Обратитесь к небесам…

– 

Как хотите. Мне уже все равно. Я устала, я хочу спать. Можете распоряжаться здесь, по крайней мере, сейчас. Вы все равно уже лишили меня сна, частично – здоровья и душевного спокойствия. Делайте, что хотите. А я, действительно, пойду переодеться. Сколько же проблем от вас! Удивительно!

Михаил подумал перевести все в более шутливую форму, но понял, что в данную секунду лучше промолчать. Он вдруг осознал, что у его новой знакомой, видимо, была очень тяжелая неделя. Он ворвался в ее жизнь, нарушил какой-то определенный, ведомый только ей, порядок вещей. Он ведь, по сути, совершенно не знает эту девушку. Круги под глазами, дрожание рук явно свидетельствовали о том, что несколько бессонных ночей их хозяйка провела не в развлечениях и отдыхе. И веселиться ей сейчас хотелось бы меньше всего, хотя она и пыталась воспринимать его появление максимально адекватно для данной ситуации. Но просить прощения пока было не время. Сейчас ей нужно было остыть, успокоиться, поэтому он дождался, когда девушка повернется к нему спиной и направится в комнату.

Алёна вышла из кухни и направилась в свою спальню. Ей стало очень неуютно от всей этой кутерьмы. К усталости и плохому настроению прибавилась боль обожженной руки. А тут еще этот тип. Она ругала себя за то, что не смогла послать его ко всем чертям по телефону, не смогла прогнать его с порога квартиры. Хотя надо отдать должное, тип-то симпатичный. Просто как-то не очень вовремя. Алёна прекрасно уже поняла манеру поведения гостя и осознавала, что он самостоятельно не уйдет, пока не выполнит все то, что запланировал. А в том, что у Михаила припасен план, девушка не сомневалась. Она сняла халат и пижаму, в чем умудрилась встретить Михаила, надела джинсы, водолазку и пушистый белый свитер, который ей подарила мама почти год назад. В этом свитере она всегда чувствовала себя увереннее и смелее. Обычно, белый цвет вызывал у нее бессознательное отторжение: слишком маркий, слишком офисный, слишком официальный. Но подарок мамы почему-то сразу привлек ее внимание, и Алене пришлось отнестись к нему благосклонно с первого момента и привязаться к вещи позднее.

Для того, чтобы оттянуть момент возвращения к гостю, Алёна решила привести в порядок не только свой внешний вид, но и прибраться в спальне. Медленно стянув одеяло и покрывало с кровати, она тщательно расправила все складочки на простыне, взбила подушки. Одеяло заняло немного больше времени. У Алены была своя собственная технология его укладки. Для начала, одеяло укладывалось свернутым в четыре раза прямоугольником в изголовье кровати. Затем уже оно расправлялось во всю длину. Такая же процедура повторилась и с покрывалом. Оценив результаты своего труда, Алёна решила, что теперь может заняться и своим собственным внешним видом. Сев напротив зеркала, она, для начала, протерла лицо тоником, затонировала слишком яркие синяки под глазами, затем подкрасила тушью глаза и подвела коротенькие стрелочки.

Еще сидя перед зеркалом, Алёна почувствовала, что постепенно успокаивается. Зато совесть начала медленно подползать к окончательно проснувшемуся разуму, что бы впиться в него своими маленькими, но острыми зубками

– Нельзя вести себя как ребенок! Это совершенно неприемлемо ни в данной ситуации, ни в какой-либо иной. Я – взрослая и самостоятельная женщина должна всегда себя контролировать. И за что, собственно, я Михаила обидела? Ни за что. Совершенно незаслуженно. Ну, или почти незаслуженно. Хотя он все равно ни в чем не виноват. Какого черта я на него накинулась. Хамка какая-то. Невоспитанная, грубая хамка. Мне должно быть стыдно. Да, мне и так стыдно до чертиков. Даже выходить из комнаты не хочется. Хочется спрятаться под одеяло и дождаться, что он все-таки исчезнет из моей квартиры и жизни. Но это, опять же, поведение маленького капризного ребенка. Жуть. Надо уже идти, надо бы извиниться.

