Литературные страницы – 3. Группа ИСП ВКонтакте

Любви пилигрим

Валентина Иванова

Ветер весенний бросался капелью в окно,Тающий снег словно плакал сегодня со мною.Снова бежит чья-то жизнь за стеклянной стеною…Мне же прожить эту жизнь без тебя суждено.Не прикоснуться рукой, не касаться губами,Глупостей милых на ушко тебе не шептать.Строчки-мечты осыпаются рифмой в тетрадьИ на страницах из букв разгорается пламя.Ветер, прошу, за меня ты его обними,Свежим дыханьем наполнятся пусть его дни.Нежным теплом я хочу поделиться с любимым.Звезды, прошу вас – пусть будет светла его ночь.Я далеко, но хотя бы стихами помочьЯ постараюсь. И стану любви пилигримом.

Пряжа

Валентина Иванова

Распускаю на пряжу сны —Набираю на спицы петлиИ узоры, как тонкие ветви,В ожидании скорой весны.Собираю в клубок мечты —Я свяжу тебе свитер теплый,Чтоб помнить меня смог быДорогой и единственный – Ты.Очень нежных стихов возьму,Вместе с ними набью подушки,Где цветочные сны-ловушкиУкрашают ночную тьму.Распускаю на нитки жизнь,Мне одной её слишком много.И ковром застелю дорогуДля тебя. Буду рядом кружить.Да не важно – со мной иль без,Только будь, пожалуйста, счастлив.Если надо – душевной пряжиЯ навью с позволенья небес.

В вечности слёзы мои

Александр Снежник

В вечности слёзы мои ничтожные,Каплями с неба, дождём – мгновение.Время в пространстве – структура сложная,Но память хранит его отклонения.Скорый бег – всё успею, может быть,Заново переживу, найду ответ?Или в вопросах продолжу плыть,Чей то исполнить стремясь совет?Линии путей не выбранных – кто живёт?Или они в немом скольженииС памятью ожидают свой черёд?А другие сливаются в прикосновении…Сколько их, не таких – других,Себя разыскивая миллиардами раз,Струнами душ натянутых, тугих,Слой за слоем, живущих в нас?Снами происходящими вижу,Беглыми мыслями осознанными —Всё, что люблю и ненавижу,Днями живу ли, ночами звёздными?Где грань того, что сбывается,Близкое или далёкое?Реальностью называется,Время – проходящее и нещадно-жестокое.

Ведьмин круг

Наталия Варская

Очерчен ведьмой круг,Точнее – треугольник.Я – загнанный супруг,Я – истинный невольник.В одном углу – жена,В другом, конечно, тёща.Тесть в третьем, как скала.Лицо б ему попроще.У тёщи грозный вид.Ну истинная ведьма!Гнусаво говоритИ выкатила бельма.Да, я её боюсь,Она меня пугает,И я не удивлюсь,Коль по ночам летаетОна на помеле,Скорее даже в ступе.И может яд вполнеВдруг оказаться в супе.Что делаю я здесь?Карьеру. Да, ребята.Работает мой тестьВ гос думе депутатом.

Доброта

Наталия Варская

Алла Викторовна, дама эмоциональная и чувствительная, считала себя очень доброй и понимала, что часто страдает от своей доброты. Ей об этом даже как-то сказала гадалка:

– Вы очень добрая и люди этим пользуются.

Алла Викторовна тогда сразу же этой гадалке поверила, ведь как точно она сумела увидеть всю суть!

Алле Викторовне до всего и до всех было дело, настолько она была неравнодушна. Вот, например, как не попытаться наставить на путь истинный давнюю подругу, Анну Тимофеевну, которая причащаться ни разу не ходила и не исповедовалась? Ведь ей же от этого вред. Анна Тимофеевна отбрыкивалась, пользы наставлений подруги понимать не хотела и в результате стала Аллу Викторовну избегать. Неблагодарная, да и всё тут. Как и большинство людей.

