Просто чувствуй

– Конечно. Ничего не изменилось, – тихо ответил и зачесал волосы назад.

– Спасибо. Люблю тебя, Тай, – попрощалась она и я сломал карандаш, который весь разговор держал в руке.

Я тоже люблю тебя. По-настоящему.

Всё рухнуло. Абсолютно всё. Планы, фантазии, желания, мечты.

Глубокий вдох и медленный выдох.

Включил песню Broken Sunday группы Saliva и охерел от действительности.

Кажется, вроде чего такого, ну влюбился. Ну ждал. Ну надеялся. Фигня, правда?

Молодой же, перебесишься и забудешь. Как бы не так. Вы знаете, сколько я старался выкинуть её из головы и с утра встать новым человеком, когда она говорила: «Люблю тебя, мой лучший друг»?

А я знаю сколько. Каждую неделю. С двенадцати лет. А если подумать, то с восьми. Я ждал, что она отпустит свой долбаный контроль и упадёт в мои руки. Ждал, что она разрешит себе чувствовать, а не думать. Если до шестнадцати лет она была ребёнком, который просто не дорос ещё до глубоких чувств. То после того, как тот мудак её изнасиловал, она запретила себе отпускать контроль и чувствовать. Она словно натянутая струна. Только дотронься и она взорвётся.

Я долго винил себя, что упустил её тогда из виду в клубе. Мы же вместе были. Но она мне всё время говорила, что я отпугиваю всех парней вокруг неё. И я позволил ей общаться с мудаком Аланом. Наблюдал издалека. В ту ночь Майк отвлёк меня. Там случилась небольшая потасовка, и я пошёл помочь ему. Когда вернулся, её не было за столиком. Я подумал, что она ушла в туалет. Она действительно туда ушла, как потом выяснилось.

Спустя пятнадцать минут конченый мудак вернулся из туалета и уселся за баром, где сидел я, общаясь с барменом. И начал рассказывать, что он только что переспал с девственницей. Типа плюс один в его коллекцию. Я повернул голову за его спину и увидел взлохмаченную и заплаканную Сидни, которая стояла, прислонившись к стене. По её взгляду и виду было понятно, что она не хотела этого. Она быстро собралась и уехала домой. Начистив ему морду как следует, я поехал за ней.

На следующий день принял решение устроить этому конченому тёмную. С его счетов совершенно «случайно» пропали все деньги, отложенные на универ, которые спустя полгода также внезапно появились на счете у Сидни. Следом ему аннулировали водительское удостоверение (моя фирменная фишка, люблю, когда мудаки пешком ходят). Потом заблокировал все его банковские карты. Затем устроил ему проблемы в его школе. Поступить в универ ему было просто невозможно. К тому моменту ему фактически жить было не на что. Он не из богатой семьи. А потом ему от какого-то ревнивого психа стали приходить предложения покинуть территорию США навсегда. Этот ревнивый псих пообещал ему ад, если он не уедет. Он поверил и уехал.

Сейчас он жил в Мексике. Торговал наркотой. Откуда знаю? А у мудаков есть дурная привычка – они слишком ленивые. Он не менял учётную запись в телефоне. А по ней отследить человека для меня займёт десять секунд. Иногда для профилактики я с его счёта увожу бабки. Они всё равно грязные. Я их перевожу в детские дома, там они нужнее.

Сидни, разумеется, ничего об этом не знала. Она думала, что он чудесным образом испарился. Ну, фактически так и есть. Дорога в Штаты ему закрыта.

Сделав всё это, мне особо не полегчало. Я винил себя, что не досмотрел. Прям, как в ситуации с младшим братом. Тогда я был в школе и не смог предусмотреть беды. В клубе я отвлёкся и не смог предотвратить той ситуации. С тех пор я особенно тщательно смотрел за Сидни. И опять, мать его, не смог ничего сделать. Но я же не думал, что она забеременеет так рано! Я думал у меня ещё есть время и доверился Вселенной. Только вот что из этого получилось.

Я прекрасно понимал Сидни с её манией контролировать всё вокруг. Мы с ней в этом очень похожи. Она думала, что если четко разделила всё на чёрное и белое, то так жить проще. «Вот этот парень мой друг, значит с ним можно вести себя так. А вот этот парень мне нравится, значит с ним можно вот так». Всё чётко и ясно. И переубедить её, что я могу быть не только другом, не представлялось возможным.