Оценив свой макияж на четверочку по пятибалльной системе, девушка добавила пару капель любимых духов на мочки ушей и вышла из спальни. Прятаться дольше все равно было бы слишком глупо. Когда она вернулась на кухню, Михаил заканчивал делать маленькие бутербродики с сыром, огурцами и зеленью. На канапе они были похожи очень отдаленно: размеры бутербродов не позволяли именовать их по-французски. На столе уже стояли два стакана сока, маленькие гренки из черного хлеба и тарелка с фруктами. Все это непрошенный гость принес с собой.

– 

Неужели меня так долго не было? – спросила девушка, присаживаясь к столу, – никогда не считала себя копушей. Видимо, вы мастер своего дела.

– 

Ну, вот вы и пришли в себя. Прекрасно выглядите, вам очень идет белый цвет. Готовы к приему пищи? Такой легкий завтрак подойдет?

– 

Конечно. Всегда готова поесть. Это занятие меня часто привлекает, особенно по утрам. Что бы я без вас делала сегодня, просто не представляю? Хотя… Нет, прекрасно представляю. Я бы проснулась ближе к обеду, понежилась бы в ванне. Потом нашла бы какие-нибудь консервы, рыбку какую-нибудь… Думаю, они где-нибудь еще сохранились. Посмотрела бы телевизор и съездила бы к знакомым. Как-то так. А может быть и нет… Теперь уже не узнать.

– 

Спали бы, это точнее. Вы же сами сказали, что я вас разбудил. За это я прошу у вас прощения. Мне действительно очень неловко, что я ворвался в вашу жизнь так беспардонно. За мной такого не водилось раньше, если вы сможете теперь в это поверить. Вы – исключительный случай. У меня есть лишь одно оправдание, которое можно благосклонно принять: мне очень хотелось вас увидеть. Вы сможете простить меня?

– 

Конечно, я могла бы вам сейчас соврать и сказать, что не верю вашему ни одному слову, но интуиция мне подсказывает, что вы не обманывает. И просить прощения должна я. Просить прощения за свои слова и за свое поведение. Я понимаю, что это было недостойно, где-то даже смешно. Если я правильно понимаю вашу ухмылку. И в знак возможного примирения: давайте все-таки на «ты»? Мы ведь уже встречаемся не в первый раз, как я понимаю?

– 

Какие проблемы?! Заметано! Закрываем тему прощений и извинений, и закрепляем это моим приглашением тебя на скромный завтрак. Глоток сока или сразу кофе? Хотя для этого торжественного момента больше подошло бы белое, легкое вино, но это моя оплошность. Хотя пить с утра – это не очень верно. Правильно? Как ты думаешь?

– 

Вполне с тобой согласна. Пить в такое время суток даже вино я могу только на отдыхе. Поэтому обойдемся чашечкой кофе. Хочу кофе и сок, все сразу, но не перемешивая.

Михаил улыбнулся, аккуратно разлил свежий кофе по чашкам и сел напротив хозяйки. Алёна подняла свою чашку с кофе, приглашая собеседника к чоканью. Молодой человек с радостью включился в игру, завершил церемонию знакомства и засмеялся. Девушка сделала глоток кофе и уже собиралась выпить сок, как почувствовала себя очень неуютно в собственной квартире. Мысли забегали, мышцы напряглись так, что ей было трудно убрать пальцы с чашки кофе. Ведь, по сути, она почти ничего не знала о своем утреннем госте, который продолжал улыбаться каким-то своим мыслям. Совершенно чужой человек ворвался в ее квартиру, распоряжался на ее кухне, готовил кофе на ее плите. «А кто может утверждать, что в напитке нет снотворного или яда? Мало ли? Что я о нем знаю? Только то, что его зовут Михаил, и то, с его же слов. Не очень-то много. Даже маловато как-то. Может, стоит кому-нибудь позвонить? Ната…» Алёна вовремя прервала ход своих мыслей. Перемена настроения не ускользнула от Михаила:

– Я сделал что-то не так? Что вызвало у тебя такое напряжение? Несмотря на то, что ты не выспалась, я не успеваю за твоими перепадами. У меня возникает ощущение, что сейчас тебе хочется ударить меня сковородой по голове. Признайся, ты об этом думала?

– Почти. Я просто попыталась представить себе, как мы с тобой смотримся со стороны. Сидят двое в девять часов утра на кухне и пьют почти на брудершафт кофе. Нам с тобой только осталось еще раз назвать свои имена. Тогда будет окончательно все это похоже на бред сумасшедшего.

Алёна попыталась собраться с мыслями, сделала глоток.

