Звездочёт

Ровно через час девушка спустилась вниз, с трудом сориентировавшись в непривычном месте, но найдя лифт, который и доставил её к уже ожидавшему шефу.

– Ты пунктуальна, – хмыкнул Джаеш, отрываясь от утренней сводки и убирая планшет в дипломат. Он сидел перед столиком, на котором одиноко исходила паром чашка кофе. Вещи успели доставить, и он переоделся, чувствуя удовлетворение от того, что не пришлось влезать в изрядно пострадавший костюм и тратить время на посещение магазина, приобретая необходимые мелочи. Элегантные цвета, горького шоколада – у костюма и приглушённой ванили – у сорочки, оживлялись кофейным, с вкраплениями бирюзы, шейным платком. Савитри замялась, невольно сравнивая свой шальвар-камиз ярко-голубого цвета со сдержанностью и гордой простотой одеяния мужчины. Однако, заметив, что Джаеш не обращает никакого внимания на несоответствие их одежды, она успокоилась, пообещав себе, что в следующий раз наденет один из анаркали, парочку которых всё же прихватила с собой, предполагая, что они могут понадобиться.

– С чего начнём? – утреннее происшествие оба, не сговариваясь, не упомянули. Хотя, казалось, сердцем почувствовали, как Богиня накинула ещё одну петельку, сплетая их судьбы.

– С работы, Савитри Далмия, – мужчина вздёрнул бровь, иронично глядя ей в глаза. – Или ты хотела чего-то другого?

– Н-нет, – запнулась Савитри и покраснела, осознав, что неприлично засмотрелась на живую мимику его лица. – Просто… Аман джи… Как он? Вы узнавали про его здоровье? – озабоченно спросила она, с раскаянием подумав, что совсем забыла о заместителе Зазнайки.

– Да, – посерьёзнел Джаеш, вспомнив недавно законченный разговор. Его заместитель рвался исполнять свои служебные обязанности, игнорируя предписания врачей о том, что ему минимум неделю нежелательно даже сидеть. Только прямой приказ шефа вынудил его смириться с постельным режимом. – Недельку отлежится, отдохнёт от работы и снова будет здоров.

– Отдохнёт? – округлила глаза Савитри. – Да разве он сможет отдохнуть в больнице? Там же ужасные условия! Как вы можете так говорить?

– Там прекрасные условия! – отчеканил Джаеш и подумал о том, что с удовольствием полежал бы недельку в шикарных апартаментах, в которых разве что бассейна не было. Впрочем, его неплохо заменяло собой джакузи. Больница предоставляла не только услуги лучших врачей, но не забывала и о комфорте для своих щедро оплачиваемых больных. – Не говори о том, чего не знаешь!

– Не верю, – пробурчала Савитри, которая сталкивалась только с худшими проявлениями медицинского обслуживания.

– Я устрою для тебя экскурсию, – неожиданно усмехнулся Джаеш, проигнорировав непочтительное высказывание подчинённой. Мысль о Савитри в роли медсестры была очень соблазнительной. Уж он бы заставил поработать своенравную девчонку. Чтение газет вслух, взбивание подушек, кормление… Эх, сколько возможностей позлить маленькую бунтарку! – Когда вернёмся в Дели, – поспешно сказал он, прогоняя картинку логичного продолжения работы медсестры в виде расслабляющего массажа.

– Договорились! – легко согласилась Савитри. Любопытство было ей присуще в полной мере, а уж упустить возможность увидеть место, где ей, в случае чего, придется коротать время, было глупо. Она знала, что включена в программу медицинского страхования. Об этом ей подробно объяснили в отделе кадров. Но самым удивительным было то, что не только она, но и члены её семьи имели право на медицинское обслуживание в одной из самых известных клиник страны. – И Амана джи навестим, всё-таки ему там, я думаю, скучно.

– Тебе противопоказано думать! – последние слова девушки очень не понравились Джаешу. Мысль о том, что Савитри может нравиться его заместитель, показалась очевидной и ужасно неприятной. – Идём, нам пора! – подтолкнув удивлённую сменой его настроения и насупившуюся девушку к выходу, он распахнул перед ней дверь, и они вышли из молчаливой прохлады холла в жар гомонящего города.

