Жития Грешка и Гармонии. Книга Первая

Жития Грешка и Гармонии

Книга Первая

Игорь Галеев

«… Короткой я задумывал поэму,

© Игорь Галеев, 2019

ISBN 978-5-4496-4390-2 (т. 1)

ISBN 978-5-4496-4391-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

И сам не знал, куда я забреду.Хотелось мне представить эту темуЦензуры благосклонному суду,Польстить владык дряхлеющих амбиции, —Но я, увы, рожден для оппозиции!»Дж. Байрон «Дон-Жуан»О таинственных первопричинах,побудивших автора взяться за решениесего поэтического ребуса.Мне разговор начать не трудно,И не боюсь, что не поймут,Писать я буду беспробудно,А там – корректоры уймут.Зачем я взялся за поэму?Кому он нужен – долгий труд?Отвечу. Знаете экзему —Болезнь такую? Страшный зудМеня преследует порою.Таблетки пить? Совсем беда —Слабеешь духом, головоюИ пребываешь иногдаВ прострации нечеловечьей,Живешь бездумно и беспечно.И я решил заняться делом.Осталось выбрать (ерунда!):Отдаться спорту ошалело —Опасно, поздние года;Артистом стать в большом кино —Поклонницы б надоедали;И я тогда (ну не смешно?)Решил спокойно, без печалиВ уединеньи пребыватьИ развлекать себя собою,И в размышленьях убиватьСвоею собственной рукоюТу, что печальна и забвенна…Да – жизнь! Вы правы несомненно.«Как жизнь?! – воскликнет мой читатель– Кино», «таблетки», «спорт», «экзема»…Больной, несчастненький писатель,Какая может быть проблемаВо всем бредовом этом хламе?Идея? Тоже никакой.За всеми вашими словамиЯ вижу только бред смурной…»Но стоп! Довольно мой читатель,Все твои мысли напередЯ знаю. К месту ли, не кстати ль —Река ожила, прорван лед! —Гремит, и пенится, и плещет,И обнажается зловеще.Когда-то, слышал, воспевалиГероев старые слепцы.Герои были. Люди зналиВсе их начала и концы.Теперь же время озверело:Год пролетает, словно миг,Нам до героев что за дело?Мир к частым подвигам привык.У нас дела, у нас заботы,Спешим мы с самого утраУмыться, в транспорт, на работы,А там – и ужинать пора.А впрочем, я не прав, наверно.Жить на земле не так уж скверно.Но, о героях! Мы их помним,В сердцах их подвиги храним,Всё как положено, достойнымМы ставим памятники. ИмНа мир глазеть совсем не просто:Дожди и снег пытают их,Пылятся лики на помостахВ лучах дневных, в лучах ночных…Вот Пушкин. Мрамор. Бюстик скромный.Осенний скверик. Тишина.У бюста пёс скулит бездомный.Из-за горы торчит луна.В кустах здесь ветхая скамья.Пиита созерцаю – я.А почему бы ни сидетьВдали от праздности и шума,На бюстик крохотный смотреть?Ишь, на челе какая дума!Да и вообще – имею право!Сюда пришел я отдохнуть.Вот улыбнусь ЕМУ слащаво!..И все же лучше улизнуть.Не встать! Как банный… привязался!Ну я сейчас ЕМУ скажу!– Вы думаете – испугался?Надеетесь, что я дрожу?Произвели Вы впечатленье,Но я не верю в привиденья!Вздохнул. Прошел. Садится рядом.«Какой здесь воздух, боже мой!Поговорить нам, право, надо,Мой поэтический герой…»– Зачем меня Вы так назвали?Я плоть – реальный человек!А Вы же – Пушкин! «Угадали.Я посетил ваш старый век».

– А почему? Он усмехнулся:

«Сегодня я от Сатаны.Ваш мир на бюстиках свихнулся.Эх вы, российские сыны!»

И неожиданно добавил:

«Ты б взял, кого-нибудь прославил».

