У березки я заплакал

– А вы знаете, Леонид Владимирович, что нынешний кризис был предсказан еще тридцать лет назад российским ученым, экономистом Марком Голанским, – восторженно заметил Иван Алексеевич. – Я совершенно случайно обнаружил в одном из книжных развалов его книгу «Что нас ждет в 2015 году». Почти все, что ныне происходит в нашей стране сегодня, было в точности описано. Не стану много распространяться, но главная мысль ученого заключается в том, что бедственное положение экономики будет сопровождаться национальной дезинтеграцией и фактическим распадом страны. А виной всему станет введение частной собственности и рыночных отношений, то есть переключение на капиталистический путь развития. Переход к капитализму надолго выведет экономику страны из рабочего состояния, и по своим последствиям он может быть приравнен к катастрофе, к стихийному бедствию. Так и вышло с Советским Союзом. Все свои положения в книге ученый обосновал экономико-математическими расчетами. Голанский даже выступил с докладом на эту тему в Госкомтруде, но всем известный Егор Гайдар сделал все, чтобы открытие ученого не дошло до основной массы населения. Более того, он приложил руку к тому, чтобы за Голанским закрепилась репутация чудака и дилетанта, чьи труды не заслуживают внимания. Типичная ситуация для пророков в своем отечестве.

Я ничего не слышал об ученом Голанском, поэтому рассказ Ивана стал для меня откровением. Мы вместе пришли к общему заключению, что нынешний кризис еще только начинается, а антикризисный план правительства носит довольно странный характер. В нем огромное предпочтение отдается банковским структурам, а не россиянам, сводящим концы с концами, нищим бюджетникам, безработным. Реальному сектору в этом антикризисном плане отводятся крохи. Более того, ради увеличения капитала банков власти готовы даже потратить часть средств Фонда национального достояния. В России снова творится что-то непонятное, не укладывающееся в рамки разумного мышления.

Поговорили мы и о непотопляемой коррупции в стране, о том, что самые крупные коррупционеры и взяточники почти не несут серьезной ответственности за свои злодеяния. Если бы все обстояло как в Китае, где, невзирая на лица, за крупные преступления применяется смертная казнь, может быть, тогда что-то изменилось бы.

– Вопрос о введении смертной казни в России очень меня заинтересовал, – задумчиво продолжил Иван. – Может я в чем-то и неправ, но, более внимательно познакомившись с Библией, с дальнейшей историей религии, понял следующее. Мне удалось выяснить, что в Ветхом Завете смертная казнь предписывается. В Новом Завете она не отменяется, хотя и не подтверждается. В церковной истории последующих веков, в истории христианских государств – Византийской, Российской империи – смертная казнь применялась. И справедливо утверждение, что слабая власть – пособник преступлений. Поэтому, на мой взгляд, сегодня страна не готова к отмене смертной казни.

На протяжении моего пребывания у Ивана тема нашего разговора менялась неоднократно. Но главная тональность оставалась прежней – судьба народа, судьба России. Сегодня усилилась обида на тех, кто обещал сытую жизнь, кто продолжает сулить народу лучшее будущее, а в то же время поощряет набивающих собственный карман. «Ограбление народа» – мысль, которая все крепче овладевает массовым сознанием. Народ теряет из виду перспективу собственной жизни, ощущает тоску безысходности. Страшно, что расчленяется не только тело России, но и ее душа. Если русскому народу Бог дал особое на земле предназначение, то Россия не должна оставаться «нищей» духом.

… Встреча с Иваном заставила меня в очередной раз задуматься о своей жизни. Время неумолимо. Неизвестно, сколько отвел его для меня Господь. Мои переживания о моей родине, о России пока никак не помогают облегчить ее страдания. Именно страдания при кажущемся благополучии.

Однажды я познакомился с высказыванием преподобного Нила, жившего в четвертом веке новой эры. Применительно к нашему времени оно заключается в том, что если я не сообщу людям о промысле Божием, который ведет меня по жизни, то в день Суда подвергнусь ответственности за свое молчание. «Никто, зажегши свечу, не ставит ее в сокровенном месте, ни под сосудом, но на подсвечнике, чтобы входящие видели свет» (Лк. 11,33).

