На последний шанс меньше

Парень и не думал останавливаться, всё вилял и вилял. Никита тянулся следом. Спустя ещё минут пять изматывающего спринта они остановилась в переходе между домами. Оба хрипящие, едва держащиеся на ногах. В насквозь промокшей от пота одежде. Оба настороженно глядели друг на друга и одновременно по сторонам, чтобы рвануть, если что вдруг. Никита первым отдышался и выпрямился, убрал ладони с трясущихся коленей. Воришка сосредоточил взгляд только на нём. Грудь его всё ещё ходит ходуном, он хрипит и дышит через рот.

– Неплохо ты бегаешь… – произнёс Никита нейтрально. – Поди, в школе все соревнования по бегу выигрывал?..

В глазах парня мелькнуло изумление, но он нагнал на себя серьёзности и выпрямился в полный рост. Задышал через нос и грубо спросил:

– А тебе-то что?..

– Да знаешь… Не каждый день доводится вот так побегать. – Никита улыбнулся с хитринкой. – Было весело, согласись!

Парень ответил мрачно:

– У нас явно разные представления о веселье. Если бы я попался – мне бы пришёл конец… Ладно, я вижу, ты не лох и за себя постоять умеешь. Не суди, что полез за твоими шмотками, просто обстоятельства так сложились. – Он отвернулся и пошёл прочь. – Не злись на меня, я просто человек в сложной жизненной ситуации.

Несколько долгих мгновений Никита глядел в его удаляющуюся, мокрую от пота спину, и вдруг неожиданно для себя крикнул:

– Стой! Тебе же ведь деньги нужны, верно?!

Парень остановился. Оглянувшись, он скептически обронил:

– А кому они не нужны?..

– Ты прав, деньги нужны всем! – согласился Никита поспешно, сам ещё не до конца понимая мелькнувшую у него мысль. – И мне в том числе. Просто… как ты выразился, бывают обстоятельства… Мне и самому никому нельзя попадаться. Я не местный, города не знаю. А ты знаешь. Ты мог бы мне помочь, а я бы тебе немного заплатил…

Парень поглядел на Никиту с подозрением. Кожа на его лбу сморщилась, губы сжались. Брови сошлись над переносицей. Взгляд выразил явное сомнение. После паузы он произнёс:

– Знаешь, друг… Какой-то ты мутный. Я у тебя хотел шмотки стырить, а ты про какую-то помощь говоришь. И что, кстати, за помощь?.. Ты странный, а я странностей не люблю.

– Наоборот! – возразил Никита горячо. – Никаких странностей! Клянусь! Не знаю, можно ли меня назвать бродягой, но сейчас я в пути, и пока не знаю, где и как мой путь окончится. Я в розыске по громкому делу, что недавно произошло в Новосибе. Ты мог о нём слышать…

От внезапной откровенности глаза воришки стали широкими, как блюдца. Рот его открылся, как у рыбы. Он даже сделал шаг назад, будто надумал сесть на несуществующий стул. Всё-таки чувствуя некоторый нервоз от того, что раскрывается, но уже и понимая, что останавливаться поздо, Никита продолжил:

– Меня хотят поймать многие. И полиция – далеко не в первую очередь! Положение моё – пан или пропал, как говориться…

– Зачем ты мне это говоришь?!. – зашептал парень свирепо, стараясь, однако, громко не голосить. – Ты что, больной?!.

– Может и больной… – Никита пожал плечами. – Сам я себя считаю вполне здоровым. Мне показалось, что с тобой можно поговорить. Ты извинился за свой поступок и объяснил, что такая твоя ситуация, хоть и не стал вдаваться в подробности. Ты хотел украсть, но ведь ты сам не вор – наверное, у тебя просто проблемы? Жизненные сложности? Со всеми бывает…

– Э-э-э… Ну-у-у…

Вор растерялся не на шутку: он глядел на Никиту, изучал его, пытался понять его мимику, раскусить хитрость, но лицо «туриста» выглядит честным, как дневник отличника. Странно… Ох, странно… Ну неужели этот человек говорит такое?! Нет, чтобы говорить подобное, да ещё чужаку, нужно сойти с ума, или…

– Ты, наверное, думаешь, что у меня крыша поехала? – Никита понимающе улыбнулся. – Нет, не поехала. Не знаю, что там у тебя не так с законом, но думаю, что ты не серийный убийца, не маньяк и не растлитель малолетних. Это значит, что мы могли бы сработаться.