– Шутить изволишь, дядя-призрак!Меня болезнь свела с ума.Судьба же – дура и капризна —Сегодня свет, а завтра – тьма…«И ты туда же! Сколько можно?Вам лишь о смерти бы твердить.Но, милый мой, не все так сложно,Как ты придумал, может быть…Не будем трогать старый спор,Я подсказал тебе проблему,Продолжим этот разговор,Когда ты сядешь за поэму…»Сказав, исчез, как не бывало.Я, пораженный, встал устало.Пришел домой (тогда я с другомЛачугу жалкую снимал),В кровати, мучимый недугом,Семь дней тяжелых пролежал.Как беспощадно ум терзалиДурные мысли, сновиденья!Я жалко вскрикивал: «Едва ли,Чтоб Пушкин, словно привиденье,В тот вечер был в пустынном сквере!Я бредил! Я вообразил!»Но не был твердо я уверен,Что Пушкин бредом только был.И стал я думать о героях,О времени и о застоях.…Невероятно! Но герояЯ встретил вскоре. Вот и все.Не стало больше мне покоя —Поэма! Черт возьми ее!Теперь, куда ты не взгляни, —Наброски, виды, планы, схемы…Но если впрягся, то тяниДо окончания поэмы.Так и живу: с моим героем,Мечтаю только об одном —Предстать пред вещим АналоемС завязкой, с фабулой, с концом,Чтобы судили и рядили,Чтобы героя оценили.Какое имя дать герою?Евгений?.. пошло и старо.Писать онегинской строфою?Сноровки нет – же, не Евгений.Тот всеми чтим давным-давно,И гениален без сомнений,И надоел мне, как вино,Пока его читал я лежа…Прочтя Татьянино письмо,Мой друг, беспечный бес Серёжа,Сказал сурово: «Фу, дерьмо!Ты зря взял книгу, кореш мой.Бросай, дворяне ведь. Долой!»Я усмехнулся: – Что же мне ты

Начнешь советовать читать?

«Как что?! Шекспировы сонеты.Им никогда не умирать!»Серёжа – он добрейший парень,Умен, таких я не встречал,Не в меру прям, но в меру странен,Всем лезет в душу, как нахал.Он не герой, не знал героя,Покинул он меня, наш край,Не принял «горького застоя»,Сбежал на родину – в свой рай,И там устроился привольно…Но все о нем! Теперь пристойноНачну о деле говорить.Пора! Друзья мои, на сцену!Не буду больше воду литьИ набивать поэме цену.Постскриптум: Я забыл сказатьО языке и о структуре.Стараюсь просто я писать,По ходу мыслей, по натуре…И буду делать отступленья(Непосвященным пропускать),Ловя чудесные мгновенья,Открытий скромных благодать.За эти слабости простите.Читайте. Впрочем, как хотите.

