Язычник

– Фильм, да нет, это не фильм, – задумчиво ответил Алексей, прищурив глаза и глядя куда-то вниз мимо меня. Казалось он, что-то вспоминает. Что-то далекое, чего уже нельзя вернуть. – Скорее это жизнь Иван.

– Я уже вообще ничего не понимаю. – Я несколько растерянно смотрел на Алексея.

– Язычник – это человек. Со своей историей, своим прошлым. Ну, так, слышал?

– Нет, – я покачал головой.

– Ладно, смотри. – Алексей поднялся и, подойдя к DVD плееру, отправил туда диск.

Я приготовился к просмотру какого-нибудь фильма, однако ничего не происходило. Вместо этого на экране огромного телевизора, стоящего на отдельной подставке, на высоте примерно в метр от пола, начали появляться какие-то вырезки из газет.

На этих вырезках, некоторых из них, были черно-белые фотографии, изображающие какие-то покалеченные трупы. Крупным шрифтом над фотографиями то над одной то над другой, иногда проскакивали заголовки: «Язычник на тропе войны», «Убийство лидера секты БЕЛЫЙ СТРАЖ», «Кто дал тебе право?»

– Зачем тебе это? – я удивленно смотрел на мигающие кадры. Вскоре снимки кончились и экран замер. Со снимка на меня смотрел обугленный череп своими пустыми, черными глазницами. Часть черепа не успела до конца обгореть. Были видны куски кожи, запекшаяся кровь. Кусок обгоревшей губы приподнят, обнажая неровный ряд зубов. Меня переморщило.

– Верю, что не приятно, – Алексей выключил DVD.

– Зачем, – снова спросил я.

– Просто Иван, я имею некоторое отношение к этим вырезкам, – Алексей кивнул, в сторону экрана, разглядывая кончик тлеющей сигареты.

Я внимательно и уже как-то по-другому посмотрел, на парня: «Тебе пришлось собирать этот материал?»

– Ну, почти, – немного улыбнувшись, а затем, задумчиво закусив уголок нижней губы, ответил Алексей. – Понимаешь Иван, Язычник – это я.

– А, ну. – Я согласно кивнул и принялся пить пиво из горлышка бутылки, через две секунды до меня дошел смысл сказанного и я поперхнулся, проливая пиво на рубашку и брюки, – Че?

– Язычник – это я, – повторил Алексей, чуть улыбаясь, смотря на меня.

Я откашлялся и как-то потерянно посмотрел на пустой экран телевизора. Череп еще довольно живо стоял у меня перед глазами.

– Послушай Иван, я не маньяк, – карие глаза Алексея были грустными и серьезными. – Просто мне нужно кому-то это все рассказать.

– А Вадим, он в курсе?

– Да он знает, иногда он мне даже помогал.

– Почему я? Почему ты пришел ко мне?

– Я сам не знаю. Я же говорю, что ты помог мне, вот я и решил, что ты тот человек, которому можно доверить свою историю. – Алексей припал к бутылке и почти махом осушил ее.

– Алексей, после твоих историй, мне психиатр нужен будет.

– Иван, – парень предупредительно приподнял руку, – подожди, мне нужно собраться с мыслями.

В комнате повисла гробовая тишина я молчал, то затягиваясь сигаретой, то делая большие глотки пива.

– Понимаешь, Иван, все знают Язычника как жестокого убийцу. Но никто не знает, что скрывается за всем этим. Никто не догадывается, что твориться в душе у этого человека. По сути, Язычник – это продукт, порожденный самим обществом и от которого оно же, пытается избавиться, словно нерадивая мать от ребенка инвалида, выносив его в своей утробе.

– Но ведь ребенок не виноват, Алексей, что родился таким.

– Меня поставили в такие условия.

– А что ты хочешь от меня?

– Ты можешь создать «исповедь» Язычника. Загнать в Интернет. Думаю, моя личность заинтересует не только психиатров, но и простых людей. Во всяком случае, кто хоть что-нибудь знает или что-то слышал обо мне.

