Пелагея

Аристарх Ромашин

Пелагея

При написании данной повести автор позволил себе некоторую вольность в описании погодных условий, инфраструктуры и достопримечательностей Крыма.

Глава 1

В ту ночь лил такой косой дождь, что казалось, будто небеса решили скосить всё человечество.

Подгоняемый бушующим ветром, я в промокшем жёлтом дождевике пытался удержать в руках большой чёрный зонт, который норовил избавиться от власти моих цепких рук. Кое-как усмирив непослушный зонт, я продолжал двигаться по чавкающей траве в сторону леса.

Хижину, в которой я жил, и лес, куда я направлялся, разделяло широкое поле, заросшее травой. Вдали высокие макушки деревьев, плотно прилегающие друг к другу, двигались из стороны в сторону, словно предупреждая меня: «Не ходи в лес. Там опасно». Но я знал, что они ошибаются. Там меня ждала не опасность, а чудо, которое навсегда изменило мою жизнь…

Но прежде чем продолжить свой рассказ, позвольте мне поведать вам некоторые детали о себе.

Меня зовут Марсель Волконский. Я писатель. Когда я родился, отец, ценивший прозу Марселя Швоба, решил дать мне имя в честь своего любимого автора. И если верить тому, что имя определяет судьбу человека, то получается, что мою судьбу, а точнее, выбор профессии, определил мой ныне покойный отец.

Пять лет назад, в возрасте тридцати пяти, я написал и отправил свой первый любовный роман нескольким издательствам. Спустя три месяца получил письмо от одного из них, в котором говорилось, что моя книга понравилась редактору и они хотели бы со мной сотрудничать.

Новость меня порядком удивила и в тоже время обрадовала. Удивила тем, что я – человек, который по-настоящему ещё не любил, смог убедительно рассказать о подлинной любви в своей первой книге. А не влюблялся я не из-за того, что не верил в любовь, а от того, что не чувствовал при общении с женщинами запаха любви. Да, меня тянуло к женщинам, но дальше физического желания не шло. Меня не покидало ощущение, что та или иная женщина не предназначена мне судьбой, а ежели так, то зачем мне занимать место той, которую я когда-нибудь могу встретить?

Время шло, суженную я свою так и не встретил, вот тогда я и решил выдумать историю такой любви, какую хотел бы, чтобы в жизни со мной произошла.

Но я даже представить не мог, насколько удивительна моя собственная невыдуманная история любви…

Так вот, прежде чем заключить договор, издательство спросило, смогу ли я писать минимум по две книги в год, на что я ответил, что буду стараться, а за последующие пять лет подкрепил свой ответ делом.

Свою творческую работу я разделил на два периода. Осенью брался за одну книгу, ближе к весне за другую. Так как мне претила городская суета, я, когда приходило время писать книгу, переезжал на дачу. Но два года назад проснулся среди ночи с навязчивой мыслью, что мне нужно снять хижину у леса в Крыму. Я не мог объяснить себе, почему именно это место, а не другое. Также не знал, какую именно хижину выбрать. Но решил довериться шестому чувству. Двухнедельные поиски помогли найти подходящий дом, который пришёлся мне по душе. И последние три романа я как раз написал, будучи в Крыму.

Пришло время взяться за очередную книгу. Хозяева той хижины оставляли её свободной для меня на сентябрь и май. Так как уже была середина мая, они, обеспокоенные тем, что меня всё ещё нет, позвонили мне. Я успокоил их и сказал, что по некоторым причинам не смогу приехать, но готов оплатить май и, возможно, июнь тоже. Они ответили, что платить ничего не надо. Подержат хижину для меня до конца мая, а потом сдадут другим. Я согласился.

Согласился, потому что десятью днями ранее матери стало плохо. Мне пришлось вызывать скорую. Дежурный врач сказал, что у неё упало давление, выровнял его уколом и прописал таблетки. Мама с тех пор чувствовала себя гораздо лучше, но ей было уже за восемьдесят, поэтому я решил не рисковать и остаться писать книгу дома в Москве.

Однако сложно творить, когда душа писателя неспокойна и нет возможности уединиться.

