Корсары. Легенда о Черном Капитане

Ну вот – бывает что даже отпустят вместе с кораблем – наш «Дублон» тем более старый и стоит недорого. А если нет – то просто посадят в шлюпку вместе с пассажирами и отправят на все четыре стороны.

Но вообще то это как команда решит. В Береговом братстве у капитана не много власти над простым матросом. Он вздохнул, и Питер некстати вспомнил о шрамах увиденных им на спине боцмана когда тот работал на палубе полуголый.

– Береговое братство? – переспросил Питер чтобы отвлечься от неподходящих мыслей.

– Это как бы вам сказать поточнее – так называют всех флибустьеров скопом, – пояснил Джон. – Желающие присоединиться к нему подписывают что то вроде договора…

– Как с чертом? – усмехнулся Питер.

– Скорее уж как водится между торговцами, когда они собираются проворачивать дела вместе… Понимаете, мистер Блейк, далеко не все из этих парней отъявленные мерзавцы…

Да – мысль о возможной встрече с пиратами тогда его не на шутку обеспокоила.

«Дублон» корабль не новый, но вряд ли пираты, узнав что они идут с грузом железа отпустили бы их восвояси.

Так что уж если случится такое – не знаешь что и делать – смеяться или плакать.

А то ведь выбросят пираты весь груз, не разобравшись что к чему…

Питер невольно вернулся мыслями в тот вечер – как раз накануне дурацкой дуэли, когда он в одиночестве – как и было приказано – мерил шагами палубу мирно покачивающегося «Дублона».

Он не сразу заметил как на причал выехала телега, груженная мешками, и запряженная парой тяжеловозов ирландской породы.

Правил ею ничем не примечательный мужичок вполне деревенского вида.

Позади на телеге пристроились еще четверо – три здоровяка – на вид поденщики или крючники, и немолодой лысоватый человек одетый как приказчик средней руки – в полукафтан серого сукна и желтые сапоги.

Питер даже удивился, что столь ценный груз везут под такой слабой охраной – но тут же вспомнил о необходимости соблюдать тайну, и мысленно согласился с мистером Ройтоном – или кто там был заказчиком – ибо приставить к телеге охрану означало оповестить весь лихой народ, крутящийся вокруг Лондонского порта – «Люди добрые – «Дублон»-то прощупать надо бы!».

Повозка остановилась напротив шхуны, и спрыгнувший с нее приказчик по хозяйски поднялся по сходням, навстречу Питеру.

Капитан Блейк? – сухо осведомился он не подавая руки.

– Да, мистер…

– Джек Джексон, – сообщил приказчик. Вы один на судне?

– Да – как и распорядился мистер Ройтон, – под непроницаемым взглядом этого типа Питер ощутил непонятно откуда взявшуюся мимолетную робость.

– Отлично. В каком трюме у вас железо? – так же сухо и деловито задал вопрос Джексон.

Повинуясь негромки отрывистым приказам мистера Джексона, его спутники без труда растащили мешки на телеге – судя по всему в них была какая-то ветошь для виду, и выволокли два не очень больших, но увесистых бочонка.

Затем по заботливо подставленным доскам – тоже привезенным с собой, их по очереди спустили на камни пирса и с натугой закатили по сходням на палубу – сперва один, потом – второй.

Тем временем мужик привел в готовность корабельную лебедку и сдвинул крышку трюмного люка – словно занимался этим всю жизнь.

(«Вот странно – а на моряка не похож!» – удивился про себя Питер. )

Потом, ловко орудуя стропами и лебедкой бочонки спустили вниз, как убедился Питер – аккуратно воткнув их среди упакованных в дубовые клети железных чушек.

После этого люк был вновь закрыт и крышка закреплена.

Напоследок Джексон протянул Питеру запечатанный конверт.

– Тут указано – кому передать груз в Порт-Ройале – сообщил он. За ним придут, скорее всего, в первый же день…

Распрощавшись с неулыбчивым мистером Джексоном, Питер спустился в каюту и тут же вскрыл конверт.

Самое обычное письмо на самой обычной бумаге, написанное четким писарским почерком, с бледным почти неразличимым оттиском печати конторы «Ройтон и Бриксвит».

В нем капитану Блейку предписывалось отдать «указанный груз» поверенному в делах «Ройтон и Бриксвит» на Ямайке Николасу Грэму по предъявлении распорядительного письма от фирмы «Ройтон и Бриксвит». И больше ничего…

От мыслей и воспоминаний его отвлек шум на палубе.

