Тайник. Сборник детективных рассказов

На первом этаже нашего подъезда был стенд с объявлениями, где я и нашла адрес дежурной части полиции, которая располагалась на противоположном конце города. Но как туда было добраться на общественном транспорте, я не знала, поэтому пошла пешком.

Идти пришлось долго, более получаса, и я даже чуть не заблудилась, свернув не на ту дорогу, которая привела меня в тупик. Поэтому пришлось возвращаться в центр города и искать нужное направление. Но в итоге мои поиски привели к успеху. Я пришла в полицейский участок.

Прямо у входа в комнате за стеклом сидел дежурный, который, заметив моё появление, осведомился:

– Вы по какому вопросу, гражданочка?

– Мне нужен участковый, – ответила я.

– А по какому адресу Вы проживаете? – снова спросил дежурный.

– На Индустриальной улице, дом десять.

– А документики при себе имеются?

– Разумеется, – ответила я, протягивая дежурному свой паспорт.

Тот внимательно пролистал мой документ.

– А Вы здесь не прописаны! – заявил он, возвращая мой паспорт.

– Да, я только недавно купила здесь квартиру и ещё не успела зарегистрироваться. Но у меня есть с собой свидетельство о собственности, так что всё в порядке, – стала я объяснять сотруднику полиции свою ситуацию. – В каком кабинете сидит участковый? Мне нужно срочно с ним поговорить.

– Вообще-то Ваш участковый на выезде, – ленивым голосом сообщил дежурный.

– И когда он вернётся?

– Не знаю, – пожал плечами дежурный. – Может, через пять минут, а может к концу дня.

– И как же мне быть? – обескураженно спросила я.

– Это уж Вам решать! Зависит от того, насколько Ваше дело срочное.

– Поверьте, очень срочное!

– Тогда можете написать заявление, и как только участковый вернётся, я ему тут же его передам, – предложил дежурный.

Я задумалась. С русским языком у меня, естественно, всё было в порядке. Уж кто-кто, а я без особого труда могла бы изложить события последних дней во всех красках на листе бумаги. Да только одного листа было бы мало. А если написать много, то никто мою писанину читать не будет. Подумают, что это – очередной бред обиженной гражданки, не поделившей что-то со своими соседями.

Нет, мне нужен сам участковый, чтобы он лично выслушал меня и, глядя в глаза, пообещал принять меры законного воздействия на Марину, Виктора и всю их семейку, пока я сама не начала действовать.

Поэтому я снова обратилась к дежурному.

– У меня действительно серьёзная проблема, и мне очень нужно лично поговорить с участковым. Подскажите, пожалуйста, в какое время это удобнее сделать?

– Попробуйте завтра. Если не будет никаких неотложных дел, участковый должен быть на месте. Думаю, сегодня не имеет смысла его ждать, – посоветовал дежурный.

Да, такой расклад дел меня явно не устраивал, потому что перспектива ещё одних суток войны с соседями меня не прельщала. Но и тратить время на написание заявлений, которые никто сегодня читать не будет, тоже не хотелось. Поэтому я попрощалась с дежурным и отправилась обратно домой.

Шла я на ватных ногах. Мне душили гнев и бессильная злоба на соседей, которые каждый день портят мне жизнь. А ведь я въехала в новую квартиру всего-то три дня назад и уже готова бежать из неё на край света, лишь бы не видеть, а точнее, не слышать, своих громогласных соседей с двенадцатого этажа!

Ох, что же мне делать? Может быть, пока я ходила к участковому, они закончили ремонт или просто устали после бурной ночи и сейчас спят или же ушли в магазин? Или пошли вынести мусор? Пусть они хоть на десять минут выйдут из дома, чтобы я могла самую малость побыть в тишине и успокоить свои расшатанные нервы!

Надеюсь, там, на небесах, услышат мою скромную просьбу и выполнят её, ведь я так мало прошу! Ну, пожалуйста!

И чем ближе я подходила к своему дому, тем медленней становился мой шаг. Я боялась возвращаться в квартиру, о которой так долго мечтала. Я боялась, что вместо вожделенного покоя вновь окунусь в царство шума и хаоса, который создают зловредные соседи. И подойдя к подъезду, почувствовала, что совсем не могу идти. Я опасалась, что мои нервы не выдержат, и я сделаю что-нибудь дурное. А этого нельзя было допустить. Поэтому нужно успокоиться и подумать о чём-нибудь хорошем. Например, и тибетских монахах, сохраняющих спокойствие и мирное расположение духа в любых ситуациях. Вот так и я сейчас должна себя чувствовать. Я – тибетский монах, медленно и чинно шествующий по улицам и не замечающий мирской суеты вокруг себя. Мои мысли далеко-далеко. В царстве тишины и покоя рядом с Буддой.

