Будни нелепой войны. Защитникам Родины посвящается

Будни нелепой войны

Защитникам Родины посвящается

Олег Иралин

© Олег Иралин, 2021

ISBN 978-5-4490-1066-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Шли третьи сутки непрерывной работы. Село действительно оказалось разворошённым гнездом ваххабитов. Днём выезжали на «зачистки» в селе. Не торопясь, отрабатывали квартал за кварталом, осматривая жилые дома и пристройки в поисках схронов и не имеющих документов лиц. Обнаруженные под коврами, шкафами и прочей мебелью подвалы были пусты, а «гости» из других районов Чечни имели наготове справки, заверенные подписями и печатями администрации села.

Все «чехи» являлись жителями республики, а значит гражданами Российской Федерации. Те же, кто не имел на руках никаких российских документов вообще, ссылались на отсутствие их по вине паспортных столов. И в самом деле, очереди в паспортные отделения не уменьшались, и ждать выдачи документов приходилось довольно долго. Официально в этой кутерьме разобраться – кто перед тобой: житель села, его гость или бандит, что, впрочем, вовсе не исключало друг друга, было невозможно. Даже если в отношении кого-то из задержанных и имелась информация о его активном труде на ниве терроризма, то после передачи такового следственным органам все имели возможность лицезреть злодея уже через сутки, в полном здравии и довольстве на прежнем месте. Информация оставалась всего лишь оперативной информацией, а необходимых для расследования потерпевших и очевидцев, естественно, не находилось. Все растерзанные или просто убитые бандитами военнослужащие и мирные жители были, как правило, русскими, а расправа над ними среди чеченского населения преступлением не считалась. Посему даже те из чеченцев, кому лично в убийствах, изнасилованиях и грабежах русских участвовать не приходилось, своих бандитов российским властям не выдавали.

Личный состав отряда всё это прекрасно осознавал. Тем не менее, добросовестно, помещение за помещением, методично обследовались все проходимые в заданных кварталах домовладения. Надеялись найти хотя бы схроны с оружием, но затрачиваемые днём усилия почти никаких результатов не приносили. Основная работа начиналась ночью.

С каждым ночным выездом Илье – молодому особисту одного из отрядов спецназа внутренних войск с позывным «Дракон», всё явственнее представлялась настоящая обстановка в селе: места жительства ярых вахаббитов и прочих боевиков, командиров отрядов, их количество и численность, а также дела, которые те успели натворить. К сожалению, данные эти были запоздалыми. Спецназ приступил к своей задаче после бегства большинства бандитов из села. Но положительным было то, что нарабатываемая сейчас информация способствовала успешным действиям отряда при последующем, неожиданном посещении этого муравейника. Уже можно было действовать по конкретным адресам, изучив подходы к ним и маршруты движения, и самое главное – зная, какая сила здесь противостоит. «Дракону» были известны количество и примерный состав верхушек абу-даровского, ахмадовского и непосредственно масхадовского отрядов. Не было сведений лишь о самом «отвязанном», недавно образованном отряде. По имеющейся в распоряжении особиста скудной информации явствовало, что насчитывает он до четырёх сотен человек. В их числе арабы и чеченцы из жителей других районов Чечни. И ещё: часть этого отряда и устроила засаду на федералов четыре дня назад. Прежде всего необходимо было наказать этих бандитов, и Илья основное внимание сосредоточил на получении информации о них.

Сегодня, отоспавшись после очередной бессонной ночи, он с «Филином» – начальником разведки отряда, плотно сбитым мужчиной в годах, поднялись только к обеду. Умывшись и приведя себя в порядок, они добрался до столовой. Собственно, столовой назывались несколько стоявших рядом столов с придвинутыми к ним наспех сколоченными скамьями. В пяти шагах от них, у полевой кухни хлопотал повар, разливая в протянутые миски плоды своего кропотливого труда. «Дракон» получил порцию и сел напротив «Вепря» – командира отряда.

– Ну что, есть результаты? – поздоровавшись, спросил командир.

– Есть небольшие.

Илья вкратце доложил, и «Вепрь» довольно заметил:

– Значит, этой ночью снова без дела не останемся…

В полночь колонна из трёх бэтээров, урча моторами и не включая фар, выдвинулась в направлении села.