Вот, к примеру, её малообеспеченная соседка, Светлана Фёдоровна. Из доброты душевной Алла Викторовна приглашала соседку то на обед, то на ужин, а в результате эта Светлана Федоровна как-то выпила лишнего и сказала:

– Отстань ты от меня со своими обедами! Позовёшь, а потом всю кровь выпьешь, показывая альбомы с фотографиями и о себе рассказывая.

Вот неблагодарная! Вообще Алла Викторовна с каждым днём всё больше убеждалась в неблагодарности людей. Им же как лучше хочешь, а они к тебе спиной поворачиваются. Вот и сын женился и заезжал к матери редко. А всё из-зе невестки. Ну что плохого Алла Викторовна ей сделала? По матерински отнеслась, хотела научить готовить как следует, ведь не умеет ничего состряпать, кроме яичницы. Теперь носу не кажет. Только с праздниками поздравляет и всё. Когда Алла Викторовна пыталась наладить с невесткой контакт и звонила ей, эта неблагодарная всё время ссылалась на занятость и говорить подолгу отказывалась. А кому это надо? Не ради себя же!

Всё это настолько выбивало Аллу Викторовну из колеи, что нервы стали сдавать и терапевт из поликлиники направил женщину к психологу.

Выслушала психолог Аллу Викторовну и сказала:

– А с чего вы решили, что имеете право вмешиваться в жизнь других людей, даже самых близких?

– Как с чего?! От доброты своей душевной. Ведь хочется всем помочь.

Психолог дала Алле Викторовне такое задание: неделю никому не звонить, ни с кем первой в общение не вступать, а заниматься только собой, через неделю снова прийти на приём.

– Хорошо, раз вы настаиваете. Но ведь пропадут все без меня: и несколько соседок, и приятельницы, и сын.

Неделя прошла мучительно. Алла Викторовна ошущала полную пустоту и страдала, как алкоголик, лишённый водки. Задание психолога она выполняла исключительно из вредности: ей хотелось, чтобы психолог убедилась, что это глупый и вредный эксперимент, и чтобы все вокруг почувствовали, как без участия Аллы Викторовны тяжело жить. Она думала, что телефон будет разрываться, но этого не произошло. Никто не звонил, только сын иногда справлялся о её здоровье.

Через неделю Алла Викторовна пришла к психологу совершенно подавленной.

Психолог сказала:

– Вы убедились, что никто без вас не пропал и никто в вашей доброте не нуждается? Да и не доброта это вовсе, а желание быть в центре событий, быть значимой, нужной. Это нормальное желание, если только не подменять понятия. Вы ведь сами нуждаетесь в общении, в людях, но не хотите быть им благодарной за то, что они уделяют вам своё внимание. Наоборот, вы требуете от них благодарности. А ведь не вы им нужны, а они вам. Гордыня – очень хорошее определение этому феномену.

Много ещё правды сказала психолог. Правда была неприятная, но это была правда.

Зато с тех пор Алла Викторовна стала по другому смотреть на многие вещи, научилась быть благодарной людям за простой разговор, за каждое участливое слово.

Через некоторое время отношения с сыном и невесткой наладились. Доброй Алла Викторовна себя больше не считала, а целиком отдавалась общению с людьми, без мысленного вручения себе «медалек» за «человеческий подвиг».

Памяти Достоевского

Владимир Панкрац

Уйти туда, куда не хватит силыдойти – таков был почерк твой.Мне не достало сил прийти к могиле —так проще было знать, что ты живой:Не рвёшься в разговор, но где-то рядом,когда я в рюмочной или пивнойО смыслах плачу, словно Мармеладов,или брожу бездумно по Сенной,Как будто мне не суждено проснутьсяи друга встретить на своём пути.Я тайно верил, что могу столкнутьсяс тобой реальным, то есть во плоти —Услышу сердцу своемусозвучный зуммер,Увижу день,тобой самим рассказанный,Что горлом кровь пошлаи чуть не умер…Ещё про долгза «Братьев Карамазовых».

