Как сбылись мечты

И наоборот научившись чувствовать свою ценность для мира, человек, приобретает способность дарить тепло и радость миру, потому что чувствует его добрые вибрации и сам создает их. Это особенно важно для женщины. И когда мир дает ей мужчину, такого же, идущего своим путем света и созидания, она уже готова принять его и развиваться вместе с ним, а он готов принять ее и развиваться вместе с ней.

Поэтому любые близкие отношения – это еще и ответственность, потому что, желая этого или нет, мы помогаем или не помогаем человеку понять и принять себя, понять и принять себя в мире и мир вокруг.

Они ехала молча, Оля только сказала адрес и объяснила, как лучше проехать. Вечер практически сменила ночь, и чем дальше они отдалялисьот центра, тем больше Ольгу охватывало ощущение, что она не в Москве, а в своем родном тихом маленьком городе, где можно было не боясь гулять по ночным улицам.

«Вот что непонятно, – думал Сергей. Всегда ли она так поздно вечером возвращается домой?» Ему казалось, что девушки, подобные ей, не особо жалуют это время суток в Москве. Он и спросил, часто ли она путешествует одна по улицам. Спросил в шутку, но ответ приготовился слушать внимательно. Оля посмотрела на него и без умысла сказала:

– Я люблю ходить пешком, так я чувствую город, в котором живу. За день на работе не успеваешь увидеть, как строятся новые дома и торговые центры, дороги и школы, нет возможности наблюдать за жизнью города. Москва живет намного быстрее, изменения ускользают, становясь историей.

– Вы действительно хотите видеть изменения – искренне удивился Сергей и на секунду отвлекся, чтобы посмотреть на ее реакцию.

– Да, обязательно, ответила Оля и замолчала.

Сергей понял, что она погрузилась в свои мысли, еще раз посмотрел на нее пристально и сосредоточился на дороге.

Оля не понимала, зачем ему возиться с ней – ведь у него точно могли быть планы на вечер: Москва – город, который никогда не засыпает и зовет с собой, да и Сергей производил впечатление человека, не склонного к лишним хлопотам. В этот спортзал она решила больше не ходить, хотя было очень жаль – корпоративный абонемент обходился намного дешевле. Так будет лучше, ведь теперь была вероятность встретить Сергея еще и вне работы, а она не была готова к этому. Она не хотела, чтобы он знал ее такой – упорной, дерзкой и … другой. На работе удавалось сохранить образ надежного и верного сотрудника, которому не интересны интриги, склоки и прочие «радости» офисной жизни. Оля честно призналась себе, что и не особо любила корпоративные мероприятия, раньше обычные дни рождения и Новый год доставляли больше радости, а в последнее время что-то стало расстраиваться, как будто яркие краски потускнели.

Несколько лет назад она сблизилась с Ларисой, которая работала в бухгалтерии, и иногда обедала с Василием, начальником службы безопасности, – вот и все те, с кем ей было уютно и по-настоящему спокойно. А с Сергеем ей не было спокойно, он словно приглашал ее в заманчивое, но опасное путешествие. Опасное тем, что она боялась, что не вернется из него прежней. В голове крутилась мысль: «Не ходи туда, там тебя ждут неприятности. Как же не ходить? Ведь они ждут». Оля улыбнулась и посмотрела на дорогу внимательнее. Они приехали. Сергей остановил машину у подъезда. «Пора прощаться, – подумала Оля и вслух сказала:

– Спасибо большое, Сергей Александрович. До завтра.

– До завтра, Ольга Владимировна. Мне было приятно спасать Вас сегоднящ. Оля снова улыбнулась – Сергей действительно был рад, это было заметно по его глазам. Она, повернувшись, начала неспеша подниматься по ступеням.

Дверь за ней закрылась, а Сергей не торопился уезжать. Теперь он знал ее адрес, это его очень радовало. Ему показалось, что Ольга мало с кем сблизилась на работе, поэтому, наверное, немногие знали, где она живет, а он знал, и ни в коем случае не собирался делиться этим знанием.