Выбравшись из каюты Питер с тревогой, непривычно сжавшей сердце увидел как у борта, на дощатом пирсе, столпилась компания солдат в истрепанных красных мундирах.

Главный – немолодой лейтенант, уже стоял на трапе, отодвинув оробевшего вахтенного…

И вот тут…

Вот тут Питер почуял второй раз в жизни непонятный холодок в затылке – почти такой же как перед той дуэлью с чертовым Альфредо.

Или это прибыли за грузом? Но ни о чем таком его не предупреждали – золото должны были забрать люди Компании… Да и лица у солдат были злые и напряженные.

– Нас кажется берут на абордаж! – пробормотал он.

Кто-то тронул его за рукав.

– Погодите паниковать, мистер Блейк – прошептал неслышно подошедший Билл. – Возможно, это всего лишь вербовочная команда.

У Блейка слегка отлегло от сердца – и в самом деле, случалось что испытывая нехватку в людях, военные – что пехота, что моряки, не церемонясь, ловили матросов – и своих и иноземных – и силком загоняли в рекруты.

Но обычно это делалось на суше, в кабаках и прочих злачных местах, а жертвами были лыка не вяжущие пьяницы… Неужто местных офицеров и джентльменов так подперло что они не могут подождать пока его команда сойдет на берег?

– Давайте я поговорю с ними, попробую заморочить им мозги.

– Добрый вечер, господин лейтенант. Проходите, не стесняйтесь… – Эй, Фред! – окликнул он кока. – Рому джентльменам, да поживее!

– Прошу прощения, мистер, – сухо прервал его офицер, – но нас интересует отнюдь не выпивка. Мы разыскиваем пиратов, и мы их, похоже, нашли, клянусь Богом!

Кто здесь капитан Питер Блейк. Вы? – обнаженная шпага чуть поднялась, указывая на боцмана.

– Я капитан! – вышел вперед Блейк. Чем обязан, джентльмены?

– Вы обвиняетесь в сообщничестве морскому разбою, обмане судовладельцев и краже вверенного вам груза, – грубо произнес лейтенант, поправляя сбившийся засаленный парик.

Джойс, Меллори – заковать! – – вперед выступили двое солдат позванивающих уже приготовленными кандалами.

Питер в растерянности позволил надеть на себя цепи, равнодушно глядя как бельмастый сержант навесил на них солидный кованный замок, запиравшийся хитрым медным ключом.

– В тюрьму его! – бросил лейтенант рассыпавшимся по кораблю солдатам. И держите крепче – помните как Лейдер Полноги за борт вот так сиганул в цепях – так ведь и не нашли.

– Это просто дьявольщина какая-то! – только и смог вымолвить полушепотом Питер, пока угрюмые солдаты, подталкивая его прикладами в спину, вели его по грязной улочке.

Тюрьма оказалась недалеко – шли они всего минут десять.

У ворот они ненадолго остановились – пока лейтенант что-то зло говорил часовым у ворот.

Все еще растерянно озиравшийся Блейк остановил глаза на высоком дереве, росшем в тюремном дворе – раскидистой сейбе. И не сразу понял – что это…

Уродливое громоздкое сооружение, подвешенное к нижним ветвям, жалобно поскрипывало, едва заметно раскачиваясь на ветру. Это была железная клетка, которую сплошь облепили большие черные птицы. При их приближении они взмыли в воздух, шумно хлопая крыльями, но далеко не улетели, рассевшись по соседним ветвям.

Ему случалось и раньше видеть повешенных подобным образом. С детства помнились вываливающиеся сквозь решетку побелевшие кости скелетов в таких вот клетках на стенах Плимутской цитадели, не забыл он и обмазанное дегтем тело матроса в кандалах на входе в Бристольский залив. Но в Англии все было по-другому. Там преступника сначала казнили, тогда как здесь помещенный в клетку человек был еще жив. Своими крючковатыми клювами стервятники успели выклевать ему глаза и ободрать до костей мясо. Кровь капала с истерзанных щек, застывая темными лужицами в пыли и смрад от него исходил, как от уже разложившегося трупа. Внезапно тело несчастного конвульсивно задергалось. Полчища навозных мух взвились в воздух и закружились над закачавшейся клеткой сердито жужжа. Узник в клетке слабо пошевелил рукой и разжал губы, словно пытаясь что-то сказать.