* * *

– Савитри, ты помнишь все свои эскизы? – в голосе Джаеша звучало искреннее удивление. Первое изумление девушки и восторг при виде драгоценностей быстро прошли, и сейчас она выглядела очень сконцентрированной, перебирая тонкими пальчиками казавшимися такими хрупкими бриллианты. Она что-то бормотала себе под нос, Джаеш улавливал только обрывки слов, чаще всего явно относившихся к моделям и эскизам. Он внимательно наблюдал за Савитри и понимал, что угадал, – в ней сейчас в каждом жесте и прищуре глаз был виден профессионал, а не восхищенная обилием драгоценностей и желанием их себе заполучить девушка. Естественно, все отобранные Савитри камни пройдут оценку опытного ювелира, но только на чистоту и соответствие цены – качества. Ему хватило нескольких часов наблюдений, чтобы увериться в том, что она действительно не хватает всё подряд, а очень тщательно соотносит камень и картинку в голове. Иногда она даже залезала в свою бездонную сумку, в которой у неё были эскизы, и доставала нужный, сверяя свою память и очередной камень. Савитри приятно поражала его полной погружённостью в процесс – он уважал, когда человек так отдавался работе. Потому что, как ни крути, она всё-таки была юной и бедной девушкой, никогда не видевшей до этого такого изобилия богатства. И смогла не потерять голову, противясь искушению рассматривать драгоценности, мысленно примеряя их на себя, а полностью сосредоточилась на камнях в невидных плоских коробках.

Вместе с тем он видел, что Савитри выбирала камни не по принципу размера или чистоты. Она смотрела только на оттенок камня, выбирая тот или иной в зависимости от картины, стоявшей у неё перед глазами. Но этот недочёт был вполне простителен – она была дизайнером, не ювелиром, и оценить её выбор с другой стороны для него, обладающего доступом к лучшим профессионалом своего дела, не представляло труда.

– Да, Джаеш джи… – рассеянно ответила она, крутя в руках необычно светлого оттенка изумруд. – Его бы чуток побольше, – пробормотала, перекатывая его между пальцами. – Ой, простите! – опомнилась Савитри и покраснела, поняв, что назвала его по имени. Но с тех самых пор, когда она впервые выпалила его имя во время… Нет, она старалась не возвращаться мыслями к поцелую под дождём, но против воли вспоминала то, что испытала впервые в жизни. И, судя по изогнувшимся в мягкой насмешливой улыбке губам мужчины, он прекрасно помнил тот момент, когда она впервые назвала его так.

– Не извиняйся, – отмахнулся тот, очень довольный её оговоркой. Она не хотела обращаться к нему по имени, но делала это непроизвольно, и это ласкало слух, вызывая непроизвольную улыбку. – Я же сказал, что наедине ты можешь называть меня по имени.

– Хорошо, мистер Сингх, – согласие Савитри было номинальным и тогда, в машине, когда он невзначай предложил ей это, и сейчас. Осознанно она не собиралась называть его так, это было слишком… интимно. При этом она не задумалась о том, что совершенно спокойно обращается по имени к десятку мужчин-коллег, включая заместителя начальника. – Этот не подходит, – решительно вынесла вердикт девушка и, спросив взглядом разрешения, подошла к следующей коробке, около которой и застыла, пробегая глазами по мерцающим камням. Вскрикнула, увидев, на взгляд Джаеша, ничем не примечательный и не выделяющийся среди других собратьев, бриллиант.

– Он же замечательно подойдёт к ожерелью! – бросив на Джаеша нерешительный взгляд, который он проигнорировал, отвечая на телефонный звонок, она решительно отложила бриллиант в коробочку, где уже покоились разнообразные камни. Помялась, увидев ещё одну пару подходящих по размеру камней, но затем всё же взяла и их. Она ещё не говорила начальнику, что в числе прочих подобрала камни и для ожерелья, серёг и тики Чарви, эскизы которых были проработаны до мельчайших деталей. Ей ещё предстоял непростой разговор с Джаешом на эту тему. Непонятно почему, но Савитри боялась. Впрочем, как раз-таки понятно. Он не казался ей человеком, который может благосклонно отнестись к вмешивающимся в его и его семьи дела людям. Просто… Зачем переплачивать за камни ювелирам, которые будут изготавливать комплект украшений, если можно подобрать именно те, которые видит автор эскиза на определённом месте? Подбодрив себя присущей ей, несмотря на лёгкий характер, рациональностью её поступка, Савитри отложила последнюю коробку и перевела взгляд на выставленные в витрине очередной фирмы драгоценности. Они были красивыми, да, но она лишь мельком разглядывала их, отмечая особенно удачные дизайны. В ней жила любовь к ювелирным изделиям, как и в большинстве девушек. Но она понимала, что ей никогда не носить такие вещи, поэтому и не видела смысла влюбляться в то, что ни при каких обстоятельствах не сможет принадлежать ей. Хотя вот это неброское ожерелье с крупным бриллиантом, безжалостно огранённым ювелиром в форме сердца, так запал ей в душу… Подавив грустный вздох, она не заметила, как внимательно проследил за её взглядом Джаеш, окончивший разговор и обернувшийся к ней как раз в момент её слабости. «Ну и ладно! – мысленно утешила себя девушка. – Зато я смогла подобрать все камни в первый же день. И даже для ожерелья Чарви!». Просияв искренней улыбкой, она снова обернулась к шефу, ожидая дальнейших указаний. В конце концов, она была на работе.