И уговаривая себя таким образом, я обошла вокруг дома, после чего снова вернулась к подъезду и смело вошла внутрь. И в ту же секунду, как я закрыла за собой дверь изнутри, все мои благие мысли и намерения улетучились без следа, потому что дребезжание сверхмощного перфоратора было слышно даже здесь.

Соседи с двенадцатого этажа были дома и продолжали свой ремонт.

Услышав эти звуки, я даже перестала думать, автоматически начав подниматься по лестнице наверх. Но чем выше я поднималась, тем громче были звуки соседского перфоратора, и мне начало чудиться, что я просто схожу с ума, и соседи сверлят не свои стены, а мой мозг, высверливая из него остатки благоразумия. И я поняла, что готова убить их, если это и есть цена тишины.

Осознав это, я остановилась. Идти домой было нельзя, потому что в этом нескончаемом ужасе грохочущих звуков я не смогу контролировать себя. И если проблему на данном этапе нельзя было решить мирным путём, то следовало подождать. Хотя бы завтрашнего дня, когда появится участковый и можно будет привлечь его к решению этих проблем.

А собственно, чего ждать до завтрашнего дня? Если мне всё равно не удаётся сегодня поработать, то лучше уж я проведу этот день в отделении полиции, где покараулю участкового и вернусь домой только в его сопровождении, чтобы он сам мог стать свидетелем того кошмара, который устроили мне соседи.

И я снова пошла по тому же маршруту, с которого только что вернулась. Но чем ближе я подходила к отделению полиции, тем больше сомнений закрадывалось в мою голову. Ведь дежурный чётко и ясно дал мне понять, что ждать сегодня участкового бессмысленно. И если я сейчас заявлюсь туда, то, по меньшей мере, вызову у него недоумение, а по большей, раздражение. И даже если он меня не выгонит, то, во всяком случае, посмотрит косо и в следующий раз не будет так любезно разговаривать. А наоборот, постарается избавиться от меня при первой же возможности. А злить того, у кого собираешься просить помощи и совета, глупо. А уж чем-чем, а глупыми поступками я не отличаюсь. Хотя именно сегодня мне так и хотелось совершить какую-нибудь глупость. Но только так, чтобы потом это не аукнулось мне в будущем неприятными последствиями.

В итоге я замедлила шаг и, не доходя по полицейского участка, повернула обратно.

Весь день я бродила по городу, заходя во все магазины подряд, но ничего не покупая. Мне просто нужно было отвлечься. И для этой цели прекрасно подошёл бы кинотеатр с его бесчисленными сеансами последних новинок кинопроката. Но здесь такой радости не было.

Единственный на весь город Дом культуры почему-то не транслировал никаких фильмов, ограничив свой репертуар спектаклями местной самодеятельности. Да и те шли лишь в вечерние часы по выходным дням.

В общем, податься мне было некуда.

Некоторое время я посидела в полупустом зале пиццерии и послушала местные сплетни, которыми делились две местные кумушки, сидевшие за соседним столиком. И на какое-то время я даже забыла о своих проблемах, заслушавшись, как эти две дамы обсуждают своих мужей.

Затем я снова прошла город вдоль и поперёк и даже провела пару часов на берегу реки, наблюдая за тем, мирно двигается вода и упавшие с дерева веточки плывут по течению, убегая подальше от берега и от своих корней.

Но когда начало темнеть, я поняла, что следует возвращаться обратно, как бы мне этого не хотелось, потому что вечерний холод уже начал пробираться под мою куртку и брюки. Я стала зябнуть и потому нехотя поднялась со своего места на берегу реки и пошла в сторону дома.

И тут в мою голову закралась шальная мысль. А почему бы сегодня мне не поступить так, как обычно поступает русский человек в стрессовой ситуации? А именно, напиться. Ведь если выпить побольше коньячку, то, глядишь, и репертуар «Радио Шансон» не покажется таким омерзительным. И вообще там иногда ставят очень неплохие песни. Жаль только, что иногда.