Обман

Сергей Ким (Sergei kim)

Тут их глаза повсюду… утекай…И меньше думай о цене…Таким путем, не прибывают в рай…Меняй по кругу мысли в пустоту…Поздней поймёшь весь вкус и остроту…Мне слушать их враньё уже противно стало…Они кричат про бедность… они кричат про старость…Они кричат: «мой друг возьми кредит как я»Так все живут! мы все одна семья!…Обман! Не слушай их речей…Беги от серых бесов… беги от палачей…И помни обо одном …ты сам и есть свеча…Другие не помогут …советом с горяча…

Никогда

Антонина Павлова

Никогда не мечтаю быть с тем,Кого долгое время не видела.Неизвестно, где он обитает,На земле, иль в Небесной Обители.Никогда не поверю улыбкам,Затвердевшим в оскалах искренних,Не поверю звонкам среди ночи,И безликим словам в переписках.Никогда не позволю греть тело,Наслаждая его без чувства,Чтобы тапок по морде не шлепнул,Быть животным обидно и грустно.Никогда не начну дело с кривды,Разрешая вести сделки с совестью,Жить приятно, питаясь красивым,И не делая фетиш из гордости.

Асфальтный сонет

Ольга Дорофеева

Лежит асфальт, согретый ярким солнцем.И рад красавец светлым дням!«Уходишь? Жаль!» – и бросил кто-то кольца.Любви конец. Гореть огням!Теряем мы друг друга быстро очень.Позор, развод, опять скандал.Через минуту, как бы, между прочим,Асфальт от горя пеплом стал.А мальчик крикнул вслед: «Ты слышишь, Люда?Сегодня день рожденья мой!»Асфальт от счастья стал пурпурно – чудным.И как же жаль, что редко слышим песниНочной луны, росы, дождя!Блести, асфальт, прекрасный, рыжий, честный!

Полюби меня – некрасивую

Антонина Павлова

Полюби меня – некрасивую!И с душой, на куски растасканной,Я прижмусь к тебе сильно, жалостно,Телом трепетным, не обласканным.Губы мягкие – не целованы,Страстью жаркою – не покусаны,Да кому я нужна – некрасивая?Одичавшая не искуснаяИ назло отражению в зеркале,Прочь гоня свои мысли грустные,Счастья тоже хотят!некрасивыеодичавшиене искусные

Изабелл. История одной пленницы

Алина Шепель

Отрывок из романа

Но стоило Изабелле посмотреть в зеркало.. как морщинистые веки, сухие губы, бледная кожа, и острые скулы говорили об обратном.. И эта женщина королева Испании? … И эта женщина я? … И это – женщина? Задавала вопросы у себя в голове Изабелла. Лишь волосы напоминали ей о молодости. О красоте.. о безупречности, о страсти.. Как не было счету женихам и конвертов с признаниями в вечной любви. Сколько невинных цветов было сорвано для ее очей, сколько ночей проведено подле ее окон бедных певчих… сколько взглядов было брошено ей вслед..

И где же все это? Не уж то кануло в лету? В небытие? И где все эти мужчины, играющие на кифарах, моля лишь увидеть лицо Изабеллы перед неминуемой кончиной… от виселицы или сердечных терзаний.

И вот звучит музыка.. кажется арфа.. в спальне короля.. но не для нее… И вот слышится смех, такой тонкий и звонкий, словно весенний ручей, омывающий нежные камешки… но этот смех ей чужд.. он той красавицы, с кем король делит ложе.. Он той, чья красота все еще жива, свежа и как кажется этой бестии – вечна..

Но Изабелле известно… к сожалению известно, что придет к каждой красотке тот день, и потускнеют ее кудри, и побелеет кожа, и станут сухими руки, и дряблой кожа, и заледенеет душа, и перестанет звучать музыка. А пока, танцуй, юная дьяволица, веселись, тебе дана на это молодость.

Не расставайтесь с любимыми!