Стояла обычная здесь для весеннего времени погода. Из-за тяжёлых облаков луна просматривалась еле-еле, сквозь сплошную пелену скорее угадывался её светлеющий на небосклоне блик. Кромешную темень не прорезал ни один её лучик, а сгущающейся с каждым часом туман не позволял рассмотреть фигуру человека на расстоянии свыше сотни метров.

У намеченного перекрёстка движение колонны замедлилось, и у пересекавшей дорогу узкой грунтовки бэтээр остановился вовсе. За ним замерли остальные машины. Выждали, осматриваясь с минуту. По рации прозвучала команда, и снова заурчали двигатели. На малой скорости колонна двинулась вперёд. Повернув в очередной раз, бэтээры набрали ход и понеслись вдоль окраины села.

– Здесь сворачиваем! – крикнул «Дракон» сидевшему рядом командиру передовой группы, и машины, не снижая скорости, двинулись в указанном направлении.

Вот и искомый дом. Обогнув его угол, передовой бэтээр остановился, и с бортов посыпалась разведка спецназа. В полном молчании снова завёлся двигатель, и «крокодил» с первого же удара проломил двустворчатые металлические ворота. Бойцы хлынули внутрь двора. Через считанные секунды они, выбив окно рядом с входной дверью, уже вваливались в дом. По всем комнатам запрыгали лучи фонариков, и изнутри донёсся испуганный женский крик. Через минуту он смолк, сменившись на довольно вялые причитания. Когда «Дракон» добрался до освещённой несколькими фонариками просторной комнаты, то увидел лежащего на полу чеченца. Из всей одежды на нём были свитер, брюки и носки. Руки его уже были в наручниках и заведены за спину. Рядом стояло восемь бойцов. Остальные частью продолжали поиск бандитов в других комнатах и пристройках, частью остались на прикрытии подступов к объекту. Глядя, как один из спецназовцев выворачивает содержимое карманов задержанного, «Дракон» спросил:

– Документы при нём?

Обыскивающий отрицательно покачал головой, нагнулся ещё ниже над лежавшим «чехом» и запрокинул назад его голову:

– Где паспорт?

– Там, в куртке. На стуле куртка, рядом с кроватью – прохрипел чеченец и, опустив голову к полу, замолчал.

В комнату осторожно заглянули две женщины в ночных рубашках и накинутых на плечи платках.

– За что вы его, ничего не сделал парень. Отпустите его… – нерешительно попытались они возобновить причитания.

Командир кивнул стоявшему у дверей бойцу. Тот подошёл к кутающимся в платки хозяйкам и, приобняв их за плечи, спокойно выпроводил из комнаты. Илья отыскал наконец паспорт во внутреннем кармане матерчатой куртки. Ещё оставалось время на более тщательный осмотр комнаты.

Тем временем двое бойцов уже отодвинули стоявший у окна стол и отбрасывали расстеленную под ним дорожку. «Подпол!» – услышал Илья, и подошёл к собравшимся у лаза спецназовцам. Рывком откинув крышку, он отклонился от зияющего чернотой квадрата. Достав из разгрузки фонарик и приготовив пистолет в другой руке, Илья посветил вниз. Скачущий луч высветил земляной пол с заставленными консервацией полками.

– Пусто! – объявил он, поднимаясь.

В комнате собрались уже обе группы. Кроме задержанного и двух женщин, в доме и пристройках ничего не обнаружили. По окончанию поиска «Филин» подошёл к «Дракону» и спросил:

– Всё?

– Всё – подтвердил тот, ещё раз обведя взглядом помещение.

– Уходим! – скомандовал старший, и через минуту обе группы, выбравшись проторёнными ими же путями, достигли ожидавших их бэтээров.

О посещении ночных гостей напоминали лишь разбитые окна, сдвинутая в угол смятая кровать и чернеющий проём открытого подвала.