– 

Понимаешь, неделя у меня была не самая легкая и далеко не самая веселая. За последние дни я впервые могу спокойно сидеть и пить кофе, и не для того, чтобы не уснуть. А наслаждаться этим напитком. Никуда не торопиться, ни о чем не беспокоиться. Я перестала адекватно мыслить. Мне, кажется, что я немного отвыкла от такой жизни. Да и изменилось теперь многое. И девяти еще нет…

– 

Возможно, я все-таки зря пришел? Может тебе сейчас лучше побыть одной? Я ведь до сих пор ничего не знаю о тебе. А тебе совершенно ничего неизвестно обо мне. Я сейчас наблюдал за твоим выражением лица. Мне кажется, я могу пересказать их тебе. Ты ведь размышляла о том, что здесь делает этот субъект с улицы? Зачем я впустила его в свой дом? Ведь так? Только не криви душой!

– 

Нет-нет. Ты совершенно прав. Я признаюсь, что такие мысли до сих пор вертятся в моей голове. И сейчас я очень хорошо понимаю, что у тебя должно сложиться совершенно искаженное впечатление обо мне. В это, конечно, трудно поверить, но я – нормальный человек. Со здоровой психикой, с адекватными реакциями. У меня есть какое-то чувство юмора, как говорят мои друзья, главное вовремя привлечь мое внимание, чтобы я не уходила в себя. Поэтому в моем обществе никто не рассказывает длинных, затяжных анекдотов. Я потеряю суть уже после второго предложения.

– 

Но в какой-то момент твое выражение лица изменилось так, будто ты приведение увидела.

– 

Я не верю в приведений. Просто я не привыкла еще к одним… к одной мысли. Я подумала о человеке, который теперь слишком далеко, чтобы услышать меня. Ты же сам понял, что периодически я смотрю на тебя как на угрозу. А если что-то пугает, хочется кому-нибудь позвонить. Вот только этого теперь сделать не получится. И еще осознала, что другому хорошему человеку будет тяжело сегодня проснуться. Могу предположить, что ему этого совершенно не хочется, и не оттого, что он устал или не спал несколько дней. С одной стороны, мне очень хочется, чтобы его сон длился дольше сегодня, а с другой стороны – жизнь есть жизнь. Надеюсь, что я не права. Но надежда моя слишком хрупкая и слабая.

– 

Ты не хочешь рассказать более подробно об этом молодом человеке? Ведь это молодой человек, если я правильно понимаю? Это твой очень близкий друг? Мне кажется, что если ты попытаешься внести в свои сумбурные размышления хоть какой-то, маломальский порядок, станет проще. А я постараюсь тебя понять.

Алена внимательно посмотрела на утреннего гостя. Ей казалось, что если приглядеться к нему более пристально, то можно будет уловить в его словах какую-нибудь ложь. Но ничего не происходило. В его глазах она видела только искреннюю напряженность с нотками беспокойства или ревности. Точнее определить было невозможно.

– 

Да. Это очень близкий друг. Но он – не мой возлюбленный, не герой моего романа, если тебя это интересует. Судя по глазам – интересует. Он – муж моей подруги детства. Сразу хочу внести ясность. Наверное, стоит начать с самого начала. На этой неделе я узнала о смерти своей единственной подруги. Мы были знакомы с ней с детства, любили друг друга как сестры. А может быть и больше. Мне сообщили, что её больше нет среди живых. Она очень долго болела, поэтому это не было неожиданным сообщением, только к таким вещам всегда очень сложно подготовиться. Я думаю, что к таким новостям вообще нельзя привыкнуть. Да, я и не старалась. До последнего момента надеялась, что она справится. Что все изменится к лучшему. А когда мне рано утром позвонили и пригласили приехать в больницу, тогда впервые осознала, что Наташа не позвонит, не придет в гости. Потом были бесконечные бумаги, чужые лица, похороны, черные платки, плачущие родственники и близкие друзья. Это длилось не так долго по времени, но, мне еще вчера казалось, что прошла вечность. Мы дружили с Наташей с детского сада. Вместе учились в школе, в институте. Вчера вечером, когда я засыпала, то очень надеялась, что моя усталость пройдет или ослабнет. Я очень утомилась от всего этого, ты уж прости меня. Я достаточно веселый человек обычно, подвижный. Я никогда не была одна в такие моменты. Не знала, куда нужно идти. Не знала, куда звонить. Не знала и не могла сказать ее родному отцу и ее мужу то, что их любимая дочь и жена больше не вернется. Я ничего не знала. Да и моментов таких в моей жизни не было. Мне не надо было быть такой сильной, особенно в одиночку, как на этой недели. У меня не было времени поплакать, расслабиться. Больше приходилось успокаивать других, приводить в адекватное состояние, возвращать в реальность. Я очень боялась и боюсь, что теперь на мне будет клеймо вестницы смерти. Я очень много говорю. Прости меня за то, что я тебе это все рассказываю. Я не любитель длительных монологов. Просто у меня с тормозами на эмоциональном уровне совсем плохо стало.