– Можешь не сомневаться! – заявил парень горячо, его лицо в мгновение побагровело. – За мной гнилья не водится!

– Так вот и я не из… этих. – Никита положил ладонь на грудь. – Я не насильник, не педофил. Я не обижал невинных и не брал ничего чужого. Я… лишь отомстил за своего отца людям, которые его убили. Я не стал терпеть – пошёл и отомстил. Теперь я в бегах и меня разыскивают… Так вот что я подумал: помощь такого человека, как ты, могла бы мне пригодиться. Я заплачу хорошо, ты не пожалеешь. Ну а деньгами ты и себе поможешь. Или я не прав?..

– Эх, мужик… – парень безнадёжно отмахнулся. – Точно ты не в себе, раз такие подробности выкладываешь! А что касается меня – тут одних денег мало будет, хоть сто мильёнов возьми… Ну да не твоё это дело. Нет, не твоё… – Он помотал головой и снова повернулся к Никите спиной. Бросил через плечо: – Я ухожу. Ты меня не видел, я тебя не знаю. Разошлись, как в море корабли. Всё! Гуд бай!

Сказал и ушёл, не задерживаясь. Никита проводил его взглядом и немного постоял в задумчивости. Тяжко вздохнув, он поглядел на свои руки – и тут, словно молния, страшная мысль поразила его! От потрясения он даже закрыл глаза и опёрся о стену, чтобы не упасть.

– Боже мой… – еле вышептал он. – О господи… только не это… Только не это! Нет! – Мысли его вспорхнули и растерялись, как стая встревоженных птиц. – Так-так-так, ага… – Никита схватился за голову. – Так, спокойно! Без паники! Ещё не всё потеряно…

Прошаркали шаги. Никита тут же принял непринуждённую позу, насколько вообще может выглядеть непринуждённым человек в мокрой, резко воняющей потом одежде. За спокойным видом он приготовился в любой момент бить или бежать – мышцы насторожились в ожидании команды. В проходе показался тот самый воришка, минуту назад так категорично распрощавшийся и ушедший. По стенам прокатилось эхо урчания из его живота: там словно бы запели киты! Пусть и с напускной жёсткостью, лицо его всё же выдало обыкновенное любопытство. Увидав его, Никита чуть растянул губы и отпустил как-бы в шутку:

– Что, за наградой пришёл? Так за меня много не дадут…

– Ты сказал, что тебе нужна помощь. Ну, просто, типа, местного что ли?.. – Парень старался говорить на пределе безразличия. – Просто по городу пройтись? Или как?..

Никита ответил с деловым спокойствием:

– Типа того. Спросить там про всякое. Поинтересоваться…

– А сколько платишь?

Повисла пауза.

– Зависит от того, как помочь сумеешь. Ну а вообще… – Никита пожал плечами. – Если я свои проблемы с твоей помощью решу, то деньгами не обижу. В разумных пределах, конечно же…

– Так… эм… – Парень замялся, его пальцы нервно сжались и разжались в кулаки, кадык скакнул вверх-вниз. – И каковы же эти пределы?..

– Ну… – Никита почесал затылок, ещё раз оценивающе пригляделся к парнишке, его поношенной одежде, ветхой обуви. Внимательно изучил голодное лицо. – Скажем… тысяч тридцать тебя устроит?

– Тридцать тысяч? – парень недоверчиво скривился. – За работу гида? В самом деле?..