Конвоиры задержались на несколько секунд, прежде чем тронуться дальше, видать для того чтобы жертва прониклась ужасом. И хотя Питер был не из пугливых – трусу в море вообще не место, но своей цели они вполне достигли.

Он плохо помнил как его приволокли в кордегардию, где лейтенант что-то вполголоса доложил другому офицеру – которого как смог понять Питер, звали майор Кортни. Затем его сдали с рук на руки тюремщику – здоровенному детине воняющему псиной.

У подножия первого лестничного пролета его втолкнули в довольно просторную камеру, что находилась в ряду десяти или дюжины таких же камер, куда вели прочные кованные решетки или двери, усаженные металлическими болтами.

– Апартаменты как раз для вас, сэр пират, – сказал тюремщик, захлопывая за Питером решетку и запирая ее на ключ – один из многих висевших у него на поясе. – Вы будете жить в этой гостинице вместе с другими убийцами, грабителями и мятежниками. Я уверен, здесь вы будете как дома.

…Сил Блейка едва хватило, чтобы лечь на влажную солому, покрывавшую каменный пол.

На полу валялись кучи прелого сена, в углу стояло зловонное ведро свет пробивался в крохотное незастекленное окошко где-то под самым потолком. Массивная решетка, отделила его от мрачного коридора подобно границе между миром живых и миром мертвых.

* * *

…Его провели в кабинет начальника тюрьмы. Там его встретило два хорошо одетых человека представившиеся как судья Харрис и вице-губернатор Модифорд. Они восседали за столом, крытым красным сукном, а сбоку пристроился лысоватый стряпчий с чернильницей и бумагами. Питер поймал его сочувственный взгляд. За другим столом сидели офицеры – два лейтенанта и майор Кортни.

Комната была ярко освещена, пламя дюжины восковых свечей плясало на сквозняке из открытой двери.

– Кто вы такой и откуда? – деревянно спросил его Харрис, не поднимая глаз от бумаг.

Лицо Модифорда осталось неподвижным.

– Ваше имя? – повторил вице – губернатор вопрос.

– Я еще не менял его…

– Потрудитесь говорить мне «сэр». Ваше имя?

– Питер Блейк.

– C какой целью вы завербовались на судно «Дублон» компании «Бриксвит и Ройтон»?

– Им требовался капитан, сэр Харрис.

– Почему вам было оказано такое доверие? Вы раньше сталкивались с кем то из упомянутых джентльменов-арматоров?

– Нет, сэр, – просто им требовался капитан, и мои рекомендательные письма их устроили.

– Кого из пиратов вы знаете лично? – вступил в разговор Модифорд.

– Никого сэр! Бог уберег меня от знакомства с морскими разбойниками, – нервно сжал пальцы Питер.

– Когда вы первый раз встретились с капитаном Гудли? – казалось не расслышав вопроса продолжил Модифорд.

– Не имею чести знать этого человека…

– Cэр!

– Не имею чести знать этого человека, сэр…

– Кто вас свел с Инглэндом? – вновь вступил в разговор Харрис.

Про Инглэнда капитан Блейк кое-что слышал, поэтому возмущенно вскочил.

– Это какая-то ошибка! Я повторяю что не имею ничего общего с пиратами!

– Кстати – сколько там было золота?

– Пятьдесят тысяч фунтов стерлингов в соверенах. Два бочонка.

– А откуда вы знаете точную цифру если не крали его?! – довольно воскликнул Харрис.

– Сэр – сумма была указана в письме адмирала Берли!

Модифорд снова усмехнулся:

– Допустим – но как вы объясните пропажу вверенного вам золота?

Блейк самым подробным образом изложил историю со злополучным грузом.

– То есть вы действовали по поручению судовладельца? – гудел рассерженным шмелем Харрис.

– Да…

– Сэр!

– Да сэр!

– Это было в Лондоне?

– Именно так, сэр. Возле Ньюгейтских доков.

– Вы не могли бы поподробнее описать людей, участвовавших в сделке? – напомнил о себе Модифорд.

– Ну, я знал только мистера Ройтона… – он сморщился тщетно пытаясь припомнить невыразительное лицо.

Бакенбарды седые… А – там еще был привратник – у него бородавка вроде была – на правой щеке. Или на левой?

Судья поглядел на Модифорда. Тот плотоядно улыбнулся.

– Мистер Ройтон, войдите!