Думаете, почему она так боялась, что потеряет меня? Контроль, мать его. Безусловно, она любила меня как друга, но ей важно знать, что я всегда окажусь рядом. Мол так ей казалось, что всё идет своим обычным чередом. И я всегда давал ей эту уверенность. По первому звонку отвечал или приезжал.

Может Грег, её дедушка, был прав. Лишив её возможности знать, где я и что делаю, подтолкнуло бы к более решительным действиям. Она бы поняла, что теряет контроль надо мной и пошла бы навстречу, не думая.

Хер его знает.

Я научился в некоторых ситуациях отпускать контроль. Прыжки с парашютом этому только поспособствовали. Она не научилась.

После гибели брата я маниакально контролировал всё. Пока не понял, что я всего лишь человек. Не всё зависело от меня. Есть его величество случай. Даже сейчас жизнь в очередной раз щелкнула меня по носу. Типа давай, покажи мне, как ты можешь всё предусмотреть. Да никак, мать его! Никак!

– Уилсон, я из-за твоей музыки не слышу собственные мысли, – вошла в мою комнату «анаконда в кустах» и вырвала из моих мыслей.

– Ну так значит, не думай, Пресли. Дай передышку своему процессору2, – бросил ему, сидя в своём кресле и крутя пальцами обрубок от карандаша.

Он ко мне часто обращался по фамилии, я к нему тоже. Он же Элвис, мать его, Пресли.

– Не могу. Если я перестану думать, то начну чувствовать, – ответил он мне с серьёзным видом.

Интересная мысль. Прям на злобу дня!

Он, сука, очень умный.

– Если я сейчас вырублю музыку, то начну чувствовать. Поверь, ты не захочешь это увидеть.

– Будешь как твой друг Шварценеггер стонать?

– Типа того, – неопределённо покачал головой, слегка поворачиваясь туда-сюда в кресле на колесиках.

– Что у вас там за компания пиздострадальцев?! – спросил он, протирая очки.

Почему-то мне стало смешно. Улыбнулся ему.

Хороший вопрос.

Говорю же, умный парень.

– Круг по интересам.

– Понял. Что ж, ладно. С тобой лучше не спорить, – кивнул он и вышел.

Умный парень.

Джею он тоже понравился. Помню, как я с ним нажрался в первый день его запоя. Я вообще не перевариваю алкоголь. Он туманит мозг, и ты теряешь контроль. Но тогда мне нужно было потерять этот долбаный контроль. В тот день Дэймон приехал к Сидни. Я понимал, чем закончится эта поездка. Вру. Думал, что понимал – обычным сексом. А вышло, что беременностью и крахом моих надежд. Тогда я этого не знал. Если бы знал, то пробухал бы с Джеем всю неделю. А может и месяц.

Песня закончилась, а мне надо еще. Включил My Own Worst Enemy всё той же группы Saliva. Не чувствовать. Нельзя.

Мне не давала покоя мысль, что она с ним спала, отпустив свой долбаный контроль. Его, сука, член был в ней без презерватива.

Стиснув челюсти, сделал глубокий вдох и медленный выдох. Что у неё в голове происходит? Почему я только друг? Что я сделал не так?

Помню лет в пятнадцать она как-то прижалась ко мне, обняв за талию, и призналась, что она выберет мужа, похожего на меня. Тогда она явно уже забыла, что раньше обещала выйти за меня. Что ей необходим такой же надёжный парень с тёплым взглядом, как у меня. Я тогда подумал: «Ну так выбери меня! Оригинал же лучше копии!».

А когда нам было по тринадцать она решила научиться танцевать. Её учителем, как вы догадались, был Майк. Однажды я пришёл посмотреть каким танцам он её учил. Увидев, как она крутила и вращала бёдрами, моё сердце чуть не выпрыгнуло из груди, а подростковый гормональный фон только способствовал увеличению эффекта. Я глаз не мог оторвать. Буквально слюной брызгал. Майк это заметил и предложил научить меня основным движениям, чтобы я впоследствии был её партнёром по танцам и не только.

Как вы понимаете, влюблённый подросток – это печальное зрелище. Короче, я согласился. Вот так из закрытого и помешанного на контроле будущего айтишника Майк в одночасье сделал из меня готового на всё идиота. С Сидни он тогда перестал танцевать и отдал всё своё внимание мне. Мы прозанимались пару месяцев. Он мне показывал шаги, я повторял. До сих пор их помню. Только вот я не решился с ней потом танцевать. Какой-нибудь медляк под рок-балладу – не вопрос. Но бачату исполнять – увольте. Хотя я бы не отказался увидеть лицо Джея, если бы я затанцевал. Он меня Халком иногда называл. Наверняка в его понимании я не то чтобы танцевать, я вообще двигаться плавно не умею. Он уверен, что мы с ним в этом похожи. Но кое-что я всё-таки умею.

