодам свой правит путь.Зелья жемчужного кто отопьёт, –Хлынет печаль в него гимном неспетым,Океаническим, фосфорным светомМысли пронзив ему, словно копьём.Мраком рождён, от людей отстранён,Внутренним, скрытым, жемчужным огнёмОн засияет – и станет поэтом!..1979

«Ты не смотри на строфы свысока…»

Ты не смотри на строфы свысока:В контексте жизни каждая строкаМоих стихов звучит совсем иначе –Та тянется, как детская рука,К лучам звезды. А та, как ветер, плачет.А вместе все они навернякаЛюбого буквоеда озадачат.Но ты на путь щемящий оглянись,Где время ливнем устремлялось вниз –И зеркала для неба создавало;Ты отраженьем облака пленисьВ одном из них – ведь как ни заливалоКрай муравьиный, а льняная высь,Двоясь в воде, покой торжествовала.Вгляделся? – и запомнить поспешиСоотношенье тела и души,Как мне оно в толпе стихов открылось:Хоть мир звенящий – в хаос раскроши,Хоть обнажённым петь взойди на клирос, –Что гром – зимой, что взрыва сноп – в глуши,Тебя настигнет насмерть Божья милость!..1979

«Тот, кто из тучи испил грозовой…»

Тот, кто из тучи испил грозовой,Кто окунал свои руки в лаву –Нет, не мертвец, но только живойБогу возносит славу!Только кто звёзды срывал, как плоды,Кто на земле научилсяВидеть на скалах веселья следы,В лиственный лес разворачивать числа,Кто человечество наперечётЗнает, моря – как свои пять пальцев,Кто зеленеющий лист рассечётВдоль – в глубине созреваний скитаться,Кто поднимался из тьмы гробовой,Чтоб на рассвете пропеть свое «Ave» –Тот не умрёт уже. Только живойБогу возносит славу!1979

«О, твой ли голос слышу я…»

О, твой ли голос слышу яЧрез столько лет и зим?Он в эту полночь бытияЕдва ль вообразим,Но светит – страстный и живой –В разорванной тиши…О, я ли слышу голос твойИз глубины души?Из глубины звезды литой,Что мечет пламя дней,И время – шарик золотой –Растёт, рождаясь в ней.Из тех истерзанных глубин,Где рай – подать рукой…И я отныне – не один.Но рядом – не другой.1979

Варлаам и Иоасаф

Торговец приходит к принцу,Смущённый его величьем,И предлагает ларчикС жемчужиной дорогой.Но надо с тем примириться,Что всё это – только притча,А принц – как маленький мальчикПеред Вечности грозной рекой.Торговец приходит к принцу.Столетья дремлют, кивая.На улице – древность. ОвцыБредут, и пастух поёт.Но надо с тем примириться,Что, вскрикнуть не успевая,Внезапно в этом торговцеПринц себя узнаёт.Торговец приходит к принцуИ дверь прикрывает плотно.Виденье крутых ступеней,Непройденных, властных вех.Беседа до света длится.Врывается город в окна.Ни времени, ни спасенья:На свете двадцатый век.1979

«Метель осыпает несчётной казной…»

Метель осыпает несчётной казнойБазар приутихший. И сразу повеялоТой площадью людной, с толпой ледяной,Где головы рубят за веру, –Жестокой, глухой, корневой стариной,Где смерть, словно ветер, проглотишь,Где жизни крылатой, где жизни инойЗавистливый зреет зародыш.И кто же раскусит столетья спустя,Что казни подобны аккордамИ баховской мессы бессмертный костякОкреп в этом воздухе твёрдом?..1979