ДОБРЫЕ ПАСТЫРИ

«Здравствуйте, Леонид Владимирович!

Извините, что задержался с ответом на ваше письмо. Вы сообщили, что мое «вхождение» в православную веру и в священство может стать полезным и поучительным для молодежи. Почту за доверие ко мне, если вы используете что-то в вашем произведении.

Как вы знаете, после окончания духовной семинарии я стал служить в одном из храмов Якутска. Лишний раз убедился, что священство – главное дело моей жизни.      Я люблю людей, использую самую малую возможность, чтобы привлечь их к Богу. Расскажу вам об одной встрече, которая порадовала меня и показала, что я нахожусь на правильном пути.

Однажды на исповеди ко мне пришла молодая пара. Женщина пожаловалась, что ей надоело жить с алкоголиком, хотя поженились они только три года назад. В свою очередь, ее муж сказал, что он очень старается избавиться от болезни, но она снова и снова тянет к себе, как магнитом. Он любит жену, а ко мне пришел за помощью. Я попросил несколько дней на раздумье, потому что раньше с такой ситуацией не встречался.

«Если им ехать в Серпухов, к чудотворной иконе Божией Матери «Неупиваемая чаша», то, во-первых, очень дорого, а, во-вторых, сама поездка может расхолодить мужчину, и не исключено, что он снова сорвется».

И тут пришла мне в голову довольно смелая мысль: «А ни попробовать ли самому помочь алкоголику?» Я обратился к книгам, кое-что нашел в них полезного. В результате у меня созрел план, связанный с психологическим воздействием на прихожанина. Когда он в обусловленное время пришел в храм, для начала я рассказал ему одну историю.

«Явился одной женщине умерший отец и говорил:

– По твоим упорным молитвам Господь разрешил нам свидеться. Пойдем со мной. Я покажу тебе, где живу.

Все происходило будто бы во сне.

Привел ее родственник к большому водоему, где плавало множество людей. Каждый старался доплыть до стены. У каждого сзади на короткой веревке был груз на плаву, который он тащил по воде.

– Сзади, – сказал отец, – у каждого все спиртное, которое он выпил за время земной жизни.

Те, которые доплывали до стены, пытались вскарабкаться на нее. Однако всем мешал груз, привязанный к поясу.

Один человек особенно запомнился ей. Он добрался почти до вершины стены. Осталось всего полметра. Но груз не позволил ему преодолеть это расстояние, и несчастный снова упал в водоем.

– За стеной – спасение, – сказал отец».

Окончив рассказ, я заметил, что у мужчины есть выбор: или вести трезвый образ жизни и счастливо прожить с любимой женой, или, будучи пьяницей, оказаться после смерти в указанном водоеме и навсегда лишиться спасения.

Мужчина, чуть не плача, спросил: «Что же мне делать? Если вы мне не поможете, я погибну!»

Я понял, что этот богобоязненный человек сможет преодолеть запойную болезнь, если по отношению к нему проявить твердость. Для начала подарил ему небольшое Евангелие. Потом сказал, что как только у него появится желание выпить, немедленно начать читать главу из этой книжечки.

Если опять захочется вина, то снова читать уже следующую главу. И не важно, понимаешь ты содержание или нет, главное – строго выполнять данный совет.

В свою очередь, в помощь мужчине я стал дома вычитывать молитвы. Делал это от всего сердца. Прихожанину велел навещать меня через каждую неделю – в этом и заключался контроль над исполнением совета.

И представляете, Леонид Владимирович, как только мужчина окончил чтение всех четырех евангелистов, страсть к выпивке совершенно прошла. И теперь он стал совершенным трезвенником, даже грамма спиртного в рот не берет.

Я был на седьмом небе от счастья. Думаю, что не только история, описанная в одной старой православной книге, помогла больному алкоголизмом человеку. Мои молитвы также оказались не лишними, и Бог, услышав их, довершил лечение, полученное при чтении Евангелия.

Признаюсь: ночными молитвами в соединении со строгим постом я помог еще нескольким прихожанам избавиться от разных телесных недугов. Мне кажется, я смог уловить в молитвах момент, когда Господь начинает исцеление человека. Главное, не сдаваться и продолжать борьбу за болящего. Иногда приходится поститься и молиться два-три дня, а то и неделю. Зато не описать радость при виде уже здорового или выздоравливающего прихожанина. Только вам одному, Леонид Владимирович, я решился рассказать об этом маленьком опыте пастырской жизни, которая, по сути, только начинается.