– За важную информацию… – Никита важно поднял указательный палец. – Ты не думай, что я тебя спрашивать буду, где у вас тут Макдональдс находится. Но и ничего совсем уж особого мне не потребуется, не волнуйся. Так… указать на одного, максимум двух нужных людей. Это почти всё.

Воришка прищурился, облизал губы.

– Почти… А что ещё?

– Всего ничего, – Никита улыбнулся. – Надо будет мне где-то остановиться на пару дней. Думаю, что переночую я у тебя.

Парень медленно кивнул, опустил взгляд и прижал пальцы к губам. В этот момент подул свежий ветерок и Никита вздохнул свободнее – запах пота уж больно назойливо лезет в нос, неприятно напоминает о погоне.

– Ага… – парень покачал головой. – Ну и даёшь же ты, мужик… Откуда ты такой вылез? Мы знакомы от силы пять минут. Я попытался умыкнуть твои шмотки да вместе мы от ментов убежали, а ты общаешься со мной, словно мы друзья. Не глупо ли с твоей стороны? Не слишком ли доверчиво?..

Никита выслушал это с твёрдым спокойствием.

– Не глупо ли, спрашиваю?! – повторил парень громко. – Ты ведёшь себя наивно!

– Знаешь… – вымолвил Никита сдержано, – мой отец служил в полиции. Я тоже служил. Только он работал через документы, а я всё больше через оружие и кулаки. Хочешь верь, хочешь нет, но я могу разобраться в человеке за одну минуту. Я столько людей повидал… всяких разных. Врунов, хитрецов, хулиганов, дураков… Умных, смелых, наивных… Весёлых, грустных… Не пересчитать. Чтобы узнать человека, мне не нужно жить с ним год. Достаточно, чтобы он просто раскрыл при мне рот и что-нибудь сказал.

– И что? – парень недоверчиво вскинул брови, – Ты и меня раскусил? Что, уже всё про меня понял?

– Ну, может, не так уж чтоб и всё… – Никита покрутил неопределённо ладонью, – но кое-что могу сказать с уверенностью. И даже если ты будешь отрицать, я всё равно в своём останусь уверен.

Парень ухмыльнулся, гордо поднял голову. Он расставил ноги шире и вызывающе выпятил грудь.

– Так и что ты обо мне скажешь?..

– Ну… ты мелкий преступник. – Никита примирительно улыбнулся, его взгляд как бы потеплел. – Не обижайся ни на первое, ни на второе, но ты явно не крупная рыба, и уж точно не честный труженик. Я не могу сказать точно, чем ты промышлял – был закладчиком, продавцом, перевозчиком… Но точно что-то из этой сферы. Воровства и грабежей ты не касался. Дальше… – Никита прищурился и ткнул пальцем в сторону воришки. – Ты уж точно не убийца. Нет, может, в качестве защиты ты мог бы кого-нибудь шлёпнуть, но специально за деньги убивать ты не станешь, да и при возможности кровопролития всегда избежишь. У тебя к тому же должны быть какие-то связи… Или нет, точнее, ты наверняка знаешь нужных людей для решения разных вопросов – с кем можно договориться, кого подмаслить и при помощи кого можно что-то провернуть.

Парень слушал с напряжением и вроде бы хотел перебить, но так и не решился. Никита следил, как округлились его глаза от услышанного, как дрогнули пальцы на одном слове, как участилось дыхание на другом.

– Ну и главное, – продолжил он с уверенностью, – сейчас ты, дружище, в полной заднице! Твоя одежда либо одолжена у кого-то, либо взята с чьего-то пыльного чердака… а то и украдена у бездомного! Ты давно не ел, хотя видно, что со сном проблем не имеешь. Ты, я думаю, прячешься, как и я, от людей, что могут схватить тебя и… навредить.

Никита смолк и упёр кулаки в бока. Этот жест мог бы показаться высокомерным, но у него получилось очень даже скромно.

– Если я где-то не прав, то ты поправь, я не против, – разрешил он.

