Анаконда

– Ступай дальше, – огрызнулся Авраам, пытаясь скрыть за грубостью гримасу страдания, исказившую его лицо.

"Слабый человек… Очень слабый. Мне повезло, теперь все будут знать, что бывает с такими как он. Что бывает, когда унижаешь беззащитного. Хотел бы я посмотреть на его лицо, когда его уволили. Заглянуть в глаза, спросить, что он чувствует теперь. Наверно я даже подтолкнул бы его. Вдруг он сомневался… Я бы подтолкнул его на единственный поступок, который принес бы в этом мир немного света. Только наказание для таких, как он, сможет осветить наш мир."

Лампочка в коридоре перегорела. Он достал связку ключей, и в полной темноте начал перебирать их. Пальцы двигались с трудом, и это бессилие раздражало его даже больше, чем сопутствующая боль.

Рядом щелкнула задвижка, и тьму разрезал яркий луч света: из открывшейся двери показалась голова профессора.

– Я знаю что ты сделал, – тихо сказал он.

– Отстань от меня, – проворчал Авраам и поднес ключи к свету.

– Пойдем, поговорим.

Продолжая копаться в связке, Авраам невольно прошел в квартиру соседа.

– Аллилуйя! – воскликнул он, подняв ключ к глазам.

– Садись.

Александр указал на единственный стул в прихожей.

– Что нужно? – угрюмо спросил старичок.

– Тебе самое время сходить в церковь.

– Церковь? Зачем?

– Это грех. И то, что ты сделал, будет преследовать тебя всю жизнь.

– Да-а-а? – его голос окреп и стал увереннее, – И что же я сделал? Заставил их глумиться надо мной? А может, попросил их… Нет, не попросил – умолял! Умолял преподнести мне оскорбительный подарок?

– Ни одно оскорбление не стоит вины за чью-то смерть.

– За какую смерть? Какая вина? О чем ты!?

Его голос стал скрипеть и греметь, как несмазанная телега на разбитой дороге.

– Ты виноват в смерти Алеши.

Авраам подскочил с места, в сердцах схватил нахала за шиворот и заорал ему в лицо:

– Ты смеешь? Ты думаешь, смеешь?

Он с силой толкнул Александра к стене.

– Что творишь, дурак? – крикнул тот, пытаясь освободиться от хватки, – Тебя бес попутал?

– Не говори мне о вине! – язвительно начал Авраам, – Я не виноват в том, что умер тот, кто этого заслужил, – превозмогая боль, он начал медленно сдавливать горло жертвы, – Я не судья… – кривые пальцы изогнулись в неестественном положении, – Судья – справедливость… Жизнь отдала мне свой давний долг. А ты… Ты не смеешь и говорить об этом! – крикнул он и с силой ударил Александра о стену.

Профессор потерял сознание и медленно сполз на пол.

Авраам с ужасом понял, что этот приступ гнева уже не остановить. Он дрожащими руками схватился за дверь, перевел дыхание, и снова отыскал в кармане ключ.

Рывком он выбежал в коридор и стал нащупывать замочную скважину. Ключ никак не хотел входить. Он был в агонии, крупная дрожь била все его тело. Он чувствовал, как в двух шагах от него дышит обездвиженный человек.

– Черт возьми! – в истерике закричал он и яростно пнул дверь.

Она послушно открылась.

С минуту он стоял на пороге, пытаясь прийти в себя. Потом разулся и прошел в комнату.

– Эй змейка, – прошептал он, – Змейка, куда ты делась?

Авраам внимательно обыскал каждый угол, заглянул под каждое кресло, исследовал все темные места.

Его лицо набирало краску. Он снова стал чаще дышать, голова закружилась, и, наконец, он заорал что есть мочи:

– А ну сюда, безмозглая тварь!

Из кухни послышался шорох. Он обернулся и увидел черный кончик хвоста, толщиной с человеческую шею.

Змея разворачивалась. Авраама прошиб холодный пот, он сделал пару шагов назад, но бежать было поздно.

– Бежать от себя бессмысленно, – крутилось в мыслях.

Сердце стало нещадно биться где-то в плечах, уши заполнил глухой звон страха. Шорох на кухне внезапно прекратился.

В ту же секунду из-за угла показалась огромная черная голова с двумя безумными желтыми глазами. Она медленно и плавно приближалась, высунув язык и еле слышно потрескивая гладким телом. На мгновение голова зависла над Авраамом и плотоядно уставилась на него.

Только сейчас он заметил хищность разинутой пасти чудовища, которое он так бережно растил.