Время на часах ещё позволяло приобрести алкоголь в магазине, но внезапно я поняла, что не хочу пить в одиночестве, тем более под аккомпанемент соседского перфоратора или, ещё хуже, «Радио Шансон». Поэтому я пошла искать кафе-бар.

Вечером найти его было несложно, так как с его стороны постоянно доносилась громкая музыка и шумные голоса посетителей. И резонно было предположить, что люди заходят туда не только для того, чтобы купить по дороге домой свежих ватрушек. И хотя раньше я никогда не жаловала подобные заведения, так как у меня никогда не было времени на случайные знакомства, а также лишних денег, чтобы оплачивать разливную выпивку, в этот раз я решила сделать исключение.

И, прежде чем зайти внутрь, огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что поступаю правильно и, не заметив косых взглядов, обращённых в мою сторону, потянула на себя ручку деревянной резной двери местного кафе.

И едва я оказалась внутри, как почувствовала атмосферу разгула и беспечности, царившую здесь. Подвыпившие посетители разговаривали на повышенных тонах, повсюду стоял сигаретный кумар, и ритмичная музыка, сопровождавшаяся бессмысленным текстом, в исполнении певицы уже не первой молодости, убедили меня в том, что я не зря долгое время обходила подобные заведения стороной. Но на сегодняшний вечер это место должно было стать единственным пристанищем для моей несчастной души, потому что альтернатива этому была куда хуже.

Медленным шагом я направилась к барной стойке, чтобы заказать себе выпить.

– Мне, пожалуйста, коньяк, – сделала я заказ молодому бармену.

– Вам сто грамм или пятьдесят? – уточнил он.

На мгновение я задумалась. Не привыкла я пить, да и не умею я это делать. От ста грамм меня точно развезёт, но пятидесяти грамм в сложившейся ситуации было явно мало. Лучше уж буду пить не торопясь, чем подходить сто раз к барной стойке и просить повторить заказ.

– Лучше сто, – в итоге сказала я.

– А лимон нужен? – снова уточнил бармен.

– Да, пожалуй, – ответила я.

И когда бармен поставил передо мной бокал коньяка, я услышала, как кто-то сказал:

– Это за мой счёт.

Я обернулась налево, чтобы увидеть того, кто произнёс эти слова, и заметила парня лет двадцати восьми-тридцати, худого со светлыми волосами и с изрядно осоловевшим взглядом.

– Привет! – сказала я ему и улыбнулась.

Нужно же было как-то отблагодарить своего спонсора.

– Привет, – лениво ворочая языком, ответил он.

– Лариса, – представилась я.

– Антон, – ответил он.

Странно, но парень, так любезно предложивший оплатить мой напиток, оказался отнюдь не разговорчивым. Зачем тогда стоило сорить деньгами? Или он рассчитывал на иное вознаграждение, чем приятная беседа с красивой девушкой?

Думаю, если бы я просто выпила свой коньяк и ушла прямо сейчас из бара, то Антон даже не заметил бы моего отсутствия, забыв о моём существовании в ту же секунду, как только бы я исчезла из его поля зрения. Но моя совесть не позволяла сделать это. Поэтому я продолжила попытки вести светскую беседу в этом мутном заведении.

– Как поживаешь, Антон?

– Помаленьку, – пожимая плечами, ответил он. – А ты?

Он не назвал меня по имени, наверное, потому что сразу же забыл его, но я решила не обращать внимания на подобные мелочи. В конце концов, я же не в ЗАГС собиралась идти вместе с Антоном.

– Да ничего хорошего, – в сердцах ответила я. – Соседи достали. Дом, в котором я живу, построили пять лет назад, а они всё ремонт никак не доделают. Сверлят стены с утра и до вечера. А по ночам играют на пианино, ругаются и слушают «Радио Шансон» на полной громкости. И всё это без перерыва на обед и сон. В общем, круглосуточно. Хоть на улицу беги. Вот я и убежала. И прибежала сюда, в этот бар.

– Так ты не хочешь к себе возвращаться? – на удивление глубокомысленно изрёк Антон.

– Не хочу.

– Так поехали ко мне, – предложил он.

И хотя намерения провести ночь в постели первого встречного парня совершенно не входили в мои планы, я подумала, что это не такая уж плохая идея. По крайней мере, я смогу поспать без сопровождения бряканья на пианино, песен «Радио Шансон» и иных шумов, которые так любят создавать жильцы двенадцатого этажа.