Усвоил я также еще одну истину: мы, священники, должны первыми идти навстречу людям, а не ждать, пока они сами придут в Церковь. Я имею в виду постоянную популяризацию православия, через которую можно привлечь к вере больше людей. Увы, как я убедился, большинство батюшек ограничиваются службами да требами. Они как бы неуловимы, всегда куда-то торопятся. По-моему, надо жить Православием, а не «ходить на работу» в свой приход. Потому стараюсь использовать любой повод для разговора о своей вере. Более того, я ищу эти поводы и создаю их.

У входа в мой храм прихожане могут прочитать объявление, что один раз в неделю, в определенные часы, они могут встретиться со мной, поделиться своими недоумениями и трудностями…

Такие встречи учат меня лучше распознавать людей, пробуждают постоянное желание помогать им, и тем самым вызывать доверие к Евангелию и Церкви.

Сегодня меня беспокоит отношение многих прихожан к власти. Некоторые недоумевают: «Как же могут власти и начальства быть от Бога, когда мы видим, что плохие начальники встречаются более чем часто?» Непросто ответить на этот вопрос. Однако я все же пытаюсь выразить свое мнение кратко и доступно. На мой взгляд, учреждение власти есть дело Божие. А то, что к ней допускаются люди порочные и пользуются не так, как должно, зависит от испорченности людей.

Тяжелое экономическое положение в стране ввергает многих людей в уныние, вызывает у них пессимистические настроения. Прихожане не понимают, почему на их долю выпадают нынешние испытания. И здесь мне, как пастырю, приходится поддерживать их дух, призывать к тому, чтобы они не унывали, не думали о плохом. Ведь Господь рядом с ними, Он все видит, Он милостив и помилует нас. Пройдет зима, и весна преобразит нашу жизнь. Мы тогда возрадуемся, возвеселимся и станем досадовать на наше маловерие.

Хочу также поделиться с вами, Леонид Владимирович, одним своим наблюдением. Сегодня в Якутии возникли проблемы, вызывающие большую тревогу. Если кратко, то в республике набирают силу националистические течения. Идет как бы вытеснение русскоязычного населения, которое «отжимают» от бизнеса, выдавливают из государственных учреждений. За последнее время значительно изменился национальный состав в республике. Русские, видя такое к себе отношение, уезжают из Якутии. Одновременно, из года в год, растет численность мигрантов. Вспомним, что подобным образом начинались межнациональные конфликты как в нашей стране, так и за рубежом. Многие говорят, что все идет к тому, чтобы рассорить народы и развалить Россию. Очень тяжело это слышать мне, воспитанному в духе братства и товарищества.

А теперь расскажу о радостном событии. Меня, по моей просьбе, направили служить в родной Тикси. Здесь недавно открылся храм во имя святого преподобного Серафима Вырицкого и святителя Николая Чудотворца.

Само строительство храма можно назвать чудом. Еще три года назад существование поселка вообще стояло под вопросом: аэродром закрылся, сразу возникли проблемы с доставкой продуктов питания и предметов первой необходимости, не говоря уже о строительных материалах для будущего храма. Но Господь не оставил без своего попечения морские ворота Якутии. Правительство страны стало принимать меры для усиления границы стратегического арктического побережья. И снова ожил опустевший аэродром, снова появились воинские части и понемногу стала возвращаться нормальная жизнь.

На моей службе уже побывали папа и мама, другие родственники. Конечно, я волновался. И в то же время, было приятно помогать жителям тундры устанавливать личные отношения с Богом.

Наш приход – это не только поселок Тикси, не только место, где находится храм. Это весь Булунский улус, за который я, как благочинный, несу духовную ответственность. Уже летал на вертолетах в поселки Кюсюр, Таймылыр, встречался и беседовал с людьми, проводил службы, говорил проповеди. Для себя разделил такие понятия, как пастырство и миссионерство. Если пастырь наставляет людей и имеет, в основном, дело с прихожанами, то миссионер как бы вспахивает целину, работая с неверующими и сомневающимися. Получается, что священник служит в алтаре, а миссионер – на улице.