Добравшись до квартиры, Оля поняла, что ужинать уже не будет, и маме звонить было уже поздно – та ложилась рано и вставала тоже ни свет, ни заря, поэтому будить ее не стоило. Оля, не включая в кухне свет, подошла к окну. Двор был пуст. Он уехал. Она решила, что не будет задавать себе вопросы о том, почему он не бросил ее одну, почему она так легко согласилась ехать с ним. Она боялась, что не готова к ответам сейчас. Она просто хотела спать. «Завтра, все будет завтра», – подумала Оля и ушла в комнату.

Бушевала гроза, молнии сверкали остро-серебристыми вспыхивали на фоне темно-синего неба, непроглядная пелена давила, и, казалось, не было конца беспросветности, и мир тонул во тьме. Но там, высоко-высоко над толщей мрака, в бескрайнем космосе, бесконечной вечности бытия светило солнце. Белые, а совсем не желтые, лучи как рисуют их маленькие художники на первых пробных картинках, образовывали яркое пятно, которое растворяло привычный и понимаемый мир. А за его пределами… не было пределов…

Конечно, она все это знала. Знала, что сейчас мозг выдает самые невероятные идеи по поводу настоящего и будущего. С прошлым все было просто и понятно – здесь она во многом разобралась, вернее, увидела свои ошибки и недостатки, слабости и глупости – и улыбнулась. Жива. Это самое замечательное, что могло бы случиться с нею. Она поняла, что действительно живое существо, а не робот, закованный в цепи надуманных противоречий и предрассудков, в основным своих, хотя чужие она тоже увидела ясно. Да и чужой волей назвать это нельзя. Самые близкие решили решать за нее. Наверное, они имеют на это право. Они всегда хотят лучшего для нас. Главное, что сами об этом не знают и, заблуждаясь, губят всех.

Любая современная девушка не стала бы увлекаться подобной философией, но она не могла по-другому. Ее внутренний мир состоял из и дождя, снега и солнца, но они не разделяли ее, а наоборот, в их сочетании рождалась она сама, уникальная и яркая, как и каждый человек, начинающий понимать свое «Я». Внутренний мир был ее убежищем и приютом, но она с радостью звала туда тех, кто был готов идти рядом, и открывать ее.

Она отошла от окна. Скоро утро. Надо было бы лечь спать, но ей казалось таким неправильным тратить драгоценное время на сон. Она и так долго спала. Кто знает, сколько еще ей отпущено в этой реальности, а она только-только начала постигать ее смысл. И совсем не хотелось упустить что-то важное и ценное.

Иногда она мечтала жить на севере, где лето – это морошка, арника и солнце три месяца в году, а десять – снег, лед и северное сияние. А однажды в кино она увидела залитые утренним светом виноградники Бордо и влюбилась в вечное лето. Потом она видела так много картин, ярких пейзажей, и главное – счастливых улыбающихся людей, которые были единые с природой. И поэтому поняла – лучшая погода и время года там, где дом, где верят, любят и ждут. Сначала она думала, что отчий дом и есть то место на Земле, где можно вернуться в беззаботное детство, но позже поняла, что простого возврата не бывает, ведь возвращается не тот и не туда – все меняется неуловимо, даже если сухие цветы навсегда застыли в вазе на голубой скатерти. Скатерть, ваза и цветы не изменятся, разве что их выбросят за ветхостью, а вот вернувшийся увидит их по-новому. Дом, откуда родители, скрепя сердце, отпустили нас в жизнь, навсегда останется родительским домом, но не своим. Это их крепость, их оплот в этом мире. А ей пора было идти, она в нем задержалась. Она улыбнулась. Здесь заканчивалась лирика и начинались будни. Она не могла понять, почему не стремилась работать и зарабатывать на свою квартиру, сто раз задавала себе этот вопрос. Но откладывала любые возможные суммы на то, чтобы однажды создать свой уютный мир с ним.

Ничего оригинального – она мечтала о семье. Без нее она видела смысла ни в любимой работе, ни в идеях, которые ее просили оформить в жизнь.

«Почему московское утро в отличие от московской ночи незаслуженно обошли вниманием писатели и поэты?» – думала Оля, заходя в вагон метро. В самом деле, что такое утро в Москве? Утро в Москве трехфазное: первая фаза – для тех, кому на работу к 8-9, вторая – для тех, кому к 10 (среди них была и сама Оля), а третья – для тех, кто может позволить себе появиться на работе к 12. Обычно люди из этих фаз не пересекались, но сегодня, видимо, произошел серьезный сбой – в метро было так много людей, что Оля всерьез задумалась над тем, что агорафобия – не такая уж и странная болезнь, если учесть, сколько времени мы проводим рядом с разными случайными людьми и сколько – с собой и по-настоящему близкими и родными.