Новый знакомый разинул рот, как громом поражённый. Хотя он и попытался изобразить спокойствие, но лицо его стало, как у ребёнка, которому показали волшебный фокус. Никита заметил себе, что совсем забыл про его возраст: молодые всегда впечатлительны, на них легко произвести эффект.

Несостоявшийся воришка сконфуженно протянул:

– Ну-у… половину этого я и сам тебе рассказал… Хотя, признаю, ты кое-что в самом деле угадал. Не совсем точно, конечно. Но близко, ага…

– Дружище! – Никита сделал шаг навстречу. – Я не могу терять время! Думаю, на счёт тебя я не ошибся, но если ты пас, то я пошёл. У меня дело горит! Меня зовут Никита. – Он подошёл к парню вплотную и протянул ладонь. – Либо называй своё имя и соглашайся, либо мы расходимся. Решай.

Парень взглянул на протянутую руку, потом перевёл взгляд на лицо такого необычного, выбивающегося за все рамки незнакомца. Сделав так несколько раз, он тяжко вздохнул, приложил пальцы ко лбу и, крепко зажмурившись, помассировал его.

– Если ты попытаешься меня кинуть, то сильно об этом пожалеешь… – Он снова открыл глаза. – Ты не смотри, что справился со мной. Я обид не прощаю!

Никита молчал и глядел прямо. Парень взял его ладонь и сжал даже сильнее, чем можно было бы от него ждать.

– Меня зовут Паша.

– Да-а-а… Беда не приходит одна… – прошептал Паша, выглядывая из-за угла. – Нет, им там что – мёдом намазано? Какого чёрта они там трутся?..

Никита лишь скрестил руки на груди и оперся плечом о стену дома, за которым они спрятались. Рядом, в каких-нибудь ста шагах у забора одной заброшенной деревянной избушки стоит патрульная машина, а вокруг неё пятеро мужчин в форме. И они травят анекдоты!

– Они должны улицы патрулировать, а не на месте торчать! – не унимался Паша, и вправду, по-видимому, разозлённый бездействием служивых.

– Закон подлости ещё никто не отменял… – произнёс Никита философски. – Нам вообще крупно повезло, что ты умудрился схватить рюкзак, когда драпал. Я вот не схватил… И повезло вдвойне, что менты не заметили, куда ты его кинул.

– Много ли тут везения? – Паши приподнял бровь. – Бежать с рюкзаком на руках задачка та ещё. Я просто, когда момент нашёл, швырнул его, куда попало! Скажи и за то спасибо: мог бы и ментам под ноги кинуть…

– Спасибо, – произнёс Никита честно. – Иначе искал бы я сейчас пятый угол…

Паша вздохнул и ещё раз выглянул за стену. Собрание служивых расходиться и не думало.

– Блин, ещё и встали именно около этого забора! Будто знают…

– Не думаю, что это засада, если ты об этом, – рассудил Никита с сомнением. – Никто не будет заниматься подобным ради парочки хулиганов…

– А что там у тебя в рюкзаке? – Паша взглянул на нового «друга» с любопытством. – Нам что, в самом деле обязательно его доставать, так рискуя оказаться в крестах?

– Оказаться в крестах?.. – Никита усмехнулся. – Что ты имеешь ввиду?

– Ну, мы же рискуем присесть… – взгляд Паши стал неуверенным, в нём застыл вопрос. – Если я загремлю хотя бы в обезьянник – всё, мне кранты…

– Знаешь, у выражения «оказаться в крестах» есть два смысла, и оба они нам ну никак не подходят. – Никита помотал головой. – Для первого мы должны покрыть себя вечной славой и увешать всю грудь «Георгиями». Для второго… эм… быть, так сказать, в авторитете…

– Много будешь знать – плохо будешь спать. – Лицо Паши стало недовольным. – Без тебя знаю, что есть что.