Глава 2

Работать в селе спецназу пришлось недолго. Через день поступило распоряжение из Ханкалы, в котором зачистку в сёлах предписывалось прекратить, всем задействованным подразделениям возвратиться на места своей постоянной дислокации, а второму отряду срочно прибыть в один из размещённых в горах батальонов в связи с нападением на одну из воинских колонн. Приказ был исполнен, и к исходу ночи отряд уже подъезжал к обозначенному месту. Собственно говоря, гарнизон, контролирующий утопающие в лесах селения, составляла всего-то рота солдат срочной службы. Остальные роты батальона были разбросаны по пересечённой местности в местах, наиболее удобных для скрытого передвижения из ущелья к равнинной части Чечни. С прибытием спецназовцы всё же запоздали. Не дожидаясь их, командир батальона майор Балакирев следующей же после нападения на его солдат ночью организовал засаду. Он махнул рукой на все инструкции и запреты на передвижения и действия войск в ночное время, отобрал две группы дольше остальных прослуживших бойцов, и устроил засады в двух местах возможной установки следующего фугаса. При этом комбат возглавил одну из групп, поручив ротному командование второй. Как ни странно, но их сидение наудачу увенчалось успехом. Ближе к рассвету на группу комбата вышли двое. Причём вышли в буквальном смысле. Два вооружённых ручным пулемётом и автоматом «чеха» уверенно пёрли прямо на скрывшихся в зарослях орешника военных. Шли они налегке, и было очевидно, что это всего лишь группа прикрытия. Дожидаться самих установщиков фугаса времени не было, так как передовые бандиты уже были в пяти шагах, и комбату ничего не оставалось, как обнаружить себя. Дав очередь перед собой, он вскочил на ноги и в два прыжка достиг двух дёргающихся в грязи тел. Ближний хрипел, зажимая обеими руками живот. Второй, вытянув перед собой руки, орал истошно:

– Не стреляйте! Не стреляйте! Я без оружия!

Автомат его, отброшенный в сторону, наполовину погрузился в залитую водой канаву.

– Все назад, в укрытие! – закричал майор на мигом обступивших его солдат – Почему места покинули без приказа?

Но было уже поздно. Сверху, с холма, разом затрещали автоматы. Стоявший рядом солдат охнул и, упав на землю, схватился за раненную ногу. Будто невидимая сила толкнула второго в спину и тот, с размаху налетев на стоявшего впереди сержанта, стал медленно оседать на колени.

– Все в укрытие! – заорал комбат, выпуская весь магазин в сторону вспышек.

Оглянувшись на миг, он бросил через плечо:

– Федорчук! Раненых не забудьте с «чехами»!

И тех, и других уже тащили в разросшуюся на возвышении гущу кустарника. Опустошив магазин, Балакирев побежал вслед за скрывшимися в кустарнике бойцами. Он с разбега прыгнул на противоположный откос и закричал залёгшим по своим местам солдатам:

– Чего ждёте? Огонь!

По линии в обе стороны разнеслась стрельба, степенно зарокотал пулемёт. Гранатомётчик, убедившись в отсутствии товарищей за спиной, прицелился по стволу по вспышкам очередей на холме. Граната разорвалась где-то у подножия, причём гораздо правее цели. Выругавшись, парень достал второй заряд, не питая надежды на поражение противника в такой темноте. Рядом затрещала рация, и комбат приблизился к валявшимся на земле боевикам.

– У кого рация заговорила? – спросил он у присевшего рядом бойца.

Солдат протянул руку в направлении притихшего бандита со скрученными за спиной руками. Рывком перевернув грузное тело в скользкой от холодной грязи одежде, Балакирев вытащил из кармана его «лифчика» изящную импортную радиостанцию. Вытягивая её, он случайно нажал на тангенту, и в эфире мгновенно отозвались. Снова послышался треск, и мужской голос на чужом языке гортанно произнёс несколько фраз. Майор понял, что вызывают какого-то Мусу. Опустившись ниже к лежащему чеченцу, спросил:

– Тебя, что ли, вызывают, паскуда?

– Меня – попытался кивнуть головой Муса, не замечая падающих на лицо капель начинающегося дождя.

Комбат поднёс радиостанцию к губам:

– Вы, сучьё недобитое, поплатитесь скоро за моих ребят! В спину только и можете стрелять, гады!

В эфире на минуту установилась тишина, но тот же мужской голос с лёгким акцентом снова вышел на связь:

– Мы вас, собак русских, резали и резать будем. Со спины и с груди, нам разницы нет!

Раздавшийся сбоку стон пришедшего в сознание чеченца отвлёк майора от радиостанции.

– Кривцов! – позвал он корпевшего над раненым солдатом санитара – чеха перевяжи, они мне оба живыми нужны!

Огонь с холма продолжался. Было слышно, как то и дело сбивают ветки пролетающие над гребнем пули. «Неплохо пристрелялись, сволочи! – со злостью подумал комбат – Не удивлюсь, если у них снайперки с ночными прицелами имеются!». Так или иначе, но пули ложились густо, и покидать укрытие было чревато дополнительными потерями личного состава. И тогда Балакирев вызвал на связь ротного. Услышав ответ, спросил:

– Стрельбу слышишь?