Ещё я помню, как постоянно утыкался носом в её длинные и мягкие волосы. Я их обожал с детства. Стоя на дереве за ней, чтобы она не боялась, нюхал, как больной. Когда фильмы смотрели у неё дома накручивал их на палец. Повзрослев, я мечтал схватить её волосы, накрутить их на кулак и откинуть её голову назад.

Также я знал, что одна из её мощных эрогенных зон находится на шее сзади, в месте, где заканчивается линия роста волос. Однажды я засмеялся и случайно уткнулся носом в ту точку. Она буквально подпрыгнула и задрожала. Потом я несколько раз делал так уже специально. Её дыхание всегда сбивалось, и она растеряно оборачивалась на меня. Всегда мечтал укусить за то место и провести по нему языком, особенно когда она с хвостиком на голове.

Обожал переплетать наши пальцы. У неё почти всегда холодные руки, так я их согревал.

Однажды она с Хлоей решила попробовать пиво. Их разнесло за пятнадцать минут. Майк тащил на себе Хлою и прикрыл от её родителей, оставив пьяную девушку у себя на ночь. Я же принёс Сидни к ней домой, потому что к себе отвезти не мог из-за моей бухой матери. Грег тогда сказал мне, что если её будет тошнить ночью, то это мои проблемы. Поэтому я остался с ней и держал за любимые волосы, когда её полночи выворачивало наизнанку. С тех пор она не пила. В нашей компании вообще никто алкоголь не любит. Это для меня важно, мне матери хватает.

Всё, хватит воспоминаний, моему процессору тоже надо дать передышку. Иначе «материнка»3 скоро потечёт. Дела подождут, пойду в зал. Когда у Майка были проблемы с Грейс, я постоянно спарринговался с ним. Когда у Джея дерьмо случилось, я бухал с ним. Я отличный друг, правда?

Когда мне плохо, то я всегда оставался один. Одиночество для меня привычно. Только знали бы вы, как меня это достало. Как уже осточертело быть одному или на втором плане.

У меня есть тату на плече и бицепсе. Там набит феникс. Для меня, как и для многих, это символ возрождения и бессмертия. Набил в память о своём брате. А ещё в память о своей гордости, видимо. Мне всё время приходилось возрождаться заново. Мать напилась почти до смерти, откачали – возрождаюсь. Отец перестал общаться – возрождаюсь. Сидни продинамила – возрождаюсь и ищу свою долбаную гордость.

Интересно, есть в этом мире хоть что-то, что действительно зависит он нас? Порой мне кажется, что все мы дрейфуем в потоке жизни и ни хера не можем сделать. Только подстраиваемся под обстоятельства. Когда наступает адовый конец, то мы возрождаемся. Или ломаемся. Кто что выбрал.

Я выбрал возрождаться. Снова.

Глава 6

Сидни

Слушая песню If Today Was Your Last Day группы Nickelback, работала над дизайн-проектом, который нам надо будет сдать в конце весеннего семестра. Взяв карандаши, которые Тай подарил на Рождество, тщательно выводила каждую линию, пытаясь сосредоточиться. Откусив круассан, запила апельсиновым соком. По утрам меня всегда тошнило, к обеду отпускало и я сразу начинала есть.

С Дэймоном всё по-прежнему – неопределённо. Прошло почти три недели с Нового года, но он крайне редко выходил на связь. Писал раз в два дня, а то и в три. Не звонил. Что это могло означать? Только одно. Ему не нужен этот ребёнок. Что я могла сделать? Ничего. Может, надо уже поставить точку? Взяла телефон и написала:

Дэй, может ты уже скажешь правду?

Ты не хочешь этого ребёнка?

Может я и наивная, как всю жизнь говорил Тай, но всё-таки не дура. Хотя и это не точно. Но смысл тянуть кота за яйца, если конец неизбежен?

Я справлюсь.

Конечно, из-за гормонов я слишком эмоциональна сейчас, но умолять его принять нас с ребёнком я не стану. Поплачу тихонько, жуя карамельный круассан, и продолжу жить. Мне некогда распускать сопли. На выходных я делаю домашние дела, занимаюсь, изредка выхожу на рабочие смены, в будние дни после учёбы, работаю на двух работах посменно.