– А много людей знает о тебе, настоящем?

– Нет. Их можно пересчитать по пальцам одной руки.

– А как ты представляешь себе это? Я имею в виду «создать» исповедь?

– Запишем на флеш-карту, а там уж перенесешь на какой-нибудь бумажный или электронный носитель.

– Понял, – я кивнул.

– По рукам? – Алексей протянул мне ладонь.

– По рукам, – после небольшой паузы кивнул я и пожал протянутую им ладонь.

– Я не знаю, сколько потребуется времени для записи. Мне будет сложно все это пересказать. Ты допиши, то что посчитаешь нужным. У меня не будет к тебе никаких претензий. Может быть я что-то буду забывать и возвращаться назад. Сбиваться, ну ты вообщем, понимаешь?

– Да, – я кивнул.

– Просто мне Иван уже скоро тридцать с лишним будет. Я все время в дороге, как перекати поле. Меня пытались вычислить опера и ФСБэшники. Но я каким-то чудом уходил в самый последний момент. А я хочу спокойной жизни. Такой, какой живешь ты, какой живут миллионы людей. Я потерял практически всех близких и родных. Я устал. Понимаешь? Все вот это, – Алексей обвел руками помещение, – это не мое. Это имущество одного из лидера секты, филиал которой есть у вас в городе. Был. Это все я отдам в детские дома. Вадим очень умело все переводит в наличку и переводит на счета. Поверь Иван, я не Робин Гуд. Я не мало погрел на этом руки, но все что я накопил, я б без раздумий отдал за то чтобы, вернутся на десять лет назад и избежать ошибок и тех жестокостей, которые мне пришлось совершить. Еще пива? – поинтересовался Алексей, видя как я в задумчивости, кручу пустую бутылку в руках.

– Нет, спасибо, ты продолжай, – помотал я головой. Однако Алексей не послушал и сходил за пивом.

– Может это звучит нелепо, но я просто хочу как-то противопоставить своей, я бы сказал, вынужденной жестокости, добрые дела. Постоянно анализируешь, мучаешься вопросами, а стоило ли так поступать, а не иначе. Ты наверно будешь смеяться, но я уже наполовину седой. Приходиться подкрашиваться. – Алексей смущенно улыбнулся, глядя на меня.

– Я сам скоро с тобой седым стану. – Ответил я.

– Ну, на краску я тебе добавлю.

– Спасибо, ты чертовски щедр.

Раздался звук открываемой двери и в холл вошли Вадим с Малышом, отправившись сразу на кухню.

– Вобщем, если ты готов к «сотрудничеству», можно будет завтра начать. Вадим купит, что нужно. Он лучше во всей этой электронике разбирается.

– Хорошо, – кивнул я и повернулся в сторону кухни на раздавшийся с той стороны шорох.

В дверях стоял Вадим и оценивающе смотрел на меня: «Гадает, знаю я уже, или нет»

– Как дела? – поинтересовался он у меня.

– Нормально, – усмехнулся я.

Сзади к Вадиму подкрался Малыш и, встав на задние лапы, толкнул его легонько передними в спину. Вадим по инерции сделал несколько шагов вперед, чтобы не упасть.

– Тебе гад места пройти мало, что ли? – Возмутился он, повернувшись к псу.

– Гав, – огрызнулся пес, довольно виляя хвостом.

– Хватит, – пресек их Алексей, – сейчас накажу обоих.

Малыш развернулся и ушел на кухню, а Вадим отправился досматривать фильм.

– Они когда-нибудь мирно живут? – усмехнулся я.

– Это они просто перед тобой выделываются, а так вообще, ребята дружные.

– Ладно, завтра увидимся, думаю, ты знаешь, где меня найти. – Я повернулся к выходу.

– У меня есть твой сотовый, – напомнил Алексей.

Я вспомнил про записную книжку и улыбнулся, покачав головой. Там ведь все мои реквизиты, включая группу крови.

