Занимательная философия

Лев Балашов

Занимательная философия. Учебное пособие

Учебное пособие

6-е издание, переработанное и дополненное

Рецензент:

А. А. Крушанов – доктор философских наук, профессор.

© Балашов Л. Е., 2019

© Издательско-торговая корпорация «Дашков и Кº», 2019

Занимательная философия (мысли-рассуждения, мыслеобразы, притчи, анекдоты, шутки, стихи)

Философ, пошаривши ногами во все стороны, сказал наконец отрывисто: «А где же дорога?»

Н. В. Гоголь. Вий

Анекдоты о Диогене из Синопа

Диоген говорил, что когда он видит правителей, врачей или философов, то ему кажется, будто человек – самое разумное из живых существ, но когда он встречает снотолкователей, прорицателей или людей, которые им верят, а также тех, кто чванится славой или богатством, то ему кажется, будто ничего не может быть глупее человека.

Диоген. Фрагмент картины Рафаэля «Афинская школа»

Однажды он рассуждал о важных предметах, но никто его не слушал; тогда он принялся верещать по-птичьему; собрались люди, и он пристыдил их за то, что ради пустяков они сбегаются, а ради важных вещей не пошевелятся.

Когда Платон дал определение, имевшее большой успех: “Человек есть животное о двух ногах, лишенное перьев”, Диоген ощипал петуха и принес к нему в школу, объявив: “Вот платоновский человек!” После этого к определению было добавлено: “И с широкими когтями”.

Среди бела дня он бродил с фонарем в руках, объясняя “Ищу человека”.

Находясь в Коринфе, Александр Македонский ходил смотреть на Диогена Синопского, который в ответ на пожелание Александра что-то для него сделать, попросил не загораживать Солнце.

«Когда он грелся на солнце, Александр, остановившись над ним, сказал: «Проси у меня, чего хочешь» Диоген отвечал: «Не заслоняй мне солнца»»[1].

Зенон из Элеи приводил доводы против движения, указывающие на то, что оно противоречиво и, следовательно, не существует. Гегель писал: “Известно, как Диоген из Синопа совершенно просто опроверг доводы против движения; он молча встал и начал ходить взад и вперед; он опроверг его делом… Когда один ученик был удовлетворен этим опровержением, Диоген стал его бить палкой на том основании, что, так как учитель спорил с основаниями, то он и возражения ему должен был представить также основательные. Там, где ведут борьбу доводами, допустимо лишь такое же опровержение доводами…”[2]

Апории Зенона

Элеаты – авторы первых логических задач и мысленных экспериментов. Они во многом предвосхитили платоновские упражнения в диалектике и аристотелевские упражнения в логике.

Зенон из Элеи известен своими апориями (в переводе апория – затруднение, трудность) “Ахиллес и черепаха”, “Дихотомия”, “Стрела”, “Стадий”. Если Парменид доказывал существование единого и неподвижного, то Зенон пытался опровергнуть существование многого и движения.

«Ахиллес и черепаха»

В апории самый быстрый грек (Ахиллес) не догонит самое медленное животное (черепаху)! Ведь когда Ахиллес прибежит в ту точку, которую занимала черепаха в момент старта, то черепаха отползет от своего исходного положения на такую часть первоначального расстояния между собой и Ахиллесом, на сколько ее скорость меньше его скорости. И эта ситуация будет повторяться бесконечно.

«В этом парадоксе Ахиллес и черепаха состязаются в беге. Черепаха при этом имеет фору, например, в 100 метров. Теперь оба бегуна начинают движение. Пока Ахиллес добежит до точки, где находилась черепаха, она успеет переместиться, например, на определенное расстояние. Теперь Ахиллесу придется снова пробежать некоторое расстояние до места, где была черепаха, которая за это время снова переместится вперед, и так далее – количество точек приближения стремится к бесконечности. Получается, что Ахиллес никогда не догонит черепаху, но мы же понимаем, что в реальности он с легкостью ее обгонит.

Почему так происходит, из-за чего образовался парадокс? Дело в том, что в реальности невозможно пересечь бесконечность – как можно попасть из одной точки в другую, не пройдя бесконечное количество промежуточных точек? В реальности это невозможно, а в математике – вполне. Поэтому получается, что то, что доказывает математика, в реальности неправильно, и парадокс возникает из-за применения математических правил к нематематической ситуации». (См.: ledi.belki.info/paradoksy/)

Сила и слабость философа

О первом философе Фалесе известны две легенды, показывающие его силу и слабость как философа.