Кое-кто говорит мне в глаза: ты еще молод, зачем тебе такая активная деятельность, служи помаленьку в храме, не вылезай вперед. Но я считаю, что Церковь – это не чья-то частная собственность, не один храм. Это единое тело с главой – Христом, поэтому мы ответственны за нее.

Конечно, мне приходится трудно, так как не хватает общения со священниками, имеющими схожие взгляды на сегодняшнюю жизнь. Если у вас, Леонид Владимирович, появится возможность, то расскажите мне в одном из писем о состоянии православия в центре России, и, в частности, во Владимире. Я готов у себя применить любой положительный опыт, накопленный вашими старцами или уважаемыми пастырями.

Да хранит вас Господь. Желаю вам здоровья и благополучия.

С благодарностью иерей Николай».

Я несколько раз прочитал письмо Николая Старостина. Вспомнил путь его превращения из деревенского паренька, сына родителей-оленеводов в созревшего для служения Богу молодого человека. За два-три года он превратился в священника, который не боится жить лицом к лицу с людьми, не отгораживается от людей своим саном, одеждой, мнимым величием, присущим зачастую, некоторым нынешним пастырям. В простоте и смирении Николай несет свое служение, тесно соприкасаясь с жизнью тех людей, которые приходят в Церковь, а, может быть, еще и не приходят. Я бы сказал, что далекий молодой якутский священник находится на волне времени. На своем месте он несет Божественный свет, помогающий изменять и преобразовывать мир.

Конечно, и во Владимирской области есть проповедники, которые не жалеют себя в приобщении людей к православной вере. Но их, честно говоря, пока мало. Мне, по крайней мере, запомнился один из них, с которым я познакомился сначала на территории Богородице-Рождественского монастыря, а потом и в храме.

Уже при первой встрече с протоиереем Виктором меня поразили высота его духовности, широчайшие знания проблем нынешней православной жизни. Другой на его месте давно бы стал архимандритом. Но не таков протоиерей Виктор – худощавый, болезненный, часто покашливающий от какого-то незаживающего недуга. Прихожане сказали мне, что, по его словам, должности его не привлекают, зато им всегда и во всем владеет любовь к Христу, к Евангелию, и это делает его христоподобным.

Однажды мне пришлось наблюдать, как священник молился. Голос негромкий, чуть хрипловатый. Но батюшка настолько отвлекся от внешнего мира, что, казалось, он обращается прямо к Тому, Кто находится перед ним, и молится всеми силами жизни, которые в нем присутствуют. Молитва отца Виктора жила в нем, горела. Я почувствовал, что он близок Богу, что он умеет просить о всех, кого Господь дал ему на попечение.

Храм, в котором служит священник, находится во Владимире, но не в центре города, а немного в стороне, на спуске к реке Клязьме. Жителей в этом старом, в основном двухэтажном микрорайоне, проживает немного. Правда, в последнее время его основательно пополнили коттеджи состоятельных предпринимателей. Меня удивил тот факт, что этот небольшой, но уютный, наполненный особой живой атмосферой, храм, всегда полон прихожанами. Оказывается, сюда идут люди со всего Владимира, чтобы свидеться с отцом Виктором, исповедоваться, просто побеседовать о жизни.

Раз в месяц пастырь устраивает в храме встречи вопросов и ответов. На одной из них мне удалось побывать. Отец Виктор вышел к прихожанам веселый и сразу сказал: «Я готов на ваше растерзание. Какими вопросами вы меня сегодня порадуете?»

Про иных батюшек можно сказать: они умеют радоваться, а отец Виктор, я бы отметил, всегда радуется, и эта радость передается каждому ближнему, которого он, безусловно, любит. В эту встречу, после его слов, с прихожан снялось напряжение, они заулыбались, оживились. И вопросы беспрерывным потоком потекли к пастырю.

– Батюшка, почему в мире много зла? События на Украине, на Ближнем Востоке унесли уже тысячи людей. А взять многочисленные теракты, от которых страдают мирные жители. Почему же Бог не остановит насилие?

Отец Виктор отошел в сторону, откашлялся в платочек, затем, немного подумав, начал говорить.