Валентина Иванова

Ломаной линией рифмы ложатся,Рифмы-извилины в вихре кружатся.Чувства взмывают. Натянуты струны.И отступает довод разумный.И босиком, по холодному снегу,В сердце любимого человекаВорваться и там раствориться, остаться.И никогда уже не расставаться.Трепетный шепот, дрожь нежного тела.Ты так хотел… Или я так хотела…Не важно. И слов уже больше не нужно.Люблю тебя так, что сердце наружу!И каждая клетка помечена именем.Люди! Не расставайтесь с любимыми!Храните, держите, не отпускайте.Любите. Любимым ошибки прощайте.Струны натянуты. Вдребезги нервы.Расплата за шаг, тот, что сделан неверно.

С перерывом на осадки…

Татьяна Никитина

Молоком вскипело утроИ закрыло солнце пеной.Все искринки перламутраЗанавесились мгновенно.На площадках голубиныхУтонули в пене зёрна.Бродит там, как в поле минномНеуёмный голубь вздорный.Он работает бокамиИ ворчит самозабвенно,Словно род его векамиДобывал свой хлеб под пеной.Тренажёры, как подушки,К дну спортивному прижались,Чтоб активные старушкиЗдесь сегодня не отжались.Дама с крохотной собачкойЗамерла, над пеной стоя.Тяжела была задачкаЕй щенка к столбу пристроить.Только в полдень всё проселоИ отважным солнцем зимнимБыл расколот купол белый,Снова небо стало синим.Нагулялся голубь в пене.На площадке тренажёрнойВозродилось каждодневье…И собачке – вновь просторно…Пусть в загадочной природеНе кончаются загадки.Перламутром полдень бродитС перерывом на осадки!

Бросаю взгляд я на детали

Николай Будаев

Бросаю взгляд я на детали,О чём болтаешь, как сидишь?И как относишься к морали,Когда в чужой постели спишь?Я изучаю твой регламент,Твои поступки каждый день.Характер, хобби, темперамент,И есть ли язва, и мигрень?Мне это важно по работе,Пишу заметки для людей.И в море хаоса, в цейтноте,Ищу ключи я от дверей.Я аналитик, маг, психолог,Заблудших душ отец родной.Мой путь тернист и очень долог,И он – единственный такой.

Скорее не поэт я, а актриса

Наталия Варская

Вопрос: что вас сделало поэтом?

Ответ:…

Меня ничто не сделало поэтом,Я не поэт, я не пишу душой.И даже странно, иногда при этомПишу не плохо, даже хорошо.И строки не диктует моё чувство,И муза не приходит по ночам.Секрет поэзии лирической искусстваМне не открылся, как с нектаром чан.Мне чужды слёзы, розы, позы, грёзы,Мне не о чем стенать или страдать,Но происходят вдруг метаморфозы,Как только начинаю сочинять.Являются откуда-то герои,И с ними появляется сюжетИз их воспоминаний и историй.А у меня таких историй нет.Живу без драматизма и исканий,Я всё уже давным давно нашла.Нет поисков и чувственных метаний,Спокойна жизнь моя и хороша.Поэтому лирических сонетовЯ сочинять, простите, не люблю.Ирония мне ближе тех сюжетов,Где всё серьёзно. Грусти не терплю.Скорее не поэт я, а актриса,Которая войдя в любую роль,Приоткрывает пыльные кулисыИ знает, что хотел сказать герой.

Мир советов

Антонина Павлова

Мир советами полон,И решеньями скорый,Я дерзка, непонятна,Я с Шанель и Диором!Душу рвут одинаково,В правоте, страсти, силеКогти, искренне добрые,Когти, искренне злые.Жадно, в поисках нового,Прохожу через страсти,Отношения – мусорки,Отношения – счастьЯ.Пропускаю сквозь пальцы,Допускаю зазор,И живут со мной рядом,Кот, Шанель и Диор.