Джаешу были несвойственны спонтанные поступки. Позднее он задастся вопросом, что заставило его отослать Савитри к отдалённому стенду посмотреть камни ещё раз и, убедившись, что девушка не видит его действий, приобрести симпатичную безделицу, при взгляде на которую он увидел грусть в её глазах. Стоило изделие дорого, но исключительно из-за того, что какой-то сумасшедший или гениальный ювелир выточил из большого бриллианта сердце, существенно уменьшив стоимость камня, но придав утончённость изделию. Сложно было догадаться, как крепится это прозрачное чудо к изящному неброскому ожерелью. Опустив украшение в карман, он подошел к Савитри незамеченным, успев услышать, прежде чем она увидела его, явно произнесённые в его адрес слова:

– Зазнайка! Мы уже были у этой витрины! И лучшие камни я выбрала. Может, у него склероз начинается? – он едва не хохотнул, но сдержался, желая услышать продолжение монолога. И она не разочаровала его:

– Нет, Савитри! Он же ещё молодой! По крайней мере, достаточно молодой для того, чтобы…

Решив прервать этот театр одного актёра, Джаеш уточнил, перебив:

– Для чего достаточно молодой? – искушающие интонации мужского голоса подействовали на девушку непредсказуемо. Она одновременно попыталась взвизгнуть и закрыть себе рот рукой, при этом резко развернувшись к источнику голоса. И если шальвар-камиз успел за хозяйкой, чему немало способствовала его посадка по точёной фигурке, то воздушная дупатта, покинув девичью шею, плавно спикировала прямо на протянутую руку Джаеша. Савитри ойкнула и переместила прикрывающую рот ладошку на ключицы, стараясь прикрыть то, что не полагалось видеть нескромным взглядам. Вторая рука торопливо поправляла ворот туники, подтягивая её как можно выше. Джаеш непроизвольно поднял глаза, но тут же, опомнившись, отвёл взгляд и протянул девушке дупатту. Словно невзначай он встал так, чтобы прикрыть её от посетителей выставки, пока Савитри приводила себя в порядок, спиной чувствуя её удивлённый взгляд.

– Мистер Сингх, – позвала Савитри, и только тогда он обернулся. Одежда Савитри была в порядке, и только алые щёки и взгляд, который она отводила в сторону, выдавали её смущение. – Куда дальше?

– А дальше – обедать. Не знаю, как ты, а я голоден. Хотя, скорее, ужинать, – Джаеш взглянул на часы, отмечая, как незаметно пролетело время. Оставив Савитри стоять около витрины, он направился к распорядителю выставки обговорить условия проверки камней и их дальнейшего приобретения. На выставке заключалось не так много крупных сделок, в основном ювелиры предпочитали работать с проверенными поставщиками камней, поэтому все его пожелания были учтены и обещано сегодня же доставить товар к ювелиру. Дождавшись, пока подгонят припаркованный автомобиль, Джаеш усадил Савитри, причём девушка уже не удивлялась тому, что он открыл ей дверь, и сам сел за руль.

– Мистер Сингх! – вспомнила Савитри, что так и не сказала начальнику о том, что отобрала камни для ожерелья его сестры. – Я должна вам кое-что рассказать…

– Савитри, пока помолчи, поговорим в ресторане, – Джаеш только начал аудиоконференцию с пресс-службой, подготавливая еженедельную информационную сводку для передачи прессе, и не мог отвлекаться ещё и на девушку. Она понятливо замолчала, услышав рапортовавшие о присутствии голоса коллег. Ей было чем заняться, помимо признания начальнику.