– Слышу. Помощь нужна?

– Да. Мы тут двоих взяли, но нас огонь с холма прижал. Ты зайди к ним в тыл и ударь. Мы отойти отсюда сможем только при отбитой тобой высоте. Поторопись, а то скоро сюда боевики со всей округи подтянутся. Задачу понял?

– Понял. Выступаю уже.

Пригорок, с вершины которого вёлся огонь, в радиусе четырёхсот метров огибался плавным поворотом дороги. Устроенная группой командира роты засада располагалась несколько левее и позади занявших господствующую высоту боевиков. Шедшим на выручку солдатам предстояло преодолеть крутой подъём и, продолжая подниматься по пологому уже склону, незамеченными подобраться вплотную к неизвестному числом противнику. Оставалось ждать. Через пятнадцать минут ротный вышел на связь и сообщил о приближении к очагу стрельбы.

– Всем прекратить стрельбу, – подал команду своим бойцам комбат – своих же зацепить можем!

Вскоре вершина холма покрылась вспышками от разрывов гранат, и усилился треск автоматных очередей. До слуха донеслось зыбкое «Ура!»… Снова вышел на связь командир роты. Осевшим голосом доложил о выполнении задачи.

– Потери есть? – невольно ожидая худшего, задал вопрос Балакирев.

– Нет. Меня вот только зацепило слегка. – и, опережая следующий вопрос, продолжил – Чехов троих положили. Два автомата, снайперка с ночником, две радиостанции, два снаряда артиллерийских и мешок болтов при них.

– Нам нужно пять минут, по их истечению отходите и вы. Как понял?

Только убедившись в правильности принятой команды, майор отдал приказ на выдвижение. Шли скоро, но сдерживали раненые. На первых носилках несли мычащего сквозь стиснутые зубы солдата, на других – вновь потерявшего сознание чеченца. Сзади, взявшись за поручни, пыхтел второй уцелевший боевик. За ними два бойца вели под руки получившего сильнейший ушиб спины товарища. Врезавшаяся в бронежилет пуля не пробила металл, но солдата из строя вывела надолго. Носилок больше не было, и ребята шагали, усердно стараясь не причинять лишней боли раненому. Наконец спустились к дороге. Невдалеке послышался шум двигателей, и через минуту из-за поворота выехали два бэтээра. С головного спрыгнул оставленный для командования ротой командир взвода.

– Почему сам прибыл? Я же зампотеху бэтээры вести поручал, а не тебе… – стараясь не повышать голоса, с надрывом укорил его Балакирев – Роту на кого оставил?

– Старшим остался капитан Данилов – дрогнувшим от обиды голосом доложил лейтенант и, собравшись было добавить что-то ещё, внезапно замолчал.

Комбат, шумно вздохнув, хлопнул его по плечу:

– Ладно Ваня, потом продолжим. А пока рассредоточь бойцов вокруг бэтээровов – ждём группу ротного.

Через десять минут к дороге вышли и они. Впереди, поддерживаемый солдатом, шёл командир роты. Рана оказалась вовсе не пустяковой. Прошедшая навылет пуля пробила правое плечо, и ротный скорее не шёл, а зависал на обхватившем его высоком рябом солдате. Было заметно, что каждый шаг ему даётся с большим трудом и комбат, не дожидаясь его приближения, обернулся в сторону откинутого бокового люка:

– Носилки сюда, быстро!

Глава 3

Через двадцать минут бэтээры с участвовавшими в операции военнослужащими благополучно добрались до базы своей роты. Распустив личный состав, Балакирев подозвал капитана Данилова. Оборвав начатый им доклад, он кивнул на развёрнутую поодаль санитарную палатку:

– Туда сейчас командира роты и ещё двух бойцов раненых доставляют. Подготовь два бэтээра и не участвовавших в операции бойцов к выезду в полк. Отобрать тридцать человек, желательно постарше, для сопровождения раненых. Да, во втором «крокодиле» два чеха, разберись с ними тоже. Одного из них, что не ранен, через двадцать минут ко мне. Я к связисту, с командованием свяжусь.