– 

За что ты просишь прощения? Не стоит извиняться. Любой человек имеет право на то, чтобы выговориться! У тебя все это время просто не было возможности с кем-нибудь поговорить! И меня не было рядом. Мне очень жаль, что я не знал твоей подруги. Жаль, что о ней я узнал так поздно. Жаль, что я не смогу поговорить с ней о тебе. Ведь друзья всегда могут рассказать о человеке нечто такое, что никто из знакомых не знает или не замечает. Мне жаль, что меня не было рядом с тобой в эти дни. Но, может быть, когда-нибудь ты мне расскажешь о ней? Я смогу познакомиться с ней через твои воспоминания. А где сейчас ее муж? Как он?

– 

Федя – муж Наташи. Когда они с ним поженились, мы многие вещи делали вместе. Он смог со временем понять, что я и Наташа не можем находиться вдали друг от друга. Наше общение было необходимостью. Хотя бы раз в две недели мы устраивали вечерние девичники в этой квартире. И он спокойно к ним относился. Я не мешала их семейной жизни, это признавал даже он, в меру ревнивый человек. У нас все было как-то гармонично и уравновешенно. Вот и все. Мне больше нечего рассказывать. Я не хочу больше ничего говорить о Федоре и Наташе. Я не могу еще все это осознать. А сейчас он у себя дома. И с ним его родители. Я верю, что все будет хорошо.

Алёна сделала большой глоток остывающего кофе. Михаил смотрел на свою новую знакомую с испугом и нежностью. Он боялся, что их отношения могут умереть на корню, так как его желание ее увидеть совпало с наиболее тяжелым периодом жизни Алены. Он переживал, что обстоятельства разведут их раньше, чем они смогут узнать друг друга лучше. Михаил чувствовал, что именно эта женщина должна быть рядом с ним. Он еще не мог сказать, как долго продлились бы их отношения, но то, что такая женщина должна быть в его жизни, он не сомневался ни секунды. Алёна попыталась улыбнуться собеседнику, но это выглядело не очень убедительно.

– 

Ну а теперь давай поговорим о нас, то есть о тебе. Прости. Мне хочется, с опозданием правда, тебе признаться, что я очень рада тебя видеть. Ты смог вернуть меня в реальность. Я только сейчас поняла, что жизнь продолжается. Такая встряска мне была необходима, хотя не так скоро, я думаю. Но жизнь есть жизнь. Что-то происходит быстро, что-то медленно. Я начала собираться с мыслями. Это благодаря тебе. И за это я говорю тебе искреннее спасибо. Так что еще раз говорю тебе: «Спасибо огромное за твой неожиданный, но приятный визит». А теперь, давай допьем кофе?

– 

За всю неделю ты ни разу не заплакала?

– 

Нет, думаю, что пока не время. И согласись, было бы странно, если бы я сейчас разрыдалась.

– 

Но когда человек плачет, что-то в его душе освобождается…

– 

Не сегодня. Спасибо, конечно, за предложение, но давай просто выпьем кофе и завершим этот разговор.

Все остальное время они молча завтракали. Михаил старался не мешать девушке, которая, как он видел, по-прежнему мыслями была далеко. Она думала о Федоре, о его родителях, об отце Наташи, о новой жизни. Теперь он частично мог понять ее состояние. Наконец, Алёна вернулась в реальность и встала, чтобы вымыть посуду.

– 

Чем ты собиралась заниматься сегодня? Может быть, я могу что-то предложить?

– 

Я же говорила, что до четырех часов у меня не было планов. И не скрывала, что часов до двенадцати я собиралась спать. А что ты можешь предложить? Сейчас я чувствую в себе силы на какую-нибудь прогулку. Я слушаю.