Ключ

Юлия Галанова

Я старый ключ нашла в своем кармане,Он от двери квартиры, где жила когда-то.Я вспомнила на кухне стол, а на столе вода в стакане,И плавала в воде небрежно мята… Как побрела на кухню босыми ногами,Как видела в окне Луны светенье.. Пыталась как заделать пропасть между нами,Как для стихов искала вдохновенье… Период этот был не самым легким.Друг друга «задушить» тогда пытались… На сердце ветер дул, и был промозглым.Семью не сберегли, как не старались… Последний вечер дома был печален.Я впопыхах на утро собирала вещи.Я поняла, находка эта не случайна,Чтоб окунуться в прошлое, задула свечи… Сидела в темноте, в окно смотрела,А сердце ныло, будто разрывают… Луна светила… Я с ума сходила… Я виновата в том, что я такая!Ночь пролетела быстро. Я не встала.Все так же продолжала видеть знаки.Тебе о самом главном не сказала… Мы б были вместе, были бы вояки!Я ключ держа в руке, сжимала больно,Бежала быстро, словно догоняют.Мне хватит силы слов сказать. Молчать довольно.Его еще люблю! А он не знает… Я в двери постучала осторожно,А сердце бешено в груди стучало… Открыл он дверь. Сказал, что все у нас возможно! – «Ты заходи! Попробуем сначала!»…

Бессонница

Владимир Филатов

Что-то сегодня под вечер не спится,Выйду из дома пройдусь променадомСтужа щекочет седые ресницыРуки застыли, ну так им и надо.Вот закурю и сверну до Арбата,Где-то в пути свой посеял мобильник.Ноги замёрзли, ну так им и надо.Полночь, ларёк, на кармане полтинник.Вдоль по аллее… бодрейющим шагом,Ветер чертяга толкает с дорогиВедь для меня дюже станется благом,Жизнью дышать в этом рыхлом сугробеМне чуть за сорок, а юность всё выше,В прежнем – во мне отвергая запреты.Вот и луна покатилась по крышам,Новое счастье припрятала где-то.

Осколки Времени

Валентина Иванова

Дорогим моим маме и папе посвящается…

Если бы было возможно вернуться в прошлое… Хотелось бы на миг вернуться в мой день рождения 19… года. Где за столом большая, дружная семья. Мама и папа. И сестры. И я. Мне 6 лет. Вернуться, чтобы сказать им, как сильно я их люблю. И что это самый счастливый день в жизни. День, когда все еще живы.

Но это невозможно.

Развенчаны вожди. Срывает время маски.

Легенды давних лет хранимы небесами,

Но мы уже давно не верим в сказки,

Всё потому, что сказки пишем сами.

На раскопках древнего кургана,

Где история лежала под ногами,

Найден был сундук потертый старый,

В нем сосуд и рядом с ним пергамент.

А когда зажглись на небе звезды,

И вокруг костра сидели люди,

Старичок, из местных, старый очень,

Произнес: – Сосуд вскрывать не будем.

– Почему? Ведь это интересно,

Может, там хранится чья-то тайна.

Старичок спросил: – Хотите честно?

Расскажу вам старое преданье.

Давненько это было.

Деревня стояла тут варварская. И жили-были муж да жена. Хорошо жили, счастливо. Жена ждала ребенка, муж промышлял охотой. Ну, или воевал. Варвары народ горячий, без войны тошно им, видать было.

Так вот пришло время бабе рожать, мучилась, бедняжка долго, но в ночь полнолуния родила сына. А днем, когда солнце стояло в зените еще одного. Так вот, который ночью родился, был темненький такой весь, смуглый, волосы черные, глаза черные. А тот, который днём родился, был беленький – светлые волосы, глаза серые и кожа белая. Чудно, право. Так их и назвали – Черногор и Белогор.

Парни росли здоровыми, крепкими. Вот только постоянно соперничали между собой во всем. У кого друзей больше, у кого меч лучше, кого мать с отцом больше любят. И чем старше становились, тем больше отдалялись братья друг от друга. И ни уговоры матери, ни крепкие слова отца, ни мудрые беседы старейшины на них не действовали. Во всех семьях то, где детей много было, все как-то вместе старались держаться, а эти как дикие волчата друг на друга смотрели.

Наступил день их восемнадцатилетия. Ночью ураган поднялся страшный, народ из дому носа не казал, ток кто-то видел, как Черногор стоял у священных камней, что за деревней были. Стоял и кричал, глядя на луну. Слов то, конечно никто не разобрал, но само по себе это жутко было.