Первая о том, как он, предвидя хороший урожай оливок, арендовал все маслобойни, стал диктовать цены на продукцию маслобоен и, таким образом, разбогател. Вот как это описывает Аристотель: «Когда Фалеса попрекали его бедностью, так как-де занятия философией никакого барыша не приносят, то, рассказывают, Фалес, предвидя на основании астрономических данных богатый урожай оливок, еще до истечения зимы роздал накопленную им небольшую сумму денег в задаток владельцам всех маслобоен в Милете и на Хиосе; маслобойни Фалес законтрактовал дешево, так как никто с ним не конкурировал.

Когда наступило время сбора оливок, начался внезапный спрос одновременно со стороны многих лиц на маслобойни. Фалес стал тогда отдавать на откуп законтрактованные им маслобойни за ту цену, за какую желал. Набрав таким образом много денег, Фалес доказал тем самым, что и философам при желании разбогатеть нетрудно, только не это дело составляет предмет их интересов» (Аристотель. Политика. 1259а).

Вторая легенда о том, как Фалес, заглядевшись на звездное небо, упал в яму (мол, витает в облаках, а что под ногами – не видит) «Рассказывают, – пишет Платон, – что когда он, наблюдая небесные светила и заглядевшись наверх, упал в колодец, то какая-то фракиянка, миловидная и бойкая служанка, посмеялась над ним, что-де он стремится знать, что на небе, того же, что рядом и под ногами, не замечает. Эта насмешка относится ко всем, кто проводит свой век в занятиях философией» (Платон. Теэтет. 174а).

Философия

“Пифагор называл свое учение любомудрием (cpiXoaocpia), а не мудростью (aocpia), Упрекая семерых мудрецов (как их прозвали до него), он говорил, что никто не мудр, ибо человек по слабости своей природы часто не в силах достичь всего, а тот, кто стремится к нраву и образу жизни мудрого существа, может быть подобающе назван любомудром (философом)”[3].

Аллегория философии

«Очнувшись от печальных размышлений, увидел он перед собой величественную женщину с ликом, исполненным достоинства и пылающими очами. Возраст ее определить было трудно: хотя и была она во цвете лет, но глаза ее поражали живым молодым блеском и притягательной силой. Трудно было определить и ее рост, ибо казалось, что она то возвышается до небес и теменем касается неба, то не превышает обычных человеческих размеров. Облачена она была в одежды из нетленной ткани, с изощренным искусством сплетенной из тончайших нитей. В правой руке она держала книги, в левой – скипетр» (Боэций. Утешение Философией, 524 г. и. э.)

Это, как вы понимаете, – аллегория. Величественность женщины, ее лик, исполненный достоинства, и одновременно пылающие глаза говорят о том, что Философия не имеет возраста, что никогда не может она состариться, ибо сочетает в себе мудрость и молодость одновременно. Ее рост, то возвышающийся до небес, то не превышающий человеческих размеров, свидетельствует о том, что знанием своим она объем-лет все: от знания вещей высших до знания вещей человеческих. Ее одежда выдает ее высокое происхождение, а нетленность ткани – нетленность тех форм мышления, которыми она обладает. Скипетр, который она держит в руке, символизирует мудрость и указывает на то, что именно она, Философия, должна править миром; а книги – символ просвещенности и знания[4].

Дело философии по Ф. Бэкону

Те, кто занимался науками, были или эмпириками или догматиками. Эмпирики, подобно муравью, только собирают и довольствуются собранным. Рационалисты, подобно паукам, производят ткань из самих себя. Пчела же избирает средний способ: она извлекает материал из садовых и полевых цветов, но располагает и изменяет его по своему умению.

Не отличается от этого и подлинное дело философии. Ибо она не основывается только или преимущественно на силах ума и не откладывает в сознание нетронутым материал, извлекаемый из естественной истории и из механических опытов, но изменяет его и перерабатывает в разуме. Итак, следует возложить добрую надежду на более тесный и нерушимый (чего до сих пор не было) союз этих способностей – опыта и рассудка. – Новый Органон, XCV.

Что такое философские утверждения?

Люди говорят много разных вещей. В основном на темы повседневной жизни. Реже говорят на темы, связанные с их работой, профессией. Еще реже на отвлеченные темы. И вот во всех этих случаях они время от времени делают утверждения, носящие отчетливо философский характер, философские утверждения. Делать философские утверждения – отнюдь не прерогатива философов. Этим практически занимаются все. Возьмем, например, утверждение политолога С.А.Караганова «Человек несовершенен». Это утверждение очевидно философское. Оно касается такого предмета как человек вообще. Получается, философия незримо присутствует в виде подобных высказываний везде и всюду, в дискуссиях и текстах разных людей, и простых и непростых.