– Очень хороший вопрос, которым задаются многие люди. Отвечая на него, приведу эпизод, вычитанный в книге. Однажды собрались люди, вышли в поле и бросили вызов Богу. «Если Ты, Бог, есть, – сказали они, – то почему в мире царит такая жестокость, почему столько войн, убийств, насилий, грабежей?» Бог спросил: «А вам это нравится?» – «Нет, конечно». – «Я вам дал свободную волю, зачем же тогда вы воюете, насилуете, грабите?»

Господь зла не создает. Люди сами творят его. Моль поедает одежду. Ржавчина поедает железо. Зла как такового нет. Человек рождает зло, а это зло пожирает его душу. Вы можете также спросить, почему Бог не заставит людей быть добрыми, жить в мире и любви? Дело в том, что Бог дал нам, созданиям Своим, свободную волю, чтобы мы сами выбирали между добром и злом. А если не будет свободы выбора, люди станут истуканами, не способными ни к какому разумному выбору.

– Отец Виктор, у меня схожий вопрос: «Почему Бог не слышит наших молитв? Мы во многих несчастьях молимся Богу, но Он почему-то не защищает», – громко спросила моложавая женщина, правда, немного смутившись и покраснев от своей смелости.

– А теперь уже я задам свой вопрос в ответ на ваш вопрос, – сразу же произнес пастырь. – Слушаетесь ли вы Бога? В двух Своих Заветах, Ветхом и Новом, Всевышний обещал слушать людей при условии, что они будут слышать Его. Слышите ли вы Бога, желая, чтобы Он слышал вас? Исполняете ли закон Божий и держитесь ли Его постановлений? Если не делаете этого, тогда странно требовать, чтобы Бог вас услышал и послушался.

И почему вы молитесь только в несчастье? Этим унижаете себя и оскорбляете Бога. Создатель ждет от нас, чтобы мы всегда чувствовали присутствие Его и непрестанно пребывали в молитвенным общении с Ним: «Непрестанно молитесь» (1Фес. 5, 17). Обращаясь к Богу только в беде, вы унижаете Бога, ибо призываете Его, словно пожарника, чтобы потушить горящий огонь.

Желающих задать батюшке вопросы оказалось довольно много. Скорее всего, люди уже привыкли таким образом советоваться с ним, зная, что он не отпугнет их своим недовольством, а если затрудняется с ответом, то честно признается в этом, а позже все равно выскажет свое мнение. Отец Виктор выбрал из частокола поднятых рук ту, которая принадлежала одному юноше: «Пусть задаст свой вопрос молодой человек, стоящий слева. Я заметил, что вы являетесь постоянным прихожанином нашего храма, мне это очень приятно».

– Что мне делать, батюшка? Когда я не начинал молиться, все меня любили, даже когда я сквернословил, выпивал, а сейчас чувствую себя в собственном доме как во вражеском лагере.

– Радуйтесь, молодой человек, радуйтесь. Не видите разве: евангельские события разыгрываются в вашем доме? В том доме, где еще недавно велись разговоры о налогах и поборах, о ворах и сообщниках, стали исполняться евангельские пророчества. Вот пророчества Христовы, которые многократно сбывались на земле и теперь начинают сбываться в вашем доме: «и будете ненавидимы всеми за имя Мое» (Мф. 10, 22 ). «И враги человеку – домашние его» (Мф. 10, 36 ).

Поэтому не надо принимать поношения как поношения, принимать их следует как награды. Придет время, и покаются ваши гонители, умолкнут насмешники, а вы возрадуетесь. Те, кто гонит вас, станут вас уважать. Это пророчество тысячи раз исполнялось и на вас исполнится.

Молодой человек, видимо, был удовлетворен ответом священника. А я вспомнил, что, именно, через такое испытание проходил в начале моего пути к Богу. И оно было очень и очень нелегким.

Батюшка ответил еще на несколько вопросов прихожан. Последнее слово он предоставил одной старушке – маленькой, светленькой, улыбчивой. – Отец Виктор, мне соседи недавно сказали, что в первый день Пасхи не следует ходить на кладбище. А ведь мы привыкли к этому обычаю.