На пороге кабинета появился лысый низкорослый толстячок в ялом камзоле и узких обтягивающих жирный зад штанах. На пряжках красных башмаков поблескивали аметисты.

– Мистер Ройтон, – осведомился Модифорд. Вы встречались когда-нибудь с этим человеком?

– Это и есть тот самый капитан? – осведомился толстяк. Ну что ж – впредь мне наука – не доверяй наем капитанов посторонним. Обязательно найдут какого-нибудь сопляка да к тому же проходимца…

Питер похолодел.

– Я его не знаю! Это не Ройтон!

– Ну что можно сказать? – с обреченной печалью усмехнулся новоявленный судовладелец. После того как стараниями этого молодого джентльмена пропали пятьдесят тысяч золотых – я не удивлюсь если у него и второй Джереми Ройтон припасен. В ужасные времена мы живем, джентльмены…

Разрешите я откланяюсь, господа – мне нужно писать отчет для Компании, да и моему партнеру тоже письмо послать необходимо.

– Ну так что вы можете сказать нам по этому поводу, мистер Блейк? Или не Блейк и уж точно не мистер?! – продолжил Модифорд. Как вы объясните что ваш хозяин от вас отказывается? О да – вы конечно можете заявить что вас самого обманули! Но вот какая штука – вы ведь знаете как положено оформлять судовые документы? Тогда коносамент на груз? Где поручительное письмо? Где разрешение на вывоз золота?

Или вы не знали, капитан, как карается контрабанда в нашем королевстве?

– Но сэр, ведь… мистер Ройтон… то есть тот человек… показал мне бумагу с подписью самого лорда Берли!

– Так где же эта бумага? – рявкнул судья. – Ваши вещи сейчас просматривают – она там не завалялась, случаем?.

– Что ж, обыскивайте!

В это время вошел солдат и объявил, что в каюте Питера ничего не нашли.

– Ничего?

– Да сэр – ничего, кроме грязного белья, книг и карт.

– А золото? – с идиотским видом спросил судья.

– Так точно сэр! Нашли три гинеи и соверен…

Судья покраснел но быстро с собой справился.

– Впрочем, достаточно я думаю, джентльмены… – пробормотал он расстегивая ворот камзола.

Отведите мистера… мистера пирата в камеру… Думаю – для суда у нас есть все что нужно.

…Дни в ожидании суда тянулись на редкость однообразно. Казалось бы – какая скука может быть в тюрьме – а вот поди ж ты!

Каждое утро ему приносили ведро воды и другое ведро – для испражнений. Раз в неделю в тюрьму привозили на запряженном быками возу свежей соломы, и обитатели камер меняли кишевшую паразитами старую солому, устилавшую пол. Каждый вечер из кухни приносили буханку грубого черного хлеба размером с тележное колесо и большой железный котел. Котел был полон очистками и обрезками овощей, сваренных с мясом волов видать околевших от старости.

Тюремщик оделял всех куском хлеба и миской бурды – на этом трапеза и заканчивалась.

После обеда его таскали на допросы.

Они были похожи один на другой как две капли воды или скорее как два пропойцы в канаве у затрапезного трактира.

– Вопрос первый. Знает ли Питер Блейк, где находится груз, каковой ему поручили доставить согласно приказу мистера Ройтона?

– Нет, – отвечал Питер, глядя в желтые глаза судьи. – Капитан Блейк ничего не знает о грузе, о котором вы говорите кроме того что уже сказал. И по моему вам следует разобраться – с какой стати мистер Ройтон такое важное дело поручил неизвестно кому?

– Вам уже объяснили что дела – согласно договору – вы должны были вести через стряпчего, нанявшего вас на службу! – рявкнул судья. Не вам обсуждать резоны уважаемого негоцианта! А вот почему вы вопреки договору по вашим словам связались с неизвестно кем – непонятно? Я вот подозреваю что ничего такого не было, а вы эту историю выдумали когда оказались в руках правосудия! Хорошо, продолжим.

– Вопрос второй – не скажет ли обвиняемый Питер Блейк где скрываются его сообщник пираты, которым он передал похищенный груз?

– Мне ничего не известно о грузе и ни о каких пиратах!

– Повторяю вопрос…

Похоже допрашивающие его судья – к которому присоединялись иногда заседатели колониального суда – полковник Керри и Модифорд не испытывали никаких чувств да и вообще как будто отрабатывали номер в бродячем театрике – с ветхими масками и деревянными мечами. Иногда правда что-то начинал говорить его защитник – барристер[6] Чарльз Роу(да – ему назначили защитника: видать вздернуть его намерены со всеми формальностями).