Когда говорят о мире вообще, бытии-небытии, о жизни, человеке вообще, о добре и зле, как таковых, о пространстве, времени, то и возникает феномен философскости.

Одним словом, этот феномен философскости возникает всякий раз, когда в утверждениях явно или не явно присутствуют местоимения типа «всё, все, весь, везде, всюду, всегда». Явно присутствуют указанные местоимения, например, в таких утверждениях: «всё относительно», «подвергай всё сомнению», «всюду жизнь», «всё имеет свою причину», «ничего случайного не бывает».

Обычно философские утверждения делаются в подкрепление каких-то частных тезисов, в оправдание или в осуждение чего-либо.

Вот как рассуждал С.А.Караганов:

Его спросили: «кто завел такое правило, что политика – это грязное дело»? Не старое ли поколение политиков довело политику до того, что политика грязное дело?

– Вы знаете, человек несовершенен и управлять им… особенно… это довольно тяжелое дело. Чтобы эффективно управлять, приходится использовать все методы. Старшее поколение приблизительно началось где-то четыре тысячи лет тому назад, когда зародилась политическая власть в ее нынешнем виде (…) поэтому, старики, конечно, старики в общем… все это нам навязали, но что делать, но это человек, человек несовершенен»[5].

С помощью тезиса «человек несовершенен» Караганов пытался обосновать-оправдать и мнение, что «политика – грязное дело» и представление о том, что «цель оправдывает средства», говоря «чтобы эффективно управлять, приходится использовать все методы».

Истинность философских утверждений нельзя ни доказать, ни опровергнуть. Их можно как-то обосновать или подвергнуть сомнению, критике, но не больше.

Философские утверждения подобны аксиомам или постулатам. Они либо принимаются, либо не принимаются, т. е. с ними соглашаются или не соглашаются.

Для чего нужно изучать философию?

1. Философствует каждый и каждый решает для себя жизненно важные, поистине философские проблемы (об отношении к миру, о смысле и цели жизни, выборе профессии, о добре и зле и т. д.). Так не лучше ли вместо того, чтобы блуждать в лабиринтах проблем, поучиться философии у других?!

Представьте себе, что Вы учитесь кататься на лыжах. Снег глубокий и рыхлый – и Вы с трудом переставляете ноги, но рядом кто-то проложил лыжню – и Вы становитесь на нее, и двигаться сразу легче. Вы постепенно осваиваете технику хода, а потом уже можете идти самостоятельно, своей дорогой, но у Вас уже гораздо меньше шансов провалиться в снег или остановиться. Так и в лософии[6].

2. Философия – коллективный разум людей. Быть на «ты» с коллективным разумом так же важно, как и обладать разумом. А разум – концентрированное выражение человека. Не случайно ученые-биологи называют человека «homo sapiens», человеком разумным.

Благодаря философии человек начинает ощущать себя гражданином мира, становится как бы вровень с человечеством и даже с миром в целом.

3. Философия помогает человеку осознать себя в полном смысле человеком (не мужчиной или женщиной, не представителем той или иной национальности, религиозной конфессии или специалистом-профессионалом).

Она, в частности, помогает специалисту преодолевать свою профессиональную ограниченность, односторонность, т. е. защищает специалиста от того, что называют профессиональным кретинизмом (ограниченностью, узостью). Вспомним, что по этому поводу говорил Козьма Прутков: специалист подобен флюсу, полнота его одностороння.

Человек должен быть всесторонне образованным, культурным, развитым. Это достигается изучением наук по специальности, чтением научно-познавательной, художественной литературы, газет, журналов, развитием музыкального и художественного вкуса, практических навыков и умений… Философия стоит как бы в центре всего этого потока образовательных и воспитательных задач.

В 18 веке прусский министр Цедлиц «внушал своим подчиненным уважение к философии»; «студент должен усвоить, полагал министр, что после окончания курса наук ему придется быть врачом, судьей, адвокатом и т. д. лишь несколько часов в сутки, а человеком – целый день. Вот почему наряду со специальными знаниями высшая школа должна давать солидную философскую подготовку» (см.: А.Гулыга. Кант. М., 1977. С. 95).

4. Благодаря философии необыкновенно расширяется умственный кругозор, появляется и/или увеличивается широта мышления. Последняя помогает человеку понять-понимать других, учит терпимости, толерантности, учит не бояться чужого, т. е. защищает от ксенофобии.

5. Философия прививает вкус к отвлеченному, абстрактному мышлению и не в меньшей степени, чем математика.