Исповедь

Я в город вхожу. Я в предсмертные, в первые крики,Дрожа, окунаюсь – в густом многолюдье окон,На лестничных клетках – и в клетках грудных, где великийВращатель созвездий пирует веков испокон.Я в город спускаюсь. Реки разноцветные бликиМеня леденят. И в воде вразумляющей тойМеж вечных домов словно ветер проносится дикий –Бездомные судьбы с цыганской своей пестротой.Я строю дыханье – я вникнуть едва успеваюВ прохожего речь, и обрывком величья онаДоносится следом. Я каждым отдельно бываю.Заслуги деревьев на мне – и умерших вина.А возрастов смена – тиха, как звоночек трамвая,А старость колдует, к секундам сводя времена,И Лестница Иакова, Млеющий Путь задевая,В бушующий город безвыходно вкоренена.Война разразилась – и снова сменяется пеньем,А зори над жизнью мелькают, подобно ножу,И души идут в темноте по гранитным ступеням.…Я в город спускаюсь. – Я к небу в слезах восхожу.1979

Оборотень

Над крышами дрожит нагое тело ночи,И падает роса.Ко мне знакомый грустный оборотень хочетЗайти на полчаса.Спросонья воробьи цветут, листва щебечет,Влюбляется трава.А если так, то мы сейчас на эту встречуИмеем все права.– Ну заходите, что ж. Какие нынче вести?(Сквозь Вас – луна в саду.)– Вы – к старости и снам. А я впадаю в детство,Навстречу Вам иду.И всё ж беседа нам полезна. В ней, быть может,Мы время уточним.– Он говорит, блестя воздушной, звёздной кожей,И виден дождь за ним.– Скажите, дорогой: в ночах сырых и зябких,У чёрта на пирах,Кто кличет нас во тьме? Кто тянет племя яблокСрываться в скользкий мрак?Они летят с ветвей – до одури послушны,Но в воздухе вопят,И, подражая им, спадают с неба души,И длится звездопад…Ещё хочу спросить: среди галактик мёртвых –Звезда минувших эрУмеет ли, как встарь, держаться взглядов твёрдых,Туманностям в пример?Ещё один вопрос меня сомненьем мучит –Насчёт природных льгот:Скажите мне – судьба или счастливый случай,Что лето – каждый год?..…Гляжу – а между тем мой гость уже растаял,И двери – на засов…А впрочем, где же я? Ведь комната – пустая…– Будильник. Шесть часов.1979

Осенний сонет

Вбирая прелый запах желудёвый,Сжимается латунная река,И луч – как умирающей рукаНавстречу близким позабытым: «Кто вы?»А День и Ночь старинную своюВражду забыли, перешли от злостиК игре осенней. И бросают кости,И выпадает жребий забытью.А кот заснул, по-зимнему усат,И в воздухе тревожно-колокольномПовисли слоги: сновидений нет.Крадётся мрак вдоль изгороди в сад,Крадётся Смерть к Любви путём окольным –И ждёт, чтоб в доме погасили свет.1979

Адам

…Но это зренье было выше сил.Оно померкло. И в слепом испугеЯ, задыхаясь, кожей ощутилДва поцелуя – Смерти и Подруги.И вот я сам запретным стал плодом –И понял, что живу помимо воли,Что мною реки скованы, как льдом,И птицы с неба падают от боли.И мне осталось лишь себя сорватьС ветвей судьбы, чтоб не искать спасенья,И уцелевшим светом согреватьПодругу в бесприютности осенней…1979

«Осенний небосвод с твоих спадает плеч…»

Осенний небосвод с твоих спадает плеч,Как плащ, поскольку ты – далёкий и нездешний.Лишь музыку извлечь из камня – и прилечьНа поле, сквозняком накрывшись, как одеждой.Нездешний. Соскользнёт бесшумная заряНа города с твоей задумчивости дальней,Нескромных не коря, забывших не зовя,Лишь намекая им на позднее свиданье.И люди, как на хлеб, в дымящуюся тишьСиротами глядят. С них многословьем празднымСпадают имена. Но ты опять молчишьВ рассеянности слёз. И ни один не назван.1979