– Книжка, книжка, – догадавшись, о чем я подумал, произнес Алексей и кликнул Вадима.

– Поехали? кивнул мне Вадим.

– Да, – ответил я.

Завтрашний и следующие еще три дня я посвятил Алексею. Мы записали его историю. Через неделю он уехал. После его отъезда я еще долго не мог сесть и привести записи в порядок. Домашние дела занимали много времени. Лишь когда пришла зима, я в свободные зимние вечера садился за компьютер и начинал переносить записи на диск. В Интернет я «исповедь» помещать не стал. А вот отредактировав их и дополнив, решил представить их на Ваш суд. Мы с Алексеем виделись еще пару раз, я показывал ему, что получилось. Потому что не мог без его одобрения опубликовать их. Ведь это его жизнь и ему ее править. Но замечаний практически не было. Теперь и Вы дорогой читатель можете окунуться в тот мир, в котором жил Алексей. Язычник по не воле.

Мне кажется, что каждый из нас мог оказаться на его месте.

Глава 1: ТЮРЬМА ИЛИ ЧЕЧНЯ?

Алексей родился и вырос в одном из подмосковных городков. У него были младший брат и сестра. Никита моложе на четыре года, Светка на два. Мама работала в школе преподавателем физики и алгебры. Отец на заводе инженером. Словом семья как семья.

В школе Алексей был на хорошем счету. Не хотел мать подводить. В свободное время наверно как большинство молодежи того времени увлекся единоборствами, занимался бодибилдингом. Качался у себя в подвале. Многие из его друзей бросали. А он решил проверить, намного ли его хватит.

После школы поступил в политехнический институт. Но, проучившись полгода, институт пришлось оставить. У отца обнаружился рак легких. Он ушел с завода. Деньги уходили на лекарства и лечение. За учебу в институте платить было нечем. Мама практически ничего не получала. Отец начинал попивать, и Алексею пришлось устроиться грузчиком на завод. Надо было еще брата с сестрой кормить. Денег катастрофически не хватало, поэтому Алексей устроился на вторую работу. Ладно, хоть единоборства не забросил, а железа ему на работе хватало, взяли в охранку на этот же завод.

Весной пришла повестка явиться в военкомат. Попал в ВДВ. Алексей очень гордился этим. Дембеля не доставали, мог в морду дать. Отправили в учебку, а потом через полгода перевели в Москву. Он в составе бригады охранял секретные объекты. Платили не плохо. Алексей стал ближе к дому. Переписывался с Никитой. Тот рассказывал, чем занимается, как живут, а Алексей писал про службу.

Однажды пришла телеграмма, а в ней буквально четыре слова от матери: «Лешенька приезжай. Отец умер». Алексею предоставили пять дней.

Приехав домой и, войдя в квартиру он оторопел. Квартиру было не узнать. Она была абсолютно пуста. Никакой мебели. Только старый стол и несколько переколоченных стульев. Мама и брат с сестрой спали на матрасах, постеленных на полу.

– Мам, что случилось? Почему вы ни о чем не писали мне? – Алексей был на грани нервного срыва.

Осунувшаяся и зареванная, она пыталась улыбнуться:

– Ничего сынок, мы уж как-нибудь справимся, ты главное дослужи. Тебе ведь уже немножко осталось. – Мама не выдержала, заревела и уткнулась ему в плечо. Рядом стояли хмурые брат и сестра, опустив головы и тоже тихо ревя.

– Ничего мам, все хорошо будет, мне уже не долго осталось полгодика всего, – Алексей успокаивающе гладил мать по волосам. Черный платок сполз у нее на плечи.

Гроб с отцом стоял на двух табуретках принесенных от соседей, в большой комнате. В квартиру постоянно заходили и выходили знакомые и незнакомые ему люди. Они прощались с отцом, подходили к ним, хлопали то Алексея, то Никиту по плечу и успокаивали. Кто-то подходил и обнимал стоящих в сторонке мать и сестру.