В здании, где размещалась основная часть сотрудников ОАО «Синергия», тоже было многолюдно – оказалось, что не работали 3 лифта из 5, ночью был сбой в системе энергообеспечения. К началу рабочего дня почти все устранили, только вот доставить трудящихся к рабочим местам оказалось не так просто: множество людей, опаздывая, толпились у работающих лифтов.

Оля даже успела подумать, что уж на 18 этаж точно доберется пешком, пусть и не сразу, как вдруг кто-то подхватил ее под локоть. Оля обернулась и поняла, что из толпы ее выводил Сергей: «Доброе…утро. Идемте со мной». Он был так сосредоточен и уверен в том, что делает, что она успела только кивнуть в знак приветствия. Они обошли людей, пост охраны и завернули за колонны, о которых Оля даже и не догадывалась. Там был запасной лифт, запущенный сегодня для всех, и люди, которые, видимо, тоже знали о скрытых возможностях здания.

На каждом этаже кто-то заходил – из тех, кто не уместился снова, выходя на этажах. Сосед справа нечаянно толкнул ее, когда в лифт снова вошли. Оля не удержалась и покачнувшись, почти вплотную приблизилась к Сергею – между ними уже не было безопасного пространства, а возможности восстановить положение не было, потому что людей в лифте становилось слишком много.

Они впервые стояли так близко, почти впритык, еще немного, и можно было бы нечаянно коснуться друг друга. Сергею хотелось отодвинуться в угол лифта, чтобы сохранить рабочий настрой, но еще больше хотелось шагнуть вперед, обнять ее со спины, прижать к себе и наблюдать за ее реакцией. С того момента, когда она мастерски провела его в приемной и когда он увидел ее в облегающем талию платье на улице, уходящей из спортзала, он иногда в самый неподходящий момент представлял себе, как обнимает ее. Она наклонила голову, и пушистые локоны коснулись его груди. Сергей почти физически чувствовал, как напряжена Оля, и ее стремление сохранить статус-кво. В нем резко проснулся инстинкт охотника – догнать, удержать и не отпускать. Умная и сдержанная внешне, но внутри… Он бы дорого дал, чтобы узнать, что она сейчас чувствует. Если то же, что и он, то… Он не знал, что бы он сделал в этом случае.

Кто-то снова зашел в лифт, все передвинулись, и Оля, чтобы хоть как-то удержать равновесие, оперлась рукой о стену и попыталась шагнуть хоть немного вперед, но это мало помогло, его присутствие она чувствовала намного сильнее, чем всех вокруг. То, что он стоял позади нее, и Оля не видела его лица, заставляло острее переживать его присутствие. Она не знала, что он может сделать, и еще меньше она знала о том, что сделает сама, если их тела все же нечаянно соприкоснутся. Осязание и обоняние стали сейчас ее главными соблазнителями: они предложили ей то, чего она больше всего хотела и больше всего боялась – увлечься и довериться, чувствовать себя живой и настоящей.

Оба, выйдя из лифта, не говоря ни слова, направились в противоположные стороны – к своим кабинетам. Оля поздоровалась с Леной и закрылась в кабинете – она честно пыталась успокоиться. Сегодняшнее утро выбило ее из привычной колеи, и как теперь взять себя в руки, Оля пока не знала. Она впервые попросила Леночку сварить ей кофе и достала плитку черного шоколада, которая хранилась в столе на случай непредвиденных обстоятельств. После кофе и шоколада стало немного легче, и Оля призвала на помощь все свое самообладание, которое стало теперь часто ее покидать. «Он просто вежлив и проявляет участие к коллеге – это естественно – думала Оля, – поэтому нет причин что-то придумывать». Она сосредоточилась на работе. Сегодня в 15.00 Игорь Викторович собирал всех на планерное совещание. А она не все успела подготовить по организации – возможному партнеру.