– Ну, раз эрудиция тебя не интересует, то отвечу просто. – Никита стал холоден, прямо в секунду превратился в айсберг. – В рюкзаке важные вещи, которым нельзя оказаться в чужих руках: симка, блокнот с записями, всякое личное… Всё покрыто моими отпечатками. И я ещё забыл выкинуть билет на электричку за сегодняшнее число. Как понимаешь, рюкзачок – настоящий подарок для ищущего…

– Да уж, – Паша почесал затылок. – Ну ты даёшь… Так прошляпить своё барахло…

– А то не единственно моя заслуга. Мне помогли… – Никита с хитрой ухмылкой прищурился. – Но мы в любом случае должны забрать его, а потом… потом пойдём к тебе. Где ты там обитаешь?.. На улице уже ночь почти.

На улице и правда потемнело и уже скоро должны будут включиться фонари. Паша смолчал, тихо продолжил глядеть за угол и озираться по сторонам. Внезапно он радостно вышептал:

– Есть! Кажется, уходят! Наконец-то, вашу налево! Я уж думал они ночевать там останутся!

Никита подошёл к углу и выглянул: патрульная машина уехала с большей частью служивых, а двое оставшихся не торопясь сейчас шагают прочь.

– Значит так, – тон Никиты стал командным. – Мы выждем ещё пять минут, потом быстренько пойдём туда и достанем рюкзак. Вопросы есть?

– Есть конечно, – ответил Паша серьёзно. – Кто полезет за забор?

Никита замешкался, в вопросе ему послышался подвох. Но решать с ответом надо быстро.

– Вот кто рюкзак туда кинул, тот пускай и лезет, – рассудил он авторитетно. – А я прикрою в случае чего…

– Это в случае чего ты меня прикроешь?.. – удивился Паша с издёвочкой. – В случае, если на нас бабка какая орать станет, или на меня бомжи из той развалюхи кинутся?

Лицо Никиты стало серьёзней, чем у памятника Жукову.

– Если кинуться – визжи как можно громче, для меня это будет знаком. Главное, сперва рюкзак мне швырнуть не забудь…

Сказано – сделано. Они подошли к забору и Паша стрижом слетал туда-обратно. Даже понервничать не заставил.

– На сегодня приключений хватит, – Никита поглядел на часы: цифры показали без четверти десять. – Веди домой, Паша. Отдыхать будем.

«Домой» сразу не получилось. Паша наотрез отказался продолжать, пока Никита не закупился продуктами так, что ручки пакетов от тяжести режут пальцы.

– Зачем тебе столько колбасы? – поражался Никита, когда они шагали с раздутыми сумками. – И курицы мы три купили! Это много слишком! Она испортиться, пока мы до неё доберёмся!

– Не бзди, – Паша сохранил серьёзность. – Тут не всё нам. Кое-что, включая птицу, я отдам соседке – в уплату за жильё.

– Это любопытно… – протянул Никита озадаченно. – Ну ладно. Хозяин – барин…

Через десять минут, посреди района, и так бедного на небоскрёбы, вырос двухэтажный деревянный домик в виде квадратного терема. Никита с интересом вгляделся в эту хилую постройку – в детстве он жил в такой же, когда отца командировали в кой-то провинциальный городок.

– Вот мы и дома… – Паша остановился перед облезлыми дверьми. – Следуй за мной и не шуми.

Словно бы приготовившись, он двинулся шагом, полным непринуждённости, однако Никита приметил, как перед каждым углом и лестницей Паша на кратчайший миг замирает и вслушивается, как испуганный заяц. Под ногами поскрипывает, в углах колышется тенёта. Деревянные стены как и деревянный пол кричат старостью. Всё под слоем выцветшей, давно облупившейся краски. Квартирные двери тоже деревянные, лишь одна оказалась стальной. Паша поднялся на второй этаж, прошёл до конца и направо. В его руках появился ключ, похожий на маленький двусторонний топорик.

– Проходи и присаживайся на кухне. Я сейчас подойду, – сказал он, отходя с прохода. – Дай мне вот этот пакет, а этот оставь. Это нам.