– А на каком этаже ты живёшь? – решила я уточнить этот вопрос прежде, чем дать своё согласие.

– На первом, – спокойно ответил Антон.

– Э-э, не, – сразу же завертела головой я. – Над тобой живёт столько соседей, что там я саму себя не услышу.

– Никаких соседей нет, – невозмутимо произнёс Антон. – Я живу в своём доме.

– Ух, ты! Это здорово! – обрадовалась я. – Только как к этому отнесутся твои родители? Вряд ли они обрадуются, когда ты приведёшь в их дом незнакомую девушку.

В ответ Антон лишь махнул рукой.

– Предков сейчас нет. Не беспокойся. Хата в моём распоряжении.

Что ж, такой расклад меня вполне устраивал.

– Тогда что же мы ждём? – отодвигая от себя опустевший бокал, сказала я Антону и, не оглядываясь, направилась к выходу.

Мой новый знакомый лениво пошёл следом.

Глядя на нашу пару со стороны, можно было подумать, что это я подцепила Антона, а не наоборот. Хотя, возможно, так оно и было, так как сейчас этот парень был мне гораздо нужнее, чем я ему. А точнее, его спокойное жилище.

И когда мы вышли на улицу, я полагала, что мы пойдём пешком или, в крайнем случае, если нарушенная координация Антона будет мешать поиску нужного направления, вызовем такси. Но, к моему величайшему удивлению, парень направился в сторону припаркованных поблизости машин и открыл дверцу одной из них, после чего сел за руль.

– Чего ты стоишь? – спросил он меня, видя, что я не решаюсь сесть рядом.

– А ты уверен, что тебе можно сейчас за руль? – боязливо поинтересовалась я.

– Садись, говорю тебе! – настойчиво произнёс он, заводя мотор.

Ох, не хотелось бы мне ехать куда бы то ни было с таким водителем! Но и давать задний ход тоже не хотелось. Положившись на судьбу, я села на переднее сиденье и пристегнулась. Антон же пристёгиваться не стал. И мы поехали.

Вёл он плохо, рывками, постоянно матерясь, отчего я совсем растерялась. Ох, не нужен мне был такой кавалер! Совсем не нужен! Но попросить Антона остановиться, чтобы выйти, я тоже не решалась. Я чувствовала себя неловко, навязавши своё общество этому парню, и потому не решалась сбежать.

Худо-бедно мы доехали до нужного дома. Никаких фонарей здесь не было, да и в самом доме свет не горел, отчего я не могла ничего здесь рассмотреть. Но я следовала за Антоном, которого вёл вперёд автопилот, и надеялась, что ничего плохого не случится.

И вот, когда мы прошли через террасу и коридор в комнату, Антон включил свет и сразу же направился к телевизору, чтобы включить и его.

– А зачем нам телевизор? – удивлённо осведомилась я.

– Когда я дома, телевизор всегда работает, – не глядя в мою сторону, ответил Антон.

И вот загорелся голубой экран, и хорошо причёсанный диктор начал рассказывать о последних событиях в мире.

Антон автоматически опустился на диван, стоящий напротив телевизора и, показалось, вообще забыл обо мне. И я даже подумала, что следует уйти по-английски, тем более что я так и осталась стоять на пороге комнаты. Но тут Антон произнёс:

– Ты что-нибудь будешь?

Услышав эту фразу, я поняла, что зря надеялась.

– В каком смысле? – спросила я, так как не поняла, что этот парень имеет в виду.

– В смысле пива или что покрепче, – уточнил Антон, не отрывая взгляда от экрана телевизора.

– Да, было бы неплохо, – обречённо сказала я, поняв, что без дополнительной поддержки в виде хорошей порции алкоголя долго здесь не протяну.

Тогда Антон поднялся с дивана и вышел из комнаты, вероятно, на кухню.

Стало очевидно, что вечеринка затягивается, и потому не стоит стоять на проходе. Не разуваясь, я прошла в комнату и села на кресло, стоящее у стены с правой стороны от дивана.

Тем временем Антон вернулся, держа в руках две открытые бутылки пива.

– На! – сказал он, протягивая одну из них мне.

– Спасибо, – ответила я, не зная как вести себя в этой ситуации, потому что Антон тотчас снова опустился на диван и уставился в телевизор.