Сергей стоял у окна и видел, что день наконец-то стал по-настоящему летним – на небе легкой скатертью-паутинкой лежали перистые облака. Он чувствовал пульсацию жизни в ритме города, который лежал перед ним. Люди, машины и здания – все воспринималось сегодня по-другому: сегодня он видел в них жизненные силы, неутраченные надежды. И вернулся к себе – к вопросу о том, который неоднократно задавали ему многие люди – искренне, от нечего делать, от небольшого ума и пр. Действительно, почему? Сергей не страдал нарциссизмом и если бы захотел, он давно бы был женат. Или разведен. Он не знал, как могли бы сложиться его семейные отношения с той, которая не могла бы его вдохновлять и увлекать каждый день. У него не было каких-то заоблачных требований – все очень обычно, просто за основу он брал пример своей семьи, отношений своих родителей, которых уважал и боготворил. Прекрасно понимая, что у всех все складывается по-разному, он отдавал себе отчет в том, что такое хорошо, а что такое плохо, а что такое – как-нибудь. Периодически, заводя отношения, он понимал, что все в итоге будет «как-нибудь» или «плохо». Он честно давал возможность девушкам проявить себя с лучшей стороны, ухаживал, по возможности и собственного желания быть рядом. Но, вероятно, как сейчас видел он сам свои действия со стороны, глубоко внутри ни одну из них он не представлял рядом с собой, оттого и не происходило принятия.

Когда иногда он думал о той, которую постоянно захочет видеть с собою рядом – и в реальности, и мысленно, ему в голову приходил не образ, а ощущения – как он будет чувствовать ее руки в своих руках, будет слышать ее счастливый смех в минуту радости или ободряющее слово в трудную минуту. Как его окутывает теплая волна, когда она обнимает его. Какие чувства вызывает у него ее голос. Голос. Сергей задумался. Голос был самым реальным из всего, что он понимал, думая о своей единственной. И с некоторых пор ему казалось, что он звучит все ближе.

У Оли не получалось сосредоточиться. Она машинально открывала файлы, читала документы, запоминала детали, оставляла комментарии к материалам и составляла вопросы, на которые нужно было ответить – здесь сказывалась привычка работы в разных условиях и постоянные нагрузки. Настоящего включения в работу не происходило. Другие мысли и другие вопросы вспыхивали в сознании. Самым главным вопросом был вопрос о доверии. Кому она может доверять и кому она готова доверять. Оля глубоко задумалась. Родители и братик. Они – бесспорно. Старшая сестра. Здесь Оля не знала, что ответить. Катерину она любила, благодаря ей выбралась в Москву, потому что сестра настояла, а потом и помогла. Но были ли отношения сестер доверительными?

Мужчины. Если считать, что доверие женщины к мужчине – это готовность вверить ему жизнь свою и детей, то такого у Оли еще не возникало, а она очень четко понимала свои ощущения по отношению к другим людям. А вот любить она пыталась. Но не складывалось, и Оля даже успокоилась и ушла с головой в работу. Но с появлением Сергея в их компании, она стала задумываться о любви и доверии все чаще.

Можно ли любить и доверять, любить и не доверяться до конца, не любить, но знать, что можно довериться… Или воображать, что все происходит на самом деле? Любви без доверия не бывает. И это происходит неосознанно. Первым открывает двери в отношения доверие. Осматривается и ощущает. Если доверию в отношениях хорошо, тогда оно потихонечку зовет в них любовь. Любовь приходит, смотрит, в каких условиях живет доверие, и если ей уютно, то они остаются вместе.

Зарождающиеся отношения – как новый дом, доверие – все чувствующая кошка, а любовь – счастливая семья, что остается в благополучном месте, пуская корни.

Оля работала и в обед, но то, что она нашла, стоило того. Несмотря на то, что сделка казалась очень выгодной, были не вполне приятные открытия по финансовому положению компании, и Оля собиралась об этом сказать. Создавалось впечатление, что из компании на протяжении 5 лет планомерно и аккуратно выводят активы.

Изучив содержание разделов по маркетингу, Сергей увидел множество вещей, которые в условиях России были совершенно неприменимы. Европейская система работы с клиентами была индивидуализированной, фактически каждый из них является уникальным проектом, а отечественные компании-партнеры, с участием которых предполагалось реализовывать продукцию, к сожалению, еще не имели такой деловой привычки.