Савитри никогда не была в Джайпуре, и сейчас с любопытством рассматривала город, кидаясь от одного окна к другому. Джаеш, взглянув на неё в зеркало заднего вида, улыбнулся про себя взлетавшим от удивления бровкам и непроизвольно приоткрывавшемуся ротику девушки при виде очередной необычности и сбросил скорость, давая ей возможность сполна насладиться видами розового города, где и пролегал их путь к одному из самых популярных мест в городе – ресторану Sejjour. Но Савитри не обратила внимания на снижение скорости, как не заметила и того, что даже не вспомнила про привычный ей страх перед автомобилями, несмотря на то что боялась даже тогда, когда машиной управлял её приёмный отец. Место страха занимало страстное желание увидеть, хотя бы краем глаза, Дворец ветров, чью красоту она много раз наблюдала и по телевизору, и в газетах. А ещё ей хотелось бы забраться на самую высокую башню города – Сарга-Сули, называемую ещё Исар-Лета, чтобы полюбоваться панорамой города, увидеть стену, отделяющую старый розовый город от современного. И обязательно посмотреть городской дворец, бывший дворец махараджи. А самое главное, её почему-то очень тянуло посетить обсерваторию Джантар-Мантар, где можно было увидеть движение солнца и луны. Возможно, потому, что там можно было стать хоть немного ближе к звёздам?

Савитри грустно вздохнула и откинулась на спинку сиденья. Что толку думать об этом? Она приехала сюда работать, и если у Амана джи ещё можно было попросить разрешения осмотреть город, то вряд ли Зазнайка хоть на шаг отступит от своего наверняка продуманного распорядка командировки. Проработав у него в качестве секретаря не так долго, она успела изучить его привычки и знала, что больше всего начальник не любил, когда что-то выходило из-под его контроля или выбивалось из распорядка дня.

Хотя у её грусти была ещё одна причина – она вспомнила о потерянной звезде, одной из пары, которую в далёком детстве, если это не приснилось, ей дал звездочёт. Обычно она хранила их в шкатулке, но в тот день, когда они гуляли со Шьямалом, Савитри взяла их с собой, собираясь занести на чистку. Изделия изрядно потемнели, а ей не хотелось поцарапать непонятные значки, тонко выгравированные на поверхности звезд, очищая их самостоятельно. Она дорожила ими. Но, к сожалению, до мастера она в тот день так и не дошла, а домой вернулась только с одной звездой, неизвестно кому подарив вторую…

Савитри снова посмотрела в окно, только на этот раз её взгляд не искал розовый камень старинных построек, а сам собой останавливался на прозе жизни. Громоздившиеся на обочинах дороги кучи мусора и пасущиеся на них коровы. Множество бездомных, но абсолютно флегматично относящихся к отсутствию хозяев собак, лениво помахивающих хвостами, когда ребятня возле прилавка с фруктами усердно пыталась накормить их лежалыми манго. Женщины, нагребающие в мешки тяжеленный щебень, а потом несущие его куда-то с равнодушными лицами. Всё это было её Индией – привычное, не всегда радужное зрелище. Зазнайка явно этого не замечал, проживая совсем в другом мире. Мире, где всё было выверено и красиво, где не было места разочарованиям, потому что не было места надеждам и мечтам, а только исполнялись тщательно выверенные планы. Они были такими разными…

Машина плавно затормозила, прервав мысли Савитри о своём начальнике, и Джаеш закончил конференцию, поблагодарив её участников и отдав краткие распоряжения. Девушка ещё раз вздохнула, посетовав, что не надела анаркали. Что-то подсказывало ей, что вряд ли мистер Сингх выберет простое кафе, и несоответствие их одежды всё же немного смущало её. Но только немного, поэтому, гордо вскинув голову, она вышла из машины в сгущавшиеся на глазах сумерки. Джаеш нажал на кнопку сигнализации и указал дорогу, улыбнувшись при виде смеси смятения и вызова в глазах девушки. И он тоже не замечал, что за один этот день улыбнулся больше раз, чем за весь прошедший месяц.

Неясное, но приятное предвкушение вечера охватило обоих. Им предстоял первый совместный ужин.