– Алексей, – услышал он знакомый голос и обернулся. Рядом стоял сосед, старый друг отца.

– Здравствуйте, Сергей Николаевич, – Алексей пожал протянутую ему руку.

– Пойдем, покурим, – кивнул тот в сторону лестничной площадки.

Алексей взглянул на мать, брата с сестрой и вышел из квартиры, вслед за соседом.

– Видишь, как хреново все вышло, Алексей. Не уберегли мы с матерью батю, у тебя. – Рука с сигаретой мелко дрожала, это хорошо было видно по кончику сигареты, сосед нервно затянулся и с шумом выдохнул дым.

– При чем здесь вы, Сергей Николаевич, у отца ведь рак был? – парень непонимающе взглянул на соседа.

– Это не рак его убил. А эти ублюдки из секты. Как ее там … «Братья Христовы» что ли. Я толком про это ничего и не знаю. – Сосед снова сделал глубокую затяжку.

– Я ничего не понимаю.

Растерянный взгляд Сергея Николаевича блуждая, остановился на Алексее.

– Я ведь говорил Сереге, куда ты лезешь, брось ты эти собрания, а он совсем башку потерял. Мне говорит, Николаич, легче после этого. Да куда уж там легче. Осунулся весь. Там ему какие-то взносы платить надо было. Короче пока, мать с ребятами по делам ходят, он из квартиры все выносил. Так ничего и не осталось. А последнее время он денег все искал. Говорит, долг уже большой там у него. У меня взаймы все хотел взять. А у меня откуда такие деньги. В общем, понял он видно да поздно, что попал. Вот он и выпил эти таблетки.

– Какие таблетки? – оторопел Алексей.

– Да снотворные какие-то. Я больно-то в них не толкую. Записку оставил, она у матери. Мол, простите меня за все. Не ведал, что творил. Видимо квартира уже на очереди была. А он понял вот и…, – сосед последний раз затянулся и бросил окурок в банку из-под кофе, которая была вместо пепельницы к перилам привязана, на проволоку. Тут же вынул новую сигарету и закурил снова.

– Вы зачем так много курите?

– Нервы Алексей ни к черту, что-то.

Парень посмотрел на соседа. За полтора года, в нем ничего особого не произошло. Но все-таки уловимые взгляду изменения в нем были. Это был человек-легенда из его детства. В прошлом летчик-испытатель. Герой Советского Союза. Алексей всегда гордился перед друзьями таким соседом. Седые волосы челкой спадали на лоб и вместе с густыми усами очень шли его ярким зеленым глазам. Выдающийся слегка вперед подбородок с ямочкой, мелко подрагивал. Сосед на полголовы был выше Алексея. Но теперь он как-то ссутулился, сжался.

Курить он вообще начал лишь, после того как жена умерла. Лет уж, наверное, семь назад. Он ее в пятьдесят на руках кружил. Вообще веселый мужик был, а сейчас, под глазами появились сетки морщин. Сдал сосед. Очень сильно сдал.

– Мы ведь даже к участковому с твоей матерью ходили, Зиновьеву, ты его знаешь. Просили, что бы хоть что-нибудь сделал. Но он только развел руками, дескать, отец по собственной воле все делает. Словом, рапорт, конечно, напишет, но фактически, то нечем помочь не сможет. Мол, не мы уже первые к нему обращаемся.

– Сергей Николаевич, вы за матерью у меня и за ребятами присмотрите полгодика. Не отпустят меня сейчас.

– Да я понимаю Алексей, присмотрю.

Они вернулись в квартиру. Алексей подошел к Никите с сестрой и спросил:

– Никит, ты почему ничего не писал, и ты Свет?

– Нам мама не разрешала. Говорила у тебя там и без нас проблем хватает. Не хватало, чтоб ты еще сбежал оттуда или еще чего доброго удумаешь.