Он не проявлял никакой инициативы и даже не пытался поговорить, и было не понятно, зачем он вообще привёз меня сюда. Но я решила не думать об этом, пустив ситуацию на самотёк. В конце концов, мужик здесь Антон, а не я, так что пусть сам решает, чем мы будем здесь заниматься. Если, конечно, будем.

Я же тихонько сидела в углу и медленно пила пиво. Минут десять ничего не происходило, но тут я почувствовала подозрительное урчание в своём желудке. Этого ещё не хватало!

– Антон, извини, пожалуйста, где тут у тебя туалет? – поднимаясь с кресла и ставя на пол недопитую бутылку пива, произнесла я.

– По коридору налево, – не поворачивая головы, ответил Антон.

Опрометью я бросилась искать нужное заведение.

В коридоре было темно, и поэтому я начала нажимать на все выключатели подряд, чтобы найти туалет. И сначала наткнулась на другую комнату, затем на кухню, и только потом отыскала туалетную дверь.

Ворвавшись внутрь, я закрылась на щеколду и склонилась над унитазом. Меня рвало.

Желудок, не привыкший к алкоголю, пытался исторгнуть из себя мерзкое содержимое.

Я даже не представляю себе, сколько прошло времени, пока мне не стало легче. Наверное, очень долго, потому что, когда я покинула туалет и вымыла лицо в ванной комнате, то, вернувшись к Антону, застала его спящим. Он мирно похрапывал под звуки работающего телевизора.

Опустевшая бутылка из-под пива валялась на полу, а свет в комнате так и остался включенным.

Посмотрев на это зрелище, я снова подумала, что следует уйти. Но, признаться, у меня не было сил куда-то идти. Поэтому я погасила свет, выключила телевизор и опустилась в кресло, где, свернувшись калачиком, тут же уснула.

Проснулась я, когда первые солнечные лучи уже ворвались в комнату. На часах была половина пятого утра. Антон всё ещё храпел, развалившись на диване. Но я не стала дожидаться его пробуждения. Поднявшись с кресла, я потянулась, сходила в туалет и без малейших угрызений совести вышла из этого дома.

На улице было ещё прохладно. Мокрая от росы трава сразу же намочила ноги, но мне показалось это даже приятным, так как тут же приободрило меня.

Тишина вокруг была великолепной. Где-то вдалеке щебетали птицы, но не было слышно ни одного звука, свидетельствовавшего о близости цивилизации. Не играла музыка, не сигналили автомобили, не работали строительные агрегаты. Всё было тихо и мирно, как в начале времён.

Вдыхая утренний воздух и наслаждаясь тишиной, я пошла, не думая о том, куда иду. Я просто шла по дорожке, усыпанной гравием, свободная от мыслей и печалей. И лишь когда дорожка закончилась, приведя меня к грязному оврагу, я поняла, что шла в неверном направлении.

Тогда я развернулась и пошла обратно. Мне было так хорошо идти, что я даже не смотрела по сторонам. Но и этот путь никуда не привёл меня, потому что в конце дорожки я уткнулась в забор.

Интересно, как отсюда выйти? И как вообще мы сюда приехали? И в этот момент я пожалела о том, что никого нет рядом. Я даже собралась вернуться в дом Антона, чтобы он отвёз меня обратно в центр города, но тут, на моё счастье, из одного дома вышел мужчина с собачкой. И я сразу же поспешила к нему.

– Здравствуйте! – любезно обратилась я к незнакомцу, чем сразу же вызвала недовольство его питомца, который начал громко лаять, разрывая волшебство тишины. – Мне нужно попасть на Индустриальную улицу. В какую сторону лучше идти?

Мужчина подозрительно посмотрел на меня.

– Вообще-то это в другой части города, – произнёс он, оглядывая меня снизу доверху.

– Я знаю, – ответила я. – Так как лучше туда пройти?

– Через два дома сверните налево и идите вдоль забора до конца. Так Вы выйдете на Спортивную улицу. А там снова поворачивайте налево и тоже идите до конца и так дойдёте до центра города.

– Спасибо, – поблагодарила я и снова услышала неприязненный лай собаки, которая таким нехитрым способом желала прогнать чужака со своей территории.

И я последовала совету мужчины. Оказалось, что через два дома, действительно, в сторону уходила ещё одна дорога, которая была даже заасфальтирована. Однако дорога шла вдоль двух заборов и была узкой ровно настолько, насколько требовалось для проезда одной легковой машины, поэтому я и не обратила на этот поворот никакого внимания, посчитав, что этот путь ведёт к чьему-то участку.