Выручил меня друг детства Михаил. Высокий, сухощавый блондин с серыми глазами. Мы с ним одногодки. Когда ему исполнилось восемь лет, рак забрал его маму. Отец Михаила стал пить, чтобы утопить на дне бутылки боль от потери жены, и в итоге спился. Он перестал работать и не заботился о воспитании сына. Продавал всё своё имущество, чтобы были деньги на очередную возможность утопить боль. Мой тогда ещё живой отец, сочувствуя мальчишке, взял Михаила в наш дом.

Когда Михаилу исполнилось девятнадцать лет, его отец умер, а квартира по завещанию перешла к единственному сыну. К тому времени Михаил встречался с девушкой, от которой был без ума. Мой отец настаивал на свадьбе. Михаил женился и переехал в свою отремонтированную и заново обставленную квартиру. Так как Михаил был мне практически как брат, то они с женой часто заходили к нам в гости. Или же мы ходили к ним. Тем более жили мы в одном доме, но в разных подъездах. Когда умер мой отец, Михаил был в командировке, но он бросил все дела и первым же рейсом вернулся в Москву. Потом он долго уговаривал и меня жениться, чтобы дома была помощница маме, на что я ему отвечал, что пока не встретил свою женщину.

В тот день, когда маме стало плохо, и все последующие дни Михаил был рядом. И в один из таких дней он услышал мой разговор с редактором издательства.

– Марсель, дружище, может, ты все-таки поедешь? – спросил он. – Тем более, если сроки поджимают.

– Нет, Миха, думаешь, я смогу там спокойно писать?

– Так маме ведь лучше. Я постоянно буду на связи. Перееду к вам с женой и детьми. Ты же знаешь, как мои дети любят твою маму.

Я отказывался, но наш разговор услышала мама. Она была единодушна с Михаилом и тоже настаивала на том, чтобы я поехал.

– Если у творческого человека нет возможности творить, – говорила она, нежно поглаживая меня тёплой сморщенной рукой, – то его душа не находит покоя. Езжай.

Мне пришлось согласиться.

Когда я вышел из поезда на перрон, там уже ждали владельцы хижины. Довольно милая пара примерно моего возраста, которые радужно встретили меня и вызвались довезти на своей машине. Помогли мне разгрузить и занести в дом два чемодана: один с вещами, второй с едой. Вручили ключи, пожелали плодотворного отдыха и уехали.

С виду заброшенная хижина внутри была обустроена и обставлена достаточно современно. Входная дверь с порога вела в большую гостиную, где с правой стороны находился электрический камин из белого мрамора. С левой стороны – огромная удобная кровать. Дубовый письменный стол с маленьким принтером. Небольших размеров шкаф-гардероб с двумя стеклянными дверцами, сквозь которые можно было увидеть пустые вешалки для одежды и три полки. Прямо напротив входной двери в дальнем углу комнаты были ещё две двери: одна вела на кухню, где стоял небольших размеров холодильник, современная газовая плита, микроволновая печь и пластмассовый круглый стол со стульями; вторая – в уборную и ванную с подачей холодной и горячей воды.

А самым приятным среди всего этого было кресло-качалка, облюбовавшее место в гостиной перед единственным окном, за которым под звёздным небом был виден лес во всей своей красе.

Я разобрал чемоданы. Убрал одежду в стеклянный шкаф. Потом заполнил холодильник. Еды на первую неделю вполне хватит. От хижины с двух сторон шло широкое поле, одно вело к лесу, а второе к автостраде, перейдя которую, можно дойти до маленькой деревни, где есть продуктовый магазин. Правда, идти до деревни почти сорок минут, но это не так страшно. Пешая прогулка полезна для писателей.

Закончив с чемоданами, я прошёл на кухню, приготовил себе ужин, поел и направился в ванную.

Пока чистил зубы, я думал о том, что, несмотря на различие между мной и Михаилом (он – высокий, светловолосый, худощавый мужчина, я – высокий, широкоплечий, темноволосый, с густыми черными бровями, глубоко посаженными карими глазами; он не любит носить бороду, я же все время хожу с бородой), было одно, что нас объединяло – это любовь моих родителей, которой хватило не только на меня, но и на моего друга.

Сполоснув рот, я всмотрелся в своё отражение в зеркале и заметил, что сквозь аккуратную чёрную бороду пробиваются несколько седых волос. Эх, жаль, что нельзя обмануть старость. Когда наступает её время, она всегда приходит и безжалостно окрашивает волосы человека в жасминовую проседь.