Глава 9

Сближение

Волнение Савитри прошло, едва они ступили на открытую террасу, с которой открывался отличный вид на город. Ранее, окинув взглядом пару залов из предлагаемых рестораном, Джаеш однозначно решил, что ужинать они будут на воздухе. Нет, залы были уютными, но слишком шумными. Висевший в воздухе гул голосов, звучавших на разных языках, отталкивал своей чужеродностью. Ресторан был популярен у туристов, находясь внутри розового города, и сейчас приезжие отдыхали, шумно делясь накопившимися за день впечатлениями. «Вот, кстати, – подумал внезапно мужчина, – надо не забыть про Савитри…».

Официант, моментально рассмотрев в дорого и изысканно одетом госте с суровым взглядом важную персону, услужливо проводил их на террасу, которая радовала глаз малолюдностью по причине вечерней влажной прохлады, и слух – спокойной мелодией. Простор и незагромождённость этой части ресторана успокаивающе подействовали на девушку, и она с любопытством осмотрелась. Официант подвёл пару к столику на двоих, который располагался на невысоком подиуме овальной части террасы и казался уединённым за счёт колонн, которые поддерживали узкую крышу, при этом зонируя и изолируя пространство. Фонари, расположенные на колоннах, создавали ощущение уюта, перекликаясь мягким жёлтым светом с зажигающимися огнями города.

Джаеш в очередной раз общался по телефону, решая рабочие вопросы, и Савитри полностью ушла в созерцание чудесного вида, едва молодой человек, убедившись, что гости удобно устроились, раздал им меню и отошёл, чтобы не мешать выбору.

Савитри наобум раскрыла папку и положила её себе на колени. Долгий день таял в розоватой дымке заходящего солнца, прорывающегося последними лучами сквозь тяжёлые тучи. Кушать ей на удивление не хотелось. С большим удовольствием она сейчас бы забралась в роскошную ванну, которую утром не успела опробовать, ограничившись душем. Понежилась бы там с часик, а потом уснула в огромной кровати, давая отдых уставшему сознанию и телу. Глаза немного побаливали от внимательного изучения камней при ярком свете ламп. Красота бликующих, преломляющих свет граней быстро приелась, а под конец и вовсе вызывала неприятную резь. В здании выставки Савитри терпела, думая, что начальник не станет откладывать выбор камней из-за такой мелочи. Но сейчас она с удовольствием тёрла глаза кулачками, разгоняя радужное мерцание и наслаждаясь темнотой сумерек.

– Савитри? – Джаеш недоумённо взглянул на девушку, нажав на кнопку отбоя и положив телефон рядом с бокалом с водой. Но тут же внезапная догадка сменила выражение его лица на озабоченное и раздражённое одновременно. – У тебя болят глаза?

– Нет, всё хорошо, – она взглянула на начальника и поняла, что утаивание правды не пройдёт. – Немного, – сдалась Савитри, – но сейчас уже лучше. Искорки больше не пляшут, – она попыталась пошутить, стараясь вернуть расслабленное выражение на лицо хмурящегося сейчас Джаеша.

Выругавшись про себя на себя же, что не подумал о том, как долго Савитри всматривалась в грани и цвет камней и к каким результатам это может привести, он безапелляционно заявил:

– Завтра заедем к доктору. А сейчас выбирай, – кивнул он на меню.

– К доктору?! Мне не нужен доктор, – возмутилась недолюбливающая врачей девушка, едва не подпрыгнув на стуле. Внушительная папка, словно только и дожидалась её резкого движения, с шумным шелестом покинув её колени, приземлилась под ноги Джаеша. Одновременно наклонившись за ней, молодые люди стукнулись лбами, кто ойкнув, а кто выругавшись.

– Сядь! – рявкнул Джаеш, немало не заботясь тем, что люди, присутствующие на террасе, после его окрика преувеличенно активно занялись своими делами. – У тебя привычка создавать проблемы? – продолжил он запальчиво, пока не обратил внимание на то, что Савитри с несчастным видом потирает лоб. – Сильно больно? – голос был ещё ворчливым, но в нём уже прорезались обеспокоенные нотки.

– Нормально. Извините, – Савитри прикрыла глаза, почувствовав головокружение, не то от несильного удара, не то от голода. Поэтому отвечала кратко, прислушиваясь к своему организму и не замечая волнения Джаеша.

Что-то звякнуло, раздался плеск льющейся воды, и она почувствовала прикосновение руки к подбородку, уверенно зафиксировавшей её голову. А затем ощутила, как к её губам прикоснулся бокал с водой. Рефлекторно отпила, с первым же глотком почувствовав, насколько у неё пересохло во рту. Открыла глаза и только тогда осознала, что пьёт из стакана, удерживаемого у её губ начальником.