Отдав последние распоряжения, командир быстрым шагом направился к расположенному в полусотне метрах, укрытому масксетью кунгу. Данилов, не медля ни минуты, бросился к бэтээрам исполнять полученный им приказ, оставив на месте понурившегося командира взвода. Лейтенант некоторое время пошатался, глядя на занятых делом бойцов, потянул было из вытащенной пачки сигарету, но закуривать не стал. Увидев заносимого на носилках в санитарную палатку ротного, он поспешил следом. Иван обогнал носилки с раненым у самого входа. Откинув полог, он придержал его, пропуская вперёд несущих носилки бойцов, и шагнул в залитую светом палатку. В ноздри ударил резкий запах медикаментов. Сержант Кривцов уже суетился около раненых, меняя намокшие от крови, второпях наложенные на раны бинты. Стиснув зубы, мычал раненый в ногу рядовой Нефёдов, по прежнему молча лежал командир роты.

– Ничего, Нефёд! – успокаивающе произнёс один из нёсших носилки солдат. – Главное, что кость не задета. Поваляешься месячишко – другой в госпитале, и домой!

– И домой! – скривив лицо, передразнил говорящего второй – он бы на дембель и так через два месяца уехал, и без госпиталя этого.

– А что, – вступил в разговор третий солдат – в госпитале хорошо. Девочек вокруг – море и чистота, я бы там повалялся чуток.

– А если – не чуток? – начав, обозначил паузу его собеседник – ох и дурак же ты!

Кривцов, не прерываясь, поднял глаза на замеревших рядом лейтенанта и солдат. Снова опустив голову, он твёрдо, нарочито разделяя слова, объявил:

– Всем лишним покинуть палатку. Раненым воздух нужен.

Присутствующие бойцы, как по команде, подались к выходу и, толкаясь плечами, вышли наружу. Кровь бросилась в лицо лейтенанта. Он помедлил и, опустив глаза, последовал за солдатами. Отойдя от палатки метров на десять, остановился. Гулко било в висках. Дрожащими пальцами он достал сигарету и закурил. В ушах продолжали звучать слова санитара: «Лишний. Выходит, я всё же лишний. Неужели так считают все!». Шумно вздохнув, Иван снова затянулся. И вновь память, в который раз обостряя взвинченные нервы, возвратила недавние события…

Его бэтээр только что миновал село. Впереди, в получасе езды по петляющей на склонах гор дороге, ожидала база. Следовавший позади ЗИЛ уже проехал последние домовладения села. Дул сырой пронизывающий ветер, молча нахохлились сидящие на броне бойцы, когда воздух потряс раздавшийся сзади взрыв. Через доли секунды громыхнуло и перед ними. Разорвавшийся метрах в пяти фугас поднял в воздух брызги и комья земли. Забарабанили по броне, зашелестели над головами осколки. Тут же закричал раненый в шею снайпер, и схватился за левую руку сидевший рядом сержант. Оглянувшись, Иван увидел разбитую кабину неподвижно застывшего ЗИЛа. «К машине!» – подал он команду, и солдаты посыпались с брони «крокодила».

– Назад! Сдавай назад! – махнув рукой, уже с земли закричал механику лейтенант.

Тот с головой нырнул в люк и бэтээр, взревев, попятился в сторону подорванной машины. Он не проехал и нескольких метров, как раздался новый взрыв. Этот настиг цель. Фугас сработал прямо по центру, сделав из днища решето. Взрывная волна встряхнула бэтээр, отбросив далеко в сторону два колеса с левого борта. Густо повалил дым, в нос ударил запах сгоревшего тротила. Шедшие по бокам солдаты инстинктивно бросились на землю. И вовремя. Рядом, с господствующей высоты заработали пулемёты. Частый грохот их перемежался с треском автоматных очередей. Но били не только оттуда. Вжавшиеся в землю бойцы лежали, не поднимая голов. Вокруг поднимались выбиваемые пулями брызги мокрой земли. Рязанцев, лёжа в неглубокой вязкой луже, дал длинную очередь по редкому кустарнику на нависшей высоте и, слегка приподнявшись, что есть силы закричал:

– Не лежать! На месте не лежать! Все броском к укрытию!