Из ванной я перешёл в гостиную, которая по совместительству была ещё и спальней, достал ноутбук и, набрав пароль, подключился к беспроводному интернету. Так как дорога меня прилично утомила, то начинать книгу, пребывая в изнурённом состоянии, я не мог. Вместо этого позвонил Михаилу. Потом поговорил с мамой. Попрощался, пожелав им обоим хороших снов, и лёг спать в надежде, что на следующий день поймаю вдохновение и приступлю к любимому занятию.

Но у моей музы были свои планы.

Не только на следующий день, но и несколькими днями после мне не удавалось настроиться на творчество. Я тупо сидел перед экраном ноутбука, не зная, с чего начать. Идея у меня, конечно, была, но то самое главное первое предложение не шло в голову.

От моей матери – большого языковеда – мне досталось в наследство знание семи языков. И в период творческого застоя, чтобы отвлечь себя, я просматривал передачи или фильмы на иностранных языках. Или же листал древнегреческий словарь. Но и это не помогло мне приступить к работе.

Отчаявшись, я сел в кресло-качалку и посмотрел в окно. Вид из окна походил на картину: чистая синева неба, широкое зелёное поле, плотный ряд высоких деревьев вдали. И только их едва качающиеся макушки выдавали действительность.

Я подумал, что за всё то время, что тут находился, я ещё ни разу не выходил. Вскочив, я подбежал к письменному столу, засунул в карман белых шорт блокнот и мобильный телефон. Положил в карман синей футболки ручку, взял ключи и вышел навстречу природе.

Объятия погоды были солнечными, с тёплым лёгким ветерком. Трава пахла летним дождём. Чем ближе я подходил к лесу, тем больше чувствовал запах хвои и запах чего-то неожиданного и прекрасного. Как только я потонул в тени леса, к хвойному букету добавились ароматы цветов, шишек, зелени и ягод. Глубоко вдохнув свежеть леса, я почувствовал, что ожидание чего-то прекрасного взросло троекратно. Лесные певички, словно о чём-то догадываясь, радостно чирикали каждая свою песню.

Я бы мог присесть под любым деревом прямо тут, чтобы не терять из виду хижину, но решил пройти немного дальше. После нескольких десятков шагов я вышел на небольшую поляну, заросшую травой. Справа от меня за высокими кустами журчала вода. Слева от кустов, будто выросшая из-под земли, находилась каменная глыба, скала посреди поля, покрытая зелёным мхом. В нескольких шагах от громадины стояло необычное дерево. Если все деревья в лесу росли, как и полагается, прямо, то ствол этого дерева вырос слегка дугообразно, словно большой длинный лук только без тетивы.

Именно под этим деревом я и плюхнулся на траву. Достал блокнот и ручку, положил их рядом. Закрыл глаза и попытался достичь тишины внутри, чтобы услышать первые строки моей новой книги, но вместо этого мой слух уловил всплеск воды, и я открыл глаза. Видимо, кто-то купался в речке. Моя догадка подтвердилась, когда, раздвигая кусты, на поляну вышла обнажённая девушка.

Моё сердце забилось силой не одного, а тысячи сердец. Кожа у незнакомки была настолько белоснежной, словно это была кожа младенца. Глаза чистые и синие, будто небеса поделились с ней своей хрустальной синевой. В глубине этой синевы я успел разглядеть искру радости, которая вспыхнула на несколько секунд и тут же потухла. Тонкие черты лица выдавали в ней благородную особу. Именно такую внешность я бы присвоил героине, которая в моей книге была бы, например, принцессой. Её янтарного цвета волосы были собраны в витую косу настолько длинную, что она чуть ли не доставала до земли.

– Может, вы отвернётесь? – ласково пропел голос на древнегреческом.

– А-м-м, да, простите, – ответил я на русском, вскочил и отвернулся.

В голове молнией вспыхивали и гасли блески мыслей: «Кто эта девушка?», «Одна ли она тут?», «Почему заговорила со мной на древнегреческом?», «А вдруг она не знает русского языка?», «Нужно ответить ей на её языке», «Вспоминай слова, Марсель!».

– Простите, – оправдывался я на древнегреческом, – у меня не было намерения следить за вами. Я пришёл сюда… ммм… отдохнуть.

– Хорошо, – услаждал мой слух её мелодичный голос, – я оделась. Повернитесь.

Я, как послушный раб, выполнил её просьбу. Незнакомка облачилась в золотистый сарафан с цветочными узорами на ткани, который скрыл с моих глаз её довольно соблазнительные формы.