Сократ

…Сознанье угасает. НапоследокЯ говорю: блажен, кто насладитсяЗемной печалью более меня.Кто площади, базары городскиеСтрастней, чем я, прижмёт к своей груди.Кто с отроками не прервёт беседу,Окликнутый завистником. Кто локонУпругий, юношеский, золотойНе выпустит из рук под взглядом Мойры.Кто Гению, живущему в предсердье,Осмелится, не рабствуя, внимать.Сознанье угасает. Что же выСтолпились, не скрывая слёз и жалоб,У в забытьи поющего огня?В последний раз погреться? Но к чемуМне ваши сожаленья? Вы живётеПостольку лишь, поскольку мыслю я.Сполохи мысли пир свой завершают.В них догорают города, событья,Любимых лица, недругов слова…Асклепию, друзья, сегодня в жертвуЗарежем петуха – за исцеленьеДуши – от тела, мыслей – от надежд!..Сознанье угасает. Горечь СтиксаНахлынула, смешавшись с вашим плачем… –И вас как не бывало!.. Да и с кемПрощался я? В какой собрался путьВ столь поздний час? К какой олимпиадеМой приурочен срок? Какой народДал речь взаймы бездомному сознанью?Была она певуча иль груба?..…А звёзды всё растут, немыслимо красивы!И прежде, помню, я в какие-то прорывыИх видел, и была картина не такой…Но я от прежних мест, как видно, далеко.1979

«И не вини, и не вмени…»

И не вини, и не вмени:Ты понимаешь? – Целый город,В цветенье свадеб, именин,И каждой осенью – расколотНа боль и цвель отдельных лицИ листьев. – Судьбы разобьются…Откуда только вы взялись,Завистники и правдолюбцы,Какой составили букетИз листьев жёлтых и лиловых,Средь гордых дам в нарядах новых –Кто плачет, догола раздет?Ах, это плачет ваша жизнь,В ров общий брошена нагая:Над ямой мостик. – Не держись,Уже перила пахнут гарью.Сжигают трупы. Души жгут.Стеклом венецианским судьбыЦарей ещё блестят минутПятнадцать. – Воздуха глотнуть быГлоток!.. Но – только чёрный дым…И если мы явились после –Не верь. То призрак. Мы летимБез опозданья к ночи в гости.Не осуди. И не вмениБезумных слов, решений быстрых.Мы – гарь. Мы не были людьмиС тех пор. Участьем – не томи.Не обвиняй в бездушье – призрак!..1979

Гостиница

…Хозяйка скоро сгонит. Говорит –Мы ей не платим. Кто-то черноусыйВ покои наши въехать норовит.Он больше нас ей, видимо, по вкусу.Причина, верно, в этом. Да и сродуЕй не платил никто. Скажи – за что?За то, что потолок – как решето?Что по ночам хозяйка греет водуИ всех нас будит? Жалуется – малоЕй, видишь, денег… Если б кто платил –Она б, небось, ночами не стирала.Ты, правда, с ней ни разу не шутил,Да и вообще – мы держимся с ней хмуро,Но это я исправить не берусь:Мне если что не нравится – фигураИль смех претит – у каждого свой вкус, –Я не могу, как хочешь… притворятьсяИ комплименты дамам расточатьИз выгоды!.. Что ж – смена декораций!Придётся, друг мой, заново начать.Ну что? Да ты, как вижу, нарядился –Манишка, галстук, клетчатый жилет…Сказать по правде, я ведь здесь родилсяИ прожил, худо-бедно, столько лет…Куда же мы пойдём? Кого мы встретим?Кто приютит в осенний холод нас?А впрочем, я смущён вопросом этимНапрасно. Поглядим. Всему свой час.Пойдём себе, на дудочках играя,Вдоль тракта и забудем путь назад.Пусть рай не ждёт – не заслужили рая, –Найдётся угол. Я не верю в ад.Хозяйка нас проводит. Обернёмся –И ну махать! А скроется из глаз –Как думаешь: всплакнём? Иль улыбнёмся?Ведь как-никак, а Жизнью звалась…1979

Эпоха Тан

Деревьев, рек и горСтихи на светлом свитке –И грешным не в укор,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.