Философская абстракция, в отличие от математической, наполнена жизненным смыслом; она не отвлечение от многообразного, а единство многообразного. Достаточно упомянуть такие абстракции, как «мир в целом», «пространство», «время», «материя», «дух».

6. Философия развивает мысль, способность мыслить. Изучение философии – настоящая школа творческого мышления.

7. Философия учит критичности, критическому мышлению. Ведь первое условие философствования: ничего не принимать на веру. В этом своем качестве философия помогает избавиться от предрассудков и заблуждений.

8. Философия помогает людям вырабатывать убеждения и, если нужно, выправлять их.

Надо помнить: убеждения формируют личность. Без них человек подобен флюгеру – куда ветер подует, туда и он.

9. Философия сообщает человеку то, что называют твердостью, неустрашимостью духа. Благодаря ей человек избавляется от опасного чувства муравья, мечущегося без какого-либо смысла между гигантскими корнями деревьев.

Зачем нужно знать историю философии?

Историю философии нужно изучать потому, что она интересна и не менее, чем история искусств. Мы помним и любим Гомера, Шекспира, Рембрандта, Бетховена, хотя они жили давно. И философские идеи-творения – сродни произведениям искусства – обладают величайшей интеллектуальной ценностью. Многие из них неподвластны времени.

Здесь важен и такой момент. История философии – не просто собрание старых идей. Она – скорее сокровищница мысли. Вспомним хотя бы идею атомного строения вещества, выдвинутую Левкиппом и Демокритом две с половиной тысячи лет назад. Эта идея оставалась идеей более двух тысяч лет, до конца XVIII века, когда она нашла, наконец, подтверждение в научной теории атомов. Сколько еще подобных идей ждет своей реализации, подтверждения или проверки/опровержения!

Кроме того, философские идеи, высказанные давно, продолжают жить своей собственной жизнью, видоизменяться, развиваться, обретать новые черты. Генрих Гейне как-то заметил: “каждая эпоха, приобретая новые идеи, приобретает и новые глаза и видит в старинных созданиях человеческого духа много нового”.

Одним словом, изучая историю философии, мы изучаем философию.

Любовь и мудрец

Зенон, философ, когда ему однажды кто-то сказал, что любовь вещь, недостойная мудреца, возразил: “Если это так, то жалею о бедных красавицах, ибо они будут обречены наслаждаться любовью исключительно одних глупцов”.

Земная красота

(Картина Тициана «Венера Урбинская»)

Одно я усвоил раз навсегда:Кроме материи – все ерунда.Она – наш верный друг и хранитель,Всего, что на свете есть, прародитель.Она всех мыслей мать и отец,Познанья начало, незнанья конец.И тут совсем ни при чем откровенье,Чего-то незримого благоволенье.Если я верю в какого-то бога,То только в такого, что можно потрогать.Моя религия предельно проста:Жаркие надо любить уста,Стройные бедра, высокую грудь,Ну и живые цветы не забудь!Вот оно – любви пропитанье,Радости сладкое ожиданье.Такой религии я не враг,Без нее никуда ни на шаг.Ф. В. Шеллинг. Из поэмы «Эпикурейский символ веры Гейнца Видерпоста».

Дружба – дар богов

Дамон и Финтий! Вот безупречный образец дружбы равных. Два уроженца Сиракуз, не терпящие насилия, гордые, знатные пифагорейцы. Финтий был схвачен деспотом Дионисием II, заподозрившим его в покушении на свою жизнь, и приговорен к смерти. Дамон, знавший, что его друг жаждет проститься с семьей и уладить дела, предложил себя в заложники. Финтия отпустили домой на строго отсчитанное время. Оно, однако, миновало, а он не вернулся в указанный срок. Дамона отвели на площадь, и палач уже поднял секиру, когда, задыхаясь от бега, к плахе примчался осужденный. Народ, собравшийся к лобному месту, потребовал прощения смертнику и Дионисий II не только помиловал его, но и попросил столь верных друг другу людей стать его друзьями. Финтий и Дамон отказались. “Дружба – дар богов”, – считали древние. (Г. Серебрякова. Предшествие).

Гипатия

Гипатия (ок. 370–415, Александрия) – античный математик, астроном и философ, первая среди великих женщин-ученых. Дочь математика Теона Младшего (Александрийского), преподававшего в высшей школе при Александрийской библиотеке. Много путешествовала, вела переписку с просвещенными людьми Средиземноморья. Преподавала в Александрии, стала признанным лидером философской школы неоплатоников. Письма, адресованные в Александрию просто «философу», вручались именно Гипатии.

Гипатии приписывают слова: «Лучше думать и делать ошибки, чем не думать вообще. Самое страшное – это преподносить суеверие как истину».