Все происходило почти также как в первый день… Вот и сейчас…

– Невиновен? – хохотал судья Но ведь золото исчезло!.

– Я не несу за это никакой ответственности, сэр, – повторял как заведенный Блейк. Как капитан я отвечаю только за доставку груза. Я не виноват что люди с которыми я заключал договор оказались гнусными мошенниками и подсунули вместо золота дурацкие булыжники.

– Вы ошибаетесь, и я вам это докажу! – вновь расхохотался Керри. Согласно закону, любая взятая в море добыча принимается на учет для отчисления ее стоимости в пользу короны. Если золото по-вашему было краденным – стало быть оно может быть приравнено к пиратской добыче. То есть вы отвечаете если не как вор то как сообщник воров!

То есть укрыватель краденого! А то что вас обманули сообщники – то это не имеет касательства к закону. Но я уверен что вы были в это все посвящены! Это доказывается, во-первых, тем что вы услали команду с судна, во вторых…

– Я вижу, английское судопроизводство в вашем лице приобрело весьма смелого реформатора, сэр, – позволил себе с юмором висельника сострить Блейк.

– Но имейте в виду: таковые ваши действия я считаю незаконными, нарушающими хартию вольностей, «Хабеас Корпус»[7] и права английского подданного!

– Можете жаловаться лорду – канцлеру или архиепископу Кентерберийскому – смеялся заседатель. Но золото украли – и вы за это ответите!

– Почему же я сам-то с этим золотом не исчез?

На невыразительном лице Харриса мелькнула усмешка.

– Не прикидывайтесь младенцем, мистер Блейк! Сообщники могут вас вознаградить впоследствии или уже сделали это.

– Прекратите эту никчемную и оскорбительную игру, сэр! – сказал Блейк, потеряв терпение.

– Молчать! – заревел судья, грохнув по столу кулаком так, что стряпчий испуганно отшатнулся. – Запереть эту шельму, и пусть в камере помечтает о крепкой пеньковой веревке!

За криками он скрывал досаду. Как юрист он понимал полную бездоказательность обвинения. Но ему важно было оправдаться перед Лондоном каким-то подобием расследования после исчезновения золота.

* * *

Растянувшись в камере на охапке соломы, Питер предавался невеселым размышлениям о своей будущей судьбе. Шансы на то что с ним поступят по закону и справедливости он оценивал не шибко высоко – раз уж ему оказалось суждено стать жертвой столь подлого замысла… Почему поневоле в голову лезли разные печальные мысли. Сейчас вот он вспоминал историю, которая приключилась в Плимуте в годы его детства…

Там перед судом предстала шайка Грязного Гарри – грабившего путников на окрестных дорогах. Он и не особо зверствовал то, но уж то ли попался местному лорду на зуб, то ли ограбил не того, кого надо – в общем и он и его люди были выловлены и предстали перед присяжными.

Суд приговорил всех семерых к виселице, а что до главаря, то он был наказан так сказать и посмертно. Особым пунктом приговора тело Грязного Гарри, закованное в цепи, было воспрещено погребать. Его выставили на всеобщее обозрение на виселице, специально установленном в квартале где он жил раньше – в назидании так сказать всему городу.

Выслушав приговор, Грязный Гарри рассмеялся в лицо судье, и философски пожал плечами:

– Ну что ж – стало быть побуду еще немножко на свежем воздухе, когда мои «шестерки» будут уже гнить в земле.

И он действительно долго качался на ветру, пока воронье клевало ему глаза.

Не раз и не два ребята прибегали посмотреть на ужасного висельника – давясь от страха и отвращения но тем не менее подзуживая друг друга и бившись об заклад – кто ближе подойдет к зловонному трупу?

Питер отвлекся от воспоминаний – его кто-то окликал.

– Эй, капитан с «Дублона»? Ты там жив еще? Не подойдешь? Поговорить бы?

Питер подошел к решетке.

За решетчатой дверью соседней камеры сидел крепкий коренастый широкоплечий человек – по виду моряк, хотя судя по всему – застрявший на берегу и пропившийся до дыр.

– Эй, джентльмен, ты кто будешь?

– Можешь звать меня мистер Питер – мистер не знаю как тебя! – буркнул капитан.