Вчера пришло оповещение из банка, что мой счёт пополнен на две тысячи долларов. Какие-то отчисления по вкладу, который бабушка оформила. Раз в месяц получала такие выплаты в течение года. Я у неё как-то спросила, что это за вклад такой волшебный. Она отмахнулась от меня, сказав, что они с дедом накопили приличную сумму и положили в банк. Вот и капали проценты. Мутная история как-то. Но деньги мне и правда нужны, особенно сейчас.

Дэймон:

Что ты, Каштанка!

Я просто занят.

Как самочувствие?

Занят. Я тоже занята и что? Неужели сложно найти тридцать секунд в сутках, чтобы написать смс?

Я:

Так же. Утром плохо, вечером хорошо.

Опять вернулась глазами к проекту. Моя задумка масштабная. Я хочу сделать приложение на телефон, где будут реальные предметы мебели и интерьера, но с заданным дизайном помещения. Пользователю нужно определиться с ним и только выбрать соответствующее наполнение. Вот сейчас я и рисовала разные дизайны. Впоследствии я надеюсь, что это приложение, возможно, сможет приносить мне доход. Сначала оно будет бесплатным. Если оно будет пользоваться популярностью, то со временем сделаю платным. Поэтому работы предстоит ещё много.

Была только одна проблема: я не дружу с компами. От слова совсем. Придётся потом просить Тая помочь мне. А это уже не просто сдать за меня пустяковый тест. Это долгая работа над разработкой и последующим отслеживанием. Потом постоянные обновления, доработки.

Тай.

Я ему сообщила о своей беременности неделю назад. С тех пор он не писал и не звонил. Я тоже закрутилась на учёбе и работах. Так соскучилась по нему. Мне так одиноко по вечерам. Вы не представляете, как мне хочется плакать по ночам.

Чёртовы гормоны.

Это так странно. Во мне растёт человек, а мне кажется, что я одна на всей планете. Я пока никому ещё ничего не рассказала. Не знаю почему. Наверное, мне нужно время, чтобы самой до конца принять новую реальность и поделиться этим с семьей и друзьями. Только Таю я всецело доверяла. Так было всегда. Мне иногда было сложно чем-то поделиться с Тришей или Хлоей, но с Таем не так.

Единственное, чем я не поделилась с ним – это моё изнасилование. Всё остальное он знал. Тогда мне было стыдно ему это рассказать. Мне казалось, что он, как парень, не поймёт меня и моих переживаний, поэтому рассказала только девочкам и взяла с них слово, что они не проболтаются.

Решила позвонить Таю.

– Привет, я тебя не отвлекаю?

– Привет. Нет. Всё в порядке? – быстро спросил он.

– Да. Только мне так одиноко опять, – призналась я дрожащим голосом.

Ох уж эти гормоны!

– Что такое, Си? Тебя Дэймон обидел? – обеспокоенно, но тихо спросил он.

– Нет. Он в своём репертуаре, занят.

– Поэтому тебе одиноко?

– Не знаю. Внутри меня жизнь растёт, а я словно опустошена, – призналась ему и слёзы потекли из глаз.

– Эй, ты чего, малыш? Рассказала Бекки и Грегу? – поинтересовался он.

– Пока нет. Почему-то пока не могу никому рассказать.

– Ясно. Я могу чем-нибудь помочь?

На минуту задумалась. Тай всегда чем-нибудь да помогал мне. Я была в нём уверена больше, чем в себе. У него всегда всё под контролем. Он всегда уверен и сосредоточен. Он надёжный.

– Можно я к тебе приеду? Я не могу сосредоточиться на своём проекте. Ни на чём не могу, – сквозь слёзы произнесла я.

Услышала, как он вздохнул.

– Я тебе помешаю, да? Тогда не надо, забудь.

– Малыш, разве ты когда-нибудь мне мешала? – тихо спросил он и продолжил: – Конечно, можно. Но может я за тобой приеду?

Нас разделял час езды. У него была машина. Но мне хотелось самой добраться до него, побыть в своём долбаном одиночестве и пострадать от души.

Беременные женщины странные создания.

– Я сама приеду, не волнуйся. Точно не помешаю?

– Точно. Только перестань плакать, малыш.

– Перестану, когда к тебе приеду, – улыбнулась, вытирая слёзы.

– Тогда я жду тебя, – с улыбкой голосе ответил он.

Какой же у меня отличный друг!

