Кукла для мажора

Брат разрушил все его планы, опустил его перед друзьями. Макс не простит ему этого и заставит ответить. Но это всё ерунда – Игнат, падла, забрал его девушку, ту, которую он так долго хотел. Братец наверняка настучит родителям, и не хватало ему ещё их нотаций.

Девушка страстно поцеловала его напряжённые яйца и случайно чуть прикусила кожу. Макс зарычал от боли и отшвырнул её на пол. Затем поднялся на ноги, усмехнулся, услышав, как она жалобно пискнула. Он без церемоний развернул её задом, нагнул и вошёл в неё, влажный от её же слюней. Девушка судорожно заорала, вцепившись руками в спинку дивана. Макс застонал, ощущая, как её попа тугим кольцом сжимает его каменный орган. Он резкими движениями двигался, совершенно не заботясь о том, что может ей навредить или доставить неприятные ощущения. В подтверждение девушка завыла от боли. Макс почувствовал, что наступает кульминация, резко выдернул из неё, снял презерватив, схватил девушку за волосы и опрокинул на диван. Глядя прямо в её залитые слезами глаза, он плеснул на её лицо. Затем отшвырнул её в сторону и застегнул штаны.

– Ты разве не для этого осталась? Чего теперь ноешь? – гаркнул он раздражённо. – Если не хочешь повторения, исчезни по-быстрому!

Макс вообще не просил её оставаться – она захотела сама и предложила себя целиком, а он взял то, что предоставили, так, как пожелал.

Глава 5

Я чувствовала себя круглой дурой, возлагая хоть какие-то надежды на нашу "доблестную" полицию. Сотрудник даже заявление принимать не хотел – вот она, реальность.

– Я вам в десятый раз повторяю: мои документы у похитителя! – С каждым словом росло ощущение, что следователь просто наслаждается моей беспомощностью. – Вы обязаны принять заявление! Или мне сразу к вашему начальству идти?

– Ладно, приму я ваше заявление! Только как мне по нему работать-то? Всё, что вы толком сказали, – имя этого похитителя и марка машины. Да таких Максимов на "Шевроле Круз" в городе пруд пруди. У меня таких дел – вагон и маленькая тележка: сама в машину села, а потом парень виноват! А на деле, как пить дать, окажется, что потерпевшая всё выдумала, чтобы денег с него стрясти, – следователь буквально брызгал слюной от возмущения.

– Это на что вы намекаете? – моё терпение лопнуло. Остатки самообладания испарились.

– Ни на что. Просто делюсь своим богатым опытом.

– Знаете что? Зайдите в приложение, где я нашла этого чёртова водителя, и там же его и ищите! Меня неделю в плену держали, километров семьдесят от города. Номер машины его брата я предоставила. Что вам ещё нужно?! – Я выдохнула эту тираду на одном дыхании. Номер машины Игната я запомнила, надеясь, что хоть за эту ниточку они зацепятся. Если вообще работать будут, конечно. А то, судя по всему, следователю это и даром не нужно.

– Хорошо, постараюсь сделать всё, что в моих силах. Как мне с вами связаться?

– Адрес я оставила, и рабочий номер. А свой мобильный без документов даже не знаю, когда восстановлю.

*

Игнат рассказал отцу о выходке братца, решив пощадить нервы матери. Водитель уже с утра умчал за Максом, и теперь тому точно несдобровать. "Сопляк распоясался, совсем мозг отключил, – думал Игнат, – посмотрим, как он выкрутится в этот раз". Он допивал кофе в столовой, когда до его слуха донёсся шум из гостиной. "Привезли", – догадался Игнат, облегчённо вздохнув: хорошо, хоть мамы сейчас нет дома. Он вышел в гостиную и столкнулся со сверлящим взглядом Макса.

– Отец ждёт в кабинете, – сухо сообщил Игнат.

– Ну, спасибо, братец, – процедил Макс, сплёвывая на паркет. Игната передёрнуло – готов был впечатать его мордой в этот плевок, но сдержался. Не стоит опускаться до его уровня.

Войдя в кабинет, отец оторвал от бумаг тяжёлый взгляд. Терпение его, казалось, иссякло. Макс, будто ничего не произошло, развалился на кожаном диване.

– Па, я не знаю, что тебе этот наплёл, – начал Макс, презрительно кивнув в сторону брата, – но это всё брехня.

– Значит, ты не похищал ту девушку? – отец буравил его взглядом. – Она сама себя похитила и избила, так, по-твоему?!

– Да это бред сивой кобылы! – выплюнул Максим, злобно покосившись на Игната. – Я ей заплатил, чтобы она нас развлекала.