– Вам тоже нравится это необычное дерево? – солнечной улыбкой одарила она меня.

– Я только сегодня увидел его. Но теперь оно мне всегда будет нравиться.

Девушка лёгкой походкой, словно не шла, а плыла, приблизилась к дереву и стала гладить шершавую кору. На её указательном пальце блестело золотое кольцо с красным камнем.

– Посмотрите, – сказала она, показывая на другие деревья, – это дерево отличается от остальных тем, что оно пошло против природы. Ведь всего-то нужно слегка отойти от изначального образа, чтобы быть непохожим на других и этим привлекать.

– Возможно, но ведь не у каждого хватит смелости пойти на то самое «слегка». Легче быть как все, сливаясь в одну серую жижу.

– Зато тому, кто на это решится, открываются небывалые возможности, – снова одарила меня солнцем.

– Кто вы? Откуда? – не удержался я.

– Я Пелагея.

– Очень приятно! Я Марсель.

Красный камень в золотом обрамлении на руке девушки засверкал. Пелагея отошла от дерева и подошла к скале, дотронувшись до зелёной поверхности. Каменная глыба вздрогнула, у основания скалы образовалась трещина, которая устремилась вверх и на уровне человеческого роста выписала на камне некую арку. Потом часть зелёной поверхности с грохотом ушла вглубь и, поднимая облако пыли, сдвинулась в сторону, образуя проём.

Красавица вошла и вопросительно посмотрела на меня.

– Вы идёте?

Я, как заворожённый, пошёл к ней, но тут в кармане жалобно простонал мобильный телефон, уведомляя меня о том, что садится батарейка. Я остановился, достал телефон, потом посмотрел на Пелагею.

– Можно я присоединюсь немного позже? Могу остаться без связи. Просто… у меня мама… буду переживать за неё.

Пелагея, как мне показалось, опечалилась и сказала:

– Буду ждать вас завтра ближе к ночи.

Скала снова вздрогнула, и вход начал закрываться.

– Погодите! – крикнул я.

Но проход полностью замуровался.

Я подошёл к скале, дотронулся до зелёной поверхности, но следов трещин не было. Ничего из того, что указывало бы на то, что тут несколько секунд назад был проход. Я вернулся к дугообразному дереву, присел на корточки и стал разглядывать место, на котором сидел. Может, я раздавил какие-нибудь грибы, поры которого вызывают галлюцинации? Но ничего такого не нашёл.

Так и пребывая в сомнениях, я направился в сторону хижины, по пути вспоминая образ Пелагеи. Если она не была видением, тогда возникает множество вопросов. Откуда она? Почему говорит на древнем языке? Для чего звала меня к себе? Почему будет ждать меня к завтрашней ночи, а не к сегодняшней? Почему не испугалась меня?

А ещё было необъяснимое ощущение, что она меня ждала.

Да и сам я, побыв с Пелагеей всего несколько минут, чувствовал внутри непонятную для меня уверенность в том, что знаю её давно. И несмотря на то, что мы с ней встретились впервые только сегодня, всё моё естество кричало о том, что судьба наконец-то свела меня с человеком, которого я так долго ждал.

Мои мысли прервал телефон, истерично завибрировавший в кармане. Звонил Михаил.

– Да, Миха, привет! – ответил я на звонок.

– Марсель, дружище, ты где? До тебя сложно было дозвониться.

– Был в лесу, а что случилось?

Михаил печально вздохнул.

– Вчера маме стала плохо, она…

– Алло! Что с мамой? – забеспокоился я, но трубка молчала.

Я оторвал телефон от уха и взглянул на дисплей. Зарядка села окончательно. Чувствуя, как тревога, словно раковая опухоль, стремительно разрасталась внутри, я побежал к хижине.

Глава 2

Как же мучительно ждать! Особенно, когда думаешь, что с близким человеком что-то могло случиться, но у тебя нет возможности узнать, что именно.

Вбежав в комнату, я первым делом поставил телефон на зарядку. Дисплей засветился, появился значок зарядки, но аппарат не включался. Я, подстёгиваемый тревогой, измерял комнату шагами от кровати к камину и обратно. Поглядывал на стенные часы, которые показывали, что я вот уже как пять минут дома. Всего пять минут, а кажется, что целую вечность жду. Не находя себе места, я периодически всматривался в дисплей телефона.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.