На совещание все пришли с новостями. У Игоря Викторовича была интересная особенность, Сергей еще ни разу не встречал такую у руководства – дать возможность высказаться подчиненным, потом резюмировать, указать на недостатки или отметить достоинства и уже потом говорить самому. Вот и сегодня по традиции он дал слово Оле. Сергея это не удивило и почти не задело, он устроился удобнее и приготовился слушать. Он слышал, что Олю ценили как прекрасного аналитика и добытчика информации, но обращение к международным базам данных для получения сведений о финансово-экономическом положении компаний его приятно удивило. Те факты, которые она приводила, безусловно, настораживали, а выводы по итогам расчета комплекса стандартных показателей казались обоснованными. «Молодец, девочка,» – мысленно похвалил он ее и тут же себя одернул – она совсем не вписывалась в образ женщины – помощника руководителя, который все еще был популярен в отечестве. Чтобы не отвлекаться, Сергей сосредоточился на информации, на том, что она говорила, а не на том, какие интонации он слышал в ее голосе, как быстро порхали по клавиатуре ее длинные пальцы, когда она комментировала презентацию и листала слайды, как темно-русые локоны и высокий воротник блузки закрывали от него ее тонкую шею и аккуратные уши.

Ольга закончила и перевела дух. Она давно так не волновалась на рабочих совещаниях, но ведь ей хотелось как лучше – нужно быть готовыми ко всему и предусмотреть варианты для устранения возможных негативных последствий сделки, поэтому она должна была высказать все опасения и сделать это аргументировано. «Спасибо, Оля, Вы собрали и проанализировали ценную информацию, мы примем ее к сведению и будем работать с ней. Теперь Вы, Сергей Александрович, пожалуйста.» – поблагодарил ее Игорь Викторович.

Когда Оля говорила, то почти не слышала себя – так сильно было волнение, а сейчас, немного переведя дух, стало возможным воспринимать внешнюю среду и людей рядом. Сергей встал с кресла и подошел к экрану. Слайды пролистывались автоматически, а он их комментировал. Оля смотрела во все глаза – если он так готовится к обычным планеркам, то как же он может выступать, к примеру, на деловом форуме? Оля почему-то знала, что они для него не новость в профессиональном плане. Он говорил о возможных потерях прибыли при предложенной австрийской стороной модели маркетинга и представил свой вариант организации кампании. Оля знала о маркетинге очень много – ее дипломная работа была посвящена такому проекту, и в процессе изучения теории и ее практического ее применения Оля пришла к выводу, что какими бы искусными ни были специалисты и какие бы интересные идеи они ни предлагали по организации продаж, маркетинг, по сути, был одной большой манипуляцией и со временем с развитием технологий приоритет осознанной необходимости уступил место навязанной мечте. Какое-то время она старалась вникнуть в содержание того, что говорил Сергей, но не могла. Не могла, потому что слышала, как этот же голос обращался к ней с такими простыми и важными для нее вопросами, как его широкая спина загораживала ее от толпы в вестибюле сегодня утром, как его губы улыбались ей смело и радостно в те ставшие частыми редкие минуты, проводимые рядом с ним.

Сергей вернулся к себе. Зачем он встал из-за стола – он сам и не понял, он вообще не любил публичных представлений, пусть и необходимых. Но потом, когда увидел сияющие Олины глаза, он был рад, что вышел, потому что она оценила его выступление. Игорь Викторович похвалил Сергея, и отпустил их с Ольгой, попросив составить свой вариант отдельных частей контракта и передать их ему завтра к концу рабочего дня.

Из приемной Ольга вышла молча – она направлялась к Василию, в службу безопасности, чтобы попросить его проверить организацию еще раз, и не заметила, как Сергей догнал ее.

– Ольга Владимировна, а где Вы научились так хорошо дружить с цифрами?

Сейчас она вспомнила своих самоуверенных однокурсников, которые впервые обнаружили, что девочки тоже могут занимать призовые места на конференциях, и улыбнулась.

– Финансовая академия.

Просто ответила она и стала спускаться по лестнице.