По словам В. С. Соловьева «ее красота, добродетель, красноречие и ученость доставили ей всеобщую любовь и уважение; ее учениками были не только язычники, но и много христиан».

Тем не менее, она была зверски убита фанатичной толпой христиан, по подстрекательству епископа Кирилла. Вскоре после этого многие из ее учеников покинули город, что послужило началом упадка Александрии как научного центра.

Терпимость по Сократу

Однажды Ксантиппа сперва разругала его, а потом окатила водой. «Так я и говорил, – промолвил он, – у Ксантиппы сперва гром, а потом дождь. Алкивиад твердил ему, что ругань Ксантиппы непереносима; он ответил: «А я к ней привык, как к вечному скрипу колеса. Переносишь ведь ты гнусный гогот?

– «Но от гусей я получаю яйца и птенцов к столу», – сказал Алкивиад. «А Ксантиппа рожает мне детей», – отвечал Сократ[7].

Терпимость по Вольтеру

Вольтер ратовал за политическую, идеологическую и религиозную терпимость, толерантность. Сейчас у нас часто повторяют такое его высказывание: «Ваше мнение мне глубоко враждебно, но за Ваше право его высказать я готов пожертвовать своей жизнью».

На самом деле с большой осторожностью нужно относиться к заложенному в этом высказывании смыслу.

Иначе можно прийти к оправданию любой мерзости или даже к оправданию разных человеконенавистнических идеологий вроде немецкого нацизма-гитлеризма.

См. также о безбрежном плюрализме и вытекающей из него абсолютизации терпимости ниже, стр. 138.

Толерантность хороша лишь в меру

Нельзя представлять толерантность абсолютной ценностью. Сама по себе толерантность может быть опасной и вредной “вещью”. В медицине с ней борются, потому что толерантность для живого организма – снижение, потеря иммунитета и, в конечном счете, смерть.

– Эта картинка взята из интернета. Она – предупреждение-напоминание о том, что означает толерантность в медицинском смысле.

Толерантность хороша лишь до определенного предела, только в меру и только в “союзе” с нетерпимостью. Должен всегда существовать некоторый баланс терпимости и нетерпимости. Это диалектика жизни. Нетерпимость без толерантности – фанатизм, диктат, а толерантность без нетерпимости – потеря иммунитета, бесхребетность-беспринципность, дом терпимости, проституирование. Тот, кто кричит всё время о терпимости, толерантности – просто неумный человек.

Абсолютизированную толерантность справедливо в народе именуют толерастией. Все эти институты толерантности, насаждаемые у нас, в России, и по всему миру, – с самого начала ложные учреждения, поскольку акцентируют внимание на одной стороне реального диалектического противоречия, фактически отвергают диалектику терпимости и нетерпимости.

Быть нетерпимым – это выражение кажется ужасным. Напомним, однако, сколько существует положительных с моральной точки зрения проявлений нетерпимости. Есть подлецы, хамы, просто нерукопожатные люди. Разве мы должны их терпеть, относиться к ним терпимо? Есть недостатки, пороки человека. Разве мы должны относиться к ним терпимо? Враги на войне, кто они? Мы что, должны относиться к ним терпимо? Абсурд. Преступники – это люди, которых стремятся изолировать от общества. Быть терпимыми к преступникам – это, значит, потакать им, множить преступления, разрушать общество.

Заметьте, реальная (неумственная) терпимость всегда сопровождается некоторой нетерпимостью, и наоборот, реальная нетерпимость всегда сопровождается некоторой терпимостью.

Мы терпим кого-то или что-то, но с некоторой долей неприятия, т. е. готовы мириться с кем-то, с чем-то, но без особой радости, без распростертых объятий, порой как бы едва терпим и даже стиснув зубы.

То же с нетерпимостью. Мы не терпим кого-то, что-то, но не в абсолютном смысле. Мы, например, не терпим преступников, негодяев, стараемся избавиться от них, но в то же время где-то их жалеем, стараемся относиться к ним без жестокости, по-человечески, когда они в нашей власти.

______________________

Некоторые из-за неприятия толерантности в абсолютном смысле бросаются в другую крайность: в полное отрицание значения толерантности для жизни человека. Толерантность по-русски – терпимость. А терпимость у нас на каждом шагу. Без терпимости людей друг к другу невозможна их совместная жизнь. Много людей нам не нравится, но мы терпим их присутствие. Порой они среди наших соседей, коллег по работе и даже близких. Терпимость, если она в меру, в определенных пределах, жизненно необходима. Когда терпимость возводится в абсолют – вот тогда она превращается в мерзость.