А днем жара разошлась не на шутку. Солнце палило так, что всё вокруг дымилось. И на том же месте за деревней стоял уже Белогор и чего т тоже кричал. Что уж это было такое, никто не знает. Только после дня рождения братья из отчего дома ушли. Каждый себе отдельную хижину построил на разных сторонах деревни.

И повелось с того дня, как где пересекутся братья, так сразу непогода на деревню обрушивалась. То снег повалит, что белого света не видно. Или дождь, как из ведра, иль ураган налетит.

Правда, надо сказать, что в любых сражениях братья вместе держались, спина к спине. Прикрывали друг друга. А потом снова расходились, словно незнакомы.

Мать-то поначалу переживала шибко, а потом смирилась. И вот надо ж такому случиться было – девку полюбили-то одну и ту же. Оксанка, местная красавица. Братья совсем головы из-за неё потеряли. А она, зараза, обоим улыбалась да глазки строила:

– Не могу, – говорит, – выбрать я одного из вас, оба вы мне любы.

Ну тогда братья порешили биться насмерть, кто победит, тому Оксанка и достанется. Вот сошлись Черногор и Белогор в чистом поле, что тут началось то. То дождь, то снег, то буран, то жара. Тучи на небе то сойдутся, то ни облачка. Жители деревни ставни боялись открыть. День бились братья и ночь. Силы-то равные. И усталости они не чувствуют. И непогода их не берет.

Вдруг слышат крик, то Оксанка бежит и кричит:

– Не люблю я вас, – кричит, – я Алешку люблю из соседней деревни!

Парни-то как услышали это, так и застыли на мгновение. Только боевые инстинкты то сработали: у одного рука дернулась, второй ответил, так и упали братья друг друга мечами проткнув.

И сразу всё стихло. Тучи разошлись. Погода хорошая установилась. Люди из домов повысыпали. Мать с отцом молча подошли.

Братьев так и сожгли вместе. А прах их запечатали в сосуд и пергаментом обвернули. На том пергаменте написано – вместе пришли, вместе и ушли. Сосуд с пергаментом положили в сундук, а сундук закопали среди священных камней.

Вот такая вот история. Чего еще скажу – не надо открывать сосуд и тревожить прах братьев. Неизвестно какие силы выпустим наружу.

Догорал костер, мерцали звезды,

Кто-то спал, а кто-то сказку слушал.

– Мда, – сказал один, – всё так непросто.

Не тревожьте братьев спящих души.

Археологи задумчиво сидели,

А старик сказал: – Пора до хаты!

Долго молча вслед ему глядели,

Молодые парни и девчата.

А наутро, взяв с собой лопаты,

Прихватив сундук с преданьем древним,

Закопали там, где был когда-то,

Каменный алтарь, что за деревней.

История не терпит пустоты.

И мы готовы верить в невозможное,

Когда в сомнениях стоим у той черты,

Что делит настоящее и прошлое.

И часто многое готовы мы отдать,

Чтобы вернуть всё то, что потеряли.

Увы, не повернется время вспять,

Как сильно мы того бы не желали.

И лишь читая летопись времен,

Ныряем в мир, до нас другими прожитый.

Среди событий, дат, среди имен,

Находим что-то общее, похожее.

История не терпит пустоты,

И окунувшись с головою в прошлое,

Все мы хоть раз и я, и он, и ты,

Летим во времени, поправ всё невозможное.

Как ценности семейные однако

Вячеслав Огнёв

Как ценности семейные однако,Забором встали перекрыв желанье, мысль,Хотя уже махали белым флагом,Но мне кричали: – Друг остановись.Куда ты лезешь в монастырь своим уставом,Не разрушай, не жги и не кричи,Ты даже если будешь в споре правым,Забор не разобрать на кирпичи.Он строился годами привыкания,Привычкой жизни, чёрт её дери!Из сердца привалю к забору камень,И растворюсь в дыхании зори.