К Н И Г А П Е Р В А Я

«Когда осилила тревога,

И он в тоске обезумел,Он разучился славить БогаИ песни грешные запел…»А. Блок.Как все родился Спорин Сашка:Без осознания, слепой,Кричал, как все он, громко, тяжко,Провозглашая: «Я – Живой!».Ребенку имя мать дала,Супруг согласен был, но бабка(Старушка нервная была)Звала любимца-внука Славкой,Возненавидела невестку,Мечтала, верно, о другой,И видел Бог, забрал в отместкуЕе за это в мир иной.Ну а последствия остались —Все чаще Спорины ругались.Семья. Ужасная здесь сложность!Без вдохновенья не поймешь.Нужны здесь точность, осторожность,Иначе корни пустит ложь.Что за причина браки губит?«Несовместимость» – нам твердят,Но их, влюбленных, Бог рассудит,Интим не будем ковырять.Пускай живут: раздельно, вместе,В раздорах, в хлопотах, в мольбах,Пускай разводятся; и еслиИх понесут в тиши в гробах,Я буду плакать вместе с вамиБольшими горькими слезами.Печаль давно мой мозг туманит.Какая вялость в каждом дне!Искал я истину в стакане,Но много примесей в вине.…Причуда времени, наш Спорин,Рос без отца. Прекрасно жил!Не знал он долго зла и горя,И страстно мать свою любил.Мать Сашки – доктор, весь поселокЦенил ее за добрый нрав,Хоть взгляд ее был прям и колок;Порой, домой придя, устав,Она на Сашке боль срывала,Когда «отца в нем замечала».Отец у Сашки «странный был»– Мать эту фразу обронила.Он Анну Павловну любил,Она, наверное, любилаЕго по-своему… Горда!От алиментов отказалась,Он улыбнулся ей тогда:«Подумаешь, какая жалость…»И Спорин-старший вновь женат,А Сашка с матерью уехал,И переезду был он рад,– Познанью пылкому утеха:Во смене дел и впечатленийЖивешь без скуки и без лени.Его сознание тогдаНе знало многого; все ярчеГорела Сашкина звездаНепредсказуемой удачей…Мальчишкой бойким Сашка был.Он игр бессчетных заводила,Всегда подвижен, бодр и мил,Он не смотрел на мир уныло.Неповторимая пора!Веселье, смех и увлеченья,Открытья, тайны – кутерьма!Мы в детстве все, без исключенья,Прекрасны пылом молодым,Для взрослых милым и смешным.В поселке каждый уголокЗнаком пронырливому Сашке,И было место, где он могПорассуждать о дне вчерашнем,В тиши привольно помечтатьО том, кем будет, что сумеет,В альбом мечту нарисовать,Над каждой черточкой потея;Немного времени пройдет —В большой альбом гнездятся спороЛуна и солнце, звездолетИ точка малая, к которойЛетит отважный экипаж,Преграды брать «на абордаж!..»А где же наш герой мечтает?…Пылило лето. День за днемВесь род мальчишеский гоняетИзбитый мяч. С большим трудомТогда в игре им гол забили.Герой стоял на воротах.Его за проигрыш винили,И даже драться лез Ковях,С которым жил он по соседству,За школьной партою сидел,И о девчонках (к их кокетству)Одно с ним мнение имел:Воображалы все они,Хоть так, хоть эдак поверни.На друга страшно негодуя,Забрел мальчишка в старый лесИ злился: «Ну, им покажу я!»,И незаметно мир чудесЕго завлек в такие дали,О коих Пушкин не мечтал.Вот, например: его украли(А он не плакал, не кричал)На свой корабль летучий людиО трех гигантских головах;Отныне Сашка с ними будетХодить в морях, и в небесахС бесстрашной удалью носиться.Ковях, как глянет, – удивится:«Он стал волшебным и большим!»От зависти позеленеет!Никто не будет драться с ним,Никто обидеть не посмеет!Ах, как же будет им досадно,Что Сашку Спорина ониВинили глупо, беспощадно!..«Мы виноваты! Извини!» —Воскликнут все без исключенья,И будут Сашку уважать,Просить пощады и прощенья,И рады будут с ним играть, и…Но закончим эти грезы,Уже давно засохли слезыУ фантазера на щеках.Он, осмотревшись, ужаснулся:Журчал ручей в густых кустах.Кругом деревья. Мох тянулся,Как паутина, по ветвям,Зеленовато-ядовитый,Он расстилался по камням;И гул, тревожный и сердитый,Висел в вечерней тишине.Унылым холодом пахнуло,И меж деревьев в вышинеКрыло огромное мелькнуло…Скорей, скорей отсюда прочь!Над всей землей сгущалась ночь.А лес всё сказочней казался…Герой метнулся наугад!За ним, он слышал, КТО-ТО гнался,Но оглянуться и назадВзглянуть? – И я бы не решился!Вперёд! и только лишь вперёд!..Вдруг лес дремучий расступился…И Сашка место узнаёт!Здесь он с мальчишками бывал,Играл без устали весь день.Вон там когда-то дом стоял.Теперь торчит горелый пень.Осталась старая беседка,И люди здесь бывают редко.К посёлку узкая тропинкаПетляет меж густых кустов,А с высоты – поляна льдинкойСветлеет средь морей-лесов.Здесь жил когда-то, говорили,Какой-то странный человек,Его за что-то обвинилиВ тот довоенный, смутный век.Он то ли взятки долго бралИли с правительством повздорил?Возможно, что-то написалИль много знал и часто спорил?..Кто знает. Так или иначеОн грубой силой был назначенВ тюрьму преступником большим,Лет десять жил под автоматом,Ну а затем (да воздадим!)Отпущен с чистым аттестатом.Его родная сторонаНичем к себе не зазывала,Сошлась с другим его жена,И дочь давно женою стала…Сначала где-то он скитался,Потом стал жить в лесу один.В поселке всяк его чуралсяЗа то, что странный гражданин,Как помнят те, кто долго жил,Ни с кем нигде не говорил.Но вот однажды ночью темнойВ тайге пожар заполыхал,И над тайгой, огромной- сонной,Безумный хохот завывал.И до утра народ тревожилКровавый отблеск за стеклом,А утром весть: «О боже! боже,У молчуна сгорел весь дом!»А за загадкою – загадка:Хозяин дома – где? Исчез!Поковырялись для порядкаВ горячих углях. «Этот бес, —Шутил товарищ прокурор, —Шерлоку Холмсу б нос утер».Следов убийства не нашли,И праха в углях не осталось,А там – дожди, дожди пошли,Да так и следствие замялось.Проворный ветер пепелищеПо лесу желтому разнес,Прозвали место то Кладбищем,Пустырь травой густой порос,А на краю большом поляныОсталась сказочно стоятьБеседка – след глубокой раны…Не любят деды вспоминатьО молчуне, о днях печальных.Покрытых мраком странной тайны.…Отсюда Сашке до поселкаКаких-то полчаса ходьбы,Сначала лесом, вдоль пригорка,А там – дорога да столбы…«Скорей домой, – мальчишка думал, —Мать беспокоится одна.Вот будет дома крика, шума!..»Но тут холодная волнаСырого воздуха ночногоПонурый лес обволокла,Потоком ливня грозовогоСедая туча обожглаТайгу, поселок, Сашку, землю,И каждому живому стеблюИзбыток дождевой водыБыл дан ослепшим черным небом,Решившим смыть в тайге следыОдним стремительным набегом.В испуге Сашка наш в беседкуВлетел, весь мокрый, впопыхахОн поцарапал лоб о веткуИ потерял берет в кустах.В беседке сухо. Дробью быстройКолотят капли тут и там.Струёю длинною и чистойВода сбегает по ветвям.Мальчишка слушал: «Где-то, вроде, —Ему казалось, – кто-то бродит!»Дождь барабанит реже, тише,Бояться Сашка перестал.Но вдруг (о ужас!) там – на крыше!Железный звук проскрежетал!И Сашке этого хватило,Как и любому молодцу,Чтобы его немая силаШвырнула к выходу. Мальцу«Лететь» до дома оказалосьБуквально несколько минут!Как грудь его не разорвалась?Вам и спортсмены не рискнутОтветить на такой вопрос.Что мне сказать? Рекордный кросс!А дома: – Где же ты мотался?!Ты посмотри который час!– Я, мама, молний испугался… —Хотел начать герой рассказ,Но мать не слушала егоИ говорила гневно, властно:– Не понимаешь ничего!Тебе я верила напрасно!Себе я места не нашла,Поселок весь исколесила,Весь вечер в страхе провела,А если б молния убилаТебя, негодный ты мальчишка!Какой же сын ты мне? Врунишка!Тут Сашка в слезы. Зарыдал(Сказалось долгое волненье).И этим мать он испугал:Взахлеб кричал, до исступленья:– Я был один совсем!.. боялся!..Там кто-то съесть меня хотел!..Т-т-там зверь за мной по лесу гнался,Я т-там один совсем сидел!..Он тонко, слезно голосил,А Анна Павловна терялась:Прощенья Сашка не просил,Как это раньше с ним случалось…Мальчишка, мокрый весь, дрожал,И все рыдал, рыдал, рыдал.Сняла одежду мать с героя,Умыла, кудри расчесала.– Что ты кричишь без перебоя?И вдруг ей жалко парня стало!«Родной мой, крохотный сынишка.Несчастный, бедный, мальчик мой!А я его (вот дура!) слишком…Он рядом – теплый и живой…»А к горлу слезы подступили,И в сердце – боль, обида, жалость,И чувств своих сдержать не в силах,Мать вслед за Сашкой разрыдалась.Обнявшись плакали они…Без нас побудут пусть, одни.