Никита молча повиновался и зашёл в квартиру – настоящий оплот бедности и ветхости. Обои выцветшие, мебель вековая. Нос щекочет пыль. И трубы ржавые и будто бы грязные. Чтобы не унывать, Никита решил порадоваться тому, что в доме есть водопровод и хотя-бы не придётся бегать за водой на колонку. А вот туалета с ванной не видно…

В коридоре послышался стук, скрип отворяющейся двери и шамкающий старушечий голос:

– Пашенька, здравствуй…

– Здравствуйте, Ольга Николаевна. Как ваше здоровье?.. Я вам тут гостинцев принёс. Вот, давайте занесу…

Никита не стал слушать и, разувшись, прошёл на кухню, где пылится шкаф с посудой, висит умывальник и квадратный стол под драной скатёркой чуть шатается. «Ну, опять же, лучше мусора меньше, чем больше» – подумал Никита, усаживаясь.

Долго ждать не пришлось. Через минуту Паша зашёл и с ходу забросил ветровку на вешалку. Кроссовки, правда, аккуратненько поставил возле коврика у двери. Оглянувшись он произнёс:

– Чувствуй себя, как дома. Можешь ходить свободно, всё равно ничего ценного тут нет. В соседней комнате диван и кровать. На кровати сплю я. Телевизор ничего не показывает, только первый канал.

Никита кивнул и принялся за продукты. Шурша пакетом и выкладывая на стол содержимое, он обратился:

– Паш, поставь, пожалуйста, чайник.

Паша поставил, после чего разложил тарелки, достал приборы и уселся напротив гостя. После нехитрых приготовлений началась трапеза. Не увидев холодильника Никита отметил себе на будущее ничего скоропортящегося не брать. Паша ел аккуратно, хотя было здорово заметно, насколько же он голоден. Лишь медленный ритм соседа заставлял его держать себя в приличии. Никита откусывал по чуть-чуть и кидал взгляды по сторонам, а когда чайник скипел – сам подошёл и выключил газ. Когда заваривал пакетик, он спросил:

– Дай угадаю. Эта соседка – твоя школьная учительница?

Паша невольно хохотнул. Кусочек хлеба выпал у него изо рта и некрасиво шлёпнулся на пол. Покраснев, Паша глянул на Никиту с осуждением и помотал головой.

– Нет. Меня в школе учителя не любили. Это старая начальница моей мамы, ещё со времён, когда я, да, и в самом деле ходил в школу. Ещё в начальную. Она всегда ко мне хорошо относилась. А… что у тебя за интерес?

– Да так… – Никита двинул плечами. – За спрос ведь не бьют. Простое любопытство.

– Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, – Паша сделал лицо непроницаемо каменным, но через мгновение не выдержал, прыснул от смеха. – Шутка!.. – Тут он вдруг смутился. – Извини, Никит, нервоз нерв точит. Не обращай внимания…

Никита многозначительно кивнул и взял второй бокал.

– Тебе налить?

Паша согласился и они стали пить чай.

– Слушай, – Паша хлебнул кипятка. – Никит… эм… Такое дело…

– Ну…

– Тебе в чём помощь-то конкретно нужна? Давай разложим, как это говорят, по пунктам. Ты же понимаешь – мы друг другу не товарищи. Я тебе помогаю немножко, ты мне платишь – и всё, разбежались в разные стороны.

– Толково судишь… – Никита задумчиво кивнул. – Да, ты прав. В общем-то, почему бы вот так не взять сейчас и не обсудить всё за столом? – Он прочистил горло, его взгляд без интереса скользнул по закускам. – Мне, Паш, документы нужны. Нужно уехать из страны, свалить за бугор. Иначе рано или поздно меня выцепят и я погибну смертью храбрых.

– Смертью храбрых?.. – Паша невольно усмехнулся.