– 

Я как раз хотел предложить совершить загородную вылазку. Свежий воздух всегда очень полезен людям. В любой ситуации. Природа обладает великой силой восстановления нашего эмоционального дисбаланса. В три часа я обещаю доставить тебя туда, куда пожелаешь.

– 

Я согласна, – тихо произнесла Алёна и включила наконец-то воду для того, чтобы ополоснуть грязную посуду.

Глава 7

– Мне нужно одеться очень-очень тепло или будет достаточно куртки? – спросила Алёна, вытирая последнюю кофейную чашку.

– Не стоит утепляться по полной программе. Я же не горю желанием заморозить свою новую прекрасную знакомую. Ты и так была неуловима как снежинка в руках. От тебя остался след, но тебя мне пришлось долго искать.

Алёна улыбнулась его словам и направилась в коридор, где накинула поверх свитера легкую белую куртку. Когда они вдвоем вышли из подъезда, на улице уже во всю светило солнце, но морозный воздух старался изо всех сил запугать утренних ранних прохожих и вернуть их в уютные и теплые квартиры. Алёна порадовалась тому, что догадалась взять солнечные очки, и, одев их, осмотрелась во дворе. Рядом со вторым подъездом соседнего дома стояла ярко-красная машина, которая на солнце казалась ей костром.

– Эффектная у тебя машина. Просто нет слов.

– Это просто средство передвижения. А то, что она такая яркая – это, видимо, моя ошибка. Могу даже сразу объяснить и предупредить: я – дальтоник. Для меня эта машина выглядит несколько иначе, как ты понимаешь. Но я надеюсь, что тебя не пугает ее цвет? Может, ты считаешь, что стоит ее поменять или перекрасить?

– Нет. Что ты говоришь? Мне она очень даже нравится. Хотя могу признаться, я бы никогда не купила себе машину такого цвета. Всегда очень боюсь выделиться. Я и в жизни стараюсь не очень сильно привлекать к себе внимания, хотя не всегда, надо сказать, это у меня удачно получается. Мне иногда даже кажется, что я боюсь стать заметнее той, которой являюсь на самом деле. И никакой самоанализ не позволяет мне пока разобраться в причинах такого поведения.

– Ты не похожа на женщину, которая боится быть на виду. Я плохо представляю, что у тебя может такое получаться. Каждый человек должен занимать свою нишу, а как при этом он будет ярко светить, зависит от его внутреннего состояния. И поверь, если кто-то говорит тебе, что ты слишком выделяешься, это только зависть. Или что-то конкретное тебя пугает?

– Миша, если мы сейчас обсудим все наши плюсы и минусы, то о чем же мы будем беседовать весь день? И для первой нашей встречи мы выбрали слишком глобальную тему, мне кажется. Давай все-таки сядем в машину и отправимся туда, куда ты хотел меня отвезти.

– Прости. Я, видимо, веду себя немного глупо. Конечно, садись. Но только я все равно позволю себе заметить, что меня радуют твои слова про первую встречу. Значит, вторая и последующие встречи вполне вероятны? Я правильно понял?

– Я скоро начну контролировать каждое свое слово. Хотя… Я тоже надеюсь, что у нас с тобой будет еще ни одна встреча.

Михаил отключил сигнализацию у машины и открыл дверцу перед Алёной. Оказавшись в этом просторном салоне во второй раз в жизни, девушка почувствовала себя так, будто каждый день ее возили на ней и на работу, и на отдых, и на вечерние прогулки. Все происходило быстро и стремительно. Иногда у нее возникало желание свернуть с этого трамплина, ускоряющего новое знакомство, но такое поведение могло навсегда оттолкнуть Михаила. А прощаться с ним пока не хотелось. Она чувствовала себя очень уютно и уверенно рядом с ним. И даже то, что они в самом начале их общения слегка сталкивались в словесных перепалках, нравилось ей.

Молодой человек тем временем обошел машину и сел на место водителя. Мотор завелся легко и почти беззвучно. Алёна посмотрела на окна своей квартиры и пожалела о том, что не открыла форточку для проветривания на кухне. Эту привычку она приобрела еще в детстве, когда отец надоедал ей нравоучениями о том, что свежий морозный воздух очень благотворно влияет на человеческий организм особенно во время принятия пищи. Где он это вычитал, ей было неизвестно, но с возрастом она спокойно приняла эту мысль как аксиому.