– Матушка моя, дорогая! Правы твои соседи. Вы исполняете современный обычай, а верующие знают, что поминовение усопших начинается после Антипасхи, через неделю после Воскресения Христова. А, впрочем, если очень хочется вспомнить про своих родных и близких, то сделать это вы можете на кладбище и в другое время.

Мне понравилось, что отец Виктор не навязывает свое мнение, не считает его единственно верным и, тем самым, не требует его безусловного исполнения. Во всей интонации священника проявлялся неподдельный интерес к собеседнику, ответы звучали мягко, по-доброму, и прихожане даже нередко улыбались, узнавая, что в обычной жизни и вере в Бога немало крепких соединений.

… После этой встречи я виделся с протоиереем Виктором еще несколько раз. А однажды мы даже несколько часов беседовали в храме, касаясь самых злободневных вопросов православной жизни. Когда-нибудь я расскажу об этой беседе. А сегодня я не хочу навредить доброму священнику, который серьезно болен. Молитвенно прошу Господа о выздоровлении отца Виктора. Его слово как никогда необходимо не только православным, но и всем россиянам, на долю которых выпало тревожное и непредсказуемое время.

ТРЕВОЖНЫЕ ПУТИ ДУХОВЕНСТВА

После того, как я стал православным верующим, Господь раз за разом начал посылать мне разнообразные неслучайные «встречи». Это были священнослужители, какие-то интересные книги, поучительные газетные статьи. Каждая из неслучайных «встреч» дополняла приобретаемый мною «багаж» истинного вероисповедания, приближала к Богу, позволяла лучше ощутить современность.

Не так давно мне посоветовали ознакомиться с книгой «Несвятые святые» архимандрита Тихона (Шевкунова), наместника московского Сретенского ставропигиального мужского монастыря. Я приобрел эту книгу в одной из православных лавок и прочитал ее с большим интересом. Позже узнал, что тираж ее достиг более одного миллиона экземпляров, что книга была переведена почти на двадцать языков, а автор весь гонорар от своего бестселлера направил на строительство нового храма. «Несвятые святые» – это довольно обширный сборник рассказов о российских праведниках, старцах нашего времени. Особенно полезна книга для тех, кто еще только приступает к вере в Бога, делая на этом пути первые шаги. Правда, книга мало касается проблем современной православной жизни, и это делает ее несколько односторонней.

Также очень своевременно подарили мне одну небольшую книжечку, изданную в Нижнем Новгороде. Ее автор – Александр Павлушин, а называется она – «Среди своих». Подзаголовок уточняет направление издания – «Рассказы о русской православной жизни последних лет». В противовес книге «Несвятые святые», с ее 600-ми страницами, тоненькая, всего в 140 страничек книжечка, оказалась проблемной и правдивой в освещении сегодняшней церковной и мирской жизни. Внимательно прочитав ее, я, к своему удивлению, обнаружил в ней ранее неизвестные сведения из жизни Владимирской епархии.

Лет пятнадцать назад, как известно, в нашей стране стали внедрять ИНН. Перед священством встал вопрос о том, принимать его или не принимать, так как ИНН явился одним из «посланий» антихриста. В Александровском районе Владимирской области большинство пастырей ответили отказом. Эта информация просочилась в газету «Русский вестник», в которой была опубликована статья под заголовком – «Владимирская епархия против ИНН».

Реакция в руководстве епархии оказалась незамедлительной – в Александров, для усмирения «бунтовщиков», прибыл сам епископ Владимирский и Суздальский Евлогий. Владыка провел соответствующее «внушение», после которого в Александровском округе остался только один пастырь, незыблемо стоящий против глобализации, отец Андрей Устюжанин. Из информации, вычитанной в книжечке «Среди своих», я сделал для себя два вывода. Во-первых, лишний раз убедился, что в церковной жизни власть полностью защищена от критики снизу. Если епископ захочет кого-то стереть в порошок, ему для этого ничего не нужно. Никаких официальных процедур. Получается цепочка: епископ бесправен перед патриархом, священник – перед епископом, Перед нами просвещенный абсолютизм, когда «государство – это я», и христиане вообще не могут влиять на жизнь церковного руководства. Административная вертикаль стала, по сути, непроницаемой. Церковная бюрократия уже по существу внедрила такой тип иерархии, который подобен любому законодательному учреждению.