– Ну а меня можно звать Джон, просто Джон. Хотя некоторые зовут – Окорок. Я в юности было дело, на коптильне работал, окорока коптил – оттого и прозывают.

– Ты пират? – зачем-то спросил Питер?

– Я оклеветанный честный моряк, – ответил с достоинством Джон. Как и ты, скоро буду приговорен к смерти. Думаю, на день-два нас оставят в покое, пока не соберут трибунал. Придется подождать.

– Говорите, вас Джон зовут? – продолжил беседу Питер. Незнакомец его не очень интересовал, но разговор позволял провести время и отвлекал от мыслей о тяжелой доле и печальном будущем.

– Угу. Батюшка с матушкой именно так нарекли. Ну за что ты тут сидишь можешь не говорить – уже вся тюрьма ставки делает – повесят тебя или нет.

Да еще спорят – то ли никакого золота вообще не было, то ли его стибрили сами здешние господа!

– А какая разница? – пожал Питер плечами. Для меня, по крайней мере?

– Большая! – Окорок наставительно поднял кривой, сломанный когда-то и неровно сросшийся палец. Если золотишко еще в Лондоне схомячили – тогда пошлют тебя на каторгу. Им лишь бы дело закрыть – а если доживешь и выйдешь – то доказывай что ты тут не при чем хоть до Второго Пришествия! А вот если местные начальники к этому лапу приложили – табак твое дело: вздернут. Как пить дать вздернут! А с трупа известное дело взятки гладки!

– Ох ты! – выпучил глаза Окорок. А что это у тебя за наколочка такая? Питер взглянул на обнажившееся из под закатанного рука рваной сорочки предплечье. На нем пять лет назад в далеком Кадисе меднокожий мастер из Нового Света выколол девиз, который он мечтал поместить на свой будущий родовой герб. Теперь же… Интересно – как будет выглядеть эта надпись на его гниющем трупе?

– Это? Молодой был и глупый… – ограничился он коротким комментарием.

– Да нет – не про то спрашиваю! Написано то что? То-то разбираю плохо – темновато…

Скорее всего пройдоха вообще не умел читать – ну разве что трактирные вывески, – и Питер невольно улыбнулся.

– «Обрученный с ветрами» там написано!

Окорок только что не подпрыгнул.

– Обрученный с ветрами, говоришь, – с непонятным удивлением протянул он. Ну ладно…

– Так слушай – словно спохватился он – расскажи-ка братец как все там было с этим золотом.

Питер был не расположен особо много говорить на столь неприятную тему – но все же беседовать с живым человеком было лучше чем молча смотреть в потолок, поневоле представляя виселицу или плаху перед внутренним взором.

И усевшись на корточки напротив выглядывавшего из-за решетки Джона, он принялся рассказывать о том что произошло пять дней назад.

…В тот день он спустился, звеня цепями кандалов, в сопровождении двух судейских в засаленных мантиях и майора Кортни в трюм «Дублона»… С ними было несколько портовых крыс-чиновников в обтрепанных кафтанах. Кроме того – майор Кортни также приказал собрать весь экипаж «Дублона» – и не только как свидетелей вскрытия ценного груза.

Экипаж столпился у открытого люка, пока восемь матросов во главе с осунувшимся Тернером растащили вымбовками и талями ящики с ядрами, пока стоявшие с зажженными лампами солдаты и чиновники бдительно взирали на происходящее.

Вот и те самые бочонки.

Кортни внимательно осмотрел их.

– Вроде закрыты плотно, смолу никто не обдирал – сообщил он, о чем барристер Роу тут же сделал запись.

– Ладно – давай ломай, – скомандовал комендант Тернеру. Боцман охотно принялся за работу.

Трещало дерево клепок, скрежетали медные обручи – но тяжелый лом в руках Билла в минуты справился с дубом и металлом.

Зрители в молчании изучили содержимое.

– Ну и кого ты хотел обмануть, мерзкий пират?! – грубо толкнул Питера майор.

С остановившимся сердцем Питер взирал на высыпавшееся содержимое. Ржавый чугун, рыжий от времени, свинцовые бесформенные куски – видимо от старых кровель и водосточных труб, булыжники…

– Увести – грубо бросил один из судейских. Все ясно, милорды… И на что надеялся этот безмозглый вор и пират?

– Эй, – как тебя там, Питер? – донеслось из соседней камеры.

Приподнявшись на локте, Блейк посмотрел на едва различимую в полутьме фигуру Джона.