Быстро собралась и выехала в его сторону. Он жил недалеко от своего универа и снимал квартиру с двумя другими айтишниками. Я была у него пару раз, когда мы переехали. Я, в свою очередь, жила в общаге. Комнату со мной делила смешная девчонка по имени Мери. Она всё время рассказывала какие-то идиотские истории. Откуда она их брала, я не знаю. Порой мне кажется, что она специально искала их в Интернете. Но зато с ней не соскучишься.

Пока ехала к нему вспоминала, сколько раз он меня выручал. А сколько раз я его?! Ни разу. Ну, почти. Несколько раз я помогла ему с литературой, потому что он всю ночь убирал за своей матерью, либо ждал скорую, чтобы её откачали и не успел прочитать заданное. Но это всё равно не сравнится с его поддержкой.

Поднялась к его квартире и позвонила в дверь.

– Ты кто? – в лоб спросил парень в очках, открыв дверь.

– Пресли, тебя здороваться не учили? – послышался голос Тая.

– Уилсон, она к тебе? – повернулся он на голос и в дверном проёме появился Тай. На нем была спортивная майка, которая облепила его торс и спортивные штаны.

– Эту девушку зовут Сидни, Пресли. И да, она ко мне, – ответил ему Тай и протянул руку ко мне.

Схватилась за неё и зашла в квартиру. Парень в очках подвинулся и уставился на меня в задумчивости.

– Я тебя раньше не видел. Ты из его компании, да? – прищурившись, спросил он.

Улыбнулась ему.

– Да. Я тебя тоже раньше не видела, хотя была здесь пару раз.

– Я Элвис, – протянул мне руку.

– Пресли? – засмеялась я, и он закатил глаза.

– Интересно, кто-нибудь придумает мне новое прозвище? – задумчиво пробормотал себе под нос и пошёл в сторону кухни.

Тай завёл меня к себе и закрыл дверь. В комнате играла песня Enter Sandman группы Metallica. На меня вдруг опять нахлынула слёзная волна. Только что я улыбалась, но в следующую секунду реву белугой.

– Эй, ну что такое? – тихо спросил Тай и заглянул в мои глаза, держа за руку.

– Мне так одиноко, Тай, – расплакалась и он притянул меня к себе.

Обняла его за талию и втянула такой родной запах. Да, он стал для меня родным. С восьми лет нюхаю его и уже не могу себе представить жизни без него.

– Я всегда рядом, малыш, – ответил он, поглаживая меня по пояснице.

– Ты был в зале? – поинтересовалась я, заметив, что он слишком горячий, от него в буквальном смысле исходил жар.

– Да, когда ты позвонила, я туда шёл. Ты голодная? Нормально питаешься? – спросил он, продолжая гладить меня.

Вновь вдохнув его запах, стала расслабляться. Слёзы перестали течь, сердце стало биться размеренно в такт его, которое я чувствовала под своей щекой.

– Питаюсь как придётся, если честно. Но я не могу есть по утрам, Тай. Только во второй половине дня.

Он отстранился и серьёзно посмотрел на меня.

– Сейчас как раз вторая половина дня. По случайному стечению обстоятельств я купил пиццу. Пойдём на кухню, накормлю тебя. Как ты понимаешь, в холостяцкой берлоге другого ты не найдёшь, – тепло улыбнулся мне.

Пиццу я могла есть круглыми сутками, для меня это лучшее лекарство от любых переживаний.

Кивнула ему, и мы пошли на кухню. Даже здесь слышалась музыка из его комнаты.

– Пресли, освободи пространство. Пожалуйста, – тихо приказал он своему соседу.

Клянусь, он вроде попросил, но прозвучало как приказ. Он всегда так разговаривал. Поэтому я и говорю, вы никогда не поймёте, что у него на уме. Он сейчас вежливый или хочет прибить вас.

Парень вскинул на него голову и прищурился, потом повернулся ко мне.

– Он со всеми такой или только нам повезло? – спросил он, жуя пиццу.

– Со всеми. Кроме меня, – уточнила я.

Тай улыбнулся, пока открывал упаковку пиццы.

– Значит, надо было родиться девушкой, чтобы он был похож на человека в общении, – задумчиво заключил Пресли.

– Нет. Надо было родиться ею. Пресли, возьми пиццу и иди восвояси, – бросил ему Тай и полез в холодильник.

Бедный парень положил себе ещё пиццы на тарелку и, качая головой, вышел.

– Садись и ешь, – теперь приказал мне и поставил бутылку моего любимого апельсинового сока передо мной.

Уселась за стол и схватила кусок ароматного теста с огромным количеством сыра наверху. Я обожала пиццу. Чем больше сыра, тем лучше.