Волос твоих чудесный аромат

Иван Ладников

Волос чудесных дивный аромат,Меня манит!Я глажу нежно их!Тебя ласкать готов, сто дней подряд,Играя пухом локонов твоих!И ощущать дрожание ресниц,Когда целую в милые глаза!И по руке скользить невинно вниз,Ослабив ненадолго тормоза!Твой тихий ропот, к шалостям моим,Твою улыбку, искорки в глазах!И вздох зовущий! Следом: «Погоди!»Смущение, наивный детский страх!Ты так красива, нет тебя милей,И нет прекрасней теплых, нежных рук!Все мысли, думы только о тебе!Ты слышишь сердца восхищенный стук?Оно сейчас выстукивает дробь,В волнении, под взглядом нежных глаз!Остановить его теперь готов,И запустить, коль ты согласье дашь!

Человек шагает под зонтом

Наталия Варская

Человек шагает под зонтом,А в руках авоська. Всё без фальши.Почему авоська? Дело в том,Что живёт он не «теперь», а «раньше».Человек идёт к себе домой.В комнате ковёр висит на стенке,Шифоньер стоит и стол складной,На столе кефир, сырки и гренки.Человек не хочет ничего,Из того что есть сегодня в мире.Дома есть приёмник у него,Лемешев звучит всегда в эфире.Человек, как призрак. Дом -фантом,Он как пароход вот-вот отчалит.Никакой печали. Дело в том,Что в ушедшем веке нет печали.

Голос

Владимир Филатов

Ажурной вязью слов,На чёрной простыне,За ночью явь… и вновь —Твой голос шепчет мне:«Ищи меня во мгле,В тени ночных аллей,Дыханьем на стеклеМой образ обогрей».В бреду забытых сновПытаюсь отыскать,Безбрежную любовь —Сжимая время вспять.В глуши хрущевских стенГуляет лунный блик,Вшивая в гобелен,Твой незабвенный лик.«Забудь её на век» :Прошепчет тишина.Ведь между вами снег,Уральских гор стена.Ажурной вязью сновНа снежной простыне.Дышу тобой без слов,Стихами на стене.

С женой поехал на рыбалку

Светлана Сапронова

С женой поехал на рыбалкуИ щучку первую поймав,Узнал о том, что «рыбку жалко»,Что «изначально был не прав»!Своими слышу я ушами,Жена мне шепчет со слезами:– О, милый, как же ты жесток!Скорей сними с неё крючок!И, умоляя, тянет руку…Я зубы сжал, что было силИ щуку в воду отпустил,Запомнив горькую науку.И всем скажу: «Ядрена мать,Не надо жён с собою брать!»

Легки твои прикосновенья

Николай Будаев

Легки твои прикосновенья,В них точно магия одна.И я тону от наслажденья,В загадках сказочного сна…Ты даришь мне полёт и негу,Цветущий, райский, белый сад.Что всех дороже Человеку,И слов приятных, и наград…Тобой на свете я живу,Купаясь в чувствах безмятежно.Я знаю твердо, что люблю,И ты люби меня как прежде!

Она была дикая кошка

Натали Ният

Она была дикая, дикая кошка,Но привыкала ко мне понемножку.И торопить ее, я не старался,Боялся вспугнуть, очень боялся.Вот и выслушивал целыми днями,Обиды ее вперемешку с мечтами.От прошлых соблазнов вычистить душуИ их позабыть, ей было то нужно.Вот и терпел безумные вспышкиСловно влюбленный наивный мальчишка.Не раз обжигаясь, я через силуСдерживал гнев, покидая квартиру.Я понимал, что она так ранимаСквозь дерзость и дикость, нежна уязвима.Но нервы сдавали. Как же я злился,Выгнать к чертям эту кошку грозился!Но никогда я ее не обижу,Только с ней рядом я счастье предвижу.Тысячу тысяч я раз порывалсяК ней подступиться, но удержался.А временами впадал я в безумствоЕще бы чуть-чуть и случилось кощунство.Моя к ней любовь границ не имеет,Безумство мое пред любовью смиреет.Ты станешь ранимой, любимой, моей,И пусть пролетит еще множество дней.Мы их проживем непременно с тобой,Ты вновь обретешь долгожданный покой.