Я шла аккуратно вдоль забора, опасаясь, что если сюда влетит какая-нибудь машина, то я не успею отскочить в сторону. Да и отскакивать здесь было некуда. Разве что впечататься в забор. Но в такой ранний час, по счастью, кроме меня здесь не было ни пешеходов, ни автомобилей.

Так я шла метров тридцать. Затем вышла на Спортивную улицу, которая тоже состояла исключительно из одноэтажных частных домиков. Улица была большая и шла всё время вверх, поэтому мне пришлось подниматься довольно-таки долго. Но зато потом я сразу же увидела знакомые места. Поблизости был центр города и то самое кафе, в котором я вчера познакомилась с Антоном.

А вот в центре уже не было так спокойно и тихо как на окраине. Несмотря на то, что магазины ещё не работали, по дорогам ходили люди, торопящиеся уехать на работу, и в разные стороны спешили автомобили, чьё постоянное движение не прекращается ни днём, ни ночью. Я вернулась в цивилизацию.

Я шла в свою квартиру, в которой отсутствовала целые сутки. Может быть, за это время что-то изменилось? Например, налетел ураган и снёс весь двенадцатый этаж? Или случайная утечка газа повлекла за собой взрыв последнего этажа? Или хотя бы одной единственной квартиры под номером сорок восемь? Вдруг? Вдруг?

Но, подойдя ближе, я увидела, что дом стоял на месте. Также как и двенадцатый этаж. И даже сорок восьмая квартира. По крайней мере, все их окна были целыми.

С содроганием сердца я зашла в подъезд, где меня встретила подозрительная тишина.

Неужели чудо свершилось, и ночью прилетали инопланетяне, которые унесли моих соседей к себе, в другую галактику?

И медленным шагом я поднялась на одиннадцатый этаж и открыла дверь своей квартиры. Всё оставалось тихим. И хотя я понимала, что сейчас раннее утро, и это единственное время суток, когда мои соседи затихают, всё равно это радовало. Во всяком случае, мне предстояло ещё некоторое время тишины.

И тут я вспомнила, что собиралась навестить участкового. Но только не в том виде, в котором я сейчас была: в помятой и несвежей одежде, со смазанным макияжем и непричёсанными волосами. Поэтому я отправилась в душ, после чего сварила себе кофе.

Тишина продолжалась. И это было так хорошо, что я не стала одеваться и обуваться, а присела на диван прямо в халате с чашкой кофе в руках. А потом прилегла на подлокотник и незаметно уснула.

Однако долгим мой сон не был, потому что вскоре меня разбудил традиционный звук работающего перфоратора, который пытался просверлить мой мозг. От неожиданности я подскочила с дивана и ногой толкнула чашку с кофе, которую раньше поставила на пол.

Остатки кофе разлились по полу, а чашка закатилась под диван. Вот невезение!

Разозлившись, я прилегла на пол, чтобы дотянуться до чашки, после чего отправилась за тряпкой, чтобы вытереть пол. Всё моё благодушное настроение улетучилось. Нужно было прекращать либеральничать и собираться к участковому.

И вот я снова отправилась в полицейский участок, где меня встретил совершенно другой дежурный, а не мой вчерашний знакомый.

– Вы куда и по какому вопросу? – строгим голосом спросил он у меня.

И если вчера у меня ещё было настроение для нормального общения, то сегодня оно исчезло.

– Я – гражданка Российской Федерации и имею право обращаться в органы государственной власти по любому интересующему меня вопросу! – рявкнула я на полицейского.

– Документы предъявите! – продолжая придерживаться официального тона, потребовал дежурный.

Я протянула ему паспорт со словами:

– Мне нужно к участковому.

В этот раз дежурный не стал ничего отвечать, лишь записал мои данные в своём журнале, после чего протянул паспорт обратно.

– Восьмой кабинет, – сказал он.

И я пошла искать кабинет номер восемь.

Нужную дверь я нашла быстро, да только беда была в том, что она оказалось закрытой, хотя сегодня у участкового были часы приёма. Но обращаться к дежурному с вопросами мне не хотелось, учитывая, в каких тонах прошло наше общение. Поэтому я просто опустилась на стул и стала ждать.