Алексей с трудом сквозь собравшуюся в комнате толпу пробрался к гробу с отцом. Священник читал молитву. Кто-то крестился, кто-то просто стоял, опустив голову. Отец очень сильно изменился. Когда-то этот пышущий здоровьем человек, теперь стал похож на высохшую мумию. Рак съел его изнутри. Высосал все соки. Постояв немного, Алексей уступил место другим людям, которые хотели попрощаться.

Похоронив отца, он с тяжелым сердцем вернулся в часть. Друзья как могли, поддерживали его. Четыре месяца прошли как тысяча лет. Алексей был весь на иголках. Письма не приходили. Увольнения не давали в связи с переводом на усиленный режим охраны. Что дома происходит, он мог только догадываться. Оставалось шестьдесят дней до дембеля, чтобы не сойти с ума, Алексей начал ходить в наряды почти чуть ли не каждые сутки. Кто-то из его друзей заключили контракт на дальнейшую службу. Алексей отказался, хотя перспективы были очень заманчивы.

И все же он опоздал. Никита прислал телеграмму, в которой сообщил, что мама умерла. С тяжелым сердцем Алексей снова поехал домой. Там практически ничего не изменилось. Та же пустая квартира. Матрасы в маленькой комнате. Только Светкиных вещей не оказалось. Никита сказал, что она поссорилась с матерью и ушла два месяца назад. У матери не выдержало сердце. Она работала на износ. Иногда оставалась ночевать на работе. Организацию похорон взял на себя отдел народного образования и школа, где работала мама.

Никита сильно повзрослел, он уже учился в девятом классе и подрабатывал на рынке, кое-как обеспечивая себя и мать.

Снова гроб на двух табуретках, вздохи и всхлипы пришедших проститься с матерью людей. Только не было священника. Мама не крещенная. Не было и Сергея Николаевича. Никита сказал, что тот уже две недели лежит в больнице. О сестре он знал лишь, что она связалась с металлистом, живущим в Москве, звали его Слай. Иногда она звонила, спрашивала как дела.

Алексей оставил немного денег Никите и отправился на поиски сестры. По молодости он знал, где обычно устраивают тусовки металлисты. Подойдя к небольшой группе людей в кожаных куртках и солнцезащитных очках сидящих с пивом на спинке скамейки, он поинтересовался, где ему можно найти Слая. Парни с полминуты с интересом разглядывали его:

– Зачем тебе Слай? – ожил один из них.

– Нужен, – коротко ответил Алексей.

– Он не сказал, что его кто-то будет искать. Проваливай-ка парень, пока не наваляли.

– Парни мне некогда. Где он?

Двое спрыгнули со скамейки и стали заходить с боков. Двое остались сидеть.

– Тебе ведь сказали, проваливай. – Поддавшись вперед, но оставшись сидеть на скамейке, повторил парень, сделав акцент на последнем слове.

Алексей схватил его за плечо и шею. Ногой сильно и резко снял со спинки скамейки второго. Затем швырнул первого на парня, что заходил справа от него. Те, столкнувшись, оба упали. В это время напал четвертый, тот, что зашел слева. Алексей ушел от удара. Тут же схватив его за вытянутую правую руку и нанеся в открытый правый бок удар ногой. Парень охнул и согнулся пополам. Алексей добавил ударом локтя по спине и уронил парня лицом в асфальт. В следующее мгновение он повернулся к упавшим двум парням. Те слегка разошлись и наступали. Один из них достал нож. Из-за скамейки, потирая ушибленную грудь, показался еще один, кроя всех и вся матом.