Откусила и от блаженства закрыла глаза и застонала. На душе стало тепло, словно я дома. Любимая пицца, любимый сок, любимый друг. Красота!

– Вкусно? У тебя поменялись пищевые привычки из-за беременности? – спросил он, сидя справа от меня и наблюдая за мной.

– Очень вкусно. Лучшая пицца в моей жизни, – засмеялась я и продолжила: – Меня мутит от одного вида мяса. От запаха выворачивает наизнанку. Клянусь, оно воняет трупом! Я, видимо, стану вегетарианкой на время беременности. От запаха выпечки проходит тошнота. Но я не могу просто нюхать её и начинаю есть. Так что, скорее всего, я сильно поправлюсь через восемь месяцев.

Тай рассмеялся.

– Ничего страшного. Главное, что помогает.

– Ага. Ещё меня тянет на кислое периодически. Поэтому апельсиновый, по-прежнему, мой любимый сок. А! Забыла! Ещё каждый день не могу без попкорна! Представляешь? Не усну, пока не съем, – рассмеялась я, доев первый кусок. Потянулась за вторым.

Тай подпёр подбородок кулаком и смотрел на меня тёплым стальным взглядом.

– Ты чего не ешь?! Ты же после тренировки! – спросила, пока откусывала кончик треугольника пиццы – самого вкусного места.

– Если что-нибудь останется, то я доем. Главное тебя накормить, – тепло ответил он, поглядывая на мои губы. Облизала их, чтобы убрать соус. Его зрачки расширились.

– Как твоя учёба? Ты наверняка самый умный во всём Стэнфорде, – продолжила задавать вопросы и есть.

– Учёба отлично. Поверь, есть и поумнее. Вон Пресли, к примеру. Слишком умный, засранец, – рассмеялся он.

В коробке осталось два кусочка, и я подвинула её к нему.

– Наелась или это благотворительность? Ты обычно не уступаешь мне, – изогнул он бровь, лукаво улыбаясь.

– Я сегодня добрая, – показала ему язык и присосалась к соку.

Стрельнув в меня озорным взглядом, он всё-таки взял пиццу и начал есть.

– Кстати, я на днях разговаривала с Грейс и Хлоей. Мы решили все вместе в марте полететь на день рождение Триши. Поедешь? – спросила у него, пока он за минуту приговорил один кусок и взялся за второй.

– Си, ты уверена, что тебе надо лететь? Ты же опять запаникуешь, а в твоём положении это опасно, – нахмурился он.

– Поэтому я и спрашиваю, полетишь ли ты с нами. Если да, то мне будет намного спокойнее. Если нет, то напьюсь успокоительных, которые мне выписали, – пояснила я, посмотрев на него с надеждой, что-то он всё же поедет.

Таблеток я всё равно напьюсь перед вылетом. Будет двойная поддержка, авось прокатит и я не запаникую.

– Полечу. Я тебя один на один с этим не оставлю, – тихо ответил и встал, чтобы убрать коробку.

Я радостно захлопала в ладоши, на что он только покачал головой.

– Тай, а можно я останусь на ночь? Завтра воскресенье, мне на работу не надо.

Он замер около столешницы. Заметила, как напрягалась его натренированная спина. Затем он убрал коробку, сок, вытер стол и только потом ответил:

– Можно. Только мне сейчас поработать надо.

– Я буду вести себя тихо, как мышка. Может посплю, это я очень люблю делать в последнее время, – засмеялась я.

– Хорошо. Пойдём тогда. Ты поспишь, я поработаю. Вечером можем фильм посмотреть, – протянул мне руку и повёл обратно к себе.

Я улеглась в его огромной постели. Зачем ему такая здоровая кровать?! Наверное, для жарких свиданий с его Памелой. Передёрнула плечами от своих мыслей, что не осталось незамеченным с его стороны.

– Всё в порядке? – спросил он, сев за стол, где стояли два компа.

– А ты часто в этой постели занимаешься сексом?

Он немного прищурился, смотря на меня, и откинулся на спинку кресла.

– Периодически.

Почему-то меня это разозлило. Парням вообще проще живётся. Даже сейчас, я в положении от секса с парнем, с которым не планировала семьи. Во всяком случае пока. А ему всё равно. Он может дальше спокойно жить и может даже спать с кем-то. Странно, что от этой мысли мне никак. Но вот от мысли, что Тай, пока я беременна, спит с девушками, мне становится не по себе. Меня это, чёрт побери, бесит!