Благодаря тому, что время выезда было очень ранним, они легко преодолели дороги города и выехали на пригородное шоссе. Редкие березовые рощицы придавали дороге черно-белую окраску. Иногда это мелькание заставляло Алёну отворачиваться от картин окрестности, и тогда она украдкой рассматривала своего нового знакомого. Резкие черты лица свидетельствовали о твердом характере владельца. Но легкая ямочка на правой щеке говорила о том, что даже в этом стальном характере можно найти нечто нежное. В какой-то момент времени ей захотелось даже попросить его повернуться, чтобы убедиться, что и на левой щеке есть такая же привлекающая внимание ямочка. Но молодой человек внимательно следил за дорогой, а отвлекать водителя во время движения Алёна опасалась. Девушка прекрасно видела, что Михаил, как и она, испытывает какое-то легкое чувство неловкости в замкнутом пространстве салона. Время от времени молодой человек щурил глаза и тогда напоминал маленького лисенка, который впервые самостоятельно вышел на охоту. Что-то в этом движении было беззащитное и наивное.

«Интересно, можно ли назвать нашу сегодняшнюю встречу первым свиданием?» – подумала Алёна и снова стала разглядывать деревья. Ей казалось, что аллеи расступаются перед машиной, пропуская их в сказочное заснеженное пространство. Чем дальше они отъезжали от города, тем выше становились сугробы на обочинах. Временами из окна машины нельзя было увидеть ни бесконечных белых полей, ни тонких стволов берез. Все начинало сливаться в одну бесконечную стену. Возникало ощущение, что они въехали в узкий белый туннель с высоким голубым сводом, на котором кто-то мастерски спроектировал движение облаков, легких и прозрачных.

Спустя час машина въехала во двор маленькой придорожной кофейни. Около крыльца питейного заведения были посажены декоративные хвойные деревья, которые обращали на себя внимание необычной голубоватой окраской.

– Всегда восхищаюсь деревьями, которые имеют отличный от зеленого цвет. Почему-то сразу вспоминаются занятия по биологии: хлорофилл, влияние солнечного цвета. Правда, интересно?

– Никогда не задумывался над этим. Некоторые вещи я предпочитают воспринимать именно такими, какими они являются на самом деле. А точнее сказать так, как о них говорят другие люди. В силу обстоятельств наше цветовое впечатление с тобой различно. Красный – значит красный, черный – значит черный. Я стараюсь запоминать не сами цвета, а предметы. И если честно, но я никогда не обращал внимания на цвет этих деревьев. Но я готов принять твое мнение, что разнообразие в природе – радует взгляд. Хотя должен тебя предупредить, что с красным, как я говорил ранее, и некоторыми другими цветами испытываю определенные трудности. По жизни мне не хватает пары-тройки свободных минут. Именно поэтому я не задумывался над тем, что здесь растет. А так как я этого не видел, то и не задумался ни разу над тем, что за цветовое ощущение может подарить такое созерцание. Все время всегда распланировано и осмысленно. Хотя мое поведение в отношении тебя явно свидетельствует об обратном. Ведь так?

– Не знаю. Иногда ты выражаешь свои мысли так витиевато, что я даже теряюсь. Я постараюсь более спокойно реагировать на цвета. Но в любом случае, ты же можешь отрицать того, что от этих деревьев к нам простирается необъяснимое тепло? Ведь ты тоже это чувствуешь, когда смотришь на них. Скажи, что да! Пожалуйста! А то мне будет казаться, что я тебя обижаю своими неосторожными высказываниями.

– Мне придется согласиться с тобой. Хотя я не смог бы описать своего восприятия от этих растений. Но я буду стараться смотреть на такие вещи твоими глазами. Ты разрешишь мне использовать тебя? А точнее, твои цветовые восприятия?

– Ладно, пользуйся. Только не очень нагло! – с улыбкой произнесла Алёна, – А что касается твоего ощущения времени, то мне трудно охарактеризовать его. Я не могу знать, чем и как ты живешь обычно. И причина этого только одна: мы слишком мало знаем друг о друге. Возможно, у нас будет время понять многие вещи. А теперь, не пора ли нам выйти все-таки из машины и размять косточки? Я уже жажду осмотреться здесь. Я никогда не была в этом районе.