Сергей остался в коридоре. Он стоял, положив руки в карманы брюк, и думал. Если Оля все рассчитала верно, то риск в условиях срока их контракта был велик. «Надо позвонить в Лондон,» – решил он и пошел к себе.

Рабочий день подходил к концу, и сегодня были все шансы уйти домой вовремя. Правда, работу придется забрать с собой, но это не страшно, главное не оставаться одной на этаже. Хотя почему одной? Оля знала, что Сергей работает намного дольше нее, но только сейчас эта мысль отчетливо пришла. Зазвонил внутренний. «Лариса,» – обрадовалась Оля и быстро взяла трубку. Она чувствовала, что Лара хочет сказать ей что-то очень важное и не обманулась – Лариса приглашала ее посидеть вечером в уютном ресторане, но по какому поводу не признавалась ни за что. Судя по голосу настроение у Ларисы было отнюдь не праздничное, поэтому идея среди рабочей недели идти в ресторан насторожила Ольгу, но она без слов согласилась, и подруги договорились встретиться через 40 минут. Работать уже точно не хотелось, и Оля, скопировав необходимые файлы на флешку, выключила компьютер. Идти в ресторан в обычном костюме было не в ее привычках, поэтому Оля достала из шкафа платье, которое и взяла на работу на случай, если понадобится что-то менее строгое, а времени ехать домой не будет. Это платье Оля очень любила, потому что в нем она чувствовала себя собой, той, которую часто прятала внутри – красивой и честной, интересной и беззаботной. Оно было глубокого темно-синего цвета приталенное со слегка расклешенной юбкой, вырезом-капелькой, воротничком-стойкой и очень ей шло. Обувь. Черные туфли на шпильке подходили к нему, и Оля решила, что возьмет с собой балетки, чтобы легко добраться домой. Распустив волосы и собрав часть на макушке, Оля осталась довольной своим отражением в зеркале.

Лариса вопреки обыкновению не опоздала и была сосредоточена. Говорила мало и сразу повела Олю на стоянку, где была припаркована ее машина. Оля поняла, что до ресторана лучше не расспрашивать подругу, поинтересовавшись только, куда они едут. «Дело вкуса,» – быстро ответила Лариса – «Я заказала там столик на сегодня.»

Сергей ушел с работы немного раньше, предупредив об этом Игоря Викторовича, и успел заехать к Владу, своему однокурснику. Сергей надеялся, что тот сможет дать ему ответы на некоторые вопросы по определению ответственности сторон в случае выяснения такого обстоятельства, как умышленное введение в заблуждение одной из сторон сделки с целью получения незаконной выгоды. Влад совсем не изменился, может быть, стал более хитрым. Пока они учились, тот никогда не давал просто списать конспекты, а обязательно предлагал какие-нибудь новые учебники или статьи. За это впоследствии Сергей часто благодарил его – Влад познакомил его со многими хорошими ресурсами юридической информации, которые успел изучить еще во время студенчества. Позже обширные знания помогли тому быстро открыть свою юридическую фирму, а сейчас Владислав Михайлович по праву считался одним из лучших в столице экспертов в области корпоративного права. Выяснив все детали и обзаведясь на время кучей англоязычных правовых изданий и парой учебников, Сергей хотел ехать домой и там спокойно поработать, но в последний момент передумал и поехал в «Дело вкуса», поужинать, выпить кофе и, если удастся, поговорить со старым другом Ярославом.

Сергей всегда вечером пил кофе. Он знал, что привычка не из лучших, но она выручила его, когда он бросил курить. Ярослава еще не было, о чем ему сообщил администратор, и Сергей решил дождаться друга, просматривая литературу. Он занял свой любимый столик на подиуме в конце основного зала, у окна. Любил он его за то, что оттуда открывался одновременно хороший вид на улицу и на всех сидящих в зале, при этом столики на подиуме были слегка прикрыты занавесом, поэтому те, кто там находились, не сразу становились заметными для всех.

Оля видела, что с Ларисой творится что-то неладное уже когда та парковала машину на стояке у ресторана – слишком спокойно и без ошибок, такого Оля не помнила. Оля вышла из машины, Лариса включила сигнализацию и направилась к входу, Оля на всякий случай подхватила ее под локоть, Лариса обернулась, улыбнулась и прошла вперед.