– Извините, – смутилась Савитри, торопливо отстраняя его руку, и забрала стакан, с жадностью выпив его до дна. – Спасибо. Я, оказывается, голодная, – девушке становилось лучше с каждой секундой. Шум в ушах исчез, недомогание проходило. И даже в глазах уже не мелькали разноцветные блики. – Мне уже лучше, – чувствуя себя неловко, поспешила заверить она Джаеша, который внимательно наблюдал за ней, стоя рядом.

Он кивнул, убедившись, что она говорит правду, и сел напротив, углубившись в меню, перед этим жестом показав Савитри, чтобы и она приступила к выбору еды. Девушка едва не затерялась в разнообразии блюд предлагаемых рестораном кухонь мира, но воспряла духом, найдя в конце концов традиционную индийскую еду. Джаеш отдал предпочтение средиземноморской кухне. Ожидание заказанных блюд прошло в уютном молчании. Оба смотрели на раскинувшийся перед ними город, чувствуя умиротворение и оставляя в прошлом насыщенный день. Телефоны зазвонили одновременно, прерывая общую тишину и возвращая к не желающему оставлять их в покое миру.

– Алло, – произнесли они вместе, и Савитри чуть отодвинула кресло в сторону перил, чтобы не мешать своему начальнику.

Ей звонила Кашви. Рассказав обычные домашние новости, она принялась расспрашивать сестру о Джайпуре и выставке. И если о выставке Савитри рассказывала в подробностях, описывая красоту и богатство украшений и камней, то, к сожалению, о городе могла рассказать только то, что видела из окна машины. И всё же, желая порадовать Кашви, она преувеличенно жизнерадостно перечисляла то немногое, что удалось увидеть. Но чем дольше длился разговор, тем большее недоумение вызывало у Савитри состояние сестры. Она казалась ей отдалённой, думающей о чём-то другом, не относящемся к теме беседы; нервничающей. И, пожалуй, грустной. Едва осознав мучающее её несоответствие обычно спокойной и рассудительной Кашви, Савитри тут же задала прямой вопрос:

– Кашви, что случилось? Почему ты грустишь?

– Я? Нет, с чего ты взяла? – замешкавшись с ответом, девушка изобразила на лице улыбку, надеясь, что сестра почувствует её и не станет пытать о том, о чём она не хотела говорить. – Нет, ничего, – случилось, ещё как случилось. Плечи Кашви поникли, и она, удерживая в руке телефонный аппарат, подошла к окну, всматриваясь в полную луну, сиявшую на тёмном небосклоне. Лёгкий тюль невесомо взлетал и опадал, подчиняясь заигрывающему ветру. Любимые сестрой звезды, которые висели не только над кроватью, но и на окне, чуть покачивались, периодически соприкасаясь и издавая негромкий звон. Романтичная ночь. Воображение с готовностью начало рисовать облик того, кого она полюбила, но тут же сдалось под тяжким гнётом тревоги и нехорошего предчувствия. Сегодня даже луна напоминала ей о круглом и сдобном лице матери Ануджа…

Миссис Сарика Сингх впервые появилась в здании «DC-дизайн» и настолько гнетущее впечатление произвела на скромную девушку своим высокомерием и демонстрацией богатства, что все заверения её Ануджа о том, что мама не будет противиться его браку с простой девушкой, казались ей абсолютно неосуществимыми. Сердце до сих пор холодил цепкий взгляд женщины, которая, обратившись к ней «милочка», так презрительно оглядела девушку, словно та была одета не в нежно-жёлтый шальвар-камиз, а в рвань, носимую неприкасаемыми. Вот и переживала Кашви, несмотря на любящие и подбадривающие взгляды Ануджа, что не быть ей вместе с тем, кто незаметно, шаг за шагом, стал необходим ей словно воздух. Но рассказать обо всём сестре Кашви просто не успела. Статусы начальника и подчинённой таяли так незаметно, переходя в доверительные, а затем и романтичные отношения, что девушка не уловила момент, когда влюбилась. А узнав, что чувства взаимны, и вовсе закружилась в вихре несмелых ухаживаний и робких прикосновений, вызывавших пение сердца, закольцовывающих весь мир на одном человеке – Анудже…