Алексей не стал дожидаться, когда они нападут на него, а прыжком взлетел на скамейку, оказавшись на одной линии с двумя парнями, и зацепив в прыжке руками ближнего к скамейке парня, снова уронил его. Парень кубарем полетел по асфальту, сбив урну, стоящую у скамейки. Та к несчастью оказалась почти полной, и парень высыпал на себя весь мусор. Парень с ножом повернулся к Алексею, но недостаточно быстро. Ударив в руку, Алексей выбил нож. Тот воткнулся в стенку у скамейки. Парень отвлекся на нож, а Алексей нанес удар с боку в солнечное сплетение. Тот согнулся и в следующее мгновение уже летел головой в спинку рядом с ножом. Ударившись головой, металлист отключился. Второй вынул кастет и принялся его одевать на руку. Краем глаза Алексей увидел две пивные бутылки, выкатившиеся из урны. Взяв в каждую руку по бутылке, он встал в стойку.

– Ну все сучок, хана тебе, – прошипел металлист.

– Здравствуйте, – Алексей посмотрел за спину парню, хотя там никого не было.

Тот купился и быстро обернулся. Алексею хватило и этого. Последнее, что парень увидел, так это летящую ему в лицо бутылку. В следующее мгновение парень уже лежал со сломанным носом на асфальте, матерясь и катаясь из стороны в сторону. Сзади, совсем рядом, раздался хруст. Алексей резко обернулся, делая взмах бутылкой. Та ударилась в голову парню и разлетелась вдребезги. Парень застонал, схватился ладонями за лицо и упал на колени. Трое были для него бесполезны, а вот тот, что получил от него удар ногой в бок, начал вставать. Алексей подскочил и, схватив за горло, нанес удар в солнечное сплетение рукой. Парень согнулся пополам и стал задыхаться. Алексей сделал замах, не выпуская горла, но парень остановил его, помотав головой.

– Стой, не бей, – выдохнул тот.

– Ну, – поторопил Алексей, пока тот переводил дух.

– Он там, – парень ткнул рукой в серое пятиэтажное здание, стоящее по другу сторону площади, через дорогу. – Спустишься с торца в подвал. Там спросишь еще раз.

Алексей отпустил парня и тот упал на колени, держась рукой за живот, а второй за горло. Дойдя до торца здания, Алексей увидел вывеску над входом, на английском языке, мигающую неоном: «Драйв». Спустившись вниз, он вошел внутрь помещения. Там оказался дискозал с баром. Музыка выворачивала уши на изнанку. В трех местах стояли тумбы, высотой метра три. На них танцевали какие то девицы в бикини. Внизу в такт музыке дергалась разношерстная толпа. У противоположной стороны был расположен второй ярус, на уровне тумб. На нем стояли столики, занятые сейчас людьми, которые пялились на танцующих внизу и еще как-то умудрялись общаться между собой. У столиков суетились официанты, поднося спиртное и закуски.

Алексей спустился вниз по лестнице и пробрался к стойке бара. Подозвав бармена он спросил где ему найти Слая. Тот посмотрел на Алексея оценивающим взглядом и подозвал одну из официанток. Девушка, улыбаясь, подошла к ним. Бармен что-то сказал ей в самое ухо, та кивнула и посмотрела на Алексея.

– Иди за ней. Она тебя проводит, – прокричал ему бармен.

Алексей кивнул, и направился следом за девушкой. Та повела его мимо стойки и вскоре они очутились в темном коридоре, освещаемом тусклыми люминесцентными лампами за дискозалом. Легкие обжигал сладковатый дурманящий табачный дым. Прямо на полу сидели какие-то обкуренные молодые люди. Кто-то лежал пьяный в доску. Несколько парочек увлеченно целовались, а некоторые даже умудрялись заняться сексом прямо здесь. На Алексея и официантку никто не обращал внимания. Лишь пара-тройка девчонок, посмотрели на него, туманными глазами, тупо улыбаясь: «Куда блин, этот мир катится».

– Сейчас поднимешься наверх, повернешь направо. Комната самая последняя. Номер тридцать пять. Понял? – Девушка с интересом разглядывала Алексея.

– Да, спасибо. – Ответил он и, повернувшись, начал подниматься.

Немного постояв, Алексей без стука вошел в комнату. Какая-то парочка увлеченно занималась сексом на широкой кровати. Парень ритмично работал сверху. Девушка обхватила его талию ногами и стонала.