– Ты чё несёшь? Ни хрена ты ей не платил! Я там был и всё видел! – не выдержал Игнат.

– Я не знаю, что она тебе там наплела, братец, но, видимо, решила сорвать куш! – продолжал лгать Макс. Игнат знал: этот гадёныш ни за что не признается.

– А почему она тогда отказалась от моих денег, когда я предложил компенсацию? Сказала, заявление напишет.

– Мало, наверное, предложил! – усмехнулся Макс.

– Кто тебе вообще давал право кому-то платить, тем более издеваться над девушкой? – Отец грохнул кулаком по столу, не в силах больше сдерживаться.

– Можно подумать, ты сам никогда шлюхам не платил, признайся уж! Мамы тут нет, – ядовито скривился Макс.

В ту же секунду Анатолий Николаевич вскочил из-за стола, вцепился сыну в грудки и заорал:

– Что ты себе позволяешь, щенок?! Как ты со мной разговариваешь?! Ты думаешь, я поверю хоть одному твоему слову?! – Отец отшвырнул Макса обратно на диван.

– Ну конечно, чего верить непутёвому отпрыску, когда устами святого Игната глаголет истина! – прорычал Макс, полный ненависти.

Игнат молчал, понимая: сейчас вмешиваться бесполезно, отец ему это так просто не спустит.

– Значит так! – Отец отступил к столу и устало на него облокотился. – Я поручу знакомому частному детективу разобраться, что произошло на самом деле! И если ты мне врал, отправишься прямиком в закрытую лечебницу. А сейчас отдай ключи от машин. Я сегодня же заблокирую все твои карты и буду выдавать тебе лично каждый день по пять тысяч.

– Надеюсь, не рублей? – огрызнулся Максим.

– Их самых, сынок! Каждый день будешь посещать институт, я лично свяжусь с преподавателем. И сессии будешь сдавать сам, и попробуй только завалить хоть одну!

– Па, ты чё, издеваешься? Как я должен с пятью тысячами без машины прожить? Мне теперь голодать? – возмутился Максим.

– Почему же? На метро вполне хватит. А питаться будешь дома. Жить теперь тоже будешь здесь. Забудь про свою городскую квартиру! И попробуй только куда-нибудь улизнуть после института.

– Да это просто концлагерь какой-то!

– Посмотрите, какие слова мы знаем! И ещё: каждые три дня будешь сдавать кровь на наркотики и прочую дрянь. Я лично это проконтролирую! – добавил отец. Макса аж перекосило – явно не ожидал такого поворота. Игнат знал: брат рассчитывал, что и в этот раз ему всё сойдёт с рук, отделается лёгким испугом. Но, увы, фортуна сегодня не на его стороне.

*

Макс с грохотом захлопнул дверь своей комнаты, содрогнувшись от ярости. Впервые отец так жёстко его прижал, обложив со всех сторон. Долбаный братец! На кой ляд он вообще припёрся? Макс нутром чуял: теперь и мама не поможет. Он выудил из кармана небольшой пакетик и начертил на глянце столешницы тонкую дорожку. Нужно успокоить расшатанные нервы. Свернув стодолларовую купюру в трубочку, Макс уже было склонился над заветной полоской, как вдруг в голове набатом ударили отцовские слова: "Будешь сдавать кровь". Он с силой врезал кулаком по деревянной столешнице, и дорожка взметнулась в воздух белой пылью. Этот гандон ещё ответит за такую подставу. И эту суку тоже нужно припугнуть, чтобы держала язык за зубами. Черт, если действительно придётся соблюдать отцовские правила, он просто загнётся от такой унылой жизни. Макс обещал приятелям, что сегодня они оторвутся в клубе по полной, но на пять косарей особо не разгуляешься. Хотя, конечно, деньги можно будет и у мамы попытаться выклянчить.

Глава 6

Я никак не могла прийти в себя после случившегося. Но хандрить вечно – непозволительная роскошь, а на работу выползать все-таки нужно. И плевать, что до жути страшно переступать порог квартиры. Конечно, я не собираюсь плясать под дудку страха, однако липкое ощущение, что кто-то притаился за углом, не отпускает. Наверное, лишь когда виновные понесут заслуженное наказание, я смогу спать спокойно. Прошло три дня с тех пор, как я подала заявление, а из полиции ни слуху ни духу. Я просила следователя держать меня в курсе дела. Если в течение недели ситуация не сдвинется с мертвой точки, придется самой наведаться в отделение.