К какому укрытию следует перемещаться, лейтенант не смог бы сказать и сам. Кроме открытых со всех сторон остатков бэтээра, от огня с высотки мог спасти лишь небольшой противоположный от неё откос дороги. И то при условии отсутствия огня с края села или простирающегося за спиной изрытого кочками поля. Ползком пробравшись под днище машины, Иван из-за колеса открыл стрельбу по высотке. Опустошив магазин, потянул из кармана разгрузки следующий. Рядом палили из автоматов последовавшие его примеру бойцы. Их дружный огонь поумерил активность бандитов, и уткнувшиеся в землю солдаты получили возможность поднять головы. Под прикрытием плотного огня они добрались до подбитого, но продолжавшего служить укрытием бэтээра. Трое оказались ранеными: двое легко, а третий – в бок. С трудом втащив его за укрытие, ребята принялись снимать разгрузку и бронежилет. Парень лежал на спине, ртом порывисто вдыхая воздух. Под ним на глазах набухала багровая лужа. Перед застывшей на месте безжизненной бронёй недолётом, одна за другой разорвались две гранаты.

– Из гранатомётов пристреливаются, гады. Сейчас жарко будет – вслух прокомментировал свои мысли залёгший рядом с Иваном боец.

– Евдошенко, – повернулся к нему лейтенант – давай внутрь – рацию посмотри.

Помолчав, он крикнул вслед уже отползающему бойцу:

– И про ребят не забудь: может, остался кто!

Третий разрыв обозначился далеко за спиной. «Перелётный!» – автоматически отметил Рязанцев. Попытки поразить остатки бэтээра из гранатомёта не прекращались. Гранаты рвались одна за другой, но цели не достигали. Перестрелка вспыхнула с новой силой. Уткнулся лицом в землю веснушчатый Васнецов, так и не успев выпустить очередь из только что присоединённого магазина. Сзади подтащили ещё одного тяжелораненого.

Рязанцев потянулся к рации, в который раз попытался вызвать базу на связь. База молчала. За спиной заскрежетал металл. Вернулся Евдошенко. Всегда улыбающееся пухлое лицо его было сникшим. Глубоко запавшие глаза не мигая уставились на лейтенанта.

– Что молчишь, докладывай! – закричал Иван, предугадывая его ответ.

Солдат перехватил ладонью горло и натужно откашлялся. Затем, внезапно охрипшим голосом выдохнул:

– Нет радиостанции – разбита. Водитель мёртвый сидит, а от стрелка с радистом куски одни остались, по всему отсеку вперемешку с кровью размазаны. Ну и боекомплекта тоже нет, само собой…

«Боекомплект! – пронеслось вдруг в мозгу лейтенанта – Совсем забыл. Четыре магазина на каждого и из них по два – три уже израсходованы. Расстреляем последние и всё – боеприпасов в машине нет!»

Никакого решения на ум не приходило. Обстреливаемые как минимум с двух сторон, лишённые связи и необходимого количества боеприпасов, полтора десятка человек вынуждены были ждать. Оставалась надежда на помощь с базы. Комбат не мог не насторожиться продолжительным их отсутствием. По истечении получаса он обязательно должен запросить связь и, убедившись в её отсутствии, выдвинуться навстречу. Ведь должен же он на часы посматривать! «Хорошо ещё, что догадался перед въездом в село на связь выйти, сообщить о своём местонахождении!» – удовлетворённо подумал Рязанцев и тут же одёрнул себя: «Рано радуешься, в любом случае в течении часа на помощь не рассчитывай. Если „чехи“ атаковать вздумают, то долго с одним магазином на каждого не продержимся».

Размышления его были прерваны удивлённым вскриком лежавшего у обочины Шипилова.

– Товарищ лейтенант, к грузовику по дороге толпа баб с детьми бежит!

Иван выбрался из-под днища и подполз ближе к солдату. Действительно, к подорванному ЗИЛу приближалась группа, состоящая из двух десятков чеченок и такого же количества детей. Многие тащили в руках вёдра, баклажки и прочие ёмкости. С криками подбежав к распростёртым у подбитого грузовика телам солдат, они принялись выливать на них содержимое ёмкостей.

– Это же наши, что с кузова спрыгнуть успели! – выдохнул Шипилов – Их чехи сразу очередями срезали. Чего это, воду на них бабы выливают, что ли?

Лейтенант, не отрывая взгляда от происходящего, отрицательно качнул головой:

– Судя по их настроению, помочь нашим они не пытаются.

Опасения его подтвердились. Вылив остатки жидкости на машину и тела солдат, чеченки чиркнули спичками. Загорелся тент, рядом на земле вспыхнули два факела. Один из подожжённых солдат вдруг забился в конвульсиях и покатился по земле.