По голосу Алексей понял, что постанывает сестра. Он подскочил к кровати и, схватив парня за ноги, стянул на пол. Тот обалдевший от такой наглости сначала растерялся, усевшись на полу и взирая на Алексея снизу вверх. Светка пьяная с раскинутыми по сторонам ногами, абсолютно голая, лежала, даже не пытаясь прикрыться одеялом.

– Ну, что котик, ты тоже хочешь киску, – улыбаясь, пьяно пролепетала она.

– Одевайся дура! Я за тобой приехал. – Прорычал Алексей, подняв с пола ее тряпки и бросив их сестре.

Взгляд у той немного протрезвел.

– Леха? Это ты что ли? Ты чего тут делаешь? Как ты меня нашел? – Сестра опустила голову, сгорая от стыда. Подобрала ноги под себя и закрылась брошенной ей одеждой.

– Да Светик. Это я. Одевайся. – Мягче произнес Алексей.

– Я ни куда не пойду. Я с мамой поругалась, – Светка закрыла лицо ладошкой и заревела.

– Я пришел за тобой. Пошли.

– Нет, – сестра помотала головой, – я останусь со Слаем.

В это время Слай похоже пришел в себя и встав, кинулся на Алексея прямо нагишом, с кулаками. Отметив про себя, что парень хорошо сложен и довольно таки прилично накачан, Алексей резко вынес вперед ногу. Удар получился жестким. Нога попала в солнечное сплетение. Парень охнул и согнулся пополам. Следующий удар Алексей нанес снизу, ударив со всей дури, чтобы вырубить уже наверняка. Слай выгнулся в обратную сторону и, перевернувшись уже падая на журнальный столик, разнес его в щепки, после чего затих.

Светка кинулась ползком по кровати и подскочила к парню.

– Слай, ну вставай, давай. – Потрясла она его за плечо. Но тот не подавал никаких признаков жизни, лежа животом на груде раскуроченного деревянного столика.

– Отстань от него он в отключке, – Алексей потряс за плечо сестру, – одевайся и пошли.

– Слай, – не переставала его трясти Светка, а потом с трудом повернула его на спину. Из живота парня торчала здоровая щепка. – Ты убил его, – простонала сестра.

Увидев щепку в животе металлиста, Алексей понял, что он, только что сделал. Надо было отсюда уносить ноги.

– За что ты его, – проревела Светка и, заревев, кинулась на брата, пытаясь достать своими ногтями до его лица.

Алексей поймал сестру за руку и вывернул, оказавшись у Светланы за спиной. Та продолжала визжать и пытаться свободной рукой достать Алексею до лица. Тогда тот поймал вторую руку и тоже вывернул за спину. Сестра продолжала извиваться и материться, проклиная брата.

– Света, мама умерла, позавчера, – спокойно сказал Алексей, приблизившись к ее уху.

– Как… умерла …она …же … – Светка что-то перебирала про себя опухшими губами, потом уселась на край кровати и снова разревелась. – Я же ведь даже не успела у нее попросить прощения. Нагрубила ей, тогда, и выскочила.

– Собирай вещи. Поехали домой. – Глухо произнес Алексей, разглядывая распростертое на полу тело парня. Лужа крови, растекаясь, подбиралась к его кроссовкам.

– Сейчас, – всхлипывая и вытирая рукой сопливый нос, кивнула сестра.

Через несколько мгновений, Светка носилась по комнате и сметала в спортивную сумку все свои вещи. Алексей помогал ей собирать разбросанные по комнате тряпки. На все сборы ушло минуты три.

Проходя по залу, где под музыку бесновалась толпа, Алексей увидел четверых, уже знакомых ему парней. Вид у них был довольно потрепанный. Те что-то спрашивали у бармена, стоящего за стойкой. Бармен кивал головой и потом махнул рукой в ту сторону, куда недавно уходил он: «Меня ищут, козлы».