ОТСТУПЛЕНИЕ НОМЕР РАЗ

Нам с детства дорог образ милый —Очаровательный герой!С какою ясностью и силойЕго прославил Пушкин мой!Какие сладкие мгновенияОн нам, потомкам, подарил!Забавен нрав крутой ЕвгенияИ лик Татьяны вечно мил,И Ленский – добрый обожатель,И Ольга – вольная пичуга,И Ларин – либерал, приятель,И книги, вещи, и прислуга,И этот свет – пустой, постылый —Все нам оставил Пушкин милый!«Роман в стихах» – назвал поэму.Звучит, не правда ли? Гремит!Не принял светскую дилемму,Но… не за это же убит?Да, и за это! И за этоОн так вознесся над толпой.У настоящего поэтаВергилий есть – талант святой…Но тут я вспомнил гнев Сократа(Когда о святости писал),Он так учил: «Будь то проклято,Что я открыл и утверждал.В закон вы имя возведете,Сократа мною же убьете».…Роман! Чудесная обитель.Мне в нём просторно и легко,Как долгожданный здесь я житель, —Пью строк парное молоко.Довольный позою любою,Кровать иль стул – всё мой причал,Я представляю: под свечоюПоэт «Онегина» писал.Сводил начала и концыЛюбви историю творил:Сначала – нижние венцы,Потом их с крышею скрепил.Любовь развилась и: ура!Но вскоре росчерки пераОдну судьбу перевернули(Диктует жизнь, не мы, увы),Затем другую ужаснули(И слава богу не вдовы!),И после скорбных происшествийСюжет решили уточнять:Нарисовали быт поместий,И бурю начали опять!Свели Онегина с ума.Татьяне мужа отписали.Души раскрыли закрома.Финал чудесно обыграли.Роман окончен. Се ля ви!Роман о сорванной любви.Такие штуки я бы тожеМог тайно, ночью сочинять.Днем? Невозможно: рожи, рожи…Безбожно любят мне мешать!Они снуют и вымогают.Они притворны и добры.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.