Не спеша собиралась на работу, ощущая себя загнанным зверем. Несмотря на то, что копия заявления грела карман, я нутром чувствовала: на меня обрушится шквал вопросов. А отвечать на них не было ни малейшего желания.

Как и ожидалось, я едва успела покинуть кабинет начальника, как на меня, словно коршун, набросилась Катька.

– Кать, не забывай, что это ты мне всучила это чертово приложение и порекомендовала водителя. Так что ты тоже, знаешь ли, приложила руку к моим бедам, – от такого обвинения у коллеги глаза округлились до комичного размера. – А может, ты вообще в сговоре с этим ублюдком?

– Женька, ты чего? – подобрала отвисшую челюсть Катя. – Зачем мне это?

– Ну… например, хочешь занять моё место, – криво усмехнулась я.

– Да больно нужно, прям такая уж завидная должность – старший продавец! – обиженно надулась девушка. Меня даже позабавила её гиперсерьёзность. Катя в магазине недавно, всего-то пару месяцев, и, как она любит повторять, надолго тут задерживаться не планирует. Дескать, не больно-то и перспективно горбатиться продавцом в мебельном. А я вот тут уже два года впахиваю. И, в принципе, меня всё устраивает: проценты от продаж приличные, зарплата всегда вовремя, бонусы, руководство лояльное. Да и магазин, чего греха таить, пользуется спросом.

– Да шучу я, – потрепала я Катьку по плечу. – Иди работай, вон, клиенты зашли.

– Так что там, изнасиловали тебя или нет? – тут же оживилась коллега, будто и не было обиды.

– Нет! – отрезала я, закатив глаза, и направилась в свой отдел.

Я спешила домой, как будто за мной гналась стая бешеных псов. На улице уже сгущались сумерки, и вот-вот должны были вспыхнуть фонари. Но ни тусклый свет, ни редкие прохожие не вселяли уверенности, и уж тем более не добавляли спокойствия. Где-то глубоко внутри меня гнездилось тревожное предчувствие и царапало душу своими когтями. Я могла бы забить на этот сигнал, но чуйка меня редко подводит.

Я засекла тормозящую рядом машину ещё до того, как она окончательно замерла. Инстинктивно шарахнулась в сторону, даже сошла с тротуара на газон. Рядом остановилась черная «Беха». До боли знакомая. Игнат. Парень вылез из салона и направился ко мне. Моя защитная реакция взвыла, приказывая заорать во всё горло: «Что тебе нужно? Не подходи!»

– Привет, – дружелюбно поздоровался он, словно мы старые приятели.

А я слегка опешила и насторожилась, но всё же убрала руку от перцового баллончика, который надёжно устроился в моей сумке. Его я сегодня стащила на работе, кто-то из сотрудников забыл.

– Здрасте, – не слишком приветливо буркнула я, да и вообще не горю желанием любезничать с кем-либо из их шайки.

– Как дела? – спросил Игнат, будто и не было случившегося кошмара. Он издевается? Я даже невольно усмехнулась.

– Жива, чего не скажешь о моих нервах. Ты, собственно, что хотел? – скрестила руки на груди, давая понять, что я не в настроении для светской беседы.

– Сумку твою привёз.

Я старалась не выдать бурю эмоций, бушевавших внутри меня. Молча приняла сумку, которую только сейчас заметила в его руках. А в душе ликовала. Ура, ура, ура! Теперь не придётся тратить время на восстановление документов. Это же такая морока! Открыла сумку, чтобы убедиться, что ничего не пропало. Тихо выдохнула – кошелек, документы, телефон – всё на месте. Даже шкатулка с золотым браслетом, который я купила маме на день рождения. Её я точно не ожидала увидеть, хотя зачем он им, когда они рассекают на таких тачках?

– Очень благородно с твоей стороны! – съязвила я, сама не знаю почему. Наверное, из-за его брата я и его воспринимала в штыки. Яблоко от яблони, как говорится, недалеко падает.

И ждала удара в спину, как тогда в машине, когда он пытался отговорить меня от подачи заявления.

– Не за что! – произнес парень, странно глядя на меня. Как будто я собиралась его благодарить! Да ни за что на свете! Он просто вернул то, что и так принадлежит мне, и было украдено его придурковатым братецом.

– Угу, – "вот именно, не за что", – мысленно добавила я. – Что, твоего брата-психопата до сих пор не упекли?

– Нет. А должны были? – с показным безразличием поинтересовался Игнат.

– Ну, если ты не в курсе, за похищение вообще-то сажают! – любезно просветила его я.

– Все-таки накатала заявление? – прищурился он.