– Ну а как же? – у Никиты поднялись брови. – Живым сдаваться мне нельзя. Если достанут меня новосибирские – это смерть сто процентов. И скорее всего мучительная. Лучше уж погибнуть в бою и продать жизнь подороже. Если полиция будет захватывать – всё то же самое, только придётся отбиваться уже от ментов, а там ведь далеко-о-о не все мусора. Большей частью это всё-таки нормальные, порядочные люди. Жалко их…

Паша саркастические заметил:

– Твоими бы устами, да мёд пить… Так и что? Какие корки тебе нужны? Паспорт? Загранка? Водительские права?..

– Смекаешь, – Никита важно моргнул. – По крайней мере паспорт нужен кровь из носу, а остальное можно и потом раздобыть.

Паша вгляделся в Никиту пристально, потом наклонился и с нажимом спросил:

– Ну, допустим, знаю я одного перца, способного тебе помочь… А не боишься, что я или он тебя сдадим? Ммм?

– Ну, всякое может быть… – рассудил Никита невозмутимо. – Но ты вроде бы не похож на зайца с барабаном… Думаю, я всё же готов рискнуть.

Паша уселся обратно, продолжил жевать. Его пронзительный взгляд не переставал ощупывать нового знакомого.

– Поразительная самоуверенность… – произнёс он туманно. – Просто поразительная… Знаешь, я не причисляю себя к умникам, иначе бы я не оказался в той жопе, в которой сейчас торчу. Но даже я не думаю, что стоит быть настолько доверчивым.

– Ты что же думаешь – я доверчив? – Никита сохранил спокойствие. – Нет, Паш, вовсе нет. Просто я, как уже сказал, могу с ходу о человеке многое понять. И ошибаюсь я очень редко.

– Но ведь всего один раз можно ошибиться так, что голову снесёт! – возразил Паша даже громче, чем хотел. – Разве этого недостаточно, чтобы быть осторожней? Разве этого мало?..

– Паша! Завязывай с изумлениями! – отрезал Никита рассержено. – Я уже всё решил, говорю тебе! У меня в таких делах хватает опыта. Я тебе доверяю! Всё! Остальное пусть тебе в голову не лезет…

Паша открыл рот возразить снова, но слова застряли у него в горле. Лицо его залила краска, в глазах разгорелась борьба между желанием сказать что-то острое и плюнуть на всё. Наконец он вымолвил:

– Ай, ладно! Твоё дело… Остаётся только надеется, что ты такой доверчивый только ко мне, потому что другие люди в этом городе… знаешь… им лучше спину не показывать и вообще не доверять!

Никита откусил от вафли. Сделав медленный, очень медленный глоток чая, он спросил:

– Другие люди… Ты имеешь ввиду кого-то конкретного?

Паша тяжело вздохнул, его пальцы с хрустом сжались на бокале.

– Конкретного, ага… Есть тут одна мразь… одна гадина, которой бы я с удовольствием шею свернул!..

Моргнув несколько раз, он словно бы опомнился и поднял на Никиту злые, настороженные глаза.

– Извини, Никит, но это мой вопрос, не твой. О нём я тебе ничего не скажу. Сегодня мы помогаем друг другу а завтра разойдёмся, и не стоит мне посвящать тебя в свои заботы. Тебе же будет лучше.

Никита пожал плечами и сделал новый глоток. В этот вечер они больше ни о чём важном не говорили, а чуть позже, повозившись с постельным бельём, легли спать.

Во время завтрака Паша написал на листочке имя и адрес: Прохор Александрыч, 7-я просека 8-й проезд дом 111, и дал с указанием отправляется туда после пяти. Этот человек может свести с другим, работающим в паспортном столе. После, даже не допив чая, Паша ушёл «по делам». Не став задавать лишних вопросов, Никита остался в квартире ещё на час… но не усидел, отправился гулять по городу.

Ох, не лучшая идея! Однако ждать в четырёх стенах показалось слишком скучным. Сторонясь главных улиц Никита бродил по окраинам. Осведомившись у прохожего, где лежит эта самая 7-а просека, он поблагодарил его и побрёл в нужном направлении. На дорогу как раз уйдёт несколько часов, можно просто шагать